Кто же основал город Чугуев?

ВВЕДЕНИЕ

Мой первый опыт исторических изысканий относился к текстилю [Неелов В.И. Ткачество: от плетельных рам до многозевных машин. М., 1986; Неелов В.И. Рассказы о ткачестве. М., 1990], при этом пришлось также заниматься соседними историческими дисциплинами: историей материальной культуры, историей промышленности, историей искусств и др. Помню, как поразило и разочаровало многообразие мнений по различным, казалось, очевидным историческим событиям, и именно тогда пришло понимание того, что есть история в виде неких неоспоримых фактов (например, подлинные археологические находки и музейные экспонаты, астрономические события, природные явления и др.) и есть историография, как субъективное изложение произошедших событий, часто их датировка, количество участников и движущие причины. Я стал более осторожно относиться к данным исторических источников, включая летописи, большей частью написанные через много лет после описываемых событий. Менялись правители, менялось и описание событий. Умаляли роль одних персон, вплоть до вымарывания, преувеличивали роль членов правящей династии. Так было, так есть, и, вероятно, будет всегда.

История далека от наук, которых принято называть точными: математики, физики, химии и др. В последних любой результат должен быть поверен другими аналогичными исследованиями, подтверждающими полученные выводы. И только после этого первоначальные результаты признаются научным сообществом как факт. Есть много версий происхождения и даты появления таблицы умножения, но никто и никогда не сомневался в ее результатах. Любой человек, включая детей, мог проверить ее истинность и самостоятельно убедиться, что, если взять 7 кучек по 8 яблок, в итоге будет 56 яблок.

Совсем другое дело – история. Возьмем простой пример, например, место, дату рождения и происхождение княгини Ольги.  Источники в большинстве своем единодушны в датах ее брака с князем Игорем в 903 г. и смерти 11 июля 969 г. А вот в остальном – судите сами.

Дата рождения:
1.Степенная книга (16 в.) – умерла в 969 г. в возрасте около 80 лет, т.е. родилась около 889 г.
2.Архангельский летописец (начало 16 в.): на момент брака в 903 г. было 10 лет, т.е она 893 г.р.
3.Проложное житие княгини Ольги: на момент смерти в 969 г. было 75 лет, т.е. 894 г.р.
4.Академик Б.А. Рыбаков: 927 - 928 г.р.
5.А. Богданов: 925 – 928 г.р.
6.А. Карпов: около 920 г.р.

Место рождения:
1.Повесть временных лет и др.: Псков (др.-рус. Плесков).
2.Житие св. Ольги и др.: д. Выбуты Псковской земли на р. Великой.
3.Новый Владимирский летопись (16 в.), болгарские источники – болгарский г. Плиска.
4.Местные предания: летописный прикарпатский г. Пленеск (городище 7 – 13 вв).

Происхождение:
1.Типографская летопись (конец 15 в.) и более поздний Пискаревский летописец: дочь Вещего Олега.
2.Житие св. Ольги: незнатного варяжского рода.
3.Иоакимовская летопись (подлинность под сомнением у некоторых авторов): знатного славянского рода кн. Изборских (от Гостомысла), первоначальное имя Прекраса.

У каждого источника свои приверженцы с собственной аргументацией и представлением о своей позиции, как исключительно научной.

Княгиня Ольга – известная историческая личность, первая из Киевских правителей Руси, принявшая христианство, признана Русской Православной церковью, как святая, равноапостольная, но даже о ней мы не знаем основных фактов жизни. Больше заимствованных из других источников мифов, вроде расправы с древлянами с помощью птиц, несущих огонь. Но хотя бы никто не покушается на роль кн. Ольги в истории Руси.
 
Второй пример связан с летописным князем Олегом. Лаврентьевская летопись сообщает (помните: «И примешь ты смерть от коня своего!») о смерти князя в 912 г. от укуса змеи и его похоронах в Киеве на горе Щековице. Однако в Троицком списке первой Новгородской летописи тоже можно вычитать о смерти князя Олега, опять-таки, от укуса змеи, и похороненном в Ладоге в 922 г. Хочешь верь, а хочешь – проверь! Обе летописи признаны исторической наукой подлинными, и обе введены в научный оборот!
 
В вероятность самой смерти князя по такой причине не верится. Вопрос для любителя кроссвордов: Ядовитая змея с ареалом, включающим Киев и Ладогу. Гадюка обыкновенная, что ли? Укусила в ногу, прокусив кожаный сапог? Ведь не в сланцах же выехал князь! По медицинской статистике смертельные случаи от укуса гадюки настолько незначительны, что ими можно пренебречь. Опасность возникает, если укус пришёлся на область шеи и головы, пострадали маленькие дети, пожилые люди или больные с хроническими заболеваниями. Не похоже, чтобы наш князь хоть как-то соответствовал указанным случаям. Да и наши змеи, как правило, неагрессивны и расползаются при первых признаках появления человека. Здесь же змея была явно под действием чар волхва. Очередная легендарная летописная выдумка!

Но вернемся к сознательному искажению истории. Уже только на моей памяти замазанные черным пятна в книгах с именами бывших героев 1917 г., а ныне предателей Родины, врагов народа. Затем борьба с культом личности, новые герои. Новые правители страны и новое потрясение в умах. Народ отвечал на это анекдотами, вроде нового пункта в анкете участника Великой Отечественной войны: «Воевал ли ты за Родину на Малой Земле или отсиживался в окопах Сталинграда?».

Смех – смехом, но следует признать, что нет у нас достоверной истории страны. Традиционная российская история, когда-то в основном написанная учеными немцами и их учениками, с призванием князя Рюрика, монголо-татарским игом и пр. не выдерживает простой поверки жизненной реальностью.
 
С середины 16 в. появился целый ряд альтернативных изложений мировой истории различных авторов, отвергающих традиционную хронологию. В нашей стране наиболее известны работы почетного академика Н.А. Морозова, С.И. Валянского и Д.В. Калюжного, А.Т. Фоменко и Г.В. Носовского. Теперь уже смело можно говорить, что наше знание и понимание истории целиком определяется тем, каких авторов мы читаем и кому доверяем.

Интересный подход к историческим противоречиям предложил другой ученый. Не удивляйтесь, но это опять математик, на этот раз из Омска, проф. А. К. Гуц. Он предложил использовать такое понятие как многовариантность истории по аналогии с точными науками. Этот принцип предполагает равенство всех версий прошлых событий и их право на одновременное существование.

Равенство всех версий – это хорошо, но плохо то, что наряду с появлением новых версий пошел процесс и грубого искажения, и новой трактовки фактов. Этот процесс не является характерным только для нашей страны. Без сомнения, это мировое явление. Поражает открытая героизация нацистов и их пособников под видом борцов за независимость, ставшая модным трендом в некоторых государствах, в том числе особенно после распада Советского Союза. Ущемленное в течение веков национальное самосознание небольших стран заставляет выискивать или придумывать хотя бы небольшие сведения о проявлениях национальной доблести, выпячивать их, и в частности, принижая роль России в спасении этих народов, включая единоверцев от полного истребления. При этом новоявленные национальные герои при несколько другом ракурсе и при критическом разборе часто выглядят бунтовщиками против законной власти и обыкновенными разбойниками, жестокими с безоружным населением и трусливыми при открытых столкновениях с войсками. И при этом часто не имеют никакого отношения к приписываемой им национальной идее. Таковы, например, все участники крестьянских бунтов, ставших героями еще в советский период, как проигравшие, так и их победители.
 
Поэтому я постараюсь оперировать только имеющимися фактами, а их оценку и выводы оставляю читателю. Но за собой оставляю право высказать свою точку зрения, никому ее не навязывая. При этом задачи исследования были ограничены только отдельными, интересными для меня, эпизодами чугуевской истории.

Традиционно считается, что город Чугуев основан гетманом Яковом Острянином, перешедшим с группой черкас в пределы московского государства. Цель исследования - определить правдоподобность этого утверждения. Дополнительным фокусом станут вопросы, связанные с чугуевской казачьей слободой Каменной Яругой, родиной предков автора.


1. ИЗ ИСТОРИИ ЧУГУЕВА И ЕГО ОКРЕСТНОСТЕЙ

Тот [ученый Чепухинский-Вздорнов], по обыкновению, сидел над огромной книгою, в которую записывал всё, что с древнейших времён случилось в государстве гномов, — откуда они взялись, какие у них были короли, какие войны они вели, и с каким успехом. Что он видел, что слышал, то записывал верно, а чего не видал и не слыхал, то выдумывал так превосходно, что при чтении этой книги сердца у всех преисполнялись радостью. Он первый доказал, что гномы, не более пяди вышиною, собственно говоря, гиганты, которые нарочно скрючиваются, чтобы у них меньше выходило сукна на кафтаны и плащи, потому что теперь всё стало дорого.

Конопницкая М. О гномах и сиротке Марысе.
Пер. с польского В.М. Лаврова.

1.1. Археология

На территории г. Чугуева и его окрестностей люди проживали со времен неолита. Археологические находки этого времени найдены у сел Кицевка, Мартовое, Таганка, поселка городского типа Кочеток. Ниже показаны основные археологические памятники г. Чугуева и некоторых селений округи.

Г. Чугуев.
Бронзовый век.
Катакомбная культура (2700 – 2200 гг. до н.э. Поселение на склоне надпойменной террасы правого берега реки Северский Донец, в юго-восточной части города
Срубная культура (2000 – 1500  гг. до н. э.). Поселения на возвышенности в пойме правого берега реки Северский Донец, в 200 метрах к западу от озера Кривое; в сосновом лесу, на север от озера Кривое, и на правом берегу реки Северский Донец, в одном километре к западу от станции Чугуев.
Железный век.
Скифская культура (7 - 3 вв. до н.э.). Поселение на правом берегу реки Северский Донец, в одном километре к западу от станции Чугуев; городище в пределах древней части города на правом высоком берегу реки Северский Донец.
Черняховская культура. (2 – 4 вв. н.э.) Селище к западу от города, напротив конторы лесничества.
Роменско- борщевская культура. (8 – 10 вв.). Городище в пределах древней части города на правом высоком берегу реки Северский Донец.
Киевская Русь. (9 – 13 вв.). Городище в пределах древней части города на правом высоком берегу реки Северский Донец.
Находки: В 1974 г. случайно найдены кремневые наконечник копья и нож. В ходе разведок обнаружены керамика, бронзовые наконечники стрел, железный меч, римские монеты, в том числе монеты императора Октавиана Августа (63 г. до н.э. -14) и динарий императора Коммода (161 – 192 гг.).
Упоминания: Чугуево городище в «Книге Большому Чертежу» 1627 г.

Пгт Введенка

Бронзовый век. Бондарихинская культура (1100 – 750 гг. до н.э.). Поселение на дюне левого берега реки Уда, в сосняке. Поселение на левом берегу реки Уда у молокозавода. В 1,5 километрах на северо-запад от села два кургана. К северу еще курган.

С. Новопокровка
Бронзовый век.
Бондарихинская культура. (1100 – 750 гг. до н.э.). Поселение на песчаных дюнах левого берега реки Уды, на краю карьера, к юго-востоку от села.
Железный век.
Скифская культура. (7 – 3 вв. до н.э.). Поселение на песчаных дюнах левого берега реки Уды, на краю карьера, к юго-востоку от села.
Черняховская культура. (200 – 400 гг. н.э.). Поселение на песчаных дюнах левого берега реки Уды, на краю карьера, к юго-востоку от села.
Раннеславянская культура. (5 - 8 вв. н.э.). Поселение на песчаных дюнах левого берега реки Уды, на краю карьера, к юго-востоку от села.
Салтово-маяцкая культура (середина 8 – начало 10 вв.). Поселение на песчаных дюнах левого берега реки Уды, на краю карьера, к юго-востоку от села. Могильник с остатками трупосожжений на дюнах левого берега реки Уды, на юго-западной окраине села. Вокруг села девять курганов высотой 1 – 2,2 метров. Находки: В четырех километрах к востоку от села найдена шлифованная каменная мотыга

С. Старая Покровка
Железный век
Черняховская культура (200 – 400 гг. н.э.). Поселение и могильник справа от дороги, идущей к мосту через реку Уду.
Салтово-маяцкая культура (середина 8 – начало 10 вв.). Городище в трех километрах к востоку от села, недалеко от электростанции. В двух километрах к юго-востоку от села два кургана высотой 2,4 метра.

С. Каменная Яруга
У северной окраины села – девять курганов. Находки: В 1907 г. найден клад из 792 монет. Из них около 20 монет – копейки русский царей Михаила Федоровича и Алексея Михайловича, остальные: польские (Сигизмунда III и Иоганна Казимира), шведские (Густава Адольфа и Христины), прусские (Георга Вильгельма) и трансильванские 17 в.

С. Нееловка
По два кургана в 700 метрах к северо-западу и востоку от села, высота 1 – 2 метра.

С. Граково
Вблизи села восемь курганов высотой 1 – 2,4 метра.

С. Зарожное
К западу и северо-западу от села шесть курганов высотой 0,6 – 0,8 метров.

С. Коробочкино
Рядом с селом семь курганов высотой 1,6 – 2,3 метра.

1.2. Из истории колонизации Дикого Поля

Существенное расширение границ и власти Московского княжества произошло при русском царе Иване III Великом (1440 – 1505, правление с 1462 г.). Он смог подчинить себе Ярославское, Ростовское, Тверское княжества, Новгород и другие земли, и был первым, кого современники удостоили прозвища Великий. После него таковым был признан только Петр I.

Затем его сын Василий III (правление 1505 - 1533) продолжил политику расширения и укрепления южных и восточных границ Окской «украйны» (окраины, в нее входили такие города, как Тула, Кашира, Крапивна, Алексин, Серпухов, Таруса, Одоев) государства, строя укрепленные города и заселяя их служилыми людьми. При нем в состав Русского централизованного государства вошли Псков, Смоленск и Рязань.
В Польше юго-восточные окраинные земли также назывались «украиной». Отличие двух этих понятий в разных странах только в ударении. В русском языке ударение падало на «а», а в польском – на «и».

В результате русско-литовской войны 1500 – 1503 гг. практически все Чернигово-Северские земли, включая города Чернигов, Путивль, Рыльск и Новгород-Северский, перешли во владение князя всея Руси. Литва лишилась трети своей территории. Попытки Великого Княжества Литовского (ВКЛ) вернуть утраченное в 1507 - 1508 гг. были безуспешными. По условиям «вечного мира», подписанного 8 октября 1508 г., Литва признала все завоевания Ивана III. Не изменилась ситуация и после третьей (1512 - 1522 гг.) и четвертой (1534 - 1537 гг.) русско-литовских войн XVI в.
Соответственно отодвигались границы государства, которые вновь приходилось укреплять путем строительства новых городов-крепостей. При следующем правителе Иване IV Грозном (правление 1533 – 1584 гг.) были покорены Казанское и Астраханское ханства, присоединены Западная Сибирь, Область войска Донского, Башкирия, земли Ногайской Орды, таким образом при Иване IV территория Руси увеличилась почти в два раза, к завершению его царствования Русское Государство стало размером больше всей остальной Европы.

Южная граница России располагалась по долине Волги от Казани до Астрахани и далее на запад, совпадая с бывшей южной границей Рязанского княжества от города-крепости Алатырь на реке Суре через города-крепости Шацк, Сапожок, Ряжск, Донков, и далее по бывшей южной границе Московского княжества (Новосиль, Орел, Курск, Рыльск, Путивль), подходя к рубежам Речи Посполитой. Южнее была нейтральная зона степей, так называемое «Дикое поле», до Приазовья, где располагалось Крымское ханство, бывшее вместе с Ногайской ордой основным противником Москвы в данном регионе. Причинами конфликта были: стремление распространить ислам на новые территории, претензии хана на Казань и Астрахань, захват пленных для дальнейшей торговли, доходы от которой являлись одним из главных средств к существованию крымских и ногайских татар.

Татары действовали набегами на пограничные территории и походами на Москву. В набегах участвовали от нескольких десятков до тысяч всадников. Награбили, сколько могли увезти на конях, остальное сожгли, захватили пленных и отскочили опять в степь. В походы собиралось войско до нескольких десятков тысяч человек с участием наемников и грабителей, со всех прилегающих к Крымскому ханству территорий.

Московское государство вынуждено было вести почти непрерывную борьбу с татарскими набегами, постепенно вырабатывая тактику и стратегию отражения внезапных вражеских вторжений.

В разрядных записях 7072 (1563/64) г. города по Оке (Белев, Перемышль, Лихвин, Калуга, Алексин, Таруса, Серпухов, Кашира, Коломна, Переяславль-Рязанский), Козельск за Окой, а также Тула уже составляют вторую линию обороны. Перечень городов «от Поля», составляющих первую линию обороны на юге, ограничен следующими наименованиями: Дедилов, Пронск, Михайлов, Ряжск, Мценск, Болхов, Одоев, города на Плове и Солове, Карачев, Брянск, Почеп, Стародуб, Чернигов, Новгород-Северский, Путивль и Рыльск. Это русская «польская (от слова «поле») украйна».

Увеличение масштабов пограничной службы «крымской украйны» потребовало ее реорганизации, которая была поручена царем боярину, князю Мих. Ив. Воротынскому («Лета 7079 генваря в 1 д. приказал государь, царь и великий князь Иван Васильевич, всеа Русии боярину своему князю Михаилу Ивановичу Воротынскому ведати станицы и сторожи и всякие свои государевы полские службы»). В результате проведенной им оперативной работы были собраны опытные в станичной и сторожевой службе служилые люди со всех украинных городов (всего около 2000 человек) и обобщен их опыт. На границу была послана инспекция в составе воевод князей М. Тюфякина, Д. Ржевского и боярина И. Новосильцева.
 
Итогом всей этой деятельности стал первый воинский устав Московского государства - «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе», утвержденный царем 16 февраля 1571 г. Самой главной задачей объявлялось создание такой системы пограничной охраны, при которой «сторожи были усторожливы от крымские и от ногайские стороны, где б было государеву делу прибыльнее и государевым украинам было бережнее, чтоб воинские люди на государевы украины войною безвестно не приходили». Одной из детальных задач стало определение численности и направления движения противника. Русские войска ввиду большой протяженности границ сосредоточивались в опорных пунктах. Это позволяло брать в кольцо прорвавшихся степняков и ликвидировать набег.

Общегосударственная пограничная служба складывалась теперь из трех элементов: 1) путивльских и рыльских станиц, ездивших по утвержденным в Москве маршрутам; 2) сторож из украинных российских городов, стоявших в утвержденных местах и наблюдавших за путями возможных татарских набегов; 3) общероссийских сторож, располагавшихся на Поле и высылавших по сторонам свои собственные станицы. Первая общероссийская сторожа находилась при впадении р. Балыклеи в Вапу, вторая — на левом берегу Дона, выше устья р. Хопра, третья — на р. Осколе, при устье Убли, а четвертая — на р. Сейме, при устье речки Хона.

Сторожевая служба должна была проходить в период с 1 апреля по 1 декабря. Воеводам городов и головам сторожей предписывалось посылать станицы в дозор на лучших лошадях. Дозорные должны были находить скрытные места для наблюдения, оставаясь незамеченными противником. Обычно, эти станицы заезжали по прямой до 500 км в глубь "Дикого поля", осматривали "сакмы"(дороги, по которым обычно двигались степняки). Дозорные, которые совершали постоянные объезды определенных участков от 20 до 40 км по периметру порубежья, назывались сторожами. Они вели непрерывное наблюдение:
"А стояти сторожем на сторожах, с конь не сседая, переменяясь направо и налево по 2 человека. А останов им не делати, а огня класти не в одном месте; коли каша сварити и тогды огни в одном месте не класть дважды; а в коем месте кто полднивал, и в том месте не ночевать, а где кто ночевал, и в том месте не полднивати. А в лесах им не ставитца, а ставитца в таких местах, где б было усторожливо."

При обнаружении противника гонцы от станицы или сторожи гонцы обязаны были немедля мчаться к станичным и сторожевым головам. От них срочно отправлялись другие гонцы в ближайший город-крепость к воеводе или осадному голове. Затем оставшиеся дозорные рассредоточивались и вели разведку, идя параллельно с войском противника или позади него. Собрав новые сведения, по возможности добыв «языка», они снова отсылали гонцов с уточнениями, причем в те города, по направлению к которым двигались основные силы неприятеля.

Устав предусматривал строгие наказания за нарушение службы: "Тем сторожам, которые, не дождавшись смены, покинут сторожи, быти казнеными смертию". При опоздании на смену опоздавшие должны были выплатить дожидающимся товарищам по полуполтине на человека за каждый день опоздания.

Приговор заканчивался расписанием порядка смены станиц и сторож. Первые дозоры (по 4-6 человек в каждом) выезжали 1 апреля, спустя 15 дней - следующие и так далее - всего 8 смен. Через четыре месяца - 1 августа все повторялось. Подобная "вахта станичников" шла до 1 декабря. Но если снег еще не выпадал, то сторожевая служба продолжалась.

Новый регламент только еще начинал внедряться, и необходимость ускорения этой работы стала ощущаться острее после опустошительного похода крымского хана Девлет-Гирея в мае 1571 г., когда Москва, кроме каменного Кремля, была полностью выжжена и разорены рязанские земли. Пограничная служба тогда не справилась со своей задачей и вовремя не обнаружила движение крупных сил неприятеля. Этому способствовало и то обстоятельство, что основные военные силы Руси были задействованы на западе, где шла долгая и тяжелая Ливонская война. Поэтому основные силы русских войск при этом крымском походе сохранились. В следующем г. Девлет-Гирей собрал еще более сильное войско (его численность варьирует в различных источниках, от 40 до 120 тыс. человек) и пошел на добивание с основной целью вернуть турецкому султану Казань и Астрахань. Однако сработала система раннего оповещения, русские войска успели вовремя подготовиться и в битве при Молодях (в 60 км южнее от Москвы) 28 июля – 3 августа нанесли сокрушительное поражение войску Девлет-Гирея, в котором были крымские татары, ногайцы, турецкие янычары (лучшее войско Европы того времени) и черкесы (северокавказские народы). На русской стороне выступали также немецкие наемники, донские казаки и каневские черкасы.

Понятие «черкасы» довольно многозначное и дискуссионное и часто путается с «черкесами» (древнейший народ Северо-Западного Кавказа, самоназвание адыги». Здесь оно используется в том смысле, какой оно имело в русских документах 17 в., - казак (в основном запорожский, но не обязательно, или донской) или в общем смысле житель Малороссии. Дотошный читатель может ознакомиться с этой ситуацией в специальных исследованиях, как в русских, так и в украинских. Татары часто называли черкасов «харцузами» (тат. - вор, шатун).

Жестокий урок был усвоен, Крым потерял значительную часть своего мужского боеспособного населения, и в течение 20 лет татары на тревожили набегами русские украйны, вплоть до нового крымского похода 1591 г. Среднее и Нижнее Поволжье остались во владениях Русского государства, а пограничные укрепления на Дону и Десне были перенесены на юг до 300 км.

В этой битве самое активное участие принимал и руководитель пограничной службы князь Мих. Ив. Воротынский, полковник Большого полка. К сожалению, реформатор русской пограничной охраны через год подвергся опале, обвинен в тайных связях с Крымом (очень похоже, на царскую шизофрению), пытан огнем, сослан в Белозерск, умер по дороге туда 12 июня 1573 г. и был похоронен в Кирилло-Белозерском монастыре.

Ведение пограничной охраной перешло к боярину Никите Романовичу Захарьину-Юрьину, который в 1574 г. внес изменения в Устав: первый выезд определялся уже не календарной датой, а сходом снега; непосредственное управление «станицами» передавалась от воевод дьякам; повышено денежное жалование детям боярским и казакам, которые по денежному довольствию приравнивались теперь к детям боярским; станичники с неудовлетворительными лошадьми и оружием (они были обязаны приобретать это за свой счет) подлежали исключению; были пересмотрены границы патрулируемых участков; состав станиц можно было пересматривать, исходя из местных условий.

В последовавшее время эта политика расширения государства за счет Дикого Поля была продолжена. Города-крепости (в 1630 г. их было уже около 40), валы на открытых местах и лесные засеки (всего было 12 засек: Шацкая, Ряжская, Рязанская, Каширская, Веневская, Тульская, Крапивенская, Одоевская, Лихвинская, Перемышльская, Козельская и Белевская) составили большую фортификационную систему Русского государства на ее южных и восточных границах – Большую засечную черту, в народе называемую «поясом Богородицы».

Далее были построены крепости в Воронеже, Ливнах и Курске (1586), Ельце (1592), Старом Осколе (1593), Белгороде (1596), Цареве-Борисове (1599) и других городах. Сооружение Большой засечной черты длиной около 813 км должно было не только способствовать перекрытию татарских сакм и шляхов, но и обеспечить закрепление придонской части Дикого Поля за Россией. Такая задача стала актуальной еще и в связи с появлением в Днепро-Донской лесостепи черкас с территории Речи Посполитой, образованной слиянием Королевства Польского и Великого Княжества Литовского в 1569 г.
 
