Немецкий поцелуй. Глава 7

                Глава 7.
                Арабский след.
О том, что случилось на парковке между мной, Рупертом и турками, мама узнала тут же от Ин-гельда в тот же вечер. Мама прилетела через час, словно на крыльях, бросив работу. Боже, что тут началось!!! Налетели консульские представители, немецкие правоохранители, чуть ли не с разведки прибежали, приехали представители немецкого правительства с самого Берлина. Среди них был Йорг Цирке – президент Федерального ведомства уголовной полиции. Приехал сам Ральф Йегер – министр внутренних дел федеральной земли Северный Рейн-Вестфалия, а за ним один из руководителей кёльнской полиции - Арнольд Пликерт. Под их руководством поли-цаи забегали ещё шустрее. Они в мгновение ока нашли видеозапись в архивах дорожной поли-ции Кёльна и обещали найти каждого турка, зафиксированного на видеозаписи и наказать по всей строгости закона. Чувствовала себя дочерью президента, на которую совершили покуше-ние, в окружении более двух десятков официальных лиц Кёльна, был даже Юрген Ротерс – мэр Кёльна или как его называют в Германии – обер-бургомистр. Мама рвала и метала, едва не насмерть вцепившись в глотки немецких федеральных служб безопасности. Требовала приста-вить ко мне охрану помимо Ингельда, но мне удалось маму успокоить и отговорить от этого ду-рацкого шага. Ещё не хватало на уроках сидеть под бдительным взором телохранителей. Одного Ингельда хватало за глаза. Уверена, что он следит за мной даже, когда я сплю и что свидание с Дирком и Герольфом не прошло мимо его внимания. Иногда мне казалось, что я ощущала его холодный шведский взгляд в спину. А если это был не он? Тогда я развила в себе маленькую па-ранойю, и этот факт не давал мне покоя. Вся эта котовасия продолжалась до утра следующего дня, что я пропустила первые три урока. Спасибо за это Илхеми и его головорезам. Кэйтарайн звонила и  обеспокоено интересовалась, куда я пропала, пришлось почти час ей объяснять ситу-ацию и даже скинуть видео произошедшего на телефон. Потом в меня снова вцепились немец-кие правоохранители и всем скопом мы поехали в гимназию выяснять личность этого Илхеми у ректора Эббельсон. Представляю, как вытянулось лицо Стрыги, когда к ней завалились моя ма-ма, президент уголовного ведомства Германии, обер-бургомистр Кёльна и представитель руко-водящей верхушки кёльнской полиции с десятком своих подчиненных. Меня конечно туда не пригласили, а отправили на уроки, хотя мама сначала вообще хотела оставить меня дома. Я не против была остаться дома: я не выспалась, голова трещала от имен и должностей гостей в нашем доме, от расспросов и бессонницы, от шума и гама, устроенного немецкими представи-телями власти, среди которых была и мама. Но дома не представлялось возможным отдохнуть, и я выбрала уроки в гимназии, где меня радостно встречала Кэйтарайн.
Что до наших отношений с Рупертом, то об этом на следующий день знала вся гимназия. Опять спасибо Кэйтарайн. Трепло она редкостное, хоть и подруга отличная (оправдалась она тем, что ей было скучно без меня). Теперь под юрисдикцию её защиты попадала не только я, но и Ру-перт, как мой парень. Честно говоря, сочетание «мой парень»  по отношению к тихому Руперту до сих пор мне чуждо и вызывало отторжение. В тот день по гимназии мы ходили за ручку, почти всё время он проводил со мной и Кэйтарайн, мы вызывали у окружающих неоднозначное мне-ние. Гимназия восприняла эту новость с некоторым шоком, если не сказать больше, по крайней мере, большая часть была в полном ауте. О том, что я прокатила двух из самых красивых парней гимназии Дирка (и снова тут постаралась Кэйтарайн) и Герольфа, и начала встречаться с ботани-ком Рупертом – самым первым неудачником гимназии, знали уже всё. Правда, после такого фак-та, он перестал быть первым неудачником и поднялся в рейтинге неудачников в серединку списка. Был, оказывается, и такой.
Герольф не очень хорошо воспринял эту новость и ещё дважды за день пытался со мной погово-рить. Он сразу понял, что с Рупертом я начала встречаться назло ему (вот же высокомерный тип, хотя он в принципе прав) и Дирку (тут он тоже немного прав). Первый раз меня спасла Кэйта-райн налетевшая на него словно разъяренная фурия, что парень поспешил ретироваться. Второй раз ему повезло ещё меньше: он перехватил меня на парковке, схватив за локоть. Ингельд среа-гировал мгновенно, приняв попытку Герольфа, как нападение. Не знаю, как у Герольфа с изуче-нием единоборств, но Ингельд впечатал его в асфальт за долю секунды, легко ломая сопротив-ление парня. Пришлось вмешаться и спасать красавчика. Отделался парень легко: пыльной одеждой, легким вывихом руки и ссадиной на щеке, он столкновения с землей. Теперь и Ге-рольф знал о моей состоятельности: видела его большие от удивления глаза, когда мы уезжали на Ролл-Ройсе, а он приходил в себя на лавочке от столкновения с тротуаром. Похоже, что до этого ему никто об этом не сказал. На второй день после этого он ходил хмурый и мрачный, да-же отмахивался от Рэнэйт, но об этом позже. Девушку это сильно злило, но пока она не связала плохое настроение парня со мной. Сама Рэнэйт, когда узнала о том, что я встречаюсь с Рупер-том, долго ухмылялась и издевалась над Дирком.
- А ты с тараканами! – заявила она мне со стервозной улыбкой. – Не ожидала от тебя такого хода!
Похоже, Рэнэйт настолько не ожидала от меня такого, что я сумела сравнять наш счёт в теннис-ном противостоянии, а поначалу даже выйти вперед, но Рэнэйт быстро опомнилась, взяла в себя в руки и довела поединок до ничьей. А ведь я ещё была и сильно уставшая от бессонной ночи.  Теперь у нас было у каждой по 15 побед и поражений. Лучше к Руперту она относиться не стала, в отличие от меня и даже пригласила в выходные на конную прогулку за город. Правда, без Ру-перта, но с Кэйтарайн. Я согласилась (Кэйтарайн даже не оговаривается), хотя постоянно искала подвох в действиях, решениях и словах брюнетки. Пока для меня она не выглядела суперстер-вой. Надо было только сказать маме о том, что я выходные еду к Рэнэйт, а то опять панику раз-ведет. Не говорила я ей пока и про планы на каникулы, пусть сначала успокоиться, тогда я и вы-дам ей эту новость, надо только уговорить её не отправлять со мной Ингельда или другую нянь-ку. С неё станется, особенно после инцидента с турками.
Дирк воспринял новость о том, что я встречаюсь с Рупертом без энтузиазма и особо оскорбился этому, но фоне того, что он признался мне в своих чувствах и то, что я прокатила его со вторым свиданием. Даже попытался меня отговорить от этого шага с таким жаром и пылом, как будто я жизнь самоубийством пытаюсь покончить, но я была непреклонна (если честно, я просто сбежа-ла). Ничего не хотелось ему объяснять, ибо он оказался не столь проницательным, как Герольф, я и так устала зверски, а тут ещё он. Конечно, бегать от Дирка не лучший вариант и всё время так не получиться, но я пока придумаю, что ему сказать и отдохну немного. Так сказать, приду в се-бя. Вот Лисбет оказалась несказанно рада такому развороту событий, но примирения между нами не произошло. С Дирком она тоже не помирилась, хотя пыталась, но парень был злой и даже разговаривать с ней не стал.
- Ты не сможешь вечно от него бегать, - говорит Хайфа, когда Дирк вошел в класс, а я спрятала лицо в ладони.
Хайфа была очень рада моему выбору. Интересно, почему?
- Знаю, - морщусь я в ответ.
Руперта Дирк не трогал, тут я с него взяла слово, что он не тронет парня. Хоть на этом спасибо. Еще это задание от фрау Вальян, которое не сдвинулось не на дюйм. Сфоткать десять человек, двадцать фотографий, пять парней, пять девушек, а я пока составила лишь список, кого хотела бы сфоткать. Среди девочек это были Рэнэйт, Альбертина и Зельда из нашего класса, хотела Кэйтарайн, но готка отказалась, как я её не уговаривала. Две другие девочки были из старших классов: Чейми Чанг и Люсель Брю Киффер. Чейми Чанг – беженка из Китая, очень красивая, не менее красивая, чем Рэнэйт. Люсель Брю Киффер красотка-блондинка из 12-го класса – руково-дитель гимназисткой газеты. На случай, если кто-нибудь откажется, то я приглядела ещё трёх девочек из старших классов: Джайлан Кемаль-заде – турчанка из высокородной семьи, напле-вавшая на шариатские законы своего рода, любительница мини-юбок, Эйуми Брунхенвальд – японка немецкого происхождения, одна из подружек Рэнэйт, и Рейна Логенфельд – тихая ху-дожница из одного класса с Герольфом. Кэйтарайн сказала, что Рейна стала тихой, когда Герольф обманул её, использовал и бросил. Ещё один неприятный факт о красавчике.
С парнями обстояло сложнее, если с девочками я худо-бедно общаюсь, то парни… Среди парней я выбрала Дирка и Герольфа (это даже не обсуждалось), но, тем не менее, я нашла им замену, на всякий случай. Это были Эрик Вондервуд – англичанин с аристократическими корнями и высо-кородной выправкой, и Тейн Хайнц – капитан футбольной команды при гимназии, полузащитник и любимчик девушек. Трое других кандидатов это близнецы Уизли: Энджелбарт и Хильбербарт Рихтеры – друзья Герольфа, их я видела в первый свой учебный день и несколько раз после. По-следним кандидатом в списке был, пожалуй, самым легким, как мне кажется, герр Фредрик Ла-булэ – преподаватель музыки и самый молодой учитель в гимназии. Да, и фотоаппарат я всегда забывала дома, а на телефон фоткать совсем не то.
- Ингельд? – гляжу на его затылок. – А ты бы выстрелил тогда?
- Это моя работа, - отвечает швед спокойно, выруливая к гимназии.
- И тебя не смущает, что они несовершеннолетние? – снова спрашиваю я, машинально выгляды-вая в толпе учеников памятных турков и одноклассников, в особенности Кэйтарайн, Руперта, Дирка и Герольфа.
Ингельд ответил не сразу, молча подъезжая к парковке.
- Я служил в Муст после того, как ушел из лейб-гвардии, - произнес он, заглушив двигатель. – Муст это военная разведка Швеции. Нас учили многому, и мне приходилось убивать, в том числе детей. Не горжусь этим, но на войне бывает всякое, особенно на Ближнем Востоке, где любой ребенок может оказаться живой бомбой или просто воткнет тебе нож в горло, едва ты возьмешь его на руки. Обычно я стрелял не глядя, во всё, что двигалось или напоминало человека, так больше шансов было остаться в живых.
- Значит, ты имеешь лицензию на убийство? – Ингельд никогда не говорил со мной о службе.
- Да, - коротко отвечает швед.
После этого Ингельд молча открыл мне дверь.
- Заберешь меня после трех часов, у меня сегодня ещё теннисный поединок с Рэнэйт, - вздыхаю я. – Других дополнительных уроков у меня нет.
- Понял, - сухо кивает он и смотрит на меня, а потом протягивает мне черную штуковину разме-ром с зажигалку. -  Вот держи, это тревожная кнопка. На всякий случай, спрячь куда-нибудь, же-лательно не в сумочку, только так, чтобы не выпал.
- Ингельд, - гляжу на черную фиговину, напоминающую флешку.
- Не спорь, бери. Я не всегда могу быть рядом, а с помощью этого я смогу тебя найти везде, - швед вложил мне в руки тревожную кнопку и сжал мои пальцы в кулак. – Наказ твоей мамы, ко-гда ты отказалась от дополнительного телохранителя, это на всякий случай. Спрячь куда-нибудь понадежнее, например, в бюстгальтере. Она может тебе не пригодиться, но пусть будет.
Уныло киваю и убираю тревожную кнопку в правую чашечку лифчика поближе к подмышке. Бе-ру сумку с сиденья и выхожу из машины. Ингельд продолжает смотреть на меня, пока я иду к гимназии, отчего мне становиться не по себе.
