968. Хут. чертовщина. Крынка огуречного рассола

                Невероятные неудобства испытывал Назар в тесном подпечье, где до вопиющей истощённости собственного   терпения, вынужденно   изнывал от жары, от чего мучительные позывы жажды приносили невыносимые страдания всему организму.
                Наступил  важный момент истинного положения дел,  когда желание утолить жажду, затмило собой все остальные  не удобства и страдания.
                Его сдавленное тело со всех сторон желало только одного, напиться вдоволь воды.
               Не любивший просить, а большей частью требовать, Назар в своей давней манере, с недовольством пробурчал:
-И долго ещё мне ожидать эту старую ведьму?
-Угораю, воды хочу!
                И вот вполне знакомый голосок, полный услужливого уважения, промолвил:
-Уже несу -у.
-Я ещё спозаранку нацедила огуречного рассола.
-Знала, что обязательно попросишь.
                Уж больно ласков этот голосок, подумал Назар, что за странные перемены?
                А вслух с подозрением произнёс:
- А не отравы ли ты мне ведьма старая подмешала, чтоб я ещё большие страдания испытывал?
-Ну что ты такое Назарушка говоришь.
-Как можно такое даже подумать.
- Ты лучше приподнимись и попей рассольчику.
-Он тебе сразу поможет, вот увидишь и бредить перестанешь.
- Это кто тут бредит?
- Я что ли?
-Да уж касатик, так и бредишь, так и бредишь, стоило только тебе уснуть.
-Весь вон взмок от пота, уж было подумала, что расхворался после вчерашних гостей.

