Дети Военного Сталинграда Ч3

Ч2 по ссылке: http://proza.ru/2022/09/28/987

       *Розочка.
    Пришли, наконец, но не в дом (хотя дом стоял целый, этого района бомбы еще не коснулись), а спустились опять в наспех вырытое «бомбоубежище», которое не пробьёт только осколок, и то, если бомба упадет подальше. Уложили меня на лавку. Бабушка, плача, причитая, осматривает меня, мои чёрные ноги. Спрашивает меня: - «Не больно ли тут?» Всё ощупала, а мне ничего не больно. Я твержу, что ног у меня нет. Но ноги, то есть, только стали сплошным синяком, до самого паха. Это не синяк даже, а головёшки обугленные, бесформенные. Они всё причитают около меня при свечах, а я думаю о другом и требую забыть обо мне, потому что в доме у вокзала осталась Розочка.
 
    - «Она одна в разрушенном доме! Идите, заберите её!» - я уже кричу. Тогда только все поняли, дошло до них. Первой кинулась мама: - «Розочка! Нонна убита! Бежим, пока затишье! Нам хватит времени забрать ее!»

    Мать с отцом побежали наверх. Бабушка их боится отпускать. Убежали. Прошла вечность в ожидании. И ... успели. Ура! Прибежали с Розочкой. Всё та же наша красавица, только грязная, но целая, даже испуга в личике нет, слёз тоже нет. Они уже все вылились и размазались по щекам. Остались только всхлипывающие вздохи.

    Потом мама рассказала, как они прибежали к разрушенному дому. Розочка стояла в проёме окна, перепуганная, одна. Кругом одни развалины. Окна высокие. Стоит, всхлипывает, уже не плачет. Потом родители ещё раз сбегали туда, найти что-нибудь из вещей. Но там уже поработала зажигательная бомба. Обмыли её, обласкали. А радости нет в её личике. Жмётся ко мне. Лежим вместе.

    Прошла беспокойная ночь. Налёты, налёты, пушки, зенитки слышны, но нам уже не страшно. Мы уже знаем, куда полетят бомбы.

    Раннее утро. Засобирались мои родители куда-то. Куда? В госпиталь, за Толей, опять успеть до налёта. Успели. Но пришли одни. А где Толя? Нет там его. Их всех увезли. На баржи, погрузили и отправили через Волгу. Но ведь её бомбят, пройти баржам не удаётся! Всё равно стараются отправлять. Жители города тоже бегут на баржи. Что с ними дальше никто не знает. Говорят, Волга красная от крови. Немцы стараются не пропустить ничего, что может уйти за Волгу. Отцу приходится бежать на спасательные работы, он продолжает дежурить. Опять убежал к своей типографии.

    Прошло так несколько дней. Стали собирать Розочку. Куда? Вцепилась я в неё, она обхватила меня. Мама уговаривает меня: - «Надо. Мы ведь не родные ей. Надо отвести её к её бабушке. Ведь папа с фронта приедет, так хоть её найдёт у своей матери. А с нами? Мы не знаем, что будет с нами. Там у них убежище под домом хорошее. Выживут».
    Их дом находился недалеко, за оврагом, на улице Медведевской. Теперь её переименовали. И милой Енисейской тоже давно нет, забыли, что была такая...

    Отняли у меня Розочку. Мы плачем. Закутали её, взяли уже на руки. Я хочу вскочить, отнять, уговариваю: - «Отдайте Розу! Ведь её бабушка плохая, она ненавидела тётю Нонну за немецкое происхождение».
    - «Ничего», - говорит мама, - «зато Розочку будет любить. Она же внучка, дочка сына».
 
    И унесли. Потом рассказали, как встретила бабушка. Сколько было счастья, когда увидела девочку живой! И сколько горя, когда узнала подробности гибели снохи. Как она была благодарна за спасение девочки.
 
