Глава 12 Прозрение Ксеркса. Часть 4

Гульзар. Бегство жреца 469 г. до н.э.

Правители областей, происходившие из племенной знати, жили в неприступных крепостях и временами собирались на съезды, обычно в Бактры. Этим ключевым регионом Ахеменидской империи управлял Гистасп – сын Дария. Во время вторжения в Грецию он возглавлял контингент бактрийцев и согдийцев. На территории Бактрии возникли большие города с цитаделями и рынками.

В этот день после совета Гистасп решил потешить гостей охотой на львов. Пока в империи был мир, но привыкшим к сражениям воинам, охота давала недостающую полноту чувств, которую не могло заменить ничто другое.
 
Вельможи всё чаще стали говорить о том, что нужно сменить аппарат при Ксерксе. Обнаружились высокие расходы после войны – содержание двора, охраны, гарема. Экономика после войны пришла в упадок, цены на зерно поднялись, и каждая область хотела решать свои вопросы сама. Министр финансов Аспацин постарел, теперь Бахрам заботился о стране в целом, объединяя её и часто вскрывал факты злоупотреблений в сатрапиях. Этим он вызывал сильное недовольство персидской знати.
 
Габриас, тайно настраивал вельмож против Бахрама, обвиняя его в том, что поднялись цены на хлеб и в стране голод. Габриас давно уже претендовал на пост министра финансов и всячески пытался вызвать расположение Ксеркса, но царь по-прежнему доверял только Бахраму. Надежда на то, что можно будет занять такой пост в Греции стала уже несбыточной.

Всегда занятый делами, Бахрам, хотя и видел проскальзывающее в речах вельмож недовольство, надеялся, что скоро с помощью правителей областей решит насущные проблемы и среди них наступит полное согласие. Он поднялся с Габриасом на большую террасу замка, где открывался чудесный вид на горы, на вершинах которых лениво нежились облака.
 
– Я должен ехать в Афины, – сказал Бахрам. – Торговля с Грецией приносит нам немалый доход. Мне надо решить несколько вопросов. Но я успею принять участие в охоте на львов. Помните Ксеркс любил устраивать соколиные охоты.

– Как говорится, если ты лев, то тебя окружают львы, а если сокол, то соколы. Я рад, что хотя государственные дела занимают у тебя всё время, нашлась возможность посетить нас. Но надо находить время и для удовольствия. Ты едешь в Афины, и я хочу сделать тебе подарок. Женщина, о которой ты мечтаешь – Гульзар, ждёт тебя там.

Бахрам внутренне напрягся, но не выдал себя. Он думал, что его тайну не знает никто. Но отказаться от такой встречи не мог.

Гульзар

– Прибыл посыльный, – сказала служанка и представила хозяйке человека, одетого в дорожную одежду.

– Оставь нас, Валина, – распорядилась Гульзар.

– Я приехал от Габриаса, – произнёс гость. – Мне велено передать такие слова:
 
– Я посылаю тебе редкий восточный цветок. Моя роза, вдохни его запах, и ты станешь ещё роскошнее. Тогда твоё желание исполнится, а посланный мною цветок, прикоснувшись к тебе, увянет.

– Скажите своему хозяину, что я буду ждать его подарок.
 
Отправив посыльного, Гульзар вернулась к своим гостям. Они не должны были скучать. Это были богатые и влиятельные люди.

– Подай нам вино, – сказала хозяйка служанке Валине, – и не пролей, как всегда. Нечего пялиться на вельмож!

***
Проснувшись раньше, чем обычно, Гульзар подошла к окну и посмотрела на Керамик – специальную доску для предложений. Один из богатейших феодалов Персии приехал в Афины и зная, что её красота известна за пределами Греции, пожелал встретиться. На доске было предложение о свидании и указана огромная сумма, обещанная ей. Гульзар вспомнила его. Первый раз она увидела вельможу в Персеполе. Во время её путешествия в Персию этот могущественный человек увидел Гульзар среди царской свиты.
 
Всего несколько минут он видел её, пока она проезжала в колеснице по площади, но Гульзар запомнила его имя и знала, что он будет искать встречи. Потом она увидела его во дворце Ксеркса. Гульзар знала себе цену и высоко несла своё звание, а потому покровителем её мог быть только тот мужчина, который ей по душе. Взамен она привыкла получать щедрые подношения и дорогие подарки. Один из поклонников подарил ей богатые земли с виноградниками. Немного подумав, она под предложением подписала час свидания.

