Выступление С. М. Диманштейна. О карельском языке

Из стенограммы заседания президиума Совета Национальностей ЦИК СССР от 25 апреля 1931 года по созданию карельской письменности. Председательствовал узбек А. Тоджиев.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Слово имеет тов. Диманштейн.

Диманштейн Семен Маркович, еврей,  1886 года рождения,  директор Института национальностей. Редактор журнала “Революция и национальности”.

 ДИМАНШТЕЙН. Тот факт, что мы вопрос о языке карелов обсуждаем на 13-м году революции, многое о чем говорит. Во всех наших республиках это уже давно забытый этап, а в вопросе о Карелии мы возвращаемся к 1925 или даже к 1922 году.

 Когда мне пришлось заниматься вопросом об организации Карельской республики, то и тогда было немало противников этого, были большие течения против организации АКССР. Этот вопрос тянется в такой форме до сих пор, и мы имеем еще большую сложность и сейчас. Нужно сказать, что многим работникам не было достаточно известно, что Карелия финнизирована.
 
Постановление ЦК, которое у нас имеется по этому вопросу, исходило не из того, какой язык должен быть в Карелии – карельский или финский, а из того, чтобы финский язык не был вытеснен русским. Тогда была борьба с финскими товарищами на другой почве, но имелось ввиду, что основным языком является карельский. Это было бесспорно.

 Я помню, что, когда я ставил вопрос в Ленинградском обкоме, там говорили, что нам нужен финский язык в Карелии, чтобы иметь достаточное количество финских работников по отношению к Финляндии. Этот совершенно неверный мотив слышится и здесь. Если вы посмотрите, что вы можете сделать на финском языке, вы убедитесь, что, в сравнении с более культурной работой в Финляндии, ваша работа ничтожна. Финны могут сказать, что вот у нас ведется финская работа и у вас, а результаты какие?

Здесь получится действие совершенно противоположное, это повернется против нас. Мы имеем довольно много карелов в Финляндии, и вы знаете, что Финляндия проводит успешно финнизацию карел. Они это делают потому, что там в их распоряжении имеется для этого весь государственный аппарат. Кроме того мы облегчаем им эту работу, не вводя у себя карелизацию.

 Если взять соотношение сил наших и финляндских в теперешних условиях, то, конечно, по линии финского языка мы можем показать очень мало достижений карелам, а на родном языке мы можем достигнуть  многого, так как Финляндия ведет политику финнизации, а мы будем вести политику карелизации. Если взять вопрос о вариантах языка, то никто спорить не будет, что нужна научная разработка этого вопроса. Всякий уже существующий язык также нуждается в проработке в целом ряде институтов, но это не говорит о том, что мы политически не можем решить вопроса. Это не только лингвистический вопрос как таковой.
 
Язык средней Карелии приблизительно наиболее подходящий для того, чтобы его взять в основу. Язык олонецкий значительно отличается, но язык большинства не так трудно определить, и к этому языку можно будет подогнать. Я читал недавно путеводитель по Карелии (ГОЛОС: чье издание?) издание советское, на русском языке. Там пишется, что Карелия есть не что иное, как продолжение Финляндии.
Если мы в наших изданиях будем говорить такого рода вещи – это же козырь в руки нашим врагам, той же Лиге Наций, которая ставит вопрос о Карелии и Финляндии. Тут говорят, что все упирается в трудности, потому что нет методики преподавания карельского языка. Это же смешно, как будто дело в методике. Нам надо взять новый курс.

 (ЗАТОНСКИЙ: не нам, а тов. Ровио).
(СКРЫПНИК: мы одинаково отвечаем за это дело, как и другие товарищи.).
 Теперь вот какой вопрос. Надо сделать так, чтобы инициатива исходила не сверху, а с мест. Именно в такой форме надо ставить вопрос. Ещё на один момент я хотел обратить ваше внимание. Очень часто товарищами неправильно ставится вопрос, когда они хотят равняться по финляндской культуре, указывая, что финляндская культура выше. Для нас не культура важна, а содержание культуры.
 
Если в Финляндии имеется высшая буржуазная культура, но культура вредная для нас, мы должны от такой культуры отгородится. Я считаю, что газета на карельском языке, которая здесь цитировалась, которая имеет 40% русских слов, стоит в культурном отношении выше, чем газета в Финляндии, потому что это есть культура социалистическая (РОВИО: к сожалению, население не понимает этого языка, не может читать газету), потому что это население живёт с русскими в течение сотен лет, но кое-что оно понимает, во всяком случае лучше, чем финские газеты.
 Я считаю, что Карельская республика виновата в том, что только на 13-м году революции она начинает вести работу среди карел на их родном языке. Они должны были этим заняться значительно раньше. То, что мы здесь опоздали, это тоже является виной Карельской республики, это говорит о том, что у вас не было надлежаще выдержанного подхода в этом вопросе.
 
(ЗАТОНСКИЙ. У меня два вопроса. Здесь товарищ из НКПроса говорил что он никогда не учился финскому языку, но как карел он этот язык понимает. Тов. Ровио говорит, что он финн, и на карельском языке выступать не может). (РОВИО: я говорю, что карельские наречия слабо знаю).
 
Если финн не понимает менее развитые карельские наречия, почему тов. Ровио думает, что карел должен понимать более развитый финский язык? И второй вопрос: все ли члены правительства стоят на той точке зрения, которую выражает здесь тов. Ровио и, в частности, какой точки зрения придерживается ваш НКПрос, т. к. здесь выступал его заместитель?

Источник:  стенограмма  заседания президиума Совета Национальностей ЦИК СССР от 25 апреля 1931 года храниться в Тверском центре документации новейшей истории (ТЦДНИ), ф. 7849, дело 8912-с, т. 7, , л.д.  20-26.