Делиривилль - Изучи себя

Глава I
Орден Игрек


— Как следует ноги вытри. Мама только сейчас убиралась, не хочу её расстроить.
— Да без проблем, Тео.

Рамус тщательно потоптался на пороге дома своего друга, невзирая на недовольного кота на плече. Тот вцепился в юношу когтями, чтобы не свалиться: так старался двуногий.

— Чернике налить безлактозного молока? — раздался крик с кухни, дальней комнаты по коридору.
— Да, такое он пьёт, — улыбнулся Рам.
Черника спрыгнул с плеча и устремился туда, где накормят. Чудесный полосатик, он понимал речь, как человек, только говорить не мог.

В этом доме Рамус всегда чувствовал себя желанным гостем, окружённым заботой. Здесь бывало порой куда уютней, чем в собственной обители. Особенно если учесть, что Рам давно живёт один, а дом Теодора часто полон его добродушными родственниками. Потому-то они с друзьями обычно и собираются компанией у Тео — эти хоромы идеально подходят для удобного скопления множества людей в одном месте. Конечно, когда родственники Теодора уезжают кто куда.

— Мы не собирались орденом целую неделю! Я уже успел соскучиться по басу Вертера, — задорно затараторил Теодор, когда друзья уселись за чай.
— А я по Ланде. Из-за учёбы мы пока что видимся с ней только на наших собраниях, — ответил Рамус златоволосому статному красавцу-другу.
Они с Тео — совершенные противоположности во внешности. Сам Рамус обладал выразительным контрастом бледной кожи и тёмных волос и глаз, тогда как друг был смуглым со светлыми волосами и зелёными глазами, и даже рост их сильно разнился. Друзья часто подшучивали над тем, что они настолько же непохожи внешне, насколько созвучны друг другу внутренне.

— Давай соберёмся завтра! У меня все уедут на целый день. Можно наших "игреков" созвать.
Рамус взглянул на Тео с огоньком в глазах. Конечно, они соберутся! Он очень ждал этого.
— Только смотри, Рам. У меня, уже давно идея одна зреет.
— Что за идея?
— Настолки! Мы уже всё переиграли, что у меня есть. А у меня есть без пяти всё! Скучно быть коллекционером. Может, найдёшь что-то новое?
— Ты думаешь, такие настолки ещё остались, которых у тебя нет? В нашем Бредкастле, маленьком городке, больше ничего не найти, мне кажется, — протянул с сомнением Рамус и приподнял бровь.
— Вот я и придумал. Я знаю пару лавок частных, там могут продавать настолки ручного изготовления, — объяснил Теодор, — Вот там-то, мне кажется, кладезь! Я не успею до завтра сходить, готовлюсь к макроконтрольной...
— У-у-у... Удачи, дружище.
— Ох, спасибо. А вот у тебя как с этим? Если не успеешь, не беда, но вдруг.
— Я смогу, Тео. Схожу, посмотрю. Дашь тогда точки геолокации. Сгоняю.
— Ура! Глядишь, завтра изучим подпольное искусство настолок все вместе!

Юноши ещё посидели за парой чашек чая, поговорив обо всем на свете и немного об учёбе, после чего Рам и Черника оставили Тео за подготовкой к ужасам завтрашней макроконтрольной. Остатка дня хватало на то, чтобы зайти в частные лавки-барахолки.

Рам запрыгнул в облалёт, подождал, пока Черника чинно устроится рядом, захлопнул дверь-крыло и полетел в центр Бредкастла. Отличный и быстрый аппарат этот облалёт — и полностью переоборудован самим Рамом для того, чтобы стать доступным для закона о вождении несовершеннолетними. Хорошо быть технарём.

Следующий день был испытанием для Ордена Игрек — ребят, собравших компанию из "отвергнутых обществом" — ведь пришлось ждать целый долгий день в старшей школе, чтобы, наконец, прийти к Теодору. Идея Ордена, кстати, принадлежала ему— они с Рамусом были первыми изгоями в параллельных классах, которые стали общаться друг с другом на подобном начале, а потом Тео решил найти и собрать воедино всех тех, кто высмеян, игнорируется или презирается классом. В пределах своей школы пока что. Двое оказались совсем уж отморозками, сидевшими на таблетках от психиатра, и были отвергнуты, но в остальном компания получилась чудеснейшая: не считая Тео и Рама, это были добряк и здоровяк Вертер, которого в классе считали туповатым, красавица Изомель, которая порицалась сверстниками за "гиковатость", хрупкая блондинка Ланда, оттолкнувшая всех вокруг, кроме Ордена, поведением недоверчивого злобного ёжика, и Черчиль — долговязый вечно печальный юноша, которого дразнили "девочкой". В этой компании ребята могли понимать друг друга и поддерживать, как никто другой — и они друг друга просто обожали! Каждое собрание Ордена Игрек было настоящим праздником для юных отщепенцев.

Вот и этот раз обещал стать праздником, особенно потому, что Рам нашёл интересную игру в одной из лавок. Странноватый пожилой продавец всё приговаривал, что игра недобрая — прежние хозяева пропадали без вести, их родственники в ужасе избавлялись от игры раз за разом, и теперь старик будет ждать, когда кто-то другой снова принесёт игру обратно, как только пропадёт Рамус. "Красивая легенда, да он гений маркетинга!" — подумал про себя юноша. А старику сказал:
— Какой бред! Давайте её сюда скорее.
Ухмыльнулся бурчанию вроде "ничего не бред" и радостно вылетел из лавки как на крыльях с резной деревянной коробкой в подмышке. То-то же ребята обрадуются! Особенно такой легенде. Они единодушно любят всё странное и загадочное, так что предвкушение невыносимо щекотало нервы всё время до встречи.

— О-о-о, сегодня повеселимся! — воскликнула Изомель прямо с порога.
— Одна из первых, Мелла, проходи скорее, — раздался крик Тео из гостиной, — Ты знаешь, куда идти.
— Мы уже навели всем чай! — добавил Рамус. Как бы в подтверждение тут же мяукнул его верный полосатый спутник.

Вскоре подтянулись и остальные участники посиделок. Когда все обменялись максимально возможным количеством объятий и добрых слов при встрече, а первые чашки чая почти опустели, Тео объявил то, чего все ждали не меньше, чем просто встречи друг с другом.
— Вечер новой настолки-и-и-и!
Компания загудела. Рамус достал деревянную коробку из своего портфеля и торжественно положил на стол перед всеми.
— Налетай! — воскликнул он в напутствие.
Впрочем, ребят и приглашать не надо было, и шесть пар любопытных рук потянулись открывать, щупать, разбирать на содержимое коробку.

— Название какое... "Делиривилль". Таи-и-инственно! — сказал Вертер.
— Ого! Какие красивые правила, прямо поэма! — восхитился Черчи.
— "Кто к жизни относится слишком серьёзно, забудь это, путник, отныне играй, но с этой минуты игра станет жизнью, играй в неё с толком и скрупулёзно"... Ну ничего себе. С любовью игру делали, — вздохнула Ланда.
— М-да... Похоже, задумка здесь такая, чтобы мы реальную жизнь воспринимали как игру, а эту игру, наоборот, даже серьёзнее реальности! — воскликнул Тео. — Ты принёс гениальную штуку, Рам... Офигенно!
— Так, смотрим правила, — сосредоточенно протянула Мелла, — сейчас я прочитаю. "Каждый должен положиться на свои фантазию и находчивость, как самые важные его орудия, чтобы пройти испытания, и тогда сильнейший обязательно победит. Игроки ходят по очереди, бросая два кубика и двигаясь на сумму выпавших чисел." Пока что я не понимаю, в чем сложность. Просто бросать кубики и ходить по карте.
— Разберёмся по ходу, — задорно пробасил Верт и потряс рыжей головой.
— Да, разберёмся, — кивнул Рамус, — Давай, Тео, с тебя начнём.
— Ну конечно, я как всегда первый, — захохотал златокурый юноша, — Давай сюда кубики.

Ребята затаили дыхание, и воцарилась тишина. Раздался звук катящихся по столу деревянных кубиков.
— Два. Что ж...
Теодор подвинул свою фигуру по полурезной-полувыжженной по дереву карте на два шага вперёд со старта.

В комнате стало сначала неестественно темно, будто на улице резко собрался сильный дождь с хмурыми тучами, а затем стены залил сиреневый свет непонятного происхождения. Компания завертела головами и вопросительно поглядывала друг на друга округлившимися глазами. Что происходит? Никто не знал. Тем временем комнату окутал густой сиреневый туман, и перед всеми посередине повисла огромная цифра "2" таким же туманом, только ярко-жёлтым. Затем очертания цифры расплылись в жёлтое облако и сформировали слово. Теодор и Ланда оказались с другой стороны слова, но без труда прочитали зеркально, так как оба это умели:

"Приспособленчество"

Юноши и девушки ахнули и зашептались. Впрочем, снова быстро затихли — грозный низкий голос откуда-то сбоку привлёк всеобщее внимание. В углу бывшей комнаты мерцал яркий силуэт в огромном головном уборе, колеблющийся неясной дымкой.
— Я, Королева Восьми Волков, повелеваю вам вступить в мир испытаний Делиривилля с ясным умом и ловким воображением. Ваша задача — справиться со всеми волками, и тогда ход будет засчитан. Сделавший ход должен победить минимум двух волков. Удачи.

Силуэт смуглой женщины растворился; компания с ужасом переглянулась и взялась за руки. Совсем близко, из непроницаемого пока тумана, раздался волчий вой.




Глава II
Игра — это реальность


— Пс! Тео! Есть идеи, что делать с гребаными, мать их, волками?! — громким испуганным шепотом прошипела Мелла.

Из тумана, сменившего цвет с сиреневого на сизо-синий, постепенно прорисовывались жуткими силуэтами хмурые молчаливые волки. С одной стороны. С другой. Откуда-то сзади. Глаза их блестели первобытной голодной яростью, и это также завораживало, как и сулило неминуемую гибель, если ничего не предпринять.

— Сейчас бы меч хотя бы... — полушепотом воскликнул Вертер.

Меч в то же мгновение у него появился. Во дела! Все дружно охнули.

— Это что же, что ни вообразим, все появится? — вздохнула Изомель.

Ребята решили проверить. Тео вообразил капкан, и тот с железным лязгом подпрыгнул из воздуха и упал прямо перед одним из волков, но зверь был не лыком шит и тут же с рычанием отпрыгнул. Ланда представила плётку в своей руке, и та тут же появилась, да не простая — с железными шипами на каждом из хлестких наконечников. Девушка взмахнула ими и издала боевой клич. «Теперь-то сразимся!» — подумалось ей. Изомель пару раз брала уроки стрельбы, поэтому решилась представить пистолет, который тут же возник приятной тяжестью в вытянутой правой руке. Верт обернулся и воскликнул от удивления, откуда-то сзади донеслось: «Ничего себе!», а Ланда чуть не выронила плётку от изумления.

— Что? — сделала будто бы обиженное лицо Мелла. — Я умею! Вот увидите.

Наконец, Рам отошёл от шока последним и представил, как ловко размахивает лассо над волчьими головами. Петли веревки немедленно легли ему на сгиб предплечья. Оставалось только схватить их и попробовать в действии. Черчиль сошёлся в образах с Вертером и вскоре нашёл себя с ножом в руках. Долговязый парень тряхнул длинными волосами и встал в боевую позу.

— Игра — это не реальность, это просто проекции, — крикнула Ланда, — они не навредят нам. Можем наверняка нападать хоть бы и с голыми руками!

Изомель махнула пистолетом, мол, а эта штука тогда зачем. Секунда демонстративного жеста обошлась неожиданной травмой, тут же опровергнувшей слова Ланды. Даму с пистолетом укусил волк, подкравшийся сзади. Рваная укушенная рана говорила сама за себя. Благо, Ланда не растерялась и отбилась от непрошеного «гостя» плеткой, после чего девушки оторопело уставились на рану.

— Реальность это игра, а игра — реальность... — прошептала Мелла.

— Эй, ребята! — послышался звонкий крик Рамуса и мигом вернул девушек к окружающей действительности, — Будьте наготове, волки окружают.

Юноши и девушки скучились и встали спинами друг к другу, чтобы сзади больше никто не смог их атаковать, и так и двинулись вперёд подобно неуязвимому единому существу с шестью головами во главе с Рамусом. Тот бодро размахивал лассо, но никак не мог заарканить хотя бы одного волка. Раздавались выстрелы Меллы, которые поначалу не ознаменовались успехом; то и дело щёлкала плетка Ланды. Раздавались тупые удары меча о пол, когда Вертер промахивался мимо волка и попадал всей мощью удара вниз в пустоту. Черч был не удачливее товарища и ловил ножом только воздух. Волки оказались непростые — когда их атаковали, они растворялись в воздухе и лёгким дымком переносились в другие неожиданные места. Ребята при всей своей неловкости не могли справиться ещё и с такими сверхъестественными существами; одна злобная зубастая тварь укусила Тео, другая нырнула откуда-то из пустоты и ранила Меллу ещё раз. Даже здоровяка Вертера задело зубами — неподготовленные ребята умели до этого разве что играть в стрелялки в виртуальной реальности. Поэтому наиболее успешно отбиваться от Волков выходило у Меллы; бойкая брюнетка уже наловчилась и смогла застрелить двух хищников.

«Поторопитесь! У вас мало времени,» — в приказном тоне прозвучало откуда-то ниоткуда и отовсюду.

Голос принадлежал «ведущей», которую ребята уже видели. Теодор окликнул Королеву Волков в ответ:

— Эй, как это мало времени? А что будет, если не успеем?

Вместо ответа волки стали ещё более злобно и агрессивно нападать, что разбило сплоченную кучку ребят. Один волк набросился на Черча и свалил с ног, но тот пырнул животное в живот и снова встал на ноги. Волк, однако, будто почти не пострадал и быстрее прежнего атаковал друзей. Вскоре зверь вцепился в плётку Ланды; девушка отпихнула его ударом ноги. Пара хищников завалила Рамуса на лопатки; на одного из них, как снег на голову, свалился Черника и вцепился волку в глаза когтями, и тот взревел. Рам воспользовался заминкой и накинул удавку на противника. Второй хищник схватил юношу за руку в этот же момент и с титанической силой сжал челюсти. На мгновение перед глазами Рамуса склонилась тёмная пелена. Парень ослаб и начал терять сознание от боли, но собрался с последними силами и издал хриплый крик: «На помощь!»

Ланда тут же подбежала и взмахнула плеткой, оставив кровавые подтёки на шкуре твари, после чего окликнула Изомель. Через пару секунд прозвучал выстрел, а зверь обмяк и обвалился на Рамуса. Девушки подбежали к парню и помогли ему выбраться из-под волка, после чего озадаченно наблюдали, как тот растворился в воздухе. «А раньше нельзя было?» — с досадой подумал обессиленный Рам. Встряхнув головой, он взял себя в руки и настроился на боевой лад. Как бы ни было больно, он должен бороться — и выиграть.

Остались ещё пять хищников. Вертер бестолково размахивал мечом, всего пару раз задев исчезающих волков, Тео воображал ещё капканы, но они будто «закончились», и он ужаснулся, что силы воображения иссякли. Не растерявшись, он схватил подручный стул из остатков бывшей комнаты, чем эффективно отгонял зверей от себя, как и Черч с ножом. Вот только сразить наповал хотя бы одного не получалось. Нужно было срочно что-то менять. Он сделал ход, поэтому должен прикончить целых двух волков! Но идей в голове пока не возникало.

Ланда хлестала зверей грозной плеткой, но даже её металлических шипов не хватало для того, чтобы серьезно навредить им. Мелла промахивалась раз за разом. Волки коварно исчезали, едва она наводила дуло в нужном направлении и спускала курок.

— Эй. Ребята! — крикнул Черч, — Мы, кажется, больше отгоняем этих тварей! Нам их так не победить!

— У тебя есть идеи, Черчиль? — не то с отчаянием, не то с раздражением ответил Теодор.

— Нет, но я подумываю в сторону ловушек или клеток.

— Как мы их там убьём? — присоединился Рам, — Наше задание именно в том, чтобы уничтожить их!

— Стойте, я придумал! — охрипший от громкости голос Тео звучал с многообещающей интонацией, — Надо в яму их! И сверху завалить камнями, камни несложно вообразить!

— Чем спрячем яму?

— Давай ковром! Но смотри, Рам, у меня воображение больше не работает, представь яму ты! Небольшую, мы её должны суметь перепрыгнуть.

Ребята схватились за руки. Тео показал пальцем, где должна быть яма, и юные умы коллективно представили там яму, прикрытую пестрым ковром. Через мгновение они радостно выкрикнули и подбежали на край ковра.

— Прыгаем? — взволнованно спросила Ланда.

— Подожди, сейчас волки подкрадутся... Давай! — скомандовал Рамус, и ребята дружно перепрыгнули через ковёр.

От зверей не стоило ждать сообразительности, и глупые четвероногие сгустки ярости попались на эту уловку. Не все — свалились только двое, но остальных это остановило. Трое волков подбежали к краю ямы, которая секунду назад была обманчивым ковром.

— Скорее, Рам, камни!

— Тео, ты сам должен убить волков! — спохватился юноша. — Попробуй изо всех сил напрячь воображение!

Теодор встряхнул головой и чуть ли не с яростью сконцентрировался на внутреннем взоре. Он обязан это сделать! К счастью, перед внутренним взором, будто наяву, он разглядел, как огромные глыбы повисают над ямой, а затем обваливаются туда. И, о чудо, через секунду все ребята уже наблюдали то же зрелище.

— Ты смог! — закричал Рамус и обнял товарища.

Изомель времени зря не теряла и, воспользовавшись заминкой в конец шокированных волков, выстрелила в одного из них. Выстрел достиг цели; оставшиеся волки резко обернулись на павшего сородича, а затем на Меллу. Взгляд двух пар жёлтых иноземных глаз пронзил её неисчислимой ненавистью, от которой Изомель испытала болезненные мурашки по коже.

— Волки! — воскликнула она, и ребята собрались все вместе, выставив всё оружие вперёд, что имели.

Рамус попытался вообразить ещё камней, чтобы завалить оставшихся в живых зверей, но те уже растворились в воздухе. В следующее мгновение все услышали порвавший тревожную тишину крик Меллы, и девушку потащило прочь с огромной скоростью. Это волки резко воплотились по бокам от виновницы гибели зверя у ямы, схватили её зубами за ноги и побежали с добычей в пасти. Верт первым сорвался с места вдогонку, после чего присоединились все. Ланда напряглась и догнала волков, бегущих рядом, и что мочи покрыла из мощными ударами. Волки отреагировали на атаку, как слон на дробинку, даже не сбавив скорости.

Изомель ослабела и выронила пистолет. Рам молниеносно среагировал и подхватил оружие. На бегу было почти невозможно попасть в хищников, да и руки юноши сильно дрожали от возбуждения, но он старался, целился и палил по зверям, как мог. С четвёртого выстрела он удивился той ловкости, с которой смог, наконец, сразить наповал одного из них. Второй волк в то же мгновение растворился в воздухе вместе с убитым.

— Ваше время вышло, игроки, — прозвучал густой повелительный голос.

Ребята остановили свой бег в пустынном туманном поле. По нему разлился яркий багряный свет, из которого выплыл знакомый силуэт женщины с огромным головным убором из перьев огромной птицы. Изомель поднялась на дрожащих окровавленных ногах, Верт и Тео подхватили ее под руки. Подростки сбились в кучку поплотнее, чтобы обезопасить себя от новых неожиданных напастей.

— Да о каком времени вы всё время говорите? — прогремел голос Рамуса в тишине.

Тихое безветренное поле вдруг разрубила ослепительная молния, и прогремел мощный гром. Девушки зажали руками уши и вскрикнули.

— Время хода, господин игрок, — чинно протянула Королева, — Вы почти справились с волками, но время неумолимо пропустило последнего из них в вашу реальность. Теперь вам придётся исправить вмешательство в целостность материального мира. Если повезёт, то следующий ход позволит вам это сделать.

— Мы вернёмся в реальность? — спросила Изомель.

— Да, госпожа игрок. Вы должны найти моего волка, застывшего в реальности вне времени, покуда не настанет современность, и тогда вы сможете выполнить обе задачи за один раз. На этот раз у вас будет больше времени хода. Последствий опоздания не будет, если волк будет побеждён.

— Как искать волка? — взволнованно спросил Теодор.

— Мой волк пройдёт, где четверо прошли, такие же, кем будете и вы. Пройдёте если той же вы дорогой, узнаете, где погребён слуга мой, застывший в образе без времени до нынешнего дня.

Королева протянула юношам раскрытую коробку с игрой. Рамус взял её в руки. Юноша обвёл взглядом компанию; Верт, Черч и Тео кивнули ему.

— Мой ход, — высказал Рам мысли ребят вслух.