Гульзар выросла в Греции, в городе Феспия. Она воспитывалась в семье врача и была необыкновенно красива. Гульзар просто изумляла окружающих совершенством своего лица, и особенно фигуры. Умная и честолюбивая, она рано поняла, что внешность поможет ей многого добиться в жизни и отправилась в Афины. Гульзар надеялась стать вольной светской львицей, которой было разрешено многое. Она хотела свободной и насыщенной жизни, не стесняясь демонстрировать свою необыкновенную красоту, позволять себе свободное обращение с мужчинами, даже и незнакомыми, разговаривать с ними, спорить, кокетничать.
 
Гульзар слышала о гетерах – женщинах выдающегося образования и способностей – достойных подруг величайших умов и деятелей искусства того времени. В Афинах социальный статус гетер был достаточно высок. Гетеры развлекали, утешали и образовывали мужчин.  Гульзар стремилась не только к благополучию, она хотела принимать участие в государственных делах.

И она не прогадала. В Афинах её прелести были оценены по достоинству. Поклонниками стали многие высокопоставленные и знаменитые мужи. Среди них были и политики, и художники.

Скоро у Гульзар было уже изрядное состояние. Она обзавелась собственным домом, рабами и всем необходимым убранством с обстановкой, согласно её высокому статусу. В богатом доме, полном роскоши, украшенном галереей из колонн, скульптурами и картинами, с садом и бассейном, знаменитая и обожаемая гетера Афин устраивала пиры, на которые приглашались исключительно только знаменитые и влиятельные личности.

Несмотря на постоянное участие в пирах, Гульзар оставалась всегда неизменно свежей и молодой и выглядела превосходно. Она постоянно применяла омолаживающие кремы и притирания, у неё был специально обученный секретарь, который находил и записывал секреты действенных и эффективных средств, выведанных разными путями. Прежде, чем применить их на себе, Гульзар испытывала их на своих рабынях. По мере того, как росла слава прекрасной гетеры, росли и размеры её вознаграждений, и, соответственно, аппетиты самой красавицы.
 
Ночь для жаждущих её любви, стоила целое состояние, и Гульзар, ставшая уже настолько богатой и свободной, что вполне могла бы оставить свое ремесло, стала назначать цену своим поклонникам только в зависимости от того, как она сама лично к ним относилась. Если поклонник ей не нравился, то не могло быть речи ни о каких отношениях.

 Гульзар слишком заботилась о своём успехе, чтобы позволить себе забыться и отдаться истинной любви. Мужчины посвящали ей любовные стихи и музыкальные произведения, она вдохновляла их творить шедевры: скульптуры, картины, фрески. Её благосклонности наперебой старались заслужить богатые и могущественные воздыхатели.

Она была персиянкой, после рождения отец привез её в Грецию. Теперь, когда  годы пролетали, как быстрые птицы, Гульзар мечтала стать почётной царской фавориткой и вернуться в Персию, хотя знала, что тогда её жизнь будет мало, чем отличаться от жизни наложницы, за которой наблюдал специально назначенный надзиратель и рассказывал царю о её посетителях и доходах. Царским фавориткам выплачивалось жалование, которое иногда не отличалось от жалования вельмож и царских сановников. Для того чтобы выглядеть особенно привлекательно, царские фаворитки даже имели право брать из казны дорогие украшения. Фаворитка царя должна была повсюду сопровождать его и могла даже находиться с ним во время военных действий.

Утро Гульзар было неспешным и полным приятных процедур. После пробуждения госпожи, рабыни помогали ей совершить омовение в огромном сосуде в форме чаши. Затем они делали ей тщательный массаж. Разогрев прекрасное тело гетеры, они растирали её кожу баснословно дорогими заморскими благовониями, привезенными из Азии. Специально обученная рабыня с помощью специальных золотых игл и шпилек укладывала волосы Гульзар в сложную и красивую причёску из блестящих локонов.
 
