Магия от природы

Карлос быстро взмахнул рукой. Возникший в ладони шар света осветил размытый ливнем перекрёсток.
— Где Фиральд? Ты же сказал, что придёшь с братом!
Сутулая фигура в дождевике рядом с бородачом Карлсом переминалась с ноги на ногу.
— Я долго уговаривал его, но он всё-таки решил остаться с теми... ну, которые не верят.
— Я так надеялся, что он будет за нас.
— Я старался быть убедительным.
— Сейчас это уже неважно... Сколько ещё человек ждать?

Старик обвёл шаром в ладони вокруг себя, чтобы лучше рассмотреть всех, кто собрался.
— Кажется, всё. Нас должно было быть семеро...
— Да. А теперь шестеро. Ну, хоть что-то, — вздохнул Карлос. — Пойдёмте. Следуйте за мной.

Небольшая группа людей в дождевиках собралась в этот поход в явно неподходящее для этого время. Время близилось к полуночи, ливень не утихал несколько часов, тучи на горизонте угрожающе моргали серебристыми глазами молний; в такое время лучше всего совершать что-то, долженствующее остаться тайной. Путники шли по грунтовой дороге, поросшей травой, подскальзывались на скользкой глине и чертыхались.

— Ну-ну, — поучительно бурчал предводитель, — лучше зажгите себе такой же фонарь, чем не глядеть себе под ноги.
— Ты же знаешь, Карлос, у нас мало маны, — сконфуженно пробормотал белобрысый парень слева от седого вожака.
— А, точно. Ну ничего, скоро всё изменится, — заботливо произнёс Карлос и приподнял фонарь в руке повыше, чтобы всем было лучше видно дорогу.

Группа людей шла по дороге долго, травы на ней становилось всё больше; местность становилась заброшенной. Молодые путники поочередно спрашивали, как долго ещё осталось идти, но Карлос отвечал расплывчато и сердито. «Назвался груздем — полезай в кузовок и не ворчи» — думал он про себя. Потом вспоминал себя молодым и добродушно ухмылялся. Он был таким же нетерпеливым и горячим; почему тогда он должен ждать от этих юнцов чего-то другого? Он один знал, что пункт назначения уже совсем скоро, но им руководило игривое желание разогреть интригу в горячих мыслях путников.

Наконец, предводитель остановился и тихо, загадочно протянул:
— Ну, ребята, вот мы и прибыли.
В местности не было ничего выдающегося, та же заросшая дорога, та же непроглядная чаща по бокам. Юные умы принялись крутить головами по сторонам.
— Но Карлос! Здесь ничего нет!
— Оглядитесь внимательнее.

———————————————————

Я до последнего испытывал хмурый скептицизм в мыслях об этой затее, хотя и хотел бы верить в неё. Мой брат оказался совсем близко к обывательскому мнению и отказался от неё прямо за час до похода, но мой рассудок щекотала соблазнительная мысль о том, что магию можно получать от природы, а не покупать за ману, которую нам платили за тяжелый и бессмысленный труд всё меньше и меньше.

К тому же, я знал, откуда эта мана — в нашей стране уже давно практиковалось мано-рабство. Самых разных, чаще одиноких, людей крали нелегальные организации и увозили в притон для донорства жизненной силы. Её перекачивали в ману и предлагали другим компаниям, а те в свою очередь были заинтересованы в привлечении трудяг на свою грязную работу без уважения и обычной оплаты. Никто в здравом уме не пошёл бы на такую работу, если бы не магия. Её хотели все, и только олигархам доставались безграничные возможности. Их жизнь блистала магическими сливками благодаря прикрытию нелегальной кражи жизненных сил; они просто оказались в правильное время и правильном месте, а кража людей стала обычным «преступлением в законе». В стране даже пропавших детей уже перестали оплакивать — все знали, что они отправились во всеобщий котёл добычи маны, а как добывать её другим способом, никто не знал. Выбора не было.

