Искусство жить-сюита

Комедия в двух действиях по мотивам рассказа Т. Ландольфи.


Действующие лица:
Томмазо       – мелкий клерк, кризисного возраста,
Убийца        – наемный убийца,
Леонция       – женщина из бара,
Черный маклер – черный маклер,
Молодой человек – неизвестный молодой человек,
Бармен, официант, массовка

Время действия: семидесятые годы XX века.


Действие первое
Сцена I

Италия. Конец зимы. Небольшая мощеная площадь. Безлюдно. Полумрак. Уличные часы показывают четверть первого ночи. Томмазо взволнован: ходит туда-сюда, несколько раз открывает и закрывает зонт. Спотыкается и, наконец, замечает человека, сидящего на ступеньках закрытого кафе.

Томмазо:  – Вы?!
Убийца:   – Точно, я самый.
Томмазо:  – Давно ли? Впрочем, не имеет значение… У меня к вам дело…
Убийца:   – Неужели?!
Томмазо:  – Не будем вдаваться в подробности, и сути они не меняют…
Убийца:   – А можно покороче? Кого пускаем в расход?
Томмазо:  – Что?
Убийца:   – Имя, синьор, имя! Вы наняли меня не для того, чтобы я уговаривал вас примириться с тем, кто наступил вам на мозоль. Ну, соизволите назвать имя?
Томмазо:  – Да.
Убийца, после паузы:  –  Слушаю, – после паузы, – Внимательно.
Томмазо, нервно смеется:  – Как нелепо все выходит…
Убийца:   – Так! Я ухожу, прощайте, – встает и делает несколько решительных шагов.
Томмазо, громко, – Стойте!
Убийца, оборачиваясь:  – Какого рожна вы кричите?
Томмазо, тише и заикаясь: – М-меня… Вам надо у-убить м-меня…
Убийца:   – Вас?
Томмазо:  – Да.
Убийца, равнодушно: - Интересно. А за что?
Томмазо:  – Я не хочу больше жить.
Убийца:   – Благородно! Зачем портить воздух? А от чего ж сами себя не прикончите?
Томмазо:  – Боюсь… Боюсь не умереть, а покалечиться…
Убийца:   – О, как! – приближается к Томмазо почти вплотную, - Да, в этом деле нужна определенная сноровка. Выходит, я должен убить вас насмерть и… – делает паузу, – неожиданно, так сказать, в порядке сюрприза?
Томмазо:  – Сделайте одолжение…
Убийца, посмеиваясь: – Нет проблем, шесть миллионов и в течение года я вас укокошу.
Томмазо:  – Шесть миллионов? По предварительной договоренности было пять!
Убийца:   – А вдруг ради внезапности придется действовать в невыгодной обстановке, - обходит Томмазо, рассматривая его со всех сторон, – на пять вы согласились легко.
Томмазо:  – Постойте, я запутался. Шесть, так шесть, но что вы там говорили про год? Мне надо умереть срочно. Срочно, понимаете!
Убийца:   – У вас проказа?
Томмазо:  – Нет, не ваше дело!
Убийца:   – Вы правы, не моё, – отходит на некоторое расстояние, – В таком случае, приятель, придется запастись терпением. Вам нужны сто процентные гарантии, а хорошая работа требует времени. Раз у вас не проказа, то, что вы теряете? Не все ли вам равно, завтра или послезавтра случится trouble? Шесть миллионов и год сроку.
Томмазо:  – Дождь? – делает попытку открыть зонт, – Нет, не дождь. Хорошо, я согласен. С какого момента начнем отсчет?
Убийца:   – Сперва деньги. Само собой, наличными, мелкими купюрами – по тысячи лир. И, помните, мы, профессионалы, люди серьезные и честные, – широко улыбается.
Томмазо:  – Да-да, но… надеюсь, вы не обманите меня… не…
Убийца:   – Придется рискнуть. Вряд ли вы сумеете расплатиться со мной после окончания работы. Поверьте, господин клиент, это нелепо, - хотеть, чтобы тебя убили, и бояться, не обманут ли. Разве вам недостаточно моего слова?
Томмазо:  – Достаточно. Да и выбора у меня нет.
Убийца:   – Отлично. Стало бы завтра в десять в здании банка. Как только я получу деньги, начнется отсчет. А пока, спокойной ночи.
Убийца исчезает, буквально растворяется в темноте.