После этого был не менее сложный, но неспешный и продолжительный, как ритуал, макияж. Лицо Гульзар выбеливали, щеки покрывали румянами из сока тутовых ягод. Брови соединяли в одну черту, подводили сурьмой. Губы и грудь раскрашивали кармином. Затем на неё надевали тунику с украшениями из живых цветов. Она выглядела прекрасным созданием –женщина, созданная для любви. Ритуал превращения в прекрасную, чувственную львицу – соблазнительницу был закончен, и Гульзар осталось только дождаться часа, когда к ней придёт восторженный поклонник.

Она, как талантливая актриса умела так настроиться на своего гостя, что становилась его частью и чувствуя его всего с его порывами и желаниями становилась воплощением его мечты, поднимая в душе столько нежности, любви и в то же время желания защитить, сохранить это создание в душе, как солнце, которое способно согревать и поддерживать долгие годы. Поэтому образ, созданный ею, был таким необходимым, желанным и незабываемым. Каждый раз она создавала новый образ, тонкий и притягательный, состоящий каждый раз из одного и того же набора чувств, но это было по-новому свежо, наполнено яркими красками и проникало в душу, касаясь самых тонких струн и оставалось в самой глубине.

Гульзар ждала Бахрама, она знала, что он был в неё влюблен. Она не испытывала к нему нежных чувств, но не боялась, что выдаст себя – её возбуждение и страх совершить ошибку помогали разжигать в нём ещё более сильные чувства. Та цель, из-за которой Гульзар встречалась с Бахрамом, давала ей силы быть более ловкой, расчетливой, раскованной, помогала заманить его в такие сети любви, с которыми Бахрам, не сможет справиться. Она была страстной, игривой, коварной, как хищница, вышедшая на охоту, как львица перед смертельным прыжком, закрывающим своего ребёнка.

У Гульзар были свои планы. Никто не знал, что у Гульзар есть сын, он жил в Афинах, и она с помощью могущественных людей со временем хотела сделать его приближенным царя Персии. Она хотела добиться в Персии того, чего не могла достичь в Афинах.

Пройдя через сад, Бахрам вошёл в покои Гульзар. Комната была великолепно убрана. Вся обстановка свидетельствовала о том, что здесь живёт роскошная, избалованная, ни в чём себе не отказывающая женщина. Покои Гульзар поражали обилием дорогих вещей, подаренных богатыми поклонниками. На изящных столиках играли в лучах света золотые фигурки, привезенные из Лидии и Бактрии, подсвечники из серебра и бронзы, доставленные из Египта, изделия из слоновой кости, изготовленные в Эфиопии, Индии и Арахосии. Мебель из красного дерева, фарфоровая посуда, статуэтки, разные шкатулки и подсвечники, привезенные из Японии, говорили о прекрасном вкусе их хозяйки. Полы устланы коврами. На стенах было много картин, на которых были изображены виды Афин, горы, море.

На одной из картин изображена женщина в просвечивающемся тонком хитоне. Она показана так, что лицо, спрятанное под копной тёмных с медным отливом локонов и шалью, нельзя было хорошо рассмотреть, и каждый посетитель решал для себя задачу, не была ли на этой картине изображена сама Гульзар. В огромных вазах на полу стояли изысканные цветы, расточавшие тонкие и пьянящие запахи, которые смешивались с запахами благовоний.

В украшенном тонкими занавесями проеме двери появилась Гульзар и остановилась. Пробиваясь через окно с цветными стеклами, разноцветные лучи осветили её, Гульзар появилась одетой, даже весьма тщательно, чтобы не расточать красоту тела. Блестящие локоны с множеством золотых украшений в прическе сверкнули в лучах солнца. Драгоценные камни в перстнях и ожерельях сияли, как бесценная оправа роскошной женщины. На мгновение она подняла вверх руки, и лёгкий, прозрачный покров, скользнул к ногам, как крылья сказочной птицы.

Бахрам подошёл к ней поближе:

–  С тех пор, как ты предстала на картинах лучших художников во всём сиянии красоты и грации, слава твоя возросла, и твоя ночь стала доступной лишь для немногих. Только за лицезрение твоего тела во всех нежных и изумительных по красоте и прелести изгибах, я готов заплатить большие деньги. Я наслаждаюсь состоянием возвышенного поклонения, которое испытываю к тебе, как к богине.

