Фигура и фон

ФИГУРА И ФОН
Основная, важнейшая часть процесса восприятия у человека – умственное действие выделения фигуры из фона. То есть выделение главного из второстепенного, основного смысла из необязательного, сопутствующего, что, собственно, и есть понимание. На важность соотношения фигуры и фона в процессе восприятия обратила внимание гештальт-психология.
Это соотношение всегда в динамике, что связано с внутренним состоянием субъекта. В процессе концентрации внимания – фигура постепенно выделяется на фоне. При этом фигура наделяется формой и очертанием, а фон остаётся нечётким и бесформенным.               
Далее выделенная фигура осмысляется и анализируется. При этом фигура запоминается, а фон – нет.
Но фон не остаётся безразличным к пониманию фигуры. Фон – это как ткань, на которой лежит драгоценность. От цвета и фактуры фона зависит понятийная и эмоциональная оценка фигуры. Бархат это, или мешковина – смысл фигуры может меняться.

Всё просто, когда мы имеем дело с конкретным  единичным материальным объектом. Дело осложняется, если перед нами несколько человек или предметов, между которыми существует взаимодействие, установлены отношения. Что будет фигурой? – То, что является главным в ситуации, то есть их отношения и взаимодействия. То, что невидимо и неслышимо, а только мыслится, понимается. Чтобы выделить фигуру, мы должны понять, что происходит между объектами. Не всегда в этом случае фигуру можно назвать словами, но её надо выделить из ситуации, чтобы не ошибиться в своих собственных действиях и отношениях.

Выделение фигуры из фона происходит постоянно, ежесекундно. Если из жизненного процесса не выделена фигура, то жизнь не может быть правильно осмыслена. Если в  ситуации фон становится важнее фигуры – происходит заблуждение ума.

Что помогает человеку правильно выделить фигуру из фона?
Умение выделить фигуру из фона в жизненной ситуации есть проявление ума и
опыта. Самое важное, что именно искусство учит нас выделять фигуру из фона, отделять главное от второстепенного. В основе жизненного опыта всегда есть отпечаток знакомства с художественными произведениями. А главный учитель – непосредственно искусство. Главные наши учителя – писатели, художники, музыканты, сценаристы… и т.д. Они уже нашли фигуру – вот она, они подсветили её образ яркими огнями, любуйся, внимай, осмысляй.
Они совершили за нас этот мыслительный процесс, эту умственную операцию – выделение фигуры из фона.

Будем говорить о зрительном восприятии изображений – здесь для нас работают учителя – фотографы и художники, а зритель – ученик, идёт по их следам. Фотограф задал нам маршрут своим выбором натуры, ракурсом и другими средствами, имеющимися в его распоряжении. Художник может создавать картины вообще без натуры, по воспоминанию и воображению. Он ведёт нас в свой фантазийный мир образов, форм и цвета, являясь проводником и экскурсоводом. В своём мире он не просто отразил реальность, но  произвёл анализ, обобщение и систематизацию в рамках собственного мировоззрения – и уже на основе этого выделил фигуру из фона. На фигуру работает вся композиция картины, свет, цвет, очертания, но и фон не безразличен – он фигуру подчёркивает, выделяет, контрастируя с ней, в общем, помогает нашему восприятию.

Начнём с простого портрета, на котором фигурой, естественно, является
изображённый персонаж. Художник подчеркнул его индивидуальные черты, и зрителю становится ясен характер человека, его профессия, образ жизни. Но вот перед нами изображение двух персон («Девочка на шаре» Пабло Пикассо). Несмотря на название, не девочка является главной фигурой, и не мужчина, сидящий к нам спиной. Фигура – их взаимоотношение, которое трудно, но можно выразить словами, например: сила и хрупкость – защищает сила хрупкость, или угрожает ей? Это главное – оно нас волнует. Подобные ситуации мы встречаем в жизни, и картина подсказывает нам нужное к ним отношение. Зрительное восприятие переходит в философское, и даже в мировоззренческое.

 А что сказать о главном в многопредметном натюрморте? В многофигурной композиции, в пейзаже? Каждое произведение искусства заставляет нас думать, эмоционально переживать, заставляет понять главное. Что главное в картине Ивана Шишкина «Утро в сосновом лесу»? Можно подумать, что медведи, но главное (фигура) – утро, как начало дня, как начало жизни - энергичность юных животных рядом со старыми порушенными деревьями. Что главное в натюрмортах Евсея Моисеенко? Не перечисление предметов, а их трагическая застойность, безнадёжная заброшенность, нервная унылость при внутреннем напряжении.
Выделив данную невидимую, а только мыслимую эмоциональную и философскую фигуру из фона, зритель понимает то, что хотел сказать автор.

Но зритель – не пассивная видеокамера. При зрительном восприятии изображений, да и при восприятии других художественных произведений, читатель, зритель, слушатель – может, и часто это делает – выделить другую фигуру из фона, не ту, которую акцентировал автор. На это его наталкивают индивидуальные особенности мышления, неповторимый жизненный опыт, иное, чем у автора, эмоциональное состояние, а также то, что он общается с произведением через годы и века после его создания. Это может привести зрителя к ошибке понимания, а может просто дополнить оттенками видение художественного произведения.


