Серебряный ключ, или история одного похищения

СЕРЕБРЯНЫЙ КЛЮЧ,  ИЛИ ИСТОРИЯ ОДНОГО ПОХИЩЕНИЯ

     По шумной улице поздним зимним вечером шёл мальчик. По обледенелому тротуару попрыгивали  санки, которые он тащил за собой, на санках стояла  внушительных размеров коробка. Рядом шла мама, одной рукой она поддерживала коробку, другой закрывала лицо от колючего ветерка.
     На календаре – 30 декабря. Завтра Новый год. Толпы людей мчались по улице, забегали в магазины, кафе, всюду играла знакомая новогодняя музыка, улица горела разноцветными огнями.  В витринах магазинов, в окнах квартир сверкали  ёлки.  Петька любил эту новогоднюю кутерьму: уже две недели  приходил со школы с опозданием, ему не хотелось домой –  без всякой цели бродил он по праздничным улицам и наслаждался всеобщим ожиданием чуда. Конечно, он уже большой – уже в третьем классе, но ему очень хотелось верить в Деда Мороза и Снегурочку и надеяться, что под Новый год непременно происходят чудеса и сбываются желания. Желаний у него особенных не было – игрушек ему хватало, книжек тоже, была даже собака Боцман, которую родители подарили  на день рождения. Но всё-таки была у Петьки маленькая, но страшно тайная мечта. Если бы его пытали, морили голодом или холодом, он всё равно бы не раскрыл бы секрета. В его третьем  «Г» училась девочка Лена.   Петька…, ну, как бы так лучше сказать, как-то очень любовался ей, даже пытался заводить   беседы… Только эта самая Лена не видела его в упор: со всеми болтала, смеялась, шутила, а Петьку не замечала. «Вот если бы стать самым знаменитым спортсменом, или совершить подвиг, или спасти её из рук хулиганов или бандитов!»  Завтра в школе новогодний бал, весь класс будет в сборе, и она… Вся надежда на костюм богатыря, который они смастерили вместе с отцом – настоящая кольчуга, шлем,  шелковые штаны и кожаные сапоги. А главное – меч с надписью на старославянском языке «Сим победиши!» и тяжелый позолоченный щит. Ну разве можно будет не заметить такого молодца? Нет, завтра Лена сразу обратит на него внимание!
     Петька с мамой перешли  дорогу. Сегодня их ждало  одно важное дело – раскидать по пакетам с конфетами фрукты.  Мама входила в родительский комитет класса и они вместе с мамой Тани Гавриковой взялись за покупку новогодних подарков. Цветковы купили конфеты, а Гавриковы –  мандарины и яблоки. Петька тащил мешок с конфетами домой к Тане, а уже завтра подарки будут доставлены в школу, где ребята получат их после праздничной программы. Петя несколько дней  помогал маме выбирать конфеты и очень старался угодить ребятам. «Мишка на севере» – по три, можно даже по четыре, «Маска» – по три, а вот «Ананасные» – по одной, можно их и совсем не брать», – деловито распоряжался он. Конфеты были несколько раз пересчитаны, упакованы в мешок, а чтобы мешок было удобнее вести, Петька придумал поставить его в коробку из-под духовки.
    Танин дом уже виднелся в конце квартала, как вдруг мама окликнула Петьку.
     – Сынок, подожди. Давай-ка я в магазин забегу, хлеба-то дома нет. А то пока обратно пойдем, уже магазины все закроются. Постой, я быстро.
     Петька «припарковал» санки у края тротуара и огляделся.
На другой стороне улицы  красовалась большая ёлка. На площади было светло как днём, на небольшом катке смеялись люди. Петька заметил пацанов из параллельного класса  Вовку Макарова и Серёгу (фамилию он не знал), они тоже увидели его и закричали:
     – Цветков! Иди с нами кататься!
     – Сегодня не могу  – дела!