Или был? В астрономическом колледже я познакомился с одногруппником, который сразу стал казаться мне особенным и разжег мое желание общения с чем-то необычным в нём. Я не ошибся: он состоял в тайном кружке магофилов. Я рос в бедной семье, где верхом изобилия считалось раз в месяц применить магическую уборку в доме, но мое воображение и чутьё подсказывали мне, что магия — это нечто невероятно могущественное и прекрасное, недоступное простым людям по какой-то несправедливости. Меня тянуло к людям, которые знали об этом больше, но никто не принимал меня всерьёз, и я оставался хорошим приятелем «из тех трущоб». Равендор был первым, кто увидел во мне друга и предложил по-настоящему погрузиться в изучение магии, пригласив меня в кружок.

Бывший профессор психологии, пожилой Карлос Вердольф руководил кружком. Он всегда был наполнен энтузиазма и молодецкой энергии; счастливчик, который застал времена широкой доступности магии. Поговаривали, что он даже застал работу магических лицеев. Естественно, Карлос был зол и разбит, когда тридцать лет назад новое правительство сменило курс на лишение населения магии для своих личных нужд, разделив его на «могучие» слои общества и «отбросы». С тех пор им владела идея возвращения былого могущества каждому человеку его города, а то и целой страны.

Когда я присоединился к кружку, магический верховод немногочисленной группы столь же полных энтузиазма молодых людей поделился теорией природной магии, которую может получать кто угодно вне зависимости от сословия; нужно лишь развить эту забытую естественную способность. Но так как люди слабы и забыли себя, рассказывал профессор, подтолкнуть их в этом векторе развития могут места Силы — природные источники всплеска естественной маны. Его карта местности уже содержала два таких места, которые он уточнил и проверил. Следующим этапом было собрать группу добровольцев, которые все вместе могли бы попробовать действие мест Силы. Равендор не раз приговаривал, что я пришёл в лучшие времена магофилов, и мне несказанно повезло.

К моему удивлению, в группу добровольцев записалось меньше трети кружка. Я разговаривал об этом с Равеном; он считал, что остальные ребята боятся проблем с блюстителями общественного порядка. Если их поймают за таким походом, велик риск угодить в мано-рабство в качестве наказания за магическое инакомыслие. Я ужаснулся самой возможности такого исхода, но посчитал, что цель слишком прекрасна, чтобы хотя бы не попытаться. Я был одним из первых, кто записался в группу похода.

Ещё я затянул в кружок своего брата и даже уговорил его записаться в поход, но догадывался, к чему это приведёт. Я поздно осознал свою ошибку. Он оказался сторонником курса правительства и мечтал стать олигархом, а наш кружок он обозвал «глупой самоделкой» прямо перед походом, смеясь в лицо моему вопросу, пойдёт ли он со мной. Я до последнего надеялся образумить Фиральда, пробудить в нём чувство магического равенства, даже поверил в его намерение идти со мной. Каков актёр!.. Как поздно я понял, что его склад ума не предполагал мировоззрения, подобного моему!..

Погода в тот вечер была отвратительной, я едва отыскал старый отцовский дождевик, чтобы не вымокнуть до костей. После встречи на перекрёстке в частном секторе города мы отправились за профессором. Дорога казалась бесконечной, но в самый неожиданный момент Карлос, наконец, сказал, что мы пришли. Я не верил своим глазам — вокруг ничего не изменилось, но наш седовласый предводитель попросил нас оглядеться внимательнее. Я первым заметил едва угадывающееся свечение около огромного пня в десятке шагов от дороги в глубине чащи. Профессор Вердольф заметил мой вопросительный взгляд, таинственно улыбнулся и кивнул, поманив меня с собой. Мы подошли к пню и сели на самый его край.

