Мерета. Глава 7. Сомнения

Отрывок из книги "Мерета"

7. Сомнения

«Я не убийца! – заорал Ивер в душе. Ему хотелось схватить этого самодовольного богача и разбить ему голову, чтобы тот ощутил, что такое боль. – Мы же все, все вместе это делали! И ты – не исключение! На твои деньги мы строили корабли! Ты!..»
Улф, который, словно нянька, и здесь был рядом с Ивером, дал понять, что больше в камере делать нечего.
– Вашу жену не вернуть. Увы. А таких фанатиков всё больше и больше. Но жизнь продолжается. Нужно двигаться дальше. Тем более что мы ожидаем возвращения Мерета.
– Вы считаете, что слетать к другой звезде – это как если бы выехать на пикник. А что, если их дом за сотни, за тысячи световых лет? А что, если мы…
– Может быть, и так, но в любом случае нужно готовиться. Принят закон о том, чтобы каждая из стран выделяла на космическую оборону от пяти до двенадцати процентов своего бюджета. Не всем это нравится, но просто не все знают, что нашего флота больше нет. Что в последней битве он стёрт.
– Так почему бы не сказать об этом в открытую? Пусть все знают о том, насколько силён был наш враг.
 – Вот, – и Улф кивнул на плакаты «Ивер – убийца!». – Сейчас ведётся тонкая работа. Нельзя разжигать ненависть и дальше, но при этом нужно заставить правительства стран выполнять взятые на себя обязательства. С моей стороны это не сочувствие: мы с Вами – всё ещё на войне. Многие герои, воевавшие вместе с вами, присоединились к нам; теперь они также ездят по странам и рассказывают об ужасах войны. Так, группа Улрике погибла при взлёте, а Фроуда и всю его команду отравили. А Олав – Вы его знали – герой и славный малый, четыре вылета, восемь уничтоженных вражеских разведчика – погиб от рук своих. Да, это война. И она – прямо здесь. Сочувствую Вам, – всё же выдавил из себя Улф. – И не стоит забывать о том, что всё будет бесполезно, если Мерета вернутся, а мы не будем готовы их встретить.
Ивер чувствовал, что его место совсем не на трибуне. Ему хотелось вернуться на фронт и воевать. Пусть не с актиниями. Пусть с пиратами. Но всё же воевать. И, может быть, именно так его душа успокоится. И он уже больше не будет мучительно думать о том, кого он тогда уничтожил – врага или всё-таки друга.
Через месяц Иверу позвонила та самая Олберт, с которой он познакомился на изыскательном корабле «Джит», и предложила встретиться.
– Читала новости. Это ужасно. За что они мстят? – разумеется, Олберт имела ввиду теракт, в котором погибла Силдж.
– Земля на грани банкротства, обвал бирж, голод, инфляция, промышленность наполовину простаивает, ресурсы истощены. Их можно понять. Но…
– Мы смогли расшифровать технологию Мерета, – сменив тему разговора, Олберт достала несколько снимков. – Нам удалось запустить их двигатель. Понимаете, что это для нас значит?
– О, да… – протянул Ивер, – конечно. Новые возможности для войны.
– Да нет же! – опровергнув сказанное, женщина внимательно посмотрела на Ивера. – Если мы сможем воссоздать прототип двигателя, то мы полетим. Туда! – и она радостно указала рукой в небо. – В космос! К звёздам!
– Ну да. И зачем? Чтобы найти цивилизацию и её уничтожить? Это мы уже сделали.
– Вы всё ещё говорите о прошлом?
– И о прошлом, и будущем. Политики сейчас сошли сума. Вы видели последние законы? Принудительная мобилизация на космические верфи. Они готовятся к войне.
– А если политики правы, и Мерета вернутся? А если у Солнечной системы он был не один, и за Плутоном стоит целый флот актиний? Вы об этом не думали?
– Думал. Но как мы сможем им противостоять, если в строю чуть более пятнадцати процентов нашей мощи, а всё остальное – хлам? Ресурсы Земли на грани истощения. Пол-Европы живёт на пособия и только благодаря продовольственным карточкам ещё выживает. Разве этого мы добивались?
– Я что-то Вас не очень понимаю. Вы хотите всё бросить? А если бы актинии и правда оказались агрессорами? Мы с вами не можем этого отрицать. А если бы мы проиграли эту войну? Что было бы тогда?
– Честно признаться, я и сам не понимаю, зачем пошёл в Космическую академию. Из-за романтики? Но ведь в космосе ничего подобного нет – только холод, радиация, безграничная пустота и смерть. Максимум десять лет. Только десять. Именно столько выдерживает пилот пограничного крейсера. После этого его психику уже не восстановить. Вы знаете, что для пилотов есть отдельное поселение. После отставки они как призраки шляются по полям и не хотят общаться даже друг с другом. Космос не для нас. Он чужд нам.