Он кинул кубики на доску внутри коробки. Кубики сверкнули гранями — один и два. Перед юношами и девушками вспыхнул жёлтый туман в форме цифры три. Момент спустя цифра собралась в облако и обратилась в буквы. Слова гласили: «рок-звезда».

— Ход будет засчитан, когда вы все справитесь с предоставленным положением в обществе и выполните дело жизни, с которым воплотитесь. Лучшим возможным образом, — прогремела Королева. — После этого господин игрок, что сделал этот ход, должен будет уничтожить волка один-на-один, без помощи.




Глава III
Четверо идут в ряд


Не успели ребята и слово сказать, как Королева растворилась в воздухе, и у всех потемнело в глазах, будто они потеряли сознание, но всего на секунду. Очнулись они уже в одиночестве, каждый в своём месте. Незнакомом, чужом месте. Никто не нашёл на теле ран — последствия прошлого сражения исчезли. Вот только одежда была незнакомой, и тело будто инородное, грубое. Оно едва слушалось.

Тео оказался в гостиничном номере. Для верности юноша протёр глаза и огляделся вокруг: белые стены, бежевые занавески и кровать. Невзрачный столик с зеркалом, да шкаф для вещей.

Рам очнулся в каком-то общественном заведении, похожем на клуб. Он сидел на кожаном диване за длинным столом, в зале никого, лишь множество столиков в тёмном с претензией на роскошь интерьере. Рядом юноша с радостью обнаружил любимого Чернику. Они с ним должны быть неразлучны, и игра это правило поняла и приняла. Пока Рам гладил любимца, его взгляд скользил по интерьеру кафе или бара вокруг, но не находил ничего, за что можно было бы зацепиться и понять хоть что-то.

Ланда и Изомель удостоились более приятной участи. Они нашли себя в огромном зале с богатыми убранствами. Но, что главное, они были там обе и вместе, в роскошных креслах друг напротив друга. Девушки обвели дворец округлившимися глазами, затем переглянулись и пожали плечами. От шока они пока не нашлись, что подумать и даже что сказать друг другу.

Вертер проснулся в обычной квартире-студии. В одном углу были кухонные шкафы и принадлежности, в другом — стол со стульями. Сам он сидел на кровати. А в углу слева стояла огромная барабанная установка. «Зашибись, когда это я вдруг барабанщиком стать успел,» — подумал озадаченно Верт.

Черчи открыл глаза в обычном доме, не богатом и не бедном. Кажется, это был диван в гостиной. Неподалёку виднелась лестница на второй этаж; перед диваном чёрным прямоугольником глядел на Черча выключенный телевизор. Оглянувшись, светлоглазый юноша нашёл у себя за спиной красивую, хоть и скромную кухню.

У каждого на ближайшем столе оказалась записка с похожим содержанием, только они ещё не знали этого друг о друге. Заголовком записки была указана какая-либо страна, а ниже приведён список номеров — некоторые даже с другим кодом страны. Как синхронные игроки, все подростки одновременно хлопнули себя по карманам, ища смартпанели. Затем глянули на запястья, ища смартчасы. Ничего не нашли. А с чего же звонить? Взгляды забегали по окружающей технике. Вскоре каждый нашёл рядом какой-то аппарат с кнопками и трубкой на проводе, похожий на телефон со старых картинок из интернета. Попробовать позвонить с этих штук было единственным, что оставалось, кроме как со страхом и непониманием смотреть в окно или, что ещё хуже, выйти на улицу и расспрашивать прохожих на иноземном языке и вляпаться в проблемы.

У Тео был телефон с дисковым номеронабирателем, и парень не сразу понял, что с ним делать. Он нажимал в отверстия с цифрами, как на кнопки, пока случайно не застрял пальцем в одном из них и не потянул к столу, чтобы освободиться, и обнаружил, что диск последовал за пальцем вниз. Теодор попробовал нажать цифру и покрутить диск до упора, после чего в трубке прекратилось гудение — кажется, начался набор. Когда он завершил набор первого номера подобным образом, начались гудки вызова. «Ух ты!» — тряхнул золотыми кудрями юноша и приложил трубку к уху. — «Сработало!» Остальным пришлось иметь дело только с кнопками, но ребята ведь привыкли к их современности. А современность их была наполнена всем сенсорным. Юным путникам было очень непривычно нажимать что-то по-настоящему кнопочное, кроме чудаковатых джойстиков старых приставок, которые коллекционировал Тео. Так как девушки были вместе, они сразу договорились разделиться по обзвону списка для скорости. К счастью, ещё один телефон в доме нашёлся. Дом был огромный и крайне роскошный — неудивительно, что в нём числилось несколько номеров телефонов.

Когда каждый из подростков в несколько чужих для нового воплощения телах обзвонил весь список, вывод был очевиден — ребят раскидало по разным странам. Девушки и Рам оказались в доме и баре Англии, Тео и Вертер в гостинице и доме Америки, а Черчиль был в немецком доме. Так друзья предварительно заключили по надписям-заголовкам в записках. По телефону же компания договорилась, тет-а-тет повторяя одну и ту же информацию друг другу, чтобы все в итоге оказались в курсе, что как только они разузнают, кто где находится и зачем, нужно будет собраться где-то всем вместе. Может быть, после того, как каждый выполнит задание сделать что-то лучшее из дела, с которым они здесь очутились. Немного обсудили каждый друг с другом странные старые телефоны. Выяснили, что они у всех. В конце поочередного созвона Тео позвонил Рамусу ещё раз и рассказал о своём предположении, что весь Орден Игрек оказался... в прошлом. «Вот и проверим,» — заключил Рам, — «Давай теперь быть на связи и разузнаем, что нам сначала нужно сделать по отдельности, чтобы скорее закончить этот ход.» «И найти волка,» — заметил Тео. «Да, и найти волка,» — подтвердил Рам.

Молодые сообразительные умы начали искать информацию об окружающей среде в книгах, журналах и записях вокруг, добрались до зеркал, чтобы понять, кем они воплотились. Сопоставив свои отражения с фотографиями из книг и журналов, Рам понял, что оказался знаменитым вокалистом в хард рок группе, Тео нашёл себя как гитариста в блюз-рок команде, Вертер уже по установке в углу что-то понял, но в журнале отыскал себя в виде барабанщика в рок-н-ролл бэнде, а Изомель и Ланда оказались под псевдонимом «Сёстры Нильсен», конечно, в качестве вокалисток. Узнали жанр коллектива: арт-рок. Наконец, Черч тоже оказался музыкантом арт-рок группы из Германии. «Клавишник... Отлично. Я хотя бы умею играть на фортепиано,» — с чувством некоторого облегчения подумал Черчиль.

Как на заказ, в комнатах, окружающих юношей и девушек, висели афиши о сегодняшнем концерте их групп. «Зато быстрее получится справиться с заданием,» — подумал Рамус. Он нашёл афишу на улице, когда вышел прогуляться. Каждый без исключения подросток был почти в ужасе от мыслей о том, что ему придётся делать что-то, что они до этого никогда не делали. «Вот вам и импровизация,» — пронеслось в голове Вертера, — «Ну, по крайней мере, я брал пару уроков по барабанам в прошлом году, и по счастливой случайности как раз по рок-н-роллу». «Сёстры» вовсе не пели нигде до этого, кроме школьного хора.

— Прорвёмся, — оптимистично поддержала подругу Ланда.

— Надеюсь, ты права, — вздохнула Изомель.

Ещё ребята вообще не знали материала, с которым предстояло выступать. Постепенно каждого из них осенило, что надо в доме, номере или заведении поискать записи «своих» групп и все их прослушать, а потом спеть или играть хоть отдаленно похожее — лишь бы помидорами не закидали. Да и помидоры были бы меньшим из возможных зол. Трясущиеся руки взволнованных ребят потянулись искать музыкальные флешки с альбомами. Тео не нашёл ничего в своём номере и пошёл попытать счастья в кафе, которое точно должно быть внизу. Рамус попросил бармена поставить что-то из их музыки, и тот пошёл ему навстречу. Вскоре и Тео повторил тот же способ познакомиться с «собственной» музыкой. Девушки перевернули все свои комнаты вверх дном и нашли только множество крупных — раз в десять больше флешки! — коробок с названиями исполнителей и альбомов. Внутри оказались пластиковые штуки с двумя отверстиями. Конечно, ведь девушки не знали, что такое кассеты!

Вертер столкнулся с той же проблемой. После нахождения кассет он попытался найти хотя бы mp3 плеер, но нашёл только огромный (с целый чемодан!) аппарат с кучей кнопок и двумя невиданной простоты и примитивности колонками. Он наугад нажимал кнопки, по одна не открыла какую-то дверцу посередине «чемоданчика» размером с пластиковую вещь с отверстиями. «Так эту штуку туда вставить надо!» — Вертера посетило озарение. Так он послушал свой рок-н-ролл. Тем временем Мелла нашла огромный музыкальный центр с такими же дверцами и тоже сообразила, как пользоваться кассетой. «До концерта всего час, нужно выучить хотя бы мотив, на который петь!» — предложила она Ланде, и девушки сели слушать записи двух своих альбомов. Черчиль без труда справился с этой задачей, поскольку видел у прадедушки подобную технику и даже немного помнил, как с ней обращаться.

Страх не покидал ребят, исправно слушающих музыкальный материал. Оставалось лишь надеяться на лучшее. На афишах подростки разузнали, в какой концертный зал каждому из них направляться, и методом опроса прохожих добрались до них. «Как жаль, что нет смартпанели с навигацией!» — мелькало в головах то дорогою то другого, но что было, то было. По прибытии к нужному концертному залу каждого встретил концертный менеджер и всем руководил, чем спас их от пыток поисков, куда идти и что делать. На удивление концерты сыграны были будто на автомате — и хорошо! «Сёстры» откуда-то отлично помнили слова, у новоиспеченных музыкантов партии гитары, клавиш и барабанов сами вылетали из-под рук, как в счастливом сне. Ребятам осталось лишь наслаждаться славой и почётом, а также умениями — конечно, не своими, но всё же. Осталось лишь чистое удовольствие в конце выступления, опьянение от радости ликующей толпы до головокружения.

А вот дальше началось настоящее испытание. Всех подростков потянули в клубы остальные члены групп. «Оторвёмся, как всегда,» — слышали они. Они и так чувствовали себя неловко и чужеродно в обществе, незнакомом для них. Манеры, поведение, язык, в конце-то концов — всё было другим и пугало. Хотелось только спрятаться в свой номер или дом и ждать, когда вернётся Королева. Тем временем под это разбитое настроение девушкам и парням предлагали запрещённые вещества, развлечения для совершеннолетних и прочие прелести жизни под лозунгом “Sex, drugs & rock’n’roll”. Бедные подростки в телах взрослых в ужасе округляли глаза и бурно отказывались, отчего над ними смеялись. «Вы чего как неродные? Мы же сто раз такое делали...»

«Скорее бы это всё закончилось!...»

С трудом, но девушкам и парням удалось отбиться от веселых тусовок, чтобы найти исходные пункты воплощения. Гостиничный номер, дом, бар. Вскоре всем удалось связаться по телефону, чтобы договориться о месте встречи. Условились в Англии, Лондон — там оказался Рамус, поэтому ему, как тому, кто совершил ход в их странной настольной игре, и досталась инициатива всех собрать. Однако до Вертера никто не мог дозвониться до самой ночи. «Ладно, позвоним ему завтра с утра,» — решили Рам и Тео, побеседовав по телефону. Команда Игреков условилась встретиться в баре «Семь Звёзд» где-то в обед, а опаздывающих ждать до вечера. Подростки устали после испытания «звёздностью» и быстро уснули крепким сном.

Ближе к полудню все выспались и поочередно созвонились.

— Ну что, давай позвоним Вертеру снова, — сказал Тео. — Сначала я, потом ты, Рам. Чтобы мы одновременно не заняли линию дозвона.

Мальчики набрали Вертера. По очереди, как и условились. Трубку никто не взял, как и вчера.

— Рамус, звони девчонкам, а я позвоню Черчилю, пусть они тоже попробуют по очереди, через пять минут пусть позвонят нам и скажут, что у них.

— Черч уже говорил, что тоже не дозвонился. Займись Меллой и Ландой, мне нет смысла занимать линию.

— О’кей.

Снова ничего. Рам и Тео напоследок созвонились, чтобы заключить, что им придётся собираться вместе без Верта, но продолжать регулярно звонить ему из бара, чтобы однажды он мог взять трубку. Как бы тревожно ни было, нужно же было как-то действовать остальной компании.

Вертер открыл глаза. Всё тело ломило, тут же подступила тошнота. Казалось, будто его только что наградили тысячей тумаков. «Ох, зачем я проснулся, если так плохо,» — посетовал парень самому себе в мыслях. — «Нужно посмотреть, где я, что ли.» Верт с трудом наклонил голову в стороны затёкшими мышцами шеи. Какие-то люди вокруг спят, прямо в одежде и на полу, какие-то неприглядные и в неестественных позах. Жуткое зрелище. Парень взглянул на собственное тело, перебарывая боль в шее. Он сам тоже в одежде и, конечно, на полу. Оттого и ломит тело. Подросток острожно привстал, чтобы не усилить боль резкими движениями. Тряхнул головой: «Ничего не понимаю, что произошло?» Схватился за шею. Резкие движения, нельзя же. Вертер покопался в мыслях по мере своих сил, но не смог вспомнить ничего. Разве что выступление на концерте урывками картинок. Что же было дальше?

Через пару минут тупого непонимания Верта как громом прошибает: «Орден Игрек!» Он резко встаёт, будто забыл о боли, и суетливо мечется в поисках телефона. Голова кругом, парень едва удерживался на ногах, но цель его была важна как никогда. Телефон! Вот он, в соседней комнате, где тоже лежит на полу пара незнакомых жутких спящих тел. Номера! В кармане была бумажка... Вчера. Верт брал её с собой, это он помнил. Он покопался в карманах и ощутил дрожь беспомощного ужаса с холодным потом с головы до ног. Бумажки нет.

Обеденный час. Ребята уже встретились в баре, несказанно обрадовались встрече, взяли закуски в качестве обеда и занялись обсуждением загадки волка.

— Что за четверо идут те же, кем и мы стали? — начал рассуждение Рам. — Кто мы? Здесь мы известные музыканты, нас очень много кто знает.

— Значит, «идут четверо» это тоже музыканты! — воскликнула Ланда. — Но почему акцент на том, что они идут четверо?

Компания помолчала с минуту в раздумьях.

— Мы ведь в прошлом, так? — осеняет Меллу. — Как минимум, нам надо своих современников-музыкантов поискать известных, чтобы было четверо в группе.

— Почему ты думаешь, что именно современных? — прозвучал высокий голос Черчи.

— Мне кажется, Королева знала, куда мы отправимся, когда задавала загадку, — объяснила Изомель с искрой в разноцветных глазах, зелёном и карем, —Возьмём это за первую теорию, на основе контрой можно совершить поиск. К тому же, у нас нет особого выбора, так как мы не располагаем будущим, из которого мы прибыли. Искать будем из того, что есть.

— Логично, — резонно кивнул Рамус.

— Хорошо, — ответил Черчи, обычно молчаливый, но в нужный момент всегда в деле, — Я сбегаю в ближайшую лавку с журналами и возьму там что-то из музыкального.

— Давай, Черчи, это отличная идея, — похлопал его по плечу Тео.

Оставшиеся опять вспомнили, что Вертер никак не выходит на связь, разобрались, как работает телефон-автомат и позвонили ему. Снова ничего. Ребята хмуро замолчали и сели обратно за стол молча в недобрых раздумьях.

Ноги Вертера подкашивались и требовали снова улечься куда-нибудь, но тот и не думал об этом. В голове его крутилась лишь одна мысль: «Нужно созвониться с ребятами!» — отчего парень даже начинал повторять это шепотом вслух, также по кругу. Верт в панике совершал удивительно быстрые перемещения, заглядывал во все углы, даже спящих людей отодвигал и заглядывал под их раскинутые руки и одежды. Ничего! Парень почувствовал, что близок к истерике от отчаяния. Дрожь усиливалась, движения ускорялись. Ещё раз в тот угол глянул, ещё раз в этот шкаф. Коридор! «Какая глупость,» — подумал Верт и побежал в место, где все обычно раздеваются. Наверняка он оставил там свою куртку, например. Так и оказалось. Рядом с курткой, внизу у комода, лежала скомканная бумажка. Нашёл! «Скорее! Телефон!...» Вертер едва попадал трясущимися руками в кнопки, но набрал первый номер. Второй, третий. Нет ответа...

Черчи принёс журналы. Ребята тихо пили кофе и рассматривали принесенное добро.

— А ты на что их купил? — поинтересовалась Ланда.

— На то же, на что ты оплачивала проезд к концертному залу и сюда, — небрежно ответил Черчи, будто ничего удивительного в сказанном не было.

— Мы с Меллой шли пешком...

— Ч... чего? Рам, скажи им!

— А что, Черчиль? Я наугад какие-то бумажки доставал из карманов и пробовал давать таксистам. Вроде приняли. Что мне сказать?

— Тео, ты тоже не знаешь о деньгах? — с удивлением и чванливой снисходительностью повернулся к Теодору Черч.

— Я тоже наугад действовал. Не понял, где карточка.

— Господи, ну вы даёте. Хотя... Что это я. Надо отдать должное моему прадеду, он же мне показывал, что это.

— То-то же, Черч. Вечно все должны знать то, что ты знаешь, — обиженно надула губы Ланда.

Сердитые взгляды устремились на длинноволосого умника, и тот всё-таки сбавил обороты всезнайства, засмущавшись.

— Ладно. Нашёл монеты в кармане, вот они и пригодились. Даже сдачи дали, — с нарочито непринужденным видом, но красным лицом ответил Черчиль.

— Да? Тут не карточками, что ли, расплачиваются? — изумленно вздохнул Тео.

— Ну а ты что думал, не в сказку ведь попал, а в прошлое, — ехидно отпарировал Черчиль, который явно не любил быть смущенным.

— Ребят, не отвлекайте, лучше помогите найти музыкальные группы с четырьмя участниками, — нравоучительно попросил Рамус.

Компания затихла и уткнулась в журналы. Ребята разделились и листали каждый свой журнал. В стопку намеченных для проверки откладывали один журнал со статьёй, второй, отчего становилось непонятно, как среди такого многообразия найти какую-то одну группу. Подростки попеременно вздыхали и почёсывали головы в раздумьях. Ох, и задачка!

Внезапно Рамус радостно вскрикнул и подозвал всех к себе. Молодежь мигом вскочила со стульев и собралась вокруг него.

— Что такое?! Ты что-то нашёл? — посыпались вопросы.

Рамус молча уткнул палец в обложку журнала перед собой. На ней переходили дорогу музыканты группы The Beatles, а заголовок гласил: «Альбом Abbey Road набирает популярность не только в Британии, но и в мире!» Девушки радостно захлопали в ладоши, а парни восклицали каждый на свой лад: «Ура!» «Нашёл!» «Молодец!» «Круто!»

— Осталось только понять, называется ли эта улица также, как альбом, и где она находится! — торжественно заключил Рамус.

Черника запрыгнул к нему на плечо, ласково мурлыкнул и потерся мордой об ухо.

— Даже котишка радуется, — засмеялась Мелла.

Теодор неожиданно посмурнел в лице.

— Ребят. Мы давненько не звонили Вертеру. Давайте снова позвоним.

Галдящие от радости ребята мигом затихли и молча двинулись к телефону-автомату.

Верт путался в общественном транспорте и много раз пересаживался, силясь вспомнить, где же он «живет». Да и незнакомые бумажки и металлические кругляшки заставили его изрядно попотеть — несчастный никогда не видел подобного и с трудом справлялся с оплатой проезда. Наконец, он увидел из автобуса знакомые окрестности и бурно попросил остановить, так что опешивший водитель на удивление это сделал. Парень скорым шагом пересёк улицу в одну, потом в другую сторону и, наконец, радостно дернулся всем телом. Вот он, этот дом с его квартирой-студией! Бегом домой, там есть телефон, по номеру которого ребята смогут дозвониться до него. Сколько раз он пожалел, что здесь, в прошлом, нет мобильной связи! Ужасно неудобно, и как так люди жили?... Эти дурацкие громоздкие коробки с трубками на проводе даже не возьмёшь никуда с собой!

Верт впопыхах скинул куртку и уселся рядом с телефоном. У ребят ведь нет какого-то другого его номера! Если они и звонят, чтобы найти его, то только сюда. А они видимо все не дома, раз он до них не дозвонился в прошлый раз. Кстати, прошлый раз... Надо позвонить ещё раз. Верт обошёл список из номеров и с грустью опустил трубку после последнего звонка. Никто все ещё не берет трубку. Осталось только сидеть и ждать, пока друзья сами откуда-то позвонят ему. Откуда-то из мест, телефонного номера которых у Верта нет. Может быть, они все куда-то пропали? Или просто забыли о нем? Поникший юноша с трудом отгонял от себя дурные мысли.