Крымский поход на Москву в 1591 г. оказался несчастливым для татар и ногайцев, их войско было разгромлено под Москвой, но он показал недостатки существующей южной оборонительной системы Русского государства, которые и были исправлены в последовавшие годы. Этот поход стал последним, в котором войска Крымского ханства сумели подойти к Москве.
 
С 1599 г. полки на южном направлении ставятся только в украинных городах. Они выдвигаются далеко вперед, к югу: большой полк стоит в Мценске, передовой — в Новосили, сторожевой — в Орле.

Государственная колонизация новых земель продолжилась, причем государство поддерживало и   свободное переселенческое движение населения. Россия потолкалась локтями и смогла потеснить два соседних государства на пустующих землях Дикого Поля.

Однако крымские набеги на русские украйны продолжились и после этих поражений. Уже в следующем 1592 г., пользуясь отсутствием русских войск, задействованных под Выборгом в войне со шведами, крымское войско внезапно напало на тульские, каширские и рязанские украйны и ушло с многочисленным полоном и добычей.

По подсчётам историка А.А. Новосельского, за первую половину 17 в. было угнано более 200 тыс. чел., и это при том, что по переписи 1678 г. все население центрально-черноземных районов составляло около 850 тыс. человек. Выкуп пленных, захваченных крымскими и ногайскими татарами в результате набегов оставался важной проблемой для русского правительства. По стамбульской таможенной статистике из черноморского региона с 1450 по 1700 год было ввезено около 2,5 миллионов рабов, т.е. в среднем угонялось около 10 000 человек в год, в основном русских. Но пленники угонялись и с той части Руси, которая оказалась в Речи Посполитой (Поднепровье, Подолье, Волынь и Галиция). По подсчету профессора истории Брайана Л. Дэвиса совокупное количество угнанных с этих земель людей за период между 1500 и 1644 годами оценивается в более чем 1 миллион человек.

Для укрепления южных рубежей Русского государства в 1630 – 1650-х гг. в Диком поле (на 300 – 400 км южнее границы) была построена Белгородская черта

Сложная политическая обстановка в регионе заставляла три государства постоянно маневрировать. Иногда были периоды сближения Русского царства с Крымским ханством. В один из таких периодов хан Казы-Гирей пытался убедить царя Бориса Годунова, чтобы тот не строил крепости на Диком поле, угрожая турецкими полчищами:
«Теперь ты города поставил, и этими городами к нашему государству близко подошел, а те места, которые по Донцу, наших улусов угодья. Будь тебе, брату нашему, ведомо: турский государь на ваше государство как ни помыслит рать послать, так я ему отговариваю тем, что место дальнее и пешей его рати до вашего государства не дойти, чем ему и запрещаю; а только он сведает, что к вашим городам близко и дойти можно, то он будет вашим государствам вредить. И тебе бы вперед гораздо помыслить: если дальше тех городов, которые поставлены, станете подвигаться, то это шерть  и добро порушит. Татарские князья и лучшие люди нам говорят: русские города к нам близко поставлены, и если между нами будет недалеко, то нашим людям с русскими людьми нельзя не задираться».

Ответ царя был таков:
«Турского рать великому государю не страшна; великий государь может стоять против всех своих недругов, а рати у государя нашего несчетно. Города поставлены на поле для воров черкас, потому что многие воры черкасы и донские козаки послов и гонцов громили; а как те города поставлены, то теперь послам, посланникам и гонцам дорога чиста, государя вашего улусам от тех городов убытка нет, а только прибыль, что уже тут воры черкасы больше не живут».

Царь Борис, конечно, дипломатично не писал всей правды, однако следует отметить, что набеги, как тогда говорили, «воровских черкас» из Речи Посполитой причиняли вред населению и городам украинных русских земель не меньший, чем татарские набеги, включая и захват пленных единоверцев для продажи на невольничьих рынках Крыма, главным из которых был рынок в Кафе (современной Феодосии). Татарское и ногайское население северного Причерноморья, население Валахии и Молдовы страдало от этих грабительских набегов воровских черкас в той же мере.

Начало массового переселения черкас в пределы Московского государства и поступление их на службу к московскому государю положили поражения их восстания 1638 г.

Ниже приведена отписка украинного воеводы из Путивля о приходе большой толпы беженцев из Литвы с просьбой защитить их от истребления и разрешить поселиться в московских пределах.

1638 г. июня 13. – Отписка путивльского воеводы Никифора Юрьевича Плещеева в Посольский приказ о поражении восставших черкасов под Лубнами и Жолниным и о намерении черкасов, литовских людей перейти в Россию.
 
"… И нынешнего, государь, 146-го г. июня в 8 день приехал в Путивль с путивльской заставы с Мокошевицкого перевозу черниговец сын боярской Петр Величков. А в роспросе мне, холопу твоему, сказал, что приехали де к Мокошевицкому перевозу литовских людей 4 человеки с обесткою для того, что запорозких де черкас побили поляки, и их литовских людей с розных городков собралось с полтретьи ты[сячи] человек з женами и з детьми, а идут де в Путивль на твое государево имя.
И я, холоп твой, с того перевозу одного литовского человека велел взять в Путивль и его про вести расспрашивать. И в роспросе мне, холопу твоему, тот литовский человек сказался, что он миргородец, запорозской козак Гришка Кудря. А был де он сотником в Запорожском Войске с гетманом с Яцком Острениным, и стояли де оне табуром под Лубнами на Слепороде. И майя де, государь, в 30 день гетман войска запорожских черкас роспустил козаков по чату тысяч с семь и больши. И наутреи де пришол к полякам на помочь князь Еремей Вишневецкий с польскими людьми. И под Лубнами де у них с польскими людьми бой был, и после де того бою дождався оне, черкасы, ночи, пошли от них в отход к Лукомлю. Июня де, государь, в 3 день дошли их поляки к городку Жолнину, и дошод де побили их многих и наряд поимали, а достальные де черкасы розбежалися все врознь. И разогнав де поляки черкас почели по городом побивать мещан, и жон их, и детей и животы их грабить. А гетман де запорожских черкас Яцко Остренин из обозу ушол, а побежал де он по Запселью по той стороне реки Псла, а с ним де черкас з бою человек с 50. Да с ним же гетманом, встретились под Миргородком запорожских черкас, которые были на чате с 1000 человек, и те де черкасы пошли с ним же. А сказывают, что хочет де он стоять у Лебежьих вод, дожидая к себе иных беглых черкас. А собрався де ему с черкасы быть на твое ж государево имя в Куреск, или в Белгород, или в ыные твои государевы городы.
И он де, Гришка, прибежал с того бою в Миргородок и про тот бой сказал мещаном. И с Миргородцкого де уезду, из Гадиче городища, из Зенкова, собралося де запорожских черкас з женами и з детьми со 300 человек, да мещан да пашенных людей тысячи з две и больши з женами ж, и з детьми, и со всеми животы. И те де, государь, литовские люди прислали ево, Гришку, сам-четверт наперед себе бити челом, тебе, государю, пожаловал велел их принять в свое государево имя на вечную службу, а оне де идут за ними к тому Мокошевицкому перевозу. А чают де оне за собою погони польских людей.
И я, холоп твой, тем литовским людем велел робыть за рекою за Семью у того Мокошевицкого перевозу до твоего государева указа. А тот, государь, Мокошевицкий перевоз от Путивля – 10 верст, а в Путивль их взять и назад отослать без твоего государева указу не смел, что по твоей государеве грамоте многих литовских людей примать не велено. И о тех, государь, литовских людех, которые стоят у Мокошевицкого перевозу, и которые впредь такие многие люди придут, мне, холопу своему, как укажешь."

Что привлекает внимание в этой отписке? Во-первых, одну и ту же группу людей здесь называют по-разному: литовские люди и черкасы. Очевидно, что в то время это были синонимы. Иногда выделяют военную группу, называя их запорожскими черкасами, но большая часть пришедших были мещане и пашенные люди. Есть разноречия в источниках информации.

1. Черниговец, сын боярский Петр Величков - приехали с литовской стороны 4 человека с вестями о поражении черкасов в сражениях с поляками; две с половиной тысячи литовских людей с женами и детьми с разных городков идут в Путивль под защиту московского государя.

2. Миргородец, запорожский казак Гришка Кудря, посланный литовскими людьми к путивльскому воеводе:
1. Яцко Остренин, гетман запорожских казаков, после поражения бросил свое войско и с 50 черкасами бежал; под Миргородом к нему присоединились 1000 черкас; стоят у Лебежьих вод, где к ним присоединяются другие беглые черкасы; просят разрешить поселиться в Курске, Белгороде или в других местах, где прикажет государь. (Позднее эти черкасы будут проситься на поселение только в Чугуев).
2. После его рассказа о поражении в Миргороде из уезда собралось 300 запорожских черкас с женами и детьми (на мой взгляд, это 60 - 70 служилых людей), а также около 2 тыс. мещан и пашенных людей с женами и детьми и со всем имуществом пошли к Мокошевицкому перевозу через р. Семь; боятся погони польских войск и истребления.

Воевода просит царского указа, что ему делать с этой ордой, т.к. до этого все воеводам украинных московских городов было запрещено принимать группы беглых черкасов из Литвы. Можно было принимать только отдельных зажиточных и семейных беглецов, притесняемых по православной вере поляками, как тогда говорили, папежанами.

11 июня 1638 г. к Белгороду вышли около 4000 черкас из литовских городов с просьбой о принятии на русскую службу и поселении в г. Красный на р. Короче. 9 июля государь указал яблоновскому воеводе Дм. Львову "принимати в стрельцы, и в казаки, и в пушкари, а жалованье давать против казаков и стрельцов, а в то число стрельцов и казаков написать, а приимати добрых женатых и з животы, да и то досмотрити, чтобы дворы строили и пашню пахали".

Взвесив все обстоятельства, включая недостаток в людских ресурсах для русской колонизации украинных земель Московского государства, царское правительство разрешило массовый прием черкасских беженцев из Речи Посполитой, что стало началом интенсивной черкасской колонизации земель Дикого Поля под прикрытием русских крепостей. Постоянные требования польской стороны о возврате беженцев московской стороной большей частью игнорировались. Выдавались воровские черкасы и те, кто не соответствовал требованиям к русскому служилому человеку, в первую очередь по служебной дисциплине, строительству жилья и участию в хозяйственных работах. Конечно, основным внешним мотивом государства была защита единоверцев от истребления поляками-католиками. Впрочем, поляки это отрицали, утверждая, что их жесткая позиция по отношению к черкасам вызвана отнюдь не притеснениями православной веры, а их своевольством, т. е. грабежами всего окрестного населения, что в том числе означало ухудшение отношений Речи Посполитой с соседними государствами.

Несмотря на противодействие соседних государств Речи Посполитой и Крымского ханства, колонизация и освоение южных земель продолжалась. После первых больших партий черкас-переселенцев, прибывших в 1638 г. в Чугуев и Красный и неудачи Речи Посполитой по их возврату, в южные пределы Русского государства хлынули новые группы черкас с Поднепровья, Полесья, Волыни, Подолии. За землями, прилегающими к Белгородской черте закрепляется название Слободской Украйны или Слобожанщины, возникшее по названию определенного типа поселений - слобод. Вновь прибывшее население брало на себя сторожевую службу и военную защиту пограничья и пользовалось многочисленными «жалованными» привилегиями: получало значительные наделы земли, освобождалось от налогов и податей, пользовалось правом заимочного владения различными угодьями. Одной из главных привилегий, оставленной для черкасских переселенцев, было традиционное казацкое самоуправление на полковой основе. В 50-х годах 17 в. на территории Слободской Украины были образованы четыре полка — Острогожский, Сумской, Ахтырский и Харьковский. В начале 70-х годов формируется Балаклейский полк, присоединенный в 1677 г. к Харьковскому, а к 1685 г. был создан Изюмский полк.

Часть поселян, особенно вокруг г. Чугуева, составляли русские «сведенцы»: служилые люди и крестьяне.

К 1680 г. под руководством воевод П. В. Шереметева (которого сменил П. И. Хованский), А. С. Опухтина, Г.И. Касогова была построена третья линия обороны южной границы длиной 530 км, так называемая Изюмская черта, проходившая по естественным водным преградам: рекам Коломаку, Мже, Северскому Донцу, Осколу и Валую. Изюмская черта клином вдавалась в Дикое Поле, и своим правым углом у г. Усерда соединялась с Белгородской чертой. В условиях военного времени практически за два строительных сезона был создан крупный фортификационный комплекс, в состав которого входило 20 городов и укрепленных слобод, расположенных на расстоянии 20—30 км один от другого, включая г. Змиев. Масштабы и скорость ручных земляных работ просто поражают. На сооружении черты трудились десятки тысяч русских людей, в том числе черкасы.

Чугуевские земли получили мощную защиту от грабительских набегов татар и воровских черкас. Полагаю, что вопреки существующему мнению именно после строительства Изюмской черты на чугуевских землях стали появляться постоянные однодворческие поселения, включая и слободу Каменную Яругу.
 
Чугуевский уезд, расположенный между Белгородской и Изюмской чертами, оказался под мощной защитой, и с того времени началось интенсивное хозяйственное освоение края.

1.3. Основание городов Киева, Харькова, Чугуева
 
… осталось только летопись найти.
И. Губерман

Территория, занимаемая нынешним Чугуевским районом Харьковской области Украины, во времена Древней Руси и позднее относилась к так называемому Дикому полю, т.е. территории, где в основном временно проживали кочевые племена: хазары, готы, аланы, печенеги, половцы, ногаи и др. В имевшихся городах было немного стационарных жилищ и много временных, типа юрт, кибиток и т.п. Города возникали, уничтожались захватчиками, место бывшего поселения называли городищем. Затем по мере освоения Русским государством этих территорий, на месте городищ появлялись новые города, которые, как правило, получали наименование этих городищ. Таким был и Чугуев, вновь возникший на месте Чугуева городища.
 
Датировка основания города – всегда один из самых сложных и субъективных вопросов. Во-первых, нет четкого определения признаков, по которым можно судить о дате основания города. Например, точную дату основания до сих пор не определили для Москвы. Официально считается, что Москва основана в 1147 г. князем Юрием Долгоруким по первому письменному упоминанию о Москве в Ипатьевской летописи. Однако это вовсе не означает, что именно в этом году в ней появились первые жители или построено первое укрепление. Имеются предположения разной степени достоверности, основанные также и на археологических находках, о возникновении на этом месте поселения. Скажу больше, до сих пор неизвестным остается даже век основания поселения, не то что год. Датировки начинаются с 9 в. и заканчиваются 12 в. Раннее название поселения – Кучково по имени владельца боярина Степана Кучки. После его казни поселение было названо по имени реки, на которой оно расположено. До сих пор нет ясности и в происхождении этого наименования. Основная версия -  слово «Москва» финно-угорского происхождения, и означает по разным версиям: смородина; мутная, искривленная.
 
А вот по Тверской летописи Юрий Долгорукий заложил на месте древнего поселения город Москву и выстроил новую деревянно-земляную крепость в 1156 г.

Такова ситуация со столицей государства, что уж тут говорить о небольшом городе на его окраине.

Для Киева было выбрано другое основание для датировки времени основания – следы поселения 6 – 7 вв. и монеты конца 5 в. Вопрос с датировкой решался на самом высоком уровне в 1982 г., когда посчитали, что возраст в 1500 лет подходит Киеву. На обсуждении в ЦК Компартии Украины некоторые горячие головы вроде историка академика П. Т. Тронько предлагали не ограничиваться этим и праздновать сразу 2000-летие города.
 
В Интернете есть выдержки из многочисленных интервью историка академика П. П. Толочко, ведшего в тот период археологические раскопки в Киеве. Вот часть одного из этих интервью:
 
«Инициатором идеи отпраздновать юбилей Киева был известный историк академик Петр Тронько. Петр Тимофеевич был вхож в коридоры власти — в 1970-е годы занимал пост заместителя председателя Совета министров Украинской ССР и возглавлял республиканское Общество охраны памятников истории и культуры.

В Киеве и Москве создали научные группы, главной задачей которых было определить возраст Киева. Но без ложной скромности скажу, что основную работу выполнил я со своими сотрудниками: мы вели раскопки в историческом ядре столицы — на Старокиевской горе и расположенной рядом с ней Замковой горе. Я возил находки в Москву для определения их возраста, готовил справки. Курировал эту работу академик Борис Рыбаков, он тогда был, по сути, первым лицом советской археологии, возглавлял Институт археологии АН СССР.

На Старокиевской горе находилось городище, занимавшее два гектара. В древности его защищали ров глубиной четыре-пять метров (воды в нем не было) и насыпь, на которой возвышалось так называемое столпие — деревянная оборонительная стена. Каменных сооружений в Киеве в те времена не было. Сколько людей жило в укрепленном городе, установить сложно, ведь неизвестно, какова была плотность населения. Однако, думаю, не менее тысячи.

- Что дало вам основания сделать вывод, что Киеву 1500 лет?

- Материалов для точного определения возраста городища найдено маловато, — говорит Петр Толочко. — Но все же мы раскопали остатки жилища с керамикой. Известный специалист по славянской старине московская исследователь Ирина Русанова определила: это керамика VI века. На Замковой и Старокиевской горах также обнаружили несколько монет византийского императора Юстиниана I, правившего в VI веке — с 527 по 563 год. Эти находки позволяли говорить о том, что Киеву около 1400 лет. Мы с Рыбаковым сошлись на этом. Тем более что у всех славянских этносов возникновение первых укрепленных поселений и образование племенных союзов началось как раз около 1400 лет назад. Вряд ли Киев опередил развитие других славянских общин на целое столетие.

Вопрос о дате его основания решался, конечно же, на самом высоком уровне. На заседании ЦК Компартии Украины рассматривали точку зрения академика Тронько и его сторонников, которые, не имея на то веских оснований, утверждали, что Киеву уже 2000 лет! Мы с академиком Рыбаковым настаивали на том, что городище моложе как минимум на пять столетий.
 
Щербицкий поддержал нас и завершил дискуссию мудрыми словами: «Отметим 1500-летие при жизни нынешнего поколения, а если потомки решат, что мы были не совсем точны, пусть и себе отпразднуют юбилей». Это была своего рода уступка современникам. Если же подходить к этому вопросу строго, можно сказать, что с празднованием 1500-летия, похоже, поспешили лет на 100. Мы с академиком Рыбаковым настаивали на том, что Киевское городище моложе как минимум на пять столетий. Чтобы доказать нашу правоту, Рыбаков нарисовал сперматозоид, зародыш и младенца, а затем спросил у присутствующих: «Что праздновать? День рождения сперматозоида или человека?» Он имел в виду то, что, хоть на территории Киева поселения появились еще в незапамятные времена, к городу они отношения не имеют. Первое поселение, имевшее признаки раннегородского, возникло здесь в 6 веке, скорее всего, во второй половине. Почему же в таком случае сошлись на 1500-летии? У нас была зацепка, позволяющая говорить о таком сроке: среди находок киевского городища было несколько монет византийского императора Анастасия I, правившего в конце 5 века, то есть 1500 лет назад».

Не знаю, как вам, а я уже не выдержал. Меня в этом месте охватило веселое настроение. Потанцевать русскую захотелось. Резвись душа на просторе! Какой захочется, такой дату основания города и сделаем! Подревнее, и чтоб впереди круглая дата была! А если бы в раскопе вдруг случайно обнаружились несколько греческих монет? Пришлось бы праздновать другую, более древнюю дату?

Когда отсмеялся, решил взглянуть, что нам говорят об этом летописи.
Вот запись в «Повести временных лет» под 862 г.: «И было у него [Рюрика] два мужа, не родственники его, но бояре, и отпросились они в Царьград со своим родом. И отправились по Днепру, и когда плыли мимо, то увидели на горе небольшой город. И спросили: «Чей это городок?». Те же ответили: «Были три брата Кий, Щек и Хорив, которые построили городок этот и сгинули, а мы тут сидим, их потомки, и платим дань хазарам». Аскольд же и Дир остались в этом городе, собрали у себя много варягов и стали владеть землею полян».

Ну что ж, нормально воспринимается по дате. Конечно, тут 1500-летний юбилей праздновать рановато, но 862 г. – время летописного основания Ростова Великого.
Смотрим дальше: «В лето 6545 (1037 н.э.). заложил Ярослав город великий, у него же града суть врата златые; заложи же и церковь святой Софии, митрополию …».

Вот это да! Видать, «знатно испив чашу, писано». Через 175 лет после того, как бояре обнаружили город Киев, видим новое сообщение о заложении Киева. Историки в таких случаях ведут себя двояко. Так и видишь седовласого почтенного историка, который, нахмурив брови, говорит: «Летописец ошибался!». Ну, конечно, нам ведь виднее, у нас есть Википедия и Яндекс!

Другая реакция – это рассказать, как следует правильно воспринимать написанное. В нашем случае – это «Здесь должно разуметь сооружение вокруг Киева стен кремля, то есть обнесение его стеной»; или: «Здесь говорится о строительстве Ярославом так называемого Ярославова города, расширившего Киев значительным добавлением к старому «Владимирову городу» (так толкует это место в Комментарии к «Повести временных лет» академик Д.С. Лихачев). Так и представляешь того же историка за верчением стола и вызывания духа летописца, иначе ведь никак не узнать, что на самом деле он имел в виду.

Сюжет для программы «Ты не поверишь!». Доверие к летописным событиям исчезает прямо на глазах.

По первому письменному упоминанию в русских официальных источниках определили возраст Харькова. Такими источниками стали жалоба на разорение белгородских церковных угодий харьковскими черкасами в 1654 г. и поимённая «Опись харьковским черкасам» 1655 г.

Широкий выбор и для других дат основания Харькова: 1630, 1643, 1846, 1650, 1653, 1656 и 1658 годы. События все основаны на каких-то реальных документах, но надо ли рассматривать обоснования каждой даты? Все субъективно, и зависит от выбранного определения основания города.

Чугуев (ранее также Чюгуев) – город поскромнее, хотя и считается одним из самых древних городов на территории нынешней Харьковской области Украины. У него и предполагаемых дат основания гораздо меньше:
 
1. 1533 -1584 гг. Построен во время царствования царя Ивана Грозного русскими служилыми людьми. Согласно  "Истории 32-го Драгунского Чугуевского Ея Величества полка (1613 – 1893)" [Составил поручик Хлебников. СПб, 1893, с. 3] в 1596 г. головы Иван Лодыженский, Третьяк Якушкин и подъячий Никифор Спиридонов обследовали в числе прочих возможных для строительства городов Чугуево городище и признали, что городище «некрепко и неугодно», т.е. город мог существовать ранее, но бывшие укрепления обветшали.
 
2. 20 февраля 1626 г. - царь Михаил Федорович велел Белгородскому воеводе «город
поставить на Донце на Северском на Чугуеве городище»; «послал бы служилых, жилецких, охочих и иных людей, стрельцов и казаков на Чугуево, земляные и деревянные крепости велел бы поделать… и тем людям роспись» . От этого документа ведут вторую дату основания Чугуева. К большому сожалению, мы не располагаем информацией, был ли выполнен этот царский указ и в какой мере.

В 1627 г. вышло новое описание Московского государства «Книга Большому Чертежу». Там упоминается только Чугуево городище на Донцу, которое ниже устья р. Тетлеги около четырех верст.  С учетом того, что такая книга готовится долгие годы, информация о заселении города могла и запоздать. Во всяком случае, пока не найдено никакой сохранившейся информации о выполнении данного царского указа.
   
3. 1639 г. – В 1638 г. Белгородский воевода поселил черкас, бежавших из Речи Посполитой, во главе с Яцком Острениным на Чугуеве городище. Вместе с гетманом и сотниками всего было 865 рядовых черкас. Точная дата их прихода в Чугуев неизвестна. В 1639 г. было закончено строительство острога.

Управлять и надзирать за их деятельностью был направлен вместо воеводы дворянин Максим Алексеевич Лодыженский. В московских документах его чин не называется, в челобитной Яцко Остренина 1639 г. и у Д.И. Багалея (Очерки …, с. 180) он назван писцом, но в челобитной курчан, строивших Чугуев, и донесении Я. Остренина 1639 г. - воеводой. В родословной Лодыженских, поданной в Разряд в 1685 – 1686 гг., он «в Чугуеве полковым воеводою». Позднее был воеводой в Новосили (1646 – 1648 гг.).

