День первый
На дороге к курорту Санья
Владивосток-Харбин-Пекин-Санья и обратно.
Время действия:27 декабря
Направление: Владивосток-Санья
Действующие лица: четыре туриста, я и сын.
Лицо, от имени которого ведётся повествование. Я, Ирина, руководитель группы, которая везёт туристов на курорт Санья через весь Китай.
Транспорт: исключительно наземный. Автобусы и поезда. На обратном пути - воздушный, незапланированный
Принимающая сторона: Китайская турфирма «Жемчужина востока»
27 ДЕКАБРЯ. ВЛАДИВОСТОК.3 ЧАСА УТРА
Я встретила двух туристов в дверях автобуса и вручила подарочки от Примавтотранса. В коробочках было по бутылке чистой воды и сухарики. Нам выдали несколько коробок с подарочками-пайками, чтобы мы раздали этот паек своим туристам. Сын остался недоволен, а я обрадовалась, я очень люблю неожиданные подарки. В дальнейшем, на самом трудном отрезке пути, Суйфэньхэ-Харбин, эти простые подарки ой, как нам пригодились! То, что путь будет нелёгким, я почувствовала ещё с первых минут. В Уссурийске подсели двое туристов -Марина и Саша. К воротам границы подъехали вовремя, дело было, как уже говорилось, перед новым годом и поэтому автобус был заполнен лишь на четверть. Границу прошли почти без происшествий, но после этого везение кончилось. Марина шла по списку последняя, и я попросила ее забрать списки. Но пограничник на китайской границе не захотел отдавать список. На этом списке была печать русской таможни и должна была красоваться печать китайской. Но повторяю, список не отдали. Марина сказала об этом руководителю группы, то есть, мне. Перейдя границу, я бросилась к представителю встречающей стороны. Китайский юноша по имени Слава, долго что-то доказывал пограничникам, а потом велел нам грузиться в автобус. На резонный вопрос, что же будет со списками, Слава не ответил. Вид у Славы был довольно заносчивый, гребень волос, торчащих на голове, придавал ему сходство с петухом. Парень лишь посоветовал успокоиться и предоставить решать ситуацию ему, Славе. Я успокоилась, но после того как автобус тронулся, вновь подступилась с расспросами к юноше. Слава сказал, что списки якобы неправильно оформлены и поэтому их арестовали на границе. Но, он, Слава, берётся разрулить эту проблему и к тому моменту, когда группа будет возвращаться, все будет в порядке. Прямого автобуса до Харбина не было, поэтому добирались на перекладных. На достаточно небольшом отрезке, Дунин - Суйфэньхэ, мы умудрились три раза пересесть из автобуса в автобус. Ещё не было и двенадцати часов дня, а все уже безумно устали. А ведь путь к вожделенной цели только начинался. Когда приехали в Суйфэньхэ и высадились из очередного автобуса, оказалось, что до отхода автобуса, который будет везти туристов, и нас с сыном, до Харбина, осталось десять минут. Ехать предстояло шесть часов. Представив этот бесконечный путь, мне, пардон, захотелось в туалет. В туристических проспектах, зазывающих доверчивых туристов в Китай, с гордостью подчёркивается тот факт, что все общественные туалеты в Китае — бесплатные и в них царит чистота, доведённая до стерильности операционной. Тихо играет музыка, мерцают мраморные стены. Как я узнала из дальнейшего путешествия, обстановка в туалетных комнатах, в крупных городах Китая, соответствовала тому, что было написано в проспектах. Но Суйфэньхэ не был крупным городом, не был он и мелким. Суйфэньхэ был городом особенным. Он был городом авантюристом. Он был похож на Остапа Бендера. И в нем было все особенное, включая туалеты. Китаянка - переводчица была недовольна задержкой. Ей, как и всем переводчикам, отправляющим группы с русскими, хотелось побыстрей посадить туристов в автобус и забыть о них, потому что на подходе ее ждала следующая группа с лохами-туристами. Но я не очень-то обращала внимание на недовольство переводчицы. И та в бешеном темпе двинулась к зданию автовокзала. Подгоняемая переводчицей, я влетела в здание автовокзала, волоча за собой сына, и подбежала к туалету. Но неожиданно