— Звоним Верту в последний раз, — констатировал имеющееся положение Рамус, — а потом была ни была, придётся ехать в Америку и его искать. По номеру телефона же можно хотя бы примерно понять штат и город, где он живет, а там и найдём как-нибудь.

Друзья грустно молчали и кивали.

Вдруг они увидели, как лицо Рама с облегчением и светлой радостью начинает улыбаться. И вправду, тот прошептал друзьям: «взял трубку!», затем закричал в трубку так громко и резко, что Ланда и Черч вздрогнули.

— Алло!! Верт!!! Ты чего так пугаешь?! Куда пропал? Где был?! — горячо выпалил Рам.

Изомель прислушалась и услышала, как Верт на той стороне провода неразборчиво замямлил что-то в своё оправдание. Рам не стал дослушивать, понимая, что выходит не конструктивный разговор, и перебил бедолагу:

— Немедленно лети самолетом в Англию! Слышишь меня? Англия, Лондон! Встречаемся в баре «Семь Звёзд», мы тебя давно здесь ждём.

— Понял! — смущенно крикнул Верт и положил трубку; Рам даже не сразу понял, что связь оборвалась.

— Экий торопыга, — пробурчал он и повесил трубку.

Он обернулся к ребятам и протянул поднятую ладонь. «Пятюня!» Друзья охотно ответили. Они нашли Верта, и он скоро прилетит!

— Всё будет хорошо! — радостно всхлипнула Ланда и обняла Рамуса, уткнувшись ему в грудь лицом.

Рамус ответил встречными объятиями и погладил Ланду. Они через многое прошли, и он понимал, что все они переволновались, но Ланда ведь особо хрупкая. Он должен беречь этот хрупкий и прекрасный цветок бушующей чувственной жизни. Ланда рядом с ним не должна растерять своих красок, своего великолепия. Они не так давно вместе, но он уже знал, что хочет провести рядом с ней всю свою жизнь.

Вертер порыскал по книгам на столе в поисках справочника и нашёл. К счастью, там было именно то, что нужно — карта города, где он нашёл, как доехать до аэропорта. Парень рванул туда что есть мочи. Купить билеты на рейс решил прямо там; с другой стороны, разве у него был выбор?

Друзья продолжили рассматривать улицу на обложке журнала, затем спросили у местных людей в пабе её название. Посетители смотрели на «туристов во времени» немного с ухмылкой, мол, забавные эти не местные, но всё-таки ответили, что альбом называется также, как улица. Эбби роуд. Один добряк даже протянул им карту, чтобы показать, как туда добраться. Ребята поблагодарили доброго человека и решили тут же туда отправиться на разведку. Рамус напомнил, что им обязательно нужно будет вернуться в этот же бар, ведь Верт по прибытии приедет именно в это место.

— Вот так шалопай этот Верт! Устроим ему допрос с пристрастием, когда приедет. — с улыбкой сказала Ланда, и все дружно засмеялись.

Компания расплатилась за закуски и кофе теми самыми бумажками, в которых знал толк только Черчиль, но на сей раз он хотя бы помог им с этим. Все вместе они пошли пешком в сторону заветной улицы, где «четверо идут в ряд». Дорога была долгая, но ребятам и без того нужно было бы ждать Вертера, а прогулка пешком по Лондону в течение часа с хвостиком помогла скрасить время ожидания. В конце концов все изрядно устали и сошлись на том, что после поисков они поедут обратно на кэбах — лондонских такси.

Верт нетерпеливо поглядывал на табло рейсов. «Ох, прилечу только к семи вечера... Ещё два часа ждать. Какой ужас.» — не могу усидеть на месте от нервозного состояния парень. Тем временем он ещё и ломал голову, что же вчера было. «Так... Вчера был концерт. Всё получилось, было здорово,» — Верт улыбнулся этим воспоминаниям, но затем снова нахмурил густые рыжие брови. — «Потом те парни из группы потащили меня в какой-то клуб неподалёку. Предлагали красивых девочек и что-то ещё...» Дальше и был провал, но что-то щекоталось в мыслях ускользающим образом, и парень напрягся, чтобы ухватить это за хвост, чтобы вспомнить. Ещё чуть-чуть! «ох да-а-а-а... Точно. Я толком ничего не и понял, что там происходило, но мне протягивали какие-то таблетки и порошки. Я даже не успел подумать, что что-то идёт не так. Вот я дурак...» — сокрушался рыжий верзила, уронив лицо в ладони на коленях. Окружающие люди в ожидании рейса странно посмотрели на него, но Верту было не до этого. «Вот вам и рок-н-ролл...» — прошептал он. Прошло несколько минут самобичеваний. Вскоре Вертер собрался с духом и потёр ладонями лицо, дабы взбодриться, прийти в себя. Хорошо, что он выпутался из этой истории и даже знает, куда ехать на встречу с друзьями. Но он чуть было всё не испортил! Вертер повторял себе: «Я не должен был их подставить. Я бы себе этого не простил.» И всё-таки внутри становилось всё спокойнее с каждой минутой. Он вспомнил, каким был дураком, но всё обошлось. Он научился на собственной ошибке, как не надо поступать. Скоро они с друзьями увидятся.

Друзья вышли на искомую Эбби Роуд и теперь искали глазами тот переход с обложки альбома. Очередная «зебра» заставила ребят радостно охать и раздать друг другу по «high five». Вот он!

— Ну что, пробуем перейти через него и поищем волка? — уточнила Изомель.

— Да, вот только где он вообще может быть, даже в теории? Просто начнёт идти по улице или возникнет прямо перед нами? — рассуждал вслух Черчи.

— Нужно просто сделать, а там посмотрим, — заключил Рамус, — главное, давайте все внимательно смотреть по сторонам, когда будем идти. Придётся быть начеку.

Юноши кивнули и пошли переходить дорогу по именитой «зебре». Когда все перешли на противоположную сторону улицы, Мелла привлекла всеобщее внимание возгласом:

— Нашла!

Ребята живо завертели головами. Где волк? Не видят. Четыре пары недоуменных глаз уставились на Изомель.

— До вон же! — девушка указала в сторону фигурно стриженных кустов у дома на покинутой стороне улицы.

— И почему мы раньше не заметили? — рассеянно протянул Теодор.

— Видимо, так и было задумано, — предположил Рам.

Среди красивых ровных кустов возвышалась каменная статуя волка. Ребята перешли дорогу ещё раз и подошли осмотреть её.

— Как влитая стоит. Мы бы точно заметили, — низким серьёзным голосом произнесла Мелла. — Она только сейчас появилась, это точно.

— Что будем делать? — полюбопытствовал Черчи.

— Давайте так, — начал Рам, — вы идите ждать Верта, а я сражусь с волком, что бы это ни значило.

— Точно не понадобится помощь? — взволнованно спросил Теодор.

— Точно, дружище. Ты же помнишь. Это условие королевы всё-таки было. Я должен быть один.

Ребята помялись в нерешительной паузе.

— Ладно, как знаешь. Удачи тебе, друг, — Тео похлопал товарища по плечу.

Рамус наградил его в ответ благодарным добрым взглядом. Компания с сожалеющими взглядами через плечо пошла обратно по улице. Юноша крикнул компании вслед:

— Берегите Чернику!

Ребята крикнули в ответ, что ему не о чем беспокоиться. Кот на плече Ланды пронзительно мяукнул: очевидно, попрощался. Рам помахал компании, проводил глазами пойманный ребятами кэб и со вздохом обошёл каменного волка в раздумьях.

Наконец-то самолёт! Вертер нетерпеливо двинулся в зону проверки билетов, как вдруг к нему привязался странный фанат, который захотел взять у него автограф. У «звезды» не было ни листика, ни ручки, и юноша смущенно пытался уйти от фаната под предлогом нехватки времени, но тот оказался настырным и никак не отставал. Паренёк был в кепке с названием группы, с которой Верт имел несчастье проводить прошлый вечер в клубе. «Настоящий фанат,» — с ужасом думал «барабанщик». Тем временем парнишка спрашивал у людей вокруг, есть ли у кого что-то вроде ручки и блокнота. Прохожие отрицательно мотали головами, а большинство и вовсе спешило на самолёт, как Верт. В конечном итоге последний решил спасаться от приставучего малого бегством. Дальше пункта проверки билетов чудака не пропустили, и «рок-звезда» с облегчением отдышался и крикнул фанату: «Прости, парень!» Всё-таки ему было неудобно перед ним. Однако опоздать Верт тоже не имел права.

Совсем скоро он сел на самолёт и погрузился в мечтательные мысли о том, как увидится с любимым Орденом Игрек, который чуть было не потерял по собственной глупости. Хорошо ещё, что ему хватило мозгов не продолжать кутить с теми странными людьми в комнате! В противном случае его вполне могло затянуть в этот дурдом с головой, и прощай, счастливая жизнь. Наконец, рыжий великан выбросил новую партию грустных мыслей из головы и стал любоваться облачным небом в иллюминатор.

Рам смотрел на статую. Статуя не менялась. Потом он вспомнил о предыдущем задании, где ребятам надо было воображать орудия для сражения, и сосредоточился на собственных руках. В них должен быть меч! Так оно и произошло. Рам с облегчением вздохнул и любовался на меч — он решит эту задачу. Ещё пара секунд, и зазевавшийся юноша пожалел бы о своей невнимательности, но он вовремя заметил боковым зрением, что на него что-то надвигается. Парень встал в оборонительную позу и махнул перед собой мечом. Волк напротив отшатнулся, свирепо зарычал и стал ходить перед Рамусом вправо-влево, ища, где бы подобраться.

Ребята не смогли обойтись без приключений по дороге обратно в «Семь Звёзд». Когда компания вышла из кэша и направилась ко входу в бар, Ланда заметила, что к ребятам решительно направлялся молодой человек, пристально вглядывающийся ей в лицо.

— Что вам нужно? — проявил инициативу Тео.

— Добрый вечер. Я Питер, и я уверен, что знаю эту девушку.

— Вы ошибаетесь. Мы совершенно не можем быть знакомы, — улыбнулась Ланда незнакомцу.

Брюнет возразил:

— Неправда! Я и голос твой знаю! Мэри, не притворяйся, что не знаешь меня! Я искал тебя так долго!...

— Простите, Питер, но я всё-таки вас не знаю, — заговорила Ланда более жёстким голосом, — идите своей дорогой и ищите свою Мэри.

Питер топнул ногой.

— Я слишком долго терпел жизнь без тебя, чтобы отпустить снова! — воскликнул он в сердцах.

Незнакомец бросился в объятия к девушке. Ланда едва освободилась, да и Тео разнял молодых людей.

— Я убеждён, что вы заблуждаетесь! — строго и громко заявил он чужаку. — Уходите, Питер! Нам не нужны проблемы!

Несчастный шатен поднял руки, как бы говоря «сдаюсь», буркнул «простите», отвернулся и, весь поникший, ушёл восвояси. Ордену Игрек даже стало его жаль немного.

— Что за доходяга, — покачал головой Теодор и вздохнул.

Ребята переглянулись с немым вопросом в глазах и медленно продолжили ход к двери бара.

— Спасибо, что вступился, — поблагодарила Ланда Теодора тихим голосом.

— Это мой долг защитить друга, — с выражением ответил Тео.

Черч даже хихикнул, насколько напыщенно это прозвучало.

Тео насупился:

— Но ведь правда же!

— Пафосно звучало просто.

«Что это было?» — подумала Ланда про Питера, — «Спрошу потом свою прабабушку, были ли у неё родственники в Англии. Я, кажется, что-то такое слышала от мамы».

Вертер уже ловил кэб, чтобы отправиться в бар, куда шли друзья.

Он прилетел раньше, чем рассчитывал и был невероятно рад этому. Когда он подъезжал к бару, произошло приятное совпадение: остальная компания всё ещё подходила к его дверям. Друзья увидели его сразу и наградили жаркими объятиями и радостным смехом. Компания в почти полном сборе зашла в бар, чтобы выпить по чашке чего-то некрепкого и рассказать друг другу о приключениях минувших суток; Верту предстояло рассказать о своих событиях, а ребятам — о своих.

Рамус крутил меч с неожиданной для самого себя ловкостью; получались целые трюки и комбо, но волк никак не желал поддаваться, превращался в облачко тумана в решающий момент и молнией перемещался куда-нибудь в другое место. Рам устал и начал понимать, что нужна какая-то хитрость: обычным маханием мечом здесь не обойтись. «Раз механизм вообразить и воплотить сработал с мечом, можно вообразить что-то еще, только что-о-о...» — скользнуло в мыслях, и юноша оглянулся по сторонам. Странно, но прохожие будто не видели его, а кто-то даже прошёл сквозь волка. «И меня не видят!» Рам подумал, что это защита игры для того, чтобы не сломать ход времени, ведь эта странная битва могла бы серьезно пошатнуть ход истории — она оказалась бы во всех газетах, телепередачах и радионовостях. «Раз меня не видно, я могу выбежать на дорогу под машины и приманить волка, после чего следует успеть убежать» — родилась идея. Юноша присмотрел быстрый кэб, движущийся по улице с невидимой битвой, и за несколько мгновений до столкновения нырнул на дорогу. Волк последовал за ним, а Рамусу это и было нужно — он собрался с силами и со всей возможной скоростью выскочил с будущей траектории машины. Волк остался там, и его снесло бампером. Сбитый, он остался лежать на встречной полосе, а Рамус с победоносным рёвом подбежал к нему и с разбега вонзил меч в поникшего хищника. Волк в ту же секунду растворился в воздухе вместе с мечом, а на Рама с ревущим клаксоном неслась встречная машина. Он едва успел отпрянуть, как она промчалась перед его носом. Успел!

Через какие-то полчаса друзья уже чествовали победителя, обнимали его и смеялись. Они выполнили задание все вместе! И Вертера удалось не потерять. Он сидел с чуть печальным взглядом весь вечер, ведь он чуть не проиграл. Теперь оставалось только дождаться визита Королевы Волков — побеждённых волков. Каким-то будет следующий ход?




Глава IV
Бойся бояться


(не найдена. Возможно, нужно дописать)




Глава V
Первыми убегают крысы


Когда ребята окончательно распрощались с жизнью, они приземлились. Ощущения было ни с чем не сравнить — когда долго летишь, рассчитываешь сильно и больно плюхнуться на что-то и желаешь, чтобы эта боль хотя бы не длилась долго перед смертью. Но тут была совсем другая история — подростки обнаружили себя висящими в облаках, наощупь похожих на огромные и бесконечно мягкие пуховые перины. Не успели они порадоваться тому, что остались живы, как над ними в багряном небе возник огромный человеческий торс на полнеба, похожий на гигантскую проекцию. Это был Король Крыс.

— Ну что, ребята, — начал он пронзительным мерзким голосом, который был словно усилен огромным рупором и вызывал те же чувства, что и скрип ногтей по стеклу, — как вам мой мирок? Правда, пре-е-е-елесть?

Компания с ужасом переглянулась и поёжилась от омерзения.

— Что ж, я вижу, вам понравилось у меня в гостях, — ехидно продолжил Король. — Теперь я верну вас в более привычный для вас мир! Но не зевайте, он отнюдь не будет таким приветливым, как вы его привыкли видеть...

Король сделал вид, будто сейчас уйдёт из «кадра», чтобы напугать ребят неведением. Те не поддались на его уловку.

— Мы знаем, что ты ещё должен сказать нам цель задания, иначе мы не выполним ход. А тебе нужно, чтобы мы выполнили его, — прокричал ему Рамус.

Король вернулся обратно и улыбнулся с противной сладостью.

— Мальчик мой, а ты сообразительный малый.

Сухощавая рука Короля протянулась к компании с неба с невероятным видом на неё. Ребята наблюдали обратную перспективу — чем дальше рука была, тем огромнее она становилась, хотя должна была становиться меньше. Поднесённая к ним кисть «ведущего» была обычного человеческого размера.

В руке была игра. Изомель протянула руки, чтобы взять коробку.

— Пусть будет мой ход, — проговорила она с достоинством.

— Пусть будет, девочка моя, — жеманно ответил Король Крыс и убрал руку.

Мелла взяла с доски кубики и подбросила их. Они поскакали по доске, чуть не упав с неё, но остановились на самом краю. На гранях, оказавшихся сверху, в сумме оказалось пять точек — одна и четыре. Между лежащими и сидящими ребятами и Королём вспыхнула желтым туманом исполинская цифра 5, после чего уже привычным образом превратилась в слово: «Путешествие».

— Что ж, давайте, я расскажу вам суть задания, — елейным голоском сквозь невидимый рупор прогремел Король. — Вы должны добраться до суши целыми и невредимыми, и задачей вашей будет просто не погибнуть! Правда, легко?

Король Крыс настолько мерзко рассмеялся, что ребята заёрзали в тумане, как ерзают малые дети в кровати от страшного сна.

— Желаю вам приятного плавания!

— Плавания?! — звонко спросила Изомель, на что Король ничего не ответил и растворился в багрово-свинцовой полутьме неба.

Подростки рухнули с небольшой высоты на что-то дощатое. Это было неожиданно, поэтому все вскрикнули — туман растворился за мгновение и отпустил их упасть окончательно. Оставалось только встать, потереть ушибленные спины и ягодицы и оглядеться вокруг.

Вокруг были деревянные борта, сбоку возвышались огромные конструкции с парусами, а до самого горизонта во все стороны не было ничего, кроме простирающегося ярко-синего моря.

— Мы на корабле! — воскликнул Теодор и побежал рассматривать судно.

— Так вот почему «плавания»! — ответила на собственный вопрос Мелла.

— Есть какие-то идеи, что нам тут делать теперь? — крикнул Черч, чтобы его услышали все ребята.

Те расползлись по палубе изучать сложившееся положение повнимательнее.

— Для начала посмотрим, одни ли мы здесь.

Черч судорожно обернулся.

— Вот ты любитель пугать. Стоишь за спиной, как призрак, в самом деле.

Рамус хмуро улыбнулся Черчилю и пошёл к ближайшей двери в рубке.

— Пойдём, нечего время зря терять. Нам нужно обследовать корабельный мостик и каюты. Если здесь есть кому помочь нам, это упростит дело.

Черч кивнул и последовал за Рамом. Тот выглядел как настоящий капитан-пират, ведь тоже имел наплечную живность, хоть и не пернатую. Черника уже успел запрыгнуть на хозяина.

— Давай я обследую мостик и все каюты по левую руку, а ты осмотришь каюты по правую руку. Если их будет мало, и дальше найдётся трюм или техпомещение, зайди в них, я догоню. Вместе посмотрим.

— Есть, капитан, — в шутку ответил Черчиль и пошёл в сторону кают.

Через полчаса друзья будто по команде собрались на носу корабля и обменялись тревожными взглядами.

— Никого нет.

— Я тоже никого не нашёл.

— Мы здесь одни, ребят, — заключила Мелла.

— Вот те на... И что же делать? — охнула Ланда.

— Надо придумать, — ответил Рам и взял её за руку. — Думаю, не пропадём. Эта игра всё время странным образом помогает нам, хотя и подставы учиняет нехилые тоже.

— Да уж, подставы подстав! — кивнул Вертер.

— Ладно, вы как хотите, а я пойду поищу карты, радары, навигацию какую-то, в общем, — заключила Изомель.

— Я тоже собирался. Мы можем все вместе попробовать поискать что-то, что могло бы помочь нам найти сушу. Вслепую плыть как-то не улыбается, — ответил Рам и кивнул Теодору, мол, пошли со мной.

По прошествии какого-то времени ребята снова собрались вместе. Лица были наполнены невиданным отчаянием, граничащим с ужасом.

— Мы снова ничего не нашли, правильно я понимаю? — острожно спросил Рам.

— Да. Я нашёл только припасы, но из съестного и питья там на пару раз. Нас ведь целых шестеро, — пробасил Верт.

— Придётся потом съесть тебя, — хихикнул Черч.

— Неуместная шутка, Черчиль. Не сейчас.

Строгий голос Теодора быстро стёр с лица Черча недобрую улыбку. Мелла с подозрением глянула на Черча.

— Да. Странные у тебя приколы для места, в котором нам абсолютно некому помочь.

— Да простите вы. Я думал разбавить эту вот мрачность, тоже ведь неприятно.

— Ладно.

Друзья негнущимися ногами приплелись к борту и уставились на море. Казалось, надежды нет.

Мимо юношей пробежало существо. Краем глаза её заметили двое, затем повернулись посмотреть все. Крыса. Она не обратила внимание на путников и проворно подбежала к борту, затем спрыгнула вниз.

— Первыми убегают крысы... — прошептала Ланда.