С ними был отпущен также наряд: пушки, пищали, порох и свинец. Позднее к нему присоединился подьячий Михаил Ключарев (позже 11 марта 1639 г.). С Дону пришел атаман Михаил Карпов с 43 казаками, из литовских городов - атаман Васильев с 40 казаками. Всех было велено устроить наравне с ранее пришедшими и выдать жалование. Количество поселенных черкас в Чугуеве постоянно менялось, максимумом было 948 рядовых черкас.

Деревянные укрепления были построены в 1638 - 1639 гг. под руководством М.А. Лодыженского  и вновь назначенного в 1639 г. чугуевского воеводы кн. П.И. Щетинина («ныне князю Пожарскому  [белгородскому воеводе] Чугуева ни в чем ведать не велено») по образцу для украинных московских городов, причем объем работ был разделен в соответствии с соответствующим количеством людей: черкасам (их было в примерно пять раз больше) было поручено строить острог и шесть башен, московским служилым людям три башни. Украинными городами считались все города, расположенные на окраине государства. Например, по «Описи городам» 1678 г. тульскими украинными городами были Тула, Кашира, Алексин, Таруса, Серпухов, Одоев, Крапивна, Дедилов. К украинным городам Севского полка относились Белев, Болхов, Карачев, Орел, Кромы и т.д. К немецкой Украйне относились Новгород, Псков и соседние города. В указе царя Михаила Федоровича от 11 марта 1639 г. упоминается о письме Белгородского воеводы кн. П. Пожарского от 21 февраля 1639 г., в котором сказано, что «…по государеву указу на Чугуеве Максим Лодыженской острог ставит и запорожские черкасы на Чугуеве дворами строятца…».

Описание крепости приведено в Сметных книгах г. Чугуева. 

«Город Чюгуев построен во 147-м (1639) году подле реки Северского Донца с правой стороны на усть речки Чюгуевки дубовым стоячим острогом с кровати и с обламы и с катки и с лесницы и подле той городовой стены с подошвы привалы облажены и землею насыпаны. По городу проезжих и глухих восм башен (первоначально было девять башен, см. выше). В том числе две башни с проезжими вороты. Третья с калиткою для проходу пешим людем к воде. Пять башен глухих.
А по мере около всего города из башенными стены пятьсот сажен. В городе колодезей нет.  Из города к реке Донцу зделан тайник по прежней подошве дубовым лесом. По мере того тайника в длину двадцать три сажени. В тойник выкопан колодезь и обрублен дубовым лесом на двадцати венцах воды. В тойнике в глубину полсажени.
Около города с трех сторон выкопан ров. По мере того рву в длину триста восмъдесят девят сажен. В глубину з дву сторон дву сажен с четвертью. Поперечь трех сажен. А с третьей стороны от речки Чугуевки в глубину дву сажень бес четверти, попереч двух сажен с четвертью. С четвертые стороны города рву не копано. Потому что городовая стена построена от реки Донца над ручею».
 
Названия башен - Пречистенская с воротами, Наугольная, Средняя Брясловская, Наугольная проезжая, Наугольная, Пятницкая, Тайницкая Наугольная с калиткой для прохода к воде. Из них башни Пречистенская и Наугольная проезжая были шестиугольными, прочие четвероугольными.

Московских служилых людей, прибывших с воеводой, было 200 человек, из них из Белгорода 50 детей боярских, 25 конных казаков, 25 пеших стрельцов; из Курска 40 детей боярских, 40 конных казаков; из Оскола 10 детей боярских и 10 конных казаков. С М.А. Лодыженским ранее приехали 12 детей боярских. Достоверных сведений, жили ли московские служилые люди в Чугуеве ранее прихода черкас, нет. Известно, что черкасы начали разбегаться из Чугуева почти сразу после поселения, процесс ускорился в 1639 г. Помимо убитых на службе и захваченных в плен, многие бежали на Дон и в Азов, куда по царскому указу было велено отпускать черкасов свободно. Из донесения кн. П.И. Щетинина царю от 25 июня 1640 г. видно, что в 1639 г. и в первой половине 1640 г. ушли на Дон около 135 черкасов и 35 были побиты татарами и литовскими ворами на пасеках, на рыбной и звериной ловлях. Вернулся на Дон атаман Михаил Карпов. В числе ушедших на Дон были также сотник Степан Степанов и пятидесятник Петр Сулея.

В сентябре 1640 г. кн. П.И. Щетинин доносил царю, что на черкас надежды уже никакой нет, а у него в распоряжении только 190 казаков и 70 стрельцов и что «без прибавки Русских людей на Чугуеве быть не мочно».

Черкасы практически перестали подчиняться гетману, которого они считали не выборным, а назначенным Москвой. Дело дошло до его убийства 26 апреля 1641 г. (детали убийства неизвестны) и бунта, после чего в Чугуеве осталось немногие черкасы. Они бежали: кто на Дон, кто назад в Речь Посполитую, оставляя дома, большую часть скота и домашнего имущества. И это при всех религиозных притеснениях в православной вере, и при том, что в основном из Запорожской Сечи в Россию бежали казаки, не попавшие в реестр (после неудачного восстания Павлюка 1637 г. его с 20 тыс. уменьшили до 6 тысяч). Нереестровые казаки, так называемые «выписчики», должны были приписаться в холопы (т.е. в крепостные).
 
У чугуевских черкас было довольно много всяких льгот. Установленное минимальное жалованье черкас пять рублей превышало аналогичное жалование московских служилых людей в три рубля, и что часто служило предметом недовольства последних. Их материальное положение было удовлетворительным, у них было достаточное количество плодородной пашенной земли и всяких угодий, многие занимались пчеловодством, звероловством и рыболовством.
 
Земля, отведенная чугуевцам, была богата лесами, сенными покосами, хлебородная и в прекрасном климате. Участки земли разделены были по разрядам службы, а отличавшимся в боях делали придачи земли. По общему правилу было назначено:
Пашенной земли в четвертях: детям боярским, головам и стрелецким (сотникам) – 25, казакам – 20, станичникам, стрельцам и пушкарям – 8. Сенокосной земли в копнах: детям боярским, головам и стрелецким (сотникам) – 70, казакам – 40, станичникам, стрельцам и пушкарям – 15. Земли разделены были на три поля, и участки по десяткам размерены и обозначены межевыми столбами. Леса и рыбные ловли были в общем пользовании.

По строельным книгам г. Чугуева М.А. Лодыженского, поданным в Разряд 10 декабря 1639 г., дворами стали 710 черкас и 8 детей боярских, а по бедности не построили дома 12 десятников и 198 рядовых черкас.
 
Из росписи имущества, брошенного бежавшими черкасами, видно, что практически все они имела дома, крупный рогатый и другой скот, какое-то количество молоченного и немолоченного зерна. Одним из главных бунтарей был сотник Гаврило Розсоха. Сколько смог, столько забрал с собой при бегстве в сентябре 1640 г., прихватив также и чужих лошадей. Но и так перечень оставленного им имущества впечатляет: 8 рабочих волов, 4 дойные коровы, 5 телят, 38 ульев пчел, 16 свиней, молоченного хлеба: проса 3, ржи 3, овса 2, гороху 1 четвериков; немолоченного хлеба: половина стожка ржи, 3 копны проса и гречи . Розсоха готовился к побегу основательно, для помощи ему скрытно приезжали черкасы из Литвы. Для прикрытия сказал, что едет на пасеку надолго. Но и на старуху бывает проруха, впопыпах оставил дома сноху. По плачу женщины и обнаружили побег.

После бегства Розсохи в его доме было найдены два «прелестных» письма (первое было написано на западнорусском наречии, второе – на польском языке) полтавского урядника Гульчевского. Ниже выписки из этих писем: «...жалеючи о том, что удалился в дальние страны от имения своево, и для того нарочно посылаю к вам с тем листом моим чтоб еси в свое имение возвратился, обещаю вам в том моим добрым шляхетцким словом, что ваш наименьший влас с головы не спадет, потому что я узнал правду вашу и ведаю о том добре, что еси то по неволе учинили, постереглись здоровья своево, что те самовольники неодиножды мало вас не убили, и для тово ничево не опасался, да и жена ваша никакова зла от меня; и то все, что еси оставил, все в целе вас ждет, я приказал, чтоб ничего не истеряли до вашего приезду». И из второго письма: «...всякий из вас, а хотя и сам Острянин ничево не опасаясь, хотя б и большое что провинились, чтоб безо всякого опасенья воротились и шли на Опошлинский перевоз в слободу, где мне то место дано, и там бы селились и разживались, а льготы на 30 лет неотменно, в том вам и лист свой дам.»
 
Особо умиляет уверение урядника добрым шляхетским словом! Впору прослезиться! Цену такому слову казаки знали уже очень хорошо.
 
Догадок, почему произошел этот бунт и последовавшее бегство черкас, много, включая отношения с гетманом. Во-первых, непонятно, что он за гетман, гетман по запорожским понятиям мог быть только избранным, а по польским – назначенный великим коронным гетманом и утвержденным королем для реестровых казаков.
Черкасы, когда отношения разладились, по их уверениям его в Литве не избирали, царь вопреки мнению Филарета назначить его не мог. Скорее всего, он просто возглавил отряд беженцев (атаман) и для вящей убедительности его ходатайства к царю черкасы договорились промеж собой называть его гетманом. Отсюда два полковника среди ходатаев, которые в Чугуеве вдруг стали сотниками. Другими проблемами черкас были отношения с чугуевским воеводой, казацкой вольнице трудно было привыкать к московской дисциплине и московским единовластным начальникам. Надо добавить к этому трудности сторожевой и станичной службы, посулы поляков (так и вспоминается «Вернись, я все прощу!»), перемежаемые угрозами добраться и разобраться, слухи о расселении чугуевских черкас по другим городам и т.д.

Часто одной из главных причин бунта называют слухи о насильственном возвращении чугуевских черкас в Литву, однако интересно, почему тогда большая часть черкас после бунта вернулась туда добровольно. Похоже, что боязнь черкасов, что они по возвращении в Речь Посполиту будут переварены в котлах у поляков, была, мягко говоря, преувеличена.

Версия о том, что бунт спровоцировал воевода, присваивавший жалованье служилых людей, высказанная в предисловии к книге,  также неверна. Да, такое обвинение в числе других было выдвинуто в челобитной черкас от 7 сентября 1640 г. Для проверки выдвинутых против воеводы князя П.И. Щетинина обвинений в притеснениях и незаконных действиях в Чугуев был послан стольник Ив. Ив. Чемоданов. Следствие было масштабным, были опрошены все городские священники, 757 черкас, 10 детей боярских, 50 станичников, 87 стрельцов и пушкарей, а также 99 русских казаков.
Все обвинения против воеводы были сняты, но выяснилось, что часть жалования самовольно без ведома воеводы вычитал подъячий О. Карпов на общую сумму 117 руб. 15 алтын и 2 деньги. Карпов все вычтенные им деньги вернул и представил мировое соглашение, в котором черкасы заявляли, что подъячий с ними рассчитался и претензий к нему они больше не имеют. Подъячего за хищение жалованья публично выпороли кнутом, а черкасам было предписано впредь ложных челобитных не подавать.
 
Не будем из нашего времени судить о причинах бунта и коренного перелома в жизни тех людей. Позднее черкасы стали вновь поселяться в Чугуеве, но их количество уже не было столь значительным. Доверие к ним в этом городе было утеряно.
В результате бунта было убито 119 русских служилых людей и 56 ранено, восставшие потеряли 272 человека. Изменили не все черкасы, часть из них даже сражалась вместе с воеводой.
 
О дальнейшей судьбе бывших чугуевцев известно немного. Сохранилась отписка путивльского воеводы Петра Волконского, в которой он, как всегда, опираясь на слухи, переданные ему на этот раз старцами Густынского монастыря, писал: «...Чугуевские черкасы, Яцка Острянина сын ездили к гетману Концу Польскому [Конецпольскому] бить челом об указе, и от гетмана де приехали, и гетман де Конец Полской велел им, черкасом, селиться под своим городом, под Полтавою и в иных своих городах и слободах, а льготы де, государь, им черкасом, велел дать на шесть лет...» . В разные пограничные города Речи Посполитой черкас из Чугуева переселилось около 700 человек. Урядник Гульчевский, расселив их в Полтаве, Миргороде, Гадече, Зенкове, Ромнах и Сорочине, установил им льготы на 20 лет и запретил их называть изменниками.
 
Чугуевский побег положил начало массовым побегам черкас обратно. Москва и Варшава зазывали наперебой к себе разными льготами и поблажками, причем Варшава делала вид, что уже забыла про восстания. Но конечный счет оказался все-таки в пользу Русского государства.

В 1668 г. в Чугуеве было 509 черкас и 552 московских служилых людей. По описанию г. Чугуева 1678 г. в городе не было ни одного черкашенина. По Крестоприводной книге г. Чугуева 1682 г. из 819 человек, принявших присягу, черкасов было 23 человека. Освободившиеся дома занимались вновь прибывающими московскими служилыми людьми. В конце 17 в. в Чугуеве были поселены служилые калмыки. Часть из них приняла православие и получила при крещении русские имена и фамилии (Бухарины, Харины, Кобины и др.). Некрещенные калмыки покинули город в 1738 г. После турецкой войны в 1740 г. в двух калмыцких ротах состояло: мурза 1, ротмистр 1, хорунжий 2, есаул 2, капрал 8, рядовые 200, всего 214 человек. Крещеные калмыки постепенно роднились с русскими и со временем потеряли свои характерные внешние признаки.

Что касается побегов, то бегали из Чугуева не только черкасы. Московские служилые люди, как правило, прибывали сюда на временную службу, но были и те, кто направлялся «на вечное житье».  Царской грамотой от 9 мая 1641 г. воеводе Григорию Ивановичу Кокореву было предписано отдать московским стрельцам, которые изъявят желание навсегда остаться в Чугуеве, «изменничьи Черкаские дворы в меньшем остроге со всякими пожитки» и объявить при том, что им назначено будет денежное жалованье и отведена будет земля, «земля же там добрая, хлебородная, с рыбными ловлями и всякими угодьи». Здесь интересно упоминание о меньшем остроге. Получается, что острогов в Чугуеве в 1641 г. было, по крайней мере, два, и черкасы жили в меньшем.
 
В январе 1642 г. уже другой чугуевский воевода князь Василий Андреевич Гагарин доносил царю, что из присланных в августе 1641 г. «на вечное житье» 99 мценских детей боярских в октябре уже многие из них бежали, и по январь 1642 г. обратно еще не явились.

По смотренному списку 1644 г. в Чугуеве было: стрельцов 327, детей боярских городовой службы 136, воротников 6, детей боярских (дворян) 2, станичных голов и ездоков 49, казаков 217, кузнец 1, плотник 1, пушкарей 29. Всего 768 чел. 
По писцовой книге 1647/1648 г. показано в Чугуеве: детей боярских 120, казаков 300, стрельцов из Москвы и из других городов 400, пушкарей 300, мастеровых 9 человек. На лицо было тогда 689 человек, прочие ожидались.

Внутри острога были соборный Преображенский храм и церковь Рождества Богородицы (по приделу также часто называемая Георгиевской, позднее перенесенная за пределы острога), дома воеводы, воинских начальников, причта, хлебные и воинские магазины (склады), таможня. Низшие воинские чины и другие поселенцы жили в слободах, устроенных на северо-восточной и юго-восточной окраинах города: Станичной и Никольской.

В писцовой книге 1647/1648 г. упоминаются еще две городские церкви во имя Николая Чудотворца: одна Зачугуевская в Казачьей и Станичной слободах и другая в Никольской слободе. По переписям 1710 и 1712 гг. видим, кроме этих четырёх, ещё церкви: другая Рождества Христова и Успения Богоматери.
 
Иногда упоминают еще одну дату основания Чугуева – 1613 г., например, это можно видеть в предисловии А. Левченко к переизданной книги о Чугуевском полке  со ссылкой на книгу кн. С.Н. Долгорукова. Здесь какое-то явное недоразумение!
Обращение к данной книге показывает, что информации об основании Чугуева в 1613 г. в ней нет. Дата 1613 г., хотя и выставлена в названии исходной книги Б. Хлебникова, в тексте книги не фигурирует, и датой основания города там называется 20 февраля 1626 г., как и указано выше.

Село Каменная Яруга древностью похвастаться не может. Только девять небольших недатированных курганов, по-видимому, до сих пор не раскопанных. Обычно за дату основания села принимают 1647 г., когда 200 чугуевским служилым людям выделили земли в округе. Но выделение земель - вовсе не время основания поселения. По указанию Филарета «… по бумагам нельзя указать в Чугуевском уезде мест, где бы поселились черкасы 1647 г., кроме Печенегов или Валок».
 
Сам укрепленный Чугуев и население в окрестностях, выполняющее какие-то работы, подвергались почти непрерывным нападениям кочевников и воровских черкас. Ставить дом далеко от крепости - означало подвергать свою жизнь и жизнь домашних, свое единственное имущество постоянной опасности.
 
Вот что в царской грамоте от 5 июля 1645 г.: «Писано от нас к тебе на Чугуев и велено Чугуевцам всякого чина людем сказать: которые у них сенные покосы на Крымской и Ногайской стороне от Чугуева не в ближних местах: и они б на те сенные покосы ездили собрався не малыми людьми и от Татар оберегались, чтоб их Татарове всех на дороге не побили и в полон не поймали; а были б все с пищалями и со всяким ружьём и около сенокосу сторожи и людей с ружьём держали б и были бы сенокосы на двое, половина б из них косила, а другая половина стояла для береженья от Татар с ружьём на готове, чтобы на них Татаре безвестно не пришли и не побили и в полон не поймали».  И затем вновь и вновь с заботой о людях: «заказ учинить крепкий, что Чугуевцы для сенных покосов и в лес ездили, собрався не малыми людьми. А как учнут сено из стогов навывать и дрова сечь, они б в то время ставились около стогов и дров обозом, разделяся на двое, половина их навывала б сено и дрова секли, а другая стояла для береженья от татар с ружьём на готове, также и сторожа в тех местах, откуда чають приход татарский, стояла б ». Такие грамоты, призывавшие поселенцев быть осторожными, приходили чуть ли не каждый год.

Еще пример из грамоты от 20 декабря 1646 г. Извещается, что Крымский хан идёт войною на Россию, и царь высылает против него войска, тут же предписание воеводе: «на Чугуев вычитывать в слух по многи дни с биричём велеть кликать, чтоб посадские люди и из слобод жён и детей своих и животины держали в городе, а сами в слободах жили лёгким делом, с большим опасением и пищали б у них и луки и рогатины и топоры были бы у всех, чтоб никаков человек без бою не был; а по вестем бежали б в народ».
 
Это все предостережения, а вот пример 1643 г. из реальной повседневной жизни чугуевских поселенцев-сведенцев.

Чугуевский воевода писал: «Государю Царю и Великому Князю Михаилу Фёдоровичу всея России холоп твой Ивашко Бестужев челом бьёт. В нынешнем, Государь, 151 (1643) г. августа 5 дня в 4 часу дня с Ногайской стороны из-за реки Северного Донца приходили под Чугуев Татарове, человек с 500 и более. А пришли, Государь, Татарове под Чугуев лесами, ниже города версты с 3, засеку разметали и караульщиков на разрытом кургане скрали, казака Ивашку Ломакина убили, а товарищей его разогнали. А подвели, Государь, под Чугуев тех Татар Севрюки, которые были на своих промыслах, Чугуевские да Белгородские гулящие люди, Афонька Батов да Васька Хватов; а взяли де Татарове тех Севрюков от города вёрст за 40; да с ними же был Чугуевец Васька Шабыкин, и Ваську де убили за то, что он Татар под город под Чугуев не повёл. И на полях, Государь, Татарове твоих, Государевых, Чугуевских служилых и всяких людей в полон 87 человек поймали и стада конские и животинные отогнали. И к посаду и слободам приступали. И у тех, Государь, служилых и всяких людей с ними, Татары, у посаду бой был часу до седьмого. И Божиею милостию и твоим Государским счастием Чугуевские служилые люди Татар в слободы не пустили и слобод повоевать не дали, многих Татар побили и ранили. А как, Государь, те Татарове пошли от города прочь: и того же часу я, холоп твой, посылал за ними в поход поместного приказа подъячего Петра Васильева с Чугуевскими людьми… И Божиею милостию и твоим Государским счастием Чугуевские люди и подъячий Пётр Васильев дошли Татар от Чугуева верстах в 20 на реке Донце под Салтовским городищем и Татар громили и многих побили и ранили и в реки потопили. А которые твои, Государевы, служилые люди переметалися за Татарами на Донец: и у тех людей за Донцом с Татарами был бой и Татар многих, угоняя по лесу, побили и ранили и Чугуевского, Государь, полону 34 человека и лошадей со 100, коров 300, да животины отбили. И твоих служилых людей на тех боях побили и ранили и у подъячего Петра Васильева коня убили, да под человеком его, под Артамоном, лошадь ранили. И Татарове, Государь с достальным полоном ушли в степь. А кого именем твоих служилых Чугуевских и всяких людей на полях поймали и кого у Татар отбили, и тем роспись. И кто именем с подъячим Петром Васильевым из Чугуевских людей в походе были и на боях убиты и ранены и бились явственно: и тем послужной список послан к тебе, Государь, на Москву».

И дальше: «И только Государь, впредь будут какие иные Татарские приходы: и мне, холопу твоему, опричь Бога половина лежит в больницах; а у иных многих служивых людей, лошадей нет, но отняли Татары и Черкасы, да тебе, Государь, надежды держать не какого: твоих служивых людей большая».

Кто бы по таким вестям стал бы ставить дома в неукрепленной Каменной Яруге? Ни имеющиеся документы, ни суровые реалии жизни в Диком Поле не дают никаких оснований для утверждения, что в 1647 г. в Каменной Яруге уже было постоянное поселение. Так что основание Каменной Яруги в 1647 г. – очередной миф.

Следующий трудный этап в жизни Чугуевского уезда – 1668 г., год так называемого бунта И.М. Брюховецкого. Здесь полыхала вся Гетманщина по обеим сторонам Днепра.
Гетман его Царского Пресветлого Величества Войска Запорожского с 1663 по 1668 гг. И.М. Брюховецкий происхождения по матери был неизвестного. Его противники уверяли, что он полулях, после возвращения из турецкого плена перекрестившийся в православие, казаком не был, в войске не служил. Тем не менее, он был известен как «мартынец» (подножка) гетмана Богдана Хмельницкого, именно под этим прозвищем он записан в реестр Чигиринской сотни 1649 г. Воспитатель гетманского сына Юрия, также ставшего позднее гетманом. После перехода Юрия Хмельницкого на сторону Речи Посполитой в 1660 г. уехал в Москву, с 1662 г. кошевой атаман в Сечи. В 1663 г. на Черной раде в Нежине был избран гетманом, причем его политические соперники предыдущий гетман Яким Сомко и Василий Золотаренко были обвинены в измене и по приговору войскового суда казнены вместе с ближайшим окружением. За активное участие в польско-русской войне на стороне Московского государства был пожалован чином боярина и стал первым московским боярином казацкого происхождения, женился на дочери окольничего [позднее в 1671 г. боярин] и воеводы Дмитрия Алексеевича Долгорукого Дарье. В 1665 г. подписал Московские статьи, в которых права Войска Запорожского были ограничены, киевская метрополия переходила в подчинение Московского патриархата, а малороссийские города и земли провозглашались прямыми владениями русского царя, и налоги должны были собирать московские чиновники. Предыдущие гетманы подписывались под аналогичными документами как «верный слуга и подданный», здесь была подпись «холоп». Андрусовский договор 1667 г. между Россией и Речью Посполитой окончательно закрепил деление Гетманщины на две части: Левобережную и Правобережную, Запорожская Сечь была объявлена под совместным управлением двух стран. Казачьи интересы были проигнорированы, в результате на южных окраинах России и Речи Посполитой на долгие годы пошла смута и войны всех против всех. Крымские татары и турецкий султан только подливали масла в огонь, вступая в кратковременные союзы и поддерживая одну из сторон.

Одной из форм проявления казачьего недовольства на Левобережье была борьба с московской администрацией, грабеж населения и уничтожение городов. Чтобы удержаться у власти, И.М. Брюховецкий пытался возглавить это казацкое неудовольствие. Чугуевский уезд в 1668 г. подвергся трем опустошительным нашествиям: в апреле, июне и августе. Для примера мы приведем описание только двух таких нашествий: первого и третьего. Из донесений Чугуевского воеводы Белгородскому воеводе:
 
«В нынешнем 176 (1668) г. марта 4, Полковник Ивашка Серко и Змиевские и Цареборисова города и Маяцкие и Валковские и на Торских озёрах Черкасы, забыв страх Божий и Евангельское целованье, великому Государю изменили. И в тех городах Воевод и приказных людей расстреляли и Великого Государя Русских людей вырубили и Великого Государя зелейную и свинцовую казну разграбили. И город Змиёв и Цареборисов и Валки огнём пожгли. И собрався тех городов изменники Черкасы, приходили под Чугуев город и в Чугуевском и Харьковском уезде села и деревни и хлеб выжгли и многих людей побили и в полон поймали и воевать пошли в Черкаские города к изменнику Ивашке Брюховецкому».

