Ковры судьбы

Этот эпизод моей жизни носит явный культурологический, я бы даже сказал цивилизационный характер. И связан он с коврами.

В то далекое время служил я консулом в Испании, и однажды мы с моим другом Серхио и нашими семьями (у каждого – по жене, по сыну и по дочери) пустились в отчаянное путешествие из Мадрида в Танжер.

Ехали на двух машинах, стартовав из испанской столицы в аккурат 1-го января, чтобы вечером уже быть в Альхесирасе, откуда на утро отходил парОм в Сеуту. Не все знают, что у Испании, помимо Иберийского полуострова, а также Балеарских островов в Средиземноморье и Канарских - в Атлантике, есть еще и два города-эксклава в Африке. Это - Сеута и Мелилья.

Согласно плану, мы должны были преодолеть с автомобилями Гибралтарский пролив, прибыть в Сеуту, где пересечь границу с Марокко и уже двигаться в Танжер. Обратный путь – это другой парОм из Танжера на материковую часть Испании. На всё про всё у нас было пять дней.
-

Про Испанию ничего особо нового искушенным туристам не поведаешь. Многие там были, и не раз, наслаждались ласковыми пляжами, старинными городами и каменными зАмками, местной кухней. И, конечно, вином, которое является абсолютно неотъемлемой частью католицизма и, безусловно, самой Иберийской нации.

При всём разнообразии винных регионов и сортов винограда, пьют местные жители этот божественный нектар немного. Главное – чтобы был собеседник. Именно в разговоре кроется страсть испанца. На одном бокале он может проговорить два часа, на двух – до полуночи, а на трех – до утра. Говорят быстро и жадно, боясь, чтобы их, не дай бог, не перебили. Причем в словоохотливости, нередко переходящем в словоблудие, испанские мачо ни в чём не уступают своим женщинам.

Мы, русские, для них – прекрасные собеседники. Особенно мужчины. Говорим мало, компенсируем всё вином. Перебивать не пробуем, понимая, что это бесполезно.
 
Так за бокалом красного при первой встрече испанец может выложить тебе все подробности своей жизни, даже самые интимные. С какими женщинами он встречался, кого бросил, кто бросил его, вплоть до своих сокровенных эротических предпочтений. Правда, в определенный момент приходится не просто говорить «SI», а что-то поведать и из собственной биографии. Ну и после того, как ты рассказываешь иберийцу свои краткие анкетные данные – родился, окончил, женился – на его лице читается нескрываемое разочарование.
 
На следующий день он, рассказывая своему другу о беседе с русским, обычно говорит:
- Ты представляешь?! Я перед ним всю свою фламенкийски мятежную душу выложил, а он мне про год и место рождения затянул! Нет, русские – они холодные как сибирская зима. Кстати, я всё время путаю – Сибирь это в России или в Канаде?

А еще в Испании есть футбол, впечатляющий не меньше чем вино. Вспомнился мне тут матч Лиги Чемпионов между ЦСКА и «Реал Мадридом». Проходил он, как полагается, на домашнем столичном стадионе Реала «Сантьяго Барнабеу». Болельщиков из Москвы приехало пруд-пруди. На том матче и я побывал. Лучше бы не ходил – только испортил себе настроение. 5-1. Понятно, в чью пользу. За «Реал» тогда играл португальский красавчик Рональду. Помню, как он бежит по полю с мячом в направлении наших ворот. Армейские игроки замерли, видимо наслаждаясь красотой передвижения соперника, как вдруг португалец прям с центра поля бьёт, и мяч пулей влетает в ворота.
 
После этого матча многих наших болельщиков задержали за массовый дебош на центральной площади города - Пуэрта-дель-Соль. Некоторых посадили. Один из осужденных в ходе судебного процесса выразил общую скорбь. Вина его была не столько в том, что он отнял рюкзак у индуса, который мирно продавал из него (нелегально, между прочим) всем желающим холодное пиво, а в том, что еще и избил бедного азиата. Так вот, когда судья его спросил, был ли он трезв в момент совершения преступления, россиянин с нескрываемой досадой ответил:

- Ну а Вы как думаете?! ПЯТЬ-ОДИН!