— ... с тонущего корабля, — продолжил Черчиль и втянул голову в плечи.

— Мне не нравится то, что вы говорите, — низко протянул Рамус.

Черника спрыгнул с его плеча и настороженно принюхался к воздуху. Рам услышал тихие попискивания со стороны рубки. Через пару секунд ребята с ужасом наблюдали целые группы крыс, бегущие к бортам. Черника нашёл, что его роль охотника в такой ситуации является бесполезной, поэтому сердито мяукнул и запрыгнул на Ланду.

— Неужели вот так мы и погибнем? — жалобный бас Вертера звучал бы комично, если бы не зрелище, представшее перед подростками.

— Гляди!

Тонкий голосок Ланды обратил внимание всех сначала на неё, а затем по направлению, в котором она показывала пальцем.

Там на горизонте виднелась полоска свинцовых туч, сверкающая маленькими белыми вспышками.

— Да, если верить примете, нам конец, — удивительно спокойно произнёс Теодор.

«Смирился, наверное, или просто устал,» — подумал Рам и с тревогой взглянул на товарища.

Поток крыс закончился. Вдруг ребят как громом поразило, и все разбежались кто куда. Одна Мелла осталась стоять и смотреть на это с изумлением. «Это потому что я ход сделала, на меня что-то не подействовало?» — предположила она. Как бы то ни было, она поняла, что ей тоже следует что-то делать. В детстве она читала книжки про приключения и оттуда она помнила некоторые вещи о шторме, а точнее, как ведут себя путники, оказавшись на корабле в шторм. Нужно убрать паруса, задраить люки и молиться Всевышнему. Может, делать что-то ещё, но она этого уже не помнила.

— Что ж, — заговорила девушка с собой вслух, чтобы подбодрить себя, — пойду посмотрю, как спускать паруса.

Мелла подбежала к мачтам и с изумлением обнаружила там Вертера, который уже заканчивал работу, совершенно ему несвойственную.

— Как? Ты умеешь убирать паруса? — спросила его девушка, но встретила его стеклянный взгляд, глядящий будто сквозь неё.

«Ёлки-палки, ну его!...» — подумала она и побежала проверять, как дела с задраенными люками. Там вовсю крутили инструментами остальные мальчишки, и вот тут Мелле стало по-настоящему страшно.

Те же стеклянные взгляды в пустоту.

— Да что с вами такое?! — почти в истерике прокричала она, но никто не обратил на неё внимание.

Ребята только закончили работу и спокойно пошли мимо на крытый капитанский мостик, чуть не задев Изомель плечами. Они будто не видели её.

«Я думала, такое можно увидеть только в фильме про зомби!» — пыталась шутить девушка сама с собой в мыслях, но было совсем не смешно.

«Надо найти Ланду» — подумала Мелла и побежала её искать сначала на палубах, а потом в каютах.

Ланда оказалась в дальней каюте и держала дверь, чтобы та не поддавалась.

— Ланда! Это я! — крикнула Мелла, чтобы та отпустила дверь.

— Ты такая же, как они? — раздался жалобный вопрос с той стороны.

— Нет, я их тоже боюсь!

Дверь поддалась. Девушки обнялись.

— Что нам теперь делать? Они какие-то как неживые, ну и как теперь?

— Будто я знаю, Лан! Мне кажется, нужно на всякий случай находиться рядом с ними. Они делают что-то рациональное, хоть бы и жутко. Но мы скорее всего вместе с ними продержимся в этот шторм.

— Я туда не пойду! — Ланду накрывала истерика. — Мы были вместе с Рамусом, как вдруг Черника зашипел на него и убежал, а Рам вдруг посмотрел сквозь меня, оттолкнул и пошёл куда-то, как робот. Я его боюсь!

Мелла вздохнула.

— Я понимаю тебя. Мне тоже было страшно, когда я застала Вертера таким. Но я как всегда, сплошное рациональное начало. Ты ж меня знаешь.

— Хотела бы я также, — прошептала подруга.

— В общем, нам нужно действовать, и желательно безошибочно. На кону жизнь. Я ещё пожить хочу, Лан, не знаю, как ты.

— Хочу, конечно. Ладно, давай пойдём туда вместе. Одна не пойду, но с тобой уже не так страшно.

Девушки осторожно вышли и двинулись к лестнице наверх. Сквозь потолок уже было слышно раскаты грома. Шторм был близок.

Изомель вела за руку Ланду. Они шли осторожно вдоль стены рубки, чтобы достичь двери в крытый капитанский мостик. Когда они подошли и дернули ручку, оказалось, что дверь закрыта.

— Ч-ч-чёрт, — выругалась Изомель, — закрылись, похоже. Может, они уже отошли?

Девушка постучала в дверь. Та открылась. Перед подругами стоял Вертер — ещё сам не свой, но с куда более живым взглядом, чем прежде. Недолго думая, Мелла забежала внутрь и затащила за собой застывшую статуей Ланду. Верт закрыл дверь и закрутил замок.

— Теперь ждём, — спокойно сказал он и встал у маленьких окошек перед капитанским рулём.

Также вдоль окон с видом на море перед носом корабля стояли и остальные мальчишки. Они не отрывали взгляда от горизонта.

— Ребят, вы меня до усрачки напугали. Что за спектакль вы устроили? — спросила Мелла юношей.

Те, наконец, отреагировали.

— А, Изомель? Ты давно здесь? — воскликнул Вертер.

У Меллы внутри что-то рухнуло.

— Верт. Ты только что нас запустил сюда.

— Да? — юноша покраснел. — Я этого не помню. Мелла, подходи, будем вместе на этот дурдом смотреть.

Девушка острожно, но охотно прижалась к здоровяку с объятиями.

— Напугали вы меня.

— Я правда не помню. Я будто спал только что. Но теперь у меня почему-то чувство, что мы в безопасности.

— Надеюсь, ты прав.

Похоже, это была любимая фраза Меллы за последнее время.

Исполинский разряд молнии прорезал небо аккуратно сверху вниз и вонзился в море прямо перед носом корабля. Девушки и Верт вскрикнули так, что остальные потёрли уши.

— Я, конечно, понимаю, глухими смотреть шторм веселее... — начал обиженно Рам, затем резко поменялся в лице, только что бывшем ещё сонным и странным, и окончательно стал собой. Сильно напуганным собой.

— Черника!!! — взвыл он и бросился к двери немедленно откручивать замок, но Верт был значительно сильнее его, и Рам не справился, отчего стал колотить дверь ногами и руками.

За окнами творился ужас наяву. Настоящий водяной ад набрасывал исполинские волны на палубу, грозясь проломить её, ветер бросал корабль с волны на волну, молнии сверкали вокруг и пронзали громом каждую секунду. К этому сумасшедшему зрелищу вскоре добавился ливень стеной, сквозь который стало видно только размытый матовый блеск молний.

Рамус выбился из сил и сидел перед дверью на полу, колотя окровавленными кулаками дверь. Он не заметил, что Ланда давно сидела на коленках рядом и пыталась его дозваться. «И вправду, будто оглох,» — подумала Мелла, когда устала тоже звать парня по имени.

— Что нам теперь делать с твоими руками, глупый? — воскликнула Ланда сквозь слёзы.

Рам посмотрел на неё невидящим взглядом. Не зомби-взглядом, как до шторма, а именно опустевшим от отчаяния.

— Руки... мне наплевать на них, — процедил он сквозь зубы.

— Ты не слышал меня. Черника со мной.

Ланда была закутана в толстовку, и когда она распахнула воротник, из-за пазухи выглянула зеленоглазая полосатая морда.

— Черника! Ты здесь, счастье моё! — воскликнул Рам и потянулся к нему руками, но когда увидел их, передумал трогать кота.

С ними действительно нужно было теперь что-то делать.

— Ланда, я говорил, что люблю тебя?

Та растерялась и засмеялась, глядя на кота.

— Ты наша спасительница, — с нежностью сказал Рам и обнял их обоих, не трогая кистями рук.

Ребята провели в капитанском мостике тревожную ночь без снов, хоть и спали как младенцы на дощатом холодном полу. Лавина событий из адской магической настолки в конец вымотала подростков, и те эффективно восстанавливали неокрепшую психику во сне. Забрезжил рассвет, когда глаза открыл Вертер. Невидящие стеклянные глаза посмотрели в пустоту. Парень — если это был он — встал, с легкостью открыл дверь и вышел на палубу.

Через полчаса проснулись все. Мальчики снова стали странными существами, пугающими Изомель и Ланду, но девушки решили уже не прятаться от них, а спокойно наблюдать. Их друзья снова делали что-то разумное — поворачивали руль, совершали какие-то технические работы, Рам и Тео подняли паруса, а Верт выловил сетями пару килограмм рыб. Черч заправлял кухней. Девушки особенно обомлели от этого зрелища, потому что в жизни длинноволосый паренёк, напоминающий девушку, похож был на слабый пол лишь внешне и совершенно не приспособлен к быту. Это тот тип людей, которые не могут сами себе пожарить яичницу, не то чтобы варить уху со всеми кулинарными ухищрениями, как это делал Черчиль теперь.

— Нет, ну это точно какая-то чертовщина, — сквозь нервный смех полушептала Мелла Ланде.

Та согласно кивала и с трудом справлялась со страхом. Мелла знала это, поскольку когда обнимала подругу, чувствовала, как та трясётся крупной дрожью. «Скорее бы это закончилось, — думала брюнетка, — я со своим холодным умом любой шлак перенесу, но как же я так переживаю за Ланду. Боюсь, такие вещи могут её сломать.»

Спустя время ребята снова вернулись к своим обычным манерам. Это выглядело так, будто они постепенно просыпались наяву, начинали все больше оглядываться по сторонам и перекидываться какими-то фразами друг с другом. Мелла обрадовалась и стала тоже разговаривать с юношами, после чего неуверенно подтянулась Ланда.

Когда ребята собрались на палубе пить чай в жестяных кружках из камбуза и смотрели на спокойное море, Изомель не стала далеко ходить и прямо заявила друзьям:

— Это не мы управляем игрой, а она управляет нами. Наши действия, похоже, уже предопределены ей.

Парни дружно взглянули на Меллу, и в глазах их читалось и непонимание, и страх, и согласие, и насмешка. Очевидно, юноши имели разные взгляды на то, что сказала им подруга. Рам был согласен:

— Да, это объясняет, почему мы что-то делаем будто сквозь сон, а потом всё вокруг как-то и правильно становится. Шутка ли сказать, мы делали что-то будто не сами, и оттого спаслись от неминуемой гибели!

— Дружище, но мы ведь не знаем столько всего о скрытых возможностях мозга! — возразил Тео.

— Мне просто страшно от того, что происходило, вот и всё, — угрюмо пробасил Вертер.

— Я не вполне понимаю, как ты это себе представляешь, — скептически заметил Черчи со своей характерной язвинкой.

— Это ты мне? — столь же язвительно улыбнулась Изомель. Черч кивнул.

— Это из той же оперы, почему мы смогли легко сыграть концерты. Что-то могущественное, надстройка над игрой или эти вот короли с королевами, что-то. Явно подсовывает нам сюжеты, которые должны воплотиться обязательно, как готовый сценарий. Это что-то вроде сна, который мы сновидим, только наяву и с помощью игры.

— То есть, ты считаешь, это аттракцион для нас? Просто кино, в котором мы невольные актёры? — приподнял бровь Черчиль.

— Почему нет? Пока ничто не свидетельствует об обратном, поэтому это будет моя рабочая теория, — отпарировала Мелла, — а ещё я уверена, что это аттракцион и для них. Наверняка создатели игры наслаждаются, глядя, как мы реагируем на подсунутые сюжеты. Что-то предоставляют сделать нам самим, чтобы интрига оставалась. Вообще, я их даже зауважала, это вправду славная затея. Пугают иногда до чёртиков, но в общем-то выходит классно.

— Хорошо. Я принял во внимание твою точку зрения, — вредничал Черч, но Мелла знала, что он согласился, просто не в его правилах признавать это.

— Кстати, — добавила Ланда, — это объясняет, почему у нас на кубиках выпадают такие комбинации.

Юноши почесали голову и переглянулись; не поняли.

— Я имею в виду, что вначале было два. Потом у Рамуса выпало три. У меня четыре. Теперь мы проходим задание под числом пять. Я не удивлюсь, если следующая комбинация выйдет шесть.

— Твои слова имеют смысл, — улыбнулся Рам, — посмотрим, выпадет ли шесть.

Ребята замолчали на несколько минут и завороженно смотрели вдаль. По небу мастихином природы-художника были размазаны лёгкие перистые облака. Они складывались в прекрасное трёхмерное полотно и очаровывали совершенством бесконечно меняющихся форм.

— Кстати, о ходах и задачах. Как мы будем суши достигать? — прервал созерцательную тишину любознательный Теодор.

— А это вот хороший вопрос, — тихо ответила Мелла.

— Я считаю так, — начал Вертер, — если долго плыть, то куда-нибудь да приплывешь.

— Здорово ты придумал, — засмеялась разноглазая красавица, сверкнула весёлым взглядом зелёного и карего глаз и продолжила, — Но долго это не про нас! Мы не сможем плавать вечно, ведь это игра. Я уверена, что мы должны как-то проявить инициативу.

— Вспомним про то, как мы представляли оружие, чтобы сражаться с волками, — поддержала мысль Ланда. — Наверняка нам снова придётся применять силу своего воображения. Может, это тот самый случай?

Ребята задумались.

— Тогда давайте кто-нибудь попробует вообразить сушу на горизонте, — предложила Мелла.

— Я попробую, — вызвался Вертер.

Он сосредоточился на внутреннем взоре и попробовал представить, как на горизонте появляется полоска долгожданной суши, затем становится всё больше и ближе. Картинка выходила лишь рывками, кадрами, как диафильм.

Вертер открыл глаза и покачал головой.

— Давайте вы.

— Ладно, — сказала Изомель, — попробую сама. Может, дело в том, что я сделала ход, значит, мне и берег представлять.

Девушка закрыла глаза и нарисовала перед собой то же море, которое она видела мгновения назад. Когда картинка стала устойчивой, она добавила растущую полоску на горизонте. Она была тёмной, быстро увеличивалась и вызывала чувство надежды и радости; Мелла даже улыбнулась. Она решила, что фантазия удалась и сгодится, как воплощение, потому открыла глаза.

— Я очень постаралась. Если этот механизм воплощений работает, то скоро мы увидим сушу, — отчиталась девушка.

Юноши и подруга напряжённо вгляделось в горизонт. Потом на всякий случай посмотрели по сторонам и назад. Ничего.

— Да что же это такое. Мы ошиблись? — спросила растерянно Изомель.

— Либо да, либо... — протянул Рамус и задумался.

Ребята наблюдали облака, но на сей раз их не видели, погружённые в свои раздумья.

— Во-первых, пойдёмте к носу корабля, — вдруг решительно взорвал тишину Рамус, — а во-вторых, нужно попробовать представить берег всем вместе.

Компания загудела. Точно! И как они они раньше не догадались. Мальчишки и девчонки поставили опустевшие жестяные кружки на палубу и пошли к носу. Ведь если представить сушу у носа корабля, можно будет практически не рулить судном.

— Давайте представлять насчёт три. Обязательно прямо перед собой и тоненькой полосой, которая медленно растёт. Не быстро! Мы должны постараться воображать максимально похожую картинку, если хотим проверить, сработает ли это, — командовал Рам.

Подростки интуитивно взялись за руки, чтобы поймать похожую волну мыслей и почувствовать себя частью чего-то большего.

— Один... Два... Закроем глаза... Три!

Ребята представили море, небо с перистыми облаками, затем кусочек суши далеко на горизонте. Изо всех сил они концентрировались на нём, чтобы он не превратился в рваные кадры или сразу в огромный берег совсем рядом, как бы ни хотелось.

— Ладно, хватит! Давайте смотреть, — услышали они повелительный голос Рамуса.

Все открыли глаза и выдохнули.

На горизонте виднелась тонкая полоска суши.




Глава VI
Принятие


Юноши разобрались, как тормозить у причала и скидывать трап. Когда ноги путников ступили на долгожданную землю, перед ними возник ведущий. На этот раз он выглядел как совершенно обычный и явный человек, даже без тумана. В таком виде его наряд старинного скомороха и шляпа со свисающими с её пол крысиных хвостов выглядели уже не столь зловеще, но все ещё отталкивали.

— Что ж, друзья, — обратился он к игрокам голосом гиперактивного тамады, — поздравляю вас! Вы выполнили задание. Как мои малыши вас разыграли, а! Вы бы видели свои рожи.

То ли король, то ли клоун залился своим любимым омерзительным смехом.

— Я долго дрессировал крыс, чтобы они сбегали с корабля, которому ничего не грозит. Зато вышла отличная комедия!

— Дайте нам сделать ход, — нетерпеливо перебил Теодор, и ребята с благодарностью посмотрели на него. Этот Король уже сидел у них в печёнках, так что хотелось уже броситься выполнять любое задание, лишь бы больше не слышать этот голос.

— Хорошо-хорошо. Какие неугомонные ребятишки, — Король захихикал и протянул игрокам коробку.

— Давайте теперь я, — вызвался Вертер и принял коробку из рук ехидного ведущего.

Зазвучали деревянные грани катящихся по доске кубиков. Вертер не рассчитал сил и бросил их так, что они должны были неминуемо упасть за границы коробки. Этого не произошло. Более того, они застыли на краю доски с суммой точек, которая не оставляла сомнений: игра специально создавала комбинации аккурат по возрастанию.

— Шесть! — выдохнула Ланда.

— Ты оказалась права, — заметил Рам.

Тем временем перед ребятами повисла туманная шестёрка, которая впоследствии обратилась в слово "семья".

Король Крыс развёл руками в показом недоумении.

— Семья? О, нет-нет-нет, это не наша специализация. Правда, малыши?

Один хвост, свисающий со шляпы Короля, затянулся куда-то в шляпу, и раздался писк. Подростки поморщились.

— Моя специализация — это посмеяться над игрой моих хвостатых друзей, но никак не семья.

Внезапно желчная ухмылка мужчины стала обычной беззлобной улыбкой.

— Ладно, скажу вам по секрету, вы большие молодцы. Я вам обязан.

Пауза, повисшая между присутствующими, красноречиво демонстрировала недопонимание.

— Объясню. Вы прошли сложное задание, которое помогло освободить меня, — пояснил Король. — Я годами торчал тут, в игре, и вот теперь пора вернуться в реальность! Я уж забыл, какова она. Привыкать придётся.

Омерзительные нотки в голосе ведущего куда-то пропали. Мужчина стал разговаривать просто и вполне сносно.

— Спасибо вам за свободу, ребята. Теперь в реальности буду ведущим праздников. Мне понравилось, — мягко засмеялся мужчина, преобразившийся лицом и в голосе. — Встречайте своего нового инструктора. Счастливо оставаться!

Не успели ребята отойти от шокирующего перевоплощения и что-то сказать бывшему Королю, как тот помахал рукой на прощание и растворился в воздухе с непривычно милой улыбкой.

— Вот это сейчас неожиданно было, — прогудел Верт.

— Он очень хороший актёр, — с восхищением сказала Мелла, — невероятный пример перевоплощения.

— Согласен! — поддержал Рамус.

Ребятам недолго пришлось ждать нового гида по безумному миру игры. По пустынному причалу заклубился уже привычный туман и окружил проявившийся женский силуэт.

— Вы отлично справились с заданием. Так сказал Король Крыс, а он обычно знает толк в том, о чём говорит, — промолвил силуэт певучим тихим голосом. — Здравствуйте. Теперь я буду рассказывать вам о ходе игры.

Рамус был очарован, как силуэт напоминал Ланду. Детали облика ведущей постепенно проявлялись, и остальные юноши тоже стали с удивлением поглядывать то на Ланду, то на незнакомку. Похожи они были, как сёстры! Девушка с грустными светло-карими глазами и золотыми волосами тоже задержала взгляд на своей "сестре" и легко улыбнулась уголком рта.

— Я – Принцесса Печали, — представилась белокурая дива. — Возможно, когда-то вы сможете освободить и меня. А пока... Вы ловко преодолели морской шторм. Посмотрим же, как вам удатстя справиться со штормом внутренним.

Друзья зачарованно наблюдали за мягкой мимикой гида и наслаждались её тихим, медленным и распевным голосом. Нужно было хорошенько сосредоточиться, чтобы понимать, что она говорит, а не как.

— Вашей задачей на этот ход окажется нечто, что разобьёт вас в беспредельной боли, но научит принимать и пропускать её через себя. Мы так часто убегаем от потерь и потрясений, что оставляем их каменной статуей непрожитой трагедии глубоко внутри. У каждого она своя, но все вы в той или иной степени отворачивались от реальности, а кто-то так её и не принял.

Голос девушки становился всё мрачнее, и лица ребят последовали за этим настроением.