     Мальчишки забыли про товарища, помчались дальше, а Петька с улыбкой наблюдал, как они падали, валялись на льду, хохотали, на четвереньках догоняли друг друга.
     – Петя, идём!
     Мама вышла из магазина и заняла место у коробки. Петька дёрнул за веревку и «караван» двинулся с места. Пройдя три-четыре шага, мальчик заметил, что ему стало как-то очень легко тянуть санки. Сначала он подумал, что это мама подталкивает груз, чтобы быстрей добраться до Гавриковых. Но она даже не касалась коробки – в одной руке  держала сумку, другой прижимала к щеке воротник. Петька почувствовал в груди какую-то неприятную тревогу, остановился, подошёл к коробке, открыл её и заглянул внутрь.  Его бросило в жар. Коробка была пуста.

     – Да никуда я не отходил!
    Петька с мамой сидели на кухне и пытались хоть как-то объяснить, то, что произошло. Мама уже десятый раз задавала одни и те же вопросы, Петька и сам был не рад, что отвернулся от злополучной коробки. Он злился на пацанов, на ёлку на площади, на самого себя. Да, он ненадолго отвернулся, но коробка всегда была в поле его зрения, да и кто бы мог так легко и быстро умыкнуть огромный мешок с конфетами?
     Таниной маме позвонили и сказали, что фасовка подарков переносится на завтра по важным причинам. Тётя Галя удивилась, но согласилась.
     Глубоко за полночь мама отправила Петьку спать и сама пошла в свою комнату. Даже Боцман был какой-то грустный, он улегся на пол у входной двери и тяжко вздыхал.  Только какой здесь сон? Петька холодел, при одной мысли о том, что будет завтра.
     Во-первых, купить новые конфеты, совсем нет возможности, даже и потому, что у мамы нет таких денег. Да и вряд ли завтра, 31 декабря, можно будет найти в магазинах приличные конфеты.
     Во-вторых, одноклассники подумают, что они с мамой попросту украли деньги, которые собирали на подарки. Да и вообще, тот факт, что ребята останутся без новогодних подарков из-за него, Петьки Цветкова, которого всегда считали честным, надежным товарищем, казался ему невыносимым.   
     «Что делать? Не идти на ёлку? Спрятаться, скрыться?  Убежать к бабушке в деревню? Нет. Это подло, гадко. Пойти и всё рассказать ребятам? Объяснить, как всё произошло, попросить прощения?» Петька представил лица своих одноклассников и схватился руками за голову. «А что скажет она?» – мелькнуло в Петькиной голове, и, казалось, гром ударил над его тёмно-русым чубом.  Он посмотрел на стул – там красовался  костюм богатыря.  Петька взглянул на стоящую в углу пустую коробку, а потом решительно встал и подбежал к ней. Сегодня он заглядывал в неё уже, наверное, сотню раз, как будто пытался убедиться, что она действительно пуста, и это не сон и не наваждение. Петька поднял коробку и перевернул её вверх дном. 
     Из пустой коробки вылетело что-то мелкое, металлическое. Что-то упало со звоном на паркет так, что даже Боцман кашлянул спросонья в коридоре. Петька опустился на колени и стал ползать, ощупывая пол и ковёр.
     – Ключ!?
     Мальчик встал, выпрямился и подошёл к настольной лампе.
     Действительно, это был ключ – очень старый, на вид серебряный.
     – А где же Буратино? – горько пошутил Петька, засовывая ключ под подушку, – был бы этот ключик ещё волшебным…
     Петька  посидел на кровати, выключил лампу и лёг не раздеваясь. На часах пробило два. Мальчик смотрел в темный потолок, в его сознании возникали всё новые и новые картины завтрашнего дня. Картины – одна другой ужаснее. Петька стиснул зубы и зажмурил глаза.