Сцена II

Квартира Томмазо. Вечер. Включена люстра и несколько настенных бра. В центре стоит круглый стол, на котором ближе к краю лежат книги, одна на другой.
 
Томмазо:  – Боже, какая глупость! Я трясусь, как осиновый лист. Мне страшно. Днем я теряюсь в густой толпе, прижимаюсь как вор, как ненормальный, к чужим спинам, нюхаю зловонье чужих ртов, а ночью? ночью запираю все замки и баррикадирую двери. Да, вот еще, установил решетки на окнах, и новейшую сигнализацию, – повышает голос до громкого фальцета, – и доплачиваю консьержу, чтобы смотрел за каждым входящим. Боже мой! Я схожу с ума! Проклятье!
 
Гасит верхний свет, подходит к окну и выглядывает, просовывая голову за занавеску. Некоторое время стоит неподвижно, затем возвращается.

Томмазо:  – Вначале, когда я только отдал деньги, я испытал даже какое-то облегчение. Спокойно ждал день, другой, неделю. К концу месяца не с того, не с сего подступила тоска, похожая на тревогу… Не то, что я полюбил жизнь, нет, ожидание измотало меня. Я отложил дела, вползла пустота. Занялся делами, появилось чувство полнейшей бесполезности моих  трепыханий, ведь в любой момент дела могут быть оборваны, а потом… А потом в мое пространство вторгся страх… Зачем я согласился на его условия?! Что за дикость?! Он, непременно, садист, раз выдумал такую пытку.

В гостиной часы бьют девять. Томмазо вздрагивает.

Томмазо:  – Вчера я брился и порезался. Ничего особенного, немного задел прыщик на щеке. Пошла кровь, мне стало дурно. А пару дней назад… официант за моей спиной уронил чашку с кофе…  Кофе растекся по полу. Что необычного? Кофе растекся по полу, – делает паузу, –  Когда поутру встаешь с постели, не испытываешь ничего, кроме изумленности, что по-прежнему живешь, что все осталось в точности так, как было накануне.   

Молча обходит вокруг стола.

Томмазо:  – Какой странный оттенок приобрела жизнь. Я приноровился жить неглубоким дыханием, когда вместе с воздухом вдыхаешь еще и пустоту, и с каждым разом пустоты все больше. Приноровился жить боком, словно и живу, и вижу свою жизнь со стороны, по примеру иных охладевших супругов, когда для них невозможен побег из семейной тюрьмы.

Приближается к столу и задевает стопку книг рукой. Одна книга падает на пол. Томмазо вздрагивает.

Томмазо:  – Мне нельзя оставаться одному! Я в капкане! Я теряю рассудок!

Выбегает из квартиры.


Сцена III

Бар. В красноватом мерцании света танцуют три-четыре жалкие пары. За стойкой в одиночестве сидит молодая женщина. Входит Томмазо, кивает официанту и садится за столик у стены так, чтобы видеть женщину. Через некоторое время женщина поворачивается вполоборота и, не отрываясь, смотрит на Томмазо. 

Томмазо, усаживаясь на барный стул рядом с женщиной:  – Добрый вечер, синьорина. Хотите коктейль или, может быть, виски?
Леонция:  – Виски, почему бы, нет. Безо льда и без содовой, - улыбается Томмазо, - Одиночество,.. одиночество толкает людей на стезю порока.

Бармен наливает виски в два стакана.

