Расчётливый брак Одним файлом

Кристина попала в столицу по воле мамы. Они жили тогда в полузаброшенной деревеньке. Однажды к знакомым приехал молодой мужчина, их родственник из Москвы.

Наслушавшись восторгов хозяев о жизни гостя в далёкой стороне, Галина Васильевна загорелась идеей о том, что её дочь непременно должна жить так же ярко и богато.

Для начала она собралась вместе с ней к тем знакомым.

– Унесём бабке Груне яблок. Корзина тяжёлая, поможешь донести.

– Зачем ей наши яблоки, свои ведь есть? – удивилась дочь.

– Наши лучше. А ты не перечь, когда дело говорю. Лучше поразговорчивей там будь. Толя мужчина одинокий, с жильём, какой бы жених тебе был!

– Вот ещё! – фыркнула своенравно девушка, – Не нужен мне никакой жених!

– Глупая! Так и останешься тут куковать, одна среди бабок. На всю округу один дурачок, да и тот хромой, из молодых имеется.

Знакомство состоялось, только никакой искры между москвичом и Кристиной не проскочило.

– Ну что, он совсем тебе не нравится? – удивлялась мать, – И фигурой вышел, и на лицо неплохой.

– Вот именно, неплохой. Но и не хороший, никакой. Не нужен он мне. А если уж так хочешь от меня избавиться, могу и одна поехать.

– Да куда ты одна-то? Кому ты там нужна? Груня сказала, без московской прописки работы не найти, и жить будет негде. Нет, ты должна быть под присмотром.

И Галина Васильевна, подговорив Груню, на пару с ней заговорила с московским гостем о своём плане. Тот отнекивался поначалу, не хочу пока, мол, ярмо на шею себе вешать.

Но после обещаний дать за дочкой в приданое скопленные ещё при муже деньги, задумался и, прикинув что-то в уме, согласился. На том и порешили.

Женить молодых решили в Москве, поэтому Галина Васильевна объявила о том, что будет лично сопровождать Кристину.

– Чай, не сирота она у меня! – пояснила она, – Материна дочка, потому сама присмотрю за всем, чтобы не обижена осталась, а всё честь по чести оформили, тогда и доверю её законному мужу.

По приезду стало понятно, почему жених оказался таким сговорчивым. Дом, в котором он обитал, предназначался вскоре под снос, вот Толя и смекнул, что при наличии жены он сумеет в этом случае получить вместо своей комнаты квартиру.

Он согласился на присутствие тёщи до свадьбы, а чтобы всё было по-людски, поселил её с дочерью в своей комнате, переехав на время в родительскую квартиру.

Когда молодые расписались, Галина Васильевна облегчённо вздохнула и начала собираться домой.

– Сватьюшка и ты, Толя, – напутствовала она новых родственников, – Оставляю на вас свою дочь. Не обидьте её, мою лапушку, присмотрите, совсем ведь молодая ещё! – женщина вручила зятю обещанную сумму и с чувством выполненного долга отбыла на родину.

А молодые договорились не вмешиваться в дела друг друга, держать дистанцию и жить, раз уж так получилось, как хозяину и квартирантке, поделив комнату ширмой пополам.

На одной половине спал Толя на диване, по другую сторону от ширмы на раскладушке - Кристина.

– Когда получу квартиру, разведёмся и, так и быть, отдам тебе половину денег, которые в приданое получил! – по джентельменски щедро пообещал муж, – А уж потом разбежимся.


Так они и зажили: совсем рядом, но порознь, проживали дни отдельно, но радовались своим узам брака. Толя имел успех у женского пола и вовсю пользовался этим, но был непостоянным.

А когда часто сменяющиеся подруги не соглашались на разрыв и начинали скандалить, или, хуже того, плакать, у него всегда в запасе был железный аргумент.

– Я женат! – с сокрушённым видом объявлял он, после чего большинство скандалисток взрывались оскорблёнными чувствами и исчезали навсегда.

С теми же, кого не останавливало это признание, приходилось разбираться Кристине. Надо признать, что делала она это мастерски.

К любой сопернице могла подобрать ключик, найти такие слова, которые сразу остужали чувства и отбивали охоту увидеться ещё раз с ней или её мужем.

В свою очередь, Толя помогал отваживать особо назойливых поклонников от квартирантки и, по совместительству, жены. Обоих устраивала такая ситуация, они сдружились и действовали всегда сообща.

С бытовыми проблемами тоже справлялись общими усилиями, и на посторонний взгляд даже могло показаться, что это образцовая семья, такие ровные дружелюбные отношения были между ними.

Для всех окружающих они и были семьёй, с совместным досугом и развлечениями. Летом с общими друзьями выбирались на природу, частенько навещали Галину Васильевну в деревне, зимой катались на лыжах и коньках.

Толина мама Вера Михайловна никак не комментировала семейную жизнь сына, но втайне мечтала о том, чтобы их дружба переросла в нечто большее.

При встречах с Галиной Васильевной обе сокрушались, что их дети пока молоды и глупы, потому что не видят, что созданы друг для друга.