- Эй, красотка! – грубый мужской голос с сильным турецким акцентом вывел меня из задумчиво-сти. – Ты невеста ботаника?
Поворачиваю голову и вижу турка лет тридцати откровенно бандитского вида с черной стильной бородкой в костюме тройка серого цвета и красных мокасинах на босую ногу. Тревожно огляды-ваюсь на Ингельда. Швед стоит возле автомобиля, и держал руку в области пояса чуть за спиной, но так что этого не замечали окружающие.
- Я не причиню Вам вреда, фройляйн, - турок поднимает руки перед собой. – Я пришел только поговорить об инциденте, произошедшем совсем недавно возле гимназии.
- Будете мне угрожать? – спрашиваю я осторожно.
- Почему сразу угрожать? – турок нагло усмехнулся. – Меня зовут Альтан, я дядя Илхеми.
- Это тот парень, которому Ингельд  челюсть сломал? – я храбрюсь, хотя перетрухала основа-тельно. – Скажите спасибо, что он не убил вашего племянника. Можете с ним познакомиться?!
- Воздержусь от знакомства с ним, - мужчина бросил взгляд в сторону шведа, который возвышал-ся над толпой учеников словно скала, машину, кстати, отсюда было не видать. – Ситуация вышла довольно щекотливая и я признаю, что Илхеми перегнул палку, но ваш человек сломал ему че-люсть и неплохо было бы компенсировать данный ущерб. Девушка я гляжу вы состоятельная.
- Компенсировать?! – я аж поперхнулась от возмущения, хотя ожидала нечто подобного. – Это ваш племянник напал на меня и Руперта, если бы Ингельда не оказалось рядом он и его дружки могли меня изнасиловать!!! Это я должна требовать компенсации!!! Они избивали Руперта!!! И к сведению, их разыскивают полицейские службы!
- Вы и в полицию пожаловались!? – турок болезненно сморщился, как от зубной боли.
- Я никуда не жаловалась, что не могу сказать о моем телохранителе, - сухо говорю я. – К сведе-нию, в Германии на каждом углу висят камеры, и преступление вашего племянника было зафик-сировано, их поимка вопрос времени. Пусть думает, прежде чем совершить что-нибудь и обду-мывает последствия. Я обладаю иммунитетом неприкосновенности и возле меня даже дышать нужно с осторожностью! – Во, я загнула! И откуда столько смелости, хотя ноги подкашиваются от страха?
- Неприкосновенности? – турок неприятно рассмеялся. – Не смеши меня, девочка!
- Я – дочь генерального консула Швеции, - сухо отвечаю я. – И как дочь консула обладаю имму-нитетом неприкосновенности, если вы не в курсе, мистер Альтан. Вашего родственника разыс-кивает не просто полиция, а Федеральная служба защиты конституции! Мне врать нет нужды, возле моего телохранителя стоит автомобиль с консульскими номерами или думаете, я просто богатая избалованная девочка?
- Я видел консула, она слишком молода, чтобы иметь такую взрослую дочь, - но в голосе турка появилось сомнение. Интересно, где это он видел мою маму?
- На вид лет 26, брюнетка под метр семьдесят, с голубыми глазами и очень дерзкая, её часто принимают за мою старшую сестру, - уверенно отвечаю я.
- Дочь конслуа, - Альтан произнес это с таким выражением лица и голоса, словно пробовал на вкус. – Нет, не думаю, что Вы врете, фройляйн. Это новая для меня информация, думаю, я посту-пил не лучше своего племянника.
Он ухмыльнулся, но даже не сменил положения своего тела, похоже, уходить он не собирался.
- Вот там стоит Ингельд, бывший профессиональный военный. Стоит объяснять, что это значит? Он умеет убивать и делает это весьма хорошо, - махаю в сторону телохранителя. – Стоит мне подать знак, и он пустит в ход оружие, не раздумывая. Так что, обсудим компенсацию?
- Не играй со мной, девочка! – хмуро произнес турок, бросая тревожный взгляд в сторону шведа. – За моей спиной стоит серьёзная организация.
- Пока не особо заметно, - говорю я осторожно. – Если вы серьёзная организация, то у вас крайне не серьёзные сотрудники, которая разменивается на мелкие угрозы 15-летним девочкам, не го-воря уж о подростках, компрометирующих вашу организацию.
Мужчина сверлил меня взглядом около минуты, после чего развернулся и пошел вниз по улице. Я облегченно выдохнула. Страшно было до жути, после чего одобрительно киваю Ингельду и вхожу в гимназию. Вижу у дверей Кэйтарайн, она машет мне рукой и скачает ко мне, словно козочка.
- Чего такая кислая? – улыбается она во весь рот.
- Только что общалась с дядей Илхеми, чистый террорист по виду, - криво улыбаюсь я в ответ и выкладываю ей всё, о чём мы говорили с ним. – Он сказал, что за ним стоит серьёзная организа-ция. Думаешь, это движение «Салафия»?
- Не факт, хотя возможно. Мало ли исламистких организаций, только у движения «Салафия» их несколько, например, «Братья-мусульмане» или Dawa FFM и прочие. Некоторые из них запре-щены, некоторые нет, не все они радикальные, есть вполне мирные, - Кэйтарайн пожимает плечами. – Турки, как большинство арабов, вспыльчивы и агрессивны, у них высоко развито стадное чувство и чувство веры, поэтому часто перегибают палку. Может, за этим Альтаном, и нет реальной силы, просто выделывался перед испуганной девочкой, как большинство арабов. Пройдет ещё немало времени, прежде чем арабы начнут себя вести нормально в человеческом обществе, цивилизация делает свое дело и постепенно религия отступает на задний план, как было с христианством, но это уже отдельная история.
- Я это понимаю, но Альтан и его племянник мало походят на не криминальный элемент турец-кой диаспоры, - с сомнением говорю я.
- А среди арабов вообще мало таких людей, любой араб мужского пола с рождения смахивает на террориста, это уже в подсознании у всех людей, даже среди арабов, - хмыкает Кэйтарайн. – И вообще, у тебя есть тревожная кнопка. Сама сказала, что твой швед бывший агент Джеймс Бонд стокгольмского разлива. Он в одиночку пол Турции покрошит в мелкий фарш. Вон как Илхеми припечатал!
- Илхеми всего лишь подросток! -  замечаю я. – И вообще, Джеймс Бонд служил в МИ6 и был вы-думанным персонажем, Мата Хари куда реальнее, чем он. К тому же, кто знает, может Альтан тоже раньше служил в спецслужбах.
- Ага, состоял в ХАМАС! – хахакнула Кэйтарайн.
- ХАМАС это в Палестине, и вообще, это не спецслужбы, а освободительное движение,  - взды-хаю я, Кэйтарайн как всегда не серьёзна, а вот мне вся эта ситуация крайне не нравиться. – В Тур-ции Национальная Разведывательная Организация или сокращенно MIT.
- Умеешь же ты обломать, - Кэйтарайн закинула руки за голову. – Расслабься, Куколка, может он вообще не воевал, берёт тебя на понт и всё. Скорее всего, он мелкая сошка, а корчит из себя не пойми кого.
- Мне хватает и такого, - морщусь я. - Чувствую себя героиней дешевого боевика и это чувство мне не нравиться, я не Черная Вдова и не Лара Крофт, я даже стрелять не умею.
- Пусть Ингельд тебя научит, - говорит безмятежно Кэйтарайн. – Это в его же интересах, и в твоих тоже, кстати.
- Это плохая идея, вряд ли я смогу кого-нибудь убить, - болезненно морщусь от перспективы.
- А кто говорит про убийство? Достаточно просто ранить… в голову, - Кэйтарайн захихикала. – И ещё неизвестно, как ты себя поведешь, если речь пойдет о твоем выживании. Жить захочешь не то, что Ларой Крофт станешь, в Годзиллу превратишься.
- Не могу представить себя ни Годзиллой, ни даже Сейлор Мун, - качаю головой, входя в класс.
- Усаги Цукино была плаксой, - замечает готка. – Почти как ты, а ничего стала на защите Земли.
- Не думала, что ты смотришь аниме, - улыбаюсь я. Для меня это новость.
- Наверное, все девочки смотрели его, - подруга подает на стул.
В классе уже довольно много народу, почти все уже собрались. Не было только силиконовых подружек Рэнэйт. Улыбаюсь Руперту, который махает мне, склонившись над партой возле Вил-хемины, видимо помогает ей с уроками. Сажусь рядом с Кэйтарайн и ловлю на себе взгляд  Дир-ка, некоторое время смотрим друг на друга.
- Эй, можете так откровенно друг на друга не пялиться?! – пихает меня в бок подруга.
Невольно отвожу взгляд и сталкиваюсь с глазами Руперта. Юноша улыбается мне, и я улыбаюсь ему в ответ, одобрительно кивая, а у самой кошки на душе скребут. И почему у меня ощущение, что сегодня будет тяжелый день? Это ощущение не покидало меня до самого конца, хотя уроки прошли на удивление спокойно и быстро. Оглянуться не успела, а нужно уже идти на поединок с Рэнэйт. Брюнетка улыбается мне и махает через весь класс, кивая в сторону стадиона. Я киваю ей в ответ и собираю вещи в сумку с парты. С Рэнэйт идёт Зельда, значит, будет наблюдать за нашим поединком. Как бы к ней подойти и попросить о фото по заданию фрау Вальян? Может после этого Зельда будет лучше относиться ко мне?
- Думала уже о задании фрау Вальян? – спрашивает Кэйтарайн, словно чувствуя мои терзания. – Кого выбрала из наших?
- Рэнэйт, Зельду и Альбертину, вот только не знаю, как подойти к ним, - вздыхаю я. – В особен-ности, к Зельде, она явно меня недолюбливает. Может, всё-таки ты согласишься?
- Вот ещё! – хмыкнула подруга со злорадной усмешкой. – Чего тут думать? Сейчас всё устроим.
- Кэйт!! – не успеваю остановить её, пытаясь схватить за рукав.
- Рэнэйт, Зельда!!! – кричит она им вдогонку. – Подождите нас, дело есть!
Подруги оглядываются, замирая в дверях. На лице брюнетки появилось жгучее любопытство, а вот Зельда так и осталась с каменным лицом. Чем больше знаю её, тем больше уверена, что Медуза Горгона была её предком. Кэйтарайн поскакала к ним с довольной улыбкой, а я, взды-хая, плетусь следом за ней.
- Что за дело? – спрашивает Рэнэйт. – Хочешь поединок перенести?
Она глядит на меня: почему-то именно меня она считает лидером в нашей паре и всегда обра-щается ко мне, хотя это Кэйт лидер. Я слишком труслива для принятия решений, а Кэйтарайн с головой бросается во всякие дела.
- Нет, я просто хотела попросить вас попозировать для фотографирования, фрау Вальян дала мне задание сделать пару снимков тех людей, которых я выберу, - неохотно отвечаю я, хотя мыс-ленно я поблагодарила подругу, сама я не скоро бы решилась заговорить с ними об этом. – Я вы-брала вас двоих и еще несколько девочек.
- Почему мы? – Рэнэйт переглянулась с Зельдой.
- Не всё ли равно? – Кэйтарайн обнимает Зельду и Рэнэйт за плечи, втиснувшись между ними.
- Вам кто-нибудь говорил, фройляйн Хелльберг, что вы слишком беспардонны, - сморщилась брюнетка, убирая руку готки с плеча.
- Ага, но мне по фигу! – отвечает беззаботно подруга.
- Кто бы сомневался! – Рэнэйт сморщила носик и глянула на меня. – Я не против фотосессии, фройляйн Виона. Я думаю, её можно устроить на конной прогулке в воскресенье.
- Хорошо, я захвачу фотоаппарат, - киваю я, радуясь этому триумфу, но, не показывая своей ра-дости эмоциями.
- Зельда? – Рэнэйт глядит на рыжую подругу.
- С одним условием, - Зельда с прищуром смотрит на меня, что мне стало не по себе. – Мне нуж-на модель для портрета.
- Ты рисуешь? – вырвалось у меня от удивления, но я тут же заткнулась под мрачным взглядом рыжей, чтобы не ляпнуть лишнего.
- Рисую, - Зельда медленно кивает, пронзая меня своими зелеными глазами. До чего же жуткий у неё взгляд, реально Медуза Горгона.
- А в чём подвох? – спрашивает Кэйтарайн, словно читая мои мысли.