   Вдруг кто-то тихонько постучал в окно. Мальчик открыл глаза и обомлел. Третий этаж! Он замер и почувствовал, как мороз пробежал по  коже. Показалось? Конечно, показалось! Он лежал как натянутая струна и не мог вздохнуть полной грудью. И вдруг –  снова стук в окно! Уже более громкий и чёткий. Петька подскочил как ошпаренный, подбежал к окну и с силой дёрнул портьеру. За стеклом светились два мутно-зеленых глаза. Петька окаменел.
     – Ну, открой окошечко, касатик! Не бойся, милок, скорей, бабушка замерзает, тудыт тебя за ногу…
     Петька не поверил своим  ушам. Он даже ущипнул себя  и убедился, что не спит. Голос был старческий, кажется, он принадлежал существу, которому стукнуло не меньше ста лет, а, может быть, и ста пятидесяти. Казалось, кто-то вещал из-под земли, таким холодным и сиплым был этот звук. Мальчик понимал, что ему сейчас очень страшно, просто ужасно жутко, но он быстро взял себя в руки, и вспомнил слова отца о том, что мужчина ничего не должен бояться. Он решительно дернул за ручку деревянной рамы, и окно распахнулось. В тот же миг в Петькину комнату ввалилась жуткого вида старуха. Она с грохотом рухнула на пол, а потом подскочила и уселась на подоконник рядом с горшком герани.
     Чтобы описать это существо, Петьке потребовалось бы немало ярких слов. Первое, что сразило мальчика –  ужасный запах гнили и болотной тины, сопровождавший ночную гостью. Одета она  была в жуткие лохмотья, кожа на лице и на руках была больше похожа на кору старого дуба, ногти –  длинные и абсолютно чёрные, а нос доставал чуть ли не до подбородка. Под глазом красовался фиолетовый синяк, волосы, вряд ли когда-то мытые, торчали из-под дырявого серого платка. Но самым жутким во всём этом облике были, конечно, глаза – зелёные, злые  и какие-то пустые.
     – Ты кто такая? – вызывающе крикнул Петька. Он покосился на свой меч, стоявший у стула с костюмом, и пододвинулся к нему поближе.
     – Ты чего, милок, не узнал бабушку? Нешто, Иванушко, сказок не читал? – улыбнулась старуха, оголяя единственный  рыжий зуб.
     – Как же, узнал. Просто раньше я думал, что Баба Яга – это вымышленный герой, а теперь вот вижу, что я ошибался, – голос Петьки становился всё более  уверенным (честно сказать, он и сам удивился своей отчаянной смелости),  – И я тебе не Иванушко. Мня зовут Пётр. В переводе – камень.
    – Ну вот и ладно, Петюня. Ты вот что… Тут мой ключ у тебя затерялся. Давай-ка его мне и…того… надо мне домой… Мне без ентого ключа в избу не попасть, заколдовано – нешто не ясно? Давай шибче, спешу я, понял?
     Петька сделал два шага назад, взялся правой рукой за рукоять меча и замер.
    – Ключ? Какой тебе нужен ключ, бабушка? – он резко поднял вверх свой игрушечный меч и ринулся к окну. – А ну говори немедленно, где наши конфеты! Без тебя тут точно не обошлось! А ни то полетишь сейчас с третьего этажа…
     Старуха вскочила ногами на подоконник, ощетинилась, как дикая кошка и вытаращила на  Петьку свои злые мутные глаза. Петька вдруг понял, что Баба Яга, не смотря на свою старость, обладает такой силой, что может сейчас стереть его в порошок, но не подал вида, а только еще ближе поднес кончик своего меча к старухиной шее.
     – Ладно, не бузи. Конфеты я твои не брала, не вкушаю такой гадости. А ключ отдай, касатик,  по-хорошему. У меня изба закрыта, что мне теперь, в сугробе от мороза  подыхать?
     – Ну, уж нет! Ключа ты не получишь, пока не скажешь, куда конфеты делись. И не юли, а то сейчас как закричу на весь дом, все сбегутся!
     Яга сморщилась и скривила беззубый рот.
    –  Да не брала твоих конфет. Клянусь своим болотом.