Бахрам протянул ей шкатулку из ценного дерева, украшенную замысловатой резьбой. Она открыла крышку. Гетера такого уровня прекрасно разбиралась в драгоценностях. В шкатулке сверкнули большие бериллы, сапфиры, рубины, белые и чёрные жемчужины, хризолиты. Это был поистине царский подарок, и вельможа пояснил:

– Обрати внимание на сапфир. Он считается символом правды, чистоты и совести. В древнем Риме его считали священным, и жрецы храмов носили сапфир в своих перстнях не огранённым кабошоном. Камень был выпуклым и отшлифованным.

Привыкшая к дорогим подаркам, Гульзар была поражена изысканностью коллекции:

– Я вижу здесь сапфир с переливчатой шестилучевой звездой внутри камня – звёздчатый сапфир. Он чрезвычайно редко встречается и является самым дорогим.
Гульзар залюбовалась камнем василькового цвета с переливом в фиолетовые оттенки, прозрачным, горящим ярким огоньком. Она подошла к небольшому столику, на котором стояли фрукты и кувшины с напитками, и налила вино в два серебряных кубка.

– Это вино дарит истинное наслаждение, у него тонкий и пряный вкус. Это вино особенно ценится. Его привезли с острова Хиос.

Протянув кубок с вином, гетера смотрела прямо в глаза Бахрама. Она знала силу своих глаз. Тот, кому она пристально смотрела в глаза, уже не мог забыть её, он становился рабом, везде искал Гульзар, чтобы снова встретиться с ней, хотя бы взглядом. После этого, Гульзар уже могла управлять человеком так, как хотела. Но Бахрам был сильным человеком и выдержал её взгляд, и это поразило женщину.
 
Гульзар отвела глаза и робко сказала:

– Я хочу быть твоей, но отдаться тебе в море, ласкающем нас в своих объятиях. Жди меня у берега, я приеду к морю на колеснице. Ты увидишь меня выходящей из воды обнажённой, блистающей красотой богини Афродиты.
 
Она пристально посмотрела на Бахрама и проникновенно произнесла:

– Я приготовила тебе подарок, – и выскользнула из покоев в другую комнату.
Она подошла к резному столику, заставленному шкатулками с украшениями и благовониями, и покрыла свои губы специальным водонепроницаемым веществом, затем достала маленький флакончик и капнула на губы блестящий раствор.
 
Гульзар чувствовала очень сильное внутренне волнение, и не заметила, что слегка качнулась штора и глаза Валины пристально впились в неё. Она не почувствовала взгляд – Валина была спокойна и следить за хозяйкой было привычным занятием. Гульзар взяла со столика клинок и вернулась в свои покои, где её ждал Бахрам. Он смотрел на картину с изображением обнажённой женщины, и видимо решал ту же загадку, которую гетера задавала всем своим поклонникам.

– Посмотри, это тебе, – сказала Гульзар.
 
Бахрам погладил гладкую, сверкнувшую в лучах света, украшенную драгоценными камнями, поверхность клинка.

– Пусть он принесёт тебе удачу, мы скоро снова с тобой увидимся, – сказала гетера.
 
Бронзовая статуя обнажённой девушки стояла напротив окна и лучи солнца, пробиваясь через узорчатые стёкла, ласкали её своими лучами, как бы одевая в золотой хитон. Бахрам пригубил кубок, и Гульзар поцеловала его. Бахрам будто потерял сознание от томных запахов, прикосновения прохладного тела, почувствовал лёгкое головокружение. Гетера обняла Бахрама.

– Жди меня на берегу, – сказала обольстительная женщина.

***
Колесница Бахрама мчалась к морю. Вельможа не ожидал, что Гульзар сможет разбудить в нём такую страсть. Ему понравилось, что она не стала ему близка в тех покоях, где встречалась с другими, хотя Бахрам знал, что Гульзар была очень разборчива, и добиться встречи с ней удавалось немногим. Несмотря на то, что уже наступал вечер, солнце пекло невыносимо и у него начала болеть голова, но вскоре показалось море.

Бахрам вышел из колесницы и направился к воде. Слуги застелили плот красным ковром и высыпали из высокого кувшина лепестки белых и алых роз. Затем они установили на плоту лёгкий полог. Бахрам чувствовал сильное возбуждение, его тело пронизывали судороги, он подумал, что никогда ещё не чувствовал к женщине такого сильного и страстного желания и, чтобы успокоиться, бросился в воду.
Вода была освежающей, через несколько стремительных бросков он оказался уже вдали от берега. Но в воде у него опять начались судороги, он начал тонуть. Слуги заметили неладное и бросились к нему, вытащили на берег, но было уже поздно.