Боясь нарушить то, что имеется, они были деликатны, договорившись никак не подталкивать супругов друг к другу, но вести себя так, словно и не было между ними никакого расчёта.

Обе мамы старались добавить тепла и душевности в отношения молодых, ненавязчиво подчёркивая всякий раз, что рады видеть такое согласие и единство взглядов.

Снос дома сильно затянулся, прошло уже несколько лет, а его всё откладывали. Супруги не сильно горевали по этому поводу, пока их и так всё устраивало.

Но однажды Кристина влюбилась. Сергей был кудрявый, с шальными глазами, лёгкий на подъём, романтичный и весёлый. Он красиво ухаживал, напористо добился взаимности, но скоро остыл и заскучал.

Девушке с ним было весело и интересно, только не покидало ощущение какой-то зыбкости, словно всё, что с ней происходит, как мираж, может растаять в любой момент.

Предчувствие не обмануло. Когда она сказала любимому о том, что ждёт ребёнка, весёлый романтик обернулся жестоким и резким в суждениях циником.

– На что ты мне со своим ребёнком сдалась? – выкрикнул он, зло прищурив глаза, – У тебя же ни кола, ни двора! Где ты собираешься жить, здесь, со мной в общежитии? И не надейся даже! Мне квартира нужна, поняла? А пелёнки мне без надобности!

Толя нашёл Кристину на скамейке возле того самого общежития. Была уже глубокая ночь, а девушка всё сидела, окаменев от горя. Она не могла и не хотела поверить в происходящее.

Казалось, что это просто неудачная шутка. Вот сейчас Сергей поймёт, что она действительно страдает, и выбежит, и будет просить прощения, и скажет совсем другие слова, которые всё изменят в лучшую сторону.

– Пойдём домой! – подсел к ней муж, – Ты вся дрожишь, простудишься ещё!

– Нет! – замотала она головой, – Не могу. Я не нужна никому со своим ребёнком. Только он мне нужен, понимаешь? И он всё равно будет! Он живой, и он будет любить меня, не то что его отец - предатель.

– Ты мне нужна, – прервал её Толя, – Ты и ребёнок, вы оба нужны мне. Это ребёнок моей жены, и он будет носить мою фамилию. Идём, нам всем давно пора спать!

Фиктивные супруги попытались было скрыть от матерей историю беременности Кристины, но те быстро догадались об истинном положении дел.

Галина Васильевна отдавала должное поступку зятя и от души благодарила его. В конечном итоге она, скорей, была рада такому исходу, хоть и случился он в результате некрасивой ситуации.

Мать укоряла дочь за безрассудство, которое могло привести к гораздо худшим последствиям, не будь рядом с ней настоящего мужчины.

– Ты должна оценить его, наконец! – втолковывала она, – Да тебе просто повезло! Пойми ты уже, что хорошее отношение и надёжность куда важней в семейной жизни, чем мимолётная прихоть смазливого юнца.

– Да поняла я, мама! – досадливо отмахивалась Кристина, – И без твоих нравоучений до меня всё дошло. Раз уж всё так случилось, так тому и быть. Тем более, что Толя мне и самой нравится. Только простит ли он меня когда-нибудь, не знаю.

Вера Михайловна была уязвлена в лучших чувствах, было обидно за сына, и сноха казалось уже не столь желанной с чужим ребёнком, принесённым законному мужу в подоле.

Однако, приняв решение Толи, она смирилась с уже свершившимся фактом, ведь исправить что-либо всё равно не могла. Поэтому, скрепя сердце, принялась помогать Кристине подготовиться к родам.

К тому моменту, когда родился внук, она уже свыклась с мыслью о том, что он родной и ей, и сыну, тем более, что назвали его в честь её папы Мишенькой. Бабушка даже невольно искала в сморщенном личике родные черты, и, к всеобщему изумлению, находила их.

Молодые родители сплотились в общих хлопотах вокруг младенца, новый статус придал им эмоциональности. Бессонные ночи закончились однажды тем, что они проснулись после самой крикливой и изматывающей ночи вместе.

Толя после пробуждения обнаружил себя заботливо обнимающим жену вместе с малышом. Кристина, доверчиво прижавшись к его руке щекой, спала, свернувшись рядом с сынишкой калачиком.

Так и получилось, что их медовый месяц совпал с младенчеством Мишеньки. Не обошлось без трудностей, которые сопровождают каждую семью с маленьким ребёнком.

Во многом их удавалось сгладить благодаря деликатной помощи Веры Михайловны, которая всегда была рядом. Её терпеливость и ненавязчивые советы помогали обходить самые острые углы во взаимоотношениях супругов.

Сноха оценила её доброту и участие, делясь порой даже тем, что не хотела рассказывать своей маме, которая была более резкой в оценке дочери и не всегда сдерживала эмоции, критикуя её поступки.

Галина Васильевна даже ревновала порой свою дочь к свекрови за то, что они общались, словно две подруги, только разного возраста. Таких доверительных отношений не бывало никогда у неё с родной матерью, та была, скорей, строгой начальницей, не терпящей возражений.

