Переписка И. В. Гурко с Главнокомандующим Ч. 1

От публикатора:

     С 1997 г. благодаря усилиям группы энтузиастов во главе с настоятелем храма св. Иосифа Волоцкого протоиереем Геннадием Ульяничем в родовой усадьбе фельдмаршала Сахарово в Твери началась работа по возвращению народу памяти о незаслуженно «забытом» герое – Иосифе Владимировиче Гурко. В 2008 г. были найдены останки фельдмаршала и его супруги, выброшенные в 1919 г. в мелиоративную канаву. В 2011 г. останки, после научной идентификации, торжественно, с воинскими почестями перезахоронили в усыпальнице в храме. В здании усадебного павильона, построенного в 1897 г. для домашнего музея по проекту Л.Н. Бенуа, половину которого занимает храм св. Иосифа Волоцкого, был вновь открыт музей И.В. Гурко. В 2018 г. перед павильоном был установлен первый в России памятник-бюст фельдмаршала, (скульптор И. Макарова, архитектор Н. Дулько). В современной Болгарии свято чтут память генерала-освободителя: памятники ему установлены в 4-х городах, его имя носят город и несколько сёл, одна из центральных улиц Софии.
     В отечественной историографии И.В.Гурко посвящено уже немало исследований (1). Но несмотря на большую проделанную работу, личность такого масштаба, как Иосиф Владимирович Гурко, требует дальнейшего исследования и осмысления. В частности, до сих пор остаются малоизученными архивные документы из фонда Гурко, хранящиеся Российском государственном военно-историческом архиве (Ф. 232, 1 оп., 323 ед. хр., даты: 1774–1916).
     Новая область исследований – переписка И.В. Гурко с Главнокомандующим действующей армии на Балканах Великим князем Николаем Николаевичем Старшим. По сути, это переписка двух русских фельдмаршалов за период с 24 июня 1877 г. по 17 февраля 1878 г., извлеченная из разных томов  97-томного «Сборника материалов по Русско-турецкой войне 1877–78 гг. на Балканском полуострове» (2). Эта переписка красноречиво раскрывает их как выдающихся военных и государственных деятелей, показывает их высокие личностные качества. Замечу, что переписку полководцев нельзя рассматривать в отрыве от их переписки с начальником штаба Главнокомандующего генералом А.А. Непокойчицким, его помощником генералом К.В. Левицким, а также с генералами Ф.Ф. Радецким, Э.И. Тотлебеном и князем А.К. Имеретинским, так как многие приказы и сообщения Главнокомандующего в разное время передавались Гурко через них. К периоду 1-го Забалканского похода относится 60 писем и телеграмм, из них писем, рапортов, донесений Гурко к Главнокомандующему – 21, все они обстоятельно рассказывают о неимоверных трудностях, которые приходится преодолевать войскам, о героической службе русских воинов и болгарского ополчения. Неоднократно Гурко доносит о зверствах башибузуков и черкесов, о вероломстве турецких войск, пренебрегающих парламентерским флагом. Письмо Главнокомандующего к Гурко в этот период – всего  одно, от 8 июля 1877 г. – сразу после взятия Шипкинского перевала. Приведем его в сокращении: «Любезный Гурко. Не нахожу слов тебе выразить мою глубокую и душевную благодарность. Ты молодец из молодцов. Задачу трудную, мною на тебя возложенную, ты разрешил отлично и к полному моему удовольствию. Поздравляю с Монаршею милостью – ты за взятие Тырнова назначен генерал-адъютантом к Его Величеству. <…> Передай молодцам-стрелкам и всем вообще Царское спасибо, которое Он им через меня приказал передать; и от меня тоже от генерала до последнего солдата мое большое спасибо, что горжусь иметь таких молодцов под своею командою. Да хранит вас всех Господь» (3).
     К периоду завершения блокады Плевны и 2-го Забалканского похода относятся более 350 писем названных лиц, из них непосредственно Гурко к Главнокомандующему – 79, Главнокомандующего к Гурко – 58. Донесения Гурко подробны, содержат сведения о совершенных и планируемых действиях его отряда, обосновывают его ближайшие намерения, сообщают о неприятеле, о потерях, убитых и раненых, о пленных и захваченных трофеях, о военных подвигах подчиненных ему подразделений, о трудностях, с какими приходится сталкиваться. Генерал Гурко часто предлагает свой оптимальный план действий, настойчиво доказывая и обосновывая его целесообразность в данных условиях. Главный аргумент при этом – достижение результата с наименьшими людскими потерями, затратами сил, времени и средств. В связи с крайне плохой работой интендантских служб Гурко часто приходится просить о доставке в отряд сухарей, патронов, медикаментов, снарядов для артиллерии, и даже об одежде для своих солдат. Телеграммы Великого князя чаще короткие, ёмкие, в несколько строк, с конкретными приказаниями, но есть и обстоятельные послания, разъясняющие тот или иной приказ или образ действий, извещающие о событиях на других участках военных действий. 17 декабря 1877 г. Гурко телеграфировал Великому князю: «Выход в долину Софии открыт <…> Движение войск встречает невообразимые трудности; подъем орудий на перевалы представляет гигантскую работу <…> Турки были захвачены врасплох…» (4). В тот же день Великий князь отвечал: «Благодарю Бога, что Господь помог тебе совершить гигантское дело. Спасибо тебе от души, молодец! Скажи моим молодцам-воинам, что они чудо-молодцы, богатыри от первого до последнего. Молю Бога, чтобы благословил вперед. Сообщай по возможности чаще о ходе дела. Николай» (5). Великий князь и генерал Гурко умели по достоинству ценить своих солдат и их боевые заслуги, и всячески способствовали получению ими заслуженных наград. 24 декабря 1877 г. Гурко, поздравляя Главнокомандующего с Рождеством Христовым, сообщает из Софии: «Господь сподобил нас, собравшись в рождественский сочельник в храме св. Стефана – первого мученика славянства, помолиться о здравии Царя нашего и Вашего Императорского Высочества и о даровании победы предводимому Вами русскому воинству» (6). 31 декабря Великий князь инструктирует генерала: «Переговоры <о перемирии - М.Б.> должны вестись со мною лично. Пусть шлют доверенное лицо с полномочиями со мною переговариваться в Казанлыке. Продолжай наступать безостановочно, пока не получишь от меня приказания остановиться. Чем дальше пойдешь, тем лучше…» (7). Наконец, 19 января Главнокомандующий сообщает о долгожданном перемирии и прекращении военных действий (8)...
     Приглашаю читателей ознакомиться с указанной перепиской.
     Надеюсь, что публикуемый материал послужит возрождению памяти двух незаслуженно «забытых» и «недооценённых»  генералов-фельдмаршалов Российской Империи: Великого Князя Николая Николаевича Старшего и Иосифа Владимировича Гурко, а также лучшему познанию героического прошлого нашего Отечества.

     М.А. Бирюкова.
    
     Примечания:
  1. См.: Гвоздев М.Г. Иосиф Владимирович Гурко. Военный и государственный деятель. Дисс. ... канд. ист. наук. (На правах рукописи). Саратов, 2009. Иосиф Гурко и Тверская земля – возвращение памяти: мат-лы науч.-практ. конф. [22 сентября 2011 г. пос. Сахарово г. Твери]. Тверь: Твер. гос. ун-т., 2011. Супрунов А.И. Фельдмаршал Гурко. Тверь: ООО «Типография Алексея Ушакова ТУШ», 2005. Воробьева Н.Н. Фельдмаршал Гурко: От Дуная до Варшавы. М.: Вече, 2019. Гершельман Ф.К., Гурко Д.И. Генералами рождаются. Воспоминания русских военачальников XIX–начала XX веков. / Сост. В.И. Сахаров, Л.В. Манькова. М.: Русское слово, 2002. Салиас де Турнемир Е.В. Воспоминания о войне 1877–1878 гг. / Предисл., примеч. Н.Н. Воробьевой). Харьков: Фолио, 2012. Русско-турецкая война 1877–1878 гг.: забытая и неизвестная / Автор-сост. Н.Н. Воробьева. Харьков: Фолио, 2013.
  2. Переписка И.В. Гурко с В.К. Николаем Николаевичем Старшим содержится в выпусках «Сборника материалов по Русско-турецкой войне…»: №№ 24, 46, 48, 49, 52, 53, 57-1, 57-2, 61, 62, 69, 71, 73, 75, 94 и сейчас готовится к печати.
  3. Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877–78 гг. на Балканском полуострове. Вып. 24. СПб., 1900. С. 92. № 106.
  4. Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877–78 гг. на Балканском полуострове. Вып. 62. С. 22–23. № 41.
  5. Там же. С. 23. № 42.
  6. Там же. С. 312–313. № 466.
  7. Там же. С. 480. № 723.
  8. Там же. Вып.71. С. 106–107. № 192.


    



ПЕРЕПИСКА ГЕНЕРАЛА
ИОСИФА ВЛАДИМИРОВИЧА ГУРКО
С ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИМ ВЕЛИКИМ КНЯЗЕМ
НИКОЛАЕМ НИКОЛАЕВИЧЕМ СТАРШИМ,
ГЕНЕРАЛАМИ: Ф.Ф. РАДЕЦКИМ, Э.И. ТОТЛЕБЕНОМ И ОФИЦЕРАМИ ИХ ШТАБОВ
В ПЕРИОД РУССКО-ТУРЕЦКОЙ ВОЙНЫ НА БАЛКАНСКОМ ПОЛУОСТРОВЕ
(1877 - 1878 гг.)


ПЕРВЫЙ ЗАБАЛКАНСКИЙ ПОХОД
(ПЕРЕДОВОЙ ОТРЯД Г.-Л. ГУРКО)
24 июня - 31 июля 1877 года


1. Г.-л. Гурко Главнокомандующему, 24 июня 1877 г., № 1538, бивак у с. Батак.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 9).

Утром сего 24 июня я прибыл в главные силы передового отряда, которые я догнал в дер. Горный-Студень. Расположение отряда сегодня (24) вечером следующее: главные силы - в Батаке; сводная кавалерийская бригада - в Сухундоле; драгунская бригада - в Мрадега; казачья бригада - в Никупе. На правом фланге установлена связь с Кавказскою казачьею бригадою. На левом фланге я приказал войти завтра в связь с 12-ю кавал. дивизиею: о неприятеле нет никаких сведений.
Завтра (т.е. 25) я предполагаю произвести с драгунскою бригадою усиленную рекогносцировку Тырново со стороны запада и буду ночевать в расположении казачьей бригады в Никупе. После же завтра (т.е. 26-го) предполагаю произвести рекогносцировку г. Тырново с восточной стороны. Если же окажется, что неприятель очистил этот город, то я его займу немедленно.
В заключение считаю долгом донести Вашему Императорскому Высочеству, что я пришел в ужас от громадного обоза отряда, который, я полагаю, будет сильно стеснять действия отряда. Одно охранение обоза требует не менее двух батальонов. Охранение это я предполагаю возложить на дружины болгарского ополчения. Подписал: Г.-л. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 16. № 25).


 2. [Донесение г.-л. Гурко Главнокомандующему, 25 июня, 6 ; часов вечера].
Главнокомандующий Государю Императору, 26 июня 1877 г., 7 час. вечера, д. Царевице.
(ВУА, отд. II, д. № 4941, стр. 24).

Сейчас получил от г.-л. Гурко следующее донесение:
«25 июня 6 ; часов вечера. Сегодня в 5 часов пополудни я взял Тырнов с боя.
Участвовали в деле: гвардейский полуэскадрон, драгунская бригада, 16-я конная батарея и 2 сотни Донского № 21 полка.
В особенности отличились гвардейский полуэскадрон и конная батарея. Потери пока определить нельзя, но во всяком случае они не значительны. Турки отступили по направлению к Осман-Базару. По показаниям жителей, в Тырнове было до 3.000 низама при 6 орудиях, кроме редифа, число которых неизвестно. Вытребовал в Тырнов всю казачью бригаду, стрелковую бригаду и болгарское ополчение; все эти части прибудут к 27-му. Забрал турецкий лагерь, палатки, много патронных ящиков и аптечный обоз. Восторг жителей неописанный. В соборе отслужил благодарственный молебен за здравие Государя Императора. Подробную реляцию пришлю на днях. Подписал: Начальник передового отряда Г.-л. Гурко».
Имею счастье поздравить Ваше Величество с этим лихим, небывалым кавалерийским делом. Я счастлив, что подготовил кавалерию Вашего Величества так, что для нее препятствий нет. Подписал: Николай.
(СМПРТВ-24. С. 23. № 31).


3. Г.-л. Гурко Главнокомандующему действующею армиею, 28 июня 1877 г., № 1545, г. Тырново
(ВУА, отд. II, д. № 4801, стр. 14).

До 24 июня сведения о неприятеле, получаемые от кавалерийских бригад передового отряда, заставляли предполагать, что город Тырнов был занят неприятелем и что к западу от Тырнова, в окрестностях Сельви, нет сколько-нибудь значительных сил турок. Сверх того, были сведения, что около Тырнова турки возводят укрепления. Но все эти сведения не имели определенного характера, так как партии башибузуков не пропускали наших разъездов до города.
Вследствие этого и имея в виду важное стратегическое значение Тырнова, как ключа к горным проходам Балкан, я решился произвести 25 и 26 июня усиленные рекогносцировки города: 25 июня с драгунскою бригадою с западной стороны, а 26 июня с казачьею бригадою с восточной стороны, о чем я уже имел счастье донести Вашему Императорскому Высочеству.
Для исполнения этой рекогносцировки я сделал следующие распоряжения: всю драгунскую бригаду (гвардейский полуэскадрон, 8-й драгунский Астраханский, 9-й драгунский Казанский полки и 16-ю конную батарею) я направил через Михалцы, Ялар, Каябунар и Белаковцы к Тырнову. Казачьей бригаде приказано было выслать сильный отряд к западу от Тырнова, чтобы поддержать слева, в случае нужды, драгунскую бригаду, и, наконец, сводной бригаде велел выслать 9-й Киевский гусарский полк с двумя орудиями в Михалцы, с тем, чтобы он служил ближайшим резервом бригады. Все остальные войска передового отряда должны были 25 июня оставаться на своих местах. В 6 часов утра 25 июня я прибыл в Мрадего, с тем, чтобы находиться при бригаде и лично убедиться в том, чт; делается в Тырнове. Около 12 час. дня с вершины большой и скалистой горы, лежащей к востоку от дер. Каябунара, замечено было на противоположном возвышенном крае равнины, лежащей у подножия упомянутой горы, скопление большой массы турецкой кавалерии; так как спуск с горы был крайне тяжел, то движение всего отряда по равнине, пока не было известно - какие именно силы собраны у неприятеля, было небезопасно. Для того, чтобы заставить неприятеля развернуться и раскрыть свои силы, был спущен сначала в равнину только один взвод шедшего в авангарде бригады гвардейского ; эскадрона, под начальством гвардейской конной артиллерии шт.-кап. Савина, а остальные части колонны остались на дороге, выдвинув на вершину горы, для оказания помощи гвардейскому взводу, два орудия 16-й конной батареи под прикрытием спешенного 2-го эскадрона 9-го Казанского драгунского полка. Как только турки заметили наш взвод, они тотчас же пришли в движение и в числе более 300 коней двинулись против взвода, который, вызвав вперед наездников, усиленными аллюрами смело пошел на встречу неприятеля. Но, заметив вскоре громадное численное превосходство неприятеля, желавшего обхватить его с обеих сторон, шт.-кап. Савин остановился, отошел несколько назад, спешился и завязал перестрелку с неприятелем, который также спешился и открыл огонь. Во время этой перестрелки у нас было убито 3 лошади. Для оказания содействия гвардейскому взводу, находившемуся в очень трудном положении, были спущены на равнину последовательно: остальной взвод гвардейского полуэскадрона и два эскадрона драгун. Турки, заметив движение наших эскадронов, спешивших на место боя, повернули назад и начали уходить по направлению к Тырнову. Конно-артиллерийский взвод открыл по ним стрельбу и заставил их обратиться в бегство. Все части, находившиеся на равнине, тотчас же начали их преследовать. В это время прибыли к драгунской бригаде 3 сотни Донского казачьего № 26 полка с двумя конными орудиями; на горе же была оставлена одна сотня казаков и 2 орудия, с тем, чтобы в случае нужды оказать содействие обратному движению бригады. Так как теперь можно было уже убедиться, что у неприятеля, кроме бежавшей кавалерии, ничего здесь не было, то все остальные драгунские эскадроны, 16-я конная батарея и две сотни Донского казачьего № 26 полка были спущены вниз и двинулись по направлению к Тырново.
РИС. 1 (карта)
В четвертом часу вечера колонна начала подходить к Тырнову. С западной стороны к городу ведут два пути: южный - шоссе из Сельви и северный - грунтовая дорога через Ялар, Каябунар и Белаковцы. Сельвинское шоссе проходит по дну глубокой долины, грунтовая же дорога идет почти все время по хребту гор, которые подходят к Тырнову и оканчиваются высотою, значительно командующею над городом. Самый город лежит в глубокой долине р. Янтры, окаймленной как с запада, так и с востока довольно большими высотами, причем западный берег несколько выше восточного.
Для подступа к городу была выбрана северная грунтовая дорога.
Подходя к городу, войска были построены следующим порядком: в первой линии - два эскадрона драгун, прикрытые цепью наездников, за серединою первой линии - один эскадрон драгун; наконец, в некотором расстоянии позади - остальные три эскадрона, вся 16-я конная батарея и две сотни казаков, которые несколько отстали от передовых трех эскадронов.
Когда войска уже были довольно близко к городу, тогда с противоположного берега реки раздались артиллерийские выстрелы. Оказалось, что неприятель при нашем приближении очистил город и занял позицию на правом берегу реки. Кроме того, на дороге, ведущей в Осман-Базар, была замечена большая колонна, движущаяся от Тырнова к востоку. Все это показывало, что неприятель нас боится и что он не удержит натиска наших войск. Вследствие этого я решился обратить рекогносцировку в серьезное наступление и занять немедленно город. Во исполнение этого плана конная батарея была выдвинута вперед на позицию, а четыре эскадрона драгун, спешившись, двинулись вперед, прикрывая оба фланга батареи; в то же время я послал приказание оставшейся на горе казачьей сотне с двумя орудиями тоже идти вперед. Выезд батареи на позицию был чрезвычайно труден, потому что вся местность обработана под виноградники и пересечена множеством каменных стенок. Вследствие этого пришлось выезжать по узенькой дорожке и затем, свернув влево, идти колонною, подставляя правый фланг под неприятельские выстрелы. Турецкая батарея тотчас открыла огонь по батарее, причем пристрелялась весьма скоро и все время вела весьма меткую стрельбу.
Несмотря на эти крайне невыгодные условия, командир батареи подполк. Ореус лихо вывел свои орудия на позицию и открыл меткий огонь (а именно после 10-й очереди). Вскоре наша батарея заставила неприятельскую батарею прекратить огонь и, снявшись с позиции, потянуться по дороге в Осман-Базар. Тогда батарея наша направила выстрелы на неприятельскую пехоту, открывшую необыкновенно частую стрельбу как по спешенным драгунам, так и по батарее. По всему было видно, что неприятель отступает, а потому было приказано всем войскам двинуться вперед, а только что прибывшей сотне казаков войти на рысях в город. Так как город лежит на правом фланге неприятельской позиции, то движение казаков по переходе через реку Янтру приводило их на фланг турок. Это движение заставило турок немедленно очистить позицию и обратиться в весьма поспешное отступление. Для преследования неприятеля были двинуты гвардейский полуэскадрон, два эскадрона драгун, две сотни казаков и 2 конных орудия, под начальством командира Казанского драгунского полка полк. Корево. Перейдя на правый берег Янтры, орудия открыли огонь по отступавшим неприятельским колоннам, которые в скором времени обратились в положительное бегство, кидая по дороге ружья, патроны и аммуницию; отступление турок было так быстро, что гражданский губернатор г. Тырнова Саид-паша, не успев сесть на лошадь, бежал из города пешком по направлению к Елене.
Город был занят одною сотнею казаков, которую провел по улицам урядник Кубанского полка князь Церетелев, знавший еще раньше расположение города. Эта сотня заняла и мусульманский квартал, еще не вполне очищенный турками. В эту часть города первым вошел урядник князь Церетелев, указывая путь казачьей сотне.
В наши руки достался весь турецкий лагерь, в котором мы захватили большие боевые и продовольственные запасы, много оружия и одно знамя.
У турок было в бою 5 батальонов пехоты, принадлежащих, судя по мундирам, к низаму, 400 арнаутской кавалерии и 6 горных орудий. Впоследствии, из расспроса пленных, оказалось, что к концу сражения к селению Лесковяц, лежащему в 5 верстах от города, подошли еще три батальона пехоты, присланные из Шумлы для подкрепления Тырновского отряда, но батальоны эти, узнав об отступлении турок из Тырнова, тоже отступили, не приняв никакого участия в деле.
Потери наши состоят из двух раненых нижних чинов 16-й конной батареи, из которых один тяжело; 5 лошадей в конной батарее и 3 в гвардейском полуэскадроне. Невозможно описать восторга болгар при входе наших войск в Тырнов. Все жители вышли к нам навстречу и с криками «Ура» и «Да живио Император Александр» провожали нас до собора, где был отслужен молебен за здравие Его Императорского Величества.
Для того, чтобы упрочить наше занятие города, я немедленно сделал распоряжение о переходе в Тырнов: главных сил отряда, Киевского гусарского полка с 4 орудиями и 26-го казачьего полка со всею батареею; все эти передвижения в настоящее время уже исполнены.
Доношу Вашему Императорскому Высочеству, что к 27 числу июня месяца расположение частей передового отряда было следующее: главные силы отряда - на биваке у г. Тырнова; драгунская бригада - на биваке возле Мердана, у соединения дорог, ведущих на Казаровица и Златарица; 9-й Киевский гусарский полк с 4 конными орудиями - на биваке у г. Тырнова; Донской казачий № 30 полк с двумя орудиями - у Пушево, к югу от Болвана; казачья бригада - к югу от Тырнова у соединения дорог, ведущих в Габрово и Елена, имея 5 сотен в разъездах по левому берегу р. Янтры. Весь обоз всех частей передового отряда, под прикрытием 3-й бригады болгарского ополчения, с двумя горными орудиями 2-й горной батареи, - на биваке у Решено. В тылу моего расположения производятся сильные рекогносцировки 8-ю кавал. дивизиею. Подписал: Г.-л. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 24 - 28. № 34).


4. Помощник Начальника Штаба армии командиру Передового отряда, 28 июня 1877 г. (1).

Великому Князю Главнокомандующему благоугодно знать, в каком положении находится вверенный вам отряд. Чтобы поддержать ваш отряд, Великий Князь лично двигается с VIII корпусом по направлению  Тырнову двумя колоннами в таком порядке:
Правая Левая Парки
1-я бригада 9-й пех. дивизии 2-я бригада 9-й пех. дивизии,
14-я пех. дивизия
28 июня Батак Иванча-****и (Хибилий. Ред.) Сафаир
29 июня Мрадего (Мурат-Бей. Ред.) Впереди р. Русица. На р. Русице. Иванча
30 июня Балван Тырнов.   Дневка. Дневка

В этом положении Великий Князь предполагал выждать прибытия XI арм. корпуса, который прибудет в Ивановцы (Иванча. Ред.) 5 июля. 13-я кав. дивизия прибудет в Ивановцы 1 июля, а 3-го или 4-го в Тырнов. Великий Князь следует с 2-ю бригадою 9-й пех. дивизии. XII и XIII корпуса под общим начальством Наследника Цесаревича на Янтре, занимая 33-ю пех. дивизиею с. Бяла (Бела. Ред.) и имея авангардом 12-ю кав. дивизию по дороге в Рущук; два полка 12-й пех. дивизии занимают нижнюю Янтру, два полка 12-й пех. дивизии в резерве у Павло (Павел. Ред.). В Павло должна прибыть 28 июня 1-я пех. дивизия, а 35-я пех. дивизия перейдет завтра, 29 июня, в Бурумлий, 8-я кав. дивизия восточнее и южнее Белы.
IX корпус соберется весь на р. Осьме 30 июня; при нем Кавказская бригада. Сегодня, 28 июня, ген. Криденер предполагал произвести рекогносцировку к стороне Никополя, чтобы по сборе корпуса принять решение идти на Никополь, чтобы взять его или обойти и идти на Плевну.
Для соображений ваших сообщаю, что отряд Цесаревича не пойдет осаждать Рущук, а останется на Янтре и будет в готовности или атаковать турок в открытом поле, если бы они вышли из Рущука к нам навстречу, а если бы они двинулись в значительно превосходных силах, то встретить в избранной и укрепленной позиции и выждать прибытия подкреплений, которые Великий Князь направит, если в том явится надобность.
Не откажите сообщить сведения о турках, занимающих проходы, какие сведения собрали о дорогах. Не сообщите ли также о состоянии дорог, которые пройдете уже; не знаете ли - имеется ли шоссейная дорога от Балвана в Дряново (Дреново. Ред.).
В каком положении продовольствие отряда. Не можете ли заготовить печеный хлеб в Тырнове и окрестностях, конечно за плату; вообще, не найдете ли возможным устроить запасы продовольствия через посредство местного населения. Без устройства складов и обеспечения дальнейшего довольствия Великий Князь признает невозможным движение за Балканы сколько-нибудь значительных сил, но это не касается до небольших партий. Все это пишу с одобрения Великого Князя, которому все прочитано.
Великий Князь искренно благодарит ваше превосходительство за молодецкое кавалерийское дело и приказал передать свое спасибо всему отряду. Государь Император несколько раз выражал истинное удовольствие. Св. Е. В. г.-м. Левицкий.
(Ответ см. СМПРТВ-24, № 36 (2)).
Примечания:
1. Документ без штемпеля ВУА. Ред.
2. Письмо это напечатано в СМПРТВ-24 под № 37, но без конца, который и помещается здесь. Ред.
(СМПРТВ-94. С. 79 - 80. № 115).


5. Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 29 июня 1877 г., 4 часа утра, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 23).

Ваше Императорское Высочество, вчера, в 6 часов утра, я имел счастие отправить к Вашему Императорскому Высочеству с поручиком Мухановым подробное донесение о всем, узнанном мною о неприятеле. Сегодня, благодаря Бога, я получил и подтверждения, и дополнения к сим сведениям, которые и доношу. Вчера вечером приехал ко мне болгарин из Габрова, студент Московского университета, человек очень энергичный (по виду) и доложил мне следующее: в понедельник 27 июня прибыли на перевал Шипка арабские войска (кто говорит два, кто - три, а самые робкие говорят - пять таборов) и толпы башибузуков. Все турецкие власти, до последнего, покинули Габрово и Травно, а болгары вооружились, чем могли, забаррикадировали дорогу под укреплениями, которые далеко не окончены, а главное дело - не вооружены, хотя при постройке их имелось в виду вооружить их Крупповскими орудиями, и для сего подъем от Казанлыка до перевала исправлен. До понедельника на перевале было всего навсего 200 человек мустахфиза. Имеют ли при себе арабские войска горные орудия - никто не слыхал. Обходные вьючные пути, идущие в обход перевала Шипка, не только не вооружены, но, из страха местных жителей, даже не наблюдаемы башибузуками. К стороне Шумлы, все одно другое подтверждающие известия, что все туда бежит без оглядки. Я распространяю слух, что иду на Елену и Беброво, а действительный мой план следующий.
Вчера, в 6 часов вечера, выступил с бивака конно-пионерный дивизион, и сию минуту я уже получил от него донесение, что он к 9 часам дошел до Плакова.
Завтра, в 3 часа утра, я снимаюсь с бивака с драгунскою, Чернозубовскою и стрелковою бригадами, четырьмя дружинами болгар и одним полком сводной бригады и следую по пути, обозначенному цветным карандашом (1), и сделаю в первый день, сколько возможно будет сделать, судя по жаре и по утомлению людей; послезавтра переваливаю за Балканы, на которых оставляю, судя по позиции, от двух до трех дружин; с остальными, заслонив себя со стороны Сливно, сворачиваю направо, на Казанлык, куда прихожу, во что бы то ни стало, 3 числа рано утром. В тот же день командир казачьей сотни, которая сегодня утром направлена на Габрово, изо всех сил, с самого утра, демонстрирует против перевала Шипки, а болгарин, который был у меня вчера вечером, получает от сотенного командира, который стоит в Габрово, запечатанный мой конверт, в котором я ему объявляю мои намерения и прошу, чтобы болгары дали бы понять туркам, что за эскадроном идет ни весть чт;. Затем, если мне Бог поможет взять Казанлык, а следовательно и перевал, то, если тот путь, по которому я перевалю через Балканы, для прохода легких войск окажется неудобен, я оставляю на нем одну дружину, для преграждения сего пути мелким шайкам, а остальные перевожу к главным силам, с которыми занимаю оборонительную позицию в Казанлыке и Шипке. Остальное от Бога.
Дороги: 1) шоссе до Тырнова вполне исправное, 2) дорога от Ботака до Мрадего вполне исправна, 3) от Мрадего до Болвана сносна, от Балвана до Габрова только вьючная, 4) от Тырнова до Габрова шоссе, 5) от Тырнова до Плаково исправный путь для всех родов оружия.
Продовольствие: живу на счет города. Три дня кормили даром. В Балканы иду с 5-дневным запасом сухарей и 3-дневным фуража, в виде неприкосновеннейшего запаса на черный день; а буду жить на счет страны. Здесь громадный склад турецкого зерна, и две мельницы, чтобы его перемалывать; в Присове и Габрове также громадные запасы; на первом уже наложены наши печати; на втором, т.е. в Габрове, будут наложены сегодня и отданы под охрану жителей. В Плакове хлеб заготовлен для моего отряда. Все можно сделать, но для этого надо иметь интенданта; а мой пропал без вести. Следовательно, продовольствие армии обеспечено, но на сколько дней - с точностью определить боюсь, не имея времени поверить величину запасов. Сам всего не сделаешь.
Прилагаю при сем Вашему Высочеству отчетную карту перевалов через Балканы, составленную князем Церетелевым на основании расспросов многих местных жителей, и отчетную карточку перевала Шипки, составленную двумя болгарами. Голова одного из них оценена турками в 100 золотых.
Осмеливаюсь прибавить, что я от глубины сердца тронут тем, что мой набег на Тырново порадовал Ваше Высочество; да поможет мне Бог и в дальнейших делах заслужить Ваше одобрение. Подписал: Г.-л. Гурко.
РИС. 2.
Примечание:
1. Этот путь обозначен на прилагаемом чертеже пунктиром. Ред.
(СМПРТВ-24. С. 29 - 31. № 36).


6. Г.-м. Левицкий Г.-л. Гурко (письмо) 29 июня 1877 г., с. Поликраешти (1).
(Из бумаг ген.-фельдмаршала Гурко).

Великий Князь приказал сообщить вашему превосходительству, что он вполне одобряет ваши предположения и распоряжения, имеющие целью занятие проходов в Балканах.
Но при этом Великий Князь приказал сообщить, что вам необходимо ограничиться только занятием перевалов и выходов из них, и далее, до получения на то приказаний, не двигаться.
Для поддержания вашего движения на проход Шипки Великий Князь направит 2 июля из Тырново на Дреново и Габрово полк пехоты с батареею из 2-й бригады 9-й пехотной дивизии, которая прибудет в Тырново завтра, 30 июня, около 10-11 часов утра.
Вообще, расположение VIII корпуса будет следующее:
Бригада 9-й пехотной дивизии займет Тырново; один полк будет выслан на путь в Осман-Базар, а один полк - на Габрово или на Шипку, как укажут обстоятельства.
14-я пех. дивизия останется временно около Боруша, на Янтре, у моста чрез реку Русситу.
Но в этом расположении до 3-4 июля имеется только один казачий полк, состоящий при VIII корпусе и совершенно измученный.
Поэтому желательно получить от вас сообщение: с какою именно целью вы оставили в Тырнове Киевский гусарский полк и можно ли распорядиться им для освещения местности к стороне Осман-Базара, конечно, временно, до прибытия 13-й кавал. дивизии?
В каком направлении желаете двинуть оставленные в Тырнове дружины? Не направить ли их в Габрово и Шипку 1 июля, чтобы, будучи в переходе впереди полка 9-й пех. дивизии, 2 числа заняли Габрово, а 3 июля начали наступление на Шипку и привлекли туда внимание турок, в то время, как вы будете подходить со стороны Казанлыка. Подписал: Г.-м. Левицкий.
Примечание:
(1) Получено в Тырнове 29 числа вечером. Письмо это напечатано в «Русском Вестнике» 1891 г., № 3. Ред.
(СМПРТВ-24. С. 32. № 37).


7. Помощник Начальника Штаба армии г.-л. Гурко, 29 июня 1877 г. (1).

… (2) прошу не откажите дать указания для полк. Паренсова относительно расположения войск близи Тырнова, а также расположения Главной Квартиры в Тырнове.
Молю Бога о том, чтобы вам удалось задуманное предприятие. К. Левицкий.
Примечания:
1. Документ без штемпеля ВУА. Ред.
2. Письмо это напечатано в СМПРТВ-24 под № 37, но без конца, который и помещается здесь. Ред.
(СМПРТВ-94. С. 80. № 116).


8. Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 30 июня 1877 г., 6 ч. утра, Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 27).

Ваше Императорское Высочество!
Выступление мое последует не в 3 часа утра, а в 9 часов утра, ибо мой безобразный вагенбург, ломаясь и приостанавливаясь на каждом шагу, начав свое вступление в Тырново в 7 часов утра, окончил его только в 10-м часу вечера. С нашим форменным обозом немыслимо идти за Балканы; он туда не подымется. Я счастлив, что иду на вьюках.
Вследствие того, что, я благодаря вагенбургу, из которого мне следовало взять 5-дневный запас, потерял 6 дорогих для пехоты утренних часов, я подойду к Казанлыку не 3 июля утром, а 4 утром.
Бригаду ополчения я оставляю здесь только до подхода пехоты главных сил; ибо бригада сия с Киевским гусарским полком составляет мой аррьергард. В распоряжение же начальника 9-й пех. дивизии я оставляю 30-й - Орлова казачий полк, в составе 6 сотен, из коих две сотни при 2 конных орудиях занимают Габрово, а остальные 4 сотни стягиваются в настоящую минуту в Тырново. Третьего дня поздно вечером драгунский эскадрон, составленный из 1-го полу-эскадрона Астраханцев и 1-го полу-эскадрона Казанцев, был отправлен мною за 30 верст на Кадикиой, на восток от Тырново, чтобы отбить у собравшихся там беглых турок из Тырново и Систово награбленный ими скот и отогнать их далее к востоку. Но начальник сего отряда подполк. Казанского полка Белогрудов погорячился, напал на них ночью; они встретили его огнем, причем два драгуна были убиты. Он отбил часть скота, но шайки не преследовал, а отступил к Тырнову.
Далее Казанлыка я, согласно приказанию Вашего Высочества, подвигаться не буду; только буду посылать освещения на все стороны. Габровскому отряду следует, по моему уразумению, 4 июля демонстрировать энергически на перевал Шипка. Подписал: Г.-л. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 34 - 35. № 40).


9. Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 30 июня 1877 г., 10 ; ч. вечера, дер. Средние Колибы.

Ваше Императорское Высочество!
Прибыл на ночлег в Средние Колибы, надеялся дойти до Войнешти, но вследствие позднего выступления стрелковой бригады, у которой один зарядный ящик упал в овраг, не дошел. Завтра иду далее, выступая до рассвета, надеюсь, с Божьею помощью, ночевать на самом перевале; до сих пор дорога очень сносная, с малыми поправками может быть проходима даже для 9-фунтовых орудий. Прошу Ваше Высочество дозволить полковнику барону Корфу с Киевцами и ополченцами идти ко мне на соединение; они мне необходимы. От генерала Рауха получил донесение, что он уже перешагнул через Балкан, доходил до начала последнего ущелия, ведущего к Хаинкиой, где, по показаниям жителей, стоит табор с 2 орудиями. Дорогу исправляют. Полковник Чернозубов, посланный мною сегодня утром на Елену, доходил до Беброво, жителей коих обезоружил; о непрятеле за Еленою ничего не слыхал. Здесь все благодаря Бога спокойно. Завтра с перевала буду доносить. Живем сегодня средствами страны. Подписал: г.-л. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 35. № 41).


10. Г.-л. Гурко Главнокомандующему, 1 июля 1877 г., 2 ч. пополудни, у дер. Паровцы.
(ВУА, отд. II, д. № 5161, т. II, стр. 10).


Стою на привале и варю пищу; в 5 часов подымаюсь и иду на перевал, до которого только час пути. Завтра (2 июля) надеюсь, с Божьею помощью, занять выход в долину Тунджи. В Хаинкиой стоит один табор без орудий, пришедший из Твардицы; чт; стоит в Казанлыке - узнать не мог. Для того, чтобы мне, заняв Хаинкиой, без опасения за свой путь отступления, идти в Казанлык, - желательно занять подъем от Хаинкиой войсками  VIII корпуса, около одной бригады. Путь от Средней Калибы до Паровцы, за исключением двух крутых подъемов (одного при выходе из Средней Калибы, другого при выходе из Войнешти), - хорош. Выставив на эти два подъема буйволов, - можно поднять и 9-фунтовые орудия. Желательно было бы иметь отряд от VIII корпуса в Хаинкиой 3-го вечером. Тогда я могу с надеждою на успех 4 июля продвинуться до Маглиша, а 5-го утром атаковать Казанлык. Проходу Шипка с фронта следовало бы угрожать 4 и 5 июля. Занятие двух проходов и Казанлыка неминуемо будет иметь очень сильное нравственное влияние на турецкое население; впечатление это отразится и на войске. Не воспользоваться этим впечатлением и не продвинуться далее, на Филиппополь или Херманлы (узел железной дороги (1), - было бы грешно. А не обеспечив за собою проходы, сего сделать невозможно.
А раз в долине, и не опасаясь за проходы, я с довольно сильною кавалериею и артиллериею, не опасаюсь за свои действия. Буду стараться прежде всего лишить турок возможности высаживать войска в Иени-Загра. Заняв передовыми войсками VIII корпуса Балканские проходы, можно будет в этом положении оставаться до прихода главных сил, употребив это время на приведение в удовлетворительное состояние прохода на Хаинкиой.
На пройденном мною до сих пор пути надо будет устроить новый подъем от Средней Колибы и объезд другого подъема от Войнешти, чт; возможно. Войска, которые пойдут на Хаинкиой, должны будут иметь на людях 5-дневный запас сухарей, ибо форменный наш обоз прежде исправления пути следовать по этой дороге не может.
Если Ваше Высочество одобрите мои соображения, то благоволите поставить меня в известность.
Стоял я 5 дней в Тырнове и сам исполнял обязанности своего интенданта; на 5-й день он соблаговолил явиться; с выступления моего из Тырнова он вновь исчез и посему я опять исполняю его обязанности, отчего я выбился из сил. Прошу присылки живого интенданта. По сие время недостатка в мясе не ощущали; свежий хлеб ели в Плакове, а некоторые части и в Войнешти. Но если бы был интендант, то можно было бы организовать, чтобы последующие войска имели бы не только мясо, но и хлеб. Санитарное состояние войск хорошо. Подписал: Г.-л. Гурко.
Примечание:
1. Харманлий - Тырново - Семенли - станции на железных дорогах Андрианополь - Филиппополь - Ямболи. Ред.
(СМПРТВ-24. С. 36 - 37. № 43).


11. Ген.-ад. Непокойчицкий ген.-ад. Гурко (письмо), 2 июля 1877 г., рано утром, Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 5161, т. II, стр. 13).

Великий Князь Главнокомандующий, обсудив соображения ваши, приказал сообщить:
Как ни блестящи могли бы быть последствия быстрого движения вверенного вам отряда на Филиппополь и Херманлы, но так как это движение возможно предпринять, на основании ваших же соображений, только при надежном занятии Балканских проходов войсками VIII корпуса, для чего потребуется около дивизии пехоты (полк на Шипку, бригада на Хаинкиой), - то по необходимости нужно от него отказаться до прибытия к Тырнову XI корпуса, так как ослабление VIII корпуса в таком размере может подвергнуть наше положение в Тырнове крайней опасности в том случае, если бы турецкая армия выступила из Шумлы и предприняла решительное наступление через Осман-Базар.
Великий Князь находит, что невозможно выделить из VIII корпуса более того полка пехоты с батареею, который посылается на Габрово и Шипку.
Поэтому, если ваше превосходительство, по прибытии в Хаинкиой, найдете, что при той обстановке, которую вы застанете, идти на Казанлык слишком рискованно, то Великий Князь разрешает вам остановиться в Хаинкиой, прочно утвердиться у выхода из горного прохода и ограничиться только кавалерийскими набегами, предметом которых может быть: как Казанлык, так и Иени-Загра, при нем порча железной дороги; наконец, путь на Сливно.
Имея в своих руках один проход, мы будем иметь всегда возможность перед началом решительных действий, для наступления за Балканы, угрожать с тыла и фланга турецким войскам, занимающим другие проходы, и взять эти последние с фронта. Если же решение Великого Князя и та обстановка, которую вы найдете по прибытии в Хаинкиой, заставят вас решиться не идти на Казанлык (чтобы угрожать с тыла войскам, занимающим Шипку), - то прошу об этом сообщить не позже вечера 3 июля, для того, чтобы соответственно этому дать направление отряду, посылаемому на Габрово для атаки Шипки.
Отряд этот будет состоять из 36-го Орловского полка, 4-фунтовой батареи и 30-го Донского казачьего Орлова полка.
Отряд выступит из Тырнова 2 июля, 3-го займет Габрово (4 сотни 30-го Донского полка уже там), а 4 июля начнет наступление на Шипку. Одна сотня № 30 Донского полка направлена через Болван в Сельви, где начинают свирепствовать башибузуки.
Со стороны Шумлы никаких сведений нет, но нельзя сказать, чтобы это означало полное спокойствие.
Недостаток кавалерии, конечно временный, лишает возможности выслать такие отряды, какие необходимы для разузнания о неприятеле.
Перед Рущуком все спокойно. От IX корпуса сведений еще не получено.
В заключение прибавляю, что Великий Князь полагает и еще раз приказал сообщить вашему превосходительству, что каковы бы ни были последствия вашего движения за Балканы, - временно вы должны ограничиться занятием проходов и высылкою только кавалерийских отрядов для набегов. Только тогда, когда армия сосредоточится и двинется вперед, - Великий Князь разрешит и особо укажет вам начать движение вперед с главными силами вашего отряда. Подписал: Ген.-ад. Непокойчицкий.
(СМПРТВ-24. С. 39 - 40. № 47).


12. Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 2 июля 1877 г., в 2 часа дня, дер. Хаинкиой.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, т. II, стр. 48).


Вчера в 5 час. 35 мин. вечера я, во главе передового отряда, достиг до главного перевала Балканских гор. Подъем на этот перевал от дер. Паровцы весьма тяжел. Артиллерия поднималась на него с большим трудом, так что еще сегодня в 5 часов утра хвост колонны не поднялся на перевал; к этому часу в ущельях к северу от хребта еще оставались: драгунская бригада, 2 сотни казаков, 3 орудия и 4 ящика. Два конных орудия оборвались и упали с лошадьми в кручу, но, к счастью все обошлось благополучно; орудия и лошади вытащены наверх.
Еще вчера вечером я спустился с перевала со всею пехотою, 4 казачьими сотнями и со всеми горными орудиями; остальная же кавалерия была оставлена мною на перевале. Я ночевал с пехотою в ущелье, в расстоянии около 15 верст от дер. Хаинкиой и сегодня в 6 часов утра двинулся далее. Дорога ущельем к югу от перевала очень тяжела, в особенности же последние 5-6 верст. 9-фунтовые орудия едва ли пройдут по этому ущелью; что же касается до обозов, то они положительно пройти не могут.
Около 10 часов утра я вышел из ущелья и нашел, что дер. Хаинкиой была занята всего тремя стами человек Анатолийского низама, которые были застигнуты нами совершенно врасплох. Два горных орудия второй батареи, следовавшие во главе колонны с пластунами, открыли огонь по лагерю, из которого турки бежали, оказав лишь слабое сопротивление. 4 казачьи сотни отправлены на правый фланг для того, чтобы отрезать путь отступления к Казанлыку. Турки из лагеря бежали по направлению к деревне Конары. За неимением у меня под рукою кавалерии, еще находящейся в горах, я должен был преследовать неприятеля только пехотою, для чего я отправил два батальона пехоты с двумя горными орудиями.
Предписание Вашего Императорского Высочества я только что получил; так как до сих пор обстановка, в которой я нахожусь, еще не вполне выяснилась, то я пока не могу еще донести о том, чт; я предприму.
Мы потеряли: одного убитого казака и ранеными одного стрелка, одного пластуна и 3 казаков; впрочем, потери наши еще в точности неизвестны. Подписал: Г.-л. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 40 - 41. № 48).


13. Г.-л. Гурко Главнокомандующему, 3 июля 1877 г., 2 час. 10 мин. пополудни, Хаинкиой.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 59).


В дополнение ко вчерашнему моему донесению, посланному тотчас после занятия дер. Хаинкиой, доношу, что неприятель, отступавший по направлению к Твардице, получив подкрепление, пришедшее к нему из ущелья, попытался, около 6 ; час. вечера, перейти в наступление против 14-го стрелкового батальона, занимавшего в то время деревню Канаро (1) и оставшегося там для варки себе пищи, на месте бывшего турецкого лагеря.
Передовая цепь этого батальона, увидав неприятеля силою, как казалось, более 2 батальонов, завязала с ним перестрелку и начала отходить к деревне Канаро.
Командир 14-го стрелкового батальона полк. Бежанов, получив об этом известие, тотчас же пошел вперед с батальоном, с двумя сотнями пластунов и с двумя горными орудиями. Так как силы турок в то время в точности еще не были известны, то для поддержания передовых войск был двинут еще 15-й стрелковый батальон с двумя орудиями, стоявший впереди дер. Хаинкиой, по дороге в Твардицу.
Не доходя до деревни Козос-Моде, батальон развернулся и вызвал вперед горные орудия. Вскоре начал подходить и 15-й батальон. Приход этого батальона и огонь горных орудий побудили неприятеля начать отступление. Наши стрелки преследовали его, но наступившая в скором времени темнота заставила прекратить преследование, не доходя до деревни Твардица. Наши войска отошли к деревне Канаро, а неприятель отступил к Сливно. Во время этого дела мы потеряли двух стрелков ранеными, из них один очень тяжело - в живот и находится при смерти. В настоящее время потери наши выяснены и заключаются в следующем: один казак убит, один тяжело раненый казак умер в течение последней ночи, один стрелок тяжело ранен и находится при смерти, три стрелка и один казак ранены более или менее тяжело. Вся же потеря наша 7 человек. По собранным сведениям оказалось, что у неприятеля на пространстве между деревнями Ешекчи и Твардица было до 4 таборов, из них два табора Анатолийского низама и два табора Египетских войск. Артиллерии у неприятеля вовсе не было. Мы овладели двумя лагерями, где нашли много оружия, патронов, галет, хирургические инструменты, перевязочные припасы, много принадлежностей обмундирования. Сверх того, мы взяли 7 пленных турок.
Считаю долгом засвидетельствовать перед Вашим Императорским Высочеством о тех неимоверно тяжелых трудностях, которые были перенесены войсками вверенного мне отряда во время прохода по мало разработанному горному проходу. В особенности тяжело было вывозить орудия конных батарей. Что же касается до перевозки зарядных ящиков, то они потребовали почти сверхъестественных усилий. Только русский солдат мог пройти в три дня и провезти полевые орудия по столь тяжелому ущелью; справедливость требует сказать, что болгарское ополчение нисколько не отставало от остальных войск в преодолении трудностей движения. Я уже доносил Вашему Императорскому Высочеству, что для рекогносцировки ущелья и разработки пути был послан вперед ген. Раух с конно-саперною командою. Поручение свое ген. Раух выполнил блестящим образом и в значительной степени облегчил войскам трудности перехода; положительно можно сказать, что без этих подготовительных работ войска не были бы в состоянии совершить переход через Балканы в три дня.
С следующим моим донесением я представлю Вашему Императорскому Высочеству кроки всего прохода от деревни Плякова до дер. Хаинкиой.
Кроки эти составлены находившимся при передовом отряде ген. Рауха генерального штаба капитаном Сахаровым и составляют, можно сказать, исторический документ. Во время пути оно было мною поверено и найдено совершенно верным.
До сих пор мои сведения о неприятеле еще не отличаются полною определительностью; но тем не менее можно заключить, что в настоящее время в долине Тунджи силы турок пока еще не очень велики.
В Казанлыке и Шипке турок от 5 до 6 тысяч. Но нельзя поручиться, что в скором времени они не будут значительно увеличены, в особенности же принимая во внимание, что город Иени-Загра, лежащий на железной дороге из Константинополя в Шумлу, отстоит всего на 25 вер. от Хаинкиой. Для того, чтобы иметь в тылу себя не столь трудный проход и чтобы открыть для главных сил самый удобный перевал, я намерен завтра, 4 июля, выступить со стрелковою бригадою, одною бригадою болгарского ополчения, четырьмя кавалерийскими полками и всеми конными батареями и двинуться на Казанлык. Завтра я предполагаю ночевать в Маглыше, а послезавтра, 5 июля, атаковать Казанлык. Для охранения пройденного мною перевала я оставляю две бригады болгарского ополчения со всеми горными орудиями (14 орудий). Подписал: Г.-л. Гурко.
Примечание:
1. На пятиверстной карте Балканского полуострова, изд. Военно-Исторической Комиссии - «Кунари». Ред.
(СМПРТВ-24. С. 42 - 44. № 52).

