Ты её не узнаешь!

Наблюдая за Володей, Сергей пришёл к выводу, что секрет Володи – это сам Володя.

Нередко природа, создавая нечто необычное, отмечает своё создание и внешне: это может быть и необычная красота, и уродство, и слишком маленький или слишком высокий рост. Володя выделялся из толпы – и внешностью, и ростом, и фигурой. Но и в быту это был неординарный человек: ему не стоило никакого труда, не прерывая нить интересного разговора, наводить мимоходом порядок в своих (точнее, в Марининых, поскольку, в Володиных вещах всегда всё было в порядке) апартаментах, готовить изысканное кушанье, сервировать стол. Сергею даже в голову не приходило предложить хозяину свою помощь, настолько всё у того выходило легко и естественно.

Видимо, заниматься кулинарией было для Володи делом привычным. Он прекрасно ориентировался на кухне, знал, где и что лежит, как заправский шеф-повар пользовался специями. Сам Сергей не мог заниматься трудными и непривычными домашними делами и при этом внимательно слушать то, что говорит Володя. А поскольку послушать ему очень хотелось, он со спокойной совестью пользовался привилегированным положением гостя – бездельничал.

    – Человек как в зеркале отражается во всём, что его окружает, – говорил Володя, передвигаясь по квартире и расставляя всё по местам, – вот, например, типичный творческий беспорядок на Маринином столе. Беспорядок на столе означает, что внутри у человека всё находится в порядке, внутреннее пространство прекрасно структурировано, всё на своих местах, и человеку на страшен вот такой внешний "хаос". И наоборот, личности, придающие слишком большое значение внешнему порядку, тем самым показывают, что внутри у них нет стабильности, и они этим внешним порядком пытаются хоть как-то упорядочить своё внутреннее пространство и защититься от наступающего на них хаоса.

     – Слушай, Володь, так тебя нельзя пускать в дом.

     – Не пускай. И что это меняет? Мне всё равно от чего оттолкнуться: внешность или одежда, поза при разговоре, манера вести беседу, походка, голос, папилярые линии да мало ли что.

     – М-да.

     – А чего ты нервничаешь?

     – Ну, не каждый день приходится иметь дело с таким опасным человеком.

     – И чем же я опасен? Лично для тебя?

     И он (нарочно, видимо) так взглянул на Сергея, что тот невольно почувствовал себя голым. Но следующий его взгляд был иным, он точно сказал: не прикидывайся, я и так всё о тебе знаю. И на душе стало спокойнее. Сергей тут же почувствовал приятность и комфорт  от того, что находился в его обществе.

Не знаю, как он проделывал эти штуки, но он определённо как-то это делал. Помню, в Крыму все тянулись к нему, если предоставлялась такая возможность, я имею  в виду, если он не сбегал куда-нибудь со своим блокнотом или не уединялся с Василием. Вокруг него всегда собирались люди. Из мужской части лагеря только я, да ещё, пожалуй, Родик сторонились его. Теперь же я понял, каким был балбесом и сколько интересного, возможно, тогда пропустил. Почему не понимал раньше? То ли я сам был таким нечувствительным, то ли Володя со временем стал ещё более интересным, не знаю, но только теперь я находил много удовольствия в его обществе, так что наш первый день пролетел как один миг, и я, каюсь, вовсе не был разочарован, что ещё не увидел Марину.

На следующий день к прибытию поезда оба друга были на вокзале. Сергей заметно нервничал.

– Бьюсь об заклад, ты её не узнаешь, – заявил Володя со смехом.

– Она что – так сильно переменилась? – спросил Сергей, и в его голосе послышалось беспокойство, смешанное с удивлением. Володя усмехнулся загадочно и ничего не ответил, а некоторое время спустя предупредил:

– Смотри внимательно, скоро она появится.

Сергей, немного уже привыкший к необычным словам и действиям этого человека, даже не поинтересовался, откуда он об этом знает, а только внимательным взглядом впился в разношерстную толпу. Вдруг внимание его привлекла группа не то подростков, не то каких-то студентов. Два длинноволосых худощавых парня с маленькими джинсовыми рюкзачками за спиной и девушка. Они о чём-то оживлённо говорили, бурно жестикулируя и перебивая друг друга.

Девчонка – волосы хвостиком, все руки в каких-то пёстрых кустарного производства браслетах – была очаровательна, и Сергей невольно залюбовался ею. Компания почти уже поравнялась со встречающими, когда Сергей поймал на себе пристальный и загадочный как у сфинкса взгляд Володи. Сергей невольно обернулся на этот взгляд, и в этот момент лицо Володи озарилось широкой радостной улыбкой.

– А, мамочки, Серёга! – зазвенел необычайно знакомый голос, и девчонка с браслетами повисла у Воскресенского на шее.

– Ну, что я тебе говорил, – улыбнулся Володя, снимая с шеи озадаченного Сергея свою жену и крепко обнимая её.

– А что ты ему говорил? – весело переспросила Марина, освобождаясь от его объятий, и, не ожидая ответа, тут же обернулась к своим компаньонам. – Ну, чао, мальчики, увидимся, телефон у вас есть.

– Слушай, такие интересные ребята, – продолжала она уже в машине, давая время смущённому Сергею прийти в себя (не узнать свою подругу молодости, какой стыд!). – Совершенно бесплотные. Не знала, что такие ещё встречаются. Рисовать, конечно, пока не умеют, зато общаться с ними одно удовольствие! Мы решили продолжить и…

– Это значит, что ты опять дни и ночи напролёт будешь пропадать в своей мастерской!

– Тсс! Сейчас ведь мы едем домой? Смотри, Серёга, бедный, смотрит на меня, как будто я с Луны свалилась. Ты что, правда, меня не узнал?

– Я и сейчас тебя не узнаю! – ответил Воскресенский, глядя на неё чуть не с испугом.

Как она изменилась! Это было то же лицо, фигура, руки – и что-то совсем другое, как будто с неё сняли стружку, где-то подшлифовали, где-то что-то подправили. Это было какое-то утончённое, озорное и необычайно привлекательное создание, похожее на Марину, похожее, да – но только похожее.


трывок из романа "С точки зрения вечности"