Ивер был благодарен Олберт за то, что она приехала к нему и рассказала новости, связанные с изучением технологий Мерета. Из этой войны земляне должны были обязательно получить свой бонус – иначе зачем бы они воевали?
Олберт ушла. Но через несколько месяцев, позвонив ему точно так же, как и тогда, она появилась и при встрече разложила перед ним на столе с десяток фотографий.
– Вот, – она указала на снимок.
– Что я должен увидеть? – спросил Ивер и, склонившись, стал внимательно изучать фотографию.
– Видите свечение? Здесь он заметен плохо. Вот другой снимок. Правда, он в ином излучении. Теперь Вы увидели?
– Да, но что это?
– Их защита. Пока что мы ещё не поняли, как это работает, но тест уже запустили. А теперь смотрите. Это снимки с места сражения. Их у меня много, и они сделаны в разном диапазоне. И вот что странно: они её не включили.
– Что не включили? – всё ещё не до конца понимая, о чём идёт речь, спросил Ивер.
– Защиту! Это их корпусная защита. И, уверяю Вас, она очень сильная. Очень. На испытательном полигоне нам разрешили применить несколько ваших торпед, которые тогда стояли на крейсере и эсминце. И вот результат попадания.
Ивер взял в руки новые снимки. На первом была запечатлена торпеда, летевшая со скоростью пятнадцати тысяч километров в час. Обычно после её попадания остаётся приличная дыра, но на испытательном образце ничего не изменилось.
– Это… – он даже не поверил тому, что увидел.
– А это ракета с эсминца. Она в сотни раз мощнеё той, что стояла на Вашем крейсере.
Ивер взял и эти снимки. Синий след от двигателя… В этом случаи ракета достигала скорости в пятьдесят пять тысяч километров в час, и её полёт был неровным – она всё время дергалась из стороны в сторону, как молния, и поэтому считалось, что её невозможно уничтожить. Взрыв, вспышка… Ивер поморщился, словно бы вживую увидел то, как она врезалась в корпус корабля Мерета.
Но следующий снимок его поразил.
– Но это нереально! – воскликнул он, видя то, что корпус остался целым.
– А как, Вы думаете, их корабль летел? Если бы он плёлся так, как наши, то полёт от звезды к звезде длился бы тысячелетия. Но я думаю, что они способны и на большее. По крайне мере, после того как нам удалось запустить их двигатели, расчёт показал одну десятую долю скорости света. Но и этого мало. А значит…
– Нет. Это невозможно.
– Невозможно что? Летать быстрее?
– От такого взрыва ни один материал устоять бы не смог. Это же чистая плазма. Она испаряет металл.
– Но не их защиту. С их броней Вы уже сталкивались: она поглощает лазер. А это покрытие, которое нам удалось запустить, служит как бы своеобразной смазкой.
– Но ведь мы же их разбили! Почему?! – чуть ли не крикнул Ивер и стал смотреть другие снимки испытаний. – Почему тогда они не защищались? Почему?!
– Этот вопрос не ко мне. Я не разбираюсь в их мышлении. Да и не с кем здесь разбираться. Насколько мне известно, все они тогда погибли.
– Всё, – с грустью произнёс Ивер и, собрав снимки, вернул их Олберт. – Всё это бессмысленно.
– Согласна. И всё же война нами выиграна. Так что говорить о том, кто прав, а кто – виноват, уже поздно.
– Если Мерета вернутся, нам не устоять. Что мы можем против них выставить – десятка два устаревших эсминцев и сотню берсерков? А они возьмут и обойдут нас. Вот и будем бегать от них по космосу.
– Уже начато экспериментальное производство их брони, но результат пока что далёк от ожидаемого. Потребуется время. А вот что касается «смазки», то здесь мы пока что пас: последовательность активирования покрытия восстановить мы пока не смогли. Если это нам удастся, то тогда…
– Мы будем воевать друг с другом. Вот что будет тогда, – подвёл итог их разговора Ивер.
– Может быть, люди поумнели?
– Хорошая шутка, но неуместная. Вы забыли, как чуть не погибли на «Джит»? Так что мы совсем не поумнели. И озлоблены как никогда. А заполучив артефакты и научившись ими управлять, боюсь, всё станет ещё хуже.
– Не думала, что герой планеты Земля так пессимистически мыслит, – удручённо произнесла Олберт и убрала фотографии в сумку.
