Червь сомнения

               Здесь о том, что когда-то послужило сомнением, а стало утверждением истины. И крест без веры невозможно принять, т.е. для одних он как утверждение, для других же он – сомнение. А именно, чтобы ни разумом, ни умом, ни железной логикой, а только верой, как сказано – «для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие» (1Кр.1:23).

Сотвори дела её, веры, и ты её получишь. Дела же её мы все, все знаем – «Возлюби!» Разбойник на кресте – яркий пример сему, т.е. не имея веры, но сотворил «Возлюби!» и в одночасье получил её, а с нею и спасение. Смотрите, ни на душе, ни на теле ни одного светлого пятнышка, даже надежды (пустота, вакуум, совершенная безнадёжность) и жить осталось считанные часы, и всё же превозмог, пересилил, успел забыть себя ради другого. Это подобно чуду: вновь возгореться костру почти погашенному - полностью прогоревшему и водою залитому!

Крест же и сегодня для одних, как убеждение, как доказательство веры, для других же - сомнение и полное непринятие. В этом-то и ДИВО, означающее, что не от «человеков», а от Бога!

ЧЕРВЬ (фрагмент картинки «Злодей»).   

                Действительно, почему разбойник? Разве мало нас не преступающих закона, но и за всю жизнь так и не достигших Царствия Божия? Разве мы не сожалели о своих малоприятных поступках, или может мало было искренности в наших самоосуждениях? И недостаточно ли, вторя поэту, сказать о себе.

«Не злодей я и не грабил лесом,
Не расстреливал несчастных по темницам.
Я всего лишь уличный повеса,
Улыбающийся встречным лицам.»
(С.Есенин. Я московский озорной гуляка.)

Кто-то скажет, не искали Царствия Божия. Хорошо, не искали. А он (благоразумный разбойник) не только не искал, но даже не мог и думать об это.
Искреннее покаяние? Да.
Однако, здесь было ещё что-то другое.
Ведь тогда там, на Голгофе, всё разделилось на верхних – кто на кресте и на нижних. Это сегодня через пространство и время те события оказались великими и значимыми. Тогда же в глазах участников всё представлялось банальным, обычным наказанием преступников. Одним словом, это происшествие, как и многие подобные сему и забытые, должно было кануть в лета и напрочь стереться с человеческой памяти.
(Одним словом:)

«А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля» (Лк.24:21).

Сейчас там на верху с Ним только двое. А как много их было рядом, тогда в минуты Его славы и триумфа. А как хорошо было сидеть и затаив дыхание заслушиваться Его рассказами и притчами, такими родными и сердцу понятными или вместе с Ним давать волю чувствам и обличать этих слепцов -

«… оцеживающие комара, а верблюда поглощающие!» (Мф.23:24).

И вот же, искушение - это нечаянное испытание! Совсем другое дело быть рядом и оказаться соучастником Его страданий, попытаться примерить на себе муки и страсти крестовые. Поэтому в самые трудные минуты с ним оказались только они – злодеи, и то не по собственному желанию, а кто же пожелает на крест, разве только безумный? Словом, здесь все благонадёжные и законопослушные оказались по другую сторону – в «нижних», и ни один не захотел … подняться выше - к «верхним».
Я, обращаюсь к нам, ревнителям и быстрым на осуждения и негодования, - по чаще вспоминать этот факт, что страдания крестные с Ним разделили не святые и даже не просто граждане, им оказалось не под силу, а грешники из грешников. А раз разделили, то и поддержали! Как бы не было парадоксально, но это, как раз, и есть та самая «чаша холодной воды». Да! без желания, да! с принуждением, и всё же «напоили одного из малых сих». (Мф.10:42). А кто же носится на миру; с «чащею», как с торбою предлагая всем направо и налево? Не тогда ли и совершается по любви (по вере), когда никаких уже нет сил и желаний, и приходиться нудить себя за бесполезного (ну просто без всякой надобности) ТЕБЕ «просящего», и не тогда ли таинственным, чудным образом, вдруг он, «просящий», становиться (оказывается) «ближним твоим»?

«Вот, наступает час, и настал уже, что вы рассеетесь каждый в свою сторону и Меня оставите одного; но Я не один, потому что Отец со Мною.» (Ин.16:32)

Наступил момент, когда даже истинные ревнители по Богу стали вне Его, если не сказать – против. И неправильно думать, что в «нижних» не было ни одного храброго и волевого, готового перейти к «верхним». Нет! Было достаточно и тех, и других. Просто … (вот же и здесь!) Просто, какая сила и какое мужество устоит против этого червя – червя сомнений!

- «А мы надеялись было, что Он есть Тот …» (Лк.24:21).

Это потом Он взойдёт на небо и сядет одесную в Силе и в Славе, как тогда на Фаворе, и Дух изольётся, да так, что не только мужи испытанные, храбрые, а и малые дети, готовы будут перенести любые ужасные и жуткие мучения только за одно, чтобы называться Его учеником. Потому, какие могут быть теперь сомнения? И где теперь этот червь? Вот и Павел, будучи ярым и непреклонным гонителем, до мозга костей фарисеем, только однажды услышав голос Его, уже никогда не усомнится и будет верой и словом служить Ему, многократно умирая за Него и вновь оживая ради Него, до последнего вздоха, до самой смерти.
О чём и пишет он Тимофею из Рима, из последнего своего приюта.

«По сей причине я и страдаю так; но не стыжусь. Ибо я знаю, в Кого уверовал, и уверен, что Он силен сохранить залог мой на оный день.» (2Тм.1:12).

Вот это и есть то, что уничтожило страшного червя! Вера – неземная сила, духовный стержень, с которой всё возможно человеку!
…
Всё это будет! Будет потом! А сейчас? … А сейчас Он остался один. Ну почти один и только Отец и эти двое «несчастных», как бы случайно «попавших под руку», и … и «тьма по всей земле».