путь мне преградила взявшаяся невесть откуда китаянка в синем ватнике. Объявив, что туалет платный, она потребовала с нас десять юаней. Я тут же пересчитала,5 юаней — соответствовали 25 рублям. Сделав эти нехитрые вычисления, я хотела возмутиться, таких цен не позволяли себе даже российские воротилы туалетного бизнеса, но, перехватив нетерпеливый взгляд переводчицы, махнула рукой и вытащила деньги. Суйфэньхэ — это город, регулярно посещаемый россиянами. Некоторые уже давно чувствуют себя в этом городке, как дома. Но вернёмся ко мне, уплатившей деньги, и стоящей сейчас посреди китайского туалета. Дорогу к кабинке туалета преграждала лужа немалой глубины. Обойти ее не представлялось возможным. Судя по всему, деньги были потрачены зря. В этом туалете никогда не ступала нога уборщицы.
ВСЕ ЕЩЁ 27 ДЕКАБРЯ. ХАРБИН. ОКОЛО 18 ЧАСОВ ВЕЧЕРА
Хотя от Суйфэньхэ до Харбина мы ехали всего лишь шесть часов, мне этот путь показался вечностью. Вот тут и пригодился маленький подарочек от Приморавтотранса. Беготня туда-сюда отняла время и, минутки, чтобы купить хоть какой-то еды, в дорогу, не хватило. Возвращаясь бегом в автобус, я с тоской оглянулась на лоток со всяческой китайской снедью, но притормозить возле лотка переводчица мне не дала. Впрочем, на этот раз, она поступила абсолютно правильно, автобус уже отъезжал, и впрыгивать нам с Кириллом пришлось чуть ли не на ходу. В автобусе был телевизор, и на протяжении всего пути по телевизору крутили какой-то китайский фильм с примесью мистики. В главной роли был Джеки Чан. В Харбин въехали уже в сумерках. Я была уже несколько раз в Харбине и поэтому узнала то место, где нас высадили. Автобус газанул и уехал, а вмиг замершие туристы остались дрожать во внутреннем дворе автовокзала. Нас никто не торопился встречать. Пассажиры китайцы разошлись, а стайка, трясущихся от холода русских, стояла на месте. Туристы вопросительно смотрели на меня. Я раз за разом набирала номер телефона, но на том конце провода просили проявить терпение и подождать. По-китайски это звучало примерно как: « Выпучи». Время шло, а встречающих все не было видно. Я ещё несколько раз набрала номер, но результат был все тот же. Стоя во внутреннем дворе автовокзала, я все больше и больше чувствовала на себе, что же это такое, холод по-харбински. На термометре было минус двадцать. Если бы на месте наших героев оказались сибиряки, привыкшие к температуре минус сорок, то погода, стоявшая на дворе, вероятно, показалась бы им сущей весной, но наши героини и герои были из Владивостока. Из города, где минус десять градусов - это уже событие, а минус пятнадцать - глобальная катастрофа в местном масштабе. В общем, туристы замёрзли моментально, а харбинцам, судя по всему, было хоть бы что. Они шли в тоненьких курточках, без шапок и перчаток, счастливые и довольные. Кирилл начал роптать. Ребёнок на удивление легко перенёс тяжёлый путь. Не ныл и не возмущался, хотя дорога была довольно тяжёлой, но здесь мальчик уже не выдержал. И не мудрено. Было безумно холодно, и этот холод пробирал до костей. Я по-прежнему звонила и громко ругалась. Время шло, но группу никто не спешил встретить и препроводить в тёплое помещение. До поезда Харбин-Пекин оставалось три с половиной часа. Наконец перед отчаявшимися туристами возник тщедушный китаец Миша, в лёгкой кофте нараспашку. Неизвестно чем бы кончилось бесконечное ожидание на продуваемом всеми ветрами внутреннем дворе Харбинского автовокзала, если бы Миша не узнал меня. В прошлый раз, когда я возила группу в Пекин, Миша тоже был представителем встречающей стороны. Доведённые до белого каления туристы накинулись на Мишу. Китаец оправдывался, объясняя задержку тем, что, якобы, телефон руководителя группы, то есть, меня, был вне зоны доступа. Правда это или нет-это осталось неизвестным. У измученных людей не было ни сил, ни желания что-то выяснять. Они хотели пить, есть, и чтобы было тепло. Миша как мог выполнил пожелания туристов. Место, куда