— Возможно, сегодня вы сможете пройти этот этап принятия до конца. Прошу заметить, что задание не будет выполнено, если вы закроетесь в капсуле неверия и выстроите стену из онемевших чувств. Задания, конечно, у всех свои, но когда придёт момент, мы снова встретимся все вместе. Господин игрок, который совершил ход, выполнит задание дважды или проиграет. Желаю вам удачи и сил.

Принцесса Печали подняла ладонь в прощальном жесте и растворилась в тумане. Подростки растерянно обменялись взглядами. В них читался напряжённый страх неизвестности и моральной боли. "Что же сейчас будет?..." Переход к заданию произошёл также, как в путешествии в прошлое — словно кратковременная потеря сознания.

Теодор открыл глаза и нашёл себя на кровати в комнате, давно знакомой ему. Прямо перед ним за письменным столом сидела и писала что-то девушка с распущенными локорами-волнами. Внутри юноши всё сжалось почти с физической болью. "Маргарита..." Это была его девушка. Та, с кем он хотел связать свою жизнь и мечтал увидеть своих детей с её добрыми глазами цвета неба. Та, кого он не уберёг от внутренних демонов. Он всегда будет винить себя, что сделал недостаточно, хотя и знает, что не смог бы сделать больше даже сейчас. Всё, что было нужно — просто вовремя обратиться к специалисту. Тео же самонадеянно полагал, что любовь всё лечит без всякой терапии.

Маргарита роняла крупные слезы на мятый листок бумаги перед собьй. Она писала предсмертную записку за несколько минут до того, как собиралась выйти в окно.

Тео не видел этого воочию; невыносимую для осознания весть ему принесла мать, которой позвонила бабушка Риты. Теперь же он стискивал кулаки и готовился увидеть то, что не хотел бы видеть даже под угрозой адских пыток. Боль, которую нужно принять и пропустить через себя... Теодор надеялся, что она убьёт его, потому что не представлял, как сможет жить с этим дальше.

Ланда очнулась в палате госпиталя, онкологическое отделение которого снилось ей в страшных снах. Но не она лежала на кровати, а женщина, похожая на неё как две капли воды, только значительно старше. "Нет. Только не это, — Ланда охватила себя руками и задрожала от волнения, — только не это снова." Ей стоило усилий напомнить себе, что за задача перед нею стоит. Не отрицать. Не отгораживаться и не закрываться. Но как? Девушка не представляла. Холодный пот прилепил её одежду к спине, руки терзали друг друга, нервно отрывая кутикулы, а к глазам прдступали слёзы. В этот солнечный летний день её отцу позвонили из проклятого отделения, чтобы сказать, что они остались с Ландой вдвоём. Тогда Ланда кричала на папу в отчаянной ярости, потому что тот не пускал её к маме в те последние дни. Он пытался уберечь её от страданий, но Ланда чувствовала себя преданной. Теперь она даже жалела о том своём желании побывать рядом с самым любимым человеком в последние минуты. Они будут лезвиями распарывать её внутренности и разольют кислоту боли по грудной клетке, животу, ногам. Горечь сожмёт её исполинскими тисками и размажет по пустоте и бессмысленности мироздания. Боль уже поступала, и Ланда только крепче, до белых костяшек, сжимала неосязаемую руку матери.

В эти же мгновения Черч сжимал руку деда, первого лучшего друга детства, и тихо плакал без слёз, а Изомель в панике окликала отца, попавшего в случайную перестрелку бандитов в переулке неподалёку от их квартиры. Она сорвала голос и вскоре беззвучно открывала рот и тряслась, силясь выдавить хотя бы последний писк. Ход времени было не изменить; она была невидимым наблюдателем здесь, как на сеансе кино, но кино это было слишком живым и волнующим, чтобы не попытаться повлиять на сюжет. Скоро полиция позвонит с места происшествия домой, маме. Отец просто вышел тогда в магазин за продуктами.

Вертер провожал в последний путь любимую бабушку, единственную, кто никогда не кричал на него и не срывался руганью на его нерасторопность и несообразительность. Единственную, с кем он чувствовал себя любимым, нужным и был окружён ласковой заботой. Им мало было отведено времени вместе. Верту было десять лет, когда он услышал от родителей о том, о чем слышал не желал. Он живо видел маленького себя, топающего ногой и кричащего: "Не верю! Вы шутите! Я этого не видел, значит, это неправда!" К, сожалению, теперь он понял, что значит принять боль, а не отказаться от неё простым и обнадеживаюшим "не верю". Он ведь увидел.

Когда ему казалось, что внутри больше ничего не осталось, и он растратил самое себя на то, чтобы пережить увиденное, Верта снова перенесло куда-то в новое место. Рыжий здоровяк стоял в коридоре с видом на двери в спальни и лестницу вниз. Обычный дом. Дом, в котором они жили с родителями десять лет назад. Верь много раз слился вспомнить, почему они переехали тогда. Очевидно, это была уловка психики. Конечно, они переедут на днях. После того, как похоронят младшего братика Верта, Генри. Вот он, дуралей, жив ещё и бежит к лестнице.

— Не-е-е-ет!!! — заревел что есть мочи выросший старший брат.

Конечно, Генри не слышал и неумолимо приближался к проклятой лестнице. Семилетний Верти отвлёкся, чтобы помыть руки после шоколадки, и шелестел водой в ванной неподалёку. Родители уехали по делам и оставили их вдвоём, младшего под присмотром старшего. Это были единственные две минуты, когда Генри оказался без присмотра старшего брата. Верти, конечно, бывал тем ещё тормозом, но он всегда был очень ответственным и исполнительным, не спуская глаз с пятилетнего карапуза ни на минуту. По иронии судьбы всего один роковой момент их краткой разлуки принёс непоправимое и сломал что-то внутри рыжего добряка навсегда.

Пятилетний мальчик летел с лестницы вниз, кувыркаясь и раскинув руки и ноги. Услышав грохот, семилетний Вертер выбежал из ванной и побежал искать источник звука. Взрослый наблюдатель со слезами на глазах смотрел на себя. Он годами винил себя в том, что произошло, но теперь он понял — этот маленький невинный мальчик ничего не мог сделать. Случай просто зло пошутил над братьями и разлучил их навсегда. Разве мог семилетний мальчик знать, что его поспешное мытье рук обернётся этим? Верт спустился по лестнице подкашивающимися ногами и упал на колени перед Генри и самим собой, тоже на коленях. Он повторял "прости" до пелены перед глазами, до пересохшей глотки, и всё не мог остановиться. Теперь он не забудет, почему они переехали из этого дома тогда. Невозможно было жить в месте, где когда-то задорно топали эти ножки, с осознанием того, что вместо счастливого братика здесь теперь царит мрачная пустота.

Рамус ехал на заднем сидении автомобиля. Ему, должно быть, сейчас было бы три года — Рам с трудом помнил, когда стал жить с бабушкой. Он уже догадался, что скоро увидит, как потерял тех, о ком так щемяще, так неистово и неутолимо мечтал. Без них в душе мальчика всегда была незаживающая пустота-рана. Вот они, сидят на передних сидениях. Отец за рулём. Красивый и статный мужчина с благородным лицом и добрыми карими глазами. На переднем пассажирском сидении сидела и смотрела на мужа царственно изящная шатенка контрастирующими взрослой внешности наивными серыми глазами. Их взгляд был полон обожания и любования. Родители Рамуса любили друг друга до самых последних часов вместе, ещё не зная, что они последние. Через час они могли бы быть уже дома и кружить маленького Рами на поднятых руках, как он любил. Но потерявшая управление фура на встречной полосе скоро изменит все эти светлые планы.

Рамус таял от восторга, разглядывая любимые лица, которые он видел до этого лишь на фотографиях. Он совсем плохо помнил свое детство с родителями, поэтому этот вид сводил его с ума. Юношу разрывали горячая любовь к тем, кто был рядом, и пронзительная кричащая тревога о предстоящем. Он так хотел бы вырубить эти мирные мгновения, что сейчас, в теле времени и приходить в них в любой момент жизни, как домой, как в уютное убежище, где уютно, светло и... Целостно. Он не был целым, завершенным без этих людей, и скоро он снова их потеряет, чтобы заново окунуться в бездну чёрной дыры убийственного горя внутри себя и потерять ту свою часть, которую не вернёт всю оставшуюся жизнь. "Когда мы любим кого-то, часть нас умирает вместе с ними, когда мы их теряем," — с горечью подумал Рам и почувствовал покалывание в носу. "Сейчас главное не за хлопнуть внутренние двери перед этим. Чувствую, все внутри меня попытается защититься. Как же трудно будет сдаться и принять боль. Выполнить задание. Как? Как я смогу?" — внутренний диалог плачущего юноши сквозил отчаянием.

Прозвучал тревожный сигнал нескольких клаксонов. Мгновение, и пространство взорвалось, скомкалось, расширилось и наполнилось осколков и обломков стёкол, машин, надежд. Жизней.

Рамуса отнесло резко прочь из центра события, и он будто парил надо всем.

"Нет, нет!! Мама, папа! Верните меня!!! Я люблю их, я хочу все обратно!" — заорало всё внутри летящей проекции юноши, в мыслях, в груди, в каждой клетке подобия тела. Этот крик усиливался с каждым мигом и разбивал тело дрожью, осколками чувств, истерикой, холодным потом и слезами, грозящими задушить. Мальчик едва ли не терял контроль, пока за мысли не схватилась рациональная часть мыслей в уголке его существа и не напомнила, зачем он здесь. "Не отрицай! — скомандовала она. — Пропусти это насквозь, стань болью, и она станет твоей силой жить дальше!"

Рам смотрел на своих родителей, которые уже не видели, не чувствовали мира, и позволял обжигающей боли под руку с холодно-скользким горем растекаться по своему существу исполинскими удушающими щупальцами, оголёнными живыми нервами под скальпелями холодной реальности. "Я есть тело боли," — так чувствовал себя Рамус. Он проникался этой мыслью и этим смыслом до краёв. Юноша не будет целостен всю оставшуюся жизнь, но имплант принятой боли занял часть зияющей пустоты и наложил на неё обжигающие швы.

Через пару мгновений Рамус нашёл себя в огромном мягком кресле. Он оторопело огляделся по сторонам. Вокруг был зал с высоким потолком, а также множество других подобных кресел, выставленных в круг. В них сидели его друзья и также поражённо всё вокруг разглядывали. Надо было отдать должное: зал был оформлен роскошно, украшен статуями, камином и расписной лепниной на потолке. Мелле и Ланде он напомнил тот шикарный дом, в котором они побывали в образе певиц на втором ходу игры. Когда юные умы пришли в себя и поняли, что встретились, в одном свободном кресле возникла Принцесса Печали. Её лицо было светлым и одухотворенным.

— Господа игроки! Я, выражаю вам свою признательность и уважение ха проделанную работу. Ещё никто так успешно и целой командой не справлялся с этим заданием. Вы можете по праву гордиться собой!

Подростки взволнованно заёрзали в креслах и шумно вздохнули.

— Теперь с вами навсегда останется ценное орудие взаимодействия с мирозданием. Я рада, что у вас всё получилось, — улыбалась златоволосая Принцесса, а от былой печали на её лице не осталось и тени. Она была особенно красива в новом настроении.

— Вместе с вами я тоже, наконец, смогла пережить то, что не давалось мне ранее. Вы придали мне сил. А ещё благодаря вам я смогу стать настоящей снова. Скоро придёт новый гид игры, а вы пока делайте свой ход, господа. Время не ждёт, да и осталось совсем немного.

Ребята переглянулись и несмело улыбнулись. Они смогли. Принцесса бывшей Печали тем временем указала на круглый стол в центре комнаты перед креслами. На нём была раскрытая коробка с игрой.




Глава VII
Кто ты?

Написано совместно с Владиславом Красиковым


— Я сказал, уходите! – Александр стоял, возвышаясь над Алией и Иваном.

— Ты придурок, это наш шанс попасть обратно, – больше всего на свете Ваня хотел вернуть себя и свою возлюбленную Алию домой.

— Правила, установленные создателем, надо соблюдать! Если сейчас вы воспользуетесь книгой, то гнев этого мира обрушится на вас.

— В заметках написан и другой способ выбраться, мы просто уничтожим книгу!

— Не посмеете! Этот мир создан не вами, не вам его уничтожать!

— Он настолько отвратительный, что сам создатель бросил его, – Алию достал этот спор, и она готовилась к нападению.

— Всё было не так!

Шесть лет назад Саша возвращался, чтобы спасти Мишу. А у леса были другие планы — он менял расположение предметов, ориентиров, путал тропы, заглушал звуки и уводил всё глубже.

Рычание хищника было первым, что Саша услышал за последние пять часов. Посмотрев на его источник перед собой, он обомлел. Там скалил пасть огромный дикий зверь, напоминающий льва с колючками дикобраза и парящими в воздухе десятью щупальцами, торчащими из шеи.

– Аха-ха-ха… Н-ну привет, – нервно рассмеялся, а затем пролепетал парень в страхе. Такого ужаса он не испытывал никогда, поэтому, немного погодя, рванул, что было силы, в обратную сторону. Тварь гнала его по лесу, будто специально издевалась и не догоняла. Через несколько минут он уже находился на обрыве, над огромнейшим водоворотом зелёного цвета. Выход был только один – прыгать. Он не боялся. Не зря же он ходит на плавание в реальности.

Прыжок. Падение казалось вечным. Воды он так и не коснулся, потеряв сознание.

— О, боже, где я? Умер? Уснул? Проиграл…

Саша пришёл в сознание и увидел фантасмагорический мир — красное небо над ним переливалось пунцовыми всполохами и двигало россыпь звёзд, а сбоку возвышался синий лес с чудными растениями.

«Это даже для того мира с агрессивными плюшевыми игрушками уже слишком, может быть, это сон,» — подумалось парню.

— Надо бы умыться, может, тогда всё станет нормальным, — хрипло пробормотал Александр, и тут же перед ним образовался умывальник, как в дереве у бабушки, которую он навещал каждый год. — Ох! Ну что ж… а теперь пить, есть и вот это всё.

Саша начал истерически смеяться, ведь перед ним появился стол, полный разнообразных яств. Однако, недолго думая, он набросился на еду. Не успел он открыть рот, как обстановка отвлекла его внимание.

Перед ним резко сгустился туман, и возник мужчина трёх метров ростом в плаще. Угольно-чёрная борода до земли довершала величественность гиганта.

— Кто ты? — вырвалось у парня.

— Здравствуй. Я — Создатель «игры сознания», подобной той, откуда ты прибыл.

— Ч...чего? — опешил Саша.

— Сейчас я всё расскажу.

Бородач рассказал, что попросил своего брата, такого же Создателя из семьи потомственных Создателей, — тут Саша хохотнул, — одолжить игрока для помощи в проведении своей игры. Братец-Создатель мира с плюшевыми армиями заставил неведомую тварь обмануть Сашу и прыгнуть в Омут Забвения, чтобы заставить контролируемо уснуть внутри игры. Во сне его перенесли в измерение с другой игрой. Бородатый гигант, создавший игру «Изучи себя» — так он назвал свою «игру разума» — объяснил, что провернул это, потому как ему нужны новые ведущие.

Прошлые ведущие — бывшие игроки, которые не смогли пройти игру и вступили на службу ей, — уже освобождены невероятно талантливой командой, которая безупречно проходит ход за ходом, рассказывал чернобородый Создатель. Прохождение ходов ведь освобождает также и застрявших игроков, впоследствии ставших ведущими. Создатель позаимствовал Сашу из мира игры брата всего на один ход, во время которого сам он будет искать давно затерявшихся в мире игры и обучать мастерству инструктажа.

— Так вы, Создатели, эгоисты! Играете с человеческими жизнями, абсолютно их не цените?! Ваши тюрьмы, которые называете «играми», претят мне! Ответь тогда, почему я должен тебе в твоей бессмысленной бездумной потехе помогать?

Чернобородый великан ухмыльнулся.

— Всё не так, юнец, совсем не так. В нас с братом, как и в каждого Создателя, вложена огромная мудрость тысяч поколений, и своими играми мы служим вселенскому промыслу. Нам не дали бы создать игру, не служи она каким-то идеалам. Моя задумка — развивать внутреннюю силу в игроках, ведь чем ты сильнее внутри, тем истинно живее. Мой брат может порой скатываться в глупые шутки, но общая цель его столь же благородна.

— Да, очень хорошая шутка была, когда мы все куда-то провалились и чуть не умерли в руинах здания.

— А вы бы и умерли. Послушай, — мягко продолжал объяснять огромный мужчина, — мы с братом используем разные способы входа в игру. Это своего рода обёртки, лицевая сторона, которая приглашает шагнуть в наше измерение. Я решил сделать это с настольной игрой, а мой брат вовсе занимается благотворительностью и вырывает людей из катастроф, пока они ещё не погибли. Это ваш шанс вернуться в свой мир живыми! А могли бы погибнуть. Стоит лишь играть по правилам. А если потерялись — просто найти Создателя и договориться с ним о новых условиях. Мы ведь не желаем никому из игроков зла.

— Хорошо. А что будет, если разрушить мир, в котором проходит игра?

— Ох, не нравятся мне твои вопросы, юнец, но мой долг предупредить. Мир, разрушенный отчаявшимся Создателем или полоумным игроком превращается в осколки и затягивается в болото Небытия. Редко когда удаётся спастись хоть кому-нибудь, так что и игроки, и Создатель оказываются поглощенными Небытием. Это похуже ада, перерождения и чего угодно, что там ещё бывает в вашей реальности, поверь мне. Я слыхал крики уничтоженных миров... С тех пор мои кошмарные сны вторят их крикам.

Саша был глубоко впечатлён.

— Л...ладно, что я должен делать?

— Побудь моим ведущим ненадолго, и я верну тебя в мир брата. Ты сможешь договориться с ним по возвращении.

Саша согласился на такой договор. Создатель добродушно улыбнулся и приступил к его обучению.

Саше предоставили выбор, каким он хочет стать ведущим — ведь нужно было играть какую-то роль.

— Я хочу быть самим собой, и никем более! — безапелляционно и дерзко заявил он.

— Оберни это в образ, тогда получится. Какой это будет образ?

— Ну, не знаю. Свой парень типа.

— Принято.

Когда Создатель обучил Сашу полностью, тот был готов встретиться с игроками, к тому же, ему не придётся надевать какую-то маску, кого-то корчить из себя. Хорошо, что так получится. Бородач протянул руки в пустоту и поймал из воздуха коробку с какой-то настольной игрой. Затем вручил её Саше и отправил его на лесную опушку поблизости, наказав ждать игроков и передать им игру. Ребят он выдернул из кресел в шикарном зале и телепортировал на опушку. Те снова почувствовали что-то вроде кратковременного забвения и вскоре ошарашено оглядывались по сторонам. «Да когда же я уже перестану удивляться?!» — подумал Рамус. По взглядам друзей он понял, что они думали также. Это действительно было что-то новенькое: на этот раз не ведущий возник перед ними, а они перед ведущим, да ещё и в фантасмагорическом лесу из третьего хода. А ещё, едва Черч занёс руку, чтобы взять кубики и сделать ход, как игра испарилась. Оставалось надеяться, игра у нового ведущего, а то было бы совсем странно, что им не дают сделать ход — смысл игры бы потерялся.

— Привет, ребята. Вы тут проходите игру, вот, держите, — Саша слегка растерялся и обратился к ребятам своими словами, а не так, как учил бородач. Затем протянул настолку юношам. Черч несмело сделал шаг вперёд.

— Я хожу.

— Отлично. Бросай кубики.

Черч послушно загремел деревянными костями. На гранях традиционно выпало число на единицу больше предыдущего. В тумане посреди опушки засветилось число семь. Александр обернулся, прочитал краткое слово, образовавшееся из бывшего числа — «я» и объяснил:

— Вам, ребят, предстоит встретиться с самими собой лицом к лицу, чтобы понять, какие вы со стороны. Ход выиграете, если поймёте свою внешнюю сущность и скажете это вслух, как вывод. Так, а ты, — новоиспечённый ведущий обратился к Черчу, остальные тем временем задумчиво кивали, — ты сделал ход, так что должен будешь ещё обнять того, кого увидишь. Не обнимешь — проиграешь.

Черчиль наигранно засмеялся, но ребята заметили, как странно он напрягся.

— Ну что, пойду я. Встретимся, как пройдёте всё. А не пройдёте... Ох, лучше б вам не знать, — Саша скомкано попрощался с юношами и девушками, взял игру в подмышку и встал на месте, ожидая, когда Создатель погрузит его в туман и сделает невидимым для игроков.

Создатель появился рядом, и Саша понял, что уже невидим.