-
Итак, мы прибыли в Альхесирас вечером, когда уже стемнело. В отличие от других испанских городов, огней там было очень мало. Что-то не так… Почему-то припомнились попадавшиеся на глаза, всё чаще по мере приближения к месту ночлега, указатели на арабском языке.

Заселились в гостиницу и отправились на поиски ужина. Проделанный из Мадрида путь был не из лёгких, но добрались мы благополучно.
- Неплохо бы отметить первый день нашего путешествия, - заявил Серхио. Ни у кого это предложение аллергии не вызвало.

Заходим в первый ресторан – за столиками сидят одни мужчины, говорят не на испанском. Выходит замусоленный хозяин заведения. С тяжелым акцентом на ломаном языке Сервантеса объясняет, что меню у него нет, но может предложить плов и шашлыки. На вопрос о вине – смеётся и уходит.

Идем дальше по одной из главных улиц. Ресторанов много, но все они похожи на первый как две капли воды: одни мужчины, меню нет, вина тоже. И тут до нас неожиданно доходит, что в Альхесирасе укрываются остатки магометан, которых испанская Реконкиста пыталась выгнать из страны еще в XV веке. Все знают, что от тех арабов остались прекрасные памятники старины в Севилье, Гранаде, Кордобе, но никто и не догадывается, что существует ещё целый секретный город Альхесирас, где люди по-прежнему живут по законам Шариата. Похоже, и сами испанцы про этот город имеют весьма смутное представление, наивно полагая, что Реконкиста закончилась пять столетий назад.

На утро вышли на пароме в Сеуту, любуясь недоступным даже для испанцев камнем-скалой британского Гибралтара. Африканский анклав мадридской Короны, не в пример Альхесирасу, оказался вполне себе европейским городом с хорошими дорогами, аккуратными зданиями и современной инфраструктурой. В ресторанах был и хамон, и вино, что не могло не обнадеживать. Достопримечательностей в городе оказалось немного – традиционные для Испании кафедральный собор, зАмок и магазин «Корте Инглес» - поэтому мы вскоре двинулись к марокканской границе.

Подъезжаем, рассчитывая на быстрое прохождение кордона между Испанией и Марокко… Не тут то было!

Чтобы пробраться к пункту пропуска нужно было преодолеть целое войско снующих туда-сюда как тараканы мужчин в длинных арабских полотняных халатах с какими-то бумагами в руках. Я опустил окно машины и, видно, зря! Как в фильмах про зомби в салон протянулось сразу много рук с бланками, а их владельцы с горящими чёрными глазами стали хрипеть что-то непонятное. Мои дети, находившееся на заднем сиденье истошно заверещали от ужаса. А мы вместе с супругой стали вытеснять загорелые волосатые длани за периметр автомобиля.

Переведя дух, я вышел из машины и мы с Серхио, продираясь сквозь толпу возбужденных людей, отправились к погранзаставе. Там обратились к человеку в форме. В отличие от толпы он сохранял олимпийское спокойствие. Иногда к нему подбегали люди в халатах и, нижайше кланяясь, предлагали подписать бумагу. Он бросал уставший взгляд на бланк, без всякой спешки выводил что-то арабской вязью, а проситель, снова с поклонами, отступал назад.

Мы подходим к нему, сказали про дипломатические транспортные средства и про их пассажиров, обладающих тем же статусом.

- Это вам надо к полковнику, у него главная печать, - с неожиданным трепетом и благоговением ответил чиновник. - Но сначала надо заполнить формы и ввести их в компьютер.

Мы взяли у него анкеты на ввоз в страну наших авто, заполнили их и отправились к похожей на облезлый сарай для садовых инструментов будке. Там сидела пограничница, перед которой находилось счётно-решающее устройство эпохи зарождения компьютерных технологий второй половины XX века. Практически музейный экспонат. Мы дали ей бумаги. Не торопясь, одним пальцем, она в течение получаса ввела всё в ЭВМ. Поставила закорючку на наших бланках.

