Затерянный мир

   Деревня Плотинка находится всего километрах в сорока от довольно крупного города , раскинувшегося широко и вольготно среди отдельных сопок старого , истёртого ветрами Уральского хребта . Об этой деревушке ходили легенды , что запруда у которой она стоит , кишит рыбой , и что подобного её количества нет даже в знаменитых озёрах Тургояк и Увильды , которые расположены на сотню километров дальше . Легенды легендами , а заядлому рыбаку почему бы не проверить , а нет ли в них зерна истины , да и что такое в конце концов эти смехотворные сорок километров ? По логике вещей неисчислимые толпы фанатов рыбалки должны были уже вытоптать окрестности Плотинки и заметно поубавить рыбные запасы маленького водохранилища .

   Так бы тому и быть , но была тут одна закавыка : чтобы добраться до деревни  , надо преодолеть непроходимые , топкие болота , густым ожерельем охватывающие эту самую Плотинку . Зимой по льду и снегу это ещё можно сделать на санях или лыжах , но летом эта задачка практически аховая . Лишь по великому знакомству это возможно содеять , напросившись попутчиком на леспромхозовскую машину - мощный дизельный "Урал" , оснащённый лебёдкой , каковой он сам себя и вытаскивал из топких , гиблых мест , густо усеявших то , что и дорогой-то можно было назвать с большой натяжкой . Машина курсировала раз в две недели по своим , лесным делам , да попутно доставляла в Плотинку почту , провизию , да иногда киномеханика с затёртым фильмом , которому там впрочем всегда были рады .

   Чудеса иногда случаются и в нашем бренном мире . Сослуживец моей мамы дядя Толя Дерябин был опытным рыбаком , который хотел достойно провести свой , не такой уж длинный отпуск . Не знаю , какие он там магарычи ставил водителю заветного "Урала" , но однажды при встрече огорошил меня убойным предложением : "Слышь , Васёк , айда на Плотинку , на рыбалку , а то моему Вовке там скучно будет . Отдохнём , рыбы навялим , да и ягоды уже подоспели . Ну как , ты согласен ?!" Ещё бы ! Кто откажется от такого предложения !

   Дядин Толин Вовка был вундеркиндом в прямом смысле этого слова . Он учился в нашей школе на класс старше и только что закончил её с золотой медалью . Готовиться к поступлению в ВУЗ ему особо не надо было , наоборот была потребность проветрить мозги после десяти лет школьной мороки . Мои же родители , которым я , слоняющийся от безделья по танцулькам и подворотням уже порядком поднадоел , посопротивлялись для виду и в итоге дали добро на двухнедельный рыбацкий вояж , который впрочем , как выяснилось позже , несколько затянулся .

   Мы с Вовкой сидели на рюкзаках среди различного походного скарба , когда к нашему двору подкатил мощный лесовоз , из которого выпрыгнул дядя Толя с коренастым рыжеволосым крепышом - водителем колымаги . Мы побросали в кузов шмотки , двух шустрых собак - охотничьих лаек Пальму и Дружбу , без которых семья Дерябиных ехать не хотела , и отбыли в направлении выезда из города .

   Лес , мелькавший за обочиной , не был для нас в диковинку . Сам город раскинулся среди леса , и мы нередко посещали его в неосознанной тяге человеческой к лону природы и чистому хвойному воздуху . Но то , куда мы попали , вкусив лишь малую толику приличной дороги , лесом назвать было нельзя . Это был дикий таёжный урман . Редкие , вздыбленные камнями поднятия , чередовались рытвинами и выстланными по болоту гатями . С трудом верилось , что всё это может преодолеть автомобиль . Натужный стук мотора гулко вибрировал в ушах , особенно он достигал своего "крещендо" в моменты "самовытаскивания" машины . Дядя Толя в высоких болотных сапогах , пробирался к ближайшему надёжному дереву , цеплял трос , и машина по сантиметру выползала из трясины . Нам с Вовкой , молодым и незаезженным жизнью , всё это было в диковинку , и мы , сидя в кузове , наблюдали как киноленту , и болото , и чащобу , и этот "мюнхгаузеновский" способ передвижения .

