Прощение

          Алька шла по улице Черёмуховой  и  вдыхала аромат цветущей черёмухи. Она жмурилась от яркого майского солнца и, поднимая голову, подмигивала ему то одним, то другим глазом. Глаза у Альки с рождения  разного цвета: левый – голубой,  а правый – карий.  Но это совершенные пустяки! Особенно сейчас, когда до конца учебного года – всего неделя, а впереди – целое лето каникул и отдых у моря. Это ли не счастье для тринадцатилетнего человека?..
          Сергей Петрович шёл по улице Черёмуховой и не узнавал её. «Чудак-человек, как же ты  узнАешь  эти места, когда сорок лет  во Владивостоке не был, –  разговаривал сам с собой, – столько всего понастроили. Надо же, и торговый центр, как улица назван, – «Черёмушки». Полюбовался на Золотой мост через бухту Золотой Рог, присел на лавочку в сквере… Два месяца назад  ему поставили смертельный диагноз. Болезнь не прогрессировала резко, но  врач  сказал, что если  срочно не лечиться, то жить Сергею Петровичу осталось не больше года.  Сергей Петрович оформил завещание на квартиру и дачу на сына. На могиле жены, умершей год назад, поставил дорогой памятник.  А ещё попросил прощения у всех, кого обидел. Почти у всех… Самое трудное – найти теперь во Владивостоке ту, которую обидел 40 лет назад, и  вымолить прощение у неё...
          В Лидочку он был тайно влюблён весь пятый курс учёбы в  политехническом институте, но белокурая красавица с глазами разного цвета видела в нём только друга из общей студенческой компании и собиралась замуж за  Фёдора – комсорга, спортсмена и ловеласа. Тогда, почти перед самой  регистрацией, Сергей и написал Лиде письмо – то самое, что расстроило свадьбу. Поступок был, конечно, подлым, хотя в написанном – правда, очень неприглядная правда о Фёдоре. Сергей Петрович хорошо помнил, как во время их последней встречи Лидочка сказала ему голосом, полным презрения: «Ты гадкий предатель и подлец. Никогда тебе этого не прощу!» И влепила звонкую пощёчину…
           В «Черёмушках» Алька купила  продукты по составленному мамой списку. У мамы было суточное дежурство на работе, поэтому сегодняшний ужин будет готовить бабушка. Именно для бабушки  Алька выбрала ещё и пирожное – её любимое  «Приморское». Бабушка всегда говорила: это классика жанра от местных кондитеров. Но  непременно добавляла,  что лет тридцать назад пирожное  было куда как вкуснее! Сегодня бабуля грустила часов с двенадцати, и Альке хотелось чем-нибудь её порадовать. Бабушкино настроение  испортилось, когда она разбирала полку со старыми журналами и фотоальбомами. Студенческий альбом бабушка листала дольше других.
           Подсев рядом на диван, Алька взяла из бабушкиных рук старую любительскую, уже начавшую желтеть, фотографию, на которой были трое – молодая бабушка Лида и два симпатичных парня:       
         - Ба, а это ты с кем? Друзья твои?
         - Да, Алечка, это в институте, на пятом курсе. Вот этот, с гитарой, – Федя Новиков,  а второй – Серёжа Измайлов.
         - Мне вот этот, который без гитары, больше нравится. Живой ещё?
         - Не знаю, Аль, не знаю… Мы не виделись ровно сорок лет. Сразу после пятого курса он уехал и ни с кем из наших связи не поддерживал. Говорили – вроде как, где-то на Севере осел.
          - А этот гитарист?
          - Федя умер уже лет десять назад. Это же за него я замуж тогда собиралась…
          - Да нууу, бабуль, у него улыбка какая-то противная! Хорошо, что ты за деда Лёню вышла. Он у нас классный был!
           - Конечно, Алечка, конечно. С Лёней я была счастлива. А вот с Федей этого бы  точно не случилось. За него не вышла, потому что правду про него от Сергея узнала. Очень обиделась тогда, Серёжу подлецом назвала и ударила по щеке.
           - Ну ничего себе! А этот Федя, он на ком тогда женился?
           - На подруге моей, на Вале он женился. Быстренько так! А уж сколько крови ей попортил потом своими  пьянками-гулянками! Получается, что Серёжино  письмо меня уберегло. А я ведь  только много лет спустя поняла – это ведь даже хорошо, что так случилось.  И ещё поняла, что  Сергей любил меня. Знаешь, бывает так стыдно, когда вспоминаю свой поступок.  И грустно. И очень хочется перед Серёжей извиниться…

             Как  искать Лидию во Владивостоке, Сергей Петрович не  представлял.  Связь со своими бывшими однокурсниками не поддерживал сорок лет. Какая теперь у Лиды фамилия, не знал.  Искать в городе с 600-тысячным населением  62-летнюю Лидию Алексеевну, женщину с глазами разного цвета и неизвестной фамилией – та ещё затея! – современный вариант письма «на деревню дедушке». Потому и  оказался Сергей Петрович на улице Черёмуховой – там, где жила Лидочка в те давние годы, и где был однажды у неё в  гостях вместе с однокурсниками.  А вдруг и до сих пор она  живёт в одной из этих,  пятидесятых годов постройки,  двухэтажек с отремонтированными фасадами? Но в каком из  трёх похожих домов была квартира Лиды, Сергей Петрович не помнил. Может, в  этом, рядом с которым теперь красуется новый шестнадцатиэтажный дом? Или в этом, к которому ведёт широкая лестница? Решил расспросить местных старушек – обычных «заседательниц» дворовых скамеек, да таковых  не обнаружил. Попробовал попытать счастья, обратившись к женщине среднего возраста, работающей в придомовом палисаднике. Но она посмотрела на него с недоумением, когда стал спрашивать про женщину по имени Лидия с глазами разного цвета: «Знаете, мужчина, у нас тут все  с нормальными глазами. Никаких разноцветных нет. Странные у вас  вопросы какие-то».
           Достал из кармана объявления, которые написал заранее, в гостиничном номере: «Уважаемые жильцы, прошу помочь! Ищу Лидию Алексеевну (девичья фамилия Колесникова, возраст – 62 года), которая проживала здесь 40 лет назад. Буду благодарен за помощь. Тел.:…  Измайлов С.П.»
           Конечно, понимал, что попытка выглядит нелепо и, скорее всего, обречена на провал, но всё-таки решительно начал клеить скотчем листочки на двери подъездов. Хорошо, что этих дверей в трёх домах было немного – объявлений хватит вполне. Когда шёл к  последнему из трёх домов, мимо промчались на велосипедах местные мальчишки,  чуть не задев его. Едва успел увернуться, но, пытаясь сохранить равновесие, выронил скотч и два оставшихся объявления. Легкие бумажки тут же подхватил налетевший шальной ветерок и  понёс их, играя,  в сторону того самого,  третьего дома. Сергей Петрович бросился догонять, но не успел. У крайнего подъезда его листочки подхватила с  земли белокурая девочка-подросток. Когда, запыхавшись, подошёл к ней, увидел, что в одной руке она держит большой пакет с продуктами, а  в другой – его объявления.  Она дочитала текст и посмотрела на Сергея Петровича. Глаза у неё  были разного цвета – карий и голубой – такие же, как у Лиды.  Она протянула ему листочки и улыбнулась Лидочкиной улыбкой: «А меня Аля зовут. Пойдёмте. Я знаю, куда Вам нужно идти…»