Капитан Клещ или Золотое солнце. Глава 24

24. ЗАТМЕНИЕ

После благополучного посещения острова Тенерифе, где «Эсперанса» так удачно пополнила запасы провианта и необходимых для ремонта такелажа и рангоута материалов, за Мегеро закрепилась слава везучего капитана.

Пираты уверовали, что капитан Клещ и удача шагают рядом. Что может быть дороже удачи для тех, кто, оставив прошлую постылую жизнь за кормой, последовал за капитаном-разбойником, который, если вдуматься, ничего кроме риска быть повешенным или застреленным не пообещал. А что ещё можно наверняка гарантировать человеку в этой жизни? Только смерть. Пока удача сопутствовала пиратам. Но как говорит пословица: «Для каждой свиньи бывает день Святого Мартина», в том смысле, что не всё коту масленица.

Третьи сутки западный ветер не позволял каравелле набрать ход. Судно шло в крутом бейдевинде, меняя галсы. Скорость упала до двух-трёх узлов, каравелла теряла ход.
Мегеро был зол, как чёрт. Он даже плохо стал спать и, наконец, опять увидел проклятый сон. Он снова карабкался по вантам грот-мачты к золотому солнцу. Добравшись до светила, он отпиливал, отрывал, отгрызал золотые куски, в груди его горел огонь, он жёг и терзал его.

Проснулся он с болью в груди оттого, что Бульен ворвался к нему в каюту:
– Клещ! – орал великан, – Клещ! Вставай!!
Натянув сапоги, Мегеро с мушкетом в руке выскочил на палубу, где уже стояли несколько человек и с ужасом на физиономиях показывали на солнце. Клещ поднял глаза, прикрыв их козырьком ладони. Сердце его чуть не выпрыгнуло из груди: диск солнца не был круглым! Треть его отсутствовала!! От светила был оторван огромный кусок, оттого вокруг стало темнее.
 
Капитан пиратов огляделся, он видел полные страха глаза матросов. После только что увиденного сна, ему самому это казалось кошмаром наяву. Мегеро был потрясён. И тут он поймал взгляд Даниеля Рута. Судовой врач смотрел на всё происходящее, снисходительно улыбаясь. Клещ, на секунду растерявшись, не знал, что ему делать. Но, заметив поведение Рута, он мгновенно понял, чего он делать не должен. Он не должен поддаваться панике!

– Чёрт бы вас побрал, бродяги! – хриплым голосом сказал капитан. – Даже одеться не дали!
Он развернулся и пошёл в каюту, крикнув лекарю:
– Рут, ко мне!
Когда они вошли, Клещ закрыл дверь:
– Что это, Рут?
– Это затмение, капитан. Обыкновенное солнечное затмение. Правда, не полное. Луна частично закрыла Солнце, поэтому мы и наблюдаем его в несколько урезанном виде.

Надо сказать, в своё время, когда Рут сообщил Клещу, что он закончил университет, то Арно пропустил это мимо ушей, потому что в его представлении университет – это всего лишь такая школа, где учат больше читать и быстрее считать. Сам, закончив школу и лишь научившись этим двум премудростям, Клещ думал, что и в других учебных заведениях учат тому же. Для него был непостижимым откровением тот объём знаний, которым владел выпускник университета. Потому он и удивлялся, когда Даниель Рут быстро осваивал навигационную науку. Сейчас он имел возможность ещё раз убедиться в широких познаниях судового врача.

– Какое затмение? Почему луна закрыла? Там нет никакой луны!
– Если луны не видно днём, то это не значит, что она перестала существовать…
Даниель Рут прочёл короткую лекцию, из которой Клещ понял лишь одно – это ненадолго и скоро солнце мы увидим целиком.
Когда они вышли на квартердек, на Мегеро уже был надет камзол и на поясе висела шпага.

На шкафуте топталась вся команда и матросы, переговариваясь между собой, с тревогой смотрели на солнце, где было видно менее половины диска в виде серпа. День заметно побледнел, лица пиратов имели также испуганный бледный оттенок, их тени на палубе были неясными, потеряли определённость. Количество света убывало с каждой секундой, сумерки казались необычными и странными, так как не было сгущённых теней вечера.
 
При появлении капитана все взгляды обратились к нему.
– Спокойно, ребята, – сказал капитан, – займитесь своими делами. Мы отвечаем за корабль, а на небе господь Бог наведёт порядок без нас!
Однако успокоить команду было не так просто. Уже оттого, что их главарь, который каждую минуту поминал чёрта, вспомнил о Боге, матросам было не по себе.
– Капитан, это дурной знак! Четвёртые сутки встречный ветер, а теперь исчезает солнце! Я говорю – это дурной знак! – кричал остроносый Элазар.

– Идиоты! Какой знак? Кому, мне? Тебе? Не много ли чести? Или, может быть, другим кораблям? Не ставьте себя на одну доску с провидением, скоты! Разве вы одни видите это чёртово солнце, медуза вам в печень?! Выполнять судовое расписание, или я буду считать это неподчинением капитану! – Мегеро вынул пистолет. – Бульен, расставить людей!
– А ну, по местам! – рявкнул великан, сам ещё не придя в себя.

В это время снова раздался крик:
– Смотрите! Оно становится больше! – боцман, которого прозвали Квадратный Хуан, показывал толстым пальцем на солнце.
Клещ посмотрел на небо. Солнце на глазах восстанавливало свои размеры, становилось светлее. Ещё миг, и оно засияло по-прежнему. Пираты разошлись, но разговоры были только про закат солнца в средине дня.

Рут и Клещ говорили про это же. Судовой врач принялся рассказывать не только про солнечные затмения, он говорил о том, что бывают и затмения лунные:
– Ещё великий Фернан Магеллан на их эффекты опирался в своём знаменитом походе. Его матросы роптали, что они слишком долго идут по пустынным водам Тихого океана, дескать они безвозвратно ушли от земли в водные просторы. Вы же знаете, капитан, церковь учит на основании священного писания, что Земля есть обширная равнина, окружённая водами. Магеллан же помнил, что в старинных книгах по астрономии написано: «При затмениях Луны тень, бросаемая Землёю, – круглая, а какова тень, таков должен быть и предмет, её бросающий» Именно эти знания давали ему уверенность и спасли его экспедицию…

– Про путешествие Магеллана наслышан, – отвечал Мегеро доктору, – хотя и состоялось оно сто лет назад. Не спасла его самого ни учёность его, ни старинные книги. Бунтующим матросам надо не старинные книжки рассказывать, а подвешивать их на реи поближе к Богу. «Если тело близко к Господу, тогда и душе легче», так говорил один мой знакомый монах. Магеллан – великий мореход, разрази меня гром, но и он не во всём разбирался. Он оказался плохим пехотинцем, это также верно, как я плохой католик, и проиграл бой голым дикарям, погиб от их стрел… Когда надо было всего лишь направить на них других дикарей. Имел я с этими тварями дела. Когда им давали бусы за золото, это ещё куда ни шло…. Потом им стали давать оружие. Это глупость!

Мегеро знал, что говорил. Шрам на его лбу появился после стычки с аборигенами. Конечно, Клещ бы предпочёл, чтобы в руках у краснокожего, которому он хотел выпустить кишки, были бусы, а не боевой топор. Что касается Магеллана… Так он же был португальцем.