Зельда смотрит на готку и на её лице появляется кривая усмешка:
- Модель должна быть в стиле ню, - от её слов у меня волосы встали дыбом: чтобы с меня нари-совали портрет, где я обнаженная?!
 - Как это в твоем духе, - крякнула Кэйтарайн.
- Думаю, это не для меня! – выдавила я.
- Не спешите отказываться, фройляйн Виона, все интимные… места будут прикрыты, - Зельда снова перевела взгляд на меня. – Я бы попросила Рэнэйт, но мне нужна блондинка. Подумайте, а на  конной прогулке скажете сове последнее слово. Обещаю, что все будет конфиденциально и никого кроме нас двоих не будет при написании портрета.
- Я подумаю, - нервно усмехаюсь. Ну, уж нет!!! Ни за что не соглашусь!!! Найдутся и другие де-вочки для фото, чтобы из-за двух фотографий унижаться голой для позирования. Смотрю на Рэнэйт и понимаю по её виду, что она тоже вряд ли согласилась бы на позирование.
- Вот и порешали, тогда идем на корт? – Кэйтарайн подхватила меня под руку, прошептав на ухо, когда мы оказались за спиной Рэнэйт и Зельды. – Не вздумай соглашаться!
- Я похожа на идиотку? У меня ещё есть кандидатки, - шепчу я в ответ.
Мы идем за подругами в сторону стадиона, когда нас догнали Руперт, Хайфа и Дирк (вот уж кого не ожидала увидеть). Они захотели посмотреть наш поединок с Рэнэйт, не гнать же их, хотя я бы сыграла без зрителей. Не уверена в своих силах я что-то сегодня. Беру Руперта за руку и, странно чувство, ощущаю себя спокойнее, хотя чувствую недовольный взгляд Дирка в спину. Правда, длилось это не долго, очень быстро мы оказались возле раздевалки, куда вошли только я и Рэнэйт, остальные отправились на трибуны. На трибуне я приметила Герольфа, и настроение стало ещё хуже, только вот его не хватало. Его пригласила Рэнэйт, чтобы победить меня? Или он сам приперся? Нервно открываю дверь шкафчика: что ему тут надо?
- Можно вопрос? – говорит Рэнэйт из-за спины, что я вздрогнула от её голоса.
- Какой? – гляжу на брюнетку заинтересованно, которая стояла в одном нижнем белье.
- У Вас грудь настоящая? – она глянула на меня с усмешкой.
Честно говоря, я опешила, замерла в позе статуи, так и не надев спортивную футболку, застыв на полпути. Чего это её заинтересовал этот вопрос?
- Намекаете на своих силиконовых подружек? – не подумав сказала я, но тут же прикусила язык. – Простите…
- Если про Эмму и Джиселу, то я с Вами солидарна, фройляйн Виона, – Рэнэйт задумчиво повер-тела теннисные шортики на пальце. – Они две силиконовые дуры.
- Они же Ваши подруги, - заметила я.
- Что не мешает мне иметь собственное мнение, и они знают об этом, - Рэнэйт пожимает пле-чом. – Я уговаривала их не делать этого уродства, в итоге силикон у них даже в заднице. Прибе-гать к пластике в таком возрасте, это перебор. Тем более я знала их до всех операций, и они бы-ли вполне симпатичные девочки, а теперь силикон у них в губах, в груди, в заднице и  ещё мало ли где. Мне кажется от количества силикона в их телах, они даже не смогут утонуть.
- Силикон вроде тяжелее воды, - с сомнением говорю я.
- Я образно, - отмахивается Рэнэйт, надевая кроссовки.
- У меня всё настоящее, - говорю я через некоторое время, когда полностью оделась. – Почему Вас вообще заинтересовал этот вопрос?
Рэнэйт с интересом посмотрела на меня, но отвечать не стала, а подхватила с пола сумку с ра-кетками и пошла на выход. Вздыхаю и хватаю свою сумку, не понимаю я логику этой брюнетки. Странная она, и её интерес ко мне странный, не знаю, откуда ждать подвоха от неё. Выходим мы из раздевалки одновременно, и первое что я слышу, это испуганный вскрик Рэнэйт. Не успеваю повернуть голову, чтобы узнать причину, как чувствую сильные мужские руки, хватающие меня за плечи. Хочу закричать, но тут же мужская рука затыкает мне рот.  Начинаю дергаться, но сил не хватает даже пошевелиться в медвежьей хватке. Паника и страх моментально охватывает меня с головой. Кто они такие? Что им надо? Ураганом проносятся самые мрачные мысли и во-рох вопросов. По-прежнему пытаюсь вырваться и слышу ругань на таком ломанном немецком, что не смогла понять национальность нападавшего, после чего чувствую укол в область шеи. Успеваю лишь дернуться, а потом перед глазами всё поплыло, похоже, мне вкололи какую-то усыпляющую дрянь. Не оставляю попыток вырваться, но уже не чувствую ни рук, ни ног. Тело словно ватное, мысли разбежались в разные стороны, как испуганные тараканы, в голове непри-ятная тяжесть и веки закрываются сами собой. Борюсь с сонливостью из-за всех сил, на другое их уже не хватает. Мутным взглядом  цепляюсь за Рэнэйт, которая барахтается в руках незнакомого мужчины в маске, все было как в тумане. Прежде чем потерять сознание, я вижу голову Кэйта-райн, торчащую из-за угла, а потом меня окружает темнота и тишина. Я проваливаюсь  в кро-мешную тьму. Ни боли, ни страха, ничего…

Холод. Неприятный холод лизал кожу. Холодный ветерок заставил меня съежиться в комок. Машинально нащупываю рукой одеяло, но пальцы скребут по гладкой деревянной поверхно-сти. В мозг тут же прилетают все воспоминания последних мгновений. Меня похитили! Я резко сажусь, что голова пошла кругом, а тело отдает болью в мышцах от лежания на деревянной по-верхности, слегка подташнивает. Оглядываюсь и понимаю, что нахожусь в полуподвальном по-мещении складского типа. Здесь было множество ящиков больших и маленьких, деревянные и пластмассовые бочки,  свернутые в рулоны ковры и прочая мелочь. Посередине стоял стол, на котором стояла початая бутылка вина и остатки какой-то еды. Я лежала на деревянной лавке у самой стены, рядом лежала бессознательная Рэнэйт. Её волосы разметались по лавке, оголяя шею, на которой виднелся след от укола. Нащупываю у себя на шее такой же след. Больно! Надеюсь, это был не наркотик или какая-нибудь зараза типа ВИЧ. От осознания такого развития, у меня мурашки побежали по спине, и волосы встали дыбом. Стать после такого наркоманкой или ВИЧ-инфицированной? Спасибо, такого счастья не надо! Еще одна мысль мелькнула у меня в голове, от которой мне стало настолько дурно, что я едва не потеряла сознание. Я быстро стала осматривать свое тело, но мои опасения не оправдались и я с облегчением выдохнула. Надо мной не надругались, всё было так, как когда мы выходили из раздевалки и на нас напали неиз-вестные. Рэнэйт тоже выглядела вполне неплохо, только без сознания. Только это не означает, что этого не сделают позже. Нужно выбираться отсюда. Решила пока её не будить и осмотреть-ся, после чего вместе решим, что делать. Осматриваюсь ещё раз и вижу окно над нашей с Рэнэйт лавкой, но оно слишком узкое с толстыми прутьями. Не сбежишь, если только ты не змея или мышь. Да, и слишком очевидно это было бы. Встаю с лавки, и моему взору открывается дверь, которая ведет еще ниже в подвал. Она была приоткрыта и поэтому я увидела за ней еще одно полупустое темное помещение. Иду к ней и замираю возле ступенек, что ведут к двери. Моему вниманию предстала ещё одна дверь, которую я не увидела из-за ящиков, что высились до само-го потолка. К этой двери тоже вели ступеньки, но вверх, а значит – это выход из подвала. Осто-рожно подхожу к двери, прислоняюсь к ней ухом и слышу тихий храп, который сменялся сопе-нием и наоборот. Охранник значит. Дверь, скорее всего, заперта, осторожно дергаю её, и она не поддается, тихо звякнув навесным замком с той стороны. Храп тут же смолк, и я испуганно за-мерла, но через секунду храп возобновился и, выдохнув с облегчением, спускаюсь в соседнее помещение. Здесь дверей не было. Совсем. Только несколько ящиков и пара бочек. Выхода нет, тут я совсем отчаялась, когда ощутила легкий ветерок на коже. Поднимаю голову и вижу камен-ный колодец примерно метр на метр шириной, в двух метрах над полом, даже вижу скобы, вби-тые в стенки колодца, которые образуют лестницу. Если поставить несколько ящиков, то можно взобраться наверх. Всё бы ничего, но вот мой страх высоты… Длина трубы не вызывала у меня восторга, но ещё меньше мне хотелось оставаться в плену у неизвестных, хотя было подозре-ние, что не такие уж они и неизвестные. Первый о ком я подумала, был Альтан – пресловутый дядя Илхеми. Лучше я полезу в этот колодец, чем достанусь неизвестно кому с неизвестными намерениями. Нужно будить Рэнэйт.
Возвращаюсь к брюнетке и, заткнув ей рот, на всякий случай, потрясла её за плечо.
- Фройляйн Рэнэйт, - шепотом позвала я. – Фройляйн Рэнэйт, вставайте.
Брюнетка дернулась от ужаса, но увидев меня, успокоилась и  убрала руку.
- Где мы? – спрашивает она шепотом, морщась, она села и стала растирать мышцы.
- Не знаю, на каком-то складе, - также шепотом отвечаю я. – Там за дверью сидит охранник, но я нашла способ выбраться отсюда. Надо только пару ящиков перетащить.
- Всю жизнь мечтала таскать тяжести, - криво усмехнулась Рэнэйт, она со стоном встает и разми-нает ноги. – Но и оставаться здесь я не намерена, в гостях хорошо, но я лучше домой.
Вместе мы взяли ближайший ящик и потащили его в соседнее помещение. Ящик оказался пу-стым, поэтому совсем не тяжелым. Правда, такими оказались не все ящики, некоторые были просто неподъемными, и приходилось искать ящики, которые нам по силам и делать это быстро и максимально тихо, пока о нас не вспомнили и чтобы не разбудить охранника. Из шести ящиков мы соорудили подобие лесенки, с самого верхнего вполне можно было достать до первой ско-бы даже Рэнэйт, которая была ниже меня ростом.
- Полезли? – Рэнэйт вопросительно смотрит на меня.
- Подождите минутку, - я возвращаюсь в комнату, где нас держали.
- Что Вы делаете, фройляйн? – спрашивает она.
- Дверь открывается вовнутрь, - говорю я тихо, - надо её заклинить, подпереть чем-нибудь тя-желым или завалить дверь. Если за нами придут, то так мы выиграем немного времени.
- Вы правы, - соглашается брюнетка и начинает помогать мне завалить дверь.
Мы едва сдвинули один из ящиков (тяжеленный зараза!), чтобы он подпирал своим углом дверь, подставили несколько труб, уперев их в ступеньки. Вроде выглядело надежно, но не могу ру-чаться, не являюсь специалистом по побегам. Едва мы закончили, как от окна донесся странный звук, что мы чуть не закричали в голос от ужаса.
- Эй! – от этого голоса душа ушла в пятки, но приглядевшись, я узнала лицо подруги.
- Кэйтарайн! – я была в шоке, но несказанно обрадовалась появлению подруги. – Как ты нас нашла?
- Проследила за вашими похитителями, пришлось для этого угнать велосипед Руперта, - говорит она тихо, но быстро-быстро, что я едва успевала понимать её.
- Кто нас похитил? – спрашивает Рэнэйт.
- Шестерки Илхеми, я раньше видела их с ними, я сначала хотела ввязаться, чтобы спасти вас, но слишком их было много, а позвать на помощь не могла, велик шанс упустить вас из виду, - охот-но отвечает Кэйтарайн. – Кстати, Куколка, сейчас очень пригодилась бы твоя тревожная кнопка. Где она?
- Тревожная кнопка? – удивляется Рэнэйт и смотрит на меня с любопытством.
- Осталась в шкафчике вместе с телефоном, - отвечаю я. – А твой телефон у тебя с собой?