Гульзар подъехала на колеснице к самому берегу. Она вышла к морю. Яркий красный хитон развевался на ветру. Плот покачивался, волны набегали на края ковра, тонкая ткань полога высоко взлетала под порывами ветра. Солнце уже медленно тонуло в морских волнах, и мерцающая золотая дорожка тянулась к берегу, усыпанному лепестками роз.  Набегавшие волны несли на своих гребешках алые и белые капли, словно расстилая роскошную цветную ткань. Слуги вытащили плот на берег, а лепестки роз продолжали купаться в волнах и солнце играло яркими красками, то белыми, то алыми, как кровь, лучами. У берега под лёгкой рябью волн серебрились камни.

– Как прекрасно, – подумала Гульзар. – Как здесь красиво. Теперь мой путь свободен.
 
Она выполнила поручение Габриаса, хотя и понимала, как это было рискованно.

Слуги вытащили из плота ковёр и уложили на него Бахрама. Врач, срочно доставленный к персидскому вельможе, не нашёл никакой причины, которая могла привести к такому несчастью. Под красными лучами солнца небо сливалось с морем. Над кровавой полоской заката нависли тяжёлые тёмные облака.

Когда Ксерксу доложили о смерти Бахрама, он сначала не поверил. Первый министр отличался отменным здоровьем и царю показалось невозможным, чтобы он просто утонул в мирном и спокойном море.

– Новый заговор, – пронеслось у него в голове. – Но какая цель?
Всегда занятый государственными делами, Бахрам редко находил время для развлечений. Всегда собранный и молчаливый, он не растрачивал себя. Когда молодой царь убирал со своих постов многих чиновников и вельмож, он, не задумываясь, оставил Бахрама.

Ксеркс распорядился немедленно отправить в Грецию своих доверенных людей, чтобы выяснить все обстоятельства этой загадочной смерти и велел им не скупиться на расходы. Охрана Ксеркса проверила все последние встречи Бахрама и нашла служанку Гульзар Валину, обиженную хозяйкой. Она рассказала, что недавно из Индии привезли дорогие благовония и один флакон ей велели ни в коем случае не нюхать и не раскрывать, потому что там очень ценное омолаживающее средство, и оно принимается по каплям. За большую плату она вынесла и показала флакон с ядом.

Местный аптекарь сразу определил, что это акотинин, содержащийся в растениях рода аконит. Этот яд часто использовался индийскими куртизанками.

Гульзар была последней, с кем встречался Бахрам. Но у неё была отличная репутация. Греческая гетера пользовалась покровительством влиятельных людей, и они могли помочь ей скрыться. Когда посыльные Ксеркса ворвались в дом Гульзар, её уже там не оказалось. Она спешно уехала по каким-то делам. Та же служанка Валина предупредила её и получила еще одно вознаграждение, теперь уже от хозяйки, за преданность. Но куда скрылась Гульзар, служанке узнать не удалось.
 
Бегство жреца

Жрец отодвинул плиту и спустился в подземелье. Он закрыл вход, чтобы никто не мешал.

Непонятное чувство тревоги закралось в его душу. Он ещё не понимал причины этого беспокойства, но решил, что позже с этим разберётся.

– Бурхандин был здесь, я не видел, чтобы он выходил, – взволнованно объяснял служитель храма.

– Хорошо, уходи. Мы подождём его. – Жрец услышал голос начальника царской охраны.

– Убит Бахрам, его последний раз видели в Греции, у гетеры Гульзар, которая приезжала сюда. Служанка всё рассказала о ней и то, что Гульзар была дочерью нашего жреца. Но гетера сбежала. Правитель велел позвать Бурхандина, чтобы жрец определил, где находится теперь его дочь. Ксеркс в таком гневе, что не дождётся минуты, когда он лично с ней расправится. Нужно, как можно скорее найти эту гетеру. Царю важно выяснить, кто заставил Гульзар отравить Бахрама. Если выяснится, что после такого разгона аппарата остались враги Ксеркса, им не позавидуешь. Царь ещё не успокоился после военных неудач, а новый заговор его просто взбесил.