14. Начальник Штаба армии Начальнику передового отряда, 4 июля 1877 г., № 725, Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 55).

В виду приближения войск XI корпуса и 13-й кавал. дивизии, Его Императорское Высочество Главнокомандующий изволил признать возможным двинуть в проходы Балкан на поддержку вашего отряда всю 9-ю пех. дивизию. 1-ю бригаду этой дивизии предположено двинуть 6 июля на Хаинкиоский проход; 35-й пех. Брянский полк, стоящий теперь на позиции по дороге из Тырнова в Осман-Базар, будет сменен частями 14-й пех. дивизии и направлен на присоединение к отряду г.-м. Дерожинского, к Габрову, куда он может подойти к 9 июля. Завтра, 5 июля, 13-й драгунский Военного Ордена полк с 2 конными орудиями двинется на Елену и Беброво, а остальные три полка и артиллерия 13-й кавал. дивизии присоединятся к авангарду, выставленному на Осман-Базарское шоссе.
5-го же июля направлена будет в окрестности Тырнова вся 14-я пех. дивизия. XI корпус, выдвинув авангард на Осман-Базарское шоссе, расположится впереди Раховицы и будет, таким образом, служить соединительным звеном между войсками, расположенными в Тырнове, и Рущукским отрядом.
После боя, продолжавшегося с раннего утра 3 до утра 4 сего июля, крепость Никополь сдалась безусловно. Взято в плен два паши и 6 тысяч регулярного войска.
Никополь предписано занять румынскими войсками, а IX корпус, весь или в значительной части, будет двинут на Плевно, а оттуда, по всей вероятности, через Ловчу на Балканы. Подписал: Г.-ад. Непокойчицкий.
(СМПРТВ-24. С. 51. № 62).


15. Ген.-л. Гурко в Штаб армии (полевая записка), 4 июля 1877 года, 7 час. утра, Хаинкиой.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 92).

Выступаю на Казанлык; вчера вечером два эскадрона (1) 26-го казачьего полка и Уральская сотня, посланные на рекогносцировку по дороге на Иени-Загра и Сливно, были встречены за дерев. Оризари (по австрийской карте) толпами башибузуков и черкесов, за которыми спускались с горы три табора пехоты при двух орудиях; казаки и уральцы завязали перестрелку с конными, вследствие чего турецкая пехота остановилась и выставила артиллерию на позицию.
Получив о сем донесение, я, в 5 часов пополудни, отправил Казанский драгунский полк, при 4 орудиях, поддержать казаков и прогнать неприятеля.
Для поддержки драгун я отправил одну бригаду ополчения. Турки при одном виде драгун обратились в полнейшее бегство, причем Уральские казаки, бывшие все время впереди, их горячо преследовали; драгуны же их могли преследовать только артиллерийским огнем. Общее преследование прекратилось только с наступлением ночи, верстах в 20 от деревни Хаинкиой. Драгуны вернулись на бивак в 1 час ночи, уральцы - в 2 часа. Те и другие привезли с собою много побросанного оружия, несколько значков и одно знамя.
Драгуны потерь не имели. Уральский эскадрон потерял одного убитого и трех раненых, из которых двое тяжело. Потери Донского № 26 полка мне неизвестны. По слухам, командир полка полк. Краснов, говорят, ранен легко в плечо.
Ротмистр Мартынов донес мне сегодня утром, что он дошел с дивизионом казаков до города Иени-Загра, где и порвал телеграфную проволоку.
По донесениям лазутчиков, все население бежит по железной дороге и пешком на г. Адрианополь.
Раненые в утрешнем и вечернем делах 2 июля отправлены сего числа утром в Тырново; с ними следуют и пленные турки. Подписал: Ген.-л. Гурко.
Примечание:
1. Очевидно, сотни. Ред.
(СМПРТВ-24. С. 58 - 59. № 67).


16. Начальник передового отряда в Штаб армии (полевая записка), 4 июля 1877 г., 10 ч. вечера, бив. у Маглиша.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 91).


Следуя с отрядом из Хаинкиоя на Казанлык, шедшая в голове казачья сотня в 10 ; ч. утра была встречена сильнейшим ружейным огнем из садов деревни Уфлании. Для выбития неприятеля из занятой им крепкой позиции потребовалось развернуть всю стрелковую бригаду и вызвать на позицию всю артиллерию. Неприятель после долгого сопротивления был выбит из первой позиции штыками и преследуем на протяжении 5 верст: с фронта - стрелками, а с правого фланга - драгунами и гусарами, появившимися у него в тылу. Взято много пленных, в том числе комендант города Казанлыка, по показанию которого в деле было 5 таборов анатолийских войск под командою Кулуси-паши. Особенно отличились 13-й и 15-й стрелковые батальоны; последним из них было взято с бою знамя. Потери неприятеля громадны; одних тел на поле сражения найдено до 400. Потери наши чрезвычайно чувствительны и доходят до 60 человек, в том числе тяжело ранены 2 офицера. Завтра, с Божьею помощью, иду на Казанлык. Подписал: Г.-л. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 60. № 71).


17. Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 6 июля 1877 г., вечером.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 93).


Ваше Императорское Высочество! вчера, 5 июля, я продолжал движение на Казанлык. Так как с северо-восточной стороны к городу подходят командующие высоты, с занятием которых город не может более держаться, то я двинулся вперед тремя колоннами: правая, состоящая из ; батальона, должна была двигаться горами и атаковать город с северо-восточной стороны; средняя - из пяти батальонов, при 10 орудиях, должна была следовать у подошвы высот и атаковать город с восточной стороны; наконец, третья, левая, колонна, состоящая из всей кавалерии, должна была идти вдоль р. Тунджи и стараться действовать обходами. Неприятель поджидал нас около 8 верст впереди города с двумя батальонами Анатолийского низама, частью Анатолийского редифа и с 3 пушками, из которых две были горные, а одна 4-фунтовая. Кроме того, со стороны Шипки приближалась колонна пехоты, желавшая, по-видимому, заняв гребень высот, угрожать нашему правому флангу. Около 7 ч. утра начался артиллерийский бой средней колонны. Пока происходил этот бой, правая колонна, поднявшись на высоты, предупредила неприятеля, желавшего занять те же высоты с северной стороны, и начала обходить неприятельскую позицию. В то же время кавалерийская колонна обошла неприятеля справа и открыла по нем огонь из орудий. Неприятель отступил в город и, не имея возможности отойти на Карлово, начал отступать к Шипке, куда уже отступила другая неприятельская колонна. Но так как левый фланг неприятеля тоже был обойден, то уйти в Шипку турки не успели и обратились в самое беспорядочное бегство. Во время этого бегства мы взяли с боя все три пушки и более 400 челов. пленными, из них 3 офицера. Мы потеряли убитыми 3, ранеными 11 человек.
Около 12 часов город был окончательно в наших руках, и я хотел тотчас же идти к дер. Шипке, с тем чтобы в тот же день занять перевал. Но по причине весьма сильной жары, вследствие которой люди в пехоте были так утомлены, что потребовали довольно продолжительного отдыха, я подошел к Шипке только с одною кавалериею, пехота же подошла слишком поздно, так что я, узнав, что турки отошли на горы и занимают перевал, где они укрепились в весьма сильной позиции, должен был остановиться против перевала. Но так как вечером я слышал пушечные выстрелы, то и заключил, что Орловский полк подошел уже к перевалу и пытается овладеть им. При всем моем желании помочь Орловскому полку 5 июля я не мог, потому что пехота подошла из Казанлыка уже после того, как перестрелка прекратилась, да к тому же вскоре после ее прихода наступила темнота. Предполагая же, что Орловский полк будет действовать против Шипкинского перевала и сегодня, 6 июля, - я решился послать на перевал два батальона стрелков и обе роты пластунов, с целью оказать содействие атаке Орловского полка; об этом я уведомил командира Орловского полка чрез посредство болгар, через которых же я получил сегодня, около 8 час. вечера, ответ, за подписью начальника штаба 9-й пех. дивизии. Из этого ответа я узнал, что не только не было предположения действовать сегодня против перевала, но что даже Орловский полк отошел к Габрову. К сожалению, об этом я узнал слишком поздно, вследствие чего движение 2 ; батальонов, вместо содействия атаке Орловскому полку, обратилось в совершенно самостоятельную изолированную атаку. Я не мог придать этим батальонам артиллерии, потому что вся горная артиллерия осталась при болгарском ополчении; полевую же артиллерию придать было немыслимо; 13-й и 15-й стрелковые батальоны должны были идти по горной лесистой тропинке для атаки позиции неприятеля с восточной стороны, две роты пластунов должны были демонстрировать с юга, наконец, я предполагал, что Орловский полк будет вести атаку с севера. Движение стрелков было совершенно скрытно от неприятеля, и его передовая позиция была занята сразу. Стрелки хотели немедленно идти далее, как вдруг показался белый парламентерский флаг, и турки начали делать знаки, что хотят сдаться. Стрелки остановились, и начались переговоры, кончившиеся тем, что турки, без всякого предуведомления, открыли огонь по нашим парламентерам; свидетелем этого вероломного поступка был Лигниц, майор прусский (1). Тогда оба батальона начали атаку. Через несколько времени они взяли два укрепления и лагерь и подошли к главной позиции, которая оказалась весьма сильною и которая защищалась артиллерийским огнем и двух-ярусным пехотным огнем. В это время был убит командир 13-го стрелкового батальона полковник Климантович. Видя силу неприятельской позиции и не видя подхода Орловского полка, командир 15-го стрелкового батальона, оставшийся за старшего, начал отходить назад, так как дальнейшая атака столь сильной позиции такими слабыми средствами, без артиллерии, была бы безумием. Отступление было совершено в полном порядке, турки не покидали своей позиции и провожали наши батальоны артиллерийским огнем. Пластуны, видя, что стрелки отходят назад, тоже спустились вниз. Наша потеря еще не выяснена, но надо полагать, что мы потеряли убитыми и ранеными не менее 150 чел. В числе убитых находится командир пластунских сотен есаул  Баштанный.
Что касается до моего теперешнего положения, то пока вверенный мне отряд находится в удовлетворительном положении. Вследствие действий при Хаинкиой и поражения неприятеля у Уфлани и Казанлыка, в долине Тунджи нет сколько-нибудь значительных сил турок. Но я предвижу, что дня через четыре или несколько более положение мое может значительно ухудшиться, потому что турки, пользуясь Константинопольскою железною дорогою, могут сосредоточить у Иени-Загра значительные силы и перейти в наступление. Покуда не будет открыт Шипкинский проход, до тех пор положение мое будет не обеспечено. Силы же у меня совсем не велики, так как я не могу скрыть, что на болгарское ополчение я не возлагаю больших надежд. Прибытие Брянского полка хотя и будет чувствительною для меня поддержкою, но я считаю эту поддержку далеко не достаточною. Убедительнейше прошу прислать мне в самом скорейшем времени через Хаинкиойский проход еще одну бригаду пехоты с двумя батареями и Орденский драгунский полк. Имея эти средства, я буду считать себя совершенно обеспеченным. Что касается до Шипкинского перевала, то атака его с фронта будет стоить слишком больших жертв; необходимо, чтобы я с передовым отрядом помог фронтальной атаке; но для этого необходимо: 1) точно сговориться о дне и часе атаки и 2) необходимо, чтобы я был настолько силен, чтобы, отделив несколько батальонов на Шипку, я был бы в состоянии противодействовать наступлению турок из Эски-Загра. В настоящее время, не будучи обеспечен в своих путях отступления, я не могу ничего предпринять кроме рекогносцировок не слишком большими партиями; когда же я получу просимое подкрепление, то действия мои с кавалериею примут гораздо более широкое развитие, потому что я не буду опасаться за свои пути сообщения. Расположение моих войск в настоящее время следующее: стрелковая бригада, одна болгарская дружина, вся драгунская бригада, Киевский гусарский полк и все конные батареи - на биваке у дер. Шипки, против Шипкинского перевала; все остальные части - у Казанлыка; в Хаинкиой посылается одна казачья сотня.
В заключение доношу Вашему Высочеству, что сегодня утром был убит начальник конно-саперной команды граф Роникер. Обстоятельства, среди которых последовала смерть, были следующие: граф Роникер следовал с Уральскою сотнею из Казанлыка в Шипку на присоединение к стрелковой бригаде; но дорогою заблудился, вследствие чего должен был отъехать назад. Он ехал впереди эскадрона с трубачом и офицерами. Подъезжая к сложенным снопам возле леса, он вдруг увидал партию турок, человек в 20, которые тотчас же сделали по нем залп, жертвою которого и был граф Роникер. В настоящее время я велел пройти всю местность и очистить ее от мелких шаек турок.
В настоящее время мы действуем среди ужасной жары, сильно замедляющей все наши операции. Живем мы частию на счет страны, а большею частию на счет запасов, находимых нами в турецких лагерях. Подписал: Ген.-л. Гурко.
Примечание:
1. Майор Лигниц состоял при нашей действующей армии в качестве военного агента Германии. Ред.
(СМПРТВ-24. С. 65 - 68. № 79).


18. Помощник Начальника Штаба армии начальнику передового отряда, 6 июля 1877 г., № 739, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 64).

Г.-м. Дерожинский, как было приказано, атаковал вчера Шипку с фронта Орловским полком, но после упорного, продолжавшегося целый день боя должен был отвести Орловцев к Габрову.
На подкрепление ему идет сегодня отсюда Волынский, а завтра и Брянский полки (1).
1-я бригада 9-й пех. дивизии выступила сегодня утром на Хаинкиой.
Донесение ваше о славном деле при Уфлани получено вчера вечером и немедленно сообщено Государю. Подписал: Св. Е. И. В. г.-м. Левицкий.
Примечание:
1. Брянский полк во всяком случае там останется совсем, а Волынский, по миновании надобности, будет переведен назад. (Выноска подлинника).
(СМПРТВ-24. С. 68. № 80).


19. Начальник передового отряда в Штаб армии (полевая записка), 7 июля 1877 г. 7 час. 15 м., перевал Шипка.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 89).


Прибыл на перевал Шипка, где встретился с Орловским полком. После вчерашнего дела турки ночью бежали по направлению к Иметли и Суфелар (по карте Артамонова); туда посланы драгуны с орудиями, чтобы их перехватить. Отряд мой страшно утомлен, для движения вперед нужен трех-дневный отдых и прибавку кавалерии. Завтра присылаю подробности предположений моих действий. Долина Тунджи совершенно очищена от турок. Подписал: Ген.-л. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 88. № 95).


20. Великий Князь Главнокомандующий ген. Гурко (письмо), 8 июля 1877 г., 2 час. дня, г. Тырнов.
(Из бумаг Генерал-Фельдмаршала Гурко).
Копия.
Любезный Гурко. Не нахожу слов тебе выразить мою глубокую и душевную благодарность. Ты молодец из молодцов. Задачу трудную, мною на тебя возложенную, ты разрешил отлично и к полному моему удовольствию. Поздравляю с Монаршею милостью - ты за взятие Тырнова назначен генерал-адъютантом к Его Величеству, а Евгений произведен в генералы Свиты Его Величества за то же дело. Прошу тебя прислать представление к наградам отличившихся. Теперь желаю, чтобы ты с пехотою пока далее долины Тунджи не шел, но зато кавалерия должна всюду шнырять по всем направлениям, не стесняясь этою долиною, она должна всюду являться и беспокоить неприятеля, как только далеко может и сил хватит, но в то же время и осторожно, чтобы всегда бить наверняка, уничтожить телеграфы, но не роняя столбы, а собирая и пряча проволоки, с тем, чтобы при нашем наступлении опять все можно было употребить в дело; таким же образом и железную дорогу. На перевале Хаинкиой будет 1-я бригада 9-й дивизии; 14-я дивизия и я пока в Тырнове, двинуться пока не могу вперед, пока не раскроется или объяснится дело с Рущуком. - Об общем движении вперед дам тебе знать в свое время. Собирай сведения о неприятеле возможно подробно и доноси чаще.
Передай молодцам-стрелкам и всем вообще Царское спасибо, которое Он им через меня приказал передать; и от меня тоже от генерала до последнего солдата мое большое спасибо, что горжусь иметь таких молодцов под своею командою. Да хранит вас всех Господь.
Каков Евгений после контузии?
Много ли за все время у тебя потерь?
Пришли сказать, чт; нужно выслать отсюда для отряда.
Обнимаю тебя и еще раз благодарю как Главнокомандующий и как Генерал-Инспектор кавалерии. Остаюсь навсегда тебе благодарный, твой старый начальник Николай.
(СМПРТВ-24. С. 92. № 106).


21. Г.-л. Гурко Главнокомандующему, 8 июля 1877 г. (1), г. Казанлык.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 113).

Поражение турок при Уфлани, где они, по словам пленных, потеряли до 2 т. человек убитыми, ранеными и бежавшими в разные ущелья Балканских гор и затем уже не прибывших к остальным войскам, и занятие нами Казанлыка произвело такое сильное нравственное впечатление на турок, собранных для защиты Шипкинского перевала, что они бежали из лагеря, расположенного у дер. Шипки, наверх гор в весьма сильную и укрепленную позицию, не взяв с собою из лагеря никаких запасов продовольствия. Занятие нами спуска с перевала окончательно отрезало им путь, по которому они могли бы подвозить в верхние лагеря что-либо из долины Тунджи. Вследствие этого положения дел из турецкого лагеря начали прибывать к нам беглые турецкие солдаты.
Предвидя, что турки не могут долго держаться в их позиции, 6 июля утром я послал письмо турецкому паше с предложением сдаться на капитуляцию (2). Рано утром 7 июля ко мне явился офицер с письмом от паши, в котором он изъявлял полное согласие на мое требование, вследствие чего тотчас были написаны условия капитуляции и порядок обезоружения турецких войск. Обезоружение должно было начаться около 12 часов дня. В то же время для подбора раненых, оставшихся на поле сражения стрелковых батальонов 6 июля, я выслал безоружные команды санитаров. В первом часу дня, не видя исполнения условий капитуляции, я вызвал партии охотников, которые должны были подкрасться к турецкому лагерю и высмотреть, чт; там делается, потому что я начал предполагать, что переговоры о капитуляции затеяны с целью обмана, для того, что бы выиграть время и отступить по горным тропинкам без преследования. Для поддержания охотников и для занятия турецкой позиции в случае, если бы мои предположения оправдались, я приказал приготовиться одному батальону стрелков и одной болгарской дружине при 4 горных орудиях. В начале второго часа из болгарского лагеря показалась партия турок с двумя белыми флагами и начала к нам спускаться. Можно было предположить, что это передовой отряд сдающихся и что за ними последуют другие партии. Но около 2-х часов прибыло назад несколько санитаров и донесли мне, что турецкие лагеря очищены и позиция на горе покинута турками. Тогда я решился с небольшим конвоем тотчас же отправиться наверх и велел приготовленным батальонам выступить сейчас же после их обеда. В начале четвертого часа батальоны выстроились, но в это время я получил донесение Св. Е. В. г.-м. Скобелева, что он с тремя ротами занял уже гору и что к вечеру собирается на горе 9 рот при 4 орудиях. Тогда я отменил движение батальонов и поехал только с моею свитою и с небольшим кавалерийским конвоем. Прибыв на верх горы, я осмотрел турецкую позицию и нашел ее чрезвычайно крепкою и почти неприступною со всех сторон. Положительно можно сказать, что если бы турки, которых было, по показанию пленных, 8 таборов при 12 орудиях, не были бы деморализованы и были бы снабжены в достаточном количестве продовольственными запасами, то взять эту позицию было бы до крайности трудно, во всяком случае взятие ее потребовало бы громадных жертв. Осмотрев позицию, я проехал к месту, где были сложены трупы наших убитых в делах 5 и 6 июля. Трупы эти я нашел в самом ужасном виде; все они обезглавлены и обезображены самым ужасным образом. Видно было, что этим истязаниям и поруганиям подвергались не только убитые, но и раненые, оставшиеся на поле сражения. Только труп полк. Климентовича, по всем вероятиям не найденный турками, не был обезображен.
Вернувшись в лагерь, я сделал распоряжение о сосредоточении всех частей вверенного мне отряда у Казанлыка, за исключением одной дружины болгарского ополчения, оставленной в Шипке, до смены ее частями VIII корпуса, и небольшого кавалерийского отряда из 6 эскадронов в Сафиляре, для захвата беглецов из гор. Около Казанлыка я полагал бы дать войскам полный отдых до 12 июля и ограничиться только лишь небольшими кавалерийскими разъездами для освещения окрестной местности. Постоянные марши, трудный переход через горы и непрерывные дела в долине Тунджи очень утомили войска передового отряда.
Так как я выступил из Тырнова без патронных ящиков и без парков, то в настоящее время я нуждаюсь в патронах и прошу выслать мне оставленные мною в Тырнове парки, за исключением парков болгарского ополчения, которое почти не принимало участия в делах и выпустило лишь самое небольшое число патронов.
Во всей долине Тунджи, кроме шаек башибузуков и беглецов, сбегающих с гор, никаких войск нет. Ески-Загра тоже войсками не занята. Чт; же касается до Ени-Загра, то только что получено донесение от болгар, что туда начинают стягиваться турецкие войска, хотя в настоящее время их там немного.
В настоящее время в отряде имеется 140 раненых. Помещены они очень хорошо в женском монастыре, и уход за ними, благодаря старанию монахинь, великолепный. Но зато мы израсходовали почти все перевязочные и санитарные средства и в настоящее время крайне в них нуждаемся. Прошу о присылке медикаментов, санитарных и перевязочных средств.
Чт; касается до сухарного запаса, то хотя мы жили до сих пор почти исключительно на счет взятых турецких лагерей и отчасти на счет страны, тем не менее 5-дневный запас сухарей, взятый с нами 30 июня, отчасти израсходован, и в настоящее время круглым счетом мы имеем при себе сухарей только на два дня.
Вследствие этого прошу о присылке нам шестидневной пропорции сухарей на весь отряд.
В заключение доношу Вашему Императорскому Высочеству, что турки два раза злоупотребили парламентерским флагом: один раз в деле 6 июля, а другой раз, завязав переговоры и согласившись на предложенные условия, ушли и таким образом употребили парламентерский флаг с целью выиграть время и уйти без преследования.
Вследствие этого прошу разрешения не обращать более внимания на парламентерские флаги, а парламентеров брать в плен. Подписал: Ген.-л. Гурко.
Примечания:
1) Получено в Тырнове 10 июля.
2) В деле штаба передового отряда (ВУА, отд. II, д. № 5131, стр. 216) имеется документ, написанный карандашом и обведенный затем чернилами. Каких-либо пометок, кроме надписи поруч. Березовского: «Обводил поруч. Березовский», на нем не имеется, но содержание его не позволяет сомневаться, что мы в данном случае имеем дело с черновиком упоминаемого здесь письма г.-ад. Гурко к турецкому паше. Вот этот документ:
«Победоносные русские войска уже 2 июля прошли через Балканские горы и заняли долину реки Тунджи. Разбив турецкие войска у Оресары, Уфлани и Казанлыка, мы взяли этот последний город. Заняв Казанлык, мы отрезали всякий путь отступления турецким войскам, собравшимся на вершине горы у Шипкинского прохода. В настоящее время вы окружены со всех сторон и вам нет никакого спасения. Поэтому я предлагаю вашему превосходительству сложить оружие перед нашею победоносною армиею. В случае, если вы последуете голосу благоразумия и положите оружие, то я, отобрав оружие, отпущу всех по домам; если же вы не послушаетесь и не сдадитесь, то вы погибнете все до последнего солдата. Обводил поруч. Березовский».
(СМПРТВ-24. С. 93 - 95. № 107).