- А как же! Вызвать твоего дуболома? – Кэйтарайн продемонстрировала свой смартфон. – Он тут в миг всё разнесёт. Покрошит их в мелкий фарш! За пару минут!
- Не надо его вызывать! – машу я руками.
- Позвони Герольфу, - встряла Рэнэйт. – Он выведет нас отсюда и у него есть машина.
- У Дирка тоже есть машина, - говорю я. – Вызови и его.
- У Дирка нет машины, она его отцу принадлежит, - подпортила все подруга.
- Всё равно, вдвоем им будет сподручнее. У них будет больше шансов, а мы пока выберемся из подвала, - говорю я довольно уверенно, хотя не считаю так.
- Может, всё-таки твоего Дольфа Лунгреда вызовем? - с сомнением говорит Кэйтарайн. – Он бы поубивал тут всех, как в фильме про «Неудержимых». И правильно бы сделал!
- Этого я и боюсь, - нервно усмехаюсь. – А потом я из дома не выйду лет двести, нет уж спасибо! Иди, давай! Быстрее позвонишь, быстрее свалим.
- Сейчас! – Кэйтарайн исчезает из окна.
- О ком вы говорили? – спрашивает Рэнэйт, когда мы взобрались по ящикам, и я вцепилась в первую скобу.
- Об Ингельде. Он мой водитель, - я сглотнула, глядя вниз с двух метровой высоты. – И телохра-нитель по совместительству.
Руки тряслись от страха, но я пересилила себя и медленно поползла вверх.
- У тебя есть телохранитель? – поднимает бровь Рэнэйт, глядя на меня снизу.
Чувствую себя крайне неловко от её взгляда, ощущение, что она смотрит мне под юбку. Она да-же на «ты» перешла от удивления.
- Есть, - нервно усмехаюсь я и продолжаю подъем по скобам.
- Почему Кэйтарайн сказала, что он может перебить их всех? – продолжила расспросы брюнет-ка.
- Ингельд служил в лейб-гвардии, а потом в Мусте, - отвечаю я, стараясь не смотреть вниз, иначе грохнусь в обморок и упаду вниз вместе с Рэнэйт. Руки трясутся всё сильнее от осознания высоты подо мною.
- Лейб-гвардия? – Рэнэйт задумчиво причмокнула. – Это почётное наименование отборных во-инских частей, предназначенных для охраны монарха? Это они стоят в почетном карауле вокруг дворца ли резиденции короля или Папы Римского?
- Они самые, - киваю я, сдерживая рвотные позывы. – Парадные офицеры, как называет их мама, туда кого попало не берут. А Ингельд ещё и окончил военную академию Карлсберг.
- А что такое Муст? - спрашивает Рэнэйт, пыхтя снизу.
- Военная разведка Швеции. Не знаю, где конкретно служил и воевал Ингельд после того как ушел из лейб-гвардии, но он упоминал, что был на Ближнем Востоке. А ещё у него есть лицен-зия на убийство, поэтому я подозреваю, что он до сих пор служит в разведке или даже в Интер-поле, - разговор с Рэнэйт помогал мне отвлечься от страха высоты.
- Тогда этот вопрос напрашивается сам собой: кто Ваши родители? – ощущалось, что Рэнэйт раз-дирало любопытство.
- Мой отец был журналистом, погиб ещё до моего рождения на Ближнем Востоке.
- Символично, что нас похитили турки, - усмехнулась брюнетка. – А родственники отца?
- У отца есть младшие брат и сестра, мы видимся иногда, но толком не общаемся, потому что живем в разных странах. Бабушку я видел всего раз, когда мне было 10 лет, потом она умерла от лейкемии. Дедушку я видела чаще, он тоже журналист, но последние два года он перестал при-езжать из-за болезни, связанной с сердцем.
- А мама?
- Мама у меня генеральный консул Швеции, возглавляет консульство Швеции в Берлине, - взды-хаю я. – Со своими родителями она в ссоре уже много лет и я не знаю почему.
- Оооо! Да, один Ваш звонок и эту берлогу разнесут тысячи полицейских! – воскликнула брюнет-ка.
- И после этого я окажусь заперта в своей комнате, а в школу буду ходить в сопровождении де-сятка телохранителей. Мама сильно печётся обо мне с тех пор, как стала консулом, и перегиба-ет палку. После этого похищения, я могу забыть о прогулках с друзьями и вообще о прогулках, в том числе о конной в воскресенье и поездке на каникулы. Телохранители будут сопровождать меня даже на уроках, я не хочу такой жизни, - уныло отвечаю я, а ведь мама так и сделает, если узнает о сегодняшнем.
- Да, мама у Вас оказывается тиран, фройляйн, - хмыкает Рэнэйт.
- Не без этого, - соглашаюсь я.
Наконец-то я переваливаю через край каменного колодца и с облегчением падаю на холодный пол, чтобы унять дрожь во всём теле. Рядом опускается бледная Рэнэйт, но между тем с улыб-кой подмигивает мне.
- Тоже боитесь высоты? – хрипло спрашиваю я.
- Клаустрофобия, - отвечает она, её потрясывает не хуже моего. – Одна я бы, наверное, сошла с ума от страха, даже когда снимаю одежду через голову, у меня уже начинается паника, если го-лова остается внутри. Ощущение, что воздуха не хватает.
- Сочувствую, - тяжело дышу. – Я бы тоже сошла с ума от страха, будь я одна. Знаете, фройляйн Рэнэйт, мне говорят, что вы порядочная стерва, но пока вы не оправдываете этого…
- Каждая женщина стерва, просто у неё выборочный диапазон жертв, - Рэнэйт садиться и огля-дывается. – Только я бы не стала называть себя стервой, ведь стерва означает труп околевшего животного, падаль, дохлая скотина. Именно от этого слова происходит «стервятник».
- Не знала этого, - я усмехаюсь и тоже начинаю осматриваться.
Мы оказались в неким подобии ангара с целыми рядами ящиков, со стеллажами, на которых ле-жали мушки как из-под муки и бочками из-под вина или горючего. Складское помещение. Оно оказалось огромным, в несколько ярусов ввысь, на краю ангара под потолком на высоте четырех метров была будка, откуда, по всей видимости, руководили погрузочными работами в ангаре. Но сейчас в ангаре стояла тишина и никого не видать, нам было это на руку. Поднимаюсь с хо-лодного пола ангара (в наших теннисных нарядах это всё равно, что на снегу сидеть) и стараюсь придумать, что делать дальше.
- Куда теперь? – шепотом спрашивает Рэнэйт.
- Найдем дверь наружу, она может быть заперта, тогда нам придется найти ключи, и я догады-ваюсь, где они могут быть, - указываю ей на будку под потолком ангара, к которой вела метал-лическая лестница. – А там могут быть люди.
- И что будем делать тогда? Убьем их? – Рэнэйт криво усмехнулась.
- Я подумаю, - сморщилась я.
- Тогда пошли пока найдем дверь, она может здесь оказаться не единственной. Ангар-то здоро-венный, - Рэнэйт кивком охватывает пространство вокруг себя. – Кстати, когда ты умудрилась перейти дорогу Илхеми? Его выперли из гимназии в прошлом году, а ты появилась только в этом.
- Он и его дружки напали на Руперта, а я оказалась рядом и вмешалась, - поясняю я и первой иду на поиски двери, оглядываясь на брюнетку. – Руперт сказал, что они считают его виновным в том, что Илхеми выгнали из гимназии и требовали с него денег в качестве компенсации. Увидев меня, Илхеми решил, что я отработаю долг за Руперта.
- Даже понятно как, - Рэнэйт пошевелила языком за щекой, чем сильно напомнила мне одну из-вестную актрису кино для взрослых Сашу Грей.
В этот момент я начала пунцоветь, чем вызвала смешок Рэнэйт. Я конечно не знакома с творче-ством Саши Грей, но слава этой американской актрисы бежит впереди неё. К тому же, Рэнэйт тоже брюнетка.
- В общем, Илхеми схватил меня за руку и Ингельд сломал ему челюсть, - продолжаю говорить я, чувствуя, как горят уши от стыда и смущения. – Не понимаю только зачем ему ты?
- Я отбила ему его хозяйство в свое время, - детским голоском захихикала Рэнэйт. – Так смачно приложилась ногой, что он две недели в больничке пролежал. А потом ему ещё и Герольф по голове настучал.
- Значит, он на обеих нас точит зуб, - вздыхаю я: вот же повезло мне встрять во всё это.
- Скорее, нечто иное точит, - Рэнэйт снова захихикала, что я снова покраснела. – Кстати, о герре Руперте, Вы серьёзно решили с ним встречаться, фройляйн Виона?
- А что? – закусываю губу, застыв перед первой попавшейся нам двери.
- Он же никакой! Скучный, нудный, законченный ботан, даже не красавец! В нём нет ни очаро-вания, ни обаяния и он довольно невзрачный, - заметила Рэнэйт, словно мои мысли прочитала, как неприятно это признавать, но я согласна с ней. Не во всём, но согласна.
Дергаю ручку двери. Закрыто! Вот чёрт! Придется искать другую дверь.
- Не такой он и скучный, и нудит не всегда, то есть иногда не нудит, – неловко улыбаюсь: не ска-жу же я ей в лицо, что он реально такой, ещё передаст ему мои слова, потом расхлебывай. – К тому же, мне его жаль.
- Я так понимаю, это единственная причина Вашего решения, фройляйн? – Она что мысли мои читает? Вот же! – Но ведь есть герр Дирк Брауншвайг. Он красив, очарователен, способен посто-ять за себя и за Вас в том числе, Илхеми и близко не подошел бы к тебе, - продолжила допыты-ваться Рэнэйт, когда мы пошли искать другую дверь. – Тем более, между вами как я поняла до-вольно теплые отношения.
Интересно, как она это поняла? И где это у нас они теплые? Или она имела в виду дружеские? Блин, не о том думаешь Виона, выбираться надо отсюда в первую очередь.
- Что-то Илхеми не остановил тот факт, что за вами стоит герр Герольф, - осторожно замечаю я.
- Это всего лишь шестерки Илхеми, ещё тупее, чем сам их главарь. Он сказал притащить, они притащили не глядя, - сморщилась Рэнэйт. – Кстати, о герре Брауншвайге, я тут слышала пикант-ную подробность о Вас  с ним, что произошла на дне рождении фройляйн Лисбет Хилльброн. Мол, у Вас было кое-что с герром Дирком прямо на качелях в саду.
У меня волосы зашевелились на голове от осознания слов брюнетки. Какого чёрта?!
- Кто это сказал? – мой голос охрип настолько, что показался мне мужским.
- Не знаю, откуда пошел этот слух, но я слышала нытье фройляйн Лисбет по этому поводу, - Рэнэйт пожала плечом. – Жаловалась своим подружкам, что Вы сосались в саду на качелях, и кто-то видел, как у Вас с ним произошел… секс.
Меня начало трясти, сначала мелкой дрожью, потом ощутимо так. Я вдруг поняла те косые взгляды, что бросали на меня девочки в гимназии и что они думали обо мне в этот момент. У ме-ня всё поплыла перед глазами и глаза наполнились слезами. Кто?! Кто мог нас видеть и при этом так нагло наврать? В голове, словно нарочно, всплыли слова Герольфа о тайнах Дирка, и я похо-лодела от ужаса, а ноги едва не подкосились. Дирк?!  Нет, он не мог! Не может быть! Или мо-жет? Я ведь его совсем не знаю. Дурно от ощущения беспомощности. А если сама Лисбет? Вряд ли! Иначе она не стала бы об этом ныть (как выразилась Рэнэйт) перед подругами, и это объяс-няет, почему она ударила меня в комнате её родителей. Получается, кто-то позвал её в сад спе-циально, чтобы она увидела нас, и при этом добавил от себя несколько нюансов. Очень мерзких нюансов. Но кто это был? Может, кто-то из той компании, от которой меня спас Дирк? Господи, только этого мне и не хватало! Будто мало у меня проблем.
- Ты в порядке, - Рэнэйт снова перешла на «ты», обеспокоенно глядя мне в глаза. – Видимо, зря я тебе рассказала. Хочешь, я помогу узнать, кто распустил этот слух?
- Спасибо, фройляйн Рэнэйт, я сама разберусь, - выдавила я из себя слова с огромным трудом. – Между нами ничего не было тогда, мы даже не целовались.