Жрец затаился и ждал, когда они, не дождавшись его, уйдут. Вскоре начальник царской охраны отправился во дворец, оставив телохранителей ожидать жреца. Бурхандин переоделся в простую одежду, раскрыл сундук и взял часть золотых монет. Он тронул рукой статуэтку Фелиции, но не взял, чтобы не выдать себя. Амулеты снял с себя, по которым его можно было узнать, остались лежать в сундуке. Он взял шкатулку из оникса с драгоценными камнями, но подержал в руке и положил обратно.

– Скоро я вернусь, – подумал он, – сейчас надо спрятать Гульзар и придумать ей оправдание.
 
Жрец не сомневался, что найдёт, кого обвинить в смерти Бахрама. Только ночью, через потайной ход в скале жрец выбрался из пещеры. Бурхандин надеялся, что пока его ищут за пределами храма. Скоро он вернется в Персию вместе с Гульзар и так всё преподнесёт, что она станет жить во дворце. Бурхандин был уверен, что его способности к гипнозу откроют ему любые двери. Он посмотрел на свою правую руку, на которой среди следов ожогов выделялся один. Красное пятнышко в виде сердца. Разбитого сердца.

– Не проходит, – подумал он. – Как узелок на память. Сколько же мне её носить, эту отметину?

Он завернул руку в рукав и закрыв лицо плащом, направился к сторожевому пункту, где смог взять лошадей и колесницу, и меняя их по дороге, быстро добраться до Греции.

Расплата Гульзар

Гульзар, имея высокопоставленных поклонников, думала, что вдали от дома ей уже ничего не грозит. Прошло некоторое время после её побега, и гетера думала, что гнев царя уже остыл. И то такого, что Бахрам посетил её? Никто ничего не узнает. Она всё проделала так тонко, что врач не нашёл никаких доказательств насильственной смерти Бахрама. Гетера очень надеялась на Габриаса.

Гульзар восседала в роскошно убранной ложе. На арене готовилось представление. Для высокопоставленных персон готовилась смертельная игра – танец с длиннорогими пятнистыми быками. Бык был у греков символом Посейдона. Главными действующими лицами в этом священном ритуале были юные девушки – таврополы. Этот спектакль напоминал о древней легенде, смысл которой, уже утраченный, заключался в победе женского начала над мужским. Представлялась победа вечной богини - матери над временным своим супругом. Это был танец – состязание мощного грозного животного с невероятно быстрыми прыгунами – девушками и юношами, которые были – специально подготовлены знатоками сложного древнего ритуала для этого балета смерти. Критяне верили, что гнев бога, медленно и неумолимо зреющий в недрах земли и моря, замаливается и отводится этим ритуалом.
 
Гульзар смотрела на арену и думала о том, что скоро в Персии её ждут долгие годы жизни в царской роскоши. Это будут годы, о которых она мечтала. И там живет отец. О родной матери она ничего не знала.

Но вскоре ей пришлось узнать цену мести служанки. Охрана Ксеркса нашла гетеру в Греции и это разрушило все её далеко идущие планы. Ещё раньше от Габриаса пришёл посыльный и под угрозой смерти, посоветовал хранить молчание о том, что она знакома с князем. Но ведь царь видел её с ним, когда она танцевала во дворце Ксеркса. Она понадеялась, что её не запомнили. Нужно было молчать и об отце и только надеяться на милость Аместриды.

***
Крытая колесница, запряжённая резвыми молодыми скакунами, неслась по пыльной каменистой дороге Анатолии. Путь из Греции во дворец Ксеркса был долгим, поэтому колесница мчалась без остановок, меняя лошадей. Был уже третий день пути. Позади остались зелёные поля с оливковыми деревьями и виноградные плантации, тёплое и ласковое море. Царская дорога начиналась в Сардах и вела в Сузы. И совсем невесёлыми были мысли Гульзар. Она знала, что впереди её не ждёт ничего хорошего. Она уже несколько дней была без отдыха, без тех приятных процедур, с которых начиналось каждое её утро. Рядом не было прислуги, которая исполняла её любые желания.