    Да, Розочка осталась жива. Её отец вернулся с фронта живой, нашёл родных в Сталинграде же. Но нас разыскать не сумел. Встретился с ним мой отчим, когда Розе было уже шестнадцать лет. Видел её. Мне не пришлось. Взрослые были правы, ей было лучше у родных. А нас еще долго носило....

       *Овраг.
    После ухода Розочки стало мне неуютно, трудно. В подземелье сырость, духота. Все выходят наверх, а я прикована к лавке. Наконец, Слава несёт мне пару костылей. Сделал сам. Ну и мастеровой же он был. Заботливый. Но стать на них я не могла. Опоры ног нет. Однажды вынес он меня на воздух. Усадил на скамеечку. Костыли рядом. Самолетов нет, мины не летят, снаряды тоже. Тихо. Солнышко пригревает. Хорошо. Сижу и думаю: - «Все ушли по своим делам (а главное дело - рыть пещеру в овраге), если прилетит самолет (хоть разведчик - они иногда стреляют), я встану и сама спущусь вниз». И... спустилась. Прилетел долгожданный. Схватила костылики свои из дощечек, подставила под мышечки, напряглась, поднялась, рванула ноги вперёд.... Костыли остались сзади, я лечу кубарем в убежище. Глубоко. Прилетела и села. Ничего не сломала. Мягко приземлилась. Зато сама. Меня ругают: - «Зачем кинулась? Ведь самолет просто пролетел мимо». А я им: - «Он мог и стрельнуть».

    Наконец, у нас новоселье. Шикарные апартаменты - пещера. Меня перенесли туда. Там не так опасно. Ведь со стороны Волги стали летать самолеты со звёздами. Бомбили тоже. Да ещё стреляли с берега пушки, минометы, Катюши. До нас они не доставали. Мы на безопасной стороне.

    Долго мы жили между двух огней, в самом буквальном смысле. Прилетели немцы - бомбят, строчат. Включают сирену – «психическая атака». Рёв необыкновенный, да так низко летит. Волосы дыбом. Уши заткнёшь, да мало толку. Всё тело слышит. Дрожь, страх, хоть голову в песок зарывай. Прилетят бомбардировщики - считаем, сколько бомб теперь бросил каждый. Смело считаем. Знаем, что они улетят далеко, нас не достанут. Улетели на запад, летят с востока. И всё думают, что в этих овpaгах засел враг. Надо его уничтожить. А тут сидим мы, и никакого врага, никаких солдат нет. Ни наших, ни чужих.

    Только по соседству, в пещере что-то странное. Бегает одна женщина. Добывает воду, таскает, что-то варит, и всё одна. Оказалось, она таскает в пещеру раненых солдат. Но недолго это продолжалось. Прямым попаданием бомба уничтожила всех.

    Есть нечего. Наши ребята убегают на время куда-то. Вдвоём всегда. Гена и Слава. Смотришь - притащили сахару. Побывали на сахарном заводе. Разбило завод, сахар валяется. Узнали, что разбит спиртовый завод - туда. И никакие запреты им не помеха. Несут ведро спирта.

    Вот это меня и спасло. Спирт! Бабушка без конца растирала мне спиртом ноги. Через пару недель на ногах стали появляться белые розочки, особенно на правой. Левую труднее было спасать.

    А ребята продолжают шнырять кругом в поисках пищи. Разбит состав с пшеницей. Принесли ведро пшеницы. А воды где взять? Река далеко, опасно туда бежать. В овраге бежит тоненький ручеек, но это грязь, а не вода. В овраге какой только гадости нет! И кошки, и собаки, и люди погибшие... Ничего, выкопали ямку, водичка скопится - выберут. Тут же костер разжигают, варят пшеницу. А как вкусно! Да с сахаром! Объедение! А если дождик пойдёт - совсем праздник. Дом то стоит. Только на втором этаже за огромной дырой в стене лежит не разорвавшаяся бомба. С крыши бежит дождевая водичка вкуса железа, гари и еще непонятно чего. Но это же вода!