- Передо мной можете не оправдываться, фройляйн Виона, - Рэнэйт печально усмехнулась, - тем более по Вашему лицу и  так понятно, где правда, а где ложь. Про меня тоже распускают немало слухов и очень сложно сохранить в такой ситуации свою репутацию. Красота имеет много не-приятных нюансов и подобные слухи лишь один из них.
- Про тебя распускают слухи? – мои руки продолжают трястись от этой шокированной новости. – Про Вас и Герольфа?
- Оказывается, я самая развратная сучка Кёльна, что я эскорт-девочка для богатых дяденек и уже снималась в порно. Слухов полно, одни очень правдивые, другие полная чушь, но сплетницы будут перетирать и их, потому что зависть и ненависть среди менее красивых девочек обычное дело, - оскал Рэнэйт, напомнил мне улыбку одного киноперсонажа из фильма ужасов, меня пе-редернуло от этой аналогии, что по спине побежали мурашки. – Фройляйн Виона, Вам ведь нра-виться герр Герольф?
Я не ожидала этого вопроса и от неожиданности влетела в ящик, больно ударившись об угол ящика бедром. От боли из глаз брызнули слезы, я охаю и едва не падаю на холодный пол, но брюнетка успевает меня подхватить под руку. Она опускает меня на какой-то мешок и осматри-вает  мою ногу.
- Просто царапина. Попала по нервным окончаниям, - Рэнэйт поднимает взгляд на меня и при-стально меня разглядывает. – Так Вам нравиться герр Герольф, фройляйн? Только честно! Не волнуйтесь, хуже я не стану к Вам  относиться. Обещаю!
Смотрю в голубые глаза Рэнэйт и понимаю, что верить ей нельзя, но между тем не уверенно ки-ваю, ожидая как минимум пощечины от брюнетки. Но Рэнэйт осклабилась в усмешке и начинает массировать мне ногу. Я была в  недоумении и некоторой прострации.
- Хотели бы с ним встречаться, фройляйн? – этот вопрос ещё больше вогнал меня в шок. – Ведь Вы тоже ему нравитесь, фройляйн. Очень!
- Вы говорили обо мне? – мне казалось, я сейчас рассыплюсь пеплом. Не понимаю, что происхо-дит и от мыслей и догадок голова вот-вот лопнет, как переспелый арбуз, даже предположить не могу, к чему ведет этот разговор и чего мне ждать в итоге.
- Герольф довольно открыт со мной, - уклончиво отвечает Рэнэйт, не отводя при этом от меня своих пронзительных голубых глаз. – Так Вы хотели бы с ним встречаться, фройляйн?
- Но он же Ваш парень и… и… Как же все прочие девушки, которых он бросил и обманул, с кото-рыми он встречался, будучи с Вами? У меня нет желания становиться очередной брошенной иг-рушкой в длинном списке этого человека. Уж простите за откровенность, фройляйн Рэнэйт! А после этого, насколько я знаю, все эти девочки становились Вашими врагами, фройляйн! – вос-клицаю я слишком громко, но тут же затыкаю себе рот руками и оглядываюсь.
- Тем не менее, Вы не ответили на вопрос, фройляйн, - Рэнэйт тоже тревожно оглядывается.
Гляжу на неё и не понимаю, зачем ей это разговор: если я нравлюсь Герольфу, то прямая конку-рентка для неё. Не могу понять её логику, уловить суть её мыслей, найти подвоха в её словах, действиях и мыслях. Даже эмоциями она никак себя не выдает (если не считать того факта, что она тоже боится, что оказалась в плену). Откуда ждать коварного удара от этой голубоглазой брюнетки? Не мало наслышана о коварстве Рэнэйт от Кэйтарайн, Хайфы и даже Лисбет (до ссоры с ней), тем не менее, она остается для меня неизвестной переменной в уравнении наших отно-шений. Если честно, ощущаю себя быком, которого ведут на скотобойню, но бык ещё не знает об этом. Почти минуту мы смотрим друг на друга, глаза в глаза, пока я не понимаю, что она до сих пор сжимает мое бедро, хотя боли уже не было.
- Боитесь стать моим врагом? – Рэнэйт смотри на меня, не моргая, словно змея. – Можете не опасаться, Вы не станете моим врагом, даже если скажете, что влюблены в Герольфа.
- Я… не влюблена в него, - опешила я от её слов.
- Как скажете, - она улыбается, у меня создается ощущение, что она знает мои чувства лучше ме-ня. – А что Вы скажете, если я разрешу вам встречаться?
- Разрешите? – она видимо решила добить меня ошеломляющими фразами. И вообще, какой ей резон? – Зачем Вам это? Он же Ваш парень!
- Вообще-то нет, - она продолжает улыбаться, а мое сердце ухнуло куда-то в район пяток и пе-рестало биться: стучало-стучало и раз перестало. Я пережила маленький инфаркт. Что ещё за новость?! «Какого черта здесь происходит!?» - вопило мое сознание. – Мы никогда не встреча-лись, более того, это просто невозможно.
- Почему? – мой голос осип и был как у простуженной.
- Он мой брат, - ухмыляется брюнетка. – У нас разные отцы, но общая мать.
Охренеть!!! Я даже слышу звон разбитого стекла в моей голове, все мои представления об от-ношениях Рэнэйт и Герольфа рухнули в один момент, одной брошенной фразой брюнетки. Мысли разом исчезли из головы. Я просто сижу и глупо моргаю, как живое напоминание о глу-пой блондинке. Вот она я!
- Рот закрой, - говорит мне с усмешкой Рэнэйт.
- А… эм… как… эээ! – вот теперь точное пособие тупой блондинки.
- Наши отношения? – спрашивает Рэнэйт, и я киваю. – Это только для тех, кто нас не знает, никто не скажет, что видел, как мы целовались или что-то большее, если конечно это не сплетни, как с тобой. К тому же, это удобно, к Герольфу особо не липнут другие девушки, а когда это не помо-гает, выступаю я. Я натура пакостная, не без этого, умею испоганить жизнь любому, как и любая стерва, хотя предпочитаю слово «ехидна» или «гадюка». Да, Герольф из тех парней, что любят поиграть с девушками, их чувствами и порой он сам ищет их на свою голову, а потом просит меня избавиться от них. Я всегда была против таких его игр, но он хороший манипулятор.
- Я заметила, - хмуро говорю я, постепенно приходя в себя от услышанного.
- Но я всегда говорила ему, что однажды он оступится и поплатится за свои игры и, похоже, это случилось. Я считаю, что он влюбился в Вас, фройляйн Виона, - Рэнэйт пронзительно смотрит на меня. – Так, как о Вас, он не говорил ни об одной девушке.
- Влюбился в меня? – мое остановившееся сердце ожило и начало набирать ход, стучать с такой силой, что заболела грудная клетка. – Думаю, вы ошибаетесь, фройляйн.
- Возможно, в том, что он влюблен, он никогда не признается, даже мне, но можете мне пове-рить, фройляйн, ни о ком не говорил так восхищенно, - Рэнэйт усмехается.
- А Вы? – мне вдруг стало любопытно.
- А мне и с Зельдой хорошо, - она мило улыбается, а я начинаю пунцоветь от нахлынувших мыс-лей и ассоциаций на эту тему.
С нервной улыбкой я осторожно освобождаю свое бедро от ладоней брюнетки.
- Я не лесбиянка! – Рэнэйт тихо смеется. – Просто, я ещё не готова к отношениям. Нет, у меня был парень. Его звали Юрген.
- Гоблин?! – охреневаю я.
- С дуба рухнула? – Рэнэйт сморщилась. – Мало что ли Юргенов в Германии? Короче, мы с ним расстались,  и я решила, что больше не заведу отношений до окончания старшей школы. Я по-нимаю, что это не от меня зависит, но пока я справляюсь и слух о том, что я девушка Герольфа тут очень кстати. И Зельда помогает.
- Простите, фройляйн, - я виновато потупила взор.
- Всё нормально. Идти можете? Нужно валить отсюда, пока турки не спалили наш побег, - Рэнэйт поднимается и помогает мне встать.
Нога побаливает, но идти можно. Я встаю вслед за Рэнэйт, и мы продолжаем поиски двери. Вто-рая дверь обнаружилась недалеко от первой, и едва я коснулась рукой дверной ручки, как услы-хала голоса за ней, которые приближались к нам. В замке щелкнул замок, и я побелела от ужаса, что сейчас столкнусь с хозяевами ангара, но Рэнэйт со скоростью пули утащила меня за ближай-шие ящики.
- Где они? – голос мужчины на чистом немецком резанул мне слух.
Мы вжались в угол между ящиками так плотно, что стало трудно дышать, и я чувствовала, как бешено бьётся сердце Рэнэйт у неё в груди. Только от страха мы  и не такое готовы были вытер-петь, лишь бы нас не заметили и не поймали. На всякий случай Рэнэйт ещё прикрыла мне рот ладонью, а сделала тоже самое с ней.
- В подвале, Мага сказал оттащить их туда, - отвечает другой мужской голос с сильным турецким акцентом. – Их охраняет Атмаджа.
- Потому что только такой дебил, как Атмаджа согласиться участвовать в такой авантюре, - в этом третьем мужском голосе я узнаю Альтана – дядю Илхеми. – Идиоты! Это надо было додуматься похитить этих девчонок! Тупые малолетки!
- Эта была идея Маги, - оправдывается первый голос, тот, что с жутким акцентом. – Они решили отомстить за Илхеми.
- Отомстить?! С каких это пор Мага тут командует, что этот щенок о себе возомнил?! – Альтан перешел на крик. – Мой племянник сам идиот, что связал с ними в свое время.
- Мага сказал, это был ваш приказ, - заскулил первый.
- Я вам всем сказал, не трогать их, придурки! Три раза сказал! – слышу глухой удар и скулеж пер-вого араба. – Я говорил вам, переспрашивать у меня, если поступают какие-то приказы?  Гово-рил?
- Да, дядя Альтан, - скулит снова первый.
- Так какого хрена вы творите, уроды!? – слышу очередной удар.
- Остынь Альтан. Что такого в этих девицах? Не первый раз он притаскивает сюда проституток, с которыми повздорил. Не в первый раз, отправь их на Восток в бордель или к султану в гарем, если хорошенькие, никто их и искать не станет, - небрежно бросил немец и в этой фразе он по-казался мне очень знакомым, что-то неуловимо знакомое.
- Они не проститутки, а школьницы. Они несовершеннолетние, всё гораздо сложнее, - мрачно говорит турок.
- Да, это проблема, их искать будут, - голос немца не изменил в своей небрежности, ощущалось, что ему всё равно на судьбу девочек, то есть нас, от этого он стал очень бесить меня, а ещё меня напрягало то, что его голос знаком мне. У меня появилось жгучее желание выглянуть и посмот-реть на этого урода, но тогда меня точно заметят. Хорошо хоть Рэнэйт вцепилась в меня так, что я и пошевелиться не могу, лучше не искушать судьбу, я итак не особо удачлива. – И что ты пла-нируешь делать?
- Если бы она сбежала, то это решило часть проблем, - произнес хмуро Альтан. – А там я с ними как-нибудь договорился бы. По крайней мере, с блондинкой, она вроде показалась мне разум-ной при встрече, а вот вторая… я не знаю даже кто она, помню только, что она отбила хозяйство моему племяннику пару лет назад, поговорить тогда с ней пошел Бога, а ты знаешь, какой он был. Начал ей угрожать, а рядом как назло оказался то ли её парень, то ли друг со своей компа-нией. Они хорошо так попрессовали Богу, юные рукопашники, мать их!!! А потом он сильно насолил местным полицаем, и он вынужден был бежать обратно в Турцию.
- Кто такой Бога? – одними губами спрашиваю я у Рэнэйт.
- Отец Илхеми, - отвечает шепотом брюнетка.
- Если они сбегут, то растреплют о складах, - заметил немец.
- Если они пропадут, то на меня всех собак спустят, и пол Кёльна поднимут на уши, - тяжело вздыхает Альтан. – Телохранитель блондинки видел, как я разговаривал с ней. Я первый подо-зреваемый, а камеры наверняка зафиксировали, как их сюда привезли и как их вытаскивали из гимназии. Идиоты! Почему я должен расхлебывать ваши косяки?
- Дядя Альтан… - как побитая собака завыл первый турок.