«В нынешнем 176 (1668) г. августа 21 приходили в город и в Чугуевский уезд воинские люди, Татарове и изменники Черкасы многие люди, от Мерефы чрез леса и чрез реку Уды на село Васищево. И многих Чугуевцов всяких чинов людей под городом на полях, на жнивах и в отъездах побили и в полон поймали и жён их и детей, и стада конские и животинные все отогнали. И я того числа за теми Татарами и изменниками Черкасами с Чугуевцами ратными людьми ходил в поход и с теми Татарами и Черкасами был у меня бой и на том бою взяли языков 4 человека Татар. А в расспросе те языки сказали, что приходил де с ними в Чугуев Мустафа Мурза, а с ним, Мурзою, было 1000 Татар, а изменников Черкасов 2000 человек; а посылал де их, Татар и Черкасов, Петрушка Дорошенко, Наказной Чигиринский Гетман, с Ивашкою Дубягою, да с Полтавским Полковником Косткою Коблицким; а дожидают де они, Татарове, себе из Крыма двух Салтанов с ордою вскоре».

Опасность проживания в Чугуеве была ощутимой, так что даже в 1668 г. по «Описи городам, ведомым в разряде», в нем не было посадских людей.
 
Как видно из последнего описания, в апреле у Чугуева были черкасы соседних городов, а августе приходили правобережные черкасы гетмана Петра Дорошенко с татарами. В борьбе за власть опиравшийся на турок и татар П. Дорошенко развязал настоящую гражданскую войну. 18 июня 1668 г. своими же казаками был убит гетман И. Брюховецкий, но триумф Дорошенко был недолгим. В марте 1669 г. гетманом Левобережья был избран Д. Многогрешный, запорожцы выдвинули нового гетмана П. Суховия, а в июле 1669 г. казаки трех правобережных полков выбрали своим гетманом М. Ханенко. Как говорится, «паны дерутся, у хлопов чубы трещат». Пошла самая настоящая братоубийственная война.  Призванные Дорошенко турки опустошили Подолье, а сам он разорил Брацлавщину и Киевщину, откуда население бежало на Запорожье, Левобережную и Слободскую Украину. Дело окончилось тем, что «басурманский» гетман в 1676 г. отказался от гетманской булавы и присягнул на верность российскому царю.
 
Всем известно, как жестоки были московские цари. Вот и здесь, новое подтверждение этому утверждению - разоритель московских городов и убийца одноверных московских служилых людей и братьев-черкас получил наконец-то по заслугам: отправлен был воеводой в Вятку, а затем в пожалованное ему подмосковное имение.
 
Гетман Левобережья Д. Многогрешный пошел на новые соглашения, так называемые Глуховские статьи 1669 г., с Московским государством, предусматривавшими реальную внутреннюю автономию Запорожского войска в составе Московского государства. Призванные Дорошенко турки с участием казаков П. Дорошенко победили поляков, в составе войска которых были казаки гетмана М. Ханенко, и по Бучачскому, а затем Журавненскому миру заставили поляков отдать им Подолию и большую часть Правобережной Украины. Сейм был вынужден одобрить договор в марте 1677 г., что Россия расценила как нарушение Андрусовского мира. После гетманских разборок началась новая большая, уже русско-турецкая война, продлившаяся до 1681 г. (о времени начала этой войны историки, как всегда, спорят). В 1678 – 1679 гг. были еще два набега татар, захвативших полон в Чугуевском уезде. Вот такая внешняя обстановка была вокруг Чугуевского уезда в промежутке между строительством Белгородской и Изюмской защитных черт.

По Переписной книге г. Чугуева 1710 г. в городе и уезде числилось 474 двора, в которых проживали 9996 жителей, из них мужского пола 4904 чел. и женского пола 5092 чел. Села Чугуевского уезда отличались многолюдством. Так в Покровском было 743, Тетлеге 525, Песчаном 464, Пятницком 284, Кочетке 240 душ обоего пола.

Как ни опасно было жить в Чугуеве, на который постоянно нападали татары и черкасы, но в городе стали появляться всякого рода жители, не относящиеся к служилому сословию и объединенные общим названием «мещане».

В 1917 г. количество жителей г. Чугуева по оценке составляло до 17 тыс.
 
У нас нет достаточной и надежной информации, чтобы судить о времени появления постоянного поселения в Каменной Яруге.
 
Первые земли у Каменной Яруги были выделены чугуевским служилым людям еще в 1647 г. Ясно одно, среди слобод, разоренных черкасами в 1668 г., Каменной Яруги нет, как нет упоминаний о ней при описаниях последовавших татарских набегов.
 
Вторично земли у Каменной Яруги были выделены и обмежеваны в 1693 г. кормовым казакам Ивана Семенова и городовым казакам Фомы Степановича Неелова (прямого предка автора),  но лишь сын последнего Сергей Фомич Неелов по переписи г. Чугуева 1716 г. впервые стал двором в Каменной Яруге в 1709 г. Ранее него перешли в Каменную Яругу и стали там дворами: в 1706 г. Емельян Шляхов, в следующем 1707 г.  – Савелий Суворов, Герасим Воробьев, Яков Лежнин, Иван Татаринов, Карп Чупихин, Изот Воробьев, Семен Малявин, до 1710 г. – Корней Гуляев. Позднее, в 1712 г. в деревне появился Андрей Филимонов. Для других исконных каменно-яружских фамилий: Губины, Гвоздевы, Волокитины, Бунаковы, Тонковы, Аникеевы, Блудовы, Проскурнины в данной переписи, к сожалению, даты постановки двора в деревне не указаны.  В более ранней переписи г. Чугуева 1710 г.  Каменная Яруга не упоминается.

Так что, скорее всего, Каменная Яруга как поселение стала складываться в начале 18 в., по имеющимся данным - с 1706 г.
 
Поэтому следует признать ошибочным предположение Филарета, что храм в Каменной Яруге был построен около 1650 г.
 
Получается, что время основания города или села — дата приблизительная, а день города — всегда условная. А от того, что дату основания крупных городов рассматривало и утверждало ЮНЕСКО, ситуация по сути не меняется.

Другими основаниями могут быть еще археологические находки и захоронения, заграничные источники (арабские, европейские, булгарские и т.д.).
 
А теперь займемся происхождением названия. Здесь специалисту точных наук также станет скучно. Но зато какой простор для фантазий, не меньше, чем с датировкой!

Существует около шестнадцати версий происхождения названия «Харьков», которые делятся на два основных типа по первичности названия: 1. реки Харьков; 2. города Харьков. Разнобой мнений, и никакого единства!

Относительно Чугуева версий, конечно, меньше, размеры города сейчас не те. Но расширить свои познания в других языках можно.
 
Д.И. Багалей и Д.П. Миллер полагали , что возможно происхождение названия города Чугуева от половецкого хана Чюгая (Чугая), упоминаемого в Ипатьевской летописи под 6688 (1180) г.  Неясно только, какое отношение половецкий хан, убитый в 1180 г., имел к славянскому поселению с многоэтничным населением на границе Переяславского и Черниговского княжеств. Прозвище (фамилия) Чугай до сих пор довольно распространенное в современной Украине. По толковому словарю В.И. Даля чуга это длинный кафтан. Чугаем могли назвать человека, шившего такие кафтаны или ходившего в нем постоянно.

Есть еще одно толкование слова Чугай. Чу – междометие, которое употребляется с целью обратить чьё-либо внимание на какой-либо звук, заставить прислушаться к чему-либо. Гай – многозначное слово в разных говорах, в частности: 1. небольшая роща, 2. шум, гам, рев, 3. окрик на скотину, которую гонят.
 
Замена гласных в средневековье, в данном случае, а на у, - обычное дело.

Слово «яруга» в названии села Каменная Яруга происходит от др.-рус. яруга «овраг». Заимствовано из тюркских языков. Как объясняет Филарет , название села происходит от камня, который здесь добывали. Поэтому название Каменная Яруга на современном русском языке означает «Каменный Овраг». Простое и однозначное толкование.

1.4. Административно-территориальное деление

Скучноватый, но абсолютно необходимый раздел.

Управление Чугуевым происходило по трем направлениям: административному, военному и церковному.

Город Чугуев со времени его основания располагался в Донецкой волости Белгородского уезда и в военном и административном отношении подчинялся Белгородскому воеводе князю Петру Дмитриевичу Пожарскому. Воеводы назначались Разрядным приказом в Москве после утверждения царём и боярской думой. На первое время с начала заселения Чугуева в 1638 г. обязанности чугуевского воеводы исполнял московский дворянин Максим Алексеевич Лодыженский, под чьим руководством проходило строительство острога. В 1639 г. был назначен свой чугуевский воевода. Им стал князь Петр Иванович Щетинин. Текущее управление производилось Белгородским столом Разрядного приказа.

Уезды существовали на Руси с 13 в., состояли из города и подчиненных ему станов и волостей. Первоначально уездами управляли княжеские наместники, с начала 17 в. - воеводы. В 18 в. уезды превратились в составную часть губерний. Учреждение станов, то есть мест пребывания должностных лиц феодальной администрации, где они взимали дань и осуществляли суд над окрестным населением, относится к середине 10 в. В 14 - 15 вв. станами стали называть и территорию, подсудную этим представителям власти, что превратило станы в административно-территориальную часть уездов с конца 15 в.

Указом Петра I от 18 декабря 1708 г. территория Российского государства была разделена на восемь губерний. Города Чугуев и Змеев (так!) вошли в Азовскую губернию . По переписным книгам 1710 – 1712 гг. Чугуевский уезд состоял из двух станов: 1. Удского с селами: Покровское (Старое), Веденское, Терновое, Шубино, Васищево; 2) Верховского (или Верхнего) с сёлами: Кочеток, Пятницкое, Большая Бабка, Пещаное, Тетлега. Отсутствие в данном перечне сел Каменной Яруги, вероятно, означает, что в это время она продолжала оставаться деревней, т.е. Николаевский храм был построен позднее.
 
29 мая 1719 г. Чугуев отнесен к Белгородской провинции Киевской губернии , причем по переписи 1710 г. в Чугуеве было 528 дворовых мест, а расстояние до центра провинции Белгорода составляло 80 верст.

Конец 1726 г. – начало 1727 г. Из Киевской губернии выделена Белгородская губерния, в которую входила Белгородская провинция. В том же 1727 г. к ней присоединены Севская и Орловская провинции. В состав губернии были включены также часть Украинской линии и в административном отношении пять полков слободских казаков Киевской губернии (Сумской, Ахтырский. Харьковский, Изюмский и Острогожский). Губернии стали делиться не только на провинции, но и на уезды, включая Чугуевский. Всего было восстановлено 166 уездов. В Полном Собрании Законов Российской Империи указ об образовании Белгородской губернии отсутствует, нет его и в сохранившихся материалах Верховного Тайного Совета. Примерная датировка указа принята по Викитеке . В Интернете можно встретить и точную дату 1 марта 1727 г., но подтверждения этой даты нами не было найдено. Местный административный орган - Чугуевская приказная изба.
 
11 октября 1764 г.  Определен "список городам и пригородам в штат положенным" по губерниям. Чугуев был зачислен в штат Белгородской провинции Белгородской губернии. Города Чугуев, Вольной и Алешня, Хотмыжск и Салтов были объединены в одно воеводство.

16 декабря 1764 г. высочайше был утвержден доклад сенаторов кн. Шаховского, генерал-аншефа Панина и тайного советника Олсуфьева «Об учреждении из всех Слободских полков особой Губернии и о сборе податей на содержание и учреждение Слободских легких войск».  Конкретные вопросы организации новой губернии рассмотрены в другом документе от 20 мая 1765 г.  6 июля этого же года была утверждена инструкция губернатору новой губернии, регламентирующая некоторые специфичные вопросы.  Чугуевский уезд в нее не был включен, а оставлен в Белгородской губернии.

1779 г. – После расформирования Белгородской губернии и образования двух новых губерний, Курской и Орловской, Чугуевский уезд полностью был передан в Слободско-Украинскую губернию.

25 апреля 1780 г.  – Указом императрицы Екатерины II образована Харьковская губерния c 15 уездами: Ахтырским, Белопольским, Богодуховским, Валковским, Волчанским, Золочевским, Изюмским, Краснокутским, Лебединским, Миропольским, Недригайловским, Сумским, Харьковским, Хотмыжским и Чугуевским. Вообще-то в указе одновременно упоминаются и губерния, и наместничество. Определение точных границ Харьковского наместничества «с прикосновенными ему» было возложено на генерал-губернаторов, о чем следовадо донести сенату.

В 1780 г. составлен новый большой Чугуевский уезд (округ) — из старого Чугуевского уезда, части Салтовского уезда с Салтовом, Хотомлянского комиссарства, Печенежского комиссарства и части Балаклейского комиссарства (без Балаклеи, со Змиевым).

12 декабря 1796 г.  - вновь была возобновлена Слободско-Украинская губерния, разделённая по указу 31 декабря 1796 г.  губернатором на 10 уездов: Ахтырский, Богодуховский, Валковский, Волчанский, Змиевский (центр слобода Змиев, Чугуев - заштатный город), Изюмский, Купянский, Лебединский, Сумской и Харьковский.

1 мая 1797 г.  - в высочайше утвержденном докладе Сената, изданном во исполнение указа от 12.12.1796 г., сообщается, что: 1) учрежденная в 1765 г. Слободско-Украинская губ. существовала до 1780 г. и делилась на 5 провинций (Харьковскую, Ахтырскую, Изюмскую, Острогожскую, Сумскую) и что затем, при учреждении Харьковского и смежных с ним наместничеств, Острогожская провинция была присоединена к Воронежской губ., от Изюмской провинции некоторые селения были отчислены к Воронежскому наместничеству и Новороссийской губ., а к Харьковскому наместничеству были приписаны города Чугуев, Салтов, Хотмыжск, Мирополье, Алешня и бывший г. Вольный с селениями; 2) Слободско-Украинская губ. при своем учреждении в 1765 г. «точных пределов не имела»; 3) слободско-украинский губернатор, согласно предписанию штата от 31.12.1796 о разделении губернии на 10 уездов, назначил уездными городами Харьков, Ахтырку, Богодухов, Богучар, Изюм, Купянск, Острогожск, Сумы и слободы Змиев (вместо Чугуева) и Старобельск (вместо Беловодска).

5 декабря 1835 г. – Слободско - Украинская губерния переименована в Харьковскую по названию губернского города.  В составе губернии было 11 уездов: Ахтырский, Бог.ховский, Валковский, Волчанский, Змиевской, Изюмский, Купянский, Лебединский, Старобельский, Сумской, Харьковский. Заштатный город Чугуев территориально входил в Змиевский уезд.

Органом церковного управления было Чугуевское духовное правление (годы?, в ЦГКИАК. Ф. 2008. Чугуевское духовное правление отложились дела с 1763 г.). Сначала, скорее всего, было Белгородское духовное правление Белгородской епархии, с 1799 г. Харьковской епархии.

До 1799 г. церкви Слободской Украйны находились под ведением Белогородского архипастыря, как и в гражданском отношении Слободская Украйна находилась под ведением Белогородских воевод и Белогородской губернской канцелярии. Имя Слободско-Украинского архипастыря введено было в официальное употребление только с 1799 г.
 
Надобно, однако, заметить, что до открытия в 1667 г. Белогородской кафедры, переселенцы из-за Днепра, с нуждами о храмах и священниках, иные относились прямо в Москву, другие же в Киев.
 
В управлении г. Чугуевым в начале 18 в. царил хаос: казаки и калмыки подчинялись военному начальству, дети боярские и служилые люди через воеводу - Белгородскому воеводе, соседние черкасы - Харьковскому полковнику. Можно только представить количество повседневных конфликтных ситуаций. В 1803 г. издавна существовавшая полковая канцелярия была преобразована. Ведение всеми военными вопросами (городничий и земский комитет) было отдано шефу Чугуевского полка, а гражданскими – войсковому правлению, в котором заправляли отставные чиновники.

С целью повышения эффективности подготовки войск, сокращения расходов на армию и уменьшения рекрутских наборов со сроком службы 25 лет император Александр I на основе австрийского опыта решил создать военные поселения. Впервые такое поселение было основано в Могилевской губ. в 1810 г., когда был поселён запасный батальон Елецкого мушкетёрского полка. Все планы и чертежи для этого поселения были разработаны графом Аракчеевым по образцу принадлежавшей ему Грузинской вотчины. Вопреки устоявшемуся мнению, граф не был автором этой идеи и на первых порах активно выступал против нее. Занятно, что ему и поручил император воплощение своих задумок, которые в связи с продолжающейся очередной русско-турецкой войной и началом 1-й Отечественной войны были отложены.
С осени 1816 г. были возобновлены военные поселения в Новгородской губернии. В апреле 1817 г. в Слободской-Украинской губ. были поселены три полка 2-й Уланской дивизии, а 19 декабря 1917 г. оседлость дана Чугуевскому полку, входившему в состав упомянутой дивизии, при этом он был переформирован в шесть действующих эскадронов с тремя резервными и тремя поселенными. Чугуев и окружающие селения в которых поселялись эскадроны, были названы Округом военных поселений Чугуевского уланского полка. Порядок перехода полка к оседлому положению был определен грамотой императора Александра I.  Штабы полков 2-й уланской дивизии Украинского поселения находились в следующих населённых пунктах: Таганрогского (Белгородского) уланского полка — в поселении Ново-Белгород; Чугуевского уланского полка — в Чугуеве; Борисоглебского уланского полка — в слободе Андреевка (Ново-Борисоглебск); Серпуховского уланского полка — в слободе Балаклея (Ново-Серпуховск).

В период военных поселений Чугуев сильно преобразился. Город был перепланирован под регулярную планировку на основе прямых линий. На месте хат-мазанок появились каменные здания в стиле позднего классицизма. По основным улицам устроили мостовые. Административные и общественные здания, офицерские усадьбы были спланированы известным придворным архитектором Стасовым и украшены всякими декоративными архитектурными элементами. Военные поселяне жили в пронумерованных одинаковых белоснежных домиках с красной черепичной или зеленой железной крышей. Часть этих зданий сохранилась до нашего времени.

Писатель, путешественник и этнограф Григорий Петрович Данилевский так писал о городе тех лет: «Кто из бывших на юге России не помнит сороковых годов, времени высшего процветания города Чугуева? Кто не помнит его белых, точно из карты вырезанных по одному образцу, домиков, вытянутых в шеренги по длинным улицам и крытых черепицей? Кто не помнит его нескончаемых смотров, парадов, вечной пыли, поднимаемой конскими копытами, пушками и ногами, в три темпа поднимаемыми вверх? Во всех уголках мундиры. В окнах усы, трубки, красные лацканы и опять мундиры…».
По упразднении военных поселений в 1857 г. с 3 августа 1860 г. город Чугуев сделан был опять заштатным городом Змиевского у.

В 1864 г. в городе проживало 4416 мужчин и 3737 женщин, всего 8153 человека, среди которых было личных почетных граждан 5 мужчин и 3 женщины; купцов 91 мужчина и 93 женщины; мещан 13 мужчин и 7 женщин, поселян 3817 мужчин и 3802 женщины.
 
Городской штат этого времени был небольшим: Городовой пристав штабс-капитан Лемлеин. Градской голова 2-й гильдии купец Василий Федорович Быстровский. Гласные Чугуевской Думы: от купцов Кирилл Васильевич Кубликов, от мещан Иван Тимофеевич Дехтярев, от поселян Яков Васильевич Дамрин. Секретарь коллежский асессор Иван Козьмич Семенов. Почтмейстер коллежский асессор Николай Васильевич Строев. Помощник его титулярный советник Степан Петрович Ясинский.

Никак не назовешь раздутыми и городские штаты 1917 г. В Чугуеве тогда проживало до 17 тыс. жителей. Городским головой был потомственный почетный граждании Петр Иванович Лизогубов, членами городской управы мещане Василий Алексеевич Рышков и Владимир Григорьевич Севастьянов. Должность секретаря исполнял крестьянин Сергей Спиридонович Гризодуб.
 
Начальником военного училища был генерал-майор Иеремия Яковлевич Враский, а его помощником гвардии полковник Иван Алексеевич Павлов. Инспектор классов генерал-майор Иннокентий Андреевич Зубин, командир 1-го батальона полковник Григорий Трофимович Магдебург, 2-го – гвардии подполковник Григорий Григорьевич Добровольский.
 
В декабре 1919 г. Змиевский уезд был разделён на два: Змиевский и Чугуевский.
7 марта 1923 г. правительством УССР была принята новая система административного деления территории республики с делением на округа и районы. В губернии вместо десяти уездов было создано пять округов, а вместо 227 волостей — 77 районов; по новой системе административно-территориального деления район — округ — губерния — центр Харьковская губерния была разделена на округа: Харьковский (24 района), Богодуховский (12 районов), Изюмский (11 районов), Купянский (12 районов) и Сумский (16 районов).

В июне 1925 г. все губернии УССР, в том числе Харьковская, были упразднены, и входившие в её состав округа перешли в прямое подчинение республике (со столицей в Харькове). Согласно постановлению ВУЦИК от 3 июня 1925 г. было введено новое территориальное деление на всей территории УССР по принципу трёхстепенной системы управления (без губерний): округ – район - сельсовет.

27 февраля 1932 г. постановлением ЦИК УССР была создана Харьковская область, частью которой стал Чугуевский район.

2. КТО ВЫ, ПАН ОСТРЯНИЦА?
 
2.1. Первые упоминания

Яцко (Яков) Остряница (Остраница, Остранин, Остренин, Острянин) – фигура знаковая для Чугуева. Его до сих пор многие полагают основателем города. Курган под чугуевской Малиновкой назвали могилой Острянина и в 2007 г. даже освятили.

Чудны дела твои, господи! Священники, называющие себя православными, стали освящать языческие типы надуманных вымышленных захоронений. По канонам православной церкви вне кладбищ хоронили самоубийц, одержимых, иноверцев, безбожников, скоморохов, утопленников, колдунов, преступников, казненных и др. Интересно, под какую категорию авторы этой затеи отнесли Острянина.

Да и вряд ли после бунта кто-то думал об этом человеке и где его похоронить. Жена Пелагея осталась в Чугуеве и позднее постриглась в Московском Ново-Девичьем монастыре. Судьба его сына Андрея неизвестна. Хотя некий безымянный сын Острянина в 1641 г. упоминается, как поселившийся в Полтаве после побега из Чугуева. Дочь с зятем заранее были отправлены в Литву задолго до бунта. О других детях в чугуевских документах упоминаний нет. Его дом черкасы сожгли, возможно, в нем он и был убит и сгорел. Трупы погибших черкас, скорее всего, были похоронены московскими служилыми людьми, в лучшем случае, в общей отдельной могиле на кладбище. О чем можно сказать вполне определенно, что данного человека никто в Чугуеве (ни воевода, ни московские служилые люди, ни черкасы) не считал не только героем, но хотя бы уважаемым человеком. А в худшем случае, озлобленные потерей близких и погромом города, люди могли и бросить труп собакам или свиньям, как это часто бывало в то время. Большая часть вины за трагедию и горе доверившихся ему черкасов и московских служилых людей в Чугуеве 1641 г. лежит на человеке, который называл себя гетманом Яковом Остряниным.

Но вокруг этой персоны слишком много разных мнений и разноречивых сведений и мало документов. Думаю, в основном, это из-за того, что нет биографических описаний в источниках, заслуживающих доверия. Практически, сомнительны большинство данных о нем, как правило, приводимые без каких-либо архивных ссылок. Как, впрочем, и популярные в Интернете два типа непохожих портретов - плод фантазий поздних художников 19 века. Прижизненного портрета Якова Острянина не существует.

Наиболее полный обзор имеющейся информации об Я. Острянине выполнен А.И. Папковым в 2004 г. (Белоруссия и Украина. История и культура. Ежегодник 2004. М., 2005 // Папков А.И. Гетман Яков Острянин в Речи Посполитой и в России. С. 93 - 121). Однако в статью включена часть непроверенной и не подтвержденной информации. Многие противоречия не были рассмотрены. Я также не разделяю мнения автора о хороших полководческих способностях Я. Острянина. Кроме внезапного и неожиданного захвата Валуек, при котором были разграблены несколько беззащитных монастырей и церквей, отметить тут нечего. Есть непроверенные сведения, основанные на расспросных речах, что после этого успеха его в июне 1633 г. избрали гетманом перед штурмом Путивля польским войском. Но этот штурм оказался неудачным, как и следующий приступ Белгорода в июле, и уже в августе в подобных же речах его назвали «отставленным гетманом». А дальше участие в качестве полковника (начальника нескольких сотен человек) в неудавшихся попытках польских войск захватить в 1634 г. Севск, Курск и Белгород. Какие уж тут полководческие способности?