    – Конфеты не мои, а ребят. А клятвам твоим я не верю. Читали, знаем! Говори правду, иначе не видать тебе ключа… И вообще, проваливай, мне спать пора.
     Петька рывком открыл окно, клубы морозного воздуха ворвались в комнату, стало шумно от ночной городской суеты.
     – Ладно. Слушай… только окошко закрой – зябко. Летели мы сегодня с Горынычем над городом. Вот он и учуял твои конфеты, уж больно до сладкого, разбойник, охоч. Вот он и умыкнул куль-то, пока ты там по сторонам таращился…
     Петька задумался.
     – Врешь ты всё. Я рядом стоял, не мог вас не видеть. Змей-то твой ростом не с комара…
     – Да уж не с комара! Только не всякий нас с ним видеть может.
     – Это почему?
     – Э, милок. Много ты хочешь знать… Люди нас видеть не могут, потому, что в нас не верят.
    – Где конфеты?
     Баба Яга усмехнулась.
     – Где-где? В Моховой Паде… Ищи теперь свои сласти у змея в пасти. Сожрал, небось, уже, ненасытная утроба. Давай уже ключ, не томи, домой пора бабушке, чай не видишь, очи слипаются – в сон клонит.
     – Ты на чём сюда прилетела?
     – На ступе, как водится.
     – Так теперь слушай внимательно. Как только солнце встанет, жди меня вон в тех кустах у реки Бурхановки. Да ступу свою заправь. Полетим к Змею Горынычу. Вдруг он конфеты наши не съел, а, например, на праздник припрятал. Может, повезёт… Вот тогда и ключ свой получишь.
     – Да ты что, ошалел? До утра замерзать? Да и дело гиблое – у этой козлиной морды и мозгов-то не хватит, чтобы конфеты прятать. Хотя, я ему сама наказала до Нового года подарки твои не  жрать, а к столу оставить. Да куды он послушается?!
     – А у меня другого выхода нет. Прощай до утра. А переночевать можно в подъезде. Там тепло и дверь не запирается.

   Если бы жители маленького  городка  утром вышли на улицу и внимательно посмотрели на окрашенные первыми лучами солнца облака, они бы заметили темную движущуюся точку, за которой следовал хвост из зелёного зловонного дыма.  Агрегат Бабы Яги  заправлялся не бензином, и даже не дизтопливом. Он работал на простой болотной воде. Правда, и качество полёта было не очень высоким – мотор постоянно кашлял, глох от попавшего в него головастика или комка болотной тины. Как работало это устройство, было понятно только его хозяйке, да самым умным на свете инженерам.  Благо, полёт предстоял недолгий – до Моховой Пади лететь в ступе не больше часа. Летательный аппарат был очень тесным, Петька дрожал от холода и от ужаса, и готов был зубами держаться за край ступы. Вдруг у него зазвонил телефон. Звонила мама.
    – Алло, Петя, ты где?
    – Мам, я скоро буду, – Петька пытался перекричать шум мотора.
    – Петь, что происходит? Что у тебя в комнате за запах? Куда ты пропал такую рань? Что ты задумал? Что у тебя там за шум?
     – Мама, всё в порядке! Потом всё объясню! Сейчас говорить не могу – плохо слышно…
     Петька прервал разговор и выключил телефон совсем.
     – Приземляемся, – проскрипела Яга в самое Петькино ухо.  Мальчик ещё сильнее вцепился в грязное дерево ступы и огляделся по сторонам.
     Вокруг простирались просторные луга, укрытые снежным покрывалом, кусты и деревья сверкали на солнце в хрустале льда и снега, воздух был морозный и чистый. Казалось, вся природа замерла в ожидании новогоднего чуда, притихла в канун праздничной новогодней ночи. «Как было бы торжественно  и радостно, если бы не всё это» – мелькнуло в Петькиной голове. Вдруг ступа затряслась, полетела кубарем вниз, и уже через минуту Петька очнулся в сугробе у большого оврага. Рядом вошкалась Баба Яга, вытряхивала снег из своей ступы. Мальчик встал, отряхнулся, подышал на озябшие пальцы.