И мы предстали перед полковником. О, мой досточтимый читатель, это было зрелище достойное Шахерезады! Над серой кишащей чернью возвышался дородный мужчина с пышными усами «а-ля Саддам». Мундир божественно трещал на его неимоверных размеров стати. А на золотой цепи зиждилась заветная цель всей этой толпы смердов, среди которых в тот день были и мы. Печать!

А вёл он себя почти как фараон или наследный принц. Брови нахмурены. Суровый взгляд обращен куда-то вдаль, в грядущее… В этом образе не хватало только антуража: золотых чертогов дворца, евнуха с опахалом и полуобнаженных наложниц у его ног. Подойти к нему с бумагой мог только специально обученный «визирь»-младший офицер. Ему мы и отдали наши формы.

Полковник бросил беглый взгляд на анкеты, в глазах его промелькнула вся бренность бытия, которую на мгновение всем нутром осознали и мы с Серхио. Печать приложилась к листкам. И мы въехали в Марокко.

-
После испанской Сеуты на контрасте было всё вокруг. Разбитые бетонные дороги, группы чернокожих людей, голосующих у обочины, неприхотливые селения с одноэтажными бетонными хижинами, где на улицах безо всякой особой цели сидят лица исключительно мужского пола.

Через два часа мы добрались до Танжера. Расселились в гостинице. Решив прогуляться по прилегающему пляжу (январь: не сезон, холодно и дождливо), мы как лев Бонифаций тут же собрали за своими спинами толпу местной детворы. Некоторые из них попрошайничали, другие как попугаи – передразнивали нашу чуждую их слуху речь. Ощущения – так себе.

В туристических обзорах значится: «Обязательно осмотрите историческую часть города». Пошли туда. Когда вошли в ветхие закоулки, к нам стали подбегать юноши, агрессивно предлагая свои услуги в качестве тургидов. Выбрали одного из них за то, что на нём были очки. Он привел нас к главной достопримечательности – двум невзрачным чугунным пушкам, стоящим на ветхой крепостной стене. Потом показал бар, в котором однажды выпивал Мик Джагер из «Роллинг Стоунс». Вот и всё, что можно сказать о культурной программе в городе Танжере.

Затем по старой марокканской традиции он повел нас к своему родственнику в лавку. Мы слушали и повиновались. И, как выяснится потом, правильно сделали!

В лавке нас торжественно принял её хозяин – господин Али. Он рассадил всех по табуретам, предложил чай и вскоре начал профессиональную психологическую обработку богатеньких заморских туристов.

Перед глазами происходило ковровое гипнотическое шоу! Помощники господина Али разворачивали и расстилали перед нами десятки шёлковых ковров разнообразных пёстрых расцветок. Начали с огромных, которые ни в какую московскую квартиру не поместятся. Потом пошли поменьше. Голова стала кружиться, сознание затуманилось.

Уверяю вас, когда мы входили в магазин, у меня было твёрдое намерение ничего не покупать. Минут через пятнадцать я поймал себя на мысли, что уже не прочь приобрести ковер. Потом уверился, что мне он нужен, хотя бы как сувенир из Африки. И в конце концов пришёл к чёткому осознанию: «Как же мы раньше вообще жили без ковров?!». Сверился с Серхио – у него в голове в это время творилось то же самое! Вот что значит выверенное столетиями маркетинговое воздействие восточных торговцев на подсознание базарных зевак!

В итоге каждая семья выбрала по два небольших собачьих половичка размером метр-на-полтора, что для господина Али означало, что мы твердо сели на его «крючок». И начался торг, «бессмысленный и беспощадный». Бессмысленный для нас и беспощадный с точки зрения марокканца.

Цены были космические. Мы пытались их хоть как-то снизить, но господин Али разбивал в пух и прах наши робкие попытки защищаться, обращаясь то к Серхио, то ко мне со словами:

- Мне нравишься ты, но не нравится твоя цена, - и в его непроглядно-холодных глазах при этом блистали кривые арабские клинки, которые в случае ухода от сделки вполне могли материализоваться и обратиться против нас-«неверных».

