Сломанный букет. Часть 3

Василиса , отчаянно ускоряя шаг, так и не заметила, как ноги сами  привели её  к дубой рощице,ещё издали  стелящей золотистый, тёплый свет.

  Мощные деревья, переплетаясь гибкими ветвями, шумели под порывами холодного ветра.
Она отрешённо вошла под раскидистый шатер высоких деревьев и, унимая бешено стучавшее сердце, тихо опустилась на колени около огромного дуба.
 Василисе казалось, что этот шум забирает из её обокраденного сердца всю боль и отчаянье.
-  Господи.. Если бы эта медсестра не надушилась бы духами, то память бы не вернулась ко мне?? - сжав руки, с новой волной боли, тихо прошептала она и, прижавшись спиной к тёплой древесине, заплакала горьким слезами.

 Её предали.

 Предали расчетливо и гнусно.

- Конечно, я не нужна была никому из родных. Я и забыла, что была наследницей этого дома. И не знала, что у мамы была огромная квартира, которую ей завещал свекор. Я и знать об этом не знала. А они знали..Как и про деньги, что я собирала на учёбу. Поэтому и держали меня в той больнице! - девушка всхлипнула и её плечи затряслись в рыданиях.
 
 Два больших жёлудя, сорвавшись с ветки, больно щёлкнули её по голове и Василиса, оторвав от зарёванного лица дрожащие ладони, подняла лицо и криво улыбаясь, посмотрела наверх.
 Сизо голубело небо, светило неяркое осеннее солнце, пронизывая медь листвы миллионами любопытных лучей и мир жил звуками, по которым она так истосковалась за эти долгие месяцы!
 Наклонив голову, она с наслаждением слушала скрип ствола елей, растущих на краю небольшой полянки, как хмельной напиток вливала в себя щебетанье птиц и запах леса
- Господи, - взмолилась Василиса, - я снова слышу! И я снова слышу песни осени. Я снова знаю, как пахнут мокрые ветки клёна.. И я вспомнила, как пахнут ландыши..Серебристые ландыши.
 
 Тут она закрыла лицо ладонями.
- И.. И.. Я обязательно куплю себе такие же духи.Да! Как она сказала? "Диориссимо"?
Она звонко рассмеялась и, поднявшись с колен, чуть прихрамывая, закружилась в танце, раскинув руки и блаженно закрыв глаза.

 Внезапный толчок опрокинул её навзничь и она, не ожидая его, громко закричала от неожиданности.
Но тут же снова  обрадованно рассмеялась :бешено молотя хвостом,
стоя на задних лапах, её неистово облизывала тощая, грязная собака. Удивительно похожая на Найду.
И это была она. С голодным блеском глаз, с исхлёстанными ветками кустов впалыми боками.
- Найда, девочка моя! Как же ты выросла! Лосиха! Отпусти.. Уронишь! - Василиса, смеясь отворачивалась от её ласк, одной рукой поддерживая собаку, а второй гладя её по худому загривку.

Она очень обрадовалась этой встрече.
-Подожди.. У меня в кармане есть печенье. На! Возьми! - и девушка по ладони протянула собаке лакомство.
Найда   недоверчиво заворчала,потом схватила печенье и, отскочив в сторону и громко гавкая, понеслась куда - то через высокие заросли малинника.
- Ты куда? Вот, оглашенная! Найда! - крикнула ей вслед девушка и, поднявшись с земли, оглянулась по сторонам.

- Стоп.. А ведь я была здесь.. Тогда, в мае! Вон, поваленная берёза. У неё ещё верхушка молнией сожжена. Там, впереди должно быть небольшое озеро. А там, через просеку должен быть дом деда Михея. Может зайти? Может он знает что - то об Игоре? -  прошептала она  и снова тревожные мысли заполнили тоской её сердце.
  Василиса  сердито нахмурила брови, подняла валяющуюся еловую шишку и с размаха запулила её в малинник.
И с досады пнула ногой витый корень берёзы.
-Прошло четыре дня, как я стала слышать! А все эти почти  три месяца, я сама была как  деревяшка! Удобная для всех! Особенно для тётки, которая уже и квартиру сдала и мои  деньги отдала дочери на учёбу!И я ничего не помню про аварию... Темно...
   Её слова жгли душу болью и Василиса, задыхаясь от неё, развернулась и тихо побрела в сторону озера.
Пока светло, она хотела найти дом деда Михея и просто побыть с этим мудрым и добрым человеком.
 Она была уверена, что тот не оттолкнет и не осудит её.
А самое главное, на что  очень надеялась, Василиса, что он знает где Игорь и что же произошло тогда, в том заполошном  мае.

-Эй! Есть кто живой? - через полчаса поисков воскликнула она, с трудом открывая тяжёлую дверь.
Гнятущая тишина пугала её. И запах...
Так пахла беда и горькое одиночество.
- Эй, народ! Ау! - входя в тёмные сени, ещё раз воскликнула они и сделав шаг на просторную кухню, в ужасе попятилась назад.
За столом сидел седой, как лунь, старик.

Это был дед Михей.

Его глаза были закрыты. Желтоватый оттенок обтянутых пергаментом кожи высоких скул, зловеще контрастировал среди серебра небритых щёк.
На дощатом  столе лежал тяжёлый камень засохшего, чёрного хлеба и и в костянистой руке мертвенно поблескивал острый нож.
- Дед Михей! - бросилась к нему Василиса, - дедушка!! Ну, как же так!! Дедушка! - выхватив из его руки нож, она попыталась встряхнуть старика.

Но все её усилия были тщетны...

-Блин.. Где-то  у него вода, нужен кипяток! Немедленно! - стащив бесчувственного  старца на пол, быстро соображала девушка.
И увидев электрический чайник, мгновенно вскипятила воду и горстями стала лить её на впалую грудь старика, одновременно массируя тому сердце.

  Тикали ходики, бесстрастно отсчитывая минуты, а старик не подавал никаких признаков жизни.

 Василиса не отступала.

 Она твёрдо решила вытащить деда из лап смерти.

И, когда уже ей показалось, что её усилия все  напрасны, старый Михей захрипел и открыл глаза.
- Привет, дедуль! - нашла в себе силы улыбнуться Василиса искусанными от отчаянья губами  и в изнемождении растянулась рядом.