Видимо, поэтому Кристина открылась в первую очередь Вере Михайловне, когда увидала случайно во время прогулки в парке Сергея.

– Он уже с другой девушкой, и он так кружится вокруг неё, – с волнением рассказывала она, – Но я-то знаю, чего стоят его ухаживания! Как вы думаете, надо было мне открыть ей глаза на это чудовище?!

– Не стоит, детка! – отвечала ей женщина, – Это её жизнь, и вряд ли она поверит тебе, решит только, что ты мстишь и хочешь вернуть своего бывшего.

– Да ничего подобного! Как вы могли подумать такое! Когда со мной рядом Толя, с которым он не идёт ни в какое сравнение, мне не нужен никто, и Сергей в том числе.

– Тем не менее, лучше тебе не показываться ему на глаза, от греха подальше! – посоветовала Вера Михайловна, – Дурной он человек, как бы не навредил вашей семье.

Она никому не рассказала об этом разговоре, попросив и Кристину молчать, боялась, что появление Сергея может разрушить с трудом сложившуюся жизнь детей.


Эх, жалко, что не успели второго ребёнка родить! – сокрушался Толя, когда узнал, что их дом вот-вот начнут расселять, – Все уже перестали верить, что это случится, вот и сплоховали мы. Ну да ладно, какие наши годы, всё ещё наверстаем, верно я говорю? – обратился он к задумавшейся Кристине.

– Что? – встрепенулась она, – А, да, конечно!

Толя был радостно возбуждён от услышанной новости, но, тем не менее, отметил подавленное настроение и молчаливость жены. Потом за неизменными хлопотами, суетой сборов и переезда он забыл об этом, тем более, что и времени на раздумья не было.

Когда они уже обосновались в новой просторной квартире, и эмоции от произошедших перемен немного схлынули, мужчина вновь отметил, как грустна и бледна Кристина.

Теперь он уже забеспокоился и решил докопаться до причины сам, так как на прямые вопросы она отвечала, что виной всему усталость.

Но расследовать ничего не пришлось, потому что вскоре он нечаянно увидел на улице гуляющую с сыном жену, рядом с ними был Сергей.

В его голове сразу всё сложилось. Вскипев, он резко развернулся и чуть ли не бегом пустился прочь.

Вернувшаяся домой Кристина обнаружила на столе записку. В ней она прочитала: " Я видел вас вместе и всё знаю. Когда-то он бросил тебя из-за отсутствия жилья.

Теперь вам ничто не мешает быть вместе, я тоже не буду препятствовать твоему счастью. Я ухожу к маме, квартира остаётся тебе. У тебя будет теперь любимый муж, а у Миши родной отец. Будь счастлива!"

Женщина схватилась за телефон.

– Вера Михайловна, помогите, спасите мой брак! Приезжайте, мне очень надо поговорить с вами!

Скоро появившаяся свекровь застала её в слезах. Кристина бросилась к ней с листом бумаги в руках: " Вот, прочитайте!"

– Ты всё-таки не послушала меня! – вчитавшись в текст, огорчённо вздохнула та.

– Простите меня! Но всё совсем не так, как Толя придумал себе. Понимаете, я не хотела, а потом встретила Лену, совершенно случайно, познакомилась с ней, подружилась. Ещё через некоторое время решила рассказать про себя, чтобы она не доверяла Сергею.

Я просто хотела предостеречь, чтобы она не повторила мою ошибку. А она, как вы и говорили, подумала, что хочу их рассорить, начала скандалить, кричать, что не отдаст мне его.

Ну, я и сказала в конце концов, что мне никто не нужен, потому что я очень счастлива с мужем. Он хороший отец для Мишеньки и очень его любит, и что у нас вообще скоро будет ребёнок.

– Ты что, беременна?

– Да, – кивнула обречённо Кристина.

– А Толя знает?

– Нет. Я боюсь теперь говорить ему, потому что в тот же день Сергей подкараулил меня и начал требовать, чтобы я созналась Лене, что всё наврала из ревности.

А если не соглашусь, и по моей вине он лишится богатой невесты, то скажет Толе, что этот ребёнок его, и что все эти годы я изменяла ему. Но это ведь не так, я правда очень сильно люблю вашего сына!

Так получилось, что Сергей узнал о моей беременности первым, это Лена ему всё передала, и теперь Толя ни за что не поверит мне! Он и разговаривать-то со мной не захочет!

А вас он послушает, расскажите, как всё было, мне больше никто, кроме вас, помочь не сумеет!

Успокоив сноху, Вера Михайловна ушла. А через пару часов позвонили из милиции и сообщили, что Толя задержан за драку с Сергеем. Около отделения Кристина встретила и свекровь, и Лену.

Совместными уговорами женщинам удалось разрешить ситуацию. Выпущенный на волю Толя бросился к жене, обнял её и спросил: " А кто у нас будет?"

– Я пока не знаю, – растерянно ответила Кристина.

– Ну и ладно, какая разница, правда, мам? – обернулся Толя к Вере Михайловне.

– Конечно! – улыбнулась она, – Главное, что вы вместе, любите друг друга и теперь уже двоих своих детей!