    Однажды прибежал отец: - Собирайтесь, разрешили эвакуироваться. Но куда? Как? Никому теперь не выбраться к Волге немцы уже стали захаживать в овраг. Накануне Славин товарищ и одноклассник отправились на пристань семьёй. Они были евреи. Проводили их. Но вскоре прибежал один Миша. Рассказывает: - «Стали переправляться через Волгу, налетел немец, в баржу попала бомба…». На его глазах погибли все: и мать, и сестры, и бабушка. Один он выброшен был волной за борт. Был в сознании. Пытался спасти сестрёнку, но она умерла. Плавал он прекрасно и поплыл. И почему только в экстремальных условиях людей тянет домой, хотя дом уже не существует?
    - «…после фугаски поработала зажигалка…» - рассказывает взволнованно Миша. Его выругали, что прибежал к нам. Надо плыть обратно, за Волгу, здесь уже немцы, убьют. И он побежал. Уходя, Миша сказал: - «Не поплыву за Волгу, останусь бить немцев, отомщу за родных!» Его дальнейшей судьбы мы так и не узнали.

    Ребята всё бегали. Побывали на маслозаводе, где в огромных чанах стояло подсолнечное масло. Но залезть с толпой народа на чан не посмели. Люди под напором снизу падали в чаны и тонули.

       *Катюша.
    Прошло около месяца. Ноги мои стали слушаться. Больно, но становилась на ноги, ходила уже с помощью костылей. Часто стали заглядывать в пещеру немцы. Бомбить стали реже, или мне казалось. Зато снаряды, мины, жужжа, не давали покоя.

    А самое страшное произошло однажды, когда мы с двоюродной сестрёнкой в затишье подошли к дому (он всё стоял), во двор. Мы сели на высыхающую траву. Наступала осень. Во дворе росла высокая дикая трава. Наша самая любимая трава (как деревья она была для нас) это так называемые «веники». Все знают этот сорняк. Если свяжешь, получается веник или метла. Ею всегда подметали двор. Мы любили играть в ней. Нас не видно. Двоюродной сестрёнке Томе три годика было тогда. Взрослые рядом, занимаются своими делами. Тихо, будто кончились бомбежки и стрельба, наступил мир.

    Вдруг, да, вдруг, будто из-под земли и с неба, произошло что-то ужасное, раздался такой треск, гул, оглушающий, леденящий сердце звук. Нет, это не звук, это трескается земля, дрожит не только земля, но и воздух. Никто ничего понять не может. Взрослые здоровые исчезли в подвале мигом. Я не иду, я ползу, тащу за собой Томку. Она сопротивляется. Мне не до зла. Подползла к ступенькам, надо подняться на них, а ноги опять отказали. Я толкаю, подсаживаю Томку. Она, кажется, кричит, но без звука. Звук посторонний забивает её плач.

    Так и не сумела я её подсадить, когда ощущение конца света прошло, и наступила снова тишина. Произошло это в считанные секунды или минуты - разве поймёшь в таком аду. Я, измученная, лежу под порогом, рядом сидит Тома. Плачет, но всё глухо. Ничего не слышу. Наконец, выбегает мама, и все остальные из подвала. Вспомнили о нашем существовании. Пыли в воздухе было столько, что солнце затмило. Тут-то мама и вскрикнула: - «А про детей-то и забыли!»
    Я их понимаю - происходило что-то непонятное, страшное и необычное для всех. Неудивительно, что взрослые забыли о нас. Забудешь тут обо всем.

    Стали гадать, что же это было. Никаких предположений. Слава с Геной сбегали куда-то и прибежали с новостями. Это где-то, совсем рядом, стреляла Катюша. Но её уже и след простыл. Уехала. Да, недаром немцы ненавидели и боялись нашей Катюши. Это пострашнее бомб и всякого другого оружия. А главное, невозможно уничтожить, она на ходу. Отстреляла и уехала, ищи ветра в поле.

Ч4 по ссылке: http://proza.ru/2022/09/28/1020