   ИЛЛЮСТРИРОВАНИЕ ФИГУРЫ И ФОНА (Столкновение на перекрёстке слова и изображения)               

Создание изобразительного произведения почти ничем не отличается от создания литературного (про музыку ничего не скажу, автор не компетентен).
В распоряжении художника – линии, точки, пятна, тон и цвет.
Про Леонардо пишут, что он находил выразительность в пятнах на старой штукатурке. Так оно и есть – в набросках, почеркушках – вдруг угадывается  фигура ( не фигура человека, хотя бывает и так, а фигура сюжета). Её можно прояснить, а можно так и оставить намёком для фантазирования. Её можно оставить одинокой, а можно дать ей фон. Создание фона – собственно и есть создание полноценного произведения. Фон может прояснить фигуру, придать ей то или иное значение,  смысл.  Может завуалировать фигуру, оставив для зрителя только эмоциональное переживание.

Например, пишет художник пейзаж – покрытые лесом горы в свете заходящего солнца. Главное для него (фигура) именно этот золотистый свет, рассыпающийся радугой красок в листве деревьев. Если художник напишет несколько уютных домиков у подножья горы (есть они там, на самом деле, или нет – совершенно неважно), то пейзаж из красоты небесной опустится до красоты светлого земного счастья. Это один вариант фона. Другой вариант – художник напишет на переднем плане обрыв и речку, пересекающую путь к прекрасной горе. Красота становится недоступной, манящей, но недосягаемой. Какой вариант фона выберет художник – зависит от его устремлений во время работы. Возможно, придёт время, и художник перепишет работу под влиянием каких-то новых идей, оставив полюбившуюся ему фигуру, но сменив фон на более печальный или более оптимистичный.

Создание стихотворения начинается точно так же – есть строка, две строки, просто несколько слов. Этот набросок многозначен, его можно раскрыть в ту, или иную сторону. Это фигура, которую можно оставить в виде афоризма, призывающего к размышлению и фантазированию. Построение полноценного стихотворения – есть создание фона, в котором будет происходить развёртывание смысла, уточнение или
эмоциональное усиление поэтической фигуры.
Например, у поэта возникла фраза «Дух беспризорный измучен перепродажей». Эта смысловая фигура сидит в подсознании много лет, пытаясь вылиться в
полноценное стихотворение. Первоначальный вариант склонял к передаче размышлений о необходимости продавать свой талант в угоду предпочтений общества. В конце концов, было создано произведение о путешествии измученного жизнью беспризорного духа в лабиринты памяти. Выбран иной фон для раскрытия духовных мучений.

Что же есть главное, определяющее характер и направленность создаваемого произведения? Естественно – духовный мир художника, его мировоззрение, эмоциональное состояние. Темы сидят где-то там, в подсознании, и не факт, что реализуются в произведения сейчас, или потом, или вообще когда-нибудь.

Перейдём к проблеме иллюстрирования.
Поэтическая фигура, раскрытая вербально  в стихотворении, принципиально не визуальна.
Точно так же, как не может быть вербально изложена поэтическая фигура, переданная художником через изображение.
Так возможен ли перевод текста в изображение, возможно ли иллюстрирование поэтического текста?
Поэтического – нет, но не всякий художественный текст поэтичен. Часто стихи имеют чисто описательный или объяснительный характер, не говоря уже о прозе.
В этом случае иллюстрирование возможно, но и тут переводу в изображение подвергается преимущественно фон. Да и фон художником подбирается на основе собственных, а не авторских представлениях, особенно, если время жизни художника не совпадает со временем жизни автора текста.
Сама же поэтическая фигура стиха не поддаётся иллюстрированию. Например:

«Белым бела уснувшая река,
Но подо льдом поспешна и бурлива –
Так не дрожит холодная рука,
И речь моя звучит неторопливо…
Но вот всё дольше солнце греет мир,
И всё, что было льдом – реки умножит силу!

Согрей меня и растопи мой лёд,
В какую даль поток нас унесёт..?»
(Анна Ясень)

Можно «проиллюстрировать» это стихотворение изображением покрытой льдом реки, или реки с тающим льдом. Но это будет иллюстрация фона, в данном случае представленного сравнением, а не главного -  желания автора быть с любимым. Можно нарисовать женскую головку с манящим взглядом – но это уже профанация, снижение поэзии на низкопробный китчевый уровень. То же самое происходит при «иллюстрировании» стихов изображением цветочков и бабочек.

Но, может быть, автор-поэт способен сам иллюстрировать свои стихи, если владеет изобразительными навыками?
Нет, любая попытка поэта изобразить что-то на тему своих стихов кончается крахом, потому что поэтическую фигуру изобразить невозможно, а изображение фона приводит к профанации произведения. 

Почитатели Юнны Мориц знают, что у поэтессы есть ещё и рисунки – удивительные цветные картинки, про которые она говорит, что это не иллюстрации к стихам, а отдельные стихи. Рисунки Пушкина – тоже не иллюстрации, а поэтические грёзы, мечтания, стихи, не ставшие словом, а ставшие изображением. Однако, и в том, и в другом примере, картинки созвучны поэтическому стилю стихов каждого из авторов, их не спутаешь с другими.