Свет прошил меня насквозь мириадами лучей-спиц. Он остро стремился вверх из пня, хоть и был невидим, потому что внешне ничего не изменилось, а стена ливня всё также сгущалась вокруг, но всё моё существо бесконечно расширил головокружительный взрыв. Мне казалось, я превратился в извергающийся вулкан сил и энергии, меня разрывала буря нахлынувших чувств. Звук ливня становился всё тише и дальше, но какие-то новые чувства нащупали каждую его каплю, предугадывали каждую вспышку молнии на небе. Профессор, сидящий рядом, по ощущениям разбух и стал огромным колоссом, больше напоминающим сгусток неземной магнетической силы, чем живое существо. Неужели я такой же гигант? Новые чувства направились на изучение себя. Я оказался ещё более масштабным сгустком невероятной силы, которая плескалась фонтаном через край меня, роняя «капли» энергии на всё вокруг, а молнии, казалось, танцевали вокруг меня особый торжественный танец.

— Знаешь, Белфар, — услышал я мягкий полушёпот профессора издалека и в то же время будто прямо у себя в голове, — ты будешь предводителем движения освобождения народа. Я с самого начала чувствовал, какой силой ты обладаешь.
Ощущения грандиозной мощи происходящего стихли ненадолго, затуманившись образом брата, который смеялся мне в лицо несколько часов тому назад.
— Он всегда будет против, — полушёпот Карлоса стал более серьёзным и тревожным, а внутреннее ощущение его голоса в голове распустилось багровым бутоном будущей боли. — Однажды вам придётся предстать лицом к лицу, и тогда магия преумножится или исчезнет навсегда.

Резкий толчок снизу и сзади отбросил меня с места, где я сидел и видел себя могущественным колоссом. Парни из группы собрались вокруг меня и загалдели.
— Ну что, как это было?
— Ты что-нибудь видел?
— Это было больно?
— Чувак, ну ты и крутой, первым пошёл!
— Расскажи, как оно!
— Расступись! — прозвучал плотный баритон профессора. — Человек впервые испробовал место Силы, имейте совесть.
Юноши почти синхронно отошли от меня. Я с трудом приподнял голову и благодарно кивнул Карлосу.
— Без меня на пень не садиться! — грозно воскликнул Карлос в сторону толпящихся юнцов, прежде чем склониться надо мной. — Ну, как? Не ушибся? Давай руку.

Профессор подал мне руку, и я встал на трясущиеся слабые ноги. На мой вопросительный взгляд он ответил: «В первый раз я чувствовал то же самое». Я не увидел, чтобы он сказал что-то ртом; очевидно, он передал мысль телепатически. Я слышал, что приём телепатических сообщений — один из самых затратных видов магии. Пришлось унять панику, поднявшуюся удушливой волной к горлу; первая реакция была такой относительно моей обычной реальности, где мана на вес золота. Но я ведь только что побывал в месте, где взял естественную ману, так что мне не о чем беспокоиться. Карлос подмигнул в подтверждение моей цепи рассуждений.
— Скоро сил будет больше, чем когда-либо до этого, но сейчас не стесняйся просить помощи, если чувствуешь, что ноги подводят тебя.
На этот раз вслух. Бережёт мои непривыкшие к доступности телепатии нервы. Спасибо, профессор.

Я с любопытством смотрел, как радостно подпрыгивают ребята, посидев на пне некоторое время. Почему меня отбросило? Никто из них не отлетел от пня, тем более так далеко, как я. Я подошёл к профессору.
— Помнишь, что я говорил тебе, когда мы подключались? — тут же ответил на мое приближение седовласый предводитель юных магов, задумчиво проглаживая бороду.
— Про брата помню. И что-то про силу.
— Ты поведёшь за собой целый народ, Белфар. Может быть, даже целую планету. Относись к своей задаче серьёзно и усердно изучай магию, и я уверен, всё у тебя получится.
Голос наставника был уверенным и заботливым, и всё же меня облило прохладной волной шока с головы до ног. Легкое дежавю ущипнуло меня за мысли, и тут я вспомнил то, как мы с Карлсом стояли там двумя исполинами, мощными извергающимися вулканами, но... я был больше.
— Хорошо, профессор. Я буду учиться у Вас.
— Конечно. А ещё у самого себя, — заметил наставник, согревая меня покровительствующим взглядом зелёных глаз. — Ты сам - главный источник своего могущества. Помни это всегда.

Да, я запомню. Иначе мне не выстроить фундамент этой новой жизни, рухнувшей на меня ошеломительным откровением.