Дорогим нашим мамочкам!

       

      Из материалов Евгения Кузнецова на прозе ру.  Его большого исторического труда Валаамская тетрадь. С огромной благодарностью к автору за возможность воспользоваться  его текстами.

    А историческое начало Валаамской обители  имеет легенду о проникновении в северное Приладожье апостола Андрея Первозванного с целью принесения Веры Христовой в эти далекие края.
  На основании этой легенды о наличии в окрестностях  каменного креста и возникла на островах монашеская обитель, горевшая много раз от нападения  разных захватчиков и так же многажды возрождавшаяся, не оставив по понятным причинам рукописных свидетельств из тех времен.

  Но вот в 19 веке  многими трудами и пожертвованиями  возник каменный монастырский ансамбль, который стоит и поныне.

 
 И все бы шло по  устоявшемуся пути, но территориальный конфликт, навязанный СССР Финляндии, завершился зимней войной 1939–1940 годов. О войне этой, безобразной во всех отношениях — агрессивной со стороны Советов, бездарной, кровопролитной, принесшей столько горя и слез нам и финнам  — подробно говорить не будем. О ней написаны тома. В результате ее Карельский перешеек и северное Приладожье становятся территорией СССР.

     Уже в конце февраля 1940 года стало  ясно, куда клонится чаша весов военного исхода. В монастыре срочно готовят большой обоз, почти две сотни саней.  Все, что только можно было спасти от поругания и уничтожения — святыни, иконы, библиотеку, архив, часть колоколов — было погружено на сани, и 28 февраля, в ночь (боялись налета  советской  авиации), обоз двинулся по льдам Ладоги на материк, в сторону Лахденпохьи. Многие километры по торосистому льду, в непроглядную темень, лютый мороз все-таки преодолели и к рассвету вышли к берегу. Двенадцать старцев недвижно остались лежать в санях. Далее был переезд в город Иоэнсу, всевозможные мытарства.
 
А что же острова? Архипелаг вначале пустовал. Затем туда пришли наши войска. До сентября 1941 года были на Валааме размещены школа юнг и школа боцманов Балтфлота. В октябре 1941 года архипелаг вновь опустел. В годы войны пребывал на островах небольшой финский гарнизон. Но в 1944 году, после подписания сепаратного договора между СССР и Финляндией, гарнизон ушел без боя. Территория эта вновь отходит Советскому Союзу и острова вновь необитаемы. А в 1950 году по указу Верховного Совета Карело-Финской ССР образовали на Валааме и в  монастырских зданиях разместили  Дом инвалидов войны и труда. Вот это было заведение!

   Не праздный, вероятно, вопрос: почему же здесь, на острове, а не где-нибудь на материке организовывать такое учреждение? Ведь и снабжать проще, и содержать дешевле.
Формальное объяснение:   тут много жилья,   помещений  хозяйственных (одна ферма чего стоит), пахотные земли для подсобного хозяйства, фруктовые сады, ягодные питомники. А неформальная,  истинная причина: уж слишком намозолили глаза «советскому народу-победителю» сотни тысяч инвалидов: безруких, безногих, неприкаянных, промышлявших нищенством по вокзалам, в поездах, на улицах, да мало ли еще где. Ну, посудите сами: грудь в орденах, а он возле булочной милостыню просит. Никуда не годится! Избавиться от них надо,  во что бы то ни стало избавиться! Но куда их девать? А в бывшие монастыри, на острова! С глаз долой — из сердца вон. В течение нескольких месяцев страна-победительница очистила свои улицы от этого «позора»! Вот так возникли эти богадельни в Кирилло-Белозерском, Горицком,  Александро-Свирском, Валаамском и других монастырях. Верней сказать, на развалинах монастырских, на сокрушенных советской властью столпах Православия.

Страна Советов карала своих инвалидов-победителей за их увечья, за потерю ими семей, крова, родных гнезд, разоренных войной. Карала нищетой содержания, одиночеством, безысходностью. Всякий, попадавший на Валаам, мгновенно осознавал: «Вот это — все!» Дальше — тупик. Дальше — тишина в безвестной могиле на заброшенном монастырском кладбище.

Понять ли нам сегодня ту меру беспредельного отчаяния, горя неодолимого, которое охватывало этих людей в то мгновение, когда они попадали  на землю сию. В тюрьме, в страшном гулаговском лагере всегда у заключенного теплится надежда выйти оттуда, обрести свободу, иную, менее горькую, жизнь. Отсюда исхода не было. Отсюда — только в могилу, как приговоренному к смерти!

Ну и представьте себе, что за жизнь потекла в этих стенах. Видеть одно,  а вот описать трудно, ах, как трудно! Особенно, когда перед мысленным взором  возникают их лица, глаза, руки, их улыбки, улыбки существ, как бы в чем-то навек провинившихся, как бы просящих за что-то прощение. Нет, это невозможно описать. Невозможно, наверно, еще и потому, что при воспоминании обо всем этом просто останавливается сердце, перехватывает дыхание и в мыслях возникает невозможная путаница, какой-то сгусток боли! Простите…
Конечно,  я послевоенный пацан, родившийся   в  конце 40-х не мог наблюдать тех инвалидов. В памяти моей отложились лишь те, кто остался и нашел свое место в жизни. По улицам города ездила коляска на велосипедных колесах. Ее двигал одним рычагом безногий инвалид. А  на спуске к Красноармейской улице с правой стороны стоял человек. Перед ним столик, а костыли лежат на травке за спиной. Он всем желающим одним движением ножниц из листика черной бумаги исполнял его профиль. Наклеивал его на белую подложку. Это было, как моментальное фото.

А шалман Голубой Дунай против старого здания кинотеатра Юность еще долго привлекал к себе бандюков Саранска. Его фото есть у отца Саши Потякина в группе Старый Саранск.
Да! Все основные капитальные здания школ города были отданы под эвако госпитали. И старейшая школа №12  на нынешнем Ленинском.  И многие сотни аккуратных столбиков на старом кладбище около вечного огня. Это ранбольные скончались  в местных госпиталях.

Но я вот о чем. Те безногие и безрукие инвалиды, а кто-то получил свои увечья сущими мальчишками в 18-20 лет… И вот они там. Кто на Валааме, а кто в других монастырских  отстойниках. И к 50-му году многим   было даже не больше 30-ти лет.  И мамочки разыскали своих сыночков. Жили рядом с ними. Посильно помогали тем домам инвалидов ничего не требуя в замен. Это же их кровиночка. И были с ними до самого их земного предела.
Этические понятия не позволяют мне дать ссылку на фото тех мамочек со своими сыночками.
  Но вечная память и благодарность тем мамочкам, которые всегда и при всем останутся со своими детками!