     – И где он?
     – Кто, касатик?
     – Кто-кто, змей твой?
     – А, змей? Тутачки, вон – у того овражика в норочке спит. Ты ключик-то захватил?
     – В кармане, – буркнул Петя.
     Ключ  действительно лежал во внутреннем кармане Петькиной куртки, только это был ключ  от письменного стола, в котором  лежал  тот самый ключ от старухиной избы. Такая предусмотрительность показалась Петьке вполне оправданной – этому брату  верить нельзя, того и гляди обманут, заманят, погубят.
    Старуха, разгребая ногами снег,  пошла в сторону большой лысой сопки, Петька плёлся за ней. «Десятый год живу, а знать не знал, что недалеко от цивилизованного человечества проживает всякая нечисть. Уж не сплю ли я?» –  пронеслось в Петькиной голове.
     Спутники остановились у большой тёмной норы. Петька огляделся. Яга наклонилась и оглушительно свистнула. Через минуту напряженного ожидания в норе послышался шумок, земля дрогнула.
     – Эй, Горын, – крикнула Яга прямо в нору,  – помнишь, ты вчерась куль с конфетами в городе умыкнул? Верни, а? Тута проблемы…
     Земля под ногами у Петьки  задрожала, и только Яга успела отскочить, из дыры полыхнуло такое пламя, что снег превратился в воду. Вслед за огненной атакой послышался утробный  звериный  рык, эхо пронеслось по окрестным сопкам.
     – Вона как! Я тебе говорила, толку не будет. У него хоть три головы, а мозгов-то полушка. Он говорить-то не умеет, а добрым делам с детства не обучен. Тяжёлый в общении!
     Яга жестом велела Петьке отойти в сторону и снова заглянула в нору.
     – Эй, Горынушко, – старуха оглянулась, как будто хотела убедиться, что мальчик её не слышит,  – выкинь на  минутку мешок, этот дурень ключ отдаст, я тебе конфеточки  верну. А то, может, сожрём его, а?
     Петька на слух никогда не жаловался. Он подошёл к Яге и сунул в нос ключ от своего стола.
     – Видала? Я  дурень, да не глупее тебя! Ключ твой спрятан в железном сундуке, а сундук тот в подвале одного дома. Тебе его ни за что не найти! – Петька сам удивился своей сообразительности. – Так что всё по честному – ты мне мешок с самовывозом, я тебе ключ!
     Яга зарычала и сверкнула глазами.
     –  Я-то что могу сделать? Вишь – не согласный он.
     Как будто в подтверждение старухиных слов из норы снова вырвался огненный язык. У Бабы Яги даже загорелся край юбки.
     –  Чтоб ты издох, проклятущий! – завопила она.
     Петька с грустью смотрел на происходящее. Мечты вернуть ребятам подарки таяли на глазах.
     – Что делать?
     Баба Яга молчала.
     – Ну?
     – Есть один вариянт. Дай только покумекаю…
     – Кумекай скорее, время идет!
     Яга скривилась, как будто съела горсть зелёной черёмухи, потом  выдавила из себя:
     – Его можно на время заморозить и мешок украсть.
     – Не украсть, а вернуть краденое. А как такую гору можно заморозить?
     Яга скривилась ещё сильнее.
     – Посохом.
     – Каким посохом?
     – Обыкновенным. От Деда Мороза, будь он неладен.
     Петька засмеялся.
     – Ты шутишь? Какой Дед Мороз? Тебе сколько лет? Да, я раньше верил в Деда Мороза – лет до пяти…
   Тут Петька задумался. Если он разговаривает с Бабой Ягой, почему бы не быть Деду Морозу? Он уже ничему не удивится.
     – А где найти Деда Мороза?
     – Где-где? В Великом Устюге, милок. Отсюдыва  далече! На ступе не долетим! Да и нельзя мне к нему, он меня живо заморозит. Боюся я его, проклятущего!