Из украинских источников можно отметить статью об Я. Острянине в книге (Котляр М.Ф. и др. Iсторiя Украiнi в особах: IX – XVIII ст. Киiв, 1993). Источники не приводятся, поэтому нет необходимости разбирать достоверность приводимых, особенно биографических, сведений. Основные цитаты, приводимые здесь, взяты из московских архивных документов и дневника Окольского.

Некоторые источники указывают на первое упоминание Острянина в документе 1621 г. Смотрим документ: «Семен же Опухтин сказал: ходили де з Дону на море добычу атаманы и казаки, атаман Василей Малыгин, а с ним 1300 человек да с ними ж запорожских черкас 400 человек. Атаманы были у всех у черкас и у казаков большие черкашеня Сулим, да Шило, да Яцкой …». Кто – нибудь видит в этой фразе Яцко Остраницу? Я  - нет. Надо очень хотеть, чтобы это увидеть. Яцкой – сын Яцка? Яцко (Яков) – весьма популярное имя. Да и поход оказался неудачным, не удалось пограбить. Черкас из него вернулось только около 30 человек, а донцов 300 из ушедших 1300 человек. Яцкой мог и не быть среди вернувшихся, уж очень мало шансов. Но Сулима и Шило в этот раз вернулись.

В отличие от упомянутого Яцкого Иван Михайлович Сулима – личность вполне известная, дважды избирался старшим войска запорожского (король и сейм не утвердили его избрание), побывал гетманом реестровых казаков. Попав в плен в 1605 г., провел 15 лет на турецких галерах, захватил вместе с товарищами по несчастью боевую галеру и привел ее в Рим, удостоился аудиенции папы римского. По возвращении в Запорожье совершил большое число морских захватнических походов, захватил и разрушил польскую крепость на Днепре Кодак, построенную французским инженером Бопланом, стал руководителем казацко-крестьянского восстания, был предан казацкой старшиной и казнен в Варшаве. Поляки устроили показательную казнь, Сулиме отрубили голову, тело четвертовали и развесили на въездах в город. При чтении описаний всяческих зверств следует иметь в виду и мнение П.А. Кулиша : «Что же касается ляшеских зверств, описанных в наших вымышленных сказаниях, то здесь мы творили мнимых и действительных врагов своих по внутреннему своему образу и подобию».

Запорожский атаман Шило возглавлял в июле 1622 г. совместный поход запорожских и донских казаков в числе 700 человек на 25 судах к турецким берегам и овладение несколькими прибрежными населенными пунктами. Высланный из Константинополя отряд галерных судов нанес поражение казакам, захватив 18 непотопленных чаек и до 50 оставшихся в живых казаков.

Достоверные упоминания полковника Яцка Острянина мы находим во время польско-русской войны 1633 – 1635 гг. Полковник Острянин со своим отрядом в 1633 г. взял внезапным приступом Валуйку, пограбил и затем сжег. Заодно разорили единоверный православный монастырь и несколько церквей. Затем в этом и следующем годах безуспешно вместе с другими польскими силами приступал к украинным московским городам Белгороду, Курску, Севску и Путивлю. Причем в двух отписках воевод он назван запорожским полковником. Командование большим отрядом черкас, выбравших его своим полковником, разорение городов и сел с единоверным гражданским населением предполагает набор определенных качеств у командира. Чтобы удержать дисциплину среди вольницы, необходимы уважение и боязнь подчиненных, невыполнение приказа, например, в запорожской среде каралось смертью. Потеря авторитета и популярности также плохо отражалась на здоровье старших, казацкое коло (собрание) под воздействием демагогов легко лишало жизни свергнутых начальников. Популярной мерой наказания было утопление в Днепре. Дешево и показательно. Казацкие начальники в штабах не отсиживались, надо было всегда подавать пример личной храбрости и воинского умения и быть успешным.
 
При чтении информации, связанной с Остряниным, возникает множество вопросов:
 
1. имя;
2. места и даты рождения и смерти, место захоронения;
3. был ли он запорожцем;
4. избирали ли его в гетманы, и если да, то кто;
5. состав семьи;
6. итоги восстания Острянина;
7. черкасский полковник 1633 – 1634 гг., старшой казацкого восстания 1638 г. и старшой в Чугуеве один и тот же человек или нет, не самозванец ли последний;
8. состав черкасов, прибывших с ним в Чугуев;
9. почему в составе ходатаев фигурируют полковники Боговцов и Попов, а далее они упоминаются как сотники и в Чугуеве нет ни одного полковника;
10. почему челобитная к царю о поселении в Чугуеве написана на белорусском языке и в составе ходатаев белорусский поп, почему чугуевские черкасы ждут белорусских родственников;
11. как убили Острянина в Чугуеве, бунт и измена чугуевских черкас это боязнь наказания за убийство Острянина; 
12. был ли Острянин основателем города Чугуева и т.д.

По степени достоверности доступные имеющиеся сведения были разбиты на три группы:

• Высокая надежность – именной привилей польского короля, указы московского царя, сообщения воевод украинных московских городов о событиях на их территории, не основанные на расспросных речах.
• Средняя степень надежности – описания очевидцев с поправкой на возможную субъективность, совпадающие сведения из разных независимых источников. Маловероятны только отдельные события, принимается только часть описаний событий.
• Низкая степень надежности – отсутствие архивных ссылок или ссылок на надежные источники, донесения воевод, основанные на слухах и касающиеся литовско-польских и запорожских событий, малороссийские описания событий, имеющие явный пропагандистский характер о гонениях за веру и жестоких мучениях и убийствах казаков, женщин и детей, о предательствах реестровыми казаками интересов остального казачества и т.п.

Естественно, это разделение чисто субъективное и отражает мою точку зрения на события.

2.1. Имя
 
В малороссийских казацких летописях (Летопись самовидца о войнах Богдана Хмельницкого. М., 1846, с. 5; Летопись гадячского полковника Григория Грабянки. Киев, 1853, с. 29), написанных гораздо позднее упоминаемого времени, избранным старшим войска запорожского и руководителем казацкого восстания в 1638 г. называется Остраница, казаки в битве на р. Старице (Старце) побивают ляхов ("и поражение в победу обратив …"), ляхи лестью заключают мир, тут же его нарушают и казнят Остраницу и Гуню в Варшаве.

Помимо Яцка (Якова) фигурирует также имя Стефан Кшиштоф или Стефан Христофор. Впервые Стефан Кшиштоф появляется в вышепомянутом Универсале. Интересно, что Универсал Острянина датирован 20 марта 1638 г. и выпущен в Запорожской Сечи, а 1 апреля этого же года уже вышел именной привилей польского короля в Варшаве о лишении всего имущества киевского казака-мятежника Яцка Острянина. Если это тот самый Острянин, учитывая скорость сообщений того времени и необходимость подготовки королевского привилея, без ковра-самолета здесь не обошлось. Или приходится думать о более позднем времени написания данного Универсала через десять спокойных лет уже во времена Зиновия (Богдана) Хмельницкого или даже позже. Там также поводом к восстанию послужили семейные бедствия старших Запорожского войска от поляков и также рассылались универсалы о зверствах ляхов и жидов. Но в Привилее Яцко Острянин назван киевским казаком-мятежником. Опять нестыковочка, или ошибка в королевском Привилее?
 
Есть ценное свидетельство очевидца событий 1637 - 1638 г., дневник Шимона (Симеона) Окольского, войскового капеллана в польской армии, монаха-доминиканца (Мемуары, относящиеся к истории Южной Руси. Вып. 2. (первая половина XVII в.). Киев, 1896). Дневник безусловно и ожидаемо субъективен, в нем польское войско вместе с реестровыми казаками и наемниками (немцами, венграми, волохами) -  рыцари и герои, а мятежные казаки – разбойники, бандиты и клятвопреступники.

Вот пример освещения событий с разных точек зрения. Корсунский полковник Филоненко, известный своими подвигами в сражениях с татарами и турками, командовал большим отрядом и шел на выручку сидящего в осаде и голодающего войска Запорожского старшого Дмитрия Гуни, сменившего   Острянина после его побега, с обозом продовольствия, пробиваясь с тяжелыми боями. Пробился с всего лишь небольшим отрядом и сохранившимся запасом общего продовольствия на два дня. Казачий герой? Н-е-т, мятежные казаки так не думали. В черной раде без старшин присудили полковника к наказанию у позорного столба. Хорошо, еще не съели. Потеряв веру в возможность победы, повстанцы сдались на милость победителя. Это версия события Окольского, у Величко в примечании к дневнику капеллана она выглядит по-иному. У последнего Филоненко - казацкий герой, потерявший при этом воссоединении ряд казаков, но гораздо меньше, чем потеряли поляки, и при этом сохранивший продовольствие. Приход отряда Филоненко способствовал примирению сторон, поскольку поляки почувствовали невозможность победы военным путем. Вряд ли мы узнаем правду из субъективных противоположных оценок.

Но канва исторических событий в дневнике передана хорошо. С. Окольский почему-то нигде не называет имени Острянина, хотя имя его сотоварища Скидана часто встречается в тексте, автор называет его «как бы польным гетманом казацким», приведены даже два его универсала, подписанные полковником войска Его Королевской Милости Запорожского, поставленным над целою Украиною Карпом Павловичем Скиданом. Остряница назван старшим на Запорожье, его универсалов в дневнике нет. Лишь в примечании издателя говорится, что это полковник реестровых казаков Яцко Острянин, упоминаемый в 1634 г. и ошибочно называемый позднейшими летописцами Остряницей.

Косвенным доказательством того, что в Запорожье был избран именно Яцко Острянин, мог бы служить королевский привилей от 1 апреля 1638 г. о лишении его всего имущества, однако там он назван киевским казаком вместе с Яхно Жилинским, причем Жилинский помянут первым, при этом состав имущества Остнянина известен не был.
Есть также ряд обстоятельств, заставляющих усомниться в идентичности киевского и запорожского Остряниных.

Во-первых, не успели Острянина избрать, он и сделать еще ничего противозаконного не успел (началом восстания называют апрель 1638 г.), как его имущество, оказывается уже в распоряжении короля.
 
Во-вторых, если бы это был наш бывший полковник, то уж недвижимое его имение королевским чиновникам было бы точно известно. Шляхтичу Доманскому было предложено искать самому это имущество и оформлять свое право владения через суд. Не находите, что этот привилей, как бы это сказать, несколько странный?

В-третьих, Жилинский в привилее стоит перед Остряниным, что обычно указывает на некую субординацию. А если это старшой в Запорожском войске, то кто это может быть выше его среди мятежников?

В-четвертых, полковник Яцко Острянин с Киевом ранее никак не был связан, упоминались Полтава и Нежин. Остер, как предполагаемое место рождения, был в Черниговском старостве.

В-пятых, имя Яхно Жилинского не упоминается в источниках, описывающих восстания Бута (Павлюка) и Острянина. Вполне вероятно, что это мятежник местного киевского масштаба. Вероятно, такой же, как упомянутый в привилее его сотоварищ, киевский казак-мятежник Яцко Острянин.

Похоже на то, что киевский казак Яцко Острянин по королевскому привилею просто тезка запорожскому, если, конечно, не считать, что в привилее допущена ошибка по месту службы казака.
 
Сведений, безусловно подтверждающих или опровергающих имя Остряницы, избранного старшим в Запорожском войске в 1638 г., и связь этого человека с полковником Яцком Острянином 1633 – 1634 гг., нам обнаружить также не удалось.
 
С.М. Соловьев не называет имени руководителя казацкого восстания Остряницы, мстившего за отца, замученного поляками, (по Универсалу это Стефан Христофор) и отождествляет его с чугуевским поселенцем Яцком Остраниным. Остранин, поразивший поляков под Голтвою (5 мая), но потом разбитый под Жолниным (13 июня), ушел в московские владения, куда еще прежде вывез жену. Это же мнение разделял и Д.И. Багалей.
 
Чтобы выйти из противоречий, связанных с именем и местом смерти старшого черкас, архиепископ Филарет предположил , что существовали два человека: «Нет сомнения, что московский Остренин есть то же, что казацкий Остряница. Однакож нельзя признать гетмана Якова Остренина за одно лицо с знаменитым гетманом Остряницею, которого, по словам Конисского, зверски погубили ляхи в 1638 г.: аа) Казацкий гетман, герой Остряница, назывался Стефаном, а наш Остренин постоянно называется Яковом; бб) Чугуевские черкасы прямо говорили своему гетману Остренину: «а в Гетмана тебе не выбирали в Литве, пожаловал Гетманом Государь Царь». Между тем несомненно, что Стефан Остряница избран был в гетманы самыми казаками; вв) наконец, нет причин не доверять Конисскому в том, что ляхи предали страшной смерти гетмана Стефана Остряницу в 1638 г. Летописец о войнах Хмельницкого говорит: «присягу зломивши, Остряницю и Гуню убили в Варшаве, а Киримла сотника Киевского с сыном его на пали взбили и многих знатных четвертовали, а многих на гаках (на крючках) вешали. То же говорит и Ригельман. Таким образом остаётся положить, что гетман Яцко Остренин был только родственник, может быть и брат знаменитого героя – страдальца Остряницы и очень вероятно, что благочестивый царь, преимущественно по уважению к страдальческой смерти и заслугам гетмана Стефана Остряницы, почтил Якова Остренина, или Остряницу, званием «Гетмана войска Запорожского»».

Попытку разобраться, откуда пришли чугуевские черкасы и кто же был их предводитель, сделали издатели сборника древних воронежских грамот Н. Второв и К. Александров-Дольник, однако дело ограничилось только постановкой вопросов.

Но усилия как-то сгладить противоречия часто приводят к новым, не менее острым. Старшие запорожского войска не появляются ниоткуда, как чертик из коробочки, они должны быть в авторитете, который в Запорогах можно было заработать только одним способом, активным участием в успешных грабежах и боях с неприятелем. Никаких упоминаний о Стефане Острянине до избрания его в старшие и появления Универсала нет. С другой стороны, полтавский (или нежинский) полковник Яцко Острянин из московских документов 1633 – 1634 гг. далее не упоминается. Яцко Острянин вновь появляется только в ходатайстве на поселение в Чугуеве городище. Если добавить к этому еще упоминаемого в московском документе 1621 г. Герасима Острянина и киевского казака-мятежника Яцко Острянина из королевского Привилея 1638 г., то и голова уже начинает кружиться от обилия разноречивой информации.

2.2. Места и даты рождения и смерти, место захоронения
 
Иногда в Интернете можно встретить упоминание некоторых дат рождения, обнаруженными документами это не подтверждено. Далее я буду использовать такую формулировку, не забывая о том, что такой документ пока не найден мной, что не исключает такой находки в будущем или другими исследователями. Местом рождения называют три места: Киевщина, Полтава и Острог или Остер. Все они надежными документами не подтверждены.
 
Как правило, в исторической науке не считается подлинным документ, существующий только в виде копии. Такой копией начала 18 в. без подлинника и является Универсал гетмана Стефана-Христофора Острянина от 20 марта 1638 г., опубликованный в Летописи событий Величко (окончена автором в 1720 г., т. 4 с найденным Универсалом опубликована в 1864 г.).

Прозвище Острянин, образованное от населенного пункта Остер, может указывать на место рождения, но если это уже родовая фамилия, то, возможно, в Остере родился кто-то из предков, может, дед нашего героя. Сам Яцко мог уже родиться в другом месте. Мы не знаем имен его родителей, где и как прошло детство и юношеские годы. Указание, что в молодые годы он служил на соляных копях (по другим источникам - селитренных варницах), не имеет документального подтверждения.
Местом смерти называют два места: одно – это Чугуев, где человек, называвший себя гетманом Яков Остряниным, был убит подчиненными ему черкасами 26 апреля 1641 г. (подтверждено московскими документами), место захоронения неизвестно; второе – Варшава, где поляками был умучен Стефан Остряница. Было ли захоронение и где – неизвестно.

В Летописи Григория Грабянки , написанной в более позднее время до 1701 г., приводится оригинальная версия без указания имени Остряницы.  В 1638 г. казаки собрались и поставили себе гетманом Остряницу, а на подмогу дали ему казака Гуню, и восстали против ляхов, выманили их в степь на реку Старицу и там в битве множество их избили. Увидев, что не в силах преодолеть казаков, ляхи хитростью подговорили их на мир. При заключении мира пан Кисель и другие господа именем гетмана Конецпольского поклялись, что волю казакам дадут и кровью они не будут платить за свое восстание. Скоро же они эту клятву нарушили, поймали гетмана Остряницу и Гуню и казнили в Варшаве, а киевского сотника Кизима и его сына посадили на кол, и многих славных и храбрых казаков погубили разными пытками: кого четвертовали, кого на кол посадили, а кого на крюках за ребра подвесили.

Эта же версия почти в слово в слово повторяется в «Летописи самовидца». «Присягу зломивши, Остраницю и Гуню убили в Варшаве, а сотника киевского Кизима с сыном …». А для большего эффекта добавили польских жестокостей: «… И с того времени всякую свободу козакам отняли и тяжкие и вымысльные подати наложили необычно, церкви и обряды церковные жидам запродали, детей козачьих в котлах варили, жонкам перси деревом вытискивали…».

Вот так и рождается историография. А ведь не так и много времени прошло с 1638 г. Поражение на устье Старца превращается в победу. Поляки побеждают хитростью и подлостью простодушных казаков, хватают руководителей восстания. Вместе с Остряницей, имя которого не называется, был казнен и Гуня. Жестокость поляков не знает границ, и непонятно за что и почему. Читатель просто обязан пылать гневом по этому поводу. По эпизоду восстания Острянина источник ненадежный. Будем надеяться, что автор чистосердечно верил в то, что написал. А иначе это обычная пропагандистская утка времен гетмана Богдана Хмельницкого.

Легендарным выглядит и описание Стефана Острянина и его смерти в Варшаве в «Истории русов».  «На место замученного Павлюги, выбран в 1638 г. Гетманом Полковник Нежинский (?), Стефан Остряница, а к нему придан в Советники из старого заслуженнаго товариства Леон (?) Гуня, коего благоразумие в войске отменно уважаемо было».
 
В качестве источника «Историю русов» использовали и такие авторитетные исследователи Малороссии как Н.И. Бантыш-Каменский  и Филарет.  Их последователи, не столь авторитетные, обзывают этот источник, как хотят: и мутным (начиная с Д.И. Багалея), и безобразнейшим, и политическим памфлетом. Что их всех объединяет, так это полное отсутствие каких-либо доказательств. Многие сомневаются в авторстве святителя Георгия, пренебрежительно называя автора этого сочинения псевдо-Конисским.
 
Непонятны причины, по которым Императорское Общество Истории и Древностей Российских, издавая «Историю русов», поставило святителя Георгия автором этого сочинения. Вот выписка из предисловия к этому сочинению.

«Историков и Летописцев сего времяни было в Малой России довольно. Но как сия страна, как бы созданная или осужденная для руин, от частных нашествий иноплеменников, а еще частейших набегов и браней от народов соседних, и наконец от непрестанных междусобий и побоищ, претерпела всех родов разорения, губительства и всесожжения, и, так сказать, обагрена и напоена кровию человеческою и покрыта пеплом, то в такой несчастной земле, можно ли было что либо сберечь целое? А по сей причине взята сия История из летописей и записок Белоруских, яко из страны единоплеменной, соседствующей и от руин Малороссийских удаленной.
Известный ученостию и знатностию Депутат Шляхетства Малороссийскаго господин Полетыка, отправляясь по должности Депутатства в великую оную Имперскую Коммиссию для сочинения проекта новаго уложенья, имел надобность необходимую отыскать отечественную Историю. Он относился о сем к первоначальному учителю своему, Архиепископу Белорускому, Георгию Конискому, который был природный Малоросиянин, и долголетно находился в Киевской Академии Префектом и Ректором. И сей-то Архиерей сообщил Господину Полетыке Летопись или Историю сию, уверяя архипастырски, что она ведена с давних лет в кафедральном Могилевском монастыре искусными людьми, сносившимись о нужных сведениях с учеными мужами Киевской Академии и разных знатнейших Малоросийских монастырей, а паче тех, в коих проживал монахом Юрий Хмельницкий, прежде бывший Гетман Малоросийский, оставивший в них многия записки и бумаги отца своего, Гетмана Зиновия Хмельницкаго, и самые журналы достопамятностей и деяний национальных, и что притом она вновь им пересмотрена и исправлена».

Из приведенной выписки из предисловия ясно видно, что рукопись была написана в кафедральном Могилевском монастыре, а святитель только лишь пересмотрел и исправил ее, т.е., выражаясь современным языком, был лишь редактором книги.
Полагаю, что приписанное авторство Г. Конисского и неконструктивная критика «Истории русов» вызваны только политическими мотивами. С первой стороны, это беззастенчивое использование авторитета святителя, с другой – безосновательная ругань и отделение идей книги от имени святителя. Жизнь святителя Георгия - это твердое и последовательное воплощение его взглядов, совпадающих с основными воззрениями книги: 1. великорусский, малороссийский и белорусский народы это три ветви когда-то единого русского народа (русов, русинов); 2. православная вера единственно верная.
 
Как и в казацких летописях, здесь полное поражение Остряницы превратили в громкую победу. Гуня погиб в битве, а Остряница по коварству и вероломству поляков был схвачен вместе со всей старшиной в Каневском монастыре и казнен с невиданной жестокостью.
 
Каждый боролся за свои права, как умеет. У монахов всех стран и религий был, как правило, один способ отомстить своим обидчикам, в данном случае, папежанам: приписать им в летописях все мыслимые мерзости и жестокости. Думаю, что и в «Истории русов» жестокости поляков при казни руководителей восстания, мягко говоря, несколько преувеличены.

А вот и мнение малороссийского писателя П.А. Кулиша:
«Что же касается ляшеских зверств, описанных в наших вымышленных сказаниях, то здесь мы творили мнимых и действительных врагов своих по внутреннему своему образу и подобию…
Они [попы и монахи] в своих летописях заставили польских панов, на варшавском сейме 1638 года, казнить с Нероновской свирепостью тех козаков, которые в то самое время угоняли в Московщину полтавских слобожан, потом пытались, как увидим повторить в Украине Павлюковщину и, наконец, были побиты товарищами в домашних драках за рубежом Королевской земли.
Летописные ужасы переходили в виде исторических фактов из поколения в поколения, воспроизводились литературными талантами в стихах и прозе, давали работу казуистике русских историков, и воспитывали в русском обществе умственную козатчину…
В действительности казнен был за бунты 1637 – 1638 гг. только Павлюк с тремя его сообщниками, но их не терзали инквизиторски, как это было нужно украинским летописцам… Дело кончилось тем, что преступникам отсекли головы и взоткнули на колья».

Даты и место рождения руководителя восстания Якова Острянина, место его смерти и захоронения не имеют документального подтверждения. Место убийства человека, называвшего себя гетманом Остряниным, - Чугуев, дата убийства 21 апреля 1638 г., был ли он похоронен и место захоронения его неизвестны.

Мнение П.А. Кулиша по поводу его смерти: «… этого дерзкого и трусливого добычника ждала безславная смерть в домашней драке с козаками». 

2.3. Был ли он запорожцем?
 
Запорожское войско по своей сути происхождения было многоэтничным. Чтобы вступить в ряды войска достаточно было объявить себя вольным человеком, неженатым и православным (в доказательство достаточно было перекреститься). Надо было при необходимости научиться военным навыкам и сдать экзамен, знать казацкие обычаи и принести присягу товариществу. Запорожские казаки занимались охотой и рыболовством, основным источником дохода были грабежи. После 1625 г. в соответствии с Куруковским договором и полкового устройства реестрового казацкого войска, запорожскими стали называть и реестровых казаков, не проживавших на территории Запорожья. Реестровые казаки в основном были женатыми и вели свое хозяйство. В походы они ходили только по приказу польских гетманов. Казаков, занимавшихся в основном сельским хозяйством, называли пашенными. Чтобы отличить себя от реестровых казаков, сечевики стали называть себя Запорожским Войском Низовым, что видно, например, в Универсале Острянина. Наш герой Яков Острянин ранее был полковником реестровых казаков. Реестровые казаки часто уходили в Сечь и часто присоединялись к антипольским восстаниям, организованным сечевиками. В донесении путивльского воеводы 1634 г., где перечисляются полковники запорожских черкас, Острянин назван в одном ряду с Ильяшем, старшим реестровым полковником, позднее руководившим реестровыми казаками в борьбе с отрядами Павлюка и Острянина в 1637 – 1638 гг.
 