— Юноша, — обратился бородатый исполин к нему, — покуда ты ведущий, тебе, наверное, нечем будет заняться, пока ребята проходят игру. Вот шар, который ты можешь поворачивать простым движением руки, и перед тобой будет возникать следующая локация с игроком. Ты можешь смотреть на него, но ему тебя не будет видно.

Создатель, словно какой-нибудь маг, образовал между своими ладонями светящийся шар и пустил его плыть в воздухе перед Сашей.

— Это как переключение каналов на телике?

— Наверное, да. А если надоест смотреть этих юнцов, просто опустишь шар к земле ладонью. Жди на этой же поляне, и если юнцы справятся, я снова отправлю их сюда к тебе. Ещё увидимся.

На этих словах Создатель ушёл в туман.

«Я так и не поел. Раз меня не будет видно, поем, наконец-то,» — подумал Саша и снова создал силой мысли стол с разными блюдами. Неподалеку на опушке было видно какого-то одного юношу и его двойника напротив. «Ну натурально будто телик смотрю с попкорном, надо же, как старик придумал,» — пронеслось в голове парня.

Верт, как и все ребята поодиночке, нашёл себя в пустоте, где можно было разглядеть только пол, да и тот был будто пластиковый. Но то, что он увидел перед собой, сперва повергло его в шок, потом заставило истерически рассмеяться, а затем задумчиво затихнуть. Его двойник, копия, клон, что бы это ни было, стоял перед ним и настолько же смущенно разглядывал. Даже посмеялся также. Верт решился заговорить с собой. Двойник улыбнулся и с готовностью вступил в диалог. Вскоре Верт нашёл, что он славный малый, с которым очень уютно и спокойно, и через несколько минут приятного разговора, проникнутого взаимной симпатией, он произнёс:

— Что бы о тебе ни говорили все вокруг, ты добрый, классный и точно будешь отличным отцом.

Копия Верта зарделась в добродушной улыбке и наклонила голову в знак признательности. Испытание для парня было завершено.

Изомель удивилась тому, как критически она смотрит на того, кто рядом. В противоположность Верту ей было не по себе рядом со своим хмурым и подозрительным двойником, с которым у неё никак не клеился разговор. Фраза за фразой была завалена ответной фразой с холодным отвержением, в котором читалась вечная критика. В конце концов, Мелла в сердцах воскликнула:

— Какая же ты бука! Надо быть попроще, что ли. Я теперь понимаю, почему «будь проще, и люди к тебе потянутся». К тебе невозможно потянуться, можно только убежать в ужасе! Пора это менять.

Копия девушки покраснела и устремила взгляд на свои ноги. Стало ясно, что острый и неприятный разговор до этого был просто защитой.

Задание для Меллы было засчитано как пройденное.

Ланда молча смотрела на себя и так и не решилась с собой заговорить. Зато она решилась на то, чтобы потрогать вторую себя. В этот самый момент невидимый Саша как раз наблюдал за ней и не смог сдержать смеха.

— Вот чудила! Но, блин, красивая чудила, надо признать, — вырвалось у него вместе со смехом. Определённо, было здорово, что Ланда не услышала этого.

Тем временем она всё-таки заговорила, но не с собой, а риторически, в пустоту:

— Если я и дальше буду так молчать, со мной никто дела иметь не будет. Мне нужно быть более инициативной.

Двойник залился краской, но улыбнулся как бы в подтверждение. Ланда закончила своё испытание.

Тео умудрился поспорить с самим собой о науке. Фраза за фразой, вопрос за вопросом он всё больше понимал, что противоречит сам себе, только на этот раз двойнику.

— Похоже, мы с тобой хватаем одни вершки, а не корешки, не находишь?

Копия Теодора согласно закивала, болтая золотыми кудрями.

— Так что вот какой вывод я сделаю — нужно почаще копать в суть дела, а то так недолго и опростоволоситься в любом разговоре о науке с кем-нибудь.

Тео смущенно улыбался сам себе, а «сам себе» отражал такую же улыбку. Вывод сделан!

Рамус, почти как и Изомель, показался сам себе очень угрюмым и мрачным. Однако, не встретил критики и холода, только сдержанность и закрытость. Вскоре Рам понял, что он носит броню защиты от социума. «Надо же, да я настоящий социофоб,» — подумал он. А вслух сказал:

— Так, я понял. Нужно учиться быть открытее, как бы ни было много страха быть отвергнутым. Злые люди всегда будут попадаться, и это больно. Но я не смогу разглядеть такого же классного и доброго парня, как я, если и впредь останусь таким ежом. Да и люди больше будут помогать и покровительствовать. А вот такому человеку я бы помогать не стал.

Двойник Рамуса сначала возмущённо поднял бровь и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом изменился в лице и согласно закивал, опустив взгляд.

Черч долго презрительно смотрел на себя молча. «Я ужасно уродлив,» — вот и всё, что он мог подумать о себе. Когда же он заставил себя сказать пару слов приветствия и услышал голос двойника в ответ, он аж передёрнулся от омерзения. Двойник это заметил и насупился.

— Разве я это заслужил? — спросил он.

Черчиль опешил. Такого вопроса он никак не ожидал! Он и не думал, что можно было взглянуть на это под таким углом. Он отродясь не воспринимал себя как кого-то отдельного и целостного, как любого другого человека. Глядя на то, с какой предельной ненавистью смотрит на него двойник, он был словно молнией прошиблен. Ведь если ненавидишь себя, это практически то же самое, как если бы кто-то другой, очень близкий, тебя ненавидел. Он видел свои глаза, которые будто принадлежали другому телу; они смотрели на него, настоящего, отдельного, так, будто дай этому второму телу пистолет — и одного из Черчилей не стало бы на свете. А может, и второго следом.

Когда Черчи это понял, ему совсем расхотелось так ненавидеть это существо напротив него. Никто на свете всё-таки не достоин такой злобы, такой желчи. Такой нелюбви. Наконец, Черч решился выполнить своё второе задание и подошёл к своей копии, раскинув руки для объятий. Он готов был молиться, чтобы двойник не подошёл, но уговорил себя, что это будет первым шагом навстречу себе. Навстречу тому, чтобы признать, что он достоин любви. Да и задание выполнить надо.

Двойник шагал навстречу неуверенно и робко.

— Я понял, что ты достоин хорошего отношения к себе. Подойди ко мне, — подбодрил двойника длинноволосый юноша.

Наконец, они обнялись. Черча пронзило острым зарядом омерзения, отторжения и страха. Первые пару секунд он с трудом боролся с этим, чтобы не оттолкнуть себя. Да и оттолкнул бы, если бы не внезапный образ перед глазами. Образ маленького напуганного несчастного себя. Ведь это он и был, только никогда не признавался себе в том, что ребёнок внутри него был завален обломками нелюбви его родителей к нему.

Долговязому юноше стало жаль этого ребёнка; он захотел защитить его от злого и колючего мира, обвиняющих колких родителей, нападок сверстников. От себя самого, бесконечно ругающего себя за промахи и игнорирующего достижения. Он захотел согреть малыша любовью и заботой. Захотел, чтобы ему больше не было так больно жить.

— Я ненавидел тебя, но понял, что должен любить и беречь. Я встану на этот путь, обещаю, — прошептал Черчиль двойнику и отпустил его. Оба смущенно улыбались друг другу сквозь слёзы.

Задание было выполнено сторицей.

Ребята снова оказались на опушке синего леса. Перед ними по воле Создателя «проявился» Саша, который до этого был невидимым. Конечно, стол к тому времени он уже убрал.

— Я до самого конца болел за вас, ребят. Вы выполнили задание, это шикарно. Не знаю почему, но мне кажется, в компании себя я бы смог жить целую вечность.

— Так-таки и целую? Наскучило бы, — рассмеялся Рамус.

— Да-да! Это классно, что мы такие разные, иначе свихнуться можно, если рядом всегда кто-то одинаковый и предсказуемый, — поддержала Мелла.

— Я вот вообще ужасно скучный. Да я бы сдох со скуки. Вы, наверное, счастливчик, — медленно и манерно закончил Черч.

Ведущий улыбнулся.

— Пожалуй, что и счастливчик. Но дружить с собой, точно говорю — это кайф! Напоследок скажу вам одну вещицу: разговор с самим собой довольно полезен, но как разговаривать в будущем, если вам не будут больше посылать двойника? Вы можете просто записывать себя на диктофон, будто с собой будущим, а потом слушайте так, будто это говорит кто-то другой, не вы. Это поможет понимать, куда двигаться дальше в развитии себя, — Саша назидательно поднял палец, и ребята благодарно кивнули. — А на этом я вами прощаюсь. Буду даже скучать по вам, балбесам!

Юноши засмеялись и помахали Саше рукой, он ответил, развернулся и ушёл в туман — чтоб эффектнее было.

Растворившись в тумане, некоторое время Саша наблюдал чёрную пустоту и вскоре нашёл себя на холме. Над ним нависала полная зелёная не то Луна, не то планета на полнеба, а перед ним стоял Создатель.

— Спасибо за помощь в игре, юнец. Ты показал себя хорошим ведущим, уверен, что не останешься?

— Нет, спасибо. Я должен спасти несколько невинных душ от самих себя. Ну и, раз уж я тебе помог, подскажи, как найти нашего Создателя?

— Этого я знать не могу. Однако при недавней встрече брат оставил мне письмо, которое просил передать тебе. Прочти его. Может быть, я смогу помочь.

Великан достал из-за пазухи сложенный лист пергамента и протянул Александру. Тот нетерпеливо раскрыл его и прочитал:

«Господин игрок! Я давным-давно потерял Вас и ваших друзей на одном из испытаний, после чего всё вышло из-под контроля. Теперь мой мир стоит на пороге гибели из-за поспешных выводов других игроков, знакомых Вам. Пожалуйста, остановите их от необратимой ошибки и не позволяйте им уничтожить Книгу Мира! Это не только уничтожит сам мир, но и утянет вместе с собой в Небытие вас самих. Всё, о чём я Вас прошу — соберите всю вашу команду и найдите меня на Семи Холмах Света. Мы можем договориться о лучших условиях для вас в моем мире, а также о том, чтобы найти наилучший выход. В противном случае всё может закончиться очень печально.

Жду вас в условленном месте.»

Чернобородый человек в плаще погладил бороду и задумчиво произнёс:

— Я знаю, где алтарь Книги Мира моего брата. Позволь, я перенесу тебя туда.

— Да! Спасибо большое! Счастливо оставаться, Создатель.

— Береги себя, своих друзей, и удачи вам! — попрощался великан с Сашей и укутал его туманом телепортации.

Через секунду Саше в глаза ударил яркий свет. Это были вспышки от извергающихся вулканов. Парень сидел на каменной лестнице, опершись на огромный мраморный алтарь. На мраморном постаменте лежала книга, поражающая своими размерами. Александр огляделся, выждал какое-то время и вскоре услышал знакомые голоса.




Глава VIII
Армия шкафов


— Шкафы, ребят! Это грёбаные шкафы, и они очень быстрые! — заорал Вертер.
Команда юных умов протерла глаза. Месиво движущегося нечто на горизонте приближалось. Становилось ясно, что это действительно шкафы. Вот только они резво бежали на своих ножках и угрожающе размахивали дверцами.
— Что нам с нами делать теперь? — поинтересовался Рамус у остальных. — Идеи есть?
— Отпихивать их чем-то огромным? Дубинкой? Расстрел не поможет, ножи, мечи тоже, — рассуждал Теодор.
— Завалить их камнями! — поднял палец вверх Черч.
— Мы не сможем локализовать выдумку, так что камнепад завалит и нас, — покачала головой Изомель.

Всего какие-то полчаса назад ребята беспечно отдыхали на лужайке, которую покинул ведущий из другого мира. Создатель оставил юношей в покое, так как ещё не нашёл кого-то следующего, поэтому написал ярким жёлтым туманом прямо посередине опушки: «Отдыхайте. Наслаждайтесь силой воображения»
— А вот и перерыв, наконец-то! — обрадовался Рамус, и остальные тоже радостно загалдели.
Ребята были голодные и разбитые постоянными переживаниями, поэтому они вообразили стол с угощениями и активные игры, чтобы развеяться. Бадминтон, настольный теннис, даже качели. Так пролетела пара часов незаметного времени, как вдруг всеобщее внимание привлёк новый ведущий.

Создатель нашёл его на пустырях своего мира. Оказалось, что несчастный бродил по миру, потерянный, целых десять лет. Бородатый длинноволосый  мужчина с потухшим взором спросил у Создателя, почему тот такое допустил. Чернобородый гигант ответил, что игроков, потерявшихся вне заданий, он порой может потерять из виду и не в силах помочь, пока игрок сам его не попытается найти. Мужчина всё ещё выглядел обиженным, но понимание промелькнуло в его глазах. А когда Создатель и вовсе предложил выход из его мира обратно в реальность за услугу ведущего, мужчина без раздумий согласился. «За пару ходов, которые проведёт этот человек, я смогу найти ещё путников. Вечно они теряются вне игр,» — подумал Создатель.

— Подходите, молодые люди, — подозвал обросший мужчина к себе, — нужно продолжать игру.
Исчезли стол, игры, качели, и опушка вновь опустела. Парни вспомнили, что вся команда уже сделала ходы по кругу, и настала очередь первого — Теодора. Тот занёс было руку над кубиками, но вмиг застыл и спросил:
— А какой смысл кидать кубики, если все равно сейчас будет «восемь»?
Мужчина почесал голову:
— Похоже, это некий ритуал, который нужно сделать, чтобы ход перешёл дальше. Сам я не задумывался об этом, — ответил он сомневающимся тоном.
Этот ответ ребят устроил. Мужчина и сам, похоже, не знал, как это всё устроено, так что было бессмысленно продолжать вопросы.

Тео сделал ход, с улыбкой понаблюдал число «восемь», висящее в тумане неподалёку и прочитал образовавшееся из него слово: «Материя».
— Объясню, — начал ведущий, — Это задание будет заключаться в том, чтобы победить три волны нападения материальных единиц на вас. Всё, что вам остаётся — придумать, как вам их одолеть. Сделавший ход должен быть инициатором хотя бы одной действенной идеи для победы над материей. Однако, учтите: один и тот же способ защиты выдуманными средствами вы использовать не сможете! Так что проявляйте сообразительность, и удачи вам.
На этих словах ведущий удалился в туман, встал в нём и исчез.

Сначала на ребят начинал нападать лес. Деревья ошалело вырвались с корнем и проворно двинулись на ребят со всех сторон. Рамус заметил проблеск между деревьями, который вывел бы ребят на чистое поле и стал более выгодной боевой позицией. Подросткам удалось выбежать через него, но деревья больно поцарапали их ветвями. В поле юноши и девушки вовсе были атакованы залпом ветвей, летящих в них, как стрелы. Не желая быть пронзёнными дурацкими ветками, ребята договорились вообразить щиты. Об орудии атаки они ещё не догадывались, долгое время просто отбивались от веток щитами и уходили от деревьев-бегунов. Вдруг Рамус выкрикнул:
— Давайте их заморозим!
Ребята послушно кивнули и всей коллективной силой воображения покрыли армию деревьев толстой коркой льда. Обледеневшие ветки, летящие напоследок в ребят, больно царапнули Изомель, но в остальном ребята не пострадали. «Что-то вечно мне не везёт в бою, — с досадой подумала Мелла, — я, наверное, недостаточно проворна.»

Когда первая волна была укрощена льдом, на ребят напала армия шкафов. Шкафы были огромные, быстрые, а пока ребята придумывали, что с ними делать, они приблизились и попытались навалиться на хрупких подростков —ребята едва успели от них отпрыгивать, чтобы не оказаться погребёнными, шутка ли сказать, шкафами.
— Огонь! — воскликнул Тео.
— Чего? — переспросили друзья.
— Как чего? Шкафы же деревянные, сожжём их, вот и всё. Вы только помогите, тоже огонь вообразите.
Ребята поняли мысль и сосредоточенно взглянули на полчище здоровенных предметов мебели. Огонь, огонь, огонь... Слабенькие язычки вспыхивали то там, то тут, но целиком ни один шкаф не мог загореться. «Они слишком толстые, толстое дерево так просто не возьмёшь!» — догадался Тео.
— План меняется! — крикнул он друзьям. — Давайте каждый вообразим по факелу и канистре бензина! Бензин всё берет!
— Ты гений, Тео, — громко ответил Вертер. Шкафы громко трещали, двигаясь, и создавали ужасно громкий шум, сквозь который приходилось кричать.
С новыми орудиями команда постепенно справилась с деревянными исчадиями мебельного ада. Близилась третья волна.

— Землетрясение? — воскликнула Ланда испуганно.
Земля и вправду тряслась, но похоже это было больше на мощный топот или проезд тяжеловесных грузовиков. Поражённые, через несколько мгновений ребята увидели на горизонте множество статуй. Исполинских, мощных, грозных каменных статуй. Те были настроены решительно и очень быстро приближались. Среди них были и Будда, и российские Пётр и Родина-мать, и даже Статуя Свободы!
— Какого... — начал Рамус, но Ланда одернула его.
— Рам! Нужны щиты покрепче, пока мы будем думать, что делать с ними! — крикнула она.
Ребята послушали Ланду и «наколдовали» мыслями крепкие бронированные щиты. Камень — это вам не шутки! Он каждый второй металл превратит в скомканную бумажку.

Подростки долго не могли придумать, что делать с агрессивными памятниками культуры. Пётр Первый топтался вокруг на каменном коне, так и норовя раздавить молодых недотёп. Рабочий угрожающе размахивал молотом, колхозница пыталась выкосить юношей серпом. Даже Будда, мудрейший из мудрейших, будто взбесился и кидался в ребят каменными обломками. Бронированные щиты начинали постепенно прогибаться, ловкость и силы ребят были на исходе, как, наконец, начали появляться первые идеи.
— Чего боится камень? — подтолкнул к этому крик Меллы.
— Да ничего не боится! — в панике пробасил Вертер.
— Неправильно! Кислоты, воды, эрозии... Но это всё медленно! — ответил Рамус.
— Кислотный дождь! — кинул Черч.
— Снова вы за что-то обширное! — с возмущением проорала Изомель. — Мы не сможем локализовать дождь и скорее растворим сами себя, чем наших противников!
Рамус отбивался от очередной атаки каменного Будды, который снова кидался огромными глыбами. Ланда в ужасе бежала от статуи Гуаньинь, которая размахивала своими сорока руками, как гигантское насекомое и пыталась ухватить её за шиворот. Родина-мать зовущая размахивала исполинским мечом перед Вертером. «Ну все, нам конец,» — боялись ребята. Вдруг Мелла снова выкрикнула, и на этот раз с радостью:
— Давайте представим демолятор! Я видела такой на стройке как-то!
— И я видел в детстве! — подхватил Теодор.
— Давайте! — с готовностью подбежал отбившийся от исполинского Будды Рамус.
Всё также сообща ребята сконцентрировались на том, как выглядит экскаватор с огромным ковшом-разрушителем, и усилия их оказались вознаграждены. Ребята залезли в кабину и приступили к обороне. Вскоре была снесена с ног и разбита последняя статуя.
— Даже жалко было рушить, культурное наследие же! — воскликнула Ланда, глядя на Рамуса за рулём и других ребят на остальных сидениях.
— Мне больше интересно, как ты справился с этой игрушкой! — сказал Верт.
— Ребят, вы как сейчас родились. Машины — это моя стихия, забыли? — смеялся герой.

Когда ребята вылезли из кабины демолятора, перед ними появился туман, а затем и ведущий.
— Да вы молодцы! — похвалил он команду, оглядываясь на обломки статуй. — Отдышитесь пока и готовьтесь совершить следующий ход.
Мужчина подошёл к ним с коробкой игры в руках.
— Хорошо, что ты, Черч, не напустил на нас кислотный дождь! — смеялась Изомель, потирая царапины от ледяных веток.
Черчиль ухмыльнулся и показал ей язык.




Глава IX
Ода для хамелеона


— Язык животных понять? Заговорить на нём? Да на такое потратить десятилетия изучения надо!
Теодор бушевал не на шутку. Только что ведущий дал Рамусу сделать свой ход. Туманная «девятка» перед ним превратилась в слово «коммуникабельность», и ведущий рассказал суть задания, впоследствии возмутивший Тео. Ребятам предлагалось поговорить с теми, кого откроет им туман игры. Когда из тумана аккуратным рядом чинно вышли слон, панда, лось, кенгуру и хамелеон, подростки почувствовали, как внутри них что-то рухнуло.
— Мы, как твари разумные, можем и должны проявить инициативу в общении, — сказал напоследок ведущий, прежде чем уйти в тот же туман.
— Стойте! — завопил Тео. — Нам нужны хотя бы подсказки!
— Всем вам необязательно выполнять задание. Хотя бы тот, кто сделал ход, должен поговорить со всеми существами, и это его условие для победы. Это для вас такой бонус, потому что задание и вправду сложное, — мягким обнадеживающим тоном ответил мужчина и исчез.
— Ну зашибись, обрадовал! — рассердился Тео в пустоту, секунду назад бывшую туманом.
— Спокойно, друг. Нам нужно быть собранными, иначе останемся тут, в этом мире, на веки вечные, а я домой хочу, — урезонил его Рамус и взглянул на поле.