   Всему бывает конец . После одного из поворотов , огибающих невысокую сопку на которой была повалена грозой каждая вторая берёза , внезапно открылась запруда , а за ней раскинувшиеся на пригорке редкие избы Плотинки . Когда-то среди этих гиблых мест демидовские изыскатели обнаружили золотишко . Металл довольно быстро иссяк , а народ остался здесь жить , так как место было грибным , ягодным , рыбным , изобиловало зверьём , и , из-за изолированности , редкими гостями были здесь представители властей . В Плотинке проживало около ста человек , и лишь один из них работал где-то в геологической партии . Остальные жили тем , что пошлёт природа , и жили судя по достатку неплохо , а излишки кустарного быта сбывали зимой в городе , где и закупали всё необходимое .

   Поблагодарив шофёра , мы высадились на берегу водоёма , на вздыбленном участке берега , где стояли редкие сосны , и алыми пятнами устилала землю лесная земляника . Место для бивака было удобным , хватило его и для палатки , и для сопровождающих рыбацкий быт причиндалов . Мы с Вовкой забросили удочки в воду , а дядя Толя отбыл в деревню на предмет аренды лодки . Червей взятых с собой , хватило бы и на взвод рыбаков , но нас , ожидавших обильного клёва , ждало дикое разочарование - к моменту возвращения старшего Дерябина в садке трепыхались лишь пара захудалых окуньков . Дядя Толя внёс ясность в наше фиаско . Оказывается местная рыба к обыденным червякам не привыкла , а по вкусу ей тутошний оригинальный продукт под названием ручейник . Как объяснили местные аборигены , твари этой ниже плотины в речке навалом , да и в ручьях тоже , что оправдывает название этой , не всем знакомой , рыбацкой наживки . Как раз небольшой ручей огибал наш пригорок , и мы , сопровождаемые лайками , посягнули на его запасы . Оригинальным представителем насекомого мира оказался ручейник . Представьте себе жирного белого червяка , смахивающего на гусеницу , который построил себе домик из хвоинок , песчинок и прочего доступного материала , скрепив всё это непонятным водостойким составом . Разламываешь эдакий домик-палочку , а в нём хозяин так и просится на крючок . В общем с ручейником проблем не было до конца рыбалки , а червями мы удобрили почву под одной из сосен . Надо сказать , что Плотинка , как и недалёкий от неё город , располагались в одном из самых сырых мест Южного Урала . Обложные летние дожди , неделями увлажняющие округу , здесь явление обычное . Но наша поездка была , видимо осенена особой звездой . Бог послал нам солнечные дни на этом рыбном "Эльдорадо" . Что мы только ни делали , как только ни изощрялись , стремясь разнообразить рыбацкий досуг ! Надоест ловить крупных , с леща размером чебаков , плывём на лодке и в хитросплетениях кувшинок ловим тёмных , горбатых окуней . Надоест окунь , ставим жерлицы на щуку , которой здесь немерено . А то , с одним из местных пробираемся выше по течению , впадающей в запруду речки , чтобы испытать себя в экзотической ловле хариуса . Плоды наших усилий гирляндами красовались между сосен . Если рыбалка набивала оскомину , мы шли по грибы , что очень нравилось лайкам , так как их охотничий инстинкт гнал их в дебри и чащобы , и они нередко подавали голос , загнав на сосну белку или куницу , с недоумением косясь на нас , и не пытающихся даже подстрелить этих лесных красавиц .

   Рыбная ловля , общение с богатой уральской природой , чистый воздух , бесхитростные местные жители-всё это так пришлось нам по душе , что мы как-то забыли о недалёкой цивилизации , и даже завидовали людям для которых всё это было родным домом , местом рождения , бытия и смерти .

   Через две недели зарядили дожди . Рыба , вопреки общепринятому мнению , что в дождь у неё начинается жор , перестала клевать . Палатка не стала нам надёжным убежищем , а в довершение всего за нами не пришёл лесовоз...Но это не было трагедией ни для меня , ни для Вовки , ни для дяди Толи . Мы ещё неделю жили в избе у одинокой старушки , ходили в гости к новым друзьям , постигая премудрости нехитрого лесного бытия . Пальма и Дружба вызвали фуррор среди местных кобелей , а вечерние деревенские посиделки оказались романтичней и приятней городских дискотек . И когда ещё через неделю нас всё таки вызволил из этой "робинзонады" знакомый лесхозовский шофёр , всем было грустно , как будто покидали мы другой , гораздо лучший и более чистый мир , затерянный мир детской и неосуществимой мечты...