      – А другой Дед Мороз не подойдет? Ну, например, из нашей школы?
     – А пёс его знает. Вроде подойдёт, если в свой костюм оденется…Ой, чтой-то я разболталась, все тайны выболтала…
     – Летим! Живо!
 
     На этот раз ступу посадили в кустах у Петькиной  школы.  Было уже около двенадцати часов, первоклассники  собирались на ёлку – родители  несли на плечиках платья, маски, короны. Румяные дети подпрыгивали от нетерпения, смеялись, что-то живо обсуждали.  Следом пойдёт праздник  для второклассников, а в пятнадцать часов в большом, украшенном гирляндами и мишурой спортзале соберутся Петькины одноклассники.   Петька мчался по школьному коридору, тащил за руку Бабу Ягу, которая то и дело вырывалась, пыталась улизнуть. Они пробежали по второму этажу, свернули налево в  спортзал.  Дверь была открыта, детей ещё не привели. На пороге стоял физрук Александр Иваныч по кличке «Шкаф». В прошлом он занимался тяжелой атлетикой,  фигуру имел соответственную,  и кличка приклеилась к нему намертво.  Шкаф был одет в синее трико, на ногах  огромные серые валенки. На скамейке валялась красная шуба, шапка, кушак и белая курчавая борода. Александр Иванович уже лет десять играл на ёлках Деда Мороза, он идеально исполнял эту роль. Петька чуть не воткнулся головой Шкафу в живот.
     – Цветков! Ты куда так спешишь? Ты бы так у меня стометровку бегал! – учитель широко улыбнулся и посмотрел на Петьку сверху вниз.
     – Александр Иванович, дайте посох!
     Шкаф сделал удивленную гримасу и засмеялся.
     – Тебе зачем? С шестом прыгать как Елена Исенбаева? Неее, Цветков, это не твоё. Учись лучше прыгать через козла. И посох я тебе не дам, поскольку  он мне самому в настоящее время необходим.
     Шкаф перевёл взгляд на стоящую в уголке у раздевалки Бабу Ягу.
     – Ого! Вот это экземпляр! Ты откуда её привёл, из драмтеатра что ли? Гримёр просто гений! А нос?  Из чего носик-то, красавица?
    Шкаф подмигнул Яге и послал ей воздушный поцелуй.  Глаза  старухи вспыхнули страшным зелёным огнём.
    – Ой-ё-ёй! Какая игра! Вот бы  такую актрису на нашу ёлку! А то у нас  ни Баба Яга, а суслик какой-то.
    Учитель залился своим громогласным смехом. Вдруг старуха резко  выпрямилась, задрожала всем телом, одним прыжком  оказалась прямо перед физруком. В следующее мгновение она толкнула его в грудь своей костлявой рукой, и Шкаф, огромный непобедимый  Шкаф,  влетел как снаряд, в свой спортзал, ударился о противоположную стену и рухнул с грохотом  на синий  пол.  Петька застыл в изумлении. Тем временем Баба Яга уже стояла над бедной жертвой. Вдруг она схватила физрука за шиворот и подбросила в воздух.
     – Александр Иванович, скорее надевайте костюм Деда Мороза!
    Петька схватил красную шубу и шапку и ринулся к лежащему на полу учителю. Баба Яга приготовилась к новому прыжку, но,  увидев стоящего на матах Деда Мороза, судорожно согнулась в глубоком поклоне.
   – Чего тебе, п-посох? Бери, Цветков, бери… – Шкаф не мог отдышаться, - бери, говорю. Я себе новый сделаю…
     Через минуту Петька и старуха мчались по коридорам школы, по школьному двору.
      –  Смотри, не задень меня проклятым посохом. А  то вместе ухнемся с ероплана. Мне-то не в первой, а ты костей не соберешь!
     – Не бойся, бабуся! Будешь себя хорошо вести – проживешь долгую и счастливую жизнь. Лет двести минимум!