отвёл туристов Миша, называлось довольно интересно — ресторан «Брежнев». Однако внутри это была просто забегаловка с двумя маленькими зальчиками. Помещение не отапливалось совсем, но после улицы туристам показалось, что в помещении очень тепло. Сущая Сахара, которая, впрочем, через несколько минут превратилась в Антарктиду. Туристы скинули верхнюю одежду и очень быстро пожалели об этом. Повторяю, в ресторане было холодно. Хозяин видимо экономил на отоплении. Принесли меню. Я знала, что ужин каждому туристу положен из расчёта тридцать юаней и поэтому очень удивилась, когда Миша предложил туристам заказывать все, что душе угодно. Душе угодно было все. Особенно водку и пиво, которые входили как бесплатное приложение к ужину. Меню в ресторане было на русском языке. Круглый стол был мгновенно заставлен блюдами. Изголодавшиеся люди крутили круг, на котором стояли блюда, с упоением. Запив ужин горячительными напитками, мужчины раскраснелись. Я не пью, и поэтому, в отличие от остальных, мне было очень холодно. Вероятно, тепло, для хозяина ресторана, было ненужной роскошью. Изголодавшиеся в дороге люди, поглощали блюда с завидной скоростью и в огромных количествах. Даже Кирилл, которого дома невозможно было уговорить что-либо съесть, кушал с аппетитом. Ужин закончился и тут туристы с удивлением узнали, что, по мнению Миши, они сами должны заплатить за свой ужин. Было непонятно, то ли китаец изображает дурочка, считая русских простофилями, то ли он искренен в своём заблуждении. Я переменилась в лице и попыталась, сначала спокойно, объяснить Мише права и обязанности туристов, выезжающих за границу, но Миша был глух к доводам рассудка. Понадобилось много криков, угроз, потрясания программой и другими документами, пока, наконец, Миша не согласился, что ужин для туристов уже проплачен. В своё оправдание Миша сказал, что спутал нашу группу, с другой группой, которая заранее, ещё во Владивостоке, отказалась от ужина. Оправдания были слабенькие и никто в них не поверил. Только разобрались с ужином, возникла другая проблема. Миша отказался селить группу в штабной номер, мотивируя это тем, что до поезда осталось два часа. Трагикомедия под названием «Мы не позволим нарушать свои права» плавно перетекла во второе действие. Доведённая до предела наглостью китайской турфирмы, и, в частности, Миши, я несколько минут лишь беззвучно открывала рот как вытащенная на лёд рыба и лишь успокоившись, открыла папку с документами, достала программу пребывания и стала доказывать, что туристы имеют права не только на бесплатный ужин, который, конечно, не был бесплатным, но и на то, чтобы хоть на час почувствовать себя человеком. То есть умыться, и отдохнуть с дороги, в номере гостиницы. Справедливость победила. Правда, пока шли переговоры, чуть не перешедшие в боевые действия, время ушло, и в гостиницу идти было уже поздно. Перед туристами извинились и выдали компенсацию в юанях. Это было не совсем то, о чем мечтали сейчас, грязные и уставшие, люди, но делать было нечего, и мы смирились. Передохнув минут пятнадцать в холле гостиницы «Кунь Лунь», где нас так и не поселили, туристы, под предводительством Миши, потопали на железнодорожный вокзал, где их ждал поезд, следующий рейсом «Харбин-Пекин». В холле гостиницы стояла огромная ёлка, вокруг неё сновали дети, которые приехали в заснеженный Харбин из жаркой Саньи. Они проделали тот путь, который только предстояло сделать мне и моей команде. Дети были одеты в большие, не по росту, куртки. Вероятно, там, откуда они приехали, никогда не видели снега и мороза. Судя по всему, куртками, с детьми, кто-то поделился. Дали на прокат. Дети бегали вокруг ёлки и захлёбывались от восторга, предвкушая зимние забавы и удовольствия. Я грустно смотрела на детей и вспоминала слова незабвенного Остапа Мария Ибрагима Бендера: «Киса, мы лишние на этом празднике жизни». На протяжении последующих двух недель, я повторю эти слова вслух и про себя, неисчислимое количество раз.