Пространство чудесно преобразилось, освободилось от руин скульптур и стало больше похоже на обычный лес на планете Земля — зелёный, живописный, освещённый тёплым полуденным солнцем, он ласкал глаз и создавал уютное чувство привычной обстановки. Ребята и звери оказались посреди маленькой лесной поляны. «Для животных постарались, чтобы те не испугались,» — решил Рам и понаблюдал за ними.

Хамелеон убежал на  ближайшее дерево. Слон затрубил в хобот и затряс головой, поражённый сложившейся обстановкой не меньше ребят. Лось убежал в кусты, но ради маскировки — дальше ускакать он не стремился. Панда медленно и лениво поковыляла на окраину лужайки и уселась там на траву. Кенгуру мощными прыжками в мгновение ока оказался на другом конце лесной поляны.
— Что ж, — обратился к друзьям Рамус, — раз все звери разбежались, начнём со слона. Он ближе всех.
— Нет, — оспорила решение парня Ланда. — Давайте разделимся. Так мы и зверей не напугаем. Я пойду посмотрю на хамелеона, двое пойдут к слону, ещё двое к кенгуру. А то кенгуру бывают агрессивными в незнакомой обстановке, может понадобиться помощник, — ребята задумчиво кивали распоряжениям Ланды, ведь они звучали разумно. — Мелла, ты пойдёшь к лосю. Панда никуда не денется, она ленивая и явно не настроена уходить, а вот лось может убежать.
— Ланда, ты у Рамуса научилась так эффективно распределять командные силы? — шутливо заметил Тео и восхищённо блеснул на неё взглядом зелёных глаз.
Ланда сдержанно улыбнулась и направилась к хамелеону. Остальные ребята пошли к животным, которых им «назначила» белокурая подруга.

Рам и Тео сосредоточенно смотрели на слона и пытались поговорить с ним обычной речью. Других идей не было пока ни у того, ни у другого. Слон лишь раздражённо трубил и даже пригрозил передней ногой. Чтобы не попасться растерянному зверю под тяжелую ногу, мальчики стали ходить вокруг него и вслух обсуждать, что же с ним делать.

Черч и Вертер старались плавно двигаться рядом с кенгуру, чтобы не рассердить животное.
— Мы не знаем, что с тобой делать, — незатейливо пробасил Вертер, обращаясь к кенгуру.
Тот только фыркнул и отпрыгнул на пару шагов от парней. Было похоже, что он тоже не знал, что делать с людьми, только вот зверь ещё и явно не хотел контакта. Мальчишки переглянулись: что же предпринять?

Мелла и лось боялись друг друга, причём непонятно, кто больше. Лось так и подумывал убежать, это было заметно по его переминающимся ногам, подобным сжатой пружине. Мелла это видела и уговаривала лося остаться ласковым голосом. «Я тебе не наврежу,» — нежно приговаривала она. Лось почему-то слушался. Мелла думала, этому причиной её ласковый тон. Что-то лось понимает. Но как достигнуть большего? На добрых репликах далеко не уедешь.

Ланда смотрела на хамелеона, слившегося по цвету с веткой, тот её не замечал и лишь мерно вращал глазами в поисках добычи. Девушка оглянулась. Панда уснула. «Хорошо, даже ещё лучше, — подумалось ей, — точно не убежит.» Затем она начала тихо-тихо говорить с хамелеоном. Тот никак не менял своего поведения. «Меня в его мире не существует,» — с досадой думала Ланда. Хамелеон будто в подтверждение высунул на миг язык и поймал мошку. «Ему только бы поесть и выжить. Как общаться с существом с такими узкими задачами? Кем я могу стать для него, чтобы начать представлять интерес?» — Ланда начинала чувствовать отчаяние. Она уже было явственно представляла, как идёт к остальной компании говорить, что это всё какая-то шутка, и у них ничего не выйдет. Можно лишь остаться и бродить по миру игры годы напролёт.

Однако её осенило. «Чтобы общаться хамелеоном, надо попытаться стать хамелеоном,» — проскользнула идея в светловолосой голове. Ланда улыбнулась и представила краски и большую кисть. Те послушно возникли у её ног. Девушка начала красить себя — лицо, грудь, руки, ноги. Голову она покрасила в небесно-голубой цвет, тело — в зелёные тона. Вскоре она будто услышала шёпот, который не могла различить, но понимала, что источник перед ней. Она поймала баланс восприятия — что-то, похожее на первое катание на велосипеде, — расфокусировала осознанное речевое восприятие и перестала искать в потоке шёпота смысл. Вскоре она словно за хвост уловила понимание. Хамелеон думал о ней, затем о мухах, затем снова о ней, и недоумевал, почему она шевелит лапами, чтобы поменять цвет. «По крайней мере, это существо так же подкрашивается под мир, как я сам,» — услышала Ланда и засияла. Она поняла эту ящерицу перед собой!

Ланда обратилась к хамелеону цвета ветки и листьев и получила ответное приветствие. Они разговорились о том, как много мест и цветов ящер испытал на своей шкуре, как удивился, оказавшись в этом месте. Ланда спела ему песню на его языке, и хамелеон удивился. В его мире он подобного не встречал и признал, что песня — это прекрасное изобретение рода людского. Впрочем, не встречал он и представителей двуногих, которые говорили бы на его языке. Ланда поблагодарила за любопытный разговор и попрощалась с хамелеоном. Тот был на редкость вежлив и даже пожелал хорошего дня. Девушка представила, как краска исчезла с неё, а когда убедилась, что исчезли как банки с кистью, так и краска на её теле, осторожно подошла к Мелле и лосю.
— Ну что, как дела? — тихо спросила она подругу.
— Никак, — раздосадовано прошипела сквозь шубы Изомель, — мы просто любуемся друг другом.
Ланда рассказала ей про свой опыт с хамелеоном, и Мелла поразилась ему.
— Звучит, как магия какая-то.
— А то, что бывало до этого, не магия, по-твоему? — улыбнулась Ланда.
— Нет, ну там хотя бы был понятный принцип — сила мысли, воображения. А тут... Не могли же мы вообразить, что стали уметь читать мысли животных и, тем более, разговаривать с ними так, чтобы они понимали!
— Может быть, это особенность животных в этом мире, — предположила сообразительная блондинка, — тогда нам просто проще делать это. Но ты права, это похоже на магию.
— Да, — согласилась её темноволосая подруга, — тогда просто проверим это, когда вернёмся домой, в реальность.
— Договорились!
— Ладно, что ты говорила? Нужно почувствовать себя лосём?

До такой же мысли сам дошёл и Вертер. Он вдруг смешно присел в позе кенгуру и выразительно посмотрел на того, затем стал повторять его движения. Кенгуру вдруг ошарашил его явственным ответом:
— И что, ты вправду рассчитываешь, что я приму тебя за своего? Но мне лестно, что ты хочешь быть нами.
Верт почесал голову и обрадовался найденному общему языку.
— Не хочу, но мне чуть-чуть понравилось думать, что я кенгуру. Можно прыгать очень высоко!
Верт и кенгуру засмеялись, но Черч ничего не заметил. Он вообще был полон кипящего раздражения и скорее хотел уйти. «Уж лучше по этому миру бродить и потеряться, чем искать контакта с этими дурацкими животными. Не люблю природу и всяких там животных,» — ворчал про себя Черчиль.

Слон нервничал и шумел, а Тео с Рамусом всё ещё ходили вокруг него в раздумьях, перекликались и делились досадным отсутствием догадок. Слон даже успел пару раз встать на дыбы и в конце концов всё-таки остыть, а ребята тем временем молчали. Они заметили, что животное успокоилось, и неподвижно встали перед ним.
— Может, хотя бы подружиться с ним как-нибудь? — тихо предположил Рамус. — Уж если даже так и не научимся говорить с ним, то хотя бы положим начало изучению.
— Да, звучит многообещающе. И что же ты будешь делать? — тряхнул золотыми кудрями его друг.
Вместо ответа Рам осторожно положил руку на хобот слона. Внезапно его пронзили образы из жизни в Африке — вот он идёт к водоему попить воды и облиться. Вот он прячется от изнуряющей жары. Теперь играет со слонёнком, моет его. А вот вокруг бродят хищники, он волнуется и готовится атаковать мощными ногами, которые чувствует как совершенное орудие против недруга. Рамус оторопело отдернул руку и воскликнул:
— Как же это чудно, быть слоном!
— А то! — ответил слон, и парень аж вскрикнул и присел на землю.
Теодор удивленно посмотрел на друга и рассмеялся. Рам понял — тот не уловил ни слова из прозвучавшего диалога.
— Да не смейся ты! Лучше попробуй сделать, как я! — обиженно сказал он, поднимаясь и отряхивая штаны от травы.
Тео послушался и тоже коснулся хобота грандиозного животного. Однако он ничего не почувствовал и со скепсисом взглянул на Рама.
— А ты попробуй думать, как слон. Ты живёшь в Африке, ходишь на водопой, ешь листочки и атакуешь врагов огромными ногами. Почувствовал?
Тео снова рассмеялся.
— А ты не смейся, — поучительно выговорил Рам. — Это ключ.

Мелла уже вовсю разговаривала с лосём и была так увлечена беседой, что не заметила, как Ланда пошла к панде. По пути к пробудившемуся медведю девушка пробовала представить себя жителем бамбуковых зарослей, неповоротливым и спокойным. Образ был недостаточно четким. Тогда девушка, как и Рамус, интуитивно решила, что нужно коснуться животного. Тут-то панда и ответила:
— Эй, я что тебе, партнёр? Хоть бы спросила!
Ланда смутилась. Она уж никак не собиралась заигрывать с этим медведем!
— Прости! До того момента, как я коснулась тебя, я бы не смогла задать ни вопроса.
Панда медленно встала и стала переминаться с лапы на лапу, с любопытством уставившись на собеседницу.
— Подожди, а как ты вообще меня понимаешь? Да ещё и говоришь.
— Не знаю, дружище, — ласково проворковала Ланда, — похоже, мне просто нужно было как следует понять, каково это быть тобой. Как я могу тебя называть?
— Мама называла меня Эд, — дружелюбно проворчал медведь.
— Приятно познакомиться, Эд. Я Ланда. Можно тебя обнять?
— Ну раз спросила, то можно, — смягчился Эд и принял объятия Ланды.

Рамус подошёл к обнимающимся и заметил, что они выглядят мило.
— Ты уже научился говорить со слоном? — поинтересовалась девушка.
— Да, теперь пойду оброню слово-другое с остальными зверями, это же моё задание, — ответил Рам и улыбнулся панде.
— Это Эд, — представила Ланда медведя.
— Здравствуй, Эд.
Панда ответила, и трое ещё немного поговорили. После Ланда и Рамус обошли всех животных, включая хамелеона, который остался сидеть на дереве. Юноша с лёгкостью поприветствовал каждого из них и облегченно вздохнул по окончании знакомств. Новоприобретённый навык общения быстро отобрал у него все силы; он хотел теперь только отдыха. Ланда поняла это и молча обняла. Это была маленькая помощь, но Рамусу всё же стало немного лучше.

Был ли это конец игры? Компания уникальных подростков ещё не знала этого и ждала появления ведущего, кто за отдыхом, а кто за общением с братьями нашими меньшими. Раньше никто из них и не догадывался, какими интересными собеседниками могут оказаться их соседи по планете.




Глава X
Конец?


Жёлтый туман игры превратился из цифр «1» и «0» в слово «Смирение». Сначала новое задание под номером «десять» повергло в ступор команду из шестерых подростков своей незатейливостью. Затем возмутило и без того натерпевшихся игроков. Ланда едва удержала Рамуса от того, чтобы сбросить игральные кубики с игровой доски в порыве гнева. Им снова придётся ждать у моря погоды! Похоже было на какую-то издёвку.

— Главное условие для победы — полностью смириться со своей жизнью здесь и со всей полнотой почувствовать, что вы готовы были бы остаться здесь навсегда.
— Да что за бред?! — не успокаивался Рамус. — Мы всё сделали, всё выполнили, почему нас не пускают домой?
— Поймите, господин игрок, это ведь тоже задание! — назидательно продолжал бородатый мужчина, ведущий игры. — Более того, оно одно из самых сложных. Не всякому в этой жизни дано научиться подлинному смирению. А вам придётся. Так что удачи и внутренних сил вам, ребята.
Не успел Рамус снова что-нибудь возразить, как ведущий уже исчез в тумане.

«Во те на! Отличное задание, — с едкой иронией подумал Рамус, — побывать единственными живыми душами в этом мире, кроме ведущего и того, кто создал игру, в угоду хозяину положения. Ему что, наскучило тут быть одному, а мы его придворные шуты? Почему бы просто не отпустить нас, раз игра подошла к концу?...» Множество вопросов без ответов родилось в голове Рамуса, пока он сокрушённо сидел на траве в объятиях Ланды. Девушка выглядела не менее озабоченной сложившимся положением.

Вертер, напротив, был нисколько не огорчён.
— Легкотня! — басил рыжий оптимист. — Просто обжиться здесь как следует и однажды поймать дзен по отношению к тому, как всё сложилось. Да раз плюнуть! Изомель, давай вообразим дом и поселимся в нём. Ты какой хочешь?
Вертер обратился к своей черноволосой возлюбленной, и та заразилась его воодушевлением.
— Я бы кирпичный хотела, бежевый.
— Давай прикинем поподробнее, чтобы он не кривой-косой вышел, — Верт приобнял Меллу и удалился от компании для разговора с ней.
— А меня всё и так устраивало, как в реальности было. Я только по семье соскучился... — протянул Тео, и через пару секунд рядом с ним возник невзрачный короб с входной дверью.
Все удивлённо уставились на чудо архитектуры.
— Что? Так выглядела бы моя квартира, будь она отдельно от жилого комплекса. Нелепо, но внутри всё точно также, как дома, — объяснил златокудрый юноша.

Вскоре также силой воображения Верт и Мелла воздвигли себе одноэтажный кирпичный дом и ушли в него, помахав остальным рукой. Долговязый Черч угрюмо ушёл бродить по лесу — он всё ещё не мог смириться с заданием остаться и пытаться смириться с тем, что этот мир может стать их постоянным домом. Даже Рам уже успокоился. Он погладил кота Чернику, которого отправлял погулять по лесу на время предыдущего хода, улыбнулся Ланде и объявил:
— Будь что будет. Давай тоже отстроим себе дом.
Ланда ответила благодарным взглядом голубых глаз и кивнула.
— Я всегда деревянный дом хотел, где-нибудь за городом, и чтоб речка рядом. Я бы рыбу Чернике ловил.
— Я просто за городом хотела жить. А вот где — неважно, — ласково ответила девушка.
— Тогда позволь, я сам придумаю нам дом, — вкрадчиво попросил темноволосый юноша и закрыл глаза, чтобы получше представить дом.

Через пару минут пара оглядела «новостройку» у маленькой тихой реки и подошла к двери из тёмного дерева. Рам почувствовал, что что-то идёт не так, а когда открыл дверь, понял, что именно. Выглядело это жутко, но вполне объяснимо.

Внутри была чёрная непроглядная пустота!
— Ра-а-а-амус! — насмешливо протянула светловолосая спутница. — Ты что же это, внутри ничего не представил?
— Да я как-то... Забыл! — смехом же ответил Рамус. Черника подошёл, увидел пустоту, зашипел и убежал.
— Ну вот, кота напугал, — с наигранной обидой бросила Ланда и побежала за котом.
«Во дела. Ну ладно, за дело. Коридор будет вот таким...»

Действия Рамуса стали напоминать магический мир, только вместо волшебной палочки он в порыве мыслей и образов размахивал руками. Тут и там появлялись обои, двери, стены, столы и стулья. Закончив мысленную планировку, Рам открыл глаза и ахнул: такая красота перед ним открылась. «Может, я и жил бы здесь целую жизнь. Безлимитная еда по щелчку пальцев, какая хочешь техника, дом мечты, любимые девушка и кот рядом. Что ещё нужно для счастья? Но что-то всё-таки не то. Неосязаемое... Не настоящее.»
— Кстати, о технике, — продолжил думать Рамус уже вслух, — как давно я не летал на облалёте! Будто целая вечность прошла.

Как по заказу, рядом с домом припарковался новый блестящий облалёт самой последней разработки. «Давно хотел такой,» — довольно подумал он, запрыгнул в машину и взлетел к верхушкам деревьев. Ланда и Черника задрали головы, чтобы взглянуть на это зрелище, а кот недовольно мяукнул. Как так, хозяин летает на машине — и без него!

Прошла неделя. Друзья ходили друг к другу в гости и хвастались, какие ещё вещи научились воображать. Ребята привыкли к беспечному образу жизни и даже сетовали, что им не хватает учёбы, работы, даже толкучки в общественном воздушном транспорте — в общем, всех тех вещей, от которых они так часто уставали в обычном мире. Теперь же совсем без них тоже было тоскливо.
— Я думаю, что ещё долго не смогу смириться с тем, что больше не попаду в реальность, — обеспокоено делился с друзьями Тео. — Не дам нам выполнить задание. Что же с собой делать?
— Не знаю, чем тебе помочь, я сам тем же страдаю, — растерянно бурчал Черчиль и нервно теребил свои длинные локоны костлявыми пальцами рук.
— Ну, мы с Меллой с самого начала начали использовать всю выгоду сложившегося положения, да, Мелла? — воодушевленно отвечал Верт и встретил кивок девушки. — Я, напротив, буду жалеть, если нас вернут в реальность. Это же просто мир мечты!
— Везёт тебе, Верт, — вздыхал Рамус, — мне всё-таки не хватает духа преодоления, поэтому я не могу сказать, когда я, наконец, смогу примирить себя с мыслью о том, что мне придётся отказаться от сладких тягот реальности навсегда. Я пока тоже не знаю, как выполнить задание.
— Я думаю, все мы придём к этому, нужно время. Проблема только в том, что у всех оно будет разное, а остальным ждать придётся, если кто-то раньше созреет, — полушутя заявляла Ланда.
— Твоя правда, Ланда. Твоя правда, — грустно закончил Теодор.

Ребята повисли в мятежной неизвестности мира, где вообразить можно было всё, что угодно — только не путь домой.




Глава XI
Пасть края света


Момент, когда шестеро юных игроков почувствовали себя в мире игры как дома, настал. Каждый поймал ощущение, что мог бы жить в чужом измерении и воплощать своим воображением что угодно хоть до конца дней, пусть и полностью отдельно от социума. Одно из чаепитий закончилось хмурым разговором ребят о том, что все они прошли задание, но ничего не происходит. Как долго ждать теперь ведущего или, быть может, даже Создателя игры, не знал ни один из них. Оставалось только продолжать жить, как устроилось: вести хозяйство своих домов, ходить друг в другу в гости и воплощать что-то своим воображением в качестве главного развлечения. Тоска? Тоска, зелёная. Хорошо ещё, на недостаток воображения подростки не жаловались. К тому же они научились смирению, раз уж обязывало задание, и это помогало.

Но одно из пробуждений оказалось крайне странным. Рамус, Ланда, а затем и из друзья по очереди выглянули в окна и встретились встревоженными взглядами. Издалека издавался шум неопределённого происхождения, а землю мелко потряхивало, будто огромный товарный поезд ехал мимо домов. Подростки наспех оделись и вышли на поляну, общую для всех обиталищ. Царила тишина — они вслушивались в далекий шум. Тот едва заметно, но приближался. Лица юношей были красноречивее любых слов. Они переглянулись и бегом отправились на ближайший холм, чтобы было лучше видно горизонты. Нужно было определить, откуда звук, чтобы быть готовыми, а пока направление было непонятно. Казалось, он раздавался отовсюду вокруг.

На холме ребят постиг ступор. Открывающийся вид на миг лишил их способности двигаться, мыслить, вообще что-то соображать. Горизонт сминался в смутном изломе пространства и искажался то зигзагом, то вовсе менял землю местами с небом. В отдельных местах мелькали угрожающие чёрные полоски, будто небо и земля разрывались и образовывали дыры в открытый космос. Происходило это со всех сторон, поэтому отступать было бы некуда. Ребятам было ясно: это конец. Всё внутри них рушилось, у кого-то недолгая жизнь мелькала перед глазами. Умирать молодыми из-за того, что в какой-то дурацкой игре что-то пошло не так, никому не хотелось. Последнее приобретённое умение примиряться с обстоятельствами шептало им, что уходить надо уметь гордо и спокойно — в случае, если ничего не поделаешь с обстоятельствами. А с ними действительно было нечего делать. Это была ловушка.