     – Мне триста пятьдесят.
     –  Да? Ну, будь здорова. Заводи мотор!
     На этот раз полёт был более приятным. Во-первых,  потеплело. Ласковое солнце, словно мёдом, заливало окрестности городка. Ветра не было совсем, стояла тихая ясная погода. Во-вторых, Петька немного привык к ступе, и не испытывал уже такого  леденящего страха. Он с раннего детства мечтал стать лётчиком и сегодня, впервые  побывав в небе, пусть и в таких необычных условиях, только укрепился в своей мечте.
      – Идём на посадку!
     Яга сгруппировалась, Петька повторял за ней. Ступа стремительно покатилась вниз и рухнула в сугроб.
     – А как ты летом приземляешься? Без снега-то твердовато! – спросил мальчик, отряхивая штаны и куртку.
     – В болото, – буркнула Яга.
     Петька побежал к норе Горыныча. К счастью, тот был дома, фыркал, барахтался в своём логове. Яга подкралась к краю дыры и свистнула. Через минуту из норы высунулась бурого цвета почти лошадиная морда. Красные глаза  вращались, нос подергивался – змей принюхивался и приглядывался. Честно говоря, Петька ожидал увидеть что-то более крупное и впечатляющее. «Мелковат» – первое, что пришло ему на ум. Пока змей не опомнился, мальчик слегка ударил его сверху по макушке посохом. Горыныч дёрнулся, зевнул и замер.
      – Замёрз? – спросил Петька.
     – Уснул,  – проворчала Баба Яга.
     – Насовсем?
     – Куды там! На полчаса. Скоро оклеймается, к Новому году будет как огурчик.
     Петька полез в темную нору. Жаль, что он не догадался захватить с собой фонарик или спички. Он вспомнил про телефон, включил его. «Десять пропущенных от мамы. Нужно перезвонить!» Мальчик полез вглубь. Нора оказалась довольно просторной, всюду были разбросаны банки, пакеты из-под чипсов, фантики от шоколадок, коробки, упаковки, пластиковые бутылки. В этой куче хлама валялись целые горы пряников,  леденцов, жевательной резинки.
     – Запасливый, – прошептал Петька, – ну и  сладкоежка!
    Мешок он не сразу заметил. Бурый бумажный, сверху заклеенный скотчем,  он лежал в самой глубине норы, Петька схватил его и поволок к выходу. Змей даже не  шелохнулся. Все три головы мирно посапывали, левая сладко всхрапнула. Петьке даже как-то жалко стало этого несчастного. Уже на улице он вытащил из мешка один пакетик и поставил его перед носом у средней головы.
     – Подарок от Деда Мороза.
     Дорога домой была быстрой, хотя ступа то и дело входила «в зону турбулентности» под тяжестью двух пассажиров и огромного мешка.
     Уже через час Петька мчался по школьному коридору, таща за собой мешок  с конфетами. Яга наотрез отказалась сопровождать мальчика и ждала его за углом слева от крыльца у «черного входа». Петька бросил мешок и позвонил маме.
     – Ты где был? – мама кричала в трубку. – Я уже не знаю, что и думать!
     – Мам, послушай меня, – перебил её сын, – ты должна срочно приехать в школу. Возьми мой костюм и … ключ. Там, в ящике стола лежит большой серебряный ключ. А конфеты я нашёл…
     Мама хотела расспросить Петьку подробнее, но в телефоне уже звучали гудки.
     Тем временем ребята стекались в школу. В коридорах и классах стоял шум: дети разглядывали костюмы, пытались угадать, кто прячется за маской, охали и ахали, хлопали в ладоши. Костюмы и вправду были хороши: обшитые мишурой они искрились разными цветами: были тут и принцессы, и ночные феи, и мушкетёры, и бабочки, и разбойники. Петька помог Таниной маме раскидать фрукты по пакетам, подарки сложили в пустые коробки и унесли в спортзал под ёлку. Всё было готово к празднику. Мальчик выскочил на улицу и встретил маму. Она приехала на такси, бросилась к сыну, крепко его обняла.