Леонция:  – У вас неприятности? Я сразу поняла. Вы тоже переживаете драму…
Томмазо:  – Вы угадали. Я жду смерти.
Леонция, задумчиво склонив голову к груди Томмазо:  – А кто ее не ждет?
Томмазо:  – Так, как я, никто ее не ждет.
Леонция:  – Почему же? Вы очень больны?
Томмазо:  – Ничего подобного. Я жду убийцу с минуты на минуту.
Леонция, делает удивленную гримасу: – Имеете в виду парку или Господа бога?
Томмазо:  – Да нет же, настоящего убийцу. Наемного. Я сам его нанял…
Леонция, возбужденно: – Что вы говорите?!
Томмазо:  – Я не поэт, синьорина, не художник, не архитектор, не ученый. Я ничего за свою жизнь не создал. Я не покоритель вершин, не мореплаватель, не генерал. Я – обыкновенный. Обыкновенный потребитель воздуха и редких плотских утех, отнюдь не способный поделиться последней рубашкой с ближним. Раньше я находил утешение в том, что таких, как я миллионы, миллиарды, если хотите. Вот таких же в точности, как я. Находил утешение в вине, в поездках к морю на шумные курорты, в преферансе по пятницам. А потом и это мне осточертело. Изо дня в день - серый канцелярский закуток с видом на мусорные баки во внутреннем дворе, стол, заваленный отчетами, карточками, сводками, очкастая бульдожья морда коллеги напротив.
Леонция:  – И вы решили, что хватит?
Томмазо:  – Да, хватит вымораживать себя изнутри.
Леонция:  – Правильно! Но зачем же вам наемный убийца? Каждый из нас живет под страхом смерти. И это дает нам полное право ценить жизнь, и не позволять ей превратиться в чавкающую болотную жижу. А страх смерти совсем не причина для отказа от собственной доли счастья, наоборот! основание ни от чего не отказываться. Вы пили кислое вино…  давайте закажем еще виски и поедем к вам. В постель! Жизнь может быть хороша и без великих достижений.



Сцена IV

Квартира Томмазо. Ночь. Доносится смех Леонции. В темную гостиную из спальни выходит Томмазо. Он в пижаме и босиком. Из открытой двери неяркий свет проникает в гостиную.

Томмазо, весело, обращаясь к двери в спальню: – Сейчас! Сейчас я вернусь, – подходит к столу, шарит по столу руками, –  Где же эта чертова зажигалка?

Вспыхивает яркий свет настенного бра. В кресле рядом с бра сидит Убийца.

Томмазо:  – Вы?!
Убийца:   – Я!
Томмазо:  – Как! Уже за мной?! В такую минуту?! Пришли отработать свой гонорар?!
Убийца:   – Не пойму, что вас больше волнует: ваша жизнь или шесть миллионов? – после паузы, - Если б я пришел убивать, вы б меня не увидели.
Томмазо:  – Что же вас привело? И как вообще вы сюда попали?!
Убийца, вполне добродушно: – Скажите! За кого вы меня принимаете? Ваши, как бы помягче,  предосторожности от таких, как я, не защищают. А привело меня любопытство. Интересуюсь, что вы потеряете, когда уйдете из жизни.
Томмазо:  – А вдруг?.. я передумаю?..
Убийца:   – Черт побери! Заказ оплачен и будет исполнен, я – человек чести!
Томмазо:  – О небо, мне кажется, вы в курсе моих дел, и потому теперь я вас прошу, умоляю…
Убийца:   – Что-что? А деньги?
Томмазо:  – Оставьте себе.
Убийца:   – Вы хотите, чтобы я оставил себе деньги и не выполнил вашего поручения?

Томмазо несколько раз кивает.

Убийца:   – Но это противоречит моей профессиональной этике!
Томмазо, в отчаянии: – Умоляю вас!
Голос  Леонции: – Томмазо! Почему так долго?!
Убийца:   – Любовь?
Томмазо:  – Да.
Убийца:   – Разделенная? Вы счастливы?
Томмазо:  – Да! Да!
Убийца:   – Выходит, раскаиваетесь?
Томмазо:  – Раскаиваюсь, вы правы.
Убийца:   – Ну что ж, – после паузы, – тем хуже. Сожалею, приятель, на попятную идти уже поздно. Короче, вам тогда не надо было отчаиваться, отчаиваться – последнее дело, только и всего. Mamma mia, светает. До свидания, господин клиент, до последнего свидания.
Томмазо:  – Прошу вас, еще минутку, еще один вопрос!
Убийца отступает от источника света в темноту. Исчезает.



Сцена V

Оживленная торговая улица. Леонция покупает овощи и зелень, у нее в руках много бумажных пакетов. Появляется молодой человек. Вслед за ним появляется человек, похожий на Убийцу, в шляпе, надвинутой на глаза, темных очках, в плаще с поднятым воротником. Леонция отходит от прилавка. В эту минуту человек, похожий на Убийцу, толкает молодого человека на Леонцию. Та, от неожиданности, роняет пакеты. Молодой человек бросается с извинениями помогать Леонции собирать рассыпавшиеся овощи. Толкнувший растворяется в толпе.

Конец первого действия.