У Гульзар было время подумать и вспомнить свою жизнь. Знатный вельможа привез её в Персию, но вскоре, выброшенная из гарема за измену, она чудом осталась жива. Она умоляла Атоссу сохранить ей жизнь и царица позволила ей уехать. Добравшись в Грецию, она быстро нашла себе покровителя. В Греции она добилась успеха и богатства. Но она хотела отомстить и возвыситься в Персии, Гульзар мечтала, что её сын станет приближённым царя, как обещал Габриас. А теперь она понимала, что ей не простят убийство Бахрама. Гетера думала, что осуществила свой план так тонко и умело, что никто никогда не догадается, что это сделала она. Теперь она поняла, что служанка Валина могла выдать её и проклинала себя за то, что не расправилась с ней сразу. И всё же она надеялась, что Аместрида пощадит её.

– Возьми, – охранник подал ей кувшин с водой, – тебя велено доставить живой. Я бы развлекся с тобой, ведь это тебе нравится, но царица запретила тебя трогать. Но ничего, там, в Сузах тебя непременно погладят.

Дорога пролегала теперь через зелёные вавилонские поля и было здесь легче дышать. Но Гульзар это уже не радовало, Сузы совсем недалеко. Ей не удалось договориться с охраной и сбежать по дороге. Приказ доставить гетеру был жёсткий и охрана боялась за свою жизнь. Наконец они приехали в Сузы.

***
      
Царевна Артистона, младшая родная сестра Атоссы, была взята Дарием в жёны невинной девушкой. Любовь царя к супруге была столь сильна, что владыка приказал изваять её статую из чистого золота. Она подарила царю троих детей – сыновей Арсама и Гобрия, которые были военачальниками в ходе греческой кампании, и дочь Артазостру, будущую спутницу Мардония.

Статус женщин дворца определялся их отношением к царю царей, при этом имя могло не упоминаться. Для женщин было отведено отдельное крыло внутри дворцового комплекса, но они не жили в уединении гарема. Женщины царской семьи наслаждались экономической независимостью и были вправе путешествовать самостоятельно. Они имели прямой доступ к царю, делили с ним пищу и сопровождали в походах.

Царица Артистона была одной из наиболее могущественных женщин царского дома. Ей принадлежали земли в провинции Парсы. Область расположена практически целиком в горах Загрос, лишь северная часть провинции находилась в солончаковой пустыне Деште-Кевир. В центре и на западе расположены большие солёные озера. Полноводные реки Зохре, Далаки и Кор голубыми лентами извивались между гор, но не были судоходными. Газели, олени, дикие горные козлы и бараны обитали там постоянно. Многие виды птиц, в особенности утки, аисты и ласточки, мигрировали в этот край на зимовку. Артистона управляла обширными угодьями в Парсе, давала письменные инструкции по поводу административных вопросов и оплаты счетов, используя собственную печать для заверения платежей. Кроме того, и Артистона, и её старшая сестра Атосса нередко путешествовали между своими владениями.

***
Высокий стройный евнух помог Гульзар выйти из колесницы и грубо взяв за руку, привёл в покои Аместриды. Царица сидела на широком ложе, застеленном мягким и пушистым ковром, среди множества подушек.

Евнух швырнул Гульзар к ногам царицы. В пыльной одежде, без утренней ванны и косметических процедур, со спутанными волосами, она представляла собой жалкое зрелище. Гетера подняла глаза и заледенела – на неё пристально смотрели глаза Аместриды. Гульзар поняла, что от этой волчицы, всегда борющейся за справедливость, ей пощады не будет.  Иступленная ревность царицы к наложницам Ксеркса и здесь нашла свой выход.

При виде Гульзар Аместрида отставила бокал с прохладным медовым напитком и в гневе подалась вперёд.

– Как мы поступим с этой гиеной? – спросила Артистона.

– А что думать, всё придумано до нас. Мы поступим справедливо, как следует царственным особам, – ответила Аместрида и подняла глиняную табличку.

– Я уважаю порядок. Вот свод законов царя Хаммурапи. Это наш вавилонский народ, мы чтим его законы. Хаммурапи жил больше тысячи лет назад, но прославил себя тем, что создал одни из самых строгих, но, честных и справедливых законов. Мы и поступим по закону.

Гульзар ещё ничего не понимала, она боялась сказать о Габриасе, не зная, чья кара будет сильнее.

– Отведите её. Пусть с дороги поплавает в бассейне. – Аместрида сделала знак евнуху.

Здание гарема напомнило Гульзар о молодости. В гареме была любовь, поклонники, подарки. Но она была так красива, что считала, что её место не здесь и не желала быть просто наложницей. И сейчас судьба вернула Гульзар сюда снова.

