Учитель сказал... Часть 11, глава 6

6

     А потом богатому юристу Потоцкому законно унаследовал его пригожий, но хрупкий племянник, служивший ранее по договору найма в успешной адвокатской конторе на востоке Сибири...
     А погребали вельможного нотариуса в нежаркий, хотя и солнечный день... Артисты, коммерсанты, зеваки и местные сановники-администраторы шушукались и пристойно скорбели. И пахучей грудой возлежали около дубовой и тёмной домовины траурные венки с ритуальными лентами... А в церкви на отпевании холёного праха усердно крестились и шёпотом хвалили басистого дьякона и хор... И не фальшивил на старинном кладбище камерный оркестр, играя минорные мелодии реквиема и мессы... А на прощальной церемонии подле массивного гроба и раскидистых берёз Мария Андреевна Стрелецкая невольно задумалась о невестке и сыне:
     «Постараюсь тактичной и доброй свекровью быстро зарекомендовать себя. И впредь обойдусь без чепуховых протестов и семейных свар... Моему ненаглядному мальчику изрядно повезло с женой. И не сомневаюсь отныне, что сумеет она удачно реализовать последующие творения славного мужа... и за его шедевры огрести максимальные барыши... И напишет она феноменальный роман... И она родит здоровых детей...»
     И зазвучали горестные аккорды... И прервались негромкие сплетни. И началось исполнение томной и ритмичной кантилены... Дебелая и важная чиновница, мечтая о разговении, всхлипнула...
     А доктор Липский насупленно рассматривал мёртвое лицо... и сейчас Владимир Лукич кручинился непритворно. Практичному медику внезапно захотелось бескорыстной любви... и нервически... и молча он рассуждал:
     «Меня вовеки не покинет истинная любовь... а я покалечил её... И мстит она теперь... из моего подсознания... исподволь... И она, – изувеченная, – казнила плоть циничного каверзника. И мощная харизма не помогла импозантному разбойнику... А мою любовь, заражённую жадностью, необходимо срочно излечить... готовностью к жертве и гибели. И я не прочь истлеть в угоду России... А законник – даже накануне смерти – не исцелил свою способность к любви...»
     И врачу почудилась незримая близость Христа, и листва зашелестела от дуновения свежего ветра...
     И художник, чувствуя таинственное блаженство, созерцал неподвижные очертания отца... А Клэр, избавляясь от погостного уныния, прикоснулась к левому локтю своего избранника... И она размышляла:
     «Новым родичам не буду обузой... А после свадьбы займусь литературой... и собственные книги напечатаю... и щедрые гонорары получу... И в придачу создам картинную галерею... И бескомпромиссно вмешаюсь в подспудную, но роковую борьбу элиты русофилов за правдивую историю славян... Покровитель-князь идеально учил меня... И не посрамлю покойного наставника... И не устрашусь...» 
     И печальная музыка смолкла...

Конец