22. Г.-ад. Гурко Главнокомандующему (письмо), 8 июля 1877 г. (1), Казанлык.
 (ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 144 - 146).

Ваше Императорское Высочество! Занятием вчерашнего числа перевала Шипка войсками VIII корпуса благополучно окончился первый эпизод действий передового отряда за Балканами.
Льщу себя мыслью, что действия в долине Тунджи удостоились вашего одобрения; в пяти-дневных делах: 2, 3, 4, 5 и 6 июля, Бог помог мне уничтожить все турецкие силы, бывшие в этой долине.
Но для того, чтобы не уничтожить морального действия, имевшего на турок мое внезапное появление за Балканами, выразившееся в страшной панике и полнейшей бессвязности действий, нужно было бы немедленно продолжать движение вперед; но, к несчастию, для этого мои войска, вследствие неимоверных трудов и тропической жары у подножия Балкан, так устали, что требуют отдыха до 11 числа включительно. Кроме того, я слишком слаб пехотою, артиллериею (ибо горная свое дело уже сделала) и даже кавалериею. Пехоты у меня всего-навсего 4 ; батальона, а кавалерия нужна мне в таком громадном количестве, что она не знает отдыха; а отдых для кавалерии нужнее, чем для пехоты. Кавказская бригада, которая предназначалась в мой отряд, получила другое назначение; посему прошу Ваше Высочество придать мне регулярную бригаду 13-й кавал. дивизии и возвратить мне 30-й казачий полк. Тогда, оставив в Казанлыке часть болгар с 8 горными орудиями, с остальными войсками двинуться на Адрианополь. Желательно было бы получить одну пешую 9-фунтовую батарею, которую придать стрелкам, ибо действие артиллерии на турок поражающее; горная же наша артиллерия не может состязаться ни с полевою, ни даже с горною турецкою артиллериею. Второй Балкан не такая преграда, чтобы перед нею остановился отряд силы равной моему. Если Вашему Высочеству благоугодно будет придать мне регулярную бригаду 13-й кавал. дивизии, которая переходит Балканы на Твардицу, то я бы ей дал следующее направление: Твардица, Ени-Загра и узел железных дорог. Полагая, что мы не нуждаемся для наших последующих действий в ветви железной дороги на Ямболь, я бы поручил этой бригаде разрушить ее фундаментально, а путь на Татар-Базарджик сохранить для нас. Не знаю, понял ли я ваши мысли о последующих действиях; но для того, чтобы действия мои имели успех, повторяю, надо две вещи: подкрепить меня возможно скоро артиллериею и кавалериею и не терять ни минуты на высылку мне сухарей, патронов и перевязочных средств. Промешкаю я здесь день и могу лишиться всех выгод моего настоящего, грозного для турок, положения.
Теперь дозвольте, Ваше Высочество, обратиться к вам с величайшею просьбою. С казначеем моего штаба кап. л.-гв. Драгунского полка случилось большое несчастье: у него украли на предпоследнем биваке, как мы все ночевали без палаток, всю сумму, выданную нам на непредвиденные расходы - 2.000 рублей золотом. Он человек бедный. Помогите ему, Ваше Высочество.
Письмо это и мое оффициальное донесение везет шт.-кап. Карандеев, который, как живой свидетель всего нашего восьми-дневного похода, сообщит Вашему Высочеству те подробности, которые, при массе моих занятий, нет времени изложить письменно; но убедительнейше прошу Ваше Высочество прислать его мне обратно, как можно скорее. Позабыл сказать, что английский консул в Казанлыке бежал с отступавшими турками за час до нашего прихода. Подписал: Г.-ад. Гурко.
Примечание:
1. Получено в Тырнове 10 июля. Ред.
(СМПРТВ-24. С. 95 - 96. № 108).


23. Начальник Штаба армии Начальнику передового отряда, 9 июля 1877 г., № 769, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 111).

По донесению командира IX армейского корпуса, 5-я пех. дивизия, после взятия Никополя, направлена была на Плевно, где, натолкнувшись на превосходные силы, принуждена была отступить:
Три полка отошли по направлению к Никополю за р. Брислан, а один полк с бригадою кавалерии - к Болгарени, понеся весьма значительные потери.
Для поддержания войск IX армейского корпуса Великий Князь направил:
Бригаду 30-й пех. дивизии, уже прибывшей в Павло (IV корпуса), по шоссе из Бела в Плевно.
Бригаду 32-й пех. дивизии из окрестностей Тырново, через Ст.-Никуп, в Горний-Студень, на шоссе из Бела к Плевно.
Общее начальство над этими войсками вверено командиру XI армейского корпуса.
Для обеспечения войск, занимающих Габрово и проходы, приказано князю Мирскому послать один полк с батареею к Сельви, где в настоящее время расположен сборный отряд из 4 сотен л.-гв. Казачьего полка и Донских казачьих № 30 и № 23 полков.
14-я пех. дивизия собрана около Тырнова; 1-я бригада 9-й пех. дивизии двинута на проход в Хаинкиой и, вероятно, теперь занимает его; 11-я пех. дивизия с 13-ю кавал. находятся на Осман-Базарской дороге.
Отряд Цесаревича занял линию Кара-Лом, близ Рущука.
В этом положении при неразъяснении, какой оборот дела примет наступление противника от Плевно, Великий Князь полагает необходимым, чтобы ваше превосходительство не удалялись с пехотою далее Казанлыка, наоборот, на случай неблагоприятного исхода дел быть готовым занять пехотою проход и тем освободить части 9-й пех. дивизии для другого направления.
К сему считаю нужным присовокупить, что, по полученным по телеграфу сведениям, корпус Сулеймана-паши, действовавший против Черногории, перевозится морем в Енос и следует железною дорогою на Адрианополь, куда начнет прибывать головными частями во вторник ближайшей недели (1).
Великий Князь желает получить возможно скорее донесение от вашего превосходительства о тех предположениях, которые вы имеете для предстоящих действий. Подписал: Г.-ад. Непокойчицкий.
Примечание:
1. Так как это предписание ген.-ад. Непокойчицкого было помечено 9 июля в понедельник, то вторник ближайшей недели приходился на 17 июля. Ред.
(СМПРТВ-24. С. 103 - 104. № 120).


24. Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 10 июля 1877 г. (1)
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 147)

Ваше Императорское Высочество. Сейчас прочел я предписание Начальника Штаба, уведомлявшее меня, что IX корпус был атакован в Плевне и что поэтому наступление армии за Балканы на время приостановлено, и что армия Сулеймана-паши высаживается в Эносе. Сие последнее уже было нам известно; поэтому, соглашаясь вполне, что при настоящих обстоятельствах движение на Адрианополь было бы безумием, я, оставляя в Казанлыке стрелков, пластунов, одну дружину болгар, с остальными войсками предпринимаю завтра утром поиск на железные дороги, причем 4 дружины болгар с Киевским гусарским полком дойдут до Эски-Загры, а два драгунские полка направятся: один на - Карабунар, на Ямбольскую ветвь, а другой на - Кечерли, на Татар-Базарджикскую ветвь, для разрушения сих двух железных дорог. В среду вечером с Божьею помощью надеюсь вернуться в Казанлык. Не признаете ли Ваше Высочество полезным притянуть бригаду, находящуюся в Хаинкиое, к Казанлыку, во избежание дробления сил. Хаинкиойский проход можно во всякое время открыть, если бы турки даже и заняли бы его. Тогда, в случае надобности, Орловский полк, занимающий верх перевала Шипка, может быть употреблен для других целей, а имея здесь 10 батальонов пехоты и 6 дружин, можно удерживать перевал Шипка против вчетверо превосходных сил.
Послезавтра утром буду иметь честь сообщить Вашему Высочеству те сведения, которые мне удастся собрать в Эски-Загре. По здешним слухам, кругом нас, на большом районе, войск турецких нет. Пленных продолжаю ловить сотнями; у меня их опять набралось до 500 человек. Раненых осталось не транспортированных 99 человек. Все мои потери во всех делах на р. Тундже состоят из 178 раненых, 82 убитых, из коих 232 человека выпало на долю стрелков. На Шипке было два дивизионных генерала; но куда они девались - пленным неизвестно.
Было бы очень желательно, в виду усложняющихся обстоятельств, получить для стрелковой бригады одну. 9-фун. батарею. Подписал: Г.-ад. Гурко.
Примечание:
1. Получено в Тырнове 11 июля вечером. Ред.
(СМПРТВ-24. С. 113 - 114. № 130).


25. Начальник Штаба армии Начальнику передового отряда, 11 июля 1877 г., № 803, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 136).

Как известно вашему превосходительству, вследствие неудачного дела 5-й пех. дивизии у Плевно сделано было распоряжение о поддержании войск IX корпуса 2 бригадами пехоты и бригадою кавалерии. Кроме того, для обеспечения правого фланга и тыла войск, занимающих Габрово и Шипку, направлен один полк 2-й бригады 9-й пех. дивизии от Габрова на Сельви.
Это ослабление Габровского отряда отразилось тем, что Орловский пех. полк растянулся и эшелонировался небольшими отрядами от Габрова до дер. Шипки. Такое расположение вызывает опасение за недостаточную обеспеченность прохода, а потому необходимо, чтобы Орловский полк сосредоточился и для сего, на первый раз, притянул бы к себе ту часть, которая расположена за перевалом.
Кроме того, необходимо принять более сильное наблюдение за путями от Шипкинского пути к западу.
Для связности и единства всех распоряжений по принятию мер обороны и охранения благоволите войти в соглашение с начальником Габровского отряда г.-ад. князем Святополк-Мирским, которому вместе с сим написано о том же.
Для сведения вашего сообщается, что еще 6 июля, до получения известия о взятии Казанлыка, отправлено к отряду на Хаинкиой с 1-ю бригадою 9-й пех. див. 32 вьюка с патронами для стрелков, а затем после занятия прохода направлены через Габрово еще зарядные ящики для всех частей отряда, а также санитарный обоз.
В самом непродолжительном времени, т.е. завтра или послезавтра, будет направлен весь артельный и офицерский обоз и парки.
Останется тяжелый обоз, об отправлении которого будет сделано распоряжение по приобретении волов, так как число лошадей для запряжки недостаточно.
Чтобы не обременить вас лишним обозом, благоволите послать приказание: чт; везти к отряду, чт; оставить по сю сторону перевала, например, в Габрове. Подписал: Г.-ад. Непокойчицкий.
(СМПРТВ-24. С. 117 - 118. № 137).


26. Ген.-ад. Гурко Главнокомандующему (письмо), 12 июля 1877 г., Эски-Загра.
(ВУА отд. II, д. № 4804, стр. 138).

Ваше Императорское Высочество. Для приведения в исполнение моего намерения разрушить сильными кавалерийскими частями железные дороги я направил вчера из Казанлыка Астраханский драгунский и Киевский гусарский полки, при двух орудиях при каждом полку, а сам с четырьмя дружинами ополчения пришел в Эски-Загру, чтобы служить поддержкою кавалерийским частям, которые сегодня утром двинуты: один драгунский полк, с двумя орудиями, при одной сотне казаков, на станцию Карабунар, на Ямбольской ветви, и другой равносильный отряд - на станцию Кечерли, на Филиппопольской ветви.
Придя в Эски-Загру, я узнал, во-первых, что турки г. Эски-Загры несколько дней тому назад посылали депутатов в г. Адрианополь просить присылки войск, на чт; им ответили, что войск прислать невозможно. Это и есть причина, что жители-турки еще третьего дня до прихода Казанского драгунского полка сложили все оружие в конаке и сами встретили полк; во-вторых, что в Эни-Загре в настоящее время стоят шесть таборов пехоты и две кавалерийские части, и, кроме того, толпа беглых из Хаинкиоя и Оризари, и что эти беглые навели такой панический страх на стоящие там войска, что они и не помышляют о наступлении, а, напротив, только и думают, что о побеге; в-третьих, на узле железных дорог стоит один или два табора войск, при четырех орудиях.
Одна из целей моего личного прибытия в Эски-Загру была личная рекогносцировка местности. Дорога от Тунджи до Эски-Загры вполне хороша; нет ни крутых спусков, ни подъемов. Долина, по которой она спускается, после деревни Дервент-киой, которая лежит близ самого водораздела, довольно широка и все время дозволяет пешим цепям следовать по высотам. Впереди же Эски-Загры расстилается долина, за которою в тумане виднеются горы правого берега Марицы и левого Сазлы-дере.
Чрезвычайно прискорбно, что Плевненские дела приостановили наше наступление, ибо в противном случае следовало бы, взяв один полк из бригады, защищающей Хаинкиойский проход (другому полку поручить защиту Шипки), и весь мой отряд, идти на Адрианополь, продолжая распространять перед собою панику, разбивая те маленькие пикетики, которые неприятель имел неосторожность расставить на нашем пути. В самом Адрианополе разбить голову колонны Сулеймана-паши, по частям прибывающей туда по железной дороге из Эноса. Но теперь для подобного движения время уже упущено, и единственно, чт; можно будет исполнить, совместно с Хаинкиойским отрядом, - это уничтожение Эни-Загрского отряда, в случае если он после разрушения железной дороги не разбежится. А затем, сильною кавалерийскою колонною, с достаточною артиллериею, завладеть узлом железных дорог и тем очистить всю долину правого берега Марицы от всякого неприятеля, которую и продолжать наблюдать нашею кавалериею, для чего я предполагаю оставить ее южнее второго Балкана, ибо защита перевала Шипки должна быть перенесена в Эски-Загру.
Казанлыкская позиция, при узкой долине Тунджи, не дает достаточного простора для разведок моей кавалерии, и неприятель, наступающий с фронта, может неожиданно спуститься в долину. Защищать же перевал, стоя под самым перевалом, невозможно, ибо, в случае неудачи, я могу быть припертым к горе и потерять всю кавалерию с частью артиллерии. Стоя же здесь, в случае наступления превосходных сил, я, благодаря широкому полю действий моей кавалерии, буду всегда предуведомлен заблаговременно. Для того же, чтобы обеспечить себя от всякого неожиданного появления неприятеля на правом фланге Шипкинской позиции, т.е. со стороны Карлова, и на левом т.е. со стороны Сливны, я оставлю в долине Тунджи 8 сотен кавалерии. Предполагать же, что неприятель сумеет комбинировать одновременное наступление с фронта и с фланга, - уже чересчур робко. Его бессвязные действия в долине Тунджи дают право предполагать, что он не сумеет привести в исполнение подобный план, в особенности лишенный содействия телеграфа.
До получения дальнейших указаний Вашего Высочества отряд мой будет иметь следующее расположение: три полка регулярной кавалерии при 6 конных орудиях и трех сотнях казаков - в долине Марицы; 4 болгарские дружины при 4 горных орудиях в репли для кавалерии - у Эски-Загры. Остальные - моя пехота, т.е. бригада стрелков, пластуны, одна дружина ополчения, 9 сотен казаков и вся остальная артиллерия, т.е. 10 конных и 10 горных орудий, - у Казанлыка и Шипки.
Если же я узнаю, что, вследствие неблагоприятного для нас оборота дел с войсками Видинского корпуса, Орловский полк покинул перевал, то в таком случае я и болгар переведу в Шипку, оставив в долине Марицы одну кавалерию, которая, не имея за собою неприступных высот, должна найти себе путь отступления. В Эни-Загру в настоящее время приехали три иностранные консула, вероятно из Эдирне, и делают следствие об избиении болгар турками, коих побито в Эни-Загре более 200, а весь болгарский квартал выжжен. Подписал: Г.-ад. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 123 - 125. № 149).


27. Начальник Штаба армии Начальнику передового отряда, 12 июля 1877 г., № 807, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 5131, стр. 28).

Командир 1-й бригады 9-й пех. дивизии донес, что получил от вашего превосходительства предложение перейти с бригадою от Хаинкиоя в Казанлык.
По докладе о сем, Великий Князь Главнокомандующий приказал сообщить вашему превосходительству, что находит необходимым удерживать и разработывать Хаинкиойский проход, чрез который пролегает ближайший путь на Иени-Загру, и потому не считает возможным перемещать ныне 1-ю бригаду 9-й пех. дивизии от Хаинкиоя.
Вышеизложенное сообщено и командиру бригады. Подписал: Г.-ад. Непокойчицкий.
(СМПРТВ-24. С. 126. № 151).


28. Начальник Штаба армии Начальнику передового отряда, 12 июля 1877 г., № 815, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 152).

Великий Князь Главнокомандующий приказал, чтобы кадры болгарского конного ополчения составили личный конвой вашего превосходительства, а флигель-адъютант полк. Штакельберг состоял при вашем превосходительстве. О чем сообщаю для распоряжения. Подписал: Г.-ад. Непокойчицкий.
(СМПРТВ-24. С. 126. № 152).


29. Начальник передового отряда Главнокомандующему, 14 июля 1877 г., г. Казанлык.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 164).

Только что вернувшись из Эски-Загры в Казанлык, имею честь донести Вашему Высочеству, что во время моего пребывания в Эски-Загре были посланы драгунские полки произвести набег с целью разрушения железной дороги и собрания сведений о неприятеле. Оба полка молодецки исполнили возложенное на них поручение, и в настоящее время обе ветви железной дороги - Ямбольская и Филиппопольская испорчены.
Казанский драгунский полк, посланный на Филиппопольскую ветвь, дошел до станции Каяджик, быстро овладел ею и разрушил как станцию, так и путь дороги на протяжении около 3 верст, уничтожив все мосты, трубы и стрелки на этом участке; сжег станцию и разрушил водокачальню.
Астраханский драгунский полк, посланный на Ямбольскую ветвь, испортил дорогу на протяжении более 10 верст, уничтожив несколько довольно больших мостов. При этом набеге Астраханский полк встретил турецкие войска, защищавшие станцию Карабунар, и в виду их производил все разрушения. По-видимому, неприятель был так поражен неожиданным появлением Астраханцев, что даже не сделал ни одной попытки, чтобы помешать полку. Исполнив свои задачи, оба полка в тот же день вернулись назад в Эски-Загру и расположились там на биваке.
Чт; же касается до сведений о неприятеле, то, по донесениям полков и разъездов и по показанию жителей, общая обстановка представляется в следующем виде.
На всем пространстве от Среднего Балкана до р. Марицы нет неприятельских войск, ходят только шайки башибузуков и черкесов, которые грабят и режут болгар и жгут их дома.
В Ени-Загре было собрано от 6 до 8 таборов пехоты при 12 орудиях и при довольно значительной партии черкесов. Но сегодня в Эски-Загре мне сообщили, что наше появление в этом городе и разрушение в тылу неприятеля железной дороги произвело на него столь сильное впечатление, что турки начали очищать Ени-Загру. Для проверки этих сведений я просил генерала Борейшу произвести рекогносцировку этого города.
У узла железной дороги Тырнова - Сейменли собираются войска из армии Сулеймана-паши, и в настоящее время там уже собрано около 8.000, но сколько орудий при отряде - неизвестно. Позиция у этого узла укрепляется.
В Адрианополе собирается остальная армия Сулеймана-паши, но соберется еще не скоро. У Чирпана находится до 1.500 мустахфиза и начинают прибывать беглецы из Шипки. В Филиппополе, кроме шипкинских беглецов, никого нет.
За Калофером решительно нет никакого неприятеля. Вот все войска, которые в настоящее время я имею против себя. Все многочисленные показания одинаково утверждают, что как в турецких войсках, собранных в долине Марицы, так и среди населения царствует еще пока страшная паника. Из Филиппополя все более богатые жители бегут; оставшиеся же на местах долго рассуждали, как поступить им в случае появления наших войск, и наконец решили покориться без сопротивления и выдать оружие.
Конак (1) Филиппопольский уже очищен турецкими властями и приготовлен для нашего приема. Из Адрианополя тоже все бегут в Константинополь.
Из этой картины Ваше Императорское Высочество изволите усмотреть, что настоящее время есть самое благоприятное для нанесения решительного удара. Положительно можно сказать, что мы теперь имеем полную вероятность одержать блестящий успех в случае нашего энергического наступления, и что для этого не потребуется больших сил. Можно, пользуясь теперешнею обстановкою, разбить всю армию Сулеймана-паши по частям, по мере того, как части эти будут прибывать. Если бы в мое распоряжение была предоставлена бригада ген. Борейши и, сверх того, была бы придана к отряду одна 9-фун. батарея, то я мог бы 18 или 19 июля атаковать позицию Тырново - Сейменли с большим шансом на полный успех, и тем более, что все укрепления обращены на север; я же предполагал бы повести атаку с запада, т.е. с неукрепленной стороны.
Представляя на благоусмотрение Вашего Императорского Высочества эти соображения, считаю своим долгом присовокупить, что промедление в наступлении может привести к весьма грустным последствиям: турки опомнятся, забудут свои поражения в долине Тунджи и освободятся от панического страха. Вся армия Сулеймана-паши соберется и усилится другими отрядами. Позиция Тырнова - Сейменли укрепится и обратится в укрепленный лагерь. Мало того, узнав о моей слабости, Сулейман-паша по сосредоточении всей своей армии может перейти в наступление и тем поставить мой слабый отряд в весьма критическое положение. Словом сказать, видя на месте всю обстановку, я нахожусь в полном убеждении, что решительное и немедленное наступление всех войск, перешедших Балканы, обещает полный успех; промедление же в наступлении, а в особенности довольно продолжительное, может иметь дурные последствия.
Если бы Ваше Императорское Высочество не согласились с моими соображениями, то я все-таки нахожу, что мне необходимо со всем отрядом занять Эски-Загру, а бригаде ген. Борейша - Ени-Загру, и подчинить ее мне. Я нахожу это по следующим причинам: у Шипки решительно нет никакой позиции, тогда как у Эски-Загры позиция очень хорошая. Стоя впереди Шипки, отряд имеет позади себя весьма трудное дефиле, куда, в случае неудачи, увести весь отряд положительно невозможно; а у Эски-Загры позади позиции лежит очень удобное ущелье, уйти в которое не представится никакой особенной трудности, и которое можно защищать внутри, заняв позицию у Дербенткиоя. Отойдя к Шипке, мы выказываем перед неприятелем робость и подчиняемся его воле; занимая же Эски-Загру, мы владеем всем пространством до р. Марицы и держим неприятеля постоянно в страхе. В случае, если мы отойдем за Средний Балкан и неприятель займет его, нам будет предстоять впоследствии трудная задача - открытие пути через этот хребет, чт; повлечет за собою большие жертвы. Наконец, занимая обе Загры, мы тем самым защищаем оба прохода: Шипкинский и Хаинкиойский, потому что пути к ним лежат через эти города, и никакой неприятель не решится атаковать проходы, не вытеснив нас из этих городов. Защищать же проходы таким отрядом от партий башибузуков нет достаточных оснований. Подчинение же мне бригады ген. Борейши необходимо потому, что действие двух небольших отрядов, в таком близком соседстве друг с другом и в виду неприятельской армии, может повлечь за собою поражение обоих отрядов по частям.
На основании всех этих соображений, а также принимая во внимание то бедственное положение, в которое мы поставили бы болгарское население, покинув Эски-Загру, я оставил в этом городе 4 дружины болгар, 4 горных орудия, два драгунских и Киевский гусарский полки, при 3 сотнях казаков и 6 конных орудиях (всего 4 батальона, 15 эскадронов и 10 орудий) впредь до особого повеления Вашего Императорского Высочества.
В заключение доношу, что черкесы и башибузуки свирепствуют в стране; они режут болгар, зарывают их живыми в землю и жгут их дома. Защищать болгар я не имею возможности, потому что пришлось бы заморить все войска и раздробиться на мелкие партии. Подписал: Г.-ад. Гурко.
Примечание:
1. Здание присутственных мест и местожительство турецкой администрации. Ред.
(СМПРТВ-24. С. 137 - 139. № 172).


30. Начальник Штаба армии Начальнику передового отряда, 14 июля 1877 г., № 829, г. Тырново.
(Из бумаг Генерал-Фельдмаршала Гурко).