После неумелого торга, измотанные, мы оказались счастливыми обладателями четырёх шёлковых напольных изделий ручной работы. Переплатили, наверное, в несколько раз, а попутно господин Али сторговал нам еще и миллион абсолютно ненужных местных безделиц: кожаные остроносые тапки-бабуши, деревянных верблюдов и еще бог знает что.

-
На следующее утро наша «восьмёрка» загрузилась в автомобили и отправилась в танжерский порт, откуда мы должны были переправиться обратно в Европу.

На пристани царила уже привычная неразбериха. Машины выстроились в длиннющую очередь. Водители и пассажиры бегали в стиле броуновского движения. Наш парОм отходил через два часа. Автомобильная очередь продвигалась, но крайне медленно.
 
И вот до отправки остаётся минут пятнадцать-двадцать. Мы по-прежнему оставались в середине очереди. Двое испанцев, жаждущие попасть на родину, нам сказали:

- В билете есть только время отправления, а дату выбирайте любую. ПарОм отходит отсюда ежедневно. Мы уже второй день пытаемся добраться домой. Не получается.

Ситуация становилась критической. В Мадриде нам надо было «кровь из носу» быть вечером в тот же день. Мы встали с Серхио рядом с конторой порта и с тяжелым сердцем наблюдали как в судно на Большую землю заезжают два туристических автобуса.

- Они всегда загоняют их последними, - обреченно пояснил один из испанцев.

Въездная аппарель парОма стала медленно подниматься. «Вот и всё!» - проскользнула мерзкая как крыса мысль.

И тут к нам подбегает Оля, моя супруга, и подводит какого-то местного портового служащего.

- Он нас помнит! - восклицает она.

- Кто он? – спрашиваю.

- Я брат господина Али, у которого вы вчера купили ковры, - с радостью отвечает марокканец. – Я узнал Вашу жену, которая сидела в машине. Чем помочь?

Может он и заходил накануне в магазин, где нас так элегантно «развели», но никто из нас в пылу торгов вообще его не запомнил.

- Мы должны быть на пароходе, который идет в Испанию, - невесело произнес Серхио, указывая на готовое к отправке судно. - Похоже, нас уже не возьмут. ПарОм закрыт и отойдёт через пару минут.

Подтверждением его словам стал басовитый гудок.

- Не беспокойтесь! Вчера вы очень порадовали моего брата, - отвечает родственник лавочника, - а сегодня я порадую вас. Сейчас всё поправим!

Достаёт рацию и говорит в неё что-то по-арабски.

И, о чудо! Сим-сим открывается - аппарель опускается вниз. По ней выгоняют автобусы. Волшебный брат господина Али (а может это был добрый магрибский джинн) «вырывает» нас из очереди, бежит перед автомобилями, будто ледокол среди торосов прокладывая дорогу среди людей и застрявшего на пристани транспорта. Мы заезжаем на борт, и автобусы загоняют обратно. Испанец не обманул – они всегда заходят последними.

-
И вот уже через пару часов, сидя на испанском зимнем пляже недалеко от Малаги, мы ввосьмером наслаждаемся ласковым солнышком, попиваем белое, в меру охлажденное альбариньо (дети – лимонад), закусываем жареными на мангале сардинами и рассуждаем о конфликте цивилизаций.

А Серхио и говорит мне:

- А ведь как удачно всё сложилось. Не купи мы вчера эти половики, так и сидели бы в Танжере с неясными перспективами, - медленно отпивает нектар из фужера. - Может быть, ездили бы ежедневно отмечаться в порт, чтобы возвратиться хотя бы через неделю.

Задумчиво глядя на морской горизонт через призму соломенно-янтарного напитка, соглашаюсь:

- Да, не говори! КОВРЫ СУДЬБЫ.



Иллюстрация: Светлана Кувшинова