Ранее мы говорили, что идентичность нежинского (полтавского) полковника, автора Универсала, киевского казака-повстанца и чугуевского Остряниных не доказана документами. Так что, в общем плане, чугуевского Острянина называть запорожцем не хватает оснований.

2.4. Избирали ли его в гетманы, и если да, то кто?
 
Основываясь на малороссийских казацких летописях, мы предполагаем, что в марте 1638 г. в Запорожье избрали старшим Острянина. Был ли это Стефан Кшиштоф (Христофор), как в Универсале, или бывший реестровый полковник Яков Острянин, определенно сказать невозможно, не хватает достоверной информации. Старшего или кошевого атамана избирало общее собрание (рада или коло). Официально гетманы были только у реестровых или городовых казаков, начиная с Богдана Хмельницкого, назначал их сейм и утверждал король. Количество реестровых казаков в отличие от сечевиков всегда было ограниченным. Народной демократии здесь не было. Самозванных гетманов в истории Малороссии, особенно в начале казацко-крестьянских восстаний, было гораздо больше, чем назначенных королем. По мнению П.А. Кулиша , «… гетманом величал себя тогда каждый предводитель отдельной казацкой орды». В конце, когда уже становился ясен исход восстания, самозванцы становились скромнее и число гетманов резко сокращалось. В большинстве малороссийских летописей после смерти Остряницы гетманом был выбран Савалтович, которого в 1639 г. сменил Полтора-Кожуха.

7 сентября 1640 г. в Разрядный приказ прибыли трое черкас из Чугуева. У них отсутствовала полагавшаяся в таком случае сопроводительная отписка от воеводы. Тем не менее чугуевцы подали три челобитных, написанных южнорусской скорописью, поданные от имени Якова Острянина и всех черкас города. Но на них было рукоприкладство только одного священника Игнатия Яковлева. В последующих черкасских челобитных, в которых они объясняли, почему нарушили установленный порядок подачи челобитных, написано, что они пошли в Россию без гетмана. Яков Острянин присоединился к ним уже на Поле. Вместе они пришли в Российское царство, где государь "велел гетману Яцко Остренину быть гетманом". Челобитчики отмечали: "А мы, холопи твои, гетману Ятцко Остренину тово гетманства не давали и не отымаем у него. Если, государь, то гетманство дано было ему за порогами на реке Днепре, там же и тот гетман то гетманство и потерял в Литве, на реке на Суле".  Получается, что чугуевские черкасы ничего не знали о гетманстве Я. Острянина и полагали, что он получил его от государя. Они допускали, что его могли избрать в Сечи, но считали, что он сам лишил себя гетманства, позорно бежав от своего войска после поражения от польских войск.

Когда отношения Острянина с его чугуевскими черкасами разладились настолько, что они разговаривали только через воеводу, «черкасы всем миром закричали на Гетмана с большим шумом: челом бьём тебе, Государю, ты нас завёл в Чугуев, а мы пришли за тобою, а в Гетмана тебе в Литве не выбирали, пожаловал тебе Гетманом Государь Царь». Т.е. опять в Литве Острянина никто не избирал. Царь, безусловно, никого не мог назначить гетманом, не царя всея Русии это дело, даровать иностранные чины и титулы.
 
Скорее всего, важности ради и для повышения шансов на успех в челобитной царю группа черкас решила назвать его гетманом, а царские чиновники решили поддержать эту игру. В донесениях путивльского и белгородского воевод о приходе большой группы черкас на русское подданство Я. Острянин уже назван гетманом, когда государь еще и слыхом не слыхивал ни о каком гетмане Острянине.

2.5. Состав семьи
 
Из Белгорода в Чугуев Яков Острянин выехал с сыном Андреем (подтверждается рядом московских документов). Семью Острянин, скорее всего, вывез под Чугуев заранее. Этим возможно, объясняется его настойчивое желание поселиться именно под Чугуевым, так как именно там у черкас уже были их пасеки и припасы. Вот как писал об этом П.А. Кулиш : «Но козаки, кроме самых завзятых, сомневались в успехе своего предприятия. Их предводители, как Остряница, вывезли даже своих жен и все свое имущество за московский рубеж».

В челобитной черкас с жалобой на Острянина одним из пунктов его обвинения было то, что он вывез свою дочь с зятем в Литву, т. е. таким образом готовился к измене. Жену звали Пелагеей. Интересно, что безымянный сын Острянина (возможно, это был Андрей) после бунта упоминается уже в Полтаве, т.е. он побежал вместе с другими черкасами и бросил мать в самую тяжелое для нее время, после гибели мужа. Она осталась в Чугуеве, и позднее ей разрешили постричься   в Московском Новодевичьем монастыре " за большую службу" ее погибшего мужа без вклада.  Имя дочери, а также судьбы ее и сына Андрея после 1641 г. остались неизвестными.
 
В Интернете кочует утверждение, что дворянский малороссийский род Искр ведет свое начало от Якова Острянина. Утверждается, что у Якова Искры-Острянина было двое сыновей Иван и Юрий и дочь Мария. Существование сына Андрея отвергается. Документов, подтверждающих это, нам найти не удалось. Есть только голословное утверждение Ивана Ивановича Искры при оформлении купчей в Полтаве в 1678 г., что его дед Янко Острянин: «Дед мой, славной памяти Янко Острянин, передал отцу моему Ивану Искре Ковжижу с лесом, с сенокосами, с плёсами». Стоимость имущества оценивалась в 400 польских злотых. Вблизи Ковжижа Якову Острянину принадлежало и урочище Соколиный Байрак. Права на владение частью последнего добивалась в полтавском суде (1668) дочь Мария. Я допускаю, что дедом Ив. Ив. Искры был некий Янко Искра Острянин. Одно ясно, что к чугуевскому Острянину он не имел никакого отношения.

Способствовала такому удивительному утверждению и родословная дворянского малороссийского рода Искр, опубликованная В.Л. Модзалевским. В ней с легкостью фокусника Якова Острянина превратили в Якова Искру-Острянина, а к достоверно известному сыну чугуевского Острянина Андрею и безымянной дочери добавили реально существовавших по другим документам персон: сыновей Ивана по прозвищу Искренко и Осипа, а также дочь Марию, не связанных родством с чугуевским Яковом Остряниным в имеющихся документах. Вся фантасмагория с превращением основана на единственном бездоказательном утверждении Ивана Ивановича Искры, сыне Ивана Искренко, при оформлении купчей, что его дед Яков Острянин когда-то владел этим имением. Непонятно, где были в таком случае Иван и Осип в 1638 г., как произошел переход имения от Якова Острянина (убит в 1641 г., все имение, как принадлежащее мятежнику 1638 г., должно было поступить в пользу короны) к Ивану Искренко (реестровому казаку Полтавского полка в 1649 г.). Остается еще вероятность связи киевского казака-мятежника Яцка Острянина с нашим, но неизвестное имущество киевлянина было реквизировано еще в 1638 г. (согласно королевскому привилею). Доказательств этому нет, утверждение о родстве Искр и чугуевского Острянина маловероятно.
 
Все это очень напоминает ранний период оформления российских дворянских родословных, когда свое происхождение чисто русские роды вели от выезжих татарских мурз, немцев, короля Албании, волошского господаря и т.д. и т.п., когда проверить указанное происхождение не представлялось возможным. Возможно, конечно, что какой-то Янко Острянин и был отцом Ивана Искренко, но только не наш герой.

2.6. Итоги восстания Острянина и Гуни
 
По итогам восстания проигравшие казаки вынуждены были подписать один из самых унизительных документов в своей истории. Ниже приведен текст этого документа.

«Ординация войска Запорожского реестрового, состоящего на службе речипосполитой

Хотя единственное Наше желание в деле управления государством состоит в том, чтобы оказывать постоянно Наше королевское благоволение верным Нашим подданным, но своеволие козацкое оказалось столь разнузданным, что для его усмирения пришлось двинуть войска речипосполитой и вести с ними войну; так как по воле Господа, распорядителя всех военных действий, они были поражены и разгромлены и речьпосполитая спасена от опасности, то Мы уничтожаем на все времена все льготы, доходы, право на самосуд и на выбор старшин, которыми они пользовались в награду за услуги, оказанныя нашим предкам, и которых ныне лишаются вследствие своего бунта; Мы постановляем, чтобы все те, которым судьба сохранила жизнь, были обращены в хлопов. Но так как многие реестровые, которых речьпосполитая признает на своей службе только в количестве 6,000, оказались покорными нам и речипосполитой, то Мы, по приговору нынешняго сейма, постановляем следующее устройство этого войска.
 
Должности «старшаго» впредь никогда не будет занимать лице из их среды, старшаго комиссара Мы будем назначать на каждом сейме по рекомендации гетманов, избирая для того лице из шляхетскаго сословия, опытное в военном деле. Комиссар обязан будет управлять всем козацким войском, предупреждать его бунты, оказывать правосудие обиженным и, по приказу коронного гетмана, являться с войском в означенные срок и место, смотря по нуждам речипосполитой. Он должен принести присягу по следующей форме:
 
«Я (имя рек) «присягаю Богу триединому, что, приняв должность, буду служить верно и преданно моему королю, его величеству Владиславу IV, его наследникам, королям польским, и речипосполитой, своеволие козацкое буду по мере возможности укрощать, бунты их заблаговременно предупреждать и своевременно извещать об них короннаго гетмана, оказывать правосудие лицам, обиженных козаками, их же самих обижать не стану; во всем буду соблюдать нынешнее постановление и подчиняться гетманским приказам. Клянусь в этом именем Господа Бога».
 
Комиссару должны подчиняться ассаулы, полковники, сотники и все войско и все они вместе с комиссаром должны повиноваться коронному гетману. Ассаулы и полковники должны также назначаться из шляхтичей, опытных в военном деле и известных непоколебимою верностью. Сотники и атаманы будут избираться из козаков, заслуженных Нам и речипосполитой и изведанных в военном деле. Резиденция комиссара будет в Трехтемирове, как в центральном пункте; полковники должны жить в своих полках и не выезжать из них без разрешения коронного гетмана. Полки с их полковниками должны по очереди выступать в Запорожье для защиты той области и для затруднения татарам переправы через Днепр. Они должны препятствовать собранию своевольных скопищ на островах и речках и не дозволять им отправляться в морские походы. Кроме очередного отряда ни один козак не должен без паспорта, выданнаго от комиссара, ходить в Запорожье; если ослушник будет арестован губернатором, пребывающим в Кодаке, то должен быть казнен смертью. Когда польское войско, находящееся на Украине, выступит в поход, комиссар должен тотчас выступать с двумя полками и, расположившись у Чернаго Шляха, перехватывать татарские разъезды; в более опасных случаях он должен собрать все войско и отправиться туда, куда прикажет гетман.
 
Мы обезпечиваем, что козаки, находящиеся в службе речи посполитой, не будут терпеть никаких притеснений от украинских старост и подстарост; козаки со своей стороны не должны вмешиваться в дела, к ним не относящиеся, особенно не должны причинять ущерба Нашим доходам; комиссары и полковники должны строго наблюдать за этим и, если бы они небрежно исполняли эту обязанность, то коронный гетман должен подвергнуть их ответственности. Тяжбы, возникшие между мещанами наших городов и реестровыми казаками, будут судиться смешанным судом от имени Нашего и речипосполитой, которая определит на вечныя времен места козацкой оседлости для того, чтобы ежегодно не происходило перемещений, приносящих вред речипосполитой и ущерб Нашим доходам. Реестровые казаки не должны испытывать никаких притеснений ни личных, ни имущественных. Мещане городов Наших в силу существующих законов не должны записываться в козаки ни сами, ни их сыновья и не должны выдавать дочерей замуж за козаков под опасением конфискации имущества.
Постановляем также, чтобы козаки не селились в более отдаленных украинных городах и не приобретали в них собственности, ограничиваясь Черкасами, Чигрином, Корсунем и другими пограничными городами, где присутствие их необходимо для защиты края от татар, чтобы таким образом устранились поводы для скопищ и бунтов. Мы назначаем также сеймовую комиссию для разсмотрения дела о землях Трехтемировских и если окажется, что козаки отняли насильно у кого-либо эти земли, то комиссия должна будет возвратить их прежним владельцам; по этому делу составлена, впрочем, более подробная инструкция и передана в королевский архив».
Прощайте вольности казацкие на все времена: «все льготы, доходы, право на самосуд и на выбор старшин, которыми они пользовались в награду за услуги».

Казаки чесали головы от изумления результатами своего восстания десять лет, пока не собрались бунтовать вновь (восстание Богдана Хмельницкого 1648 г.). Думаю, что казакам не меньше польского правительства хотелось добраться до сбежавшего с поля битвы руководителя такого восстания.
 
Обычно ведь как было? Оказавшись в безысходной ситуации, казаки выдавали своих руководителей головой, а сами молили о милости и снисхождении к ним глупым, поверившим клятвопреступникам. Ну выдали Путивльца, раненых Скидана и Репку. Всем ведь ясно, поляки их требуют не для лечения. Как правило, повстанческую старшину лишали головы и четвертовали. Для разнообразия могли развесить на виселицах по дорогам или посадить на кол. А многих остальных рядовых повстанцев ожидала не лучшая судьба. Документы того времени изобилуют фразами «ляхи, ворвавшись в табор, вырезали всех оставшихся», «венгры вырезали всех пленных восставших казаков». Всех оставшихся в живых определяли в холопы. Ну и чего же вы хотели? Да, це Европа, и воевали казаки с европейскими наемниками, польским шляхетским войском и своими же братьями, реестровыми казаками. Но Европа средневековая с нравами, как у всех победителей того времени. В реальной жизни реестровые казаки для нереестровых были небратья, хуже ляхов и татар, как только их не обзывали в универсалах сечевиков.
 
Еще одна версия появления Остряницы в московских пределах есть у П. А. Кулиша : «… Немедленно были разосланы приказания схватить мятежников, укрывающихся в Полтавщине, и в том числе славного в наших летописях Остраницу. Но Остраница подкупил и местных урядников и прикомандированных к ним козаков. Его представили умирающим, даже покойником, и дали ему возможность выйти за московский рубеж со всем родом своим и со своими соумышленниками, причем бунтовщики угнали в придонецкие пустыни и всю слободу, в которой гнездились». П.А. Кулиш здесь не ссылается на источники. Ясно, что ничего не ясно.

Некая обида на старшину у казаков-повстанцев, конечно же, была! Острянин сбежал ночью, оставив всех на произвол судьбы, чистой воды предательство. Избранный казаками вместо него Димитрий Томашевич Гуня дважды смог вывести казачье войско из осады, просто испарился гениально со всем войском и возами из окружения, но и он продержался только два месяца. П.А. Кулиш писал о нем так: «дикий талант, блистательно поддержавший низкое по средствам и целям, но геройское по решимости дело Павлюка и Скидана», «Ночью Гуня, как бы волшебством, как бы прославленным характером запорожским, провел козаков своих между оцепивших его ведетов, и исчез, не покинув позади себя не только пушек, но и не одного воза». И тоже в последний момент, когда результат восстания уже был ясен, ночью уплыл непокоренный, а куда, не сказал никому. С тех пор о нем никто не слышал.

Пришлось держать ответ всем оставшимся в живых!

С.М. Соловьев привел выписку из письма гетмана Конецпольского к королю 1639 г., в котором говорится: «Дал мне знать комиссар, что Гуня, который начальствовал своевольниками против войска нашего, с несколькими другими начальными людьми и 300 лошадей ушел к Остранину в Москве. Если мы не воспротивимся этим побегам, то нечего надеяться покоя на Украйне, когда своевольство будет иметь такое близкое убежище».

Есть две версии, куда подевался Гуня: 1. ушел за московский рубеж (в таком случае как приход, так и уход были бы в московских документах), 2. ушел в Запорожскую Сечь или на Дон (возможно, но никаких упоминаний в документах). По московскому источнику 1640 г. некий Гунка Черкашенин возглавлял морской поход донцов на 23 стругах в Черное море. Поход был неудачным, выход в море был прегражден турецкими каторгами (ка;торга — большое гребное судно с тройным рядом вёсел, приводившихся в действие невольниками, давшее название одному из видов наказания) и струги после боя вернулись обратно. Описания этого боя разнятся, но суть одна. Донцы потерпели поражение и вынуждены были вернуться в голодный Азов. Уровень подготовки похода и прозвище указывают на молодость и неопытность атамана. И какой смысл донцам было вверять свои жизни запорожцу? Да, судя по прозвищу он был черкасского происхождения, но, видать, уже прижился на Дону.  Я не вижу достаточных оснований отождествлять его с Д.Т. Гуней. Но и в этих версиях дальнейшая судьба казацкого атамана, талантливого воина и мастера вывода своего войска из окружения и которого во всех источниках уважительно звали по имени-отчеству, Дмитрий Тимошевич (Тимофеевич) Гуня, неизвестна. Гуня (сермяга) – черкасское прозвище не из редких.

2.7. Идентификация чугуевского Якова Острянина. Не самозванец ли последний?
 
Все эти названные лица (черкасский полковник Яков Острянин 1633 – 1634 гг., киевский казак-мятежник Яцко Острянин 1638 г. старшой казацкого восстания 1638 г. Острянин, и чугуевец Яков Острянин) реально существовали, и это подтверждают документы, которые можно признать надежными в отдельности для каждого из них. Но нет ни одного документа, который бы связывал и подтверждал единство, хотя бы одной пары из этих персон. Только о киевском казаке-мятежнике больше нет никаких сведений, остальные упоминаются в нескольких документах. Попробуем разобраться, для чего составим психологические портреты этих людей.

Черкасский полковник – профессиональный средневековой военный; грабеж и убийства для него обычное дело, средство для выживания и накопления богатства; жесткий и жестокий; приучен к дисциплине, требует того же от подчиненных; хорошо владеет оружием; физически крепок, вынослив; целеустремлен, старается добиться своей цели любыми средствами; честолюбив, любит победы, не любит проигрывать; набожен, но только внешне, может разорять православные святыни и бога не боится, верит в гадальщиков; пользуется популярностью среди подчиненных, пока успешен.

В 1633 г. севский воевода выслал в Москву расспросные речи запорожского казака Семена Шарпанца о прибытии под Путивль 20 000 казаков с гетманом Дорошенко и 5 000 поляков с Пясочинским, об избрании казаками будто бы на место Дорошенко гетманом Яцка Остренина и о намерении идти под Смоленск.  Другими документами эта информация не подтверждается. Не зря воевода использовал обычное для таких источников выражение «будто бы». В следующих московских документах, например, о неудачном походе черкас на Белгород 20 июля, Яцко Острянин опять называется полковником.  А вот при описании нового неудачного для поляков похода на Курск 26 августа Я. Острянин упоминается как «отставленный гетман».  Путаница с обозначением чинов черкасских военноначальников характерна для московских документов того времени. В общем складывается впечатление, что не следует доверять любой, даже архивной, информации, основанной на непроверенных слухах или расспросных речах.

Есть московские документы о том, что полтавский полковник Я. Острянин в 1635 г. с семью сотнями казаков собирался уйти из Полтавы и принять российское подданство. Но затем ляхи его уговорили остаться, обещав, что более никаких притеснений не будет. Эти сведения основаны на слухах, полученных от бежавшего из Литвы полоняника и прибывших в Белгород черкас. Степень надежности этих сведений невысокая.
   
Старшой казацкого восстания – практически те же самые качества, что указаны выше, выраженные в более сильной мере; командовал войском более 20 000 человек; как воинский начальник не выдержал проверки в период восстания, одержал одну небольшую победу под Голтвой, побив отряд немцев человек с 700 и реестровых казаков человек с 400, и проиграл все последующие сражения: решимость, сопряженная с боязнью неудачи; плохое стратегическое видение; торопливость в подготовке и принятии важных решений; неумение сплотить вокруг себя разные воинские подразделения; «дерзкий трусливый добычник» по выражению С. Величко, сбежал с поля сражения под Жолниным, бросив доверившихся ему людей, предатель; личные интересы ставит выше интересов товарищества; заботливый семьянин, заранее обеспечил безопасность семьи.

Гетман в Чугуеве – не обладает качествами гетмана, сомнительный гетман, скорее всего самозванец; решения перекладывает на других; в ходатаи в Москву послал двух полковников, оказавшихся в Чугуеве сотниками, и белорусского попа, а сам остался с семьей; ходатайство к царю от его имени и всех других черкас и его донесение о проваленном поиске над татарами написаны  на белорусском языке; черкасы ждут прибытия своих белорусских родственников, может быть, он сам белорус; вялый, безвольный человек, не может командовать даже сотней черкас, дисциплина среди подчиненных чугуевских черкас полностью отсутствовала, отступился от решения проблемы взаимоотношений с воеводой и черкасами; насильник и грабитель собственных черкас, по менталитету разбойник.
 
В своей отписке от 13 июня 1638 г. путивльский воевода Н. Плещеев сообщил царю о поражении восставших казаков, побеге их предводителя Острянина и о намерениях черкас перейти в Россию. Острянин бросил свое побежденное войско и с небольшим отрядом в 50 черкас сбежал с поля битвы. Ничто иное, как предательство!
Возможно, надеялся собрать войско опять. Но войско ему уже не верило и около 20 000 черкасов собралось опять у Дмитрия Гуни. А к самому Острянину пристали в основном напуганные начавшимися польскими погромами мещане да крестьяне.
Для характеристики деловых качеств человека, который называл себя гетманом, приведем всего лишь один документ, донесение Я. Острянина от февраля 1639 г. о выполнении поручения воеводы (так в документе!) М.А. Лодыженского о поиске татар.

Список с белорусского письма

«Лета 7147 февраля по государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всея русии указу послан был я гетман Яцко Остренин с Чугуева от воеводы от Максима Алексеевича Ладыженскаго а со мною посланы были сотники и пятидесятники и десятники и рядовые черкасы и я гетман Яцко Острянин сотникам и пятидесятникам говорил так ну панове послужим государю за такую его государскую милость к себе и сотник Гаврило Росоха сказал мне гетману Яцку мне де уже на поле лесу нечим возить и оттого его Росохина слова сотники Богдан Матюшенко Гапон Малеев Павел Рябуха и с ними 50 чел. черкас вернули назад до города усть Гнилицы и я гетман Яцко послал за ними ясаула Ивана Гордеева чтоб вернулися и доходили с ним вместе татар и они не послушали а сотник Гаврила Росоха да Василей Богун пришед на шлях к Робленой могиле где возы стоят и с собою вернули к городу черкас человек с 50 и болши а Росоху и Богуна я гетман унимал вернитеся видите татарове уже блиско и они меня не послушали и не вернулися и со мною было осталося человек с 30 и с тех 30 чел. бывшей судья Петр пятидесятник вернулся на вершине Гнилицы где татарове ночевали и подбаил с собой человек з 20 а со мною осталось человек с 15 и я кликал через Батну глядечи где татарове ночевали и они меня не послушали не вернулись и я затем на татары в поход не пошел что неским и в том Государьская воля то моя сказка и впредь мне от их непослушания поиску над татары учинить не уметь».
 
Нужны ли здесь какие-то слова и другие доказательства отсутствия деловых качеств у данного человека? Был бы этот человек запорожским гетманом или даже обычным воином, которому поручили в условиях военного времени выполнение важного задания, голова Розсохи при отказе от выполнения приказа тут же бы слетела с плеч. По запорожским понятиям неповиновение старшему означало смерть на месте. А здесь видим слюнтяя, который не выполнил поручение воеводы потому, что идти на поиск татар (т.е. оберегать свои семьи) ему не с кем, и впредь предупреждает, что и другое подобное поручение из-за непослушания черкас выполнить не сможет.
Кто-нибудь еще верит, что такой горе-начальник мог чем-нибудь руководить, скажем, постройкой укреплений, ставить город и т.п.? Да уже через несколько месяцев после прибытия даже рядовые черкасы, вроде Богуна, смеются ему в лицо и ни в грош не ставят. Про есаула Гордеева и сотников, вроде Розсохи, я и говорить ничего не стану.

Привычка черкасов жить грабежами сказывалась и в Чугуеве. А.И. Папков  приводит такой случай из московских документов. В апреле 1640 г. десять детей боярских из Белгорода были направлены в Чутуев. Не доезжая четыре версты до места назначения, они были ограблены «воровскими» черкасами. Разбойников настиг посланный воеводой отряд с гетманом Я. Остряниным и полковником (на самом деле он сотник, как правильно указано уже на следующей странице книги) Розсохой. Они отбили все имущество, но не вернули его владельцам, а оставили себе в качестве трофеев. Воевода хотел выкупить лошадей за символическую плату и вернуть хозяевам. Услышав это предложение, черкасы заявили: «...будет де укажешь у нас те лошеди, что мы у воров отбили, поймать и мы де за воры впредь ходить не станем, де те лошеди доставали головами своими, вели де у нас им выкупать ценою, почему мы межи себя лошадям цену платили по пяти рублев».
 