Великий Князь Главнокомандующий признал возможным отдать в ваше распоряжение 1-ю бригаду 9-й пех. дивизии, которая в настоящее время расположена вся в Хаинкиое. Проход этот энергическими усилиями роты 5-го саперного батальона разработан настолько, что не только орудие, но весь форменный обоз, даже саперные инструментальные повозки прошли через него. Бригада эта может быть употреблена или для набега на Ени-Загру, или для усиления войск в Казанлыке, как вы признаете более удобным.
Однако, в последнем случае, сохранение за собою прохода в Хаинкиой Великому Князю очень желательно, так как проход этот уже разработан и по своему положению может быть весьма полезен для наступления на Балканы.
Для соображений ваших сообщаю: для усиления войск IX корпуса направлены бригада XI (32-й пех. дивизии) корпуса и дивизия IV корпуса, с бригадою 11-й кавал. дивизии; таким образом, против войск турецких, собравшихся в Плевно, сосредоточены такие силы: 36 батал., 33 эскадрона, 154 орудия, что надо полагать, что мы овладеем Плевно и, оставив там IX корпус, будем в состоянии оттянуть от него посланные подкрепления и присоединить их к своим корпусам.
Кажется, что этот фланг надо считать обеспеченным. Но, с другой стороны как будто являются признаки усиления войск в Осман-Базаре и Эски-Джумы.
Может быть, это начало готовящегося наступления на Тырново. Может быть, это начало отступления армии из Шумлы за Балканы, причем одна колонна идет через Эски-Джумы на Осман-Базар и Котел в Сливны, и для бокового прикрытия выслан отряд по Осман-Базарской дороге. Некоторые основания существуют, чтобы в этом предположении было правдоподобие, потому что часть войск Рущукского отряда отошла к Разграду.
В случае наступления на Тырново Великий Князь предлагает встретить противника 11-ю и 14-ю пех. дивизиями и 13-ю кавал. и в то же время прикажет XIII армейскому корпусу идти к нему на помощь со стороны Рущука; к Тырнову направлен будет и остаток IV армейского корпуса (3 полка) от Царевица.
Конечно, все эти меры могут оказаться недостаточными; тогда положение у Тырнова может быть очень опасным, но нельзя же по одной возможности такого исхода отказаться от всех приобретенных занятием проходов выгод. Оттягивать оттуда войска Великий Князь решится только в последней крайности. Тогда, несмотря на то, что проход в Хаинкиой разработан, возвратить через него первую бригаду 9-й пех. дивизии невозможно, и единственный путь для нее будет через проход Шипка. Единственные войска, которые могли бы быть двинуты на помощь к Тырнову, но это как крайность, - это Орловский полк от Шипки и Габрова и Брянский полк от Сельви. Это будет необходимо еще и для того, чтобы прикрыть путь от Шипки на Габрово и Сельви, который сделается путем отступления и для войск передового отряда.
Сообщаю все это для ваших соображений, с тем, чтобы с первым известием о серьезном столкновении у Тырнова вы, как полагали сами, направили бы болгарские дружины и хоть бы один из наших батальонов на перевал и тем освободили Орловский полк.
Имея в виду недостаточную благонадежность болгарского ополчения, Великий Князь, отдавая вам бригаду пехоты, приказал одну дружину, приведшую пленных, отправить на поддержку драгун, занимающих Беброво, где поддержка пехотою необходима, а отсутствие одной дружины вас не ослабит. Подписал: Г.-ад. Непокойчицкий.
(СМПРТВ-24. С. 139 - 141. № 173).


31. Начальник Штаба армии Начальнику передового отряда, 14 июля 1877 г., 10 час. утра, № 831, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 155).

Получено известие, что неприятель начал вчера, 13 июля, утром наступать на Ловчу.
Вследствие этого ваше превосходительство должны немедленно двинуть 4-ю стрелковую бригаду на Шипкинский перевал на смену Орловского полка. Полк этот, тотчас по смене, станет в репли у Габрова. Брянский полк станет на позиции у Сельви и должен там держаться. В случае крайности Брянскому полку отступать на Болван и на Тырнов, а Орловскому полку - к стрелковой бригаде на Шипкинский перевал, который и удерживать до последней крайности.
Для соображений ваших сообщается:
1) Войска г.-л. князя Шаховского уже прибыли к Бухаресту 12 июля (бригада 30-й и бригада 32-й пех. дивизий), а бригада 11-й кавал. дивизии с Кавказскою бригадою выдвинуты были вчера, 13 июля, к Карааку-Болгарскому. Поэтому надо надеяться, что от этой кавалерии не ускользнут движения неприятеля от Плевно к Ловче, и она приняла меры, чтобы его приостановить.
2) Г.-л. барону Криденеру предписано по телеграфу принять самые энергические меры к преследованию противника, если он действительно вышел из Плевны к Ловче.
4) Командиру VIII корпуса и начальнику 9-й пех. дивизии все вышеизложенное сообщено.
В заключение сообщаю, что 1-я бригада 9-й пех. дивизии предоставляется вполне в ваше распоряжение, согласно с изложенным в отзыве моем, при сем прилагаемом (1) и писаном до получения известий о наступлении на Ловчу. Настоящий отзыв вызван лишь необходимостью немедленно сменить Орловский полк на Шипке и вместе с тем сообщить вам о новом фазисе в положении дел. Подписал: Г.-ад. Непокойчицкий.
Примечание:
1. См. № 173 СМПРТВ-24. Ред., - в настоящем сборнике письмо № 30.
(СМПРТВ-24. С. 141 - 142. № 174).


32. Начальник передового отряда Главнокомандующему (письмо), 15 июля 1877 г., 5 час. утра, г. Казанлык.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 169).

Ваше Императорское Высочество. Письмо сие будет иметь честь доставить вам адъютант Вашего Высочества шт.-кап. Бибиков. Помимо того, что я желал, чтобы достойнейший офицер сей представил бы Вашему Высочеству на словах верную картину моего положения, я полагал, что Вашему Высочеству будет приятно видеть сего храброго офицера и лично благодарить его за его молодецкую службу, в особенности - при Уфлани. Я поручил шт.-кап. Бибикову доложить Вашему Высочеству всю невыгоду моего положения в Казанлыке и всю опасность, могущую представиться через несколько дней, вследствие разбросанного положения частей, перешедших Балканы, в случае, если турки, оправившись от погрома и подкрепленные победоносными войсками Сулеймана-паши, перейдут в наступление с силами, меня значительно превосходящими. Для моего дальнейшего существования я крайне нуждаюсь в бригаде ген. Борейши и в одной 9-фунт. батарее, ибо горная моя артиллерия в тех беспредельных равнинах, которые тянутся от отлогой подошвы второго Балкана вплоть до Марицы, будет не в состоянии тягаться с полевою и даже горною турецкою, далеко превосходящею нашу дальностью полета снарядов. Мы должны непременно продолжать проявлять перед турками «notre vitabilit;», иначе не только войска, но даже и жители оправятся от паники и будут нам оказывать сопротивление.
По последним верным сведениям, турецкие войска покидают Ени-Загру и сосредоточиваются в Тырново-Сейменли, где строят табиа и где собрано, без гарнизона Ени-Загры, от 8 до 10 таборов.
Перейти в Эски-Загру - есть для меня жизненный вопрос. Здесь я оперирую на узкой ленте долины Тунджи, лишенный возможности освещать себя кавалериею перед фронтом и припертый к отвесной стене Шипкинского Балкана, где, в случае наступления превосходных сил, всему моему отряду никакого другого выхода, кроме славной смерти, не предстоит. Стоя в Эски-Загре, я за три перехода предуведомлен моею кавалериею о переходе моего неприятеля в наступление, и, благодаря просторной, обладающей широким обстрелом позиции при Ески-Загре и, в особенности, благодаря превосходству моему в кавалерии, я имею все шансы иметь перевес над неприятелем, далеко превосходящим меня в силах; но для этого надо соединить в одни руки и в одно место маленькие пикетики войск, разбросанных, подобно турецким войскам, по долине Тунджи.
В случае же, если меня постигнет несчастие, вследствие которого я буду вынужден искать спасения в отступлении через Балканы, то оно еще возможно с большими потерями через Хаин-Богаз, но даже немыслимо через Шипку.
Буду, Ваше Высочество, с нетерпением ожидать возвращения шт.-кап. Бибикова и решения участи и моего отряда, и края, который доверился моей защите и всюду складывает оружие. Уйди я из Эски-Загры - болгары станут убивать и грабить сдавших оружие турок, а черкесы и башибузуки будут резать и тех, и других. Подписал: Г.-ад. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 159 - 160. № 190).


33. Помощник Начальника Штаба армии Начальнику передового отряда, 15 июля 1877 г.. № 845, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 173).

Известие о наступлении из Плевны на Ловчу неверно; поэтому посылать стрелковую бригаду на перевал нет надобности, - разве лишь усилить Орловский полк одним стрелковым батальоном.
Со всеми соображениями вашими Его Императорское Высочество согласен; о подчинении вам 1-й бригады 9-й пех. дивизии вчера уже распоряжено; на будущее время все войска, которые могли бы быть направленными небольшими отрядами за Балканы, будут безусловно вам подчиняемы для необходимого единства действий. О назначении в ваше распоряжение одной 9-фунт. батареи вместе с сим приказано; батарея выступит сегодня вечером, через Габрово и Шипку, на Казанлык. Подписал: Св. Е. В. г.-м. Левицкий.
(СМПРТВ-24. С. 161. № 192).


34. Начальник передового отряда Главнокомандующему, 16 июля 1877 г., 6 ч. утра. № 19, г. Казанлык.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 178).

Со времени моего последнего рапорта получены следующие сведения о неприятеле: в Карабунаре (станция железной дороги на Ямбольской ветви, к северу от Сейменли-Тырнова) собирается армия Сулеймана-паши, прибывшая из Антивари.
По показаниям болгар, бежавших из Адрианополя, армия эта должна дойти до 20 т. человек, по показаниям же турок - до 40 т. В настоящее время она еще не вся собралась, но сколько именно уже прибыло в Карабунар - пока неизвестно. Принимая во внимание, что уже более недели, как ночные поезда не ходят, небольшую величину турецких вагонов, и то, что первые эшелоны армии только недавно начали прибывать в Карабунар, я полагаю, что потребуется еще довольно времени, чтобы успела здесь собраться вся армия.
В настоящее время войска, уже прибывшие в Карабунар, возводят укрепления. Армия Сулеймана-паши находится в очень дурном состоянии: люди плохо одеты, плохо кормятся, не получают содержания и не имеют палаток.
В Сейменли-Тырнове находится теперь около 6 т. человек, которые укрепляют позицию. Эти 6 т. человек, хотя и находятся под командою Сулеймана-паши, но не были с ним в Черногории и поступили только недавно в состав собирающейся армии. Эти батальоны хорошо одеты, хорошо снабжены и стоят в палатках. Артиллерии во всей армии пока еще немного: всего десять орудий в обоих лагерях. (По-видимому, орудия все горные).
Кавалерия состоит преимущественно из конных башибузуков и черкесов, хотя драгуны видели один уланский полк.
В Каяджик (разрушенная станция на Филиппопольский ветви) прибыло довольно много башибузуков и около 1 ; т. мустахфиза.
В Чирпане собирается мустахфиз и Шипкинские беглецы, прибывающие из Филиппополя. Позиция у Чирпана укрепляется.
В Филиппополе и далее к западу войск совсем нет; башибузуки нападали на Рахманли, но были отбиты местным населением.
Что касается до восточного района, то в Сливне имеется около 2 т. человек, прибывших из Константинополя. Этот отряд содержит небольшой пост на Демир-Капу. В Ени-Загре турецких войск осталось очень мало, так как б;льшая часть из бывших там войск отошла к Карабунару.
Вследствие полученного от начальника Полевого Штаба уведомления, что, по-видимому, армия из Шумлы отступает к Адрианополю, я приказал Киевскому гусарскому полку с 2 конными орудиями произвести сегодня, 16 июля, усиленную рекогносцировку к Ени-Загре и если будет возможно, то и к Сливно, и предложил ген. Борейше с своей стороны тоже послать сильные рекогносцировочные партии к Сливно.
Если имеющиеся в настоящее время сведения о слабости турецких войск в Ени-Загре и Сливне подтвердятся, то, кажется, можно будет придти к заключению, что едва ли верно предположение об отступлении армии из Шумлы в Адрианополь, потому что в этом случае были бы выставлены в этих городах более сильные заслоны.
Из всего вышеизложенного Ваше Императорское Высочество изволите усмотреть, что настоящая минута самая удобная для разбития собирающейся армии по частям войсками, спустившимися с Балкан в долину Тунджи, что через несколько дней войск этих уже будет недостаточно, а дней через 5 или 6 армия Сулеймана сделается для нас опасною, в особенности же принимая во внимание разбросанность наших сил. Ввиду предписаний, полученных мною от начальника Полевого Штаба и задержания бригады ген. Борейши со специальною целью у Хаинкиойского прохода, атаковать собирающуюся армию Сулеймана-паши я был не в состоянии. Держаться же у подножия Шипкинского перевала я считаю положительно невозможным, потому что, в случае неудачи, взобраться на гору всему отряду будет физически невозможно, и в этом случае катастрофа будет неизбежна. Поэтому я предполагаю, если не получу никаких подкреплений, через несколько дней перейти к Ени-Загре с тем, чтобы иметь путь отступления на Хаинкиойский проход, так как у этого прохода есть довольно сильная позиция, на которой можно держаться против превосходных сил неприятеля, и так как там, в случае неудачи, можно будет, хотя и с большими потерями, уйти в ущелье и остановиться на перевале.
При этом считаю священным долгом донести Вашему Императорскому Высочеству, что отступление наше будет сопровождаться поголовным избиением всего болгарского населения городов Эски-Загры и Казанлыка и всех деревень долины р. Тунджи. Я содрогаюсь при мысли, что временное пребывание наше в этих местах будет причиною столь ужасной участи жителей этого района. Не скрою также, что отступление наше в горы и затем вторичный выход в долину Тунджи, в виду ободрившейся армии, будет стоить и нам громадных жертв. Ввиду этих соображений я намерен держаться в Ени-Загре со всем моим отрядом до последней крайности, рассчитывая, что, маневрируя моею кавалериею в долине к югу от Среднего Балкана, я удержу Сулеймана-пашу от наступления на продолжительное время и что я успею получить подкрепление. Но так как, вследствие предписаний, полученных от начальника Штаба, я должен оставаться у подножия Шипкинского перевала, то для приведения в исполнение моих предположений я нуждаюсь в разрешении Вашего Императорского Высочества и притом в самом скором времени, так как всякое промедление может иметь дурные последствия.
Только что прибыл в Казанлык болгарин Иордан Каршевский, агент полк. Артамонова, посланный им для сбора сведений о неприятеле в г. Ени-Загру.
Агент этот в Ени-Загре не был, а собрал сведения от болгар, бежавших от башибузуков и черкесов.
Все сведения, им собранные, совершенно неверны и противоречат всему, чт; мне известно о неприятеле.
Так как этот агент отправляется в Тырново, то я считаю долгом предупредить Ваше Императорское Высочество о ложности собранных им сведений.
До разъяснения обстоятельств обоз весь остановлен на перевале Шипка. Подписал: Г.-ад. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 176 - 178. № 213).


35. Начальник передового отряда Главнокомандующему, 16 июля 1877 г., № 1603, г. Казанлык.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 181).

В предыдущих рапортах моих я имел честь доносить Вашему Высочеству, что, по имевшимся сведениям, неприятель вывел из Эни-Загра б;льшую часть своих войск. Желая убедиться в верности этих сведений, я приказал вчера, 15 июля, произвести рекогносцировку этого города. Его Императорское Высочество Принц Николай Максимилианович Лейхтенбергский, назначенный мною в Эски-Загра для командования всем отрядом, оставленным в этом городе, отправил к Эни-Загра 1 ; эскадрона Казанского драгунского полка под начальством подполк. Белогрудова. Подойдя к городу, драгуны были встречены ружейным и артиллерийским огнем, и вслед засим турки начали выстраиваться на позиции.
Раскрыв таким образом в городе присутствие неприятеля и насчитав у него 4 орудия, подполк. Белогрудов начал отходить назад, следуя по полуэскадронно в шахматном порядке. Неприятель выслал для преследования драгун черкесов, в числе до 300 человек. Так как драгуны отходили шагом, то черкесы нагнали их, но когда они подошли к Казанцам на расстояние около 250 шагов, тогда драгуны повернули назад и кинулись на неприятеля в шашки. Произошел шок и рубка, в которой черкесы были опрокинуты и побежали к городу, потеряв много убитых и раненых.
Во время преследования драгуны вторично подвернулись под огонь и вследствие этого должны были опять начать отступление. Новые партии черкесов вышли опять для преследования; но когда, заметив это, драгуны остановились и повернулись к ним фронтом, то черкесы, не выждав атаки, обратились в бегство, после чего драгуны продолжали движение в Эски-Загра, не будучи уже никем преследуемы. Во время этого молодецкого дела драгуны потеряли убитыми и ранеными 22 человека.
Рекогносцировка эта показала мне, что неприятель все-таки занимает город довольно значительными силами. Желая окончательно убедиться в силах неприятеля, а также не получил ли он подкреплений, и если получил, то откуда именно - из Карабунара или из Сливно, я решился атаковать послезавтра, 18 июля, Эни-Загру всеми моими силами. Имея путь отступления на Хаинкиойский проход прямо позади себя, я не опасаюсь за дурные последствия неудачи. В случае же удачи, на чт;, пользуясь значительным превосходством в артиллерии и кавалерии, я имею полное право надеяться, последствия победы будут весьма значительны. Главным последствием ее будет возобновление паники, которая, судя по многим признакам, начала ослабевать.
Причиною этого ослабления, по моему мнению, было прибытие войск Сулеймана-паши, имевших в последнее время удачи в Черногории, и временная приостановка нашего наступления. Затем последствием удачного исхода дела будет значительное улучшение в нашем положении, так как мы займем больший район и встанем на ближайшем пути соединения армии, собирающейся в Карабунаре, с главною армиею, собранною в Шумле.
Ожидаю с большим нетерпением прибытия 9-фунтовой батареи. Навстречу ее я выслал три роты болгарского ополчения, которые ожидают ее прибытия на высотах Шипкинского перевала. Подписал: Г.-ад. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 178 - 179. № 214).


36. Начальник Штаба армии Начальнику передового отряда,  17 июля 1877 г., № 853, г. Тырнов.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 176).

В ответ на рапорт вашего превосходительства от сего 16 июля за № 19, Его Императорское Высочество Главнокомандующий приказать изволил уведомить вас, что соглашается вполне со всеми вашими соображениями и предоставляет вам полную свободу действий.
О подчинении вам 1-й бригады 9-й пех. дивизии, которою вы можете распоряжаться совершенно по вашему усмотрению, и об отправке к вам одной 9-фунтовой батареи вашему превосходительству уже сообщено.
Для сведения: Г.-ад. барон Криденер все еще не начал атаку Плевно, между тем вчера, 15 июля, турецкий отряд, в составе около 3.000 пех. с 6 орудиями и с 300 - 400 чел. конницы, занял Ловчу, из которой небольшой отряд подполк. Бакланова (3 сотни и 2 орудия) принужден был отступить и остановился на позиции на полдороге между Ловчею и Сельви. На подкрепление к Брянскому полку пойдет завтра, 17, утром в Сельви Волынский пех. полк с батареею; отряд этот будет состоять под начальством г.-м. Дерожинского.
Трем полкам 16-й пех. дивизии приказано перейти завтра, 17 июля, из Турской-Сливны к Иванче. XIII корпусу приблизиться к дороге на Эски-Джуму; голова корпуса (бригада пехоты) стоит сегодня у д. Церковны; остальные части эшелонированы по-бригадно, в расстоянии ; перехода, эшелон за эшелоном.
Эти распоряжения сделаны на случай возможного наступления турок, которые сосредоточились, по-видимому, к Шумле, а чт; намерены предпринять затем - неизвестно. По донесениям из Рущукского отряда, в Рущуке остался лишь необходимый гарнизон, а все войска потянулись через Разград к Ески-Джуме и Шумле. 14 вечером и 15 утром граф Воронцов-Дашков у д. Езердже (по дороге из Рущука в Разград) имел дело с неприятельским отрядом, шедшим из Рущука с транспортом; разбил его, но насколько и куда после этого неприятель отступил - еще неизвестно.
Турецкий авангард, стоявший на Осман-Базарской дороге в виду нашей авангардной позиции у Джулина, - вчера отступил, но как далеко - кавалерия 13-й дивизии еще не узнала.
Сегодня или завтра генерал барон Криденер предполагает атаковать неприятеля. Подписал: Г.-ад. Непокойчицкий.
(СМПРТВ-24. С. 189- 190. № 234).


37. Г.-ад. Непокойчицкий г.-ад. Гурко (письмо), 18 июля 1877 г., г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 5131, стр. 87).

Милостивый государь Иосиф Владимирович, со вчерашнего дня, т.е. со дня отъезда кап. Бибикова, нет здесь изменений. Барон Криденер переходит в наступление у Плевно завтра. Подписал: А. Непокойчицкий.
(СМПРТВ-24. С. 200. № 256).


38. Начальник Штаба армии Начальнику передового отряда, 19 июля 1877 г., № 890, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 5131, стр. 106).

Г.-л. барон Криденер вчера, 18 июля, вторично атаковал Плевно, но безуспешно и потому отступил к Булгарени; подробности неизвестны.
Вследствие этого Главнокомандующий едет сегодня, 19 июля, лично принять начальство над войсками. Вместе с сим приказано:
1) Трем полкам 16-й пех. дивизии идти от Ивановцы через Батак в Градище.
2) Г.-л. барону Криденеру удерживаться у Булгарени.
3) На подкрепление к Брянскому и Волынскому полкам идти в Сельви Минскому полку, начальство над этими тремя полками принять г.-ад. князю Святополк-Мирскому.
4) В Тырнове остаться большей части главной квартиры и 2-й бригаде 14-й пех. дивизии.
5) XIII и XII корпусам, а также 11-й пех. и 13-й кавал. дивизиям пока без изменения.
6) Начальство над войсками в Тырнове и по дорогам на Осман-Базар (11-я пех. и 13-я кавал. дивизии) и Ловчу (отряд г.-ад. князя Святополк-Мирского) принять г.-л. Радецкому. Если признано будет нужным притянуть XIII корпус, то он также подчиняется ген. Радецкому.
7) Орловскому пех. полку оставаться в Габрове и на Шипке и состоять в подчинении вашему превосходительству.
Относительно отряда вашего превосходительства: хотя нельзя скрыть того, что в случае новой неудачи отступление вашего отряда будет крайне затруднительно; но имея в виду, что преждевременное отступление за Балканы может повлечь за собою наступление турецких войск со всех сторон, Великий Князь, не возлагая на вас никакой ответственности за последствия того или другого вашего решения, предоставляет вам действовать вполне по усмотрению вашему. Если бы вы нашли нужным отступить в проходы, то отряд ваш подчиняется г.-л. Радецкому. Подписал: Г.-ад. Непокойчицкий.
(СМПРТВ-24. С. 215 - 216. № 297).


39. Начальник передового отряда Главнокомандующему (полевая записка), 19 июля 1877 г., 10 час. веч., бивак у дер. Дальбока.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 184 - 188).

17 июля, как я уже доносил Вашему Высочеству, выступил я из Казанлыка. Ночью стрелковая бригада бивакировала в Садже, а 1-я бригада 9-й дивизии - в Лидже (1). 18 июля я атаковал Ени-Загру двумя колоннами: бригада ген. Борейши - с северо-востока и севера, а стрелковая бригада - с западной стороны. После боя, продолжавшегося около 5 часов, неприятель был разбит и совершенно рассеян. Мы его преследовали около 5 верст, причем взяли 2 пушки. Турки занимали весьма сильную укрепленную позицию у станции железной дороги.
Вся станция и все вагоны, приготовленные для военного поезда, сгорели. Город был раньше зажжен турками. Все болгарское население бежало от ужасов турок. Я ждал в этот день весь Эски-Загрский отряд, но он не прибыл, потому что был задержан у Карабунара турецким отрядом, с которым имел дело. Против нас было 5 батальонов, 6 орудий и 2 т. черкесов. По взятии Ени-Загры я пошел к Карабунару, желая взять неприятеля с тыла. Но пришел поздно и ночевал у Карабунара. Вчера никаких донесений из Эски-Загры я не имел, но от моих разъездов получил донесение, что неприятель ночевал у Джуранлы. Сегодня я думал его атаковать с двух сторон: с востока - стрелковою бригадою и бригадою 9-й дивизии, с запада - 15-ю эскадронами кавалерии и болгарским ополчением. Вследствие этого выступил в 6 часов утра и в 8 часов завязал дело.
Сражение было чрезвычайно упорное и продолжалось до 2 часов пополудни. Неприятель занимал весьма сильную позицию в лесу и дрался отлично. Удар стрелковой бригады с севера решил дело. Турки дрогнули и бежали по направлению к югу. Пока у меня шло дело, Эски-Загрский отряд был атакован с юга и юго-запада войсками, прибывшими из Карабунара (ст. железной дороги). Я хотел идти к ним на помощь, но войска, увлекшиеся преследованием, собрались только к 6 час. вечера. К этому времени ополчение уже было выбито из города и отступило в ущелье. Атаковать город было поздно, а потому я отошел к Дальбоку. Сегодня против меня было 9 батальонов и 8 орудий; ополчение было атаковано тоже 9 батальонами и 12 орудиями. Вечером в город Эски-Загра прибыло еще около 4 батальонов с юга. Оказалось, что почти вся армия Сулеймана перешла в наступление. Ввиду значительного превосходства сил неприятеля, укрепившегося в сильной позиции, атаковать ее я не решаюсь, а потому завтра отхожу к Хаинкиою. Считаю долгом донести, что в делах 18 и 19 июля войска израсходовали очень много патронов и артиллерийских зарядов, и я сильно в них нуждаюсь. Если Сулейман-паша будет продолжать наступление, то я едва ли удержусь на позиции у Хаинкиоя. Прошу подкреплений, парков, перевязочных средств и сухарей. Вчера я потерял около 100 чел., сегодня потери еще неизвестны, но очень чувствительны. Скорая помощь необходима. Подписал: Г.-ад. Гурко.
Примечание:
1. На дороге из Оресари в Иени-Загру. (Выноска подлинника).
(СМПРТВ-24. С. 216 - 217. № 298).