- Телохранитель? Ого! Да, тут всё серьёзнее, чем я думал!? – немец удивлен, это чувствуется. – А если поговорить с ними и отпустить, может они окажутся вполне разумными?
- Не особо в этом уверен, думаю, если бы тебя похитили, ты был бы не особо разумен, особен-но, если за спиной  у тебя серьёзные люди. Если честно, я не знаю, что делать, - ещё мрачнее прежнего говорит турок. – Я бизнесмен, а не криминальный делец, у меня не было таких ситуа-ций. Больше всего я не уверен во второй девице, она неизвестная переменная. К тому же, де-вочки испуганны, они могут согласиться на наши условия, но до первого полицейского. Всё из-за вас, твари!!!
Слышу очередной удар и как кто-то охнул, по всей видимости, первый турок. Мы же с Рэнэйт сидели словно мыши, когда за стеной шуршит кошка, дышали через раз, боясь пошевелить даже пальцем. Попадаться этим людям на глаза не входило в наши планы, даже если вердикт вынесут в нашу пользу, ведь увидев нас тут, они могут и передумать. Отправляться в какой-то там гарем я не планирую, не говоря уж об арабском борделе. Думаю, Рэнэйт тоже не горит желанием от-правиться в тур по злачным местам Востока через волосатые руки турецких мужчин.
- Серьёзные люди? А ты уверен, что они есть за этой блондинкой. В себе-то я уверен, но вот она…, - немец хмыкнул. – Скорее всего, она просто дочка бизнесмена средней руки, раз она учиться в гимназии, а не в частной элитной школе. Так что гарем никто не отменял, тебя пару раз допросят и отпустят, а у меня есть человечек, который состряпает тебе алиби за пару часов и из-бавиться от улик в считанные минуты. Дашь пару наводок на конкурентов, которые не гнушают-ся криминала, и всё, дело в шляпе. Блондинки ценятся у вас на Востоке, тем более несовершен-нолетние, загонишь её по самой высокой цене. Брюнетка в нагрузку пойдет на отлично, если симпатичная, то можно и по отдельности.
Захотелось убить этого немца за его вариант.
- Я бизнесмен, а не работорговец, - сплюнул Альтан. – К тому же, блондинка будет стоить втрое дороже, самой высокой цены на рынке рабов.
Лестно конечно, что обо мне такого высокого мнения, но увольте: в рабыни я не собираюсь, это не ко мне, таких сексуальных фантазий у меня не было даже в кошмарных снах.
- Позволь узнать почему? – полюбопытствовал немец: так и не могу узнать его по голосу.
- Она дочь Севельсон, - нехотя ответил Альтан. – При нашей встрече она сказал, что является до-черью консула, я не поверил ей и навел справки, девчонка не врала.
- Эта та, что была с… Неволиным? - уточнил немец, но его голос налился тяжестью и металлом. От звука фамилии своего отца у меня по коже побежал фриссон: откуда они знают моего отца? – Это точно? Ты не ошибся?
- Проверял, несколько раз, всё сходится, - мрачно произнес Альтан. – Так что это не просто бога-тая сопливая девочка, а дочь Неволина.
- Севельсон. Генеральный консул… - немец задумчиво причмокнул. – Выросла она знатно и о будущем позаботилась, себя и своей дочери. Но если она дочь Севельсон и Неволина, тогда ты даже занизил её стоимость.
- О чём они говорят? – дыхание Рэнэйт обожгло мне шею.
- Без понятия, - выдохнула я, жадно ловя каждое слово об отце. – Первый раз обо всем этом слышу, я не знала отца.
- Она может ничего не знать, - ответил Альтан, словно в подтверждение моих слов. – Когда всё произошло, она ещё на свет не появилась.
- Может и не знать, - согласился немец. – Но многие бумаги Неволина так и не нашли, а его дневник пропал без следа, даже Севельсон искала его, но тщетно. Он наворотил дел в свое вре-мя, что до сих пор многие с дрожью вспоминают об этом и до сих пор точат на него зуб. Вон Да-рик, до сих пор приходит в себя, так сильно прижал ему хвост Неволин тогда.
- Я не знаю и знать не хочу, чем вам насолил Неволин, я просто веду свой бизнес, который вы мне вечно пытаетесь подпортить своим криминалом, - сквозь зубы процедил Альтан. – Если этот Неволин надрал вам задницы, то разбирайтесь в этом без меня.
- Хочешь остаться чистеньким, Альтан, то уже поздно для этого,  - хмыкнул немец.
- Уволь от своей философии, - отозвался Альтан, его голос стал чуть глуше. – Связываться с рус-скими себе дороже, самая фартовая и наглая нация.
- Наглее вас? – хахакнул немец: хоть бы по имени его назвали, хоть разок.
- Очень смешно, - буркнул Альтан издалека.
- А если о ней узнают…? – голос немца тоже начал удаляться.
- Не узнают, если сам не растреплешь, - оборвал его Альтан.
- Я сам себе не враг, - ответил немец, - а этот?
- Проболтается, я его сам закопаю на заднем дворе, - процедил так мрачно, что меня прошиб озноб. – Понял меня, Корай?
- Я никому не скажу, я буду молчать! – дурным голосом завопил первый турок.
- Не ори, дебил! – рявкнул Альтан. – Веди к этим девицам, может, удастся договориться.
- А Илхеми? – спросил немец, но ответа турка мы уже не услышали.
- Валим отсюда, пока нас не хватились, - прохрипела мне в ухо Рэнэйт.
Я киваю и выбираюсь из угла, куда мы забились. Прислушиваюсь, но в ангаре снова стоит тишина, выглядываю из-за ящиков и никого не вижу. Зато вижу, что дверь они оставили открытой, быст-рым шагом согнувшись в три погибели, бежим к двери. За дверью тоже никого не оказалось, и мы выходим в длинный узкий коридор, здесь не спрятаться.
- Ваша мама консул, фройляйн? – спрашивает шепотом Рэнэйт, испуганно оглядываясь.
- Ага, как Вы поняли, мой отец был русским, - киваю я. – Я никому не говорю, что он был уро-женцем России, не потом, что стесняюсь. Нет, я очень горжусь, что тоже являюсь русской, пусть и на половину, но в Европе не любят русских и такая информация является лишней.
- Говорят, русские девушки самые красивые, - хмыкает Рэнэйт.
- Может быть, в России я бывала всего несколько раз и то, не долго, - пожимаю плечом.
Идти по коридору было страшно, негде спрятаться и даже нечем обороняться, хотя из меня во-ин, как из кошки мышка. Но выбора у нас не было, только вперед и надеяться на удачу. Скоро мужчины доберутся до подвала и поймут, что мы сбежали, после этого нас начнут искать и тогда на положительный исход не стоит и рассчитывать. Коридор вывел нас во двор, заваленный стро-ительным и прочим мусором, а также такими же ящиками и коробками, как в ангаре. Мы выле-таем во двор на всех парах, и я едва не попадаю в лапы к турку, что стоял ко мне спиной и наблюдал за разгрузкой огромного немецкого грузовика «Ман». По инерции я пролетаю ещё пару метров и уже приготовилась столкнуться со спиной турка, секундный испуг от ощущения того, что я пропала, как чьи-то сильные мужские руки схватили меня за плечи, зажимая ладонью рот, и рывком дергают меня назад. Я даже испугаться не успела, но дернулась от испуга, оказав-шись в мужских объятьях.
- Тихо, милая фройляйн, - вкрадчивый шепот Герольфа в ухо, заставил меня замереть в его руках и облегченно выдохнуть. От пережитого мимолетного ужаса я задрожала всем телом. Парень ощутил это и, крепче прижав меня к себе, прошептал. – Не волнуйтесь фройляйн, я не дам Вас в обиду. Обещаю…
Он подхватывает меня на руки и стремительно уносит за ящики подальше от турков, убирая ла-донь от моих губ. Секунду разглядываю безупречную внешность красавчика, краснея от соб-ственных мыслей, пока за ящиками он не опускает меня на землю, и я не оказываюсь рядом с Рэнэйт и Дирком, который смотрит на Герольфа со взглядом убийцы. Честно говоря, мне сейчас было не до Дирка, мне хотелось, чтобы Герольф донес меня вот так до дома, чтобы ощущать тепло его тела, стук сердца и ловить на себе его обеспокоенный взгляд. Он продолжает откро-венно смотреть на меня, и я смущенно отвожу взгляд, не сразу заметив, что среди нас нет Кэйта-райн, которая и вызвала парней.
- А где Кэйтарайн? – спрашиваю я, всё ещё не отойдя от краски.
- Я закрыл её в машине, - ответил Герольф. – Хотя она очень рвалась Вас спасать, фройляйн Виона.
- Спасибо, - потупилась я.
- Пока не за что, милая фройляйн, - Герольф снисходительно улыбается, чем вызывает недо-вольство Дирка. - Мы ещё не покинули опасную территорию, - после чего он смотрит на Рэнэйт. – Ты как? В порядке?
- В норме, замерзла только немного, и шея чешется от укола, - пожаловалась брюнетка.
Я вот не ощущала беспокойства от укола, только от содержимого, которое вогнали в нас через иглу. Вот тут я реально паниковала.
- Укол?! – Дирк и Герольф одновременно переглянулись, и на их лицах тоже появилась тревога. – Что за укол?
- Снотворное, - я нервно усмехаюсь. – Стоит только надеяться, что ничего другого там не было и шприцы были стерильными.
Бледная Рэнэйт согласно кивнула. Герольф помрачнел и сделал шаг ко мне, откидывая мои во-лосы с шеи. Я послушно нагнула голову, пока Герольф оглядывал место укола, после чего он то же самое сделал с сестрой.
- Внешне всё в порядке, но я не врач, стоит всё же провериться у доктора, - говорит он задумчи-во. – А пока нужно убираться отсюда.
- В гимназистском медпункте проверьтесь, - добавил Дирк.
- И как мы объясним укол на шее? – спросила Рэнэйт.
- Так и скажете, хулиганы укололи какие-то, - тут Герольф поддержал Дирка, хотя я думала, он свою версию предложит.
В эту же секунду из-за угла вывалилась Кэйтарайн и сразу же обняла меня. Это было так неожи-данно, что никто даже испугаться не успел.
- Ты как выбралась? – помрачнел опешивший Герольф.
- Легко, - беспечно  отозвалась подруга, уткнувшись носом в мои волосы, но глянув на мрачное лицо брюнета с издевкой добавила. – Так ты не о сложности спросил, а способе? Ну, тогда тебе просто нужно вставить заднее стекло в машине.
- Ты выбила мне стекло? – Герольф чуть не заорал от ярости, я думала, он её прямо тут задушит. – Ты совсем рехнулась?!
- Окстись, противный! – Кэйтарайн глянула на него с усмешкой. – Нечего было меня запирать в машине, себе дороже выйдет.
Герольф побелел от злости, но не стал накалять обстановку, прорычав что-то типа «потом раз-беремся». Бросив на меня испытывающий взгляд, он пошел вперед между ангарами, за ним по-шла Рэнэйт, потом мы с Кэйтарайн, Дирк шел последним, сегодня он был на удивление немно-гословным, и похоже его что-то тревожило, но спросить я не решаюсь. Особенно при всех. Ми-нут пять мы петляли между ангарами и складами, избегая столкновений с турками, которые тру-дились тут и там, в основном это были типичные работяги по виду и скорее всего они без поня-тия о том, что происходит за стенами ангаров, но рисковать никому не хотелось. Через некото-рое время вышли к ярко-красному БМВ, и мое сердце ухнуло в пятки, вокруг автомобиля стояла группа памятных турков в количестве десяти человек, но без Илхеми. И, похоже, они явно жда-ли нас, потому что, увидев, нас они молча стали нас окружать, это было самой плохой новостью.
- Оооо, так эта машина приехала за нашими девочками, - мрачно проговорил тот турок, что взял лидерство в отсутствии Илхеми. Кажется, Альтан называл его Мага. Он медленно ходил из сто-роны в сторону, постукивая битой по ладони – Вас девочки никто не отпускал.
- Так это ты их похитил, - Дирк криво усмехнулся и из его рукава выпадает стальная труба. – И почему я не удивлен увидеть арабские хари.
- Закрой свой рот, фашист, - брезгливо произнес Мага, указав на него битой. – Ты сейчас превра-тишься в труп, ублюдок.