«Герой?! Они всё ещё видят во мне героя! Но ведь это совсем не так. Меня им сделали. А что творится кругом? Одна сплошная депрессия…»
Ивер помнил своё детство – то, как он катался на велосипеде, как прыгал с обрыва в речку и прятался в крапиве от мальчишек. Теперь в жизни всё было иначе: только запустение и грязь. Политики с экрана как заклинания читали свои новые указы и кормили народ сказками о том, что завтра непременно будет легче. Но ни завтра, ни даже послезавтра ничего не менялось. Люди просыпались, опять шли на работу, опять получали продовольственные карточки и, опять набив непонятно чем животы, засыпали, чтобы завтра снова пойти на работу. И всё это длилось годами. А если кто и хотел вырваться из этого круга, то их ловили и отправляли в трудовые лагеря. А бедные дети? Ивер уже забыл, когда последний раз видел их счастливые лица. Детям сызмальства внушали страх, и теперь они рисовали не сказочных единорогов, а прилетевших из космоса синих монстров.
«Убийцы!» – этим словом были исписаны стены. К кому обращались их авторы, было неясно, – равно как и то, кто именно под этим словом имелся ввиду. Однако же Ивер думал, что это было адресовано ему. «Убийца!» – днём флуоресцентная краска становилась невидимой, но с наступлением темноты она начинала светиться. Иногда на стенах фигурировало его имя, и, если эти надписи закрашивали, то они всё равно предательски узнавались под слоем новой краски, неминуемо напоминая Иверу о том, кто он есть на самом деле.
– Ты не устала? – придя в кафе, спросил Ивер у Олберт.
В последнее время он всё чаще стал приглашать её посидеть. Ей нравилось с ним общаться – может быть, потому, что в её глазах он по-прежнему оставался героем, а может, таким образом ей просто хотелось хоть с кем-то поговорить о том, что её так увлекало.
– Ты не представляешь, что нам удалось узнать! Правда, мы так и не смогли восстановить корабль Мерета, – он сильно повреждён, – но там такое…
– А это не секретно? – на всякий случай поинтересовался Ивер и, взяв меню, отметил свой заказ.
– Ты же свой – у тебя высший допуск. Поэтому я могу немного тебе похвастаться. Ну, а если что, то тебя просто арестуют, а меня – отправят на орбиту, – пошутила она и, взяв меню, тоже сделала заказ. – А как твои успехи?
– Похоже, от меня, наконец, отстали: вот уже два месяца в Академии я обучаю пилотов. Правда, так и не пойму, зачем. Сейчас бортовому анализатору крейсеров расширили полномочия. Он стал поистине безумным.
– Может быть, так и надо. А вот у нас за расшифровку взялся Свенд, – увидев на лице Ивера удивление, Олберт хихикнула. – Это машина. Что-то наподобие квантового компьютера. Только если твоя Абели решает всё последовательно, то наш умник как бы раздваивается, и раздвоение идёт тысячекратное. Отсюда и скорость расчётов. По-другому – никак.
– И что же, есть прогресс?
– Есть. А ты знал, что на борту Мерета было оружие?
– Конечно. Иначе из чего бы они в нас стреляли, – удивился вопросу Ивер и чуть откинулся назад, чтобы официант мог поставить поднос на стол.
Олберт подождала, пока тот уйдёт, а после этого слегка нагнулась к Иверу и прошептала:
– Я не о том, что применяли актинии. Было кое-что ещё.
– Ещё?
– Да. Я не знаю, что именно, – все разработки сразу же засекретили и отправили установку к Юпитеру. Может, у тебя есть мысли о том, почему?
 – Хм… – протянул Ивер.
Он знал, что некоторые артефакты правительства решили переправить подальше от Земли и окружить берсерками, чтобы падальщики – как, впрочем, и бывшие «партнёры» – случайно на них не позарились. Но вот чтобы отправить их так далеко – аж за Юпитер – на то должны были быть веские причины.
– А ты в этом уверена?
– Да, хотя пока всё это только на уровне слухов.
– Но всё же это оружие?
– Да, – уверенно сказала Олберт и, взяв бокал с белым вином, поднесла его к носу, чтобы почувствовать аромат.
Ивер жил в военном городке. От прошлого – от его жены и дочери – там ничего не осталось. Мать с отцом были вынуждены переехать. Их дом подожгли те, кто обвинял сына в развязывании войны, поэтому, сменив фамилию, они жили теперь в совершенно другом – весьма отдалённом районе.
– Мне пора, – сказала Олберт, когда они закончили ужин. – Спасибо, что нашёл время со мной посидеть. Уже поздно. А завтра рано вставать.
– Это тебе спасибо, – почему-то вдруг застенчиво ответил он и, встав, отодвинул её кресло. – Я тебя провожу.
– Не стоит, – сказала она. Сколько раз он слышал этот отказ – и всё равно предлагал её проводить. Ивер знал, что у Олберт есть сын, что она замужем и вроде как любит мужа. – Я позвоню, – сказала женщина на прощанье. И, улыбнувшись, быстрым шагом покинула ресторан.

Всю книгу "Мерета" можно прочитать
https://www.litres.ru/vladimir-leonidovich-shorohov/mereta/
Другие книги автора
https://www.litres.ru/vladimir-leonidovich-shorohov/