40. Телеграмма Главнокомандующего Командиру VIII корпуса, 20 июля 1877 г.
(ВУА, отд. II, д. № 4829а, стр. 186).

Подана в Беле 8 ч. 40 м. утра.
Получена в Тырнове 10 ч. 45 м. вечера.
Дать немедленно приказание ген. Гурко отправить тотчас же весь тяжелый обоз в Тырнов; а самому занять самые перевалы. Из Тырнова тотчас отправить госпиталь с ранеными в Систово. Все лишние обозы вашего отряда отправить за мост у деревни Боруш по направлению на Иванчу. Князю Мирскому стать у Сельви и сильно укрепиться. Крюднер стоит у Булгарени и хочет укрепиться; потери у него огромные, силы неприятеля большие. Также укрепитесь сильно и окопайтесь на вашем левом фланге. Я буду в Булгарени. Николай.
(СМПРТВ-24. С. 230 - 231. № 339).


41. Командир VIII арм. корпуса Начальнику передового отряда, 20 июля 1877 г., № 561, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 5131, стр. 110).

Главнокомандующий приказал: с получения сего, немедленно весь тяжелый обоз, состоящий при вашем отряде, отправить в Тырново, а самим отрядом занять самые перевалы.
Г.-ад. князю Святополк-Мирскому с 3 пех. полками приказано стать у Сельви и сильно укрепиться. Ген. Криденер стоит у Булгарени, где укрепляется; в Плевно у неприятеля большие силы. Великий Князь будет находиться в Булгарени, а штаб VIII корпуса - в Тырнове.
Ваш вагенбург, который находится у Шипкинскаго перевала, Его Высочество приказать изволил возвратить в Тырново. Подписал: Г.-л. Радецкий.
(СМПРТВ-24. С. 231. № 340).


42. Командир VIII арм. корпуса Главнокомандующему, 21 июля 1877 г., № 573, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4923, стр. 24 - 25).

Представляю Вашему Императорскому Высочеству только что полученное мною донесение от г.-ад. Гурко (1). Я признал необходимым сделать следующие распоряжения:
1) Г.-ад. Гурко я, сообщив общее положение дел и расположение наших отрядов, предписал удерживать Хаинкиойский перевал во что бы то ни стало, для чего укрепиться.
2) К передовому отряду в Хаинкиой отправлены: 2-дневный запас сухарей на весь отряд и перевязочных средств на 200 человек, причем раненых приказано отправлять в Тырново. Для пополнения зарядов и патронов завтра же будут отправлены парки, какие имеются под рукою.
3) Ввиду того, что для защиты и удержания Хаинкиойского перевала ген. Гурко не будет нуждаться в сильной кавалерии, я предложил ему драгунскую бригаду направить в Елену, а один кавалерийский полк прислать в Тырново.
4) Согласно телеграммы Вашего Императорского Высочества, 57-й госпиталь, приняв всех больных и раненых из 62-го госпиталя, отправился в Систово; раненых турок оставил здесь в 62-м госпитале, приказав, по мере выздоровления, сдавать на этап.
5) Полевой инженерный и 5-й военно-походный телеграфный парки, а также 3-й понтонный батальон и подвижные парки, стоявшие в Серговице, под прикрытием двух рот Волынского имени Вашего Высочества полка, направлены в Боруш; летучим же паркам из Серговицы завтра, 22 июля, придти в Тырново.
В Габрово послано приказание весь обоз передового отряда направить в Тырново, откуда самые необходимые повозки будут отправлены в Хаинкиой, а прочий обоз - за Тырново, по направлению к Борушу. До сего времени со стороны Осман-Базара сведения доставляются как и прежде, и пока важного ничего нет.
По донесению г.-ад. князя Святополк-Мирского, к неприятелю в Ловче постоянно прибывают подкрепления, но не со стороны Плевно, а со стороны Микре; Сельвинский отряд, несмотря на многократные посылки разъездов разной величины, до сих пор не мог войти в связь с ген. Скобелевым. Подписал: Г.-л. Радецкий.
Примечание:
1. Смотри № 298 СМПРТВ-24. Ред. (Письмо № 39)
(СМПРТВ-24. С. 237 - 238. № 356).


43. Командир VIII арм. корпуса Начальнику передового отряда, 21 июля 1877 г., № 566, г. Тырново.
(Из бумаг Генерал-Фельдмаршала Гурко).

Донесение вашего превосходительства на имя Главнокомандующего мною получено и будет сообщено Его Высочеству. Положение дел в настоящее время следующее: после взятия Никополя 5-я пех. дивизия, направленная для занятия Плевно, встретила там превосходные силы противника и с большим уроном отбита. Немедленно были к ген. Криденеру посланы подкрепления, так что у него составилось до 30 т. человек. 18 июля он атаковал позицию турок у Плевно, но опять с большим уроном отбит; оказывается, что к Плевно неприятель стянул очень большие силы. Вследствие всего вышеизложенного Главнокомандующий, подчиннв мне все отряды, находящиеся впереди Тырнова, в том числе и передовой отряд вашего превосходительства, сам отправился к Булгарени к войскам ген. Криденера, который отошел к этому пункту и укрепляется там. Великий Князь Главнокомандующий предполагает, стянув ближайшие войска к Булгарени, принудить неприятеля отойти от Плевно. В Сельви начальнику 9-й пех. дивизии с тремя пехотными полками приказано сильно укрепиться, а Шипкинский перевал будет удерживать 36-й пех. Орловский полк, причем общее начальство над войсками, занимающими этот перевал, поручено командиру 2-й бригады 9-й пех. дивизии г.-м. Дерожинскому. Я имею впереди Тырнова, по Осман-Базарской дороге, 3 полка 13-й кавал. дивизии, всю 11-ю пех. дивизию и одну бригаду 14-й пех. дивизии и в случае наступления неприятеля от Осман-Базара на Тырново буду держаться на позиции впереди Тырнова у сел. Шеремет (на австрийской карте - Sered Arnautkioj). Задача вашего превосходительства состоит в удержании Хаинкиойского перевала, во что бы то ни стало, укрепившись там. Ввиду этого, в кавалерии вы не особенно будете нуждаться, а потому прошу вас направить драгунскую бригаду в Елену, где в настоящее время расположены 3 взвода 13-го драгунского полка. Кроме того, оставив при себе необходимое число кавалерии, если можно, то один кавалерийский полк пришлите в Тырново. Перевязочные средства на 200 человек к вам будут немедленно направлены; больных и раненых, по перевязке, отправляйте в госпиталь в Тырново. Будет также отправлен немедленно транспорт с 2-дневною пропорциею сухарей на весь отряд. Что касается до пополнения зарядов и патронов, то завтра же все, чт; только имеется под рукою, будет отправлено к вам. Уведомьте, прибыла ли 9-фун. батарея, направленная во вверенный вам отряд через Шипкинский перевал. Для сведения сообщаю вашему превосходительству расположение в настоящее время частей 13-й кавал. дивизии. В Марьине, около Беброва, стоят 2 ; эскадрона 13-го драгунского полка и 6-я дружина болгарского ополчения; в Златарице -  ; эскадрона драгун и одна сотня 13-го казачьего полка; в Елене - 3 взвода драгун; впереди Джулина - уланы, гусары и казаки; от 13-го казачьего полка одна сотня стоит в Кадикюй. В Джулине на укрепленной позиции стоят 8 батальонов 11-й пех. дивизии. Подписал: Г.-л. Радецкий.
(СМПРТВ-24. С. 238 - 239. № 357).


44. Телеграмма Его Императорского Высочества Главнокомандующего г.-л. Радецкому.
(ВУА, отд. II, д. № 7320, т. XXXI, стр. 275).

Подана: Чауш-Махала, 22 июля 1877 г., 7 ч. 22 м. пополудни.
Получена: Тырново, 23 июля 1877 г., неизвестно.

Здесь пока тихо и спокойно.
Приказал занять позицию перед Трестенником, Порадимом, а Криднеру и Зотову у Дреново и войти в связь с князем Мирским. Прошу вас подтвердить, чтобы Эрнрот и Мирский сильно укрепились на своих позициях; равно Гурко дать знать, чтобы он то же сделал бы немедленно и в обоих проходах в Хаинкиой, Шипке и горы св. Николая, держаться во всех местах как можно упорнее. Лермантову укрепиться также около Беброва и Елены, употребить ему на эти работы жителей. Я еще некоторое время остаюсь здесь. Нам шлют на усиление армии, кроме 3-й стрелковой бригады и 2-й и 3-й пех. дивизии с казачьею, еще три гвардейские пехотные дивизиии и гвардейскую легкую кавалерийскую дивизию, стрелковую гвардейскую бригаду, гвардейский саперный батальон, 24-ю пех. дивизию и одну дивизию из Вильны.
Жаль, что не имел их ранее. Князю Мирскому вступить в связь кавалериею с IV корпусом ген. Зотова. Николай.
(СМПРТВ-24. С. 328 - 329. Дополнения. № 5).


45. Телеграмма Командира VIII арм. корпуса Главнокомандующему.
(ВУА, отд. II, д. № 7320, т. XXXII, стр. 203).

Подана: Тырново, 23 июля 1877 г., 10 ч. 25 м. утра.

Приказания Вашего Высочества сообщены ген. Мирскому, Радену и Гурко. От Хаинкиоя я приказал ген. Гурко отправить однн полк 9-й пех. дивизии в Тырново, для отправления его в Дреново и далее к Травна для защиты тамошнего прохода, оказавшегося весьма удобным. Г.-л. Радецкий.
(СМПРТВ-24. С. 329. Дополнения. № 6).


46. Командир VIII арм. корпуса Начальнику передового отряда, 23 июля 1877 г., № 576, г. Тырново.
(Из бумаг Генерал-Фельдмаршала Гурко).

Для защиты Хаинкиойского прохода полагаю достаточным иметь со стрелковою бригадою один полк 9-й пех. дивизии; другой же полк этой дивизии должен быть немедленно отправлен в Тырново для направления его в Дреново и далее в Травну для защиты тамошнего прохода. Если для защиты Хаинкиойского прохода вам необходимы обе батареи 9-й артиллерийской бригады, то оставьте обе при себе, в противном случае одну отправьте с полком в Тырново. Вместе с полком должна быть отправлена часть сапер при офицере для укрепления Травненского прохода. По окончании укрепления Хаинкиойского прохода сапер возвратить в Тырново, так как их необходимо отправить для укрепления проходов Елена и Беброво. Возвратите немедленно в Тырново полусотню 23-го казачьего полка, которая была придана г.-м. Борейше; кроме того, необходимо вам тотчас же устроить конную почту от Хаинкиойя до Тырнова, поручив казакам, кроме развозки конвертов, и охранение самой дороги, а также предупреждать встречи обозов, так как во многих местах дорога так узка, что две повозки не могут разъехаться, и мало боковых полян, куда можно было бы своротить повозке. По вашему требованию вам посланы: половина 15-го летучего артиллерийского парка, патроны для стрелковой бригады, медикаменты и сухари. Парки по сдаче патронов и зарядов возвратить в Тырново. Сообщите подробно состав отряда, находящегося в Хаинкиойе. От ген. Рауха также не имею этого сведения; по слухам, у него Казанский драгунский, Киевский гусарский полки и три сотни казаков. Великий Князь приказал вам немедленно отправить к нему в Булгарени флигель-адъютанта полк. Штакельберга одного без кадра. Для сведения сообщаю вам, что на усиление армии вытребованы из России: 3-я стрелковая бригада, 3 гвардейские пехотные дивизии и 4 арм. пехот. дивизии, гвардейская стрелковая бригада, гвардейский саперный батальон, легкая гвардейская кавалерийская дивизия и казачья дивизия. До прихода этих сил приказано укрепиться и удерживаться на занятых позициях как можно упорнее. Обоз всего передового отряда находится в Тырнове, почему, если чт; нужно из этого обоза, сообщите. Подписал: Г.-л. Радецкий.
(СМПРТВ-24. С. 252. № 378).


47. Начальник передового отряда Командиру VIII арм. корпуса, 23 июля 1877 г., 10 час. утра, № 1608, Хаинкиой.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 192).

Имею честь донести вашему превосходительству, что в настоящее время положение моего отряда следующее: 4-я стрелковая бригада, 1-я бригада 9-й пех. дивизии, обе пешие батареи 9-й пех. дивизии, КИевский гусарский полк, большая часть казачьей бригады, 16-я конная батарея, Донская казачья № 15 батарея и 10 горных орудий - впереди Хаинкиойского ущелья. Астраханский драгунский полк с 4 орудиями Донской № 10 батареи - в Суфляре. Болгарское ополчение с 9-фунтовою батареею, с 4 горными орудиями - на Шипкинском перевале. Наконец, Казанский драгунский полк - в д. Шипке. Я хотел было притянуть 9-фунтовую батарею в Хаинкиой, но она еще раньше поднялась на самый Шипкинский перевал, так что прибыть в Хаинкиой она в настоящее время не может.
Вследствие предписания Его Императорскаго Высочества от 19 сего июля я намеревался укрепить позицию перед выходом из Хаинкиойского
ущелья, удерживаться на ней и тем сохранить для армии, когда она перейдет в наступление, свободный выход из Хаинкиойского прохода.
Но вслед за тем получил предписание вашего превосходительства от 20 июля отойти на самый перевал. Вследствие этого я считаю своим долгом донести вашему превосходительству следующее: перевал через главный хребет отстоит от выхода из ущелья почти на 20 верст. Все эти 20 верст идут по глубокому ущелью, выход из которого, в виду неприятельской армии, почти невозможен. Вследствие этого отход мой на самый перевал был бы равносилен совершенной потере этого прохода для дальнейших целей Его Высочества. Занятие самого перевала обозначало бы, что мы окончательно отказываемся от этого прохода и удерживаем перевал исключительно с оборонительною целью. Принимая во внимание, что и Шипкинский имеет то свойство, что спуск чрезвычайно крут и весьма труден для дебуширования армии в виду неприятеля, я нахожусь в твердом убеждении, что удерживать выход из Хаинкиойского прохода совершенно необходимо. Если мы не удержим выхода из Хаинкиойского ущелья, то я прямо скажу, что переход через Балканы в этом месте в виду армии Сулеймана-паши сделается невозможным, и тогда надо будет искать другие проходы.
Ввиду этих соображений я позволил себе не исполнить тотчас предписание вашего превосходительства и буду ждать нового предписания, думая, что быть может, эти соображения повлекут за собою изменение.
Но, находя крайне необходимым удерживать выход из Хаинкиойского ущелья, я в то же время считаю долгом донести вашему превосходительству следующее: позиция перед Хаинкиой для удержания неприятеля, наступающего со стороны Эски-Загра через Суфляр, весьма сильна, и на ней можно удерживаться против значительно превосходных сил. Позиция против неприятеля, наступающего со стороны Орезари и Сливно, хотя и менее сильна, тем не менее очень удобна и при небольших укреплениях даст мне возможность отразить наступление превосходного неприятеля.
Если Сулейман-паша сосредоточит до 30 батальонов и поведет атаку с двух сторон, то линия выйдет до такой степени растянутая, что я с моими 10 батальонами держаться на ней не буду в состоянии. Поэтому, если для дальнейших целей армии удержание прохода необходимо, то следует выслать мне немедленно скорую помощь в размере двух полков пехоты с 2 батареями 9-фунтового калибра. Не берусь судить, насколько важно иметь возможность перейти через Балканы с главными силами из Тырнова, но если это важно, то необходимо тотчас же прислать мне просимую мною помощь.
Чт; же касается до присылки в Елену драгунской бригады, то до настоящего времени этого я не мог исполнить, потому что бригада была разбросана. Сегодня вечером она вся будет сосредоточена у Суфляра и послезавтра может тронуться, причем она, при благоприятных условиях, прибудет в Елену 27 вечером или 28 утром. Ваше превосходительство говорите, что она мне не нужна. Действительно, если я уйду на самый перевал, то я в ней не буду иметь никакой нужды; но если признано будет необходимым оставить меня впереди ущелья, то обойтись без нее я буду не в состоянии. При этом считаю нужным донести, что предшествовавшие утомительные переходы, целый ряд сражений и дел и разъездная служба на базисе в 100 верст длиною, до такой степени утомили и расстроили бригаду, что она может в настоящее время равняться только одному полку.
Донося о всем вышеизложенном, ожидаю дальнейших распоряжений вашего превосходительства. Крайне нуждаюсь в присылке перевязочных средств. Перевязочных средств на 200 человек совершенно недостаточно, так как после дел при Ени-Загра и Джуранли у меня было, вместе с турецкими ранеными, 480 человек раненых. Ожидаю с нетерпением прибытия сухарей, соли, крупы и артиллерийских снарядов. Подписал: Г.-ад. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 253 - 254. № 379).


48. Командир VIII арм. корпуса Главнокомандующему, 24 июля 1877 г., № 574, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 203 - 204).

Из представляемого при сем донесения начальника передового отряда Ваше Высочество изволите усмотреть, что г.-ад. Гурко для удержания Хаинкиойского прохода просит прислать ему еще одну бригаду пехоты. Не имея возможности, при настоящем положении, отправить просимого подкрепления, а также принимая во внимание затруднительность продовольствия Хаинкиойского отряда, я приказал г.-ад. Гурко отойти к перевалу, где оставив для защиты его стрелковую бригаду, один полк 9-й пех. дивизии, две батареи 9-й арт. бригады и часть казаков под начальством г.-м. Цвецинского, с остальными силами отойти к Тырново - дать возможность расстроенной предшествовавшими усиленными передвижениями и делами с неприятелем кавалерии передового отряда хотя несколько оправиться. Для связи с XIII корпусом мною предписано г.-м. Радену составить отряд из дивизиона кавалерии и расположить его в Тюлебелере. Кавалерия же ген. Гурко находится еще в Хаинкиое и, во всяком случае, без предварительного отдыха не в состоянии будет исполнять разведывательную службу, между тем как в настоящее время, кроме защиты двух проходов - Хаинкиойского и Шипкинского, необходимо обратить внимание на проходы: Еленовский, Бебровский и Травненский, причем последний оказался лучше и Хаинкиойского, и Шипкинского. Подписал: Г.-л. Радецкий.
(СМПРТВ-24. С. 260. № 397).


49. Начальник передового отряда Главнокомандующему, 24 июля 1877 г., № 1614, бивак у д. Хаинкиой.
(ВУА, отд. II, д. 4804, стр. 194 - 202).