- Сейчас в трупы превратитесь вы, - Герольф уверенным движением убирает меня себе за спину, даже не глядя на меня. - Ты похитил наших женщин и ответишь за это, жестоко ответишь.
В его руке появилась такая же бита, как у турка, но стальная. И где он её только прятал?
- А вы смелые ребята, я даже зауважал вас самую малость, но только нас тут втрое больше, про-тив двоих, - Мага нагло усмехнулся. – У меня для вас есть небольшое, но выгодное предложе-ние: вы сейчас тихо-мирно уходите и мы забываем о вас, но оставляете этих девочек, в против-ном случае вы сдохнете, как шакалы, харкая кровью, но сначала увидите, как мы развлекаемся с вашими женщинами.
- Это вряд ли, волосатик! – Дирк опасно сузил глаза. – Через пару секунд ты будешь давиться собственными зубами.
Всё это время я надеялась на благоприятный исход, но чем дальше заходил разговор, тем силь-нее я понимала, что драки не избежать и от этого меня трясло не по-детски. Бледная от страха я выглядывала из-за спины Герольфа, ощущая прерывистое и судорожное дыхание Рэнэйт в пле-чо. Она тоже было сильно испугана и бледной словно призрак, а вот Кэйтарайн держалась на удивление спокойно. Я даже увидала кастеты у неё на руках, которые она зажала в кулаки. Ко-нечно, я помню, что Кэйтарайн дралась не раз и не два, вот только наша сторона всё равно в проигрыше. Как бы то ни было, Кэйтарайн девочка и не сможет драться за троих наравне с пар-нями, а даже если бы и смогла… Это только в фильмах бывает, что главный герой раскидывает десятки врагов и выдерживает десятки ударов противников, на деле все гораздо печальнее и достаточно будет одного удара, чтобы не то, что вырубить, убить человека. Жизнь куда более суровее, намного суровее. Турки после слов Дирка решительно двинулись на нас, держа в полу-кольце. Дикая паника охватила меня, настолько сильная, что я не сразу заметила трех парней, стоящих за спинами турков.
- Какого хрена тут происходит? – произнес один из них, низким грубым голосом, от которого му-рашки по коже побежали. – Тут какая-то вечеринка? Почему тогда нас не позвали?
Не поняла, откуда они появились, но это и не удивительно, потому что от страха я даже разгля-деть их внешность не в состоянии. Перед глазами все плывет, я поняла лишь, что один из этой троицы полностью лысый, как бильярдный шар и что все трое одеты во все черное, как рокеры или байкеры, но точно не они, так как все двое других были короткостриженые. Вспомнился раз-говор с Кэйтарайн о неонацистах и форме одежды. Может это они? Тогда наше положение луч-ше не стало. Трио между тем неспешно направились к нам и туркам.
- Шел бы ты отсюда, Флейшер, - прошипел Мага.
Флейшер? Это имя, фамилия или прозвище? С немецкого переводиться как «мясник». Если это прозвище, то оно не предвещает ничего хорошего.
- Эх, Мага, Мага, ничему тебя жизнь не учит, ты, верно, запамятовал, с кем разговариваешь, - наглый и самоуверенный голос парня вселил в меня слабую надежду, что все может закончиться хорошо, не думаю, что неонацисты стали бы вести беседы с турками. – Я могу тебе напомнить, как в прошлый раз, как говорят русские: «Повторение – мать учения». А я люблю учить.
Двое других спутников заухмылялись и выдавили из себя пару смешков, они нисколько не боя-лись банды Маги и их численного превосходства. Они безбоязненно разрывают кольцо турков и подходят к нам, на расстоянии трех-четырех метров. Турки занервничали, и это было видно, хо-тя я не заметила никакого оружия в руках троицы. Флейшер между тем стал осматривать нас, я в свою очередь смогла разглядеть всю троицу. Флейшер оказался невысоким (почти на полголовы ниже меня), но крепким коренастым парнем, с явно проступающей мускулатурой, которую не могла скрыть даже кожаная куртка с логотипом фирмы «River Island». У него была короткая стрижка под ежика и внешность… Тут у меня внутри что-то оборвалось, он поразительно похо-дил на известного американского актёра Дженсена Эклза,  на секунду мне показалось, что это именно он – исполнитель роли Дина Винчестера  в сериале «Сверхъестественное». Он оказался невероятно красив, просто божественно красив. Почти копия знаменитого актера. Если бы не глаза. Вместо зеленых глаз Дженсена Росса Эклза, на меня смотрели темно-синие очень холод-ные и жестокие глаза Флейшера, в которых чувствовалась сила. Тонкие губы придавали ему жесткости и, хотя на них была усмешка, эта была жесткая и суровая усмешка, с которой обычно сворачивают шеи. У него были более светлые волосы, чем у актера, впалые щеки, грубое жест-кое лицо с небольшой щетиной с легким налетом брутальности, но без квадратной челюсти, как у Арнольда Шварценеггера. Даже улыбка у него получалась какой-то злой и беспощадной. Кра-сота и брутальность как она есть. Это не смазливая внешность Дирка и Герольфа. Другой уро-вень. На вид ему лет двадцать пять, и он был чертовски хорош, до безумия похожий на Дженсе-на, фанаткой которого я являюсь. На краткое время я даже забыла, что вокруг нас агрессивные турки и без зазрения совести пялюсь на него. Флейшер ловит на себе мой взгляд и, покраснев, я опускаю глаза в пол: Боже, чувствую себя раздетой от его короткого, но испытывающего взгляда.
- Я так понимаю, вся кутерьма из-за этих девочек, - произнес Флейшер, по-прежнему глядя на меня. – Вот только вся эта байда происходит на моей территории. Помниться, Мага, я тебя пре-дупреждал о последствиях, если сунешься на мою территорию.
- Они сбежали с нашей территории, - мрачно отозвался Мага. – Я лишь возвращаю свое.
- Сбежали? – Флейшер бросает взгляд в нашу сторону. – А вы что скажете парни?
Он кивнул Дирку.
- Они похитили наших подруг, мы всего лишь вызволили их из плена этих арабских обезьян, - с прищуром говорит блондин.
- Похищение, - Флейшер обнажил зубы в улыбке. – Как это в духе арабских предков, да, Мага?
- Пошел ты, - взревел Мага, перехватив биту. – Вали их!!!
И первым бросился на встречу Флейшеру под вопли своих соплеменников. Я вскрикнула от ужа-са, когда некоторые из турков рванули к нам с Рэнэйт, махая палками и арматурными прутами, но передо мной вырос Герольф, оттеснив назад.
- Куколка, на землю! И голову прикрой руками! – рявкнула Кэйтарайн, поворачиваясь ко мне на долю секунды, и в этот же момент у неё за спиной вырос турок, с занесенной для удара битой.
- КЭЙТ!!! – завопила я дурным от ужаса голосом и пытаюсь кинуться к ней, но на плечах висит Рэнэйт.
Но Кэйтарайн, словно спиной видела араба и ловко уходит от удара, пригнувшись, после чего наносит сильный удар турку в область подмышки. Турок охнул от боли, и роняет биту, пытается повернуться к подруге, но она со всего маха бьёт его кастетом в челюсть. Жуткий хруст, брызги крови и кровавая слюна, турок падает к ногам готки. От этого зрелища меня едва не вырвало.
- На землю, я сказала!!! – снова рявкнула на меня подруга. – Рэнэйт, тебя это тоже касается!
- Фройляйн, делайте, что она говорит, - Герольф махнул битой, но Мага ушел из-под удара и вле-тел брюнету в живот. – Уффф!!!
Они покатились по грязному асфальту, осыпая друг друга ударами. После этого я уже ничего не видела, так как Рэнэйт наваливается на меня, и мы оказываемся на земле, прикрыв голову рука-ми. Вопли, крики, звуки ударов, хруст костей,  падающие тела, чувствую себя, как в страшном сне. Слезы бегут по щекам, дрожу от страха, дрожу так сильно, что дрожь передается Рэнэйт. Или это просто она тоже дрожит? Ощущаю, что футболка на плече мокрая. Рэнэйт плачет. Ведь там сейчас дерётся её брат, а мы ни чем не можем им помочь. Более того, вся эта ситуация из-за нас, точнее из-за меня, теперь у неё есть полное право ненавидеть меня, как вся эта ситуация не закончилась. Лежу в обнимку с брюнеткой и боюсь даже голову поднять. Страх за Кэйтарайн, за Дирка, за Герольфа, даже за этого незнакомца Флейшера, но услышав боевой клич подруги, у меня светлеет на душе. Кэйтарайн цела! Не знаю, как долго продолжалась эта вакханалия звуков и ударов, но в один прекрасный миг я поняла, что меня окружает тишина, нарушаемая лишь ти-хим скрипом каменной крошки под чьими-то ногами.
Испуганно открываю глаза и вижу перед собой Флейшера, сидящего на корточках.
- Вставайте, фройляйн, - говорит он и протягивает одну руку, а Рэнэйт другую. – Опасность мино-вала, можете расслабиться.
С осторожностью я принимаю руку парня, и он легко поднимает нас обеих на ноги. Машинально я ищу глазами Кэйтарайн, Дирка и Герольфа, стараясь не встречаться с парнем взглядом. Кэйта-райн обнаружилась у машины Герольфа, она сидела на одном из поверженных турков, опираясь спиной на БМВ. Судя по виду, с ней было всё в порядке, она помахала мне рукой и я облегченно выдохнула. Дирк стоял у стены и тяжело дышал, уперев руки в колени, вижу на нем пару синя-ков и царапин, возле него валялись сразу трое турков в лужах крови. А вот Герольф выглядел ху-же всех, он лежал на земле и тяжело дышал, возле него сидел один из друзей Флейшера и дер-жал его за голову. Страх кольнул сердце, и ком подступил к горлу, его голова была в крови.
- Герольф! – Рэнэйт в панике метнулась к нему и упала возле него на колени.
- С ним всё в порядке, фройляйн, - говорит тот друг Флейшера, что держал Герольфа за голову. – Сотрясение, небольшая контузия от удара о землю, это пройдет, рану на голове надо промыть, ничего опасного для жизни, кости и органы целы.
- Можете поверить Стояну на слово, он бывший врач, - отвечает на мой не высказанный вопрос Флейшер. – Военный врач, вооруженные силы Словении.
- Сухопутные войска, 72-ая бригада, 132-ой горно-пехотный батальон, - Стоян продолжает огля-дывать Герольфа. – Вижу, по голове ты уже получал недавно, это тоже сказалось, усугубил ста-рую травму.
- Было дело, - прохрипел Герольф.
Флейшер хмыкает и снова смотрит на меня.
- Вы плачете, фройляйн?! – голос Флейшера был такой странный, что заставил меня взглянуть на него, хотя я избегала этого всеми силами.
- Я… испугалась, - мой голос дрогнул, и я хлюпаю носом. – Спасибо Вам, герр…
Честно говоря, я и сама не заметила, что слезы продолжают бежать по щекам. Я принялась их вытирать ладонями, но слезы отказывались кончаться.
- Вальтер, - он протянул мне платок. – Меня зовут Вальтер, фройляйн.
- Виона, - завороженно говорю я, ловя свое отражение в ледяных глазах Вальтера, и принимаю платок из его рук. – Спасибо, герр Вальтер.
- Тебе конец, Флейшер! – вопль Маги заставил меня вздрогнуть от испуга.
Турок стоял весь в крови и что-то пытался достать из-за пояса, на подобии пистолета.
- Как ты мне надоел, - вздохнул Вальтер.
Дальше все произошло настолько стремительно, что я успела только вскрикнуть в унисон с гро-хотом от выстрела. Мага заорал дурным голосом, падая на землю с простреленной ногой, а в руке Вальтера был черно-матовый пистолет. Ствол у пистолета слегка дымился. Из бедра турка хлещет кровь, и он продолжает орать, зажимая рану руками. От такого вида крови мне стало дурно, и я отворачиваюсь, прикрывая рот рукой. Боже, когда всё это кончиться!? Сталкиваюсь с глазами Кэйтарайн круглыми от шока. Меня начинает трясти с новой силой.
- Это было обязательно? – спокойно, как ни в чём не бывало, спрашивает тритий друг Флейшера, тот самый лысый, как коленка. – Сейчас полицаи налетят.