                Назар открыл глаза, пробежался ими по потолку, затем глянул в окно, где едва заметна была утренняя зорька, повернул голову и увидел стоявшую с крынкой в руках, свою заботливый жену.
                Ещё до конца не осознавая, где он, Назар мотнул головой, что тот конь с надетой уздечкой, почесал себе голову руками, крепко зажмурил глаза, затем вновь их открыл, удивляясь тому, что на нём нет ни одежды, ни сапог и он оказывается лежит на половину утонув в пуховой перине.
                Понемногу соображая, что ему оказывается приснился бредовый сон, глубоко выдохнув, с признанием сказал:
-Тьфу ты лярва, провалиться мне на месте, прости господи, и присниться же такая окаянная ересь.
                После чего приподнялся, присел на край кровати и протягивая руки, смущённо произнёс:
- Давай мать, чего там у тебя попить?
- Так огуречный рассольчик, специально процедила от всяких не потребных включений.
                Назар обхватил двумя руками крынку, приложился к краю припухшими губами и как всегда, пил не отрываясь, до полного насыщения. а затем оторвав крынку от губ, довольно крякнул и придерживая одной рукой, поставил себе на колено сказав:
-Чуток передохну и ещё попью.
                В такой позе и замер Савич, хоть его рисуй с натуры, хоть лепи из глины, не шелохнётся, погрузившись в свои тяжкие мысли.
               А по размыслить ему было над чем, он всё старался припомнить и понять, где сама явь, а где случился сон.
                Жена, чтоб не мешать ему и не стоять над душой, тихо занималась хозяйственными делами, выжидая дальнейших действий своего мужа, а тот сидел не шевелясь, уставившись в одну точку.
                В какой – то момент своих раздумий Назар вдруг спросил:
- У наших ворот я ночью с кем ни будь беседы водил?
- Не знаю с кем это ты там разговаривал, но не меньше часа всё обсуждали какие – то дела.
- А о чём балакали, не слышала?
-Да я особо не прислушивалась, вроде как на счёт предстоящих работ в степи.
- Ну да, говорили, чтоб артель новую сколотить.
- А в бреду о чём шумел?
-Так всё старую Фёклу - угорелицу припоминал.
-Вот уж действительно ведьма старая и огонь её не тронул.
- Пряталась в подпечье, где и угорела от дыма.
- И приснилась ведь подлюка, чтоб её черти с собой забрали.
-Противная бабка, всё ей покою нет, так и лезет туда, куда её не просят, спаси и сохрани господи от её напастей.
-А с чего это вдруг она тебе приснилась Назарушка?
-Уж не порчу решила на тебя навести?
- А хрен её поймёт, проходил мимо её двора, да возьми коты мартовские  свали кирпич с печки. 
-И главное уже бы развалили печку и растащили бы кирпичи, так нет побаиваются её проклятий.
-Ой, и не говори Назарушка, уж коль на кого положит свой дурной глаз, тому беды не миновать.
-Ты мать, особо смотри, сама не накликай беды.
-Стоит только упомянуть о ней, как она может явиться.
- Матушка Богородица отведи беду от нашего подворья, защити от всякой непристойности, дурного глаза и зависти.
- Отведи всякую беду стороной,
                всё причитала и молилась на икону жена Назара, а он попив рассолу, уже подумывал о делах предстоящего дня.
               Не привыкший залёживаться в постели и вставать в самую рань, Назар с тяжёлой головой, пересиливая болезненное состояние, заставил себя подняться и не прося жену, поставил на стол не допитый рассол в крынке, торопливо оделся и вышел во двор, где в полную грудь  вдохнул свежего утреннего воздуха.
                Не передаваемый запах ранней весны ударивший в ноздри, вызвал у него приятное ощущение  пробудившейся природы, зовущей  и манящей в степь, где не паханые земли, ожидали хозяйской руки сельского труженика.
                Выезд в степь требовал тщательной подготовки, о чём и решил позаботиться сегодняшним днём Савич.
              Возясь по хозяйству, Назар ни как не мог отделаться от засевших в голове мыслей, приставших к нему как злющие оводы к коню.
                Вспоминая прошедшую ночь, его донимала странное осознание, что ему так и не удалось разглядеть в лицо этого Пал Андреича, эту таинственную личность, появившуюся не понятно откуда. 
                К тому же донимали сомнения, а не был ли этот случайный прохожий и не таким уж случайным, а специально подосланный самим Викентием разнюхать, что собирается предпринять Назар.
                Удивительно было другое обстоятельство, что кошмарный сон Савич запомнил точно саму явь, а вот беседу с незнакомцем воспринимал в туманом представлении до сей поры сомневаясь, а состоялась ли подобная встреча поздней ночью у его двора.
                Встретить он этого Пал Андреича на улице ни за что не признает, если только не ссылаться на его не обычную, для местных  хуторян одежду.
                Да и наговорил он сколько всяких предложений, что возникают не которые сомнения.
                Даже если допустить, что он в действительности желает приобрести в своё пользование поместье, а его Назара, желает видит своим управляющим, в корне меняет мнение об нём.
                Конечно, хорошо бы избавиться от Викешки, не даром ему приснился подобный кошмар, но как бы это не было тем сном, что говорят, сон в руку.
                Значит где – то в подсознании кроется это желание, даже имеется конкретная подсказка, как это могло произойти в реальности.
                Только во всём этом присутствует много посторонней непонятной мистики с присутствием потусторонних сил.
                Вспоминая свой кошмар в деталях, Назар не переставал удивляться, что и даже во сне, он так и не увидел истинного лица Пал Андреича, хотя если внимательней припомнить, то оно проскользнуло в тот момент, когда тело Викентия запихивали в печку.
               Но отблески пламени могли и исказить видимость реальной картины, с прыгающим нахлёстом длинных теней.
                Да и во сне всякое может показаться по – иному, представив саму действительность с изменением подробных детальностей.
                Вроде бы само осмысление кошмарного сна поддавалась логическому измышлению, что это всего лишь отголоски умственных соображений, а вот из головы эти видения так и не выходили, крепко засев в глубинах мозга.
                Ни отказ от завтрака, ни вкусный обед с выпитой рюмкой сиводралом собственного изготовления, не могли его отвлечь от навязчивых мыслей.
               Следует отметить одно интересное  отношение к горячительным напиткам  свойственное хуторским жителям, если у одних алкоголь не водился, а скорее всего не задерживался даже в самые лучшие времена, то у Назара всегда имелся запас, которой строго выделялся по норме.
                За редким исключением в хуторской среде, а стоит отметить отдельно, что на стол к обеду выставлялся графинчик с продукцией собственной выгонки, а по большим и великим праздникам наливалась водка.
                Так вот, как и положено по давней традиции, Назар для поднятия аппетита  принял за обедом  три рюмки сиводрала, но облегчения так и не получил, сетуя на то, что у Охрименко его угостили на столько дрянным напитком, что его тошнотвортность до сей поры икается отвратительной отрыжкой.
                Оно бы полежать, да отдохнуть часок после сытного обеда, придавшись приятному ощущению  полной расслабленности, но Назару как назло не лежалось, а попытки вздремнуть, только усугублялись напоминанием ночного кошмара.
                Казалось бы курево хорошего и крепкого табака  должно было хоть на какой – момент отвлечь от этих дурных мыслей, но нет же, наоборот, сразу вспоминался этот Пал Андреич и откуда он взялся и чего привязался именно к нему. 
                Возможно в этом и заключалась вся разгадка, наговорив кучу предложений на хмельную голову Савича, распалив в нём неуёмное желание не то чтобы стать хуторским старостой, а бери выше на целую голову, стать управляющим поместья, о чём он даже и не помышлял и привело его к дурному воображению возбуждённых эмоций.
                Но как бы там ни было, а мысль о том, что может случиться и так, что его Пал Андреич всё же назначит управляющим поместьем, что могло и быть большим обманом с его стороны, приятно тешило самолюбие Назара,  даже где – то  с одобрительным восхищением согревало душу.
               