16 июля я получил предписание начальника Полевого Штаба, уведомляющее меня, что Вашему Высочеству угодно было подчинить мне 1-ю бригаду 9-й пех. дивизии и предоставить мне право действовать по моему усмотрению. По причинам, изложенным мною в последнем рапорте, я решился немедленно перейти в наступление. Первым предметом атаки я избрал Иени-Загра, надеясь взять ее раньше, чем армия Сулеймана-паши, которая, по моим расчетам, могла собраться между 17 и 20 июля, решится перейти в наступление. Вследствие этого решения я приказал 17 июля Ески-Загрскому отряду перейти в окрестности Карабунара (на дороге из Ески-Загра в Иени-Загра), Казанлыкскому - в Чайнакчи (по дороге из Хаинкиоя в Иени-Загра) и Хаинкиойскому отряду - в Лоджа (по дороге из Иени-Загра в Оресари), с тем, чтобы 18 июля атаковать и взять Иени-Загру. Последние два отряда исполнили в точности диспозиции, несмотря на то, что стрелковой бригаде пришлось пройти ровно 40 верст. Что же касается до Ески-Загрского отряда, то он был задержан превосходным в силах неприятелем, с которым он имел небольшое дело в окрестностях Карабунара. Получив же от разъездов сведение о движении в Ески-Загра значительных сил из Тырнова-Сейменли и опасаясь за Ески-Загру, отступил в этот город.
18 июля левая и средняя колонны, т.е. Хаинкиойский и Казанлыкский отряды благополучно перешли через горы и спустились в долины. Первою вышла левая колонна, через ; часа дошла до спуска с гор средняя, но так как она накануне прошла 40 верст, а 18 июля еще 15 верст по очень трудной дороге, то я велел ей остановиться для отдыха на ; часа. Вследствие этого левая колонна вступила в дело раньше средней, а так как этой последней после спуска пришлось сделать еще около 8 верст, то разность во времени вступления в дело дошла до 2 ; часов.
По диспозиции левая колонна должна была атаковать неприятеля с северо-востока и востока, средняя - с севера и с северо-запада и правая - с запада. Кавалерия правой колонны должна была, в случае удачи, вынестись из-за правого фланга правой колонны и запереть неприятелю последний путь отступления. Вследствие возвращения правой колонны в Ески-Загру диспозиция не могла быть исполнена, и город Иени-Загра был атакован только двумя колоннами, при которых было только три сотни казаков.
По приближении к неприятельской позиции оказалось, что он очистил город, зажег его в нескольких пунктах, а сам отошел в весьма сильно укрепленную позицию у станции железной дороги. Это была настоящая крепостца, один фас которой представлял полотно железной дороги, а на остальных были воздвигнуты сплошные укрепления полевой профили, в которых были прорезаны бойницы, местность перед этими линиями была совершенно ровная и не представляла никаких укрытий для наших стрелков.
Станция железной дороги служила прекрасным редюитом. Продолжение полотна железной дороги фланкировало с обеих сторон длинные фасы сомкнутого укрепления. Внутри укрепления были траверсы, составлявшие вторую линию обороны. Гарнизон укрепления состоял из трех таборов низама и двух таборов мустахфиза при 6 крупповских орудиях дальнего боя и, сверх того, было 2 т. конных черкесов.
В 8 часов утра 1-я бригада 9-й дивизии развернулась и двинулась вперед: в первой линии было два батальона Севского полка при 16 орудиях 4-й и 6-й батарей 9-й арт. бригады, во второй - Елецкий полк. Вскоре после начала дела Елецкий полк был выдвинут вправо и начал обходить город с северо-западной стороны. Встреченный сильным перекрестным огнем из фасов укреплений и из-за полотна железной дороги он мог только поддерживать ружейный огонь, предпринимать же атаку до прихода стрелковой бригады было невозможно. Вследствие этого я велел вести пока только артиллерийский и ружейный бой, а стрелковой бригаде велел принять вправо и выстроиться с западной и юго-западной стороны, угрожая пути отступления. В то же время три сотни казаков были высланы вправо и должны были охранять правый фланг и угрожать пути отступления.
Около 11 часов утра прибыла на поле сражения 4-я стрелковая бригада, к которой была придана Донская казачья № 15 батарея. В это время от огня 4-й и 6-й батарей 9-й арт. бригады уже загорелась станция железной дороги, и все черкесы бежали с поля сражения. Все три батареи, снявшись в расстоянии около 600 сажень от неприятельской позиции, открыли весьма меткий огонь картечными гранатами с обеих противоположных сторон укрепления; этот сильный артиллерийский огонь заставил, наконец, турок начать отступление. Тогда Елецкий полк и стрелковая бригада кинулись вперед в атаку и, несмотря на все еще сильный перекрестный огонь с фасов укрепления и из-за полотна железной дороги, с необыкновенным мужеством ворвались в укрепления и завладели железнодорожною насыпью. Тогда турки обратились в бегство. Еще раньше этого г.-м. Цвецинский, предвидя, что отступление турок должно начаться скоро, присоединил два орудия к трем сотням казаков Курнакова и велел занять ему дер. Буруджи, через которую пролегал путь отступления турок, и, кроме того, выслал один батальон при двух орудиях вдоль линии железной дороги, чтобы поражать турок во время их отступления с фланга. Все эти меры привели к тому, что отступление турок скоро обратилось в самое хаотическое бегство. Все защитники укрепленной позиции рассыпались как горох и побежали к юго-востоку, бросая ружья, мундиры, шаровары, сапоги и ища спасения в быстроте бега. Наши молодецкие войска преследовали их на пространстве около 4 верст и усеяли трупами весь путь отступления. Гораздо более 800 трупов валялось как внутри укрепления, так и по пути бегства. Наши потери состояли из: убитого сотенного командира № 21 полка есаула Петрова, раненых 1 штаб и 5 обер-офицеров, нижних чинов убитых 14, раненых 84, без вести пропавших 1; всего 106 человек.
Трофеями победы были два крупповских дальнобойных орудия, из которых одно, взятое 1-ю ротою 14-го стрелкового батальона, было заряжено картечью, другое было взято Донскою сотнею, причем раньше лошади были побиты 1-ю Донскою казачьею батареею. В то время, когда все это происходило в окрестностях Иени-Загры, в правой колонне были получены сведения о движении сильных колонн неприятеля на Ески-Загру. Поэтому 18 утром была двинута из Ески-Загры только одна кавалерия, пехота же осталась в городе для его защиты. Кавалерия наша, в составе 14 эскадронов и 6 конных орудий, была задержана неприятелем, как и накануне, причем она открыла у него от 8 до 12 батальонов пехоты, 12 орудий и 7 эскадронов кавалерии. Не будучи в состоянии сбить неприятеля, правая колонна опять вернулась в город.
Так как во время атаки Иени-Загра я знал, что за Карабунаром идет бой у правой колонны, то еще раньше окончательного бегства неприятеля я отправил командирам бригад уведомление, что, ввиду совершающегося к западу от нас, я намерен оставить в Иени-Загра только одну стрелковую бригаду, а с остальными войсками идти по направлению на Ески-Загра. Но, к сожалению, я мог собрать войска только к 3 ; часам вечера, вследствие чего, придя в Карабунар, я там никого уже не нашел и получил сведение, что неприятель отошел к Джуранлы, а наши войска - в Ески-Загру. Весь этот день я не получил ни одного донесения из Ески-Загры. Все донесения шли кругом и были получены мною только 20 июля утром.
Вечером 18 июля на биваке у Карабунара я отдал следующее приказание: стрелковой бригаде выступить в 4 часа утра, а 1-й бригаде 9-й пех. дивизии - в 6 часов утра и идти к Ески-Загра, и сообщил об этом в правую колонну. В 7 часов, при самом начале движения, я получил донесение от полк. Курнакова, посланного вперед с 4 сотнями казаков и 2 конными орудиями, что неприятель все еще стоит у Джуранлы и что он начал уже с нами перестрелку. Обошед голову колонны, я увидел, что неприятель в весьма значительных силах стоит в перелеске большого леса, окружающего Джуранлы, и начинает развертываться. Ничего не зная о движении армии Сулеймана и рассчитывая взять неприятеля с двух сторон, я велел колоннам свернуть влево и стараться обойти правый фланг с тем, чтобы отрезать ему путь отступления. Я полагал, что Ески-Загрский отряд, услыхав выстрелы, поведет атаку с другой стороны. Вследствие этого 1-я бригада 9-й дивизии зашла плечом направо и развернулась в 2 верстах к югу от шоссе. В первой линии шел Севский полк, во второй - Елецкий. Но когда оказалось, что позиция неприятеля по длине занимала более протяжения, чем это вначале казалось, то и Елецкий полк был выдвинут вправо, оставив в резерве один батальон. Обе пешие батареи вошли в линию и открыли огонь по неприятелю.
Позиция турок была весьма сильна. Они занимали опушку большого и густого леса, причем усилили ее, вырыв вдоль фронта во многих местах ровики для стрелков и ложементы для сомкнутых частей. Левый фланг их был несколько слабее, потому что лес был несравненно реже, но зато искусственных укреплений сделано было гораздо более, и здесь они держали всю артиллерию, в которой было от 8 до 12 орудий. На крайнем левом фланге турки держали большие массы черкесов.
Всех батальонов было от 9 до 12. Силу позиции составляло еще то обстоятельство, что во многих местах впереди были поля, засеянные кукурузою, где засели неприятельские стрелки, которые подпускали наших стрелков на близкие расстояния и поражали их почти что в упор. Начальником турецкого отряда был Эшим-паша.
Первый выстрел раздался в 8 часов утра. Наши войска подошли весьма близко к позиции и сразу были осыпаны градом пуль, но, не обращая внимания на жестокий огонь, они залегли и открыли очень меткую стрельбу. Вдоль всей линии открылась очень оживленная перестрелка. Артиллерия поражала неприятеля картечными гранатами и перестреливалась с неприятельскою артиллериею. На левом нашем фланге один батальон Ельцов и две роты Севского полка вошли в лес и начали обходить правый фланг неприятеля. Несмотря на страшно пересеченную местность и сильный огонь турецких стрелков, стрелявших с очень близких расстояний, отряд этот, предводительствуемый полк. Вульфертом, подвигался вперед; против нашего правого фланга турки несколько раз переходили в наступление, но всякий раз были отбиваемы метким огнем наших рассыпанных стрелков.
Видя усиление войск против нашего правого фланга, я послал ординарца навстречу стрелковой бригаде, чтобы она ускорила прибытие на поле битвы и чтобы выслала вперед на рысях 15-ю Донскую казачью батарею, которой встать на правом фланге нашей боевой линии. Через несколько времени батарея на полных рысях появилась на поле сражения. Как только она была замечена турецкою артиллерию, сейчас же в нее были направлены выстрелы, и хотя дистанция была гораздо более 3 верст, тем не менее меткость стрельбы была замечательно хороша: все снаряды ложились в весьма близком расстоянии от батареи, причем число недолетов и перелетов было почти одинаковое. Не обращая внимания на стрельбу неприятельской артиллерии, батарея лихо вынеслась вперед и с расстояния около 600 саж. открыла такой меткий огонь по неприятельской артиллерии картечными гранатами, что после 4-й очереди турецкая батарея должна была сняться и отъехать назад сажен на 300. Около 11 часов утра прибыла на поле битвы стрелковая бригада и пристроилась к правому флангу Елецкого полка, оставив 16-й батальон в общем резерве и удлинив таким образом нашу боевую линию.
Турки тоже мало-помалу ввели в бой почти все войска и в начале первого часа перешли в наступление против нашего центра. Страшный огонь цепи, залпы сомкнутых частей и масса наступающих ротных колонн заставили наш центр податься несколько назад. Как только было замечено это наступление, 6-я батарея 9-й арт. бригады и 15-я Донская казачья батарея тотчас направили на наступавшие колонны сильный огонь картечными гранатами, и был выдвинут один батальон из резерва. В то же время я двинул стрелковую бригаду в атаку. Все эти меры остановили наступление неприятельских колонн и заставили их обратиться в беспорядочное отступление.
Здесь особенно отличился 15-й стрелковый батальон, который, опередив остальные войска, врезался в расположение неприятеля и тем сильно содействовал отражению атаки. При этом он понес весьма чувствительную потерю. Почти в это же время примчались на рысях из Ески-Загры по шоссе Киевский гусарский и Астраханский драгунский полки с 16-ю конною батареею. Во время всего движения части эти были поражаемы сильным фланговым огнем. Несмотря на этот огонь, полк. Ореус вынесся вперед и открыл весьма меткий огонь против левого фланга неприятельской позиции. Пока все это происходило в центре и на правом фланге, колонна полк. Вульферта подвигалась вперед и совершенно обошла правый фланг неприятеля. Неудача атаки против нашего центра, обход правого фланга, атаки стрелковой бригады и, наконец, появление кавалерии с конною батареею заставили неприятеля начать отступление одновременно по всей линии. Немедленно все войска перешли в преследование, которое было настолько энергично, что отступление турок в скором времени перешло в бегство. Как в Иени-Загра, так и здесь беглецы начали бросать все, что замедляло скорость их бегства.
Несмотря на это, я должен отдать справедливость, что турки сражались великолепно. После сражения, по длинным линиям трупов, можно было видеть их стрелковые позиции. Несмотря на то, что они гибли массами от губительного огня картечными гранатами, они 6 часов защищали свою позицию, но, наконец, энергия их была сломлена, и тогда искусным действием всех трех родов оружия они, как и всегда, обратились в беспорядочное бегство.
Трудно определить потери турок. Трупы их валялись массами всюду, как в лесах, так и на полях; но смело можно сказать, что потери их в этот день значительно превзошли 1.000 человек. Сам Эшим-паша был ранен в ногу, пленных и раненых было очень мало. Видневшиеся пожары города Ески-Загра и всех окрестных болгарских сел производили сильное впечатление на войска.
Наша потеря заключалась в следующем: убито обер-офицеров: 33-го Елецкого полка - шт.-кап. Писаренко, 34-го Севского полка - шт.-кап. Потеряхин и Эбергард и подпор. Перкавский, ранены: командующий 13-м стрелковым батальоном майор Солянка и, кроме того, штаб-офицеров 3 и обер-офицеров 12. Нижних чинов убито 97, ранено 401, всего же 517 человек.
Как я уже писал выше, не имея из Ески-Загры никаких известий и не зная еще, что вся армия Сулеймана перешла в наступление, я ожидал с минуты на минуту, что Ески-Загрский отряд выйдет в тыл неприятельской позиции. Но около 10 часов утра, не видя появления этого отряда, я начал догадываться, что он сам атакован. Дальнейшее непоявление его на поле битвы рассеяло всякое сомнение. Очевидно было, что он атакован и притом весьма сильным неприятелем, потому что, как я доносил Вашему Императорскому Высочеству еще 13 числа, что дней через 5 или 6 армия Сулеймана может сделаться для меня опасна; я уже видел перед собою 15 батальонов, которых прежде в долине Марицы не было; следовательно, не оставалось никакого сомнения, что армия Сулеймана перешла в наступление. Необходимо было во что бы то ни стало разбить то, чт; было перед мною, и идти на помощь Ески-Загрскому отряду; необходимо было также, чтобы этот последний отряд защищался до последней крайности, потому что в противном случае все силы Сулеймана обрушились бы на меня. Вследствие этой двойной необходимости я послал в Ески-Загру приказание держаться до последней крайности и вместе с тем уведомил, что как только разобью неприятеля, то сейчас же приду к ним на помощь. Упорство неприятеля, державшегося до 2 часов дня, не позволило мне прибыть своевременно на помощь Ески-Загрскому отряду. Громадный дым, поднявшийся около часу дня над городом, уведомлял, что дела в городе идут плохо. Вследствие этого, как только в 2 часа дня я заметил отступление неприятеля, я немедленно послал приказание всей стрелковой бригаде собраться на шоссе у города, а бригаде 9-й дивизии собраться за левым флангом стрелковой бригады, с тем, чтобы в тот же день атаковать Ески-Загру, если он уже занят неприятелем, или же выручить ополчение, если дело еще неокончательно проиграно. Преследование поручил 4 казачьим сотням с 4 конными орудиями.
Разослав с этими приказаниями моих ординарцев, я сам отправился с 16-м стрелковым батальоном, двумя кавалерийскими полками и 16-ю конною батареею к Ески-Загра с тем, чтобы под прикрытием этих частей собрать остальные войска. Я прибыл к городу около 3 часов и остановился верстах в 4 от города. Здесь я ожидал прибытия войск до 6 часов вечера, около этого часа прибыла стрелковая бригада, а около 6 ; часов и бригада 9-й дивизии. Увлечение преследованием опять замедлило сбор войск, появление которых под самым городом сильно смутило неприятеля, но время для атаки было упущено; через час должна была наступить ночная темнота. Вести войска на бой при таких условиях было неблагоразумно, а потому я велел им отойти к Дальбоку с тем, чтобы на другой день рано утром начать наступление. Перейдя в Дальбоку, я приказал доставить мне сведение об израсходованных и оставшихся патронах и артиллерийских снарядах. Оказалось, что в двух предыдущих делах было израсходовано слишком много огнестрельных снарядов и что осталось их так мало, что не только предпринимать какую-либо атаку, но даже оставаться в виду всей армии было бы неблагоразумно. Так, например: в 10-й Донской казачьей батарее оставалось всего 27 снарядов на орудие, считая в том числе и картечь. По этой причине я решился отойти к Хаинкиойскому ущелью, по перевалу через Малые Балканы, ведущему из Дальбока в Балабанджи, выслав для угрозы против Ески-Загра 5 эскадронов кавалерии.
Поднявшись на гору и взглянув в долину, мы все заметили движение к югу 5 больших неприятельских колонн. До самого вечера мы следили за этими удаляющимися колоннами. Ясно было, что победы наши под Иени-Загрою и Джуранлы побудили неприятеля отойти к югу.
Принимая во внимание, что против меня было около 10 батальонов и что против Ески-Загры, как я узнал впоследствии, - около 15 батальонов, оказывается, что перешли в наступление против меня около 25 батальонов армии Сулеймана-паши. Если бы я оставался в моем первоначальном разбросанном положении, то не подлежит сомнению, что я был бы разбит по частям и должен был бы уступить неприятелю выходы из ущелья. В настоящее время я пока нахожусь еще в хорошем положении: я владею всею долиною реки Тунджи и выходом из ущелья.
Не скрою, что дня через три я могу быть вновь атакован, но зато теперь я сосредоточен и стою в укрепленной позиции, которую думаю удержать даже против вдвое сильнейшего неприятеля.
Быть может, я буду вынужден в конце концов уступить выход из ущелья; но ведь нельзя же рассчитывать, чтобы мой слабый отряд один удерживался бы против всей армии и притом так долго. Чтобы быть уверенным в сохранении ущелья, необходимо мне выслать в подкрепление по крайней мере одну бригаду пехоты с двумя 9-фунтовыми батареями.
Но, к величайшему сожалению, стратегическая победа, одержанная мною над армиею Сулеймана-паши, была куплена очень дорогою ценою. Болгарское ополчение, сражавшееся с полным геройством, понесло весьма большие потери - около 700 человек, и город Ески-Загра, принявший наши войска c таким восторгом, обращен в груду пепла. Но если бы я перешел в наступление только одним днем раньше, то победа была бы куплена дешевле, и я в настоящее время был бы еще в Ески-Загре.
Что же касается до действий Ески-Загрского отряда, то по неимению от него подробной реляции я ничего донести о нем не могу. Подписал: Г.-ад. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 261 - 268. № 398).


50. Командир VIII арм. корпуса Начальнику передового отряда, 24 июля 1877 г., № 570, г. Тырново.
(Из бумаг Генерал-Фельдмаршала Гурко).

Так как в продолжение месяца перехода через Балканы ожидать нельзя, а при настоящем оборонительном положении прислать вам подкреплений неоткуда, кроме того, снабжение Хаинкиойского отряда продовольствием весьма затруднительно, то я еще раз прошу ваше превосходительство, оставив для занятия перевала стрелковую бригаду и один из полков 9-й пех. дивизии с батареями и необходимым, по вашему усмотрению, числом казаков, под начальством г.-м. Цвецинского, с остальными войсками отойти к Тырнову, так как в настоящее время, при оборонительном положении, нами принятом, цель передового отряда сама собою уничтожается, а между тем является необходимость занять не занятые еще нами проходы: Травненский, Еленовский и Бебровский, кои, по недостатку в войсках, в настоящее время только наблюдаются. Если укрепления, построенные саперами на перевале, окажутся несильными, или их совсем нет, то прикажите построить и вообще укрепить перевал при помощи сапер. Из сведений, представленных подполк. Папаригопуло, видно, что кавалерия передового отряда нуждается в поправке и устройстве, почему я и считаю присутствие вашего превосходительства в Тырнове необходимым. Подписал: Г.-л. Радецкий.
(СМПРТВ-24. С. 268. № 399).


51. Начальник передового отряда Командиру VIII арм. корпуса, 24 июля 1877 г.
(Из бумаг Генерал-Фельдмаршала Гурко).

Из прилагаемого при сем в копии предписания, данного мне начальником Полевого Штаба, от 19 сего июля (1) ваше превосходительство изволите усмотреть, что Его Императорское Высочество Главнокомандующий армиею считает весьма опасным для всей армии преждевременное отступление моего отряда за Балканы. В предыдущем рапорте моем к вашему превосходительству я имел честь доложить вам, что позиция перед Хаинкиойским проходом хотя и очень сильна, но, вместе с тем, и обширна и едва может быть занята отрядом той силы, которою я в настоящее время располагаю. Вместе с тем я доносил вашему превосходительству, что с моим отрядом я рассчитываю отразить неприятеля силою не более 25 батальонов. Для отражения же более сильного неприятеля мой отряд слишком слаб, вследствие чего я просил ваше превосходительство о присылке мне подкрепления - около одной бригады пехоты с двумя 9-фунтовыми батареями, так как я полагаю, что дня через 3 или 4 (т.е. около 27 или 28 июля) вся армия Сулеймана-паши, отступившая после поражения при Ени-Загре и Джуранли к узлу железных дорог, на позицию Тырново-Сейменли, может опять собраться в Ени-Загра и атаковать меня у Хаинкиой. Если ваше превосходительство не признаете возможным прислать мне хотя один полк пехоты с одною 9-фунтовою батареею, то, по всей вероятности, в случае наступления Сулеймана-паши с армиею, превосходящею 25 батальонов, я должен буду уступить ему Хаинкиойский проход. Я считаю, что результаты этой уступки будут иметь для армии весьма и весьма грустные последствия. В настоящее время ваше превосходительство требуете, чтобы я отправил один полк 9-й дивизии для защиты Троянского прохода, причем полагаете, что стрелковой бригады с одним полком будет достаточно для защиты позиции. Из всего предыдущего ваше превосходительство изволите усмотреть, что мой отряд, в настоящей его силе, едва-едва достаточен для защиты позиции. Ослабление его одним полком сделает удержание позиции положительно невозможным. Это тем по большей причине, что стрелковая бригада столько потеряла от всех ее трудов и дел, что она в настоящее время не может даже равняться и одному пехотному полку, при 4-ротном составе батальонов. Следовательно, если ваше превосходительство не отмените вашего приказания, то вслед за отходом полка и я буду вынужден отойти со всем моим отрядом на перевал и уступить неприятелю как Хаинкиойский проход, так и всю долину Тунджи. Что же касается до Травненского прохода, то я могу поручиться всем, чем угодно, что по этому крайне трудному проходу ни один турок не дерзнет пройти до тех пор, пока Хаинкиойский проход будет в наших руках. Вообще, если мне удалось овладеть с 4 батальонами проходами, которые были защищаемы 24 батальонами, то единственно потому, что они хотели защищать их, расставив войска по проходам маленькими пикетами. Поэтому я думаю, что самая лучшая защита всех горных проходов, от Еленского до Шипкинского включительно, должна состоять в том, чтобы держать Хаинкиойский проход, во что бы то ни стало, отрядом достаточной силы, а все остальные проходы, за исключением Шипкинского, совершенно оголить.
В случае, если бы ваше превосходительство не нашли возможным изменить ваше приказание, то не изволите ли направить один полк 9-й пех. дивизии на Травненский перевал через Маглишь, а не через Тырново, так как в этом случае он прибудет туда через три перехода, а идя на Тырново - только через семь переходов.
Доношу, что г. Ески-Загра совершенно очищен от турецких войск, и что там уже были и драгуны, и гусары, и что у Ени-Загры уже началось сосредоточение турецких войск, где в настоящее время собралось уже около 10 т.; остальные войска, отступившие к Тырнову-Сейменли, следуют теперь на Карабунар и направляются к Ени-Загра. Таким образом, из всей долины Тунджи, близкая опасность угрожает только одному Хаинкиойю. Во всей долине реки Тунджи, от Сливно от [до] Калафера, нет ни одного турка, а я вполне владею всею долиною. Донося о всем изложенном, ожидаю дальнейших приказаний.
Вместе с сим прошу распоряжения вашего превосходительства о направлении ко мне маршевых батальонов и эскадронов, так как потери и людьми, и лошадьми весьма велики. 13-й и 15-й стрелковые батальоны выводят теперь в строй менее 500 человек, кавалерия же почти вся в 8-рядном составе. Тяжелые марши по горным и весьма тяжелым проходам и целый ряд более или менее кровопролитных дел, а в кавалерии, несмотря на ее малочисленность, тяжелая разъездная служба на базисе более 120 верст (от Сливно до Карлово) - причиною большой убыли в моем отряде.
Еще раз повторяю просьбу о высылке сухарей, соли, крупы, огнестрельных припасов, шаровар и сапог.
При этом доношу, что если бы не турецкие башлыки и шаровары, то стрелковая бригада ходила бы голая и босая. (Без подписи).
Примечание:
1. См. № 297 СМПРТВ-24. Ред. (Письмо № 38 настоящего сборника - М.Б.).
(СМПРТВ-24. С. 269 - 270. № 400).


52. Телеграмма Великого Князя Главнокомандующего г.-л. Радецкому.
(ВУА, отд. II, д. № 4829б, стр. 193).

Подана: Чауш-Магала, чрез Белу, 25 июля 1877 г. 1 ч. 40 м. дня.
Получена: Поликраешты, 25 июля 1877 г. 9 ч. 5 м. (вечера).

Ради Бога прикажите удержать непременно проходы. Гурке же, если не наступает неприятель в сильно превосходных силах, то и Хаинкиой. Это крайне будет прискорбно, если Хаинкиой не будет в наших руках. Бакланов сегодня примкнул к Липинскому. В Ловче все спокойно; здесь тоже. Укрепляйтесь и всюду держитесь крепко. Николай.
(СМПРТВ-24. С. 283. № 425).


53. Командир VIII арм. корпуса Главнокомандующему, 25 июля 1877 г., № 580, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 215).

Представляя при сем рапорт г.-ад. Гурко (1), имею честь донести Вашему Императорскому Высочеству, что часть передового отряда, бывшая под начальством г.-м. Рауха (болгарские дружины, Казанский драгунский полк, 4 горных орудия и два конных казачьих орудия), из Ески-Загра отступила на Шипкинский перевал, где и присоединилась к 36-му пех. Орловскому полку, втащив с собою и 9-фунтовую батарею 9-й арт. бригады, которая к тому времени уже спустилась к деревне Шипке. Подробности об участии отряда ген. Рауха в деле при Ески-Загра и отступления его на Шипку будут представлены Вашему Высочеству по получении этих донесений. Ген. Гурко и Рауха я вызвал к себе в Тырново с тем, чтобы принять общие меры к устройству в конец расстроенной кавалерии передовою отряда. Командование войсками на Шипкинском перевале поручено командиру 2-й бригады 9-й пех. дивизии г.-м. Дерожинскому. Что же касается до Хаинкиойского перевала, то я, не имея возможности усилить отряд ген. Гурко для защиты выбранной позиции по ту сторону Балкан при выходе из Хаинкиойского ущелья, так как, по его заявлению, для упорной ее обороны требуется еще бригада пехоты, предполагаю поручить защиту этого прохода г.-м. Цвецинскому с одною стрелковою бригадою по сию сторону перевала. Полки же 1-й бригады 9-й пех. дивизии предполагаю употребить для защиты проходов: Травненского, Еленинского и Бебровского. Кавалерию же передового отряда расположить в Тырнове первоначально для приведения ее в порядок, и затем держать ее как конный резерв, или же направить ее для поддержания большей связи между 13-ю и 8-ю кавал. дивизиями.
В общем резерве у Шеремета будет 2-я бригада 14-й пех. дивизии, а в Тырнове - Якутский полк. Подписал: Г.-л. Радецкий.
Примечание:
1. См. № 430 СМПРТВ-24. Ред. (Письмо № 54 настоящего сборника - М.Б.).
(СМПРТВ-24. С. 284. № 428).


54. Начальник передового отряда Командиру VIII арм. корпуса, 25 июля 1877 года, № 1615 (1), бивак у дер. Хаинкиой.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 213).