Евнух привел Гульзар в большой зал, отделанный белым мрамором. Взгляд женщины утонул в лазурной глубине бассейна. Она опустилась на прохладную мраморную скамью. Рядом с ней, не отходя ни на шаг, улыбаясь, присел евнух. Гульзар посмотрела на него и оцепенела. Мужчина улыбался и его губы странно блестели, издавая знакомый приятный томный запах. Он обнял Гульзар и поцеловал. Вода в бассейне колыхнулась и показалась красной и усыпанной лепестками роз. Евнух грубо столкнул её в бассейн.

– Чего тебе не хватало? – тихо сказал он. Но Гульзар его уже не слышала.

***
– Ты стала ещё более жестокой, – сказала Артистона, пристально глядя на Аместриду. – Когда я не смогу управлять делами в империи, ты должна заменить меня. Я надеюсь ты будешь великодушной.

– Ксеркс велел наказать её так, чтобы все ужаснулись. Он мог просто утопить её или заколоть. Или закопать живой. Но мы поступили с ней милосердно и по закону. Уставшая от долгого пути и измученная мыслями, она даже ничего не успела почувствовать. Ты помнишь то время, когда ей помогла Атосса?

Аместрида поворачивала кольца на руке, словно завершала дела и продолжала:

– Мне жаль Бахрама. Я сейчас не знаю, кто может его заменить. Конечно, эта змея заслужила свою смерть.

Ещё не успокоившись от содеянного, Аместрида отыскала опору своей жестокости и напомнила Артистоне о прошлых событиях:

– В нашей династии много беды было от женщин. К северо-востоку от нашего царства простирались земли племени массагетов. Ими правила царица Томирис. Твой дед Кир сначала предложил ей вступить с ним в брак. Однако гордая царица отвергла предложение Кира. Тогда он двинул свою многотысячную армию в страну реки Сырдарьи. Сначала массагетам сопутствовал успех, но потом персы хитростью одолели часть массагетского войска и среди погибших был сын царицы. Она дала клятву напоить Кира кровью, и легкая стремительная конница массагетов внезапными налетами измотала армию персов. В одном из сражений был убит и сам Кир. Томирис приказала наполнить кожаный мех кровью и засунуть в него голову погибшего врага. Кир… Ведь многие считали царя Кира Великого образцом правителя – мудрого, твердого и умелого, но ему пришлось пасть от руки женщины. Атосса была его достойной дочерью.

Артистона уже не раз слышала эту историю от Дария, поэтому сказала царице, что устала и отправилась в свои покои. Она уже хорошо знала Аместриду и то, что царица всегда хотела выглядеть справедливой и великодушной. Артистона думала, что её племяннику Ксерксу всегда не хватает душевного комфорта, которого его ревнивая жена дать не может.

Не успела Аместрида насладиться своей расправой с греческой гетерой, как в покои вошла Атосса. Увидев её, царица резко поднялась и шагнула навстречу.
 
– С каких это пор ты позволяешь себе устраивать суд, не поставив в известность меня! – гневно произнесла Атосса.
 
– Царица! Я поступила по закону!

– Ты поступила так, потому что ты – дочь наложницы, стремилась лично отомстить греческой гетере! Ты никогда не станешь настоящей царицей, пока будешь постоянно думать о своём происхождении! Гульзар заслужила самое жестокое наказание, и это было бы исполнено, но ты поставила себя с ней на один уровень. Ты показала всем, что можешь поступить так же подло, как она! О настоящей царице должны думать и говорить, что она великодушная госпожа, а не яростная тигрица! И самое главное, о чём ты даже не подумала – мы теперь не узнаем, кто заставил Гульзар отравить Бахрама. Нам неизвестно имя врага Ксеркса, твоего мужа, царя Персии! А это значит, что Гульзар боялась его больше, чем самого царя!

Аместрида злобно сверкнула глазами, но сдержала себя и промолчала.

– Я не взяла с собой плётку, пожалела твою красоту! Как мне не хватает здесь Фелиции! Она могла бы стать настоящей царицей, хотя тоже дочь наложницы. Но никто не посмел бы ей об этом сказать! Она достойная дочь царя!

Атосса схватила красную накидку и швырнула на полуобнаженную Аместриду.
 
2009 г.