Разбойники с большой дороги под прикрытием московских служилых людей! Вот это я и называю менталитетом разбойника и грабителя!

С деловыми качествами нашего чугуевского героя мы уже разобрались, теперь несколько слов о его моральных качествах. В челобитной чугуевских черкас на своего предводителя поселенцы жалуются, что он:

1. Насильник и хулиган. Начали челобитье с этого - видно, самое наболевшее. Снимал с женщин и девок поневы и наметки. Насиловал после снятия понев или просто шутки такие? Насильник или дурачок – вот так альтернатива! А «лыцари» где же были? Все терпели?

2. Грабитель и вор. Отнимал у черкас записанные за ними пчельники и даже дома, травил лошадьми посевы, чуть не убил черкашенина, защищавшего свое добро от грабежа.
3. Использует наемных крестьян. Его крестьяне, глядя на хозяина, ведут себя нагло, воруют сено и угрожают убийством.
4. Подонок. Тем, кому не хватает хлеба, советует продавать детей, чтобы его купить.
5. Готовит измену. Отправил дочь с зятем в Литву.

Ну и как вам этот психологический портрет? Даже с учетом того, что черкасы что-то в челобитной преувеличили. Это такому человеку надо поставить памятник в Чугуеве? Чувство омерзения и презрение, других слов не подберешь.

Московский суд – самый справедливый суд! Для детального разбора обвинений в Москву были вызваны по отдельности Острянин и начальные люди челобитчиков: сотники Васька Богацкий, Демьян Бут, Гаврила Гавронский, Богдан Матюшенко. И чтобы им в Москве не было скучно, туда были вызваны семьи челобитчиков с детьми, на своих лошадях и с провожатыми чугуевского воеводы. Скот, хлеб и пчелы все были переписаны, было приказано беречь их от расхищения.

Острянин был принят радушно со всем московским гостеприимством. Он «видел государевы очи» и «был у государевой руки», ему было назначено следующее содержание: кружка романеи, кружка вина боярского, четверть ведра меду красного, полведра меду паточного, ведро меду белого, два ведра пива, гусь и утка живые, пара курей живых, свиной окорок, две части говядины, калач и гривна денег .
Результат разбора челобитной: Острянин оставлен на прежнем месте. Все обвинения в измене были с него сняты, остальные были признаны несущественными. Ему и черкасам было приказано владеть только тем, что записано в книгах и не зариться на чужое. Чтобы не продавать детей ради хлеба, черкасам рекомендовано пахать и сеять на данных им указных землях. Было приказано во всем слушаться гетмана Якова Острянина. Решение явно дурацкое и недальновидное. Зная порядки в московских приказах, можно предположить, что гетман в Москву приезжал не с пустыми руками.

Можно предположить, что Острянин получил на руки копию царской грамоты, и можно только представить, каким гоголем он ходил по Чугуеву после своего возвращения. Недовольные таким поворотом дела, чугуевские черкасы уже в апреле убили ненавистного им человека, взбунтовались, прикрывая убийство, и, испугавшись после этого еще больше, дали деру в родные края, не боясь уже папежан, которые их жестоко мучили, а некоторые и в другие края (такое мое мнение!). Так что, ответственность за бунт чугуевских черкас в 1641 г. с московской стороны в равной мере должны были понести чиновники из Разрядного приказа, курировавшие Белгородский стол, чугуевский воевода Кокорев и человек, называвший себя гетманом Остряниным. Острянин был убит, воевода заменен, понесли ли какое-то наказание московские чиновники – неизвестно.

С. Величко в своем приложении к Дневнику С. Окольского написал: «Показуется тое з записок кратких летописных козацких и из диариуша Околского, же Остранин, под Жолниным от ляхов напуженый будучи, покинул войско козацкое, а вхопивши оден бунчук, з малою дружиною переплыл там под Жолниным Сулу и удалился в державу Московскою, но болше разумети на Дон, понеже Донци были ему знеми и дружни, для прежде бывших их з им, Остраниным, на поле и на море военных промыслах». Чем промышлял Острянин на суше, мы знаем, но здесь первое упоминание о том, что он бывал и в морских промыслах (т.е. грабил татарские и турецкие поселения на черноморском побережье).

С. Величко писал свою летопись через 80 лет после чугуевских событий и сомневался, что в Чугуеве был бывший старшой Запорожского войска, он полагал, что Острянин, скорее, ушел бы на Дон.

Вот и я вслед за С. Величко также сомневаюсь в существующей версии. Человек, называвший себя гетманом Яковом Остряниным, даже отдаленно не похож по своим деловым качествам ни на черкасского полковника, ни на старшого войска Запорожского. Острянин сбежал с поля сражения с 50 черкасами, а под Белгород пришло уже около 1000 черкас, а всего с семьями примерно около 3000 человек. Помимо первоначальных 50 человек, все остальные были разносбродные и плохо вооруженные от всех мест, причем были там и мещане, и пашенные черкасы (крестьяне). Острянин собирал свой табор долго в пределах Речи Посполитой. Прежде чем перейти московский рубеж, останавливался в степи три раза и долго ожидал царского решения рядом с Белгородом.
 
Если бы это действительно был настоящий Острянин, и он не скрывал этого, то польское войско все бы сделало, чтобы добраться до него. Свежие коронные войска как раз подошли на укрепление войска, участвовавшего в сражениях, и могли решить не только задачу поиска Острянина, но и наказания всех повстанцев. Не следует забывать, что в это время в польско-русских отношениях был мир (по Поляновскому договору 1634 г.), по условиям которого все перебежчики со стороны Речи Посполитой подлежали высылке обратно, и не в интересах Русского государства было нарушать этот недавний мир. Если бы польские власти были бы уверены в том, что в Чугуеве поселился настоящий руководитель восстания, они бы приложили максимум усилий к его передаче обратно. В любом случае, сохранилась бы такая межгосударственная переписка. Одно только письмо от 11 августа 1641 г. от полтавского урядника Сокольского белгородскому воеводе Пожарскому с требованием найти и наказать Острянина. И все! Остальное – только слухи о том, что черкасы собираются, но никак не соберутся наказать изменников. Воевода, естественно, переправил письмо в Разряд. Выдача руководителя восстания из соседнего государства – это вопрос уровня межгосударственных отношений, а не урядника и воеводы. А между тем, в московских документах настойчиво и постоянно фигурирует гетман Острянин. Дымовая завеса с политической игрой московского руководства на грани срыва невыгодного мирного договора?

Вот как писал об этом П.А. Кулиш: «К сожалению, бумаги Посольскаго Приказа, относящиеся к этому предмету, утрачены, но мы знаем, что никто из козаков, наводнивших московскую Северщину и Белогородчину, не был выдан полякам; и, по всей вероятности, в Москве смотрели не без удовольствия на козакопанские усобицы, вспоминая недавния вторжения панов и козаков совместно в Московское царство».
 
Мы не знаем, что действительно случилось. Вряд ли пятьдесят убежавших с Остряниным черкас были довольны таким решением, ведь их семьи остались в Литве и должны были стать крепостными у панов, имущество подлежало конфискации, могла быть ссора, в которой Острянина могли убить. Запорожцы после поражений всегда уходили назад в Сечь, семей у них не было и достать их там было невозможно. Поляки много раз пытались это сделать и безуспешно. Последний раз это было в марте 1638 г., перед восстанием Острянина и Скидана. Вполне вероятно, среди беглецов запорожцев уже не было, а были жители Левобережья с семьями, жившими неподалеку. Потому-то и возобладало мнение о необходимости ухода за московский рубеж.

Умные или циничные люди говорят: «Ищи, кому это выгодно». Пофантазировав немного, можно даже придумать схему, в которой самозванец гетман был бы полезным и для перебежчиков-литвинов, и для московского государства. По одиночке всех черкасов надлежало высылать обратно в Литву, безусловно, что украинные московские воеводы так и поступали в соответствии с полученными из Москвы указаниями. В 1638 г. в Путивле принимали в московские пределы до 10 человек в группе, главное, чтобы были семейными и зажиточными. А здесь был шанс во главе с неким гетманом получить разрешение на поселение большой толпе. Трудно сказать, у кого могла возникнуть мысль о таком возможном развитии событий. Может быть, поэтому новоявленный гетман и не поехал в Москву со своим челобитьем, ведь трудно было предугадать царское решение. Москали могли и голову снести бунтовщику против законной власти, а могли в доказательство дружбы отослать обратно в качестве подарка временным друзьям-полякам. Те, не задумываясь, поступили бы традиционно, т.е. (по казацким летописям) порезали или четвертовали бы подарочек на куски и вывесили бы на городских воротах, как это было принято у них поступать с изменниками. На принципах демократии, конечно, - по решению сейма.
 
Тут поневоле призадумаешься о возможных последствиях. Ситуация понятна - «или пан, или пропал». Но ясно, и очевидно по результату, что такое решение нашло понимание в Москве. После этого массового переселения в Чугуев, разрешенного царем в нарушение мирного договора с Речью Посполитой, черкасы хлынули в украинные московские города и стали заселять пустующие московские земли, и, в частности, те, что позднее стали называться Слободской Украиной. С новыми поселенцами стало возможным строительство Изюмской черты с новыми укрепленными городами, границы Московского государства быстро отодвинулись далеко на юг. Речь Посполитая, конечно, протестовала и требовала выдачи беглецов по договору. Русское царство выдавало обратно только одиночек-гультаев, не внушавших доверия. И с вынужденным и невыгодным для государства Поляновским мирным договором ничего не случилось вплоть до 1654 г.

А судьба Острянина? Мавр сделал свое дело, мавр может уходить? Сам виноват! Любой осерчает, когда его бабе или дочери сдергивает поневу или наметку мнимый начальник, которого никто не выбирал.  Перед чугуевским бунтом было несколько побегов черкасских жен с другими черкасами в Литву. Их поймали, так все черкасы стали требовать у воеводы смертной казни всем участникам этих побегов, чтобы другим было неповадно уводить чужих жен и давать повод думать про них, что они тоже могут изменить государю. Же;сток был чугуевский воевода, как и все тогда, но даже он опешил от таких требований и запросил указаний из Москвы, как ему следует поступить.
 
Немного промахнулись московские чиновники с кандидатурой гетмана, начальник из него был никакой, а так все сработало. Процесс переселения черкасов с 1639 г. стал необратимым, на переговорах 1647 г. поляки требовали возвращения 20 тыс. своих переселенцев после восстаний 1637 – 1638 гг. А тут и новый бунт черкас в 1648 г., а там и, так названное позже, воссоединение России с Украиной в 1654 г. подоспело.
 
Написание ходатайства о поселении на белорусском языке, белорусский поп среди ходатаев в Москву, позднее в Чугуев переселился еще один белорусский поп Игнатий Якимов, черкасы в ходатайстве писали, что их белорусские родственники только ждут положительного царского решения, чтобы присоединиться к ним – все указывает на то, что большинство прибывших черкас были белорусами (литвинами). Очень вероятно, что таким же литвином был и человек, назвавший себя гетманом Яковом Остряниным. Во всяком случае донесение Острянина в феврале 1639 г. о проваленном им поиске над татарами также было написано на белорусском языке. Возможно, конечно, что чугуевский Острянин был неграмотным, и письма за него писал белорусский священник. Вероятность мала, что не нашлось среди поселенных грамотного черкаса, умевшего писать на малороссийском языке. То, что руководитель восстания Острянин, по предположению С. Величко, мог уйти на Дон и исчезнуть из письменной истории, доказывает пример с другим руководителем восстания. Дмитрий Гуня после последнего сражения на устье р. Старца ночью «отплыл на лодке вниз и унес свою молодецкую голову от польской кары». Никаких следов Гуни в последующих документах мы не находим. Почему то, что удалось Гуне, не могло сойти и Острянину?
 
Вообще-то критика существующей версии об Острянине и прибывших с ним черкасах уже была. Вот как написано об этом в статье «История Харьковского полка. 1654 – 1699.»:
 
«Остранин – один из многих казацких вождей, поднимавших оружие против Польши. Будучи нежинским полковником, он принимал участие и в восстании Павлюка (1637 г.). Неудача его загнала в Запорожье, где он и был якобы «выбран гетманом» (у запорожцев были кошевые атаманы, а гетманы у казаков украинских). Но так Остранина называют царские грамоты и пр., а также и он сам себя. Личность его вообще мало выяснена. Собственно, и гетманство-то его довольно-таки призрачное. Восставшие казаки так называли своих старших – их целый ряд. Гетманский титул за ними никем признан не был – утверждался же он королём Польши. Вопрос о гетманах вообще не вполне выяснен исторической литературой; в числе их считаются в сущности никогда ими не бывшие»; «…пришедшие казаки были лжезапорожцы, притом они были до крайности плохо вооружены – оружие было не у всех – что не похоже на сечевиков».

Камнями прошу не бросаться со всех сторон. Это только моя субьективная версия в рамках теории многовариантности истории, основанная на фактах из документов и на их возможной взаимосвязи. Не нравится эта, предложите другую, свою аргументированную, в которой не будет несуразиц и откровенного вранья, как в существующей.

2.8. Состав черкасов, прибывших в Чугуев

Сначала несколько выписок из грамоты о поселении черкас, дающих представление, что за люди пришли на поселение в московское государство:

«… и черкасы, и мещане, и пашенные люди из литовские стороны»;
«… и лошедей, и коров, и овец, и всякие животины в них много;
«…и на Чюгуеве городище им на вечное житье строитца и около себя крепости учинить мочно потому, что в них пашенные люди многие»;
«…и они на степи перебирались трожды (так!)»;
«И отобрались в наше Московское государство на вечную службу все люди лутчие и пришли под нашу царскую руку в вечное холопство. А воров у них и никаких шалберей нет»;
«…всякие крепости поделают собою и пашню учнут пахать, а у всех де у них пашенново заводу своего много»;
«…у многих блиско Чюгуева городища животина многая и пчелы из своих городов многие вывезли и поставили в тех урочищех блиско к Чюгуеву»;
«…и те белорусцы, и у которых у их братьи в литовской стороне остались отцы и братья и племя, и те все придут к ним на Чюгуево на нашу на вечную службу».

Что можно сказать по этим выпискам с учетом большой вероятности приукрашивания ситуации? Среди поселенцев были какие-то плохо вооруженные черкасы (их потребовалось вооружать), мещане и крестьяне с семьями с литовской стороны, т.е. скорее всего, с Левобережья. У крестьян был свой большой запас семян для посева Далее в другой челобитной писали, что сеять нечем). Все были людьми лучшими (помните про приукрашивание!), т.е. зажиточными, с большим количеством скота и пасек, никаких воров и гулящих людей. У многих скот и пасеки уже поставлены рядом с Чугуевом. Это явно незапорожские казаки с хорошим вооружением, у которых нет никакого недвижимого имущества, а все движимое помещается, в лучшем случае, на заводном коне. Поселенцы обещают, что оставшиеся в Литве родственники белорусы тоже присоединятся к ним, если они получат разрешение на поселение. У меня сложилось четкое убеждение, что большинство черкас, получивших разрешение на поселение в Чугуеве городище, были литвинами, т. е. белорусами. Смог ли я убедить вас или предпочитаете остаться на прежней необоснованной версии?

С челобитьем на поселение в Москву была отправлена большая компания: «полковники Василей Боговцов, Онофрей Попов, белоруской поп Михайло Гаврилов, и сотники (в этом же документе назван один из них, Михайло Губинский), и рядовые черкасы».
 
Получив разрешение на поселение, из Белгорода в Чугуев ушли всего 1023 черкаса (далее перечислены некоторые из них по упоминаниям в более поздних чугуевских документах):

гетман Яков Острянин с сыном Андреем;
войсковой есаул Иван Гордеев (в сентябре 1640 г. есаул Прокопка);
войсковой дьячок Филонко Юрьев;
сотники 10 человек (менялись) - Михайло Губинский, Гаврило Розсоха (с сыновьями Никитой и Федором Темником, последний после обратного бегства голтвинский казак), Богдан Матюшенко (Матюшенский), Гапон Малеев, Павел Рябуха, Демьян Бут (возглавлял чугуевский отряд в крымском походе 1641 г.), Онуфрий Попов, Василей Боговцев, Гаврило Гавронский, Матюшка Сапожник, Михайло Переяславец, Мокейко Володимеров;
пятидесятники 20 человек - в их числе бывший судья Петр, Федосько Дмитриев и др.;
десятинники и рядовые черкасы 887 человек (Василий Богун, Никита Розсоха, Сенька Черной, Ивашко Черкашенин, Гаврило Колеснич, Метеля, Ивашко Федоров Дияческ,  Афонька Гладченко, Фомка Омельянов, Федька Чючин, Яцко Телятников, Лаврин Скибин, Ивашко Пузик, Екимка Шаглов, Яшко Сидоров, Петрушка Андреев, Ондрей Сусла, Ивашка Осколенин, Федька Ондреев, Ондрюшка Лотоков, Гришка Васильев, Ивашка Дмитриев, Кузька Мокаров, Ондрюшка Федосенков, Гаврилка Леонтьев, Кузька Ребушенков, Исайка Дериглазов, Левка Михайлов, Васька Иванов и др.).
Кому-то еще, кроме меня, показалось, что у чугуевских черкасов гораздо больше русских (белорусских) фамилий, чем малороссийских (все эти Поповы, Гавриловы, Гордеевы, Емельяновы, Телятниковы, Сидоровы, Дмитриевы, Макаровы, Андреевы, Васильевы, Михайловы, Ивановы и т.д.)?

Часть черкас, пришедших с Остряниным под Белгород, выразила желание поселиться во вновь построенной крепости Короче, и похоже, их просьба была удовлетворена. На 1 марта 1639 г. в Короче числилось 213 конных черкаса.   

2.9. Почему в составе ходатаев фигурируют полковники Боговцов и Попов, а далее они упоминаются как сотники?
 
Полковники Василий Боговцов и Онуфрий Попов входили в состав челобитчиков в Москву. Позднее в чугуевских документах они фигурируют как сотники, причем не играют особой активной положительной роли, например, отказываются выполнять приказы горемыки-гетмана и, в частности, его приказ на поиск татар. Очевидно, были такими же лже-полковниками без понятия о воинской дисциплине. И назвали их полковниками только для поднятия общего статуса челобитчиков. Войсковых удостоверений тогда еще не выдавали. Всех дел - то, кем хочешь быть, тем и назовешься.

2.10. Почему челобитная к царю о поселении в Чугуеве написана на белорусском языке и в составе ходатаев белорусский поп, затем появился второй белорусский поп, почему чугуевские черкасы ждут белорусских родственников?

Старобелорусский литературно-письменный (также известный в рассматриваемый период времени как русский или западнорусский письменный язык, 14 — 18 вв.) был официальным государственным языком Великого княжества Литовского, Руского, Жемойтского и иных (таково было полное название государства до Унии) и сохранял свой государственный статус до 1696 года. На нем написаны большинство документов государственного архива (Метрики) Великого княжества Литовского, около 75% населения Великого княжества Литовского (ВКЛ) было русским. Так в эти территории входили бывшие территории русских княжеств или 2/3 земель Киевской Руси. Иногда можно увидеть мнение, что именно этот язык стал прародителем великорусского наречия. Подписание Люблинской унии между ВКЛ и Польшей в 1569 г. привело к постепенному устранению западнорусского письменного языка из государственного употребления (с заменой польским), но он все еще оставался в употреблении в рассматриваемое время на территориях бывшего ВКЛ. В Российской империи белорусские говоры до начала 20 века считались частью русского языка, со статусом самостоятельного наречия или нет. Вот, например, какое понятие было в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Эфрона: «белорусское наречие, на котором говорят белорусы, по фонетике и морфологии является отраслью акающего южновеликорусского говора». Статус отдельного языка современный белорусский язык получил от большевиков после 1917 г.

Так что, ничего удивительного нет в использовании белорусского языка жителями Речи Посполитой западнее и севернее Путивля. Учитывая и тип многих фамилий чугуевских черкас-переселенцев, можно сделать вывод, что большую часть людей, прибывших с Остряниным, составляли белорусы или, как их еще называли, литвины. Вполне, возможно, что сам лже-гетман был таким же белорусом.
 
2.11. Как убили Острянина в Чугуеве?

Имеющиеся документы не дают нам детального описания самого убийства 26 апреля 1641 г.

В донесении чугуевского воеводы Григория Кокорева было написано, что «… запорозкие черкасы которые жили в Чюгуеве в городе и востроге собрався востроге по варотам и по башням и на гостине дворе караулшиков побили и в городовых воротех учинили бой и гетмана Яцка Остренина убили и в сьезжей избе твою Государеву денежную казну взяли…».
 
П.А. Кулиш без указания источников сообщил, что Острянин был убит в домашней драке с казаками.

Это то немногое, что мы знаем. Для полноты картины данных явно не хватает. Я попробую воссоздать свою субъективную версию событий.

9 февраля 1641 г. черкасы пишут коллективное челобитье в Разряд о бесчестии, насилиях и грабежах Острянина. Для вящей убедительности добавляют железный, казалось, аргумент: готовит измену. Острянина вызывают в Москву. По разбору была подготовлена грамота. О снятии понев с женщин и девок, с чего начинали свое челобитье черкасы, ничего не упоминается, также, как и о готовящейся измене. Зато подтверждается, что Острянин гетман чугуевских черкас, и что черкасы должны его во всем слушаться. На обвинение, что голодным черкасам Острянин советовал продавать своих детей, чтобы купить хлеба, последовал, можно судить как издевательский, совет пахать и сеять свои указные земли. Копию грамоты, вероятно, вручили Острянину. В то время путь из Москвы в Чугуев для неспешной почты занимал до двух недель. Окрыленный Острянин этот путь, можно предполагать, проделал гораздо быстрее. До официального зачтения грамоты черкасам воеводой и после этого было времени достаточно, чтобы ненависть к обеленному от всех черкасских обвинений и торжествующему Острянину дошла до точки кипения.
 
П.А. Кулиш писал о домашнем характере драки, скорее всего во время попойки, в которой был убит Острянин. Полагаю, что именно с этого убийства и начался чугуевский бунт. Характер бунта, тяжелые потери бунтовщиков, большое количество оставленного имущества и, в конечном итоге, его провал были обусловлены спонтанным характером мятежа. По рукам черкас ходили письма, где их пугали, что царь готовит «развод по городам и в Литву отдачу…, где они-бы все переварены были от ляхов в котлах». То ли средневековые поляки были людоедами, то ли черкас использовали для приготовления мыла. Картинка из ада! Судя по выбору черкас, они больше верили, что их разведут по разным городам, чем тому, что ляхи сварят их в котлах. Тем не менее, находились черкасы, верившие всякому подобному вздору. Вероятно, слухи о предстоящем расселении чугуевских черкас по разным городам и страх наказания за совершенное убийство Острянина, поддерживаемого Москвой, сыграли свою будоражащую, вызывающую тревогу роль.
 
Из последовательности событий в донесении воеводы можно понять и так, что Острянин был убит при защите им городовых ворот. А можно понять, что убийство караульщиков, убийство Острянина и разграбление казны – это просто цепь событий, необязательно последовательных, и в начале было убийство.

Был ли погребен Я. Острянин и где место его захоронения – неизвестно. Может быть, сгорел в своем доме, и это лучший вариант для покойника. Одно можно сказать точно, служилые люди, потерявшие родственников и сотоварищей, свое имущество не стали бы хоронить виновника бунта. По нравам того времени, скорее всего, отдали тело собакам или свиньям. А уж совсем невозможное, что повезли хоронить под слободу Малиновую за 18 км и насыпали над его могилой курган. Утверждать такое может только человек с буйной фантазией, не знакомый с православными обычаями захоронения и нравами того времени.

2.12. Был ли Острянин основателем города Чугуева или это миф?

Основатель города в середине 17 в. это тот, кто поставил острог и вокруг него посад и слободы.
 
Ставил острог (крепость) Чугуева тот, кому это было поручено, и кто по деловым качествам мог это сделать. Ответственный за постройку крепости назван в царском указе: «А с ними велели есмя ныне вместо воеводы послать на Чюгуево из Белагорода дворенина Максима Лодыженсково, а с ним служилых людей». И далее: «А Максиму Лодыженскому по нашему указу велено на Чюгуеве городище учинить крепость, какую пригоже, помысля с нашими ратными людьми и поговоря с черкаским гетманом, и с полковники, и с сотники, и со всякими лутчими людьми».
 