- Вот пусть их сгребают в кучку, - безразлично пожимает плечами Вальтер. - Лучше помоги Стоя-ну отнести этого красавчика к машине. Это же ваша машина?
Всё ещё пребывая в шоке, я киваю, хотя без понятия, действительно ли это машина Герольфа или она просто так тут оказалась. Он с прищуром смотрит на меня снизу вверх, пока его друзья помогают Герольфу добраться до машины.
- Из-за Вас вся это безобразие, фройляйн? – спрашивает он.
- Я не хотела такого, - всхлипываю я, с трудом выдавливая из себя слова.
- Не сомневаюсь в этом, - усмехается он.
Краснею под его взглядом и опускаю глаза, чувствую себя нашкодившей кошкой.
- Куколка, идем, - тихо говорит Кэйтарайн, обнимая меня со спины. – Ты очень бледная, того и гляди в обморок хлопнешься.
- Я и чувствую себя также, - всё ещё дрожу от пережитого, как осиновый лист.
- Куколка значит, - Вальтер усмехается. – Очень мило… Вам очень подходит.
Вспыхиваю как помидор от его слов.
- Пойдем, - Кэйтарайн ведет меня к машине мимо Вальтера, словно не замечая, моего состояния от близости парня. Мне не хотелось уходить от него, я ощущала себя рядом с ним в безопасно-сти, как не чувствовала ни с Дирком, ни с Герольфом. – Давай, давай, Куколка.
Оборачиваюсь на Вальтера, но парень смотрит на Рэнэйт, которая хлопочет вокруг своего брата. Меня пронзает тонкая игла. Укол ревности ударяет по чувствам, словно кнутом. Он смотрит на Рэнэйт!!! Она нравиться ему больше меня?! Жгучая ярость и ненависть возникают во мне настолько стремительно, что я и опомниться не успела, мой мозг, словно захватила темная часть моей души. И вообще,  с чего я взяла, что вообще нравлюсь ему? Вон он как провожает взглядом жгучую брюнетку.
- Что с тобой? – спрашивает Кэйтарайн.
Вздрагиваю от её голоса и понимаю, что вцепилась в её руку до крови, но подруга даже не пик-нула, вытерпев боль.
- Прости, - говорю я пристыжено и ослабляю хватку.
И действительно: что со мной? Мы едва живыми вырвались из лап турков, а я начинаю ревно-вать и тихо ненавидеть Рэнэйт, которая больше понравилась парню, спасшего нас, которого я не знаю совсем, и который очевидный бандит и преступник. Да, он красив, безумно красив, на мой взгляд, даже больше, чем Герольф и Дирк, но это не повод ненавидеть Рэнэйт. В конце концов, вероятнее всего, что Вальтера я больше не увижу. Он просто спас нас и уйдет. Не больше - не меньше. Иду за подругой словно сомнамбула, а мысли крутятся вокруг Вальтера и Рэнэйт. Не могу выбросить их из головы. Не знаю, как у меня вообще появилась подобная мысль, но мне хотелось вцепиться в горло брюнетки и оборвать её жизнь. Минуту назад меня воротило от вида крови, а теперь я сама готова кромсать и убивать. Похоже, моё темное «Я» разыгралось не на шутку и мне это не нравилось. Это настолько жуткое ощущение, что уже решила, что тронулась умом от всего пережитого за этот день.
- Садись, - нежно, словно успокаивающе, говорит готка, и я запоздало замечаю перед собой от-крытую дверь БМВ.
Послушно сажусь, находясь в полной фрустрации, но подруга принимает его за шок и сочув-ственно обнимает меня, сев передо мной на колени. На заднем плане продолжал подвывать раненный Мага, но на него всем плевать.
- Кто водитель? – спрашивает Стоян, когда они вместе с лысым довели Герольфа да машины.
- Я, - слабо подает голос брюнет.
- Эээ, тебе нельзя за руль парень, не в твоем состоянии, – качает головой Стоян. - Кто ещё умеет водить?
- Я умею, - отвечает Дирк, открывая дверь БМВ с другой стороны, чтобы усадить Герольфа.
Рэнэйт села рядом с ним. Так Герольф оказался между нами посередине, брюнет одарил меня теплым взглядом и болезненной улыбкой, он был гораздо бледнее самой Рэнэйт, хотя особых повреждений, кроме раны на голове я не видела. Кэйтарайн села вперед, на сиденье пассажира, а Дирк естественно за руль.
- Ключи, - он оглянулся на Герольфа.
- Поцарапаешь мою машину, голову проломлю, - Герольф сморщился от боли, доставая ключи из кармана брюк.
 - Ты сейчас даже муху не пришибешь, - хмыкнул Дирк, забирая ключи.
- Кстати, Хелльберг, ты соврала про стекло, - снова сморщился Герольф.
И правда, все стекла в машине были целыми.
- Ага, - согласилась подруга с усмешкой.- Я умею.
- Тогда, как ты выбралась? – спросила Рэнэйт, но ответить Кэйтарайн не успела.
В боковое окно заглянул Вальтер и оглядел всех нас. Жадно ловлю его взгляд, но парень скольз-нул по мне глазами и задержался на Рэнэйт. Они встречаются глазами и Рэнэйт ему улыбается. Мой внутренний дьявол снова полыхнул пламенем, заполняя мой мозг самыми жуткими страш-ными планами мести. До боли сжимаю свои ладони, и наваждение отступает. Просто сглатываю обиду и рассматриваю свои пальцы и колени, стараясь не смотреть на них. Не смотреть на него, не смотреть!!! Меня снова начинает трясти, но уже не от страха.
- Ну, что дамы и господа, счастливого пути! – Вальтер переводит взгляд на Дирка (его отражение я увидела в боковом стекле автомобиля).
- Спасибо, что помогли нам, - мило говорит Рэнэйт.
 Слишком мило, я не хочу этого слышать!
- Всегда, пожалуйста, милая фройляйн, - отвечает Вальтер, называя Рэнэйт совсем, как Герольф меня. – Парни, вы были круты, хорошо хлестаетесь. Рукопашники?
- Занимаюсь саватом, - отозвался Герольф.
- Джиу-джитсу и айкидо, - вторит ему Дирк.
- Заметно, - кивает Вальтер. – И конечно вы, фройляйн, весьма не дурно для девчонки.
- Меня зовут Кэйтарайн, и я ещё тебя уделаю, - хмыкает подруга.
Вальтер ухмыльнулся, но ничего не сказал на это, потом я слышу три рукопожатия.
- Фройляйн Виона, - голос Вальтера хлестнул меня обжигающим ударом, словно хлыст.
Поднимаю на него глаза и встречаюсь с его глазами, глубокими, как озера, от чего душа рухнула в пятки и забилась под сиденье. Ощущаю себя растерзанной  и раздавленной одновременно от одного его взгляда, я словно ягненок перед львом. Щеки мои моментально наливаются краской, и жар пошел по всему телу, в очередной раз чувствую себя абсолютно голой перед ним. Не вы-держивая взгляда, опускаю глаза в пол и мну подол юбки.
- Спасибо вам, герр Вальтер, - шепчу я, не глядя на него.
- Берегите себя, фройляйн, - вкрадчиво говорит он. Я смотрю на него из-под полу опущенных ресниц и судорожно киваю. – Всем удачи и пока.
Дирк заводит машину, и мы трогаемся с места. Решаюсь поднять глаза и опять сталкиваюсь со взглядом Вальтера. Или он смотрит на Рэнэйт? Под таким углом её вполне ему видно.
- Фройляйн Виона, вы в порядке? - Герольф берёт мою ладонь, что я вздрогнула от его прикос-новения и одобряюще сжимает её.
Наверное, в другой момент я бы уже в обморок упала от его прикосновения и нежности в голо-се, но не сейчас. Сейчас все мои мысли занимал Вальтер – парень похожий на Дженсена Эклза. Прикосновения Герольфа не вызвало во мне былых чувств, по правде говоря, я почти не замети-ла его. В отличии от Дирка, который недобро посмотрел на него в зеркало заднего вида.
- У тебя, кстати, невеста под боком, а ты пристаешь к Куколке, - встряла Кэйтарайн, от которой тоже не укрылось действие Герольфа.
- Рэнэйт мне не невеста, - отзывается брюнет.
- Он мой брат, - поддакивает Рэнэйт.
- Вот не хрена себе!!! – Кэйтарайн аж на сиденье подскочила от удивления, ударившись о пото-лок автомобиля.
- Машину не помни мне, - сморщился Герольф.
- Да, плевать мне на твою машину, - отмахнулась от  него Кэйтарайн. – Куколка, ты знала?
Я вяло киваю в ответ.
- Я ей сказала, - отвечает за меня Рэнэйт.
- И долго вы это скрывали? – готка сползла по креслу вниз.
- Сколько надо, - буркнул Герольф. – Сверни тут, до гимназии ближе будет, и подъедем с черно-го входа, чтобы не сверкать побитыми мордами. Фройляйн, вы не против?
Герольф смотрит на меня.
- Нет, - мой голос предательски дрожит. – Ингельд будет искать меня, и, скорее всего, уже ищет. Если он узнает, что меня похитили, то я окажусь под замком на очень большой срок. Буду, как принцесса в замке, под замком с драконом под охраной.
- Прошло три часа, с тех пор как вы пропали, так что, скорее всего твой швед ждет тебя возле гимназии или даже прямо в раздевалке, там ведь тебя видели в последний раз. А он мог уже  опросить тех, кто ждал вашего поединка на корте, но так и не дождался, - Кэйтарайн закинула руки за голову. – Значит, надо рассказать ему такую историю, чтобы он поверил, что нелегко, учитывая, что он бывший Джеймс Бонд.
- Он, что, бывший разведчик? – Дирк посмотрел на меня в зеркало заднего вида.
- Муст, военная разведка Швеции, - уныло киваю я.
- Зашибись, - бурчит блондин.
- В общем, так, скажем, что поединок отменили из-за непредвиденной травмы нашего герра Ге-рольфа и что мы водили его в больницу, мол, упал парень с лестницы, расшиб голову, поэтому и задержались и всё такое, - продолжила Кэйтарайн свои измышления.
- Думаешь, он не отличит следы побоев от падения? – с сомнением говорит Рэнэйт. – Он же раз-ведчик, не лох, поди, какой.
- Ему не обязательно видеть Герольфа, - говорит на это готка. – А вот Куколка… ты выглядишь весьма печально…
- Я?! – пытаюсь сохранить спокойствие на лице, но не удается, руки до сих пор трясутся и не только руки, похожу на неврастеника.
- Она права, фройляйн, Вы очень бледная, Вас до сих пор трясет, даже Рэнэйт уже отошла, а Вас до сих пор колотит, - Герольф смотрит на меня.
- Всё нормально, - тихо говорю я и отвожу взгляд на панораму за окном. – Я просто немного ис-пугалась, это пройдет.
- Куколка… - вздыхает Кэйтарайн.
- Я справлюсь, Кэйт, - продолжаю смотреть в окно под тяжелым взором подруги.
После сегодняшнего дня моя жизнь никогда не станет прежней. Арабский след навсегда останет-ся в моей душе, наверное, я больше не смогу смотреть спокойно на любого араба, которого встречу в будущем, смотреть без дрожи в коленках, без страха. А ещё этот Вальтер! Ворвался в мою и без того непонятную судьбу, словно тайфун, смешав мои мысли в кашу. Я и с двумя пар-нями-то не знала, что делать, но мне «повезло» встретить третьего, да ещё оказавшегося банди-том. Может я просто ветреная и сама не знала об этом? Или в жизни всегда так, как в дешевом мыльном сериале? Или это  просто я такая «везучая»? Конечно, можно сказать, что я ещё моло-дая, 15 лет, жизнь только началась. Но если она только началась, что тогда будет дальше? Три красавчика: Дирк, Вальтер и Герольф, три проблемы на мою голову: один тонкий манипулятор, любитель играть чувствами девушек, другой - преступник, явный нарушитель законов Федера-тивной Республики, да и всего Евросоюза, скорее всего, и третий… особых странностей за Дир-ком не замечала, вот только это «но» напрашивается само собой. Правда, было ещё одно, это одно отличало одного из всей этой троицы: Вальтер, в отличие от Дирка и Герольфа, он был в моем вкусе, полностью…
Это было дико, но кажется я влюбилась… влюбилась в бандита… И это пугало меня больше всего.