Из прилагаемого при сем в копии предписания, данного мне его высокопревосходительством начальником Полевого Штаба, от 19 сего июля за № 890 (2), ваше превосходительство изволите усмотреть, что Его Императорское Высочество Главнокомандующий армиею считает весьма опасным для всей армии преждевременное отступление моего отряда за Балканы. В предыдущем рапорте моем к вашему превосходительству я имел честь доложить вам, что позиция перед Хаинкиойским проходом хотя и очень сильна, но вместе с тем обширна и едва может быть занята отрядом той силы, которою я в настоящее время располагаю.
Вместе с тем, я доносил вашему превосходительству, что с моим отрядом я рассчитываю отразить неприятеля силою не более 25 батальонов. Для отражения же более сильного неприятеля мой отряд слишком слаб, вследствие чего я просил ваше превосходительство о присылке мне подкрепления - около одной бригады пехоты с двумя 9-фунтовыми батареями, так как я полагаю, что дня через три или четыре, т.е. около 27 или 28 июля, вся армия Сулеймана-паши, отступавшая после поражения при Иени-Загра и Джуpaнли к узлу железных дорог на позицию Тырново-Сейменли, может опять собраться в Иени-Загра и атаковать меня у Хаинкиоя. Если ваше превосходительство не найдете возможным прислать мне хотя один полк пехоты с 9-фунтовою батареею, то, по всем вероятностям, в случае наступления Сулеймана-паши с армиею, превосходящею 25 батальонов, я должен буду уступить ему Хаинкиойский проход. Я считаю, что результаты этой уступки будут иметь для армии весьма и весьма грустные последствия.
В настоящее время ваше превосходительство требуете, чтобы я отправил один полк 9-й дивизии для защиты Травненского прохода, причем полагаете, что стрелковой бригады с одним полком будет достаточно для защиты позиции. Из всего предыдущего ваше превосходительство изволите усмотреть, что мой отряд в настоящей его силе едва достаточен для защиты позиции. Ослабив его одним полком - сделает удержание позиции положительно невозможным. Тем более, что стрелковая бригада, от всех ее предыдущих трудов и дел, столько потеряла, что в настоящее время она не может даже равняться и одному пехотному полку при четырех-ротном составе в батальоне. Следовательно, если ваше превосходительство не отмените вашего приказания, то вслед за отходом полка и я буду вынужден отойти со всем моим отрядом на перевал и уступить неприятелю как Хаинкиойский проход, так и всю долину Тунджи. Что же касается до Травненского прохода, то я могу поручиться всем, чем угодно, что по этому крайне трудному проходу ни один турок не дерзнет пройти до тех пор, пока Хаинкиойский проход будет в наших руках. Вообще, если мне удалось овладеть с четырьмя батальонами проходами, которые были защищаемы 24 батальонами, то единственно потому, что они хотели защищать их, расставив войска по проходам маленькими пикетами. Поэтому я думаю, что самая лучшая защита всех горных проходов, от Елены до Шипкинского включительно, должна состоять в том, чтобы держать Хаинкиойский проход, во что бы то ни стало, отрядом достаточной силы, а все остальные проходы, за исключением Шипкинского, совершенно оголить.
Доношу, что город Ески-Загра совершенно очищен от турецких войск и что там уже были драгуны и гусары, и что у Иени-Загра уже началось сосредоточение турецких войск, где к настоящему времени уже собралось около 10 тысяч войск.
Остальные войска, отступившие к Тырново-Сейменли, следуют на Карабунар и направляются к Иени-Загра. Таким образом угрожает близкая опасность только одному Хаинкиою.
Донося о всем вышеизложенном, ожидаю дальнейших приказаний. Вместе с сим прошу распоряжения вашего превосходительства о направлении ко мне маршевых батальонов и эскадронов, так как потери и людьми, и лошадьми весьма велики. 13-й и 15-й стрелковые батальоны выводят теперь в строй менее 500 человек. Кавалерия же почти вся в 8-рядном составе. Тяжелые марши по горным и тяжелым проходам и целый ряд более или менее кровопролитных дел, а в кавалерии, несмотря на ее малочисленность, - тяжелая служба в разъездах на базисе в 100 верст (от Сливно до Карлово) - причиною большой убыли в моем отряде.
Еще раз повторяю просьбу о высылке сухарей, соли и круп, огнестрельных припасов, шароваров и сапог. При этом доношу, что если бы не турецкие башмаки и шаровары, то стрелковая бригада ходила бы голая и босая. Подписал: Г.-ад. Гурко.
Примечание:
1. Этот рапорт был подписан г.-ад. Гурко 24 июля, но отправлен в Тырново 25 июля, как о том на подлиннике сделана пометка полковником Нагловским. Ред.
2.Смотри № 297 СМПРТВ-24. Ред. (Письмо № 38 настоящего сборника - М.Б.).
(СМПРТВ-24. С. 285 - 287. № 430).


55. Начальник Штаба передового отряда в Штаб VIII арм. корпуса,
25 июля 1877 г., № 1616, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4829б, стр. 191).

Получив предписание командира VIII корпуса от 24-го за № 570, передовой отряд отходит на перевал в 12 часов дня сего 25 июля. Донося об этом, штаб отряда присовокупляет, что предписание это получено получасом позже отправки шт.-ротм. Цурикова. Подписал: Полк. Нагловский.
(СМПРТВ-24. С. 287. № 431).


56. Начальник полевого штаба Командиру VIII арм. корпуса, 26 июля 1877 г., № 13, бивак у д. Чауш Магала.
(ВУА, отд. II, д. № 4829б, стр. 202/683).

Имея в виду, что удержание в наших руках выхода из Хаинкиойского прохода представляет весьма важное значение и что до настоящего времени турецкие войска, появляющиеся с южной стороны Балкан, не приступают к решительному наступлению и даже после сражений 18 и 19 июля отошли к югу, Великий Князь Главнокомандующий находит, что без принуждения к тому обстоятельствами, нет надобности отводить отряд г.-ад. Гурко за перевал, кроме кавалерии, которая должна быть оставлена при отряде лишь в самом необходимом числе, а вся остальная часть ее должна быть отведена к Поликраештам или к Никупу, для отдыха и восстановления сил лошадей. Подписал: Г.-ад. Непокойчицкий.
(СМПРТВ-24. С. 293. № 444).


57. Командир VIII арм. корпуса Главнокомандующему, 26 июля 1877 г.,
№ 593, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 218).

Представляя рапорт г.-ад. Гурко от 25 июля, № 1615 (1) имею честь донести Вашему Императорскому Высочеству, что соглашаясь, что для защиты укрепленной Хаинкиойской позиции недостаточно тех войск, которыми располагает ген. Гурко, но, имея в виду, что задача моя - оборона всего пространства от Сельви до Осман-Базара и, кроме того, наблюдение и оборона проходов через Балканы на этом пространстве, которых оказалось, кроме известных Хаинкиойского, Шипкинского, Еленинского и Бебровского, еще четыре, из коих три идут на Травну, а четвертый, восточнее Травны - прямо на Тырново, я приказал г.-ад. Гурко отойти к перевалу и занять там позицию стрелковою бригадою и одним полком 1-й бригады 9-й пех. дивизии, а другой полк этой бригады направить в Травну для занятия и защиты тамошних проходов. Кавалерию же, за оставлением необходимого числа для разъездов, отвести в Тырново, чтобы дать ей возможность оправиться, где она и останется в общем резерве. Сейчас получил уведомление из отряда г.-ад. Гурко, что отряд отходит на Хаинкиойский перевал с целью занять его и укрепить. Подписал: Г.-л. Радецкий.
Примечание:
1. См. № 430 СМПРТВ-24 (Письмо № 54 настоящего сборника - М.Б.).
(СМПРТВ-24. С. 294. № 448).


58. Г.-м. Левицкий г.-л. Радецкому (письмо), 29 июля 1877 г., м. Бела (1).
(ВУА, отд. II, д. № 4879б, стр. 709).

Его Императорское Высочество Главнокомандующий приказать изволил сообщить вашему превосходительству, что Великий Князь придает особенное значение занятию проходов, а потому на удержание их во что бы то ни стало следует употребить все усилия.
Настолько значения придает Великий Князь занятию проходов, что распоряжение об отходе ген. Гурко от Хаинкиоя, как выхода из ущелья, без того, что он был к этому принужден, - крайне огорчило.
Но раз это уже сделано, необходимо принять все меры к тому, чтобы удержать проходы.
Имея в виду, что в проходах кавалерия не может принести существенной пользы, Великий Князь желал бы, насколько дозволят обстоятельства, дать хоть некоторый отдых и устроить кавалерию.
Поэтому Великий Князь приказал оставить при отрядах, защищающих проходы, только то число кавалерии, которое нужно, а остальную отвести за Тырново в окрестности Нов. Никупа.
Остальные распоряжения относительно встречи противника, в случае наступления неприятеля со стороны Осман-Базара, а также о поддержании XIII корпуса в случае наступления превосходных сил противника против него, - остаются в своей силе.
Отряду г.-ад. князя Святополк-Мирского, в случае наступления противника из Ловчи, удерживать позицию впереди Сельви.
По сведениям, доставленным рекогносцировкою Св. Е. В. г.-м. Скобелева, известно, что в Ловче 20 батальонов с 22 тяжелыми орудиями, сколько же полевых орудий, - неизвестно. Три батальона, прибывшие из Плевно, к концу рекогносцировки снова вернулись в Плевно. Противник у Плевно продолжал до 28 числа оставаться в своей позиции. Со стороны Наследника Цесаревича противник пока не переходит в наступление.
О ваших соображениях и распоряжениях Великий Князь приказал поставить его в известность и постоянно, ежедневно, ему сообщать их.
Великий Князь приказал добавить, что употребляйте все возможное, чтобы кавалерийскими разъездами следует следить: что делается в долине р. Тунджи. Это возможно исполнить со стороны Шипки и Казанлыка. Подписал: Г.-м. Левицкий.
Примечание:
1. В этот день Главнокомандующий с г.-ад. Непокойчицким и г.-м. Левицким приезжал из Горного Студня в Императорскую квартиру в м. Бела. Ред.
(СМПРТВ-24. С. 302. № 463).


59. Командир VIII арм. корпуса Главнокомандующему, 31 июля 1877 г., № 614, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 226).

Св. Е. В. г.-м. Левицкий сообщил мне, что Ваше Императорское Высочество находите распоряжение об отводе передового отряда из Хаинкиойского ущелья преждевременным. Считаю долгом повторить еще раз те причины, которыми я при этом руководствовался. Г.-ад. Гурко, донося мне об отступлении к Хаинкиойской позиции, сообщил, что корпус Сулеймана- паши сосредоточился близ Иени-Загры в значительных силах и там укрепляется; что хотя Хаинкиойская позиция и сильна сама по себе, но растянута и, в случае атаки неприятельских превосходных сил с двух сторон, он с имеющимися у него силами не в состоянии удерживать этой позиции, для чего считает крайне необходимым подкрепить его бригадою пехоты. Имея всего у Шеремета 3 полка пехоты, в Тырнове массу обозов, я не в состоянии был послать ни одного батальона ген. Гурко, тем более, что я мог ожидать наступления и с Осман-Базара и, в случае нужды, должен был подать помощь князю Мирскому. Оставить же отряд ген. Гурко без поддержки считал крайне опасным, так как, в случае, если бы ему не удалось удержать своей позиции, то он едва ли был бы в состоянии отступить без потери орудий и обозов, имея в тылу у себя на 20 верст узкое дефиле.
Я не говорю уже о том, если бы неприятель в значительных силах направился бы с Осман-Базара в Тырново и прорвал бы сообщение с отрядом ген. Гурко, которому, по неимению местного довольствия, приходилось постоянно посылать за 70 верст интендантские транспорты с сухарями, которые возвращались обратно в Тырново лишь на 6-й день. Вообще довольствие этого отряда, даже в спокойное время при неаккуратном прибытии интендантских транспортов, было весьма затруднительно. Вот причина, по которой я, не имея возможности поддержать отряд войсками, приказал оставить Хаинкиойскую позицию и занять лишь перевал.
В настоящее время расположение вверенных мне войск следующее:
1) Против Осман-Базара: отряд ген. Радена из 8 батальонов и 24 пеших орудий 11-й пех. дивизии и 8 эскадронов, 4 сотен и 10 конных орудий 13-й кавал. дивизии. От этого отряда выслана часть кавалерии в Кадыкиой и Тюбелер для связи с XIII корпусом.
2) В Златарице: один эскадрон 13-го драгунского полка и одна сотня 13-го казачьего полка.
3) В Елене: 34-й пех. Севский полк, одна пешая батарея, три эскадрона 13-го драгунского полка и два конных орудия.
4) На Хаинкиойском перевале: 33-й пех. Елецкий полк, стрелковая бригада, две пешие батареи 9-й арт. бригады, 2-я горная батарея (находящиеся там в настоящее время два орудия 1-й горной батареи будут направлены к своей батарее на Шипку) и 3 сотни казаков. Стрелковой бригаде с одною пешею батареею приказано направиться в Тырново - в общий резерв.
5) На Шипкинском перевале: 8 рот 36-го пех. Орловского полка, 3 дружины ген. Столетова, 2 пешие батареи 9-й арт. бригады, 4 горных орудия 1-й горной батареи (к ней присоединены из Хаинкиоя и остальные два орудия) и полторы сотни казаков. В Габрове - 7 рот Орловского полка и одна сотня; одна сотня наблюдает Травненские проходы, куда направляется из Елены 4-я, бывшая 6-я, дружина болгарского ополчения.
6) В общем резерве у Шеремета и Лесковца - 2-я бригада 14-й дивизии, один батальон Селенгинского полка, 32 орудия 14-й арт. бригады и 24 орудия 11-й арт. бригады. В Тырнове - 42-й пех. Якутский полк и одна сотня 23-го казачьего полка. Затем прибудет 4-я стрелковая бригада с одною пешею батареею.
Предписав всем этим отрядам удерживать выбранные ими позиции до последней крайности, я с резервом буду направляться туда, где будет наступление главных сил неприятеля. Сведения о нем в настоящее время следующие: армия Сулеймана-паши, успевшая усилиться от 40 до 50 тысяч, находится близ Иени-Загра и Сливно, укрепляя проходы в Малых Балканах. С перевала у Шипки г.-м. Столетов донес, что довольно значительная часть неприятельских войск из всех трех родов оружия потянулась из Калофера по направлению к Казанлыку.
Из Елены и Златарицы - посылаемые оттуда разъезды встречают башибузуков, грабящих жителей и угоняющих скот.
Со стороны Осман-Базара, что впереди отряда ген. Радена силы незначительные. Подписал: Г.-л. Радецкий.
(СМПРТВ-24. С. 309 - 310. № 475).


60. Начальник передового отряда Главнокомандующему, 31 июля 1877 г., № 1615, г. Тырново.
(ВУА, отд. II, д. № 4804, стр. 223 - 225).

В последнем рапорте моем я доносил Вашему Императорскому Высочеству, что вечером, 19 июля, после поражения турок при Джуранлы, я, по позднему времени дня, не мог атаковать неприятеля в его позиции у Ески-Загра и что на другой день, 20 июля, вследствие большого расхода огнестрельных запасов в сражениях при Иени-Загра и при Джуранлы, я тоже нашел, что переход в наступление был бы неблагоразумен.
Утром 20 июля обнаружилось отступление армии Сулеймана к югу. Казалось бы, преследование его становилось делом возможным. Но принимая во внимание, что армия Сулеймана потерпела только частное тактическое поражение; что другая его часть и притом б;льшая, напротив того, имела успех, и, наконец, что отступающая часть могла для прикрытия задних, еще собиравшихся, эшелонов занять позицию и укрепить ее, и что при тех условиях я мог бы быть вовлечен в бой против моего желания, я считал, что преследование неприятеля не соответствует той обстановке, в которой я находился. Поэтому я решился удовольствоваться на время тою стратегическою победою, которую мне удалось одержать над неприятелем, т.е. отступлением армии Сулеймана-паши. Раз что я убедился, что вся армия Сулеймана уже собралась, по крайней мере б;льшая часть ее, то достигать с моим слабым отрядом каких-либо решительных целей относительно этой армии становилось для меня уже невозможным до тех пор, пока я не получу каких-либо серьезных подкреплений; роль моя из наступательной, с этой минуты, делалась оборонительною.
Уже в предыдущих моих рапортах, а в особенности в рапорте от 13 июля, я доносил Вашему Высочеству, что мое положение с минуты на минуту становилось труднее и труднее и что около 20 июля оно могло сделаться даже опасным. Всякий выигрыш времени, в виду ожидания подкреплений, в моем положении был уже победою. А потому отступление армии Сулеймана, значительно превосходящей меня числительностью, хотя бы и временное, было для отряда большою победою.
Первою моею мыслью после сражения при Джуранлы было остаться в Ески-Загра, так как я считал занятие этого пункта весьма выгодным в смысле обороны долины Тунджи и обоих проходов. Но, приняв во внимание, что не только город, но и вся окрестная местность были разорены дотла турками во время перехода их в наступление, что вследствие этого я должен был исключительно рассчитывать на подвоз провианта из Тырнова и что удаление от проходов на два перехода вперед значительно затруднило бы подвоз провианта, я решился отойти к самому Хаинкиойскому проходу. Хотя, оставаясь у этого прохода, мое стратегическое положение было и не так выгодно, как занимая Эски-Загру, тем не менее, я был убежден, что, стоя у Хаинкиоя, я защищал и долину Тунджи, и проход Шипки, потому что, по моему мнению, неприятель после двух поражений, нанесенных ему 18 и 19 июля, никогда не решился бы что-либо предпринять против долины и прохода Шипки, не вытеснив меня предварительно из укрепленной позиции у Хаинкиоя. Других же сил, кроме армии Сулеймана,  для оперирования против Шипки у неприятеля не было.
Взятие города Иени-Загра, прикрывавшего турецкую операционную линию со стороны Хаинкиойского прохода, как нельзя более было для нас выгодно. После уничтожения этого укрепленного пункта движение от Тырново-Сейменли к Казанлыку было бы крайне рискованною операциею. Стоя у Хаинкиоя, оставалось только прикрыть Казанлык от более или менее значительных шаек черкесов и башибузуков.
Наконец, владея выходом из Хаинкиойского ущелья, мы могли бы во всякое данное время даже перейти в наступление или через этот проход или же через Шипкинский.
На основании всех вышеизложенных соображений я решился оставить долину Марицы  и перейти в долину Тунджи. Для совершения этого движения я выбрал Дальбокский проход, у входа которого я провел ночь с 19 на 20 июля.
Переход через Дальбокский проход был самый тяжелый для войск. Трудность движения по этому проходу несравненно больше, чем по Хаинкиойскому или Шипкинскому. Положительно можно сказать, что если вверенный отряд прошел по этому проходу, то никакой другой проход не остановит наших войск. Только русская армия могла с таким терпением и покорностью преодолеть все представлявшиеся ей невообразимые препятствия.
К вечеру 21 числа весь отряд собрался у Балабанджи, и на другой день пехота с артиллериею, Киевским гусарским полком и большею частью казаков отошла к Хаинкиою. Драгунскую же бригаду с одною конною батареею я собрал у Суфлара, с тем, чтобы прикрыть Казанлык от набега черкесов и башибузуков. В то же время я послал приказание ген. Рауху, отошедшему от Ески-Загра к Казанлыку, не подниматься на перевал и прислать мне 9-фунтовую батарею. Но, к сожалению, приказание это пришло довольно поздно - тогда, когда весь отряд был уже на вершине перевала.
В занятом мною положении я решился, во-первых, дождаться огнестрельных припасов, во-вторых - ожидать того времени, когда обстоятельства дозволят главным силам перейти в решительное наступление.
22 числа мои разъезды входили в город Ески-Загру и привезли оттуда труп убитого офицера. Они донесли мне о тех ужасах, которые совершены были турками во время их короткого там пребывания. Вообще я должен засвидетельствовать перед Вашим Высочеством, что наступление турок сопровождалось самыми ужасными злодеяниями и невообразимыми зверствами. В настоящее время вся местность к югу от средних гор до реки Марицы представляет мертвую, в конец разоренную долину.
До 24 июля разъезды мои и пикеты, выставленные по горному хребту Средних Балкан, доносили, что к югу от гор нет никаких движений неприятельских войск. Только 24 июля начали показываться у Иени-Загра головы неприятельских колонн, подвигавшихся с юга, частию по восстановленной железной дороге, частию же обыкновенным походным порядком. В тот же день турки начали возводить около Иени-Загра целый ряд укреплений. По-видимому, турки решились возвести здесь весьма серьезные укрепления, так как еще от 29 июля я имел донесения, что возведение укреплений продолжается с большою энергиею. До 29 июля турки не показывались в долине Тунджи, 29 же появились небольшие разъезды, которые были прогнаны разъездами сотни, стоящей у входа в ущелье.
В виду возможности атаки со стороны неприятеля я приступил к укреплению позиции у Хаинкиойя и в то же время донес командиру VIII корпуса, что позиция хотя и очень сильна, но несколько растянута и вообще для моего отряда, силою в 10 батальонов, немного велика; я был убежден, что неприятель не выбьет меня из этой позиции иначе, как сосредоточив против меня не менее 30 батальонов.
К 25 числу работы были почти окончены. Но вследствие троекратно подтвержденного предписания командира VIII корпуса я отвел мой отряд назад и в настоящее время вследствие предписания Вашего Высочества роспустил войска, его составлявшие. Подписал: Г.-ад. Гурко.
(СМПРТВ-24. С. 310 - 313. № 476).


(ПРОДОЛЖЕНИЕ СМ. ЗДЕСЬ: http://proza.ru/2022/09/24/98 )


ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ:

ВУА - Военно-Ученый Архив
СМПРТВ-24 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 24. Первый Забалканский поход (Передовой отряд г.-ад. Гурко) и связанные с ним действия на Южном фронте по 1 августа 1877 г. Изд. Военно-Исторической Коммиссии Главного Штаба. СПб.: Тип. «Бережливость». 1900. 463 с.
СМПРТВ-46 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 46. Действия на Западном фронте с 22 сентября по 5 октября 1877 г. включительно. Изд. Военно-Исторической Коммиссии Главного Штаба. СПб.: «Столичная скоропечатня» С.Х. Золотухина. 1904. 425 с.
СМПРТВ-48 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 48. Действия на Западном фронте с 6 по 12 октября 1877 г. включительно. Изд. Военно-Исторической Коммиссии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Военная типография. 1906. 383 с.
СМПРТВ-49 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 49. Действия на Западном фронте с 13 по 21 октября 1877 г. включительно. Изд. Военно-Исторической Коммиссии Главного Штаба. СПб.: «Столичная скоропечатня» С.Х. Золотухина. 1905. 412 с.
СМПРТВ-52 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 52. Действия на Западном фронте с 22 октября по 1 ноября 1877 г. включительно. Изд. Военно-Исторической Коммиссии Главного Штаба. СПб.: «Т-во Художественной Печати». 1906. 394 с.
СМПРТВ-53 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 53. Действия на Западном фронте с 2 по 15 ноября 1877 г. Изд. Военно-Исторической Коммиссии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: «Столичная скоропечатня» С.Х. Золотухина. 1906. 412 с.
СМПРТВ-57-1 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 57. Действия отряда г.-ад. Гурко со 2 по 28 ноября 1877 г. Часть I. Действия со 2 по 18 ноября включительно. Изд. Военно-Исторической Коммиссии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. «Столичная Скоропечатня». 1907. 357 с.
СМПРТВ-57-2 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 57. Действия отряда г.-ад. Гурко со 2 по 28 ноября 1877 г. Часть II. Действия с 19 по 28 ноября включительно. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. «Столичная Скоропечатня». 1907. 272 с.
СМПРТВ-61 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 61. Действия отряда г.-ад. Гурко с 29 ноября по 15 декабря 1877 г. включительно. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургского военного округа. 1907. 352 с.
СМПРТВ-62 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 62. Действия отряда г.-ад. Гурко с 16 по 31 декабря 1877 г. включительно. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургского военного округа. 1908. 504 с.
СМПРТВ-69 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 69. Действия отряда г.-ад. Гурко с 1 по 9 января 1878 г. включительно. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургского военного округа. 1908. 376 с.
СМПРТВ-71 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 71. Действия отряда г.-ад. Гурко с 10 по 31 января 1878 г. включительно. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургского военного округа. 1909. 247 с.
СМПРТВ-73 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 73. [Действия отряда г.-ад. Гурко с 1 по 19 февраля 1878 г. включительно]. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургского военного округа. 1911. 244 с.
СМПРТВ-75 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 75. [Деятельность Авангарда армии, Грен., VIII и XI Арм. корпусов с 20 января по 19 февраля 1878 г.]. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: «Русская скоропечатня». 1911. 403 с.
СМПРТВ-94 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 94. Дополнительные документы, не вошедшие в другие выпуски. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. «Русская Скоропечатня». 1911. 385 с.