Итак, перед государем отвечал за строительство крепости и города дворянин Максим Алексеевич Лодыженский, посланный вместо воеводы с московскими служилыми людьми и черкасами в Чугуев. Дворянину было поручено посоветоваться с московскими ратными людьми и поговорить с гетманом и лучшими черкасами. Общее руководство осуществлял до назначения первого чугуевского воеводы белгородский воевода князь Петр Пожарский. Такого же мнения придерживался и Д.И. Багалей: «В самом начале на Чугуево городище был отправлен только писец Максим Лодыженский для постройки острога и устройства черкас. Максим Лодыженский находился в непосредственной зависимости от белгородского воеводы, князя Пожарского. С ним же был отпущен наряд пушки, пищали, порох и свинец».
 
Деловые качества неграмотного Острянина мы уже знаем – никудышные, черкасы ему не подчинялись. Крепость была построена по московскому образцу. Откуда черкасам, даже лучшим из них, мещанам да крестьянам, было знать про московские крепости? Так, похоже на вежливый реверанс перед переселенцами.

Теперь посмотрим, кто руководил строительством крепости. Опять царский указ, на этот раз от 11 марта 1639 г.: «с ними для строенья по гос. указу послан Максим Лодыженской, по гос. указу велено в Чугуеве всяким строеньем ведать в Белгороде стольнику и воеводе кн. П. Пожарскому и в нынешнем в 147 г. февраля в 21 д. писал к гос. царю и вел. кн. Мих. Фед. всея русии из Белагорода кн. П. Пожарский что по гос. указу на Чугуеве Максим Лодыженской острог ставит и запорожские черкасы на Чугуеве дворами строятца».

Ответ на вопрос об основателе города Чугуева единственно возможный - СТРОИТЕЛЬ ОСТРОГА (КРЕПОСТИ) ЧУГУЕВА МАКСИМ АЛЕКСЕЕВИЧ ЛОДЫЖЕНСКИЙ.
 
Что можно сказать о посаде и слободах? Чтобы выстроить город, надо отмежевать наделы горожанам под дворы и огороды по разнарядке в соответствии с определенным планом. Дополнительно в окрестностях города надо обмежевать и выделить разные угодья: лесные, под пасеки, рыболовство, луга и т.д. И кто же выполнил эту работу? И опять ответ единственно возможный. Межевание и приправочные книги были писаны тем же Максимом Лодыженским вместе с присланным из Поместного приказа подъячим Михаилом Ключаревым: «земля и всякие угодья написаны … в книгах письма и розделу Максима Лодыженского». На указных выделенных землях каждый житель Чугуева мог построить себе двор, причем большая часть черкас не имела такой возможности, поскольку царево жалование должно было выдано после завершения строительства крепости и города, а московские служилые люди были направлены из других городов на определенный срок службы и потому отказались от строительства дворов.

В другом царском указе от 11 октября 1640 г. есть более детальные сведения: «в прошлом 147 (1639) г., по нашему указу, Максим Лодыженский да подьячий Михайло Ключарев устроили их на Чугуев дворовыми и огородными месты и землею и сенными покосы и всяким угодьем; а угодья де Максим Ладыженский и подьячий Михайло Ключарев дал им из Белгородскаго уезду бортной ухожей Салтовской юрте со всем угодьем. И тот юрт Максим Ладыженский да подьячий Михайло Ключарев строенья своего в книги написал к Чугуеву».

Как ни крути и как бы кому-то не хотелось другого, по документам  СТРОИТЕЛЬ КРЕПОСТИ И ОСНОВАТЕЛЬ ГОРОДА ЧУГУЕВА - РУССКИЙ ДВОРЯНИН МАКСИМ АЛЕКСЕЕВИЧ ЛОДЫЖЕНСКИЙ.

Хотелось бы знать, кто и когда первым сказал «А», т.е. соврал, что к этому приложил какую-то руку гетман Яков Острянин? Нет, руки он прилагал к другим, непотребным делам, воевать татар отказывался, пограбить детей боярских не упускал возможности, с баб и девок поневы дергал, грабил своих подчиненных и умер бесславно от их рук. Ни в каком документе не отражено хотя бы малейшее участие Острянина в строительстве крепости и города. Это миф.

3. ОСНОВАТЕЛЬ ГОРОДА ЧУГУЕВА МАКСИМ АЛЕКСЕЕВИЧ ЛОДЫЖЕНСКИЙ

Мы мало знаем о своих героях 17 века. Это можно сказать и о Максиме Алексеевиче Лодыженском, сыне Алексея (Савина) Суреновича Лодыженского: неизвестно, каким он был, как выглядел, каким был в быту или как вел себя в семье. Имеющиеся сведения, как водится, в основном, касаются его службы.

Общее руководство до назначения первого, официально назначенного в 1639 г., чугуевского воеводы осуществлял белгородский воевода (с 07.03.1638 по 01.06.1639) князь Петр Дмитриевич Пожарский, старший сын освободителя Москвы князя Дмитрия Михайловича Пожарского. Перед назначением в Белгород П.Д. Пожарский был стольником, воеводой передового полка (Дедилов, 1635), с сентября 1635 по 1638 г. служил при дворе.

Первым начальником служилых людей и строителем крепости и города Чугуева был дворянин московский Максим Алексеевич (Савинович) Лодыженский (1600-е – после октября 1653).  Фигурирует в жилецком списке 1619/20 г. с окладом в 400 четей и 10 рублей, в этом же году был пожалован в патриаршие стольники. По результатам разбора 1633/34 г. стал московским дворянином. В 1638 г. был на государеве службе в Белгороде со стольником и воеводою, князем Петром Пожарским. А из Белгорода был прислан к государю в Москву с татарского бою с сеунчем, и за ту службу был пожалован государевым жалованьем. В этом же году был послан в Чугуев вместо воеводы с московскими служилыми людьми и черкасами для постройки острога и устройства черкас группы Я. Острянина, перешедших из Литвы.
 
Скупое перечисление карьерных ступенек служилого человека: Патриарший стольник (1620 – 1629), дворянин московский (1634 – 1640), воевода в Лебедяни (1636 – 1637), вместо воеводы в Чугуеве (1638 – март 1639), писец, межевал земли Корочанского, Яблоновского и Усердского уездов с Белгородским, Оскольским, Валуйским и Воронежским уездами вместе с подьячим Михаилом Ключаревым (1639, август), в 1639/40 г. был «у засеки», в 1644/45 г. с отчеством Савинов бил челом об отпуске в деревню для межевания, где у него был земельный конфликт с князем Алексеем Ивановичем Воротынским. Голова у стряпчих в походе на Белгород (1646).  воевода в Новосили (1646 – 1648), ездил за государем и царицей (1650), посланник в Крым (1652), состоял при послах в Малороссию для приведения запорожцев к присяге (1653, октябрь). Алексинский помещик.

В боярском списке 1602/03 г. упоминается Федор Суринович Лодыженский в перечне алексинцев с окладом в 500 четей. Следовательно, судя по отчеству, он был братом Савина, который также, видимо, служил по Алексину. Известно также, что Максим Савинович Лодыженский бил челом о поместье, которое находилось в Нижегородском уезде. Оно было смежно с вотчиной князя Ивана Алексеевича Воротынского, приказные люди которого захватили часть земель, принадлежавших Максиму Савиновичу Лодыженскому. Это случилось еще при отце князя Ивана – Алексее Ивановиче Воротынском, который умер, будучи главным воеводой тульского полка – 19 июня 1642 г., в самый разгар сборов и смотров. Максим Савинович бил челом на могущественного воеводу, но без результата. В своей челобитной он писал, что в Нижегородский уезд посланы межевальщики. Надеясь уладить спор при помощи московских чиновников, он просит отпустить его в деревню. Так что М.А. Лодыженский, помимо Алексинского, был также и Нижегородским помещиком.

Упоминания в документах:

Из письма яблоновского воеводы Тимофея Федоровича Бутурлина чугуевскому воеводе князю Петру Ивановичу Щетинину.

«В нынешнем 147 (1639) году июня 15-го прислана, Господине, ко мне в Яблонов Государева грамота за приписью Дьяка Григория Ларионова, а в Государевой грамоте писано: писал из Белгорода Князь Пётр Пожарский к Государю на Москву, а к нему писал с Чугуева Максим Ладыженский, что февраля 14-го приехали на Чугуев с Литовской стороны, из Миргорода, Сенька Сергеев с торгом, а в допросе сказал, что в Литовских Украинских городах в сборе Гусар 2 000 человек да 4 000 Немцев, а хотят идти те Гусары и Немцы к Чугуеву, чтоб Чугуев разорить, Гетмана и Казаков побить. Да апреля 26-го писал из Белгорода к Государю на Москву князь Пётр Пожарский, а к нему, Князю Петру, писал с Чугуева Максим Ладыженский, что апреля 13-го пришли на Чугуев из Литовской стороны, из города Плотавы Чугуевские Черкасы, Афонька Гладченко да Фомка Омельянов, и сказали: как де они пошли из Литовского городка Плотавы и, будучи на реке Мерчике, и с ними встретилися Черкасы Андрюшка с Луцкова посеченный и сказал, встретился с ними Литовский Полковник Ворона, а с ним Черкас 400 человек, а тот Полковник Поляк с немногими людьми ходит подзирать под Чугуев; да он же слышал в Плотаве от Литовских людей в разговоре, - хотят де мирное постановление нарушить, а Остренина и Рассоху с товарищами на Чугуеве доступить; а по Украинским городкам всяких людей в сборе много, а хотят де однолично приходить в Чугуев, чтоб разорить, а Потоцкой в Украинном городке и с ним Ляхов тысячи две. И по Государеву Цареву указу, велено мне про Литовских людей проведывать, чтоб безвестно к Чугуеву не пришли, а будет ведано мне учинится, что Литовские люди пойдут к Чугуеву для разорения и по Государеву указу велено мне Литовским людям послать нарочно боярского сына доброго, кого пригоже, велено говорить, чтобы они мирного постановления не нарушали и в Государеву землю, к Чугуеву, не ходили. А будут упрямиться мимо вечного докончанья и крестного целованья, и по Государеву указу велено мне и всех Польских городов Воеводам над ними промышлять».

Ниже приведена нисходящая роспись по прямым предкам и потомкам Максима Алексеевича (Савиновича) Лодыженского от Облагини

1. Облагиня (? - После 1375). В 1375 г. выехал из Швеции и поступил на службу к великому князю Дмитрию Донскому. Родоначальник русских фамилий: Яковлевых, Лодыженских (Ладыженских), Глебовых, Чепчуговых, Ададуровых, Новосильцевых (Новосильцовых) и др.
2-1. Марко. Выехал из Швеции в Россию вместе с отцом.
3-2. Григорий.
4-3. Юрий.
5-4. Афанасий.
6-5. Еропкан. От него Лодыженские (Ладыженские).
7-6. Юрий Лодыженский.
8-7. Иван.
9-8. Глеб.
10-9. Семен (до 1650 - между 1667 и 1671). Был женат дважды.
11-10. Ефрем (прозвище Сурин), сын от первой жены.
Есть несколько версий происхождения этого прозвища. Первая - диалектная трансформация от древнееврейского имени Сара (см. Унбегаун Б.О. Русские фамилии. М., 1989, с. 259). Вторая - от тюркского слова «сур», сурок. Суром могли назвать полного, но подвижного человека, лентяя и соню. Версия кажется малоубедительной, поскольку от слов с таким окончанием по правилам русского языка формировались прозвища на –ов и -ев. Мне кажется более вероятной третья версия. Прозвища (фамилии) на –ин образуются от существительных, оканчивающихся на –а или –о. Есть довольно крупная река Сура, один из крупных притоков р. Волги. Этимология этого названия связана с различными толкованиями на основе марийского, мордовского и татарских языков. В "Словаре древнерусских личных имен" Н.М. Тупикова приведены примеры мужских имен, которые могли послужить основой прозвища Сурин: Сура и Суря.

12-11. АЛЕКСЕЙ (САВИН) (после 1580 – 1631/32). Объезжий голова в Москве (1618), воевода в Алексине (1620 - 1625), дворянин московский с небольшим окладом 25 руб. (1624 - 1629). За ним в Алексинском уезде сельцо Клишинское, деревня Слободка Новая и пустошь Сенкина. Умер в 1631/32 г.

13-12. МАКСИМ (после 1600 - после 1653), см. выше.

14-13. Ефим (после 1630 - 1667). Стряпчий (1649); ездил за государем (1649 - 1651); стольник (1658), убит черкасами на дороге в Запорожье. Жены: первая Татьяна Романовна Чебышева, вторая  Анисья Юрьевна Татищева.
15-13. Тимофей (? - После 1680). Стряпчий (1671 - 1679); воевода в Ельце (1674); ездил за государем (1679); стольник (1680). Жена Анна Васильевна Хованская (во втором браке за стольником, князем Семеном Андреевичем Хованским), умер бездетным.
16-14. Петр (1665 - После 1741). Стольник (1680); комнатный стольник царя Иоанна Алексеевича (1686 - 1692). Архангелогородский вице-губернатор (1714 - 1725), гвардии капитан, бригадир в отставке (1741). Жена Мария Перфильевна.
17-16. Федор.
18-16. Иван (? - до 1758). Флота подпоручик (1724), флота лейтенант (1737), коллежский советник (1754); в 1752 г. наследовал имение после отца. Жена (07.02.1724) Евдокия Алексеевна Хованская, вторая жена Екатерина Андреевна Ромодановская (1712 - ?).
19-16. Анастасия. Княгиня. Муж (1725): Елецкий Федор Васильевич (? - 1743).
20-18. Анастасия (около 1731 - 1823). Муж (1754) князь Долгорукий Василий Сергеевич (1725 - 1807).
21-18. Сергей. Умер бездетным.
22-18. Анна (20.11.1733 - 16.02.1801). Муж князь Трубецкой Сергей Никитич (20.07.1731 - 12.04.1812).
23-18. Ромодановский-Лодыженский Николай Иванович (1746 - 10.07.1803), князь Ромодановский-Лодыженский (с 8 апр. 1798). Вахмистр (1761), подпоручик (1763), бригадир (1779), генерал-майор, генерал-поручик (14.04.1789), генерал-лейтенант (24.11.1796), генерал от инфантерии (с 29.11.1797 по 02.12.1797), затем при императоре Павле – сенатор, действительный тайный советник. Жена (1763) Мария Исаевна Шафирова (1739 - 05.12.1799).
24-23. Александр (около 1764 - после 1801). Князь. Воспитывался в Пажеском Корпусе с 1770 г. и был выпущен камер-пажом в 1783 г., а оттуда перешел поручиком в Конную гвардию. Произведен в ротмистры (1789), с 1.01.1795 переведен полковником в армию; генерал-майор (09.12.1797), генерал-лейтенант (с 14.11.1799). С 23.01.1798 по 31.03.1801 шеф Кирасирского полка. Жена Варвара Петровна Фирова.
25-24. Константин (? - после 1862). Князь.
26-24. Юрий (? - после 1862). Князь.
27-24. Мария (? - после 1862). Княжна, девица (1862).
28-24. Софья (? - после 1862). Княжна, девица.
29-24. Екатерина (? - ум. между 1833 и 1843). Княжна, девица.
30-24. Дарья (? - после 1862). Княжна, девица в 1843 г. Муж: Бочковский ...
31-24. Екатерина (? - между 1833 и 1843). Княжна, девица.

ВЫВОДЫ

1. Утверждение, что город Чугуев основал гетман Яков Острянин (Яцко Остраница) является мифом.
В гетманы этого человека никто не избирал и не утверждал. Скорее всего, человек, называвший себя гетманом Яцком Остраницей и приведший группу черкас на поселение в Чугуев,- неграмотный самозванец из литвинов. Деловые качества - выказал неумение управлять даже небольшой группой черкас. Морально человеческие качества - выглядит весьма неприглядно: хулиганил с женами и девками подчиненных черкас, отнимал имущество у них, голодным черкасам советовал продавать детей, чтобы купить хлеба и т.д. Захоронение этого человека в кургане под селом Малиновкой вымышленное. Пожизненные описания этого человека и портреты не обнаружены.
Три портрета якобы Якова Острянина, гуляющие по Интернету и не похожие друг на друга,- плод воображения поздних художников.

2. РУКОВОДИТЕЛЬ СТРОИТЕЛЬСТВА КРЕПОСТИ И ОСНОВАТЕЛЬ ГОРОДА ЧУГУЕВА - ДВОРЯНИН МАКСИМ АЛЕКСЕЕВИЧ ЛОДЫЖЕНСКИЙ. 

ИСТОЧНИКИ

По некоторым из них приведена библиографическая справка, оценка достоверности сведений, имя, под которым упомянут и краткое изложение событий, связанных с человеком с таким именем.

Высокая достоверность

1. Акты Московского государства. Т. 1. 1571 – 1634. СПб, 1890, с. 511, 585, 586, 611, 616.
Донесения воевод в Разрядный приказ, достоверны в сведениях, касающихся своих городов и малодостоверны для сведений из Речи Посполитой.
Яцко Остренин (Острянин).
С. 511 полковник: взял Валуйку в 1633 г., неудачный приступ к Белгороду; с. 585 запорожских черкас полковник: сход в Батурине с польскими войсками, войско пошло  к Севску; с. 586, 661, 612 полковник в 1634 г., неудачный приступ Севска; с. 616 полковник в 1634 г., неудачный приступ Курска; войско ушло в Литву.

2. Воссоединение Украины с Россией. Т. 1. 1620 – 1647 гг. М., 1953, с. 202. Именной привилей польского короля Владислава IV 22 марта 1638 г.
Яцко Остряница.
Киевский казак-мятежник, имущество которого передано шляхтичу.

3. Белоруссия и Украина. История и культура. Ежегодник 2004. М., 2005 // Папков А.И. Гетман Яков Острянин в Речи Посполитой и в России. С. 93 - 121.
Яков Острянин.
Наиболее полное изложение традиционных сведений, без сомнений в гетманстве и идентификации чугуевского Острянина.

4. Филарет (Гумилевский Д.Г.). Историко-статистическое описание Харьковской епархии. Отд. 4.  Чугуевские округи военного поселения; Уезды Змиевский и Волчанский. Харьков, 1857
Самолично работал в несохранившихся до нашего времени архивах Чугуевской приказной избы в Змиеве.

Средняя достоверность

5. Мемуары, относящиеся к истории Южной Руси. Вып. 2. (первая половина 18 в.). Киев, 1896//Дневник Симеона Окольского. 1637 – 1638. С. 168 - 281.
Острянин.
Старший на Запорожье (в примечании, что это полковник реестровых казаков Яцко Острянин со ссылкой на Акты московского государства), а при нем Скидан. Взял Кременчуг, Хороль и Омельник, удачное сражение под Голтвой, проиграл сражения под Лубнами, Слепородом и Жолниным и ночью 13 июня 1638 г., бросив доверившихся ему казаков, сбежал с небольшим отрядом, переплыв р. Сулу, и ушел в Московское государство.
 
6. Летопись событий Самойла Величка. Киев, 1864. Ссылки на дневник С. Окольского. Окончена в 1720 г. Т. 4. Приложения опубликован в 1864 г.
Стефан Кшиштоф из Острога и Остра Остранин.
Гетман Запорожский в 1638 г., а по нем гетман другой Дмитро Гуня. В Приложении сомневается, что Острянин ушел в Московское государство, а, скорее, на Дон, где у него были знакомые и друзья по прежним промыслам на суше и на море. Дмитро Тимошевич Гуня из-под Желнина уплыл на лодке вниз и унес свою молодецкую голову от польской кары.

7. Чепухин А.Г. Волуйка: крепость на южнорусской окраине (судьбы служилых и жилецких людей XVII века). 2014. [Электронный ресурс] Дата обращения 28.02.2020.
Яков Острянин (Яцко Остряница).
Полтавский полковник, разоривший Валуйку (1633), вскоре после этого черкасы избрали его гетманом. Командир полка среди других осаждавших Путивль (1633). Его отряд из 5000 черкас неудачно осаждал Белгород и приступал к Курску, после чего в исторических документах упоминается как «отставленный гетман» (?, см. также Папкова).

8. Бантыш-Каменский Д.Н. История Малой России. М., 1830, 213, 214, 217.
Ссылается на Историю русов.
Стефан Остраница.
Восстание казаков весной 1638 г., избрание предводителем вместе с Леоном Гуной, победа в битве с поляками на р. Старице (Гуна погиб), заключение мира с поляками, подло захвачен в Каневском монастыре, жестоко казнен в Варшаве.

9. Кулиш П.А. Отпадение Малороссии от Польши. Т. 1 (1340 – 1654) // Чтения в Обществе истории и древностей российских (ЧИОИДР), 1888, № 2, ч. 3, с. 245, 250 - 252.
Остряница.
Командир Полтавского отряда в мятеж Павлюка, занял г. Голтву вместе со Скиданом, проиграл битвы с Потоцким под Голтвой, на р. Слепороде, под Лубнами, под Жовниным, с последней сбежал на конях вплавь с одним бунчуком, спасся бегством за московский рубеж, «дерзкий и трусливый добычник», угонял в Московщину полтавских слобожан, перевез туда семью со всем скарбом, герой летописных вымыслов, бесславная смерть в домашней драке с казаками.

10. Котляр М.Ф. и др. Iсторiя Украiнi в особах: IX – XVIII ст. Киiв, 1993.
Источники не приводятся, поэтому нет необходимости разбирать достоверность приводимых, особенно биографических, сведений. Основные цитаты, приводимые здесь, взяты из московских архивных документов и дневника Окольского.

11. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. 2. Т. 10. СПб, 1896, с. 1484

12. Багалей Д.И. Очерки из истории колонизации и быта степной окраины Московского государства. М., 1887,с. 176 - 187

13. Багалей Д.И. Материалы для истории колонизации и быта Харьковской и отчасти Курской и Воронежской губ. Харьков, 1890, с. 186

Низкая достоверность

14. Летопись самовидца о войнах Богдана Хмельницкого. М., 1846, с. 5. Подлинника нет. Остраница.
Избрание гетманом в 1638 г. (помощник Гуня), победа на р. Старице (и поражение в победу превратив…?), заключение мира, казнь в Варшаве вместе с Гуней.

15. Летопись гадячского полковника Григория Грабянки. Киев, 1853, с. 29. В этой части основано на Летописи Самовидца. Подлинника нет.
Остраница.
Гетман с помощником Гуней, победа на р. Старице, заключение мира, поймали ляхи и вместе с Гуней казнили в Варшаве.

16. История русов или Малой России. М., 1846, с. 53 - 57.
Стефан Остряница.
Гетман вместе с Гуней. Все битвы с поляками успешны, особенно на р. Старице, где Гуня погиб. Вероломные поляки схватили его со всей старшиной в Каневском монастыре и жестоко казнили всех в Варшаве.

17. Черниговская летопись (1587 – 1750). Подлинника нет. [Электронный ресурс].  http:// http://litopys.org.ua/chernlet/chern02.htm. Дата обращения 17.03.2020.
Остранин.
Собрал войско под Лубнами, ляхи пошли на него, а он ушел в степь, ляхи погнались за ним, тот повернулся и дал им битву на речке Старец и много ляхов там пало трупами, а оставшиеся ляхи вернулись до своих домов, казаков из домов выгоняли и много других жестокостей делали.
 
18. Щелков К.П. Историческая хронология Харьковской губернии. Харьков, 1882, с. 8. Ссылка на Филарета.
Яков Острянин (Яцко Остряница).
Царь почтил его званием гетмана запорожского, снисходя к заслугам.

19. История Харьковского полка Дата обращения 28.02.2020.
Остранин.
Нежинский полковник, принимал участие в восстании Павлюка (1637). Гетманство сомнительно.

20. Универсал Стефана Христофора (Кшиштофа) Острянина 20 марта 1638 г. Записки о Южной Руси. Т. 2. СПб. 1857.
Стефан Кшиштоф (Христофор) Острянин.
Гетман войска Запорожского. Родом из Острога и Остра, в 1638 г. там жили отец, мать, братья и сестры, брат с выбитым глазом приехал в Запорожье, призвал к восстанию.

21. Фиров П.Т. Гетманы украинского казачества. Севастополь, 2005, с. 30. Компиляция с конечной ссылкой на 11 источников общего типа, архивных источников нет.
Яков Острянин.
Родился в казацкой семье на Киевщине.  В молодости служил на соляных промыслах на границе Дикого Поля. В 1629 г. бежал на Запорожье. В 1630 г. участник восстания Трясило. В 1633 - 1634 гг. полковник реестровых казаков, участник польско-московской войны. После поражения восстания Павлюка 1637 г. в начале 1638 г. избран гетманом. В марте 1638 г. возглавил антипольское восстание. Его войско заняло Кременчуг, Хорол, Омельник, а 1 мая разбил польское войско под Голтвой. Потерпел поражение от Потоцкого под Жовнином на Черкасчине, с частью казаков отступил в Слободскую Украину (прим. автора: правильно - бежал в пределы Русского государства по разрешению российского государя. Слободская Украина была создана российским правительством в 1650-е годы), где основал город Чугуев. Погиб в 1641 г. во время казацких волнений.