Шум приближался, разлом на горизонте становился всё ближе и выглядел более угрожающим с каждой минутой. Шум становился похож на глухое скрежетание и даже чавкание — чёрная пасть края света жадно жевала и глотала погибающий чужой мир. Кот Рамуса зашипел и прыгнул на руки хозяину. Рамус погладил животное — Черника весь дрожал. Зверь-то никак не собирался принимать, что вот так всё и закончится. Молодой кот двух лет от роду мог бы пожить ещё лет пятнадцать. Жалобное мяукание всеобщего пушистого любимца ненадолго отвлекло на себя внимание, и это была уловка психики ребят, — совсем ещё детей, — чтобы не сломаться раньше времени и полностью отвлечься на что-то другое вне неотвратимых обстоятельств. Все по очереди гладили усатого друга и отчаянно вглядывались в его глаза, будто в них был ответ на вопрос, что делать. Но в них было отражение того же ужаса и поиска ответа. Ответа, которого никто не знал.

Можно было надеяться только на чудо. Однако эти надежды каждую секунду таяли. Разве что Создатель мог появиться и хоть как-то пояснить положение, помочь выбраться, может быть, даже убежать в реальность всем вместе. Хоть что-нибудь! Юноши и девушки были внутренне готовы принять конец, — лишь бы не было слишком больно, — но неужели совершенно ничто не попытается этому помешать? Это было бы как-то неправильно.

Всеобщие мысли будто кто-то услышал, и из тумана торопливо вынырнул Создатель вместе с ведущим, оба бородаты, только Создатель раза в полтора выше и в плаще. Лучше бы он не объяснял игрокам, что произошло, ведь все и так было понятно. Мир был лакомым кусочком, пожираемым Небытием, а всему виной оказался давно заблудившийся и сошедший с ума участник предыдущих игр. Он добрался до алтаря с Книгой Мира и бросил её во Вселенский разлом неподалёку. Всё по аварийной инструкции по уничтожению мира из конца Книги. Ненависть ослепила глупца, и он уничтожил мир вместе с собой. Был ли выход из гибнущего мира для шестерых невинных честных игроков и Создателя с ведущим? Даже бородач-великан в плаще выглядел озадаченным, нервно поглаживал бороду и словно искал глазами ответа.

Даже всемогущий владыка мира Игры Разума затруднялся, как найти выход. Взглянув на него, ребята поняли, что его может и не быть. Рамус и Ланда мятежно взглянули друг другу в глаза. Без слов они говорили, что счастливы уйти в Небытие вместе. Даже самая страшная неизбежная смерть не так страшна, когда рядом любимый человек.




Глава XII
Жизненные силы


— Создатель?
Шестеро бедолаг уставились на трёхметрового бородача в плаще, как на последнюю надежду.
— Да, господа игроки. Я бы с удовольствием отправил вас в реальность, но мир стремительно отбирает мои силы, и я уже не могу открыть портал.
— Нам конец? — с мрачным лицом задал вопрос Рамус, но догадывался, что он останется риторическим.
Красноречивое молчание разрывало игроков печальным ожиданием. Пространство изламывалось, хрустело и комкалось, как бумажка, уже в каком-то километре от холма с ожидающими своей гибели подростками, ведущим и Создателем Игры Разума.

— Это был я! Да, я! Всему конец, наконец-то!!
Команда и предводители резко обернулись на хриплый голос за их спинами. Там стоял измазанный в пыли и грязи обросший мужчина в рваных обносках повседневной одежды. Его можно было бы принять за зомби или дикаря, если бы не ясный взгляд и едкая недобрая ухмылка.
— Ты ещё кто такой? — возмущённо ответил ему Теодор.
— Это тот самый безумный игрок, который уничтожает мир, нас и себя! — мощным властным голосом отчеканил Создатель и взглянул на оборванца свысока.
Зачинщик трагедии мерзко засмеялся и воплотил в руках диковинные холодные орудия с множеством клинков.
— Я хотел бы поразвлечься напоследок, покуда нас всех не схлопнуло грёбаное Небытие! Это последний шанс хоть немного поднять себе настроение спустя столько лет мучений. Даже Небытие лучше, чем эта воображаемая помойка! — прорычал незнакомец в обносках и ловко нырнул на ребят, размахивая сверкающими лезвиями.
Команда вовремя среагировала и отпрыгнула от атаки кто куда. «Что ж, у нас тут состязание на лучшее оружие, значит!» — пронеслось в голове у Рамуса, и подросток силой воображения мгновенно обзавёлся дубиной с кольями. Он на миг оглянулся, увидел Ланду с двусторонним копьём, Изомель с излюбленным пистолетом, остальных парней с мечами и кивнул друзьям. В атаку!

Ребята, как и в начале игры, были не слишком ловкими. Мечи пролетали мимо цели, пули свистели далеко от оборванца, только двустороннее копьё, раскрученное Ландой подобно нунчакам, пару раз царапнуло обидчика. Тот же успел ранить Рамуса, пока тот запоздало размахивал дубиной, а ещё Изомель, пока та перезаряжала пистолет. Наконец, смельчака откинуло мощными молниями. Это Создатель использовал возможности своего мира на полную катушку. Рамус увидел это великолепие и только охнул от откровения. Вот они с ребятами дурни! Здесь ведь можно придумать что угодно, а они всё также, как прежде, воображали обычные оружия. Ребята, очевидно, подумали то же самое, и подростки всей гурьбой принялись представлять, как кидаются шаровыми молниями в противника. Однако что-то не работало. Обычные молнии из воображения тоже не работали. Создатель прокричал растерянной команде:
— Я долго развивал это умение! Стихия тока слишком непредсказуемая, и её пришлось долго осваивать. Не пытайтесь! Лучше возьмите огнемёт, вы хотя бы знакомы с ним!
Безумный игрок времени зря не терял, воспрял после удара мощного тока и нанёс новые увечья зазевавшимся подросткам — Теодор упал на колени с окровавленным бедром, а Ланда схватилась за бок, стремительно покрывшийся красными подтёками.
— Ланда!! — завопил Рамус и бросился на врага со слепой яростью, размахивая дубиной.
Враг с лёгкостью увернулся и метнул в разгорячённого юношу один из ножей его многолезвийной конструкции. Рамус не сразу понял, почему левая нога подогнулась, когда он в беге оперся на неё. Падая, он разглядел торчащий из неё нож. «Ну здравствуйте, приехали,» — раздосадованно подумал он и в порыве гнева выдернул лезвие из ноги. Адски невыносимая боль заставила его взреветь, но поток эндорфинов заставил Рамуса встать и снова бежать на врага. Того тем временем поймал в капкан ведущий. «Чёрт, капкан! Вот где бы он понадобился!» — обиженно подумал Теодор, подбегавший с другой стороны. Он вспомнил, как безуспешно пытался ловить скользящих в пространстве волков в капканы в первом задании игры. Это было всё равно что ловить воду ситечком. Теперь же его выдумка пригодилась бы, но Тео не сообразил об этом вовремя.

Ведущий приставил к горлу оборванца нож.
— Какого хрена ты устроил, недоумок? Так умереть захотелось? Покончил бы с собой, а не с миром, ты, умник! — проревел он. Как и вся команда, он злился на того, кто фактически убивал их вместе с миром.
— Я так ненавижу этот мир, что готов стать камикадзе, лишь бы его больше не было! Мне неважно уже, умру я или нет, — сквозь устрашающую улыбку процедил безумец.
— Камикадзе хотя бы прикрываются благородными принципами и служением высшей цели, а тебе даже до этого далеко. Ты просто эгоистичная и слабая пародия на человека, — едко парировал ведущий.
— Тот, кто не способен любить мир, в котором живёт, да ещё и вредит ему, подлежит ликвидации! — добавил Теодор. — Ты скатился до уничтожения мира, спилил сук, на котором сидишь! Ты ничтожество, и теперь мы заслуженно уничтожим тебя самого.
— Если не вы, то Небытие, — посмеялся оборванец в ответ подростку, а ведь последний до последнего надеялся пронять злодея хлёсткими словами.
Но за этим сумасшедшим смехом все увидели тупую пустоту и непонимание; здесь уже ничего не поделаешь.

Едва он собирался вонзить в горло бессовестного нож, как услышал грозный крик Создателя:
— Не убивай!
Ведущий опешил — что ещё за шутки? Создатель мира решил пожалеть безумного игрока? С тем же недоумением на Создателя взглянула и команда игроков-подростков. Они стояли вокруг ведущего и врага и ждали справедливой участи последнего.
— Создатель, не щади его! Он заслужил это, он разгромил твой мир! — звонким высоким голосом прокричал Черчиль. Ведущий пригрозил и нажал ножом на кожу улыбающегося безумца.
— Стойте, говорю же вам. Я вспомнил о своей давней способности использовать жизненные силы для воплощения воображаемого вместо ресурса самого мира! И если бы меня прикончило создание портала, то что мешает мне использовать этого бессовестного игрока? — быстро высказался Создатель и нервно пригладил бороду. Как бы гневные ребята не наворотили непоправимых дел!
— Это наш шанс! Вы, правда, можете создать портал с помощью него? — уточнил Рамус.

Вместо ответа Создатель решительной походкой подошёл к оборванцу. Тот пытался сам нанизать себя на нож, чтобы «ни себе, ни людям». Ведущий поспешно убрал лезвие. Гигантский бородач приложил одну руку на лоб врага, а вторую откинул в сторону. По направлению указания руки в пространстве образовался излом, похожий на тот разрушительный вокруг, который уже пожирал подножие холма.
— Игроки, все в портал! — зычным голосом проорал спаситель.
— А вы? — крикнул Рамус сквозь шум разрушающегося пространства.
— Если повезёт, я присоединюсь к вам!
Команда подростков и ведущий кивнули Создателю и один за другим нырнули в овальный разлом, искажающий изображение за ним. В разломе они мгновенно исчезали.

Враг выглядел иссушенным, кожа натянулась на кости, побледнела и приобрела зеленоватый оттенок. Разрушение уже подбиралось к маленькому пятачку пространства с Создателем и оборванцем. Это всё, что увидел напоследок Рамус прежде, чем прыгнуть в портал.




Глава XII
Вне игры


Рамус с трудом разлепил глаза. Ощущение было, будто он спал часов двадцать — ватное тело не слушалось, голова с трудом соображала. Юноша огляделся вокруг. Он лежал на полу, рядом с теми же сонными вялыми лицами лежали и оглядывались его друзья. Руки Рама нащупали под собой мягкий ковёр. Такой был только в гостиной Теодора. «Что? Реальность?» Юноша попытался резко встать, но лишь неловко перевалился со спины на бок.
— Мы... вернулись? — услышал он сбоку слабый полушёпот Ланды.
Нежность прокатилась тёплой волной по телу Рама. С Ландой всё в порядке, она здесь!
— Кажется, да, — просипел он в ответ и ужаснулся собственному грубому голосу.
Юноша смог, наконец, сесть с опорой на руки. Через пару минут все шестеро ребят смогли переброситься парочкой реплик, чтобы понять, что все на месте и в порядке. Даже кот Рамуса Черника дремал неподалёку. Голоса были грубыми у всех — в горле пересохло. «Может быть, это оттого, что мы тут лежали долго в отключке,» — предположил Рамус про себя.

Подростки окончательно отошли от вялого состояния и заметили на диване кого-то седьмого. Ведущий! Знакомый бородатый мужчина смотрел на ребят с не меньшим удивлением.
— И Вы здесь! Здорово, что Вы, выжили, — порадовался Теодор и задорно поправил золотые пряди махом головы.
— Я сам удивлён, — мягко пробасил длинноволосый мужчина.
— Создатель! — вдруг закричал Рамус. — Я видел, как он высушил того идиота... Я так надеялся, что он успеет тоже прыгнуть с нами!
Он горестно вздохнул и укрыл руками лицо. Ребята потупили опечаленные взоры. Их спаситель, возможно, погиб.

«Жаль, что он сделал такую неплохую игру и сам же от неё пострадал, — подумал Рамус, едва сдерживая слёзы горькой обиды на случай, — мы многое получили с помощью этой игры, многому научились и уже не будем прежними. Такой человек должен был жить припеваючи, наслаждаясь могуществом в своём мире. Обучать новых людей, как умеет лишь он один. Талантливейший человек и настоящий волшебник... Так глупо и безызвестно поглощён Небытием. А всё из-за недоумка, которому пришло в голову, что его мир — это зло...» Юноша взглянул на Ланду. Та была опечалена не меньше его. Он заключил её в объятия, чтобы поддержать и найти утешение самому.

Вдруг всеобщее внимание привлёк странный звук, похожий на хруст. Первым изменение в обстановке заметил бывший ведущий игры и уставился округлившимися глазами на окно. Остальные ребята просто оглядывались вокруг.
— Да вот же, глядите! — выпалил мужчина и указал пальцем на колышущийся воздух у оконного проёма.
Хруст становился всё громче и, наконец, выявил что-то, что увидели все. Излом пространства с окном на фоне выглядел картинно — он то переворачивал изображение окна, то захватывал что-то из соседних объектов на стене и заворачивал в воронку вместе с видом из оконного проёма. Ребята уже видели то же явление немногим ранее и теперь радостными горящими глазами смотрели на него и выжидали, что будет на этот раз.

К хрусту добавился пронзительный свист, искажённое в изломе изображение совсем взбесилось и завертелось бешеным волчком. Через пару мгновений излом выплюнул человеческое тело и исчез как не бывало вместе с шумом. Подростки и мужчина спешно собрались вокруг тела. То мучительно охнуло и перевернулось с живота на спину. Компания с подозрением отступила пару шагов — перед ней лежал незнакомый юноша лет двадцати с жидкой чёрной бородкой. Он взглянул на присутствующих и едва заметно улыбнулся.
— Кто Вы? — осмелился начать Рамус.
Незнакомец едва слышно промямлил что-то, попытался приподняться, но одна его рука повисла безжизненной плетью и не дала создать опору. Юноша рухнул обратно на спину без сил.
— Где Создатель? — возмущённо задал вопрос Тео и приблизился к лежащему парню.
Тот снова пошевелил губами, но на этот раз беззвучно.
— Оставь его, у него нет сил, — заступился добряк Вертер. — Поспит и скажет, где Создатель.
Парень из последних сил приподнял голову, шумно прошептал что-то, указал на себя единственной рабочей рукой и потерял сознание.

— Ну вот, довели! — с досадой пробасил рыжий заступник.
— Подожди! Мне интересно другое, — нетерпеливо отмахнулся Рамус, — он указал на себя и прошептал... Кто-нибудь разобрал, что он прошептал?
— Определённо, что-то на «с»! — ответила Ланда.
— По-моему, он и произнёс «создатель», — задумчиво протянул Черчиль.
— Что? Не может этого быть! Я не знаю этого парня, — с недоверием закачал головой Рам.
— Ладно, очнётся, расспросим его тогда, — мягко предложила Ланда.
— А если не очнётся, отправим в больницу! — важным голосом уточнил Верт.

Ждать пришлось недолго. Незнакомец снова очнулся всего через пять минут и обрёл голос.
— Я — Создатель! — чётко произнёс он.
— Не может этого быть!
— Мы Вас не знаем!
— Вы ничего не попутали?
Сомневающийся вопросы окружили несчастного со всех сторон, и лицо незнакомца всё больше выражало отчаяние.
— Послушайте же! — едва находя сил на крик, прервал вопросы он. — Конечно, я другой в реальности! Было бы глупо не изменить свой облик в мире, где всё подвластно воображению. Я создал рост своей мечты, плащ любимых волшебников из детства и бороду нормальную, а не вот это вот.
Юноша с пренебрежительной миной пощупал свою реденькую растительность на подбородке.

Рамус изменился в лице.
— Так Вы успели?...
— Да, господин... Как Вас зовут?
— Давай на «ты», мы почти ровесники, как я погляжу. Рамус я.
— Так вот, Рамус. Портал начал закрываться прямо на тебе, когда жизненные силы того злого упрямца закончились, и мне пришлось бы расщепиться на атомы в Небытие, если бы я тут же не подцепил поток жизненных сил из другого источника, что позволило сохранить портал. С нуля я бы его уже не создал, но раз он был ещё открыт, силы я взял свои.
Юноша многозначительно поглядел на безжизненно обвисшую правую руку.
— Нет, нет... А можно будет вернуть силы как-то? — расстроенно воскликнул Теодор.
— Чаще всего нет. Папа рассказывал мне, что бывали чудесные случаи исцеления тех Создателей, которые тратили собственные силы на трансформации вне Игр Разума... Но это было всего пару раз в истории. Скорее всего, я навсегда останусь без руки.
Рамус некоторое время посмотрел куда-то в случайную точку и качал головой, затем будто очнулся, стремительно подошёл к юноше и сел рядом с ним.
— Позволь, я тебя обниму! Я так счастлив, что ты выжил! Я молился, чтобы ты выжил...
Юноши крепко обнялись. Рам вгляделся в лицо юноши напротив и, к своему удивлению, подмечал всё больше общих черт с тем великаном-бородачом из игры.

«И как я не заметил раньше, что они так похожи? Конечно, это Создатель... — пронеслось в его голове. — Стоп, он же стал вне игры. Кто он тогда теперь?»
— Меня зовут Альфред, — будто прочитал мысли Рамуса бывший создатель. — Это был мой второй мир, который я создал наподобие папиного, даже задания похожие. Первый был учебный.
Ребята заинтересованно собрались поближе и сели вокруг Альфреда. Теодор дал ему мягкий мешок-кресло, чтобы тот создал себе удобную опору полулежа на спине. Парень благодарно кивнул и продолжил:
— Я не рассказывал, но мы с братом из семьи потомственных создателей. Наш папа тоже создавал миры, пока однажды не сгинул в одном из них. Совсем также, как мог бы пропасть я. Мне просто больше повезло, — парень огорченно поник головой, но спустя паузу снова заговорил, — вот и брат недавно с таким сталкивался. Это наш злой рок — мы создаём миры с играми на познание себя и своих глубин, приводим игроков, чтобы те стали хоть на капельку лучше, а кто-то из них убегает, решает, что всё это злодейская задумка, находит Книгу Мира, и...

Ребята понятливо закивали. На каком-нибудь втором задании они поняли бы сбежавших игроков, но позже до них дошло, что игра глубже, чем просто безумные испытания.
— Это какая-то слабость — Книги Миров. Всё время вам не везёт именно с ними, — резонно заметила Изомель.
— А без них не было бы мира, — ответил Альфред, — невозможно создать мир без Книги.
— Тогда стоит прятать их получше, — улыбнулась Мелла.
— Да я уже понимаю давно, что нужно менять архитектуру открытой Книги Мира, но это сложно. Создатели из поколения в поколение передавали знания о традиционной архитектуре безопасного отката, и мне нужно разработать новую, чтобы что-то изменить. На это уйдут годы.

Компания с минуту задумчиво помолчала.
— А как тебя зовут? — прервал тишину Рамус обращением к бывшему ведущему.
— Морис, — учтиво кивнул мужчина.
— Вы где-то жили в реальности? Мы можем помочь доставить вас куда-то? — спросил Теодор Альфреда и Мориса.
Первый покачал головой.
— Я скиталец. В детстве папа чаще воспитывал меня в своём мире, а затем я сразу создал учебный. Наши тела исчезали из реальности на время обитания в мире игры и воплощались где попало, откуда мы снова могли попасть в свои Игры. Покуда я не создам новый мир, я могу быть где угодно. Обычно я маскировался под бездомных, чтобы внимание не привлечь.
— Я был кладовщиком, мне нечего терять, — добавил бывший ведущий, мужчина лет тридцати.
— Живите у меня. У нас большой дом. Семье я скажу, что вы мои давние интернет-знакомые и приехали погостить, чтобы пообщаться вживую, а там что-нибудь ещё придумаем, — предложил Тео, и Альф с Морисом просияли.
— Буду величайше благодарен! С меня абонемент в новый мир на любое время. Если тебе там понравилось, конечно.
Тео улыбнулся Создателю.
— Да, это отличное предложение! В твоём мире можно было воплощать всё, что ни придумаешь, и это классное чувство всемогущества!
— А нам? — полушутя воскликнули другие ребята.
— Друзья в абонемент, конечно, включаются, — с улыбкой произнёс Альф, — а ты, Морис, если пожелаешь, снова будешь моим ведущим, на сей раз бессменным.
— Нет проблем, Альфред. В моей реальной жизни мне было неуютно и пусто. Я готов служить твоему будущему миру, сколько понадобится.
После беседы все ребята крепко обнялись и пошли за стол пить чай. Они были счастливы заново познакомиться с бывшим-будущим Создателем и оказаться в целости и сохранности после сумасшедших приключений погибшего мира Игры Разума. Они многому научились благодаря Игре этого парня, который теперь стал их другом.