               Уже под самый вечер, когда спустились сумерки, а в долине балки обустраивалась ночь, изгоняя последние проблески света, Савич присев на завалинку и покуривая цигарку, глубоко погрузившись в мысли, вновь припоминая детали ночного кошмара, вдруг осознал, что оказывается Пал Андреич не настолько надёжен, как могло показаться по первой встрече, не став его оборонять и вызволять от нападок древней старухи, этой гадкой ведьмы.
                В итоге всех размышлений, Назар затаптывая носком сапога окурок, пришёл к выводу, а не пошёл бы этот Павел Андреевич к чёртовой бабушке со своими вздорными намерениями в полной мере угодные самому сатане.
                Вот для начала пусть приобретёт поместье и все права на него, вот тогда и будет повод серьёзно поговорить.
                А пока всё это полный вздор, писаный вилами по воде, это тебе не кафтан новый надеть, да пойти присесть на должность.
                После данного решения и сделанных выводов Савич с изумлением заметил, что пришло заметное облегчение и этот груз ночного кошмара был сброшен под ноги, подобно выброшенному из овина увесистому навильнику навоза.
                Благодатная лёгкость ощутилась во всём теле и было признательное удивление, по чему он только к вечеру до этого додумался.
                В приподнятом настроение Назар вошёл к себе в хату, где в удовольствие съел ужин, чему заметно была рада и его жена,  а затем Савич завалился на лавку, укрывшись овечьим тулупом  и задал такого храпака, что в окошках позвякивали стёкла.
              И снилась Назару огромная степь, вспаханная до самого горизонта, радуясь глаз своим величием и обещанием обильного урожая.

                В то время, когда Савич умилено спал в свой хате, что тот беззаботный ребёнок, лже Павел Андреевич Пчёлкин, он же Злотазан Подколодный, находясь в полуразрушенном подвале предавался умственным размышлением. 
                Он не собирался  сидеть сиднем в подвале, как чёрт в табакерке, выжидая, когда её откроют, чтобы выпрыгнуть из неё напугав до смерти её обескураженного обладателя.
                У него были планы иного толка, первым делом следовало убедиться в целостности своих тайников, а уже затем воспользоваться моментом отсутствия своих верных приятелей Песи с Шобой, да и порыскать по их территориальным владениям, в преднамеренном поиске,  припрятанных ими  тайных кладов.
                Шобе ведь было невдомёк, хвастая перед Бубырём по пьяной лавочке, что у него окромя огромной суммы денег имеется и золотой запас.
                Разве он мог предположить, что между Злотазаном и Бубырём произойдёт случайная ночная встреча, которая и поспособствует возмутителю хуторского спокойствия заняться вполне серьёзным делом.
                Выждав, когда ночь опуститься с небес, покрыв мраком всё вокруг, а в самой балке станет темно, хоть выколи глаза, Злотазан покинув своё временное пристанище и направился в сторону оврага, где собирался спуститься  к родовому склепу, с земляной насыпью над входом и заглянуть по другую сторону, где у него был спрятан клад золотых монет, привезённых им из Тебриза, представляющий собой не сбываемую мечту кладоискателей и тонких ценителей нумизмата.
                Охватившее волнение по поводу того, что и за его тайным схроном вполне могли охотиться всякие недостойные мерзости, явилась не самой лучшей из подсказок по сохранности клада.
                На почве временного отупления  и не значительного умственного помешательства,  Злотазан помочился на место зарытого в землю тайника, заведомо считая, что эта обычная процедура  убережёт его клад от чужого посягательства.
               Но спустившись в балку и подышав там плотным и насыщенным кислородом целительным воздухом, Хранитель кладов вдруг ясно осознал, что совершил невероятную ошибку, указав своим не дальновидным умишком, что собственноручно обозначил место своего клада.
            Охватившее смущение от собственного сумасбродства заставило Злотазана вернуться обратно к родовому склепу и совершить насилие над собой, заставляя делать пометки, что тот кобель, сорвавшийся с цепи вырвавшийся на прогулку, приподнимающий свою ногу и оставляющий свои метки у каждого куста.
                Заверив себя, что подобные глупости, это случайная случайность, как предмет не продуманного решения, хранитель тайником направился по другую сторону речки, где за курганом у него был тайник, предмет гордости и первой удачной сделки по опорожнению бронированного шкафа, этого заморского чуда помещиков Мамкиных, которой он легко вскрыл обычной каминной кочергой.

23 – 24 сентябрь 2022г.