Однажды на Лубянской площади

                Кристине кисочке Потупчик
     Обычно спокойный, ладный в своих двухметровых габаритах, или, как шутковал добродушный дедушка Калинин, поперек себя ширше и рожа такая, что за три дня не обсерешь, а с бригадой - за день, привычно вполпьяна министр госбезопасности напомнил бывшему наркому, ныне целиком посвятившему себя атомному проекту, сломанную ярмарочную куклу, бессильно свесив руки восседающую на седалище министерского стула. Громада лакированного стола и притулившиеся к стенам бесхозными ягнятами плюшевые стулья, переполненная пепельница, початая бутылка  " Двина ", серебряные обертки от  " Красной Москвы " и надкусанные квадратики этого шоколада, усеявшие персидский ковер - подарок самого шаха, однако, хоть так отблагодарившего союзников за неоценимое вмешательство в игрища чересчур увлекшегося на Иранском нагорье абвера, - от стены и до мусорной корзины, где еще тлели какие - то поспешно уничтоженные документы, все это, моментально оцененное и проанализированное Лаврентием, говорило о крайнем недоумении, настигшем Абакумова сразу же после получения шифровки из Ставки ГКО. Берия плюхнулся, не снимая ни шляпы, нахлобученной на уши, ни пальто, подмигнув неизменной охране, вставшей и в кабинете министра по периметру, держа руки в карманах габардиновых плащей, щелкнув боевым взводом автоматических пистолетов Стечкина. Лишь к Хозяину он ходил без охраны да на заседания Политбюро являлся, снисходительно оставляя конвой в приемной, где они смущали неприкрытой наглостью и плохо сдерживаемой агрессией посетителей, адъютантов и секретарей, овечьей стрюцкой толпишкой толпящихся как можно дальше от мингрельской личной стражи занимающего вроде бы малозначащий по номенклатуре пост Лавра. Приподняв бровь, уставился не мигая в широкую переносицу министра, уже пускающего пьяную слезу.
     - Бис нажа режуть, - хмельными баском проскулел Абакумов, двигая по столешнице под локоть покровителя и конкурента серый лист шифровки, - буквицу упустили, а подпись Самого. Чо делать - ту, Лавренпалч ?
     Берия, брезгливо не поднимая лист, прочел приказ Ставки об образовании новой службы, странным образом входящей в состав РККА, но не подчиняющейся субординационно ни Генштабу, ни даже Ставке, а только и лишь Главе Ставки, кем был и, чувствуется, будет до конца войны Сталин. " ГУР  " СмерШ ", - прошептал про себя Лаврентий, не зная, смеяться ему или просто не обращать внимания, налицо же описка, обычная канцелярская чепуховина, не стоящая нервотрепки или, как в случае с Абакумовым, угрозы запоя или самострела. Хотя, рассуждал Берия, все дело в отношении, мои рамсы с Кобой - это одно, а у этого мокродела и шестерки по сути - совсем другое. " Дрищет ", - ухмыльнулся Лаврентий, возвращая мизинцем шифровку министру. Протянул хваткую ладонь, беря  " Двин " так, как любил, за горло, набуровил в чайный стакан чутка, граммов с полтораста, могучим хлебком опорожнил, на предложенный вскочившим и отчего - то покрасневшим, от усердия, что ли, Абакумовым шоколад упрямо мотнул головой. Закурил, куда без этого, " Герцеговину Флор ", выпуская клуб дыма в рожу этого олуха, упавшего своей сотней кило на стул. В дверь осторожно поскреблись. Министр кашлянул. За чуть приоткрывшейся дверью показался безукоризненный пробор полковника Кочегарова. " Вот сука, - удивился Берия, не реагируя, впрочем, вслух, - знает же, что я здесь ".
      - О, - смущенно бормотнул Кочегаров, подскакивая к столу и включая, Берия даже вздрогнул, убедившись в утрате хоть каких навыков самосохранения запившим втяжелую Абакумовым, кремлевку. Министр мутным взглядом проследил за ловкачом адъютантом, затем, видимо, вспомнив, как с пьяных глаз выдрал шнур из розетки, взвыл и обхватил ручищами голову.
      Берия, подумав, снял трубку и услышал знакомое дыхание. Не желая ставить Хозяина в неудобное положение, быстро проговорил по - грузински :
       - Совсем расквасился орел наш.
       Сталин положил трубку, ничего не ответив. Берия, встав, сожалеюще покачал головой и отправился в приемную, забирать у Кочегарова ключи от личных сейфов теперь уже бывшего министра. А Абакумов налил еще стакан, прекрасно зная, что пить ему отныне только воду из под крана, пока горячая, но справедливая пуля не оборвет так нелепо закончившуюся жизнь.