     – Как я люблю тебя, как я волнуюсь за тебя… – мама поцеловала его в макушку.
     – Мам, я тоже тебя люблю. Всё хорошо. Потом всё тебе расскажу. Неси костюм в класс, я скоро прибегу.
     Мальчик взял  ключ и  огляделся по сторонам. Из-за угла торчала серая физиономия Яги, бабушка  начала уже было волноваться. Петька подошел к старухе и протянул ей ключ. Яга схватила свою драгоценность и спрятала в карман. Она посмотрела своим пустым взглядом в Петькины горящие глаза.
    –  Ну что, милок, будь здоров.
    Яга рванулась, чтобы уйти, но Петька  схватил её за рукав.
     – Постой. Я… хотел тебя спросить. Я всегда думал, что Баба Яга …ну как бы так сказать…совсем не злая, что ли… Притворялась, или менялась к концу сказки. Ну… как будто, зло превращается в добро, понимаешь?  Может и ты попробуешь?...
    Яга с минуту смотрела на мальчика, потом её рот скривился в подобие улыбки.
     – Дурак ты, Иванушко…
     – Я –  Петя.
     – Аааа. Всё равно. Я доброй быть не могу.
     – Почему? – Петька  буквально впился в неё глазами. Старуха засмеялась, волосатый подбородок затрясся, глаза сузились и уставились на мальчика.
     – Потому что не хочу.
     Яга вырвала свой рукав из Петькиной руки и быстрыми шагами поковыляла в сторону Бурхановки, где в кустах валялась её ступа.

     Новогодний бал близился к концу. Ребята набегались со Снегурочкой вокруг ёлки, каждый получил свой подарок от Деда Мороза. Начинались танцы, зал превратился в шумную разноцветную круговерть. Казалось, даже воздух над головами искрился и звенел. Ленты серпантина и горошины конфетти сыпались на головы раскрасневшихся мальчишек и девчонок. Только один человек в этом шумном зале замер  и ничего не видел вокруг. Это был Петька.
     Мальчик стоял под самой ёлкой  и держал за руку девочку, одетую в костюм Василисы Прекрасной.  Богатырь в золотой кольчуге с огромным мечом и в стальном шлеме так чудесно смотрелся рядом с русской красавицей в золотистой короне и алом узорчатом сарафане, что на них невольно любовались   ребята и взрослые. Кто-то в маске зайца даже  крикнул во всё горло:
     – Тили-тили тесто! Жених и невеста!
     Петька  ничего не ответил наглецу. Ему почему-то было приятно.
     – А почему тебе не досталось подарка? – спросила девочка.
     – Я… Я … его дома съел. Чего таскать туда-сюда?...
     – Что-то я тебе  не верю… Обманываешь ведь?
     Петька помолчал, потом улыбнулся.
     – Обманываю. Хочешь, правду скажу?
     – Хочу.
     – Понимаешь, я его Змею Горынычу подарил. Жалко стало.
     Девочка звонко засмеялась.
     – Выдумщик ты, Петька! С тобой не соскучишься. Ну, пойдем с ребятами танцевать, а потом я тебя своими конфетами угощу…
     Лена потащила Петьку за руку в самую гущу танцующих ребят.

     До вечера гремела музыка, а  ночью городок осветился новогодними салютами.  Петька смотрел в сияющее небо и думал о том, как завтра с вахты вернётся отец, и мама будет плакать и долго целовать его обросшие бородой щёки. А потом они поедут в деревню, поздравлять бабушку и деда с Новым годом и проведут там дня три, катаясь на лыжах и санках, помогая заготавливать дрова. А дальше, дальше – каникулы.  Каждый день после обеда он будет заходить за Леной – они договорились бегать на каток.    Петька радовался и верил, что в новом году его ждёт удивительная, интересная жизнь.  А может быть и  неожиданные приключения…