Что там они думают

ЧТО ТАМ ОНИ ДУМАЮТ,
что не думают - нам людям совсем неведомо. Они  стали неотъемлемой частью нашей жизни и ничегошеньки без них мы сделать не можем, жить не можем. Ругаемся их именами, а жить без них не можем: "дубина ты стоеросовая", "что ты как бревно", "трепещещь как осина", "деревянные рубли", "глупый как полено", "за деревьями леса не видать", "яблочко от яблоньки" и прочее. Но и хорошее есть: "древо жизни", "дерево познания", "семейное древо". Вот, вот, кажется недавно человек начал избавляться от деревянных построек, превращая их скорее в экзотику, нежели форму существования, но желание погулять в парке или лесу - не отпускает. И вот уже начали расти деревянные небоскрёбы, аж до 85 метров высотой, а мы пролетаем по трассам и с грустью смотрим на покосившиеся столетние избушки с резными наличниками. Дерево не отпускает нас, похрустывая горящими поленьями в наших каминах и поскрипывая угольями в мангалах.
Здоровенная сосна, сантиметров сорок в диаметре у основания и мертов десять высотой - пришло и её время. Что-то пошло не так, или так, соки перестали наполнять древесные кровотоки, перестали  появляться новые иглы и ветви, грибница отказалась от корней, сосна сбросила последних детей и иглы, прощаясь со своей вечнозелёной красотой. На похороны сосны сползлась, слетелась целая лесная братия из грибов, мхов, птиц, короедов, муравьёв и бактерий. Они быстро помогли дереву умирать, оно сбросило остатки коры, обнажившись перед миром, будто бы в последнем покаянии, отдавая всего себя новой жизни. Деревья не хоронят - они просто падают и разлагаются! Хорошо, если какой-то человек воспользуется смертью очередного дерева и предаст его тело кремации, с некоторой выгодой для себя. А так, многие дерева, замшелыми трупами просто лежат на земле у подножия живых. Да, в этих древесных трупах ещё долго кипит жизнь, но последняя труха сброшена и через многие годы после смерти тело всё-таки предаётся земле.
И вот уже подул лёгкий ветер с Балтики, изрядно подъеденое основание сосны хрустнуло гнилостным хрустом и дерево отправилось в последний путь. О, что это, раздвоеная берёза, мирно растущая рядом, всего каких-то лет пятнадцати отроду,  пытающаяся пробиться к свету в окружении величавых исполинов, вдруг подхватывает падающего гиганта своими тонкими ветвями. Сосна как бритвой срезает часть берёзовой кроны, но зависает, будто бы облокотившись, на одной из толстых веток и замирает. В мгновение тишины и безветрия гнилостная пыль с сосны, листья и мелкие ветки оседают на землю. Даже дятел поперхнулся очередной личинкой от увиденного. Берёзка напряглась всем своим изящным усилием, продолжая удерживать отжившшую старушку, изогнулась, обнажила в местах соприкосновения подкорку и даже немного всплакнула берёзовым соком, но удержалась, устояла, выжила.
Шли годы, берёзовые раны зажили, ветки наросли, ушедшая тень сосны дала нужный свет, берёза продолжала расти, толстеть и развиваться, держа на себе умерший ствол сосны. Так они и стояли, уперевшись друг в друга, иногда покачиваясь в унисон под дуновениями ветров, поскрипывая. Сосна продолжала гнить стоя, меняя цвет, обрастая грибами и мхами, корневище отгнило и изредка сосна как бы сползала вниз, но не падала, почему-то не желала падать, как все её многочисленные родственники. Прошёл добрый десяток лет, сосновый пень практически полностью сгнил, а на белоснежном фоне теперь уже мощной берёзы, тёмно-бурым пятном, красовался облезлый ствол мёртвой сосны. Все ровестники сосны давно упали и сгнили, преаратились в лесную труху.
Что там они думают, благодарят ли друг друга за свет и эту странную, необъяснимую поддержку? Нам неведомо, нам: рубящим, пилящим, стругающим, выдалбливающим, сжигающим, вечно пытающимся искать смыслы.