День второй
28 ДЕКАБРЯ. ПЕКИН
Харбин остался позади. Ехали в плацкарте. И у всех были разные полки. В китайских поездах люди спят не только на первой, второй, но и на третьей полке. Мне достались места прямо у туалета. Это была незабываемая ночь. Двери без конца хлопали, то-то монотонно пел, было холодно и неуютно. Китайцы, проходящие туда и сюда, щупали меня за ноги. Что это значит, объяснить мне на утро никто не смог. В конце концов, я решила, что, вероятно, это у китайцев примета такая.
Утром, в восемь тридцать, поезд прибыл на Северный вокзал города Пекин. На вокзале группу встретила милая девушка с русским именем Катя. Имя девушке дала русская учительница, когда девушка училась в университете. В Пекине было минус один. По сравнению с Харбином здесь была сущая весна, во всяком случае, если верить термометру. Но я особого тепла не ощутила. Над Пекином весела дымка, было пасмурно, промозгло и противно. Штабной номер туристам выделили в гостинице «Житань». Как я поняла, это была гостиница, созданная специально для русских туристов, она находилась рядом с торговой улицей Яболоу. Туристам был положен штабной номер и бесплатный завтрак, но тут возникла первая проблема. Во время оформления номера потребовали тот самый список, который остался на границе. Я естественно сказала, что его нет. Пожилая китаянка в синем кителе времён Сталина и Мао, недоверчиво рассмеялась.» «Это невозможно», — сказала она, — без списка группу не пропустили бы через границу.» Но я лишь развела руками. Переводчица Катенька очень расстроилась. Она сказала, что без списка нас не разместят в гостинице. Таковы правила, которые были введены во время Олимпиады и которые не отменили до сих пор. Это был тупик. Я стояла, не зная, что делать, мои глаза наполнились слезами и тут, слава богу, мне пришла в голову идея.
Я посоветовала Кате позвонить милейшему Славе в Суйфэньхэ. Телефон Славы у меня сохранился, но, сколько я не набирала его, в ответ слышалась тарабарщина на китайском. Предложение начиналось все с того же слова «Выпучи» и дальше следовал непроизносимый текст, который, вероятно, если его перевести на русский, звучал бы примерно, как: «Абонент временно недоступен». Находясь почти в полуобморочном состоянии, я продиктовала заковыристый номер Кате. Катя мгновенно соединилась со Славой и минут через семь стало понятно, как ситуация будет развиваться дальше. Катя объяснила, что список, минут через пять, отправят по факсу, а пока посоветовала выйти и осмотреться по сторонам. Мы вышли из дверей гостиницы, но тут же вернулись назад. В дверях на нас набросились различные помогаи, каждый из них, на хорошем русском, предлагал ассортимент развлечений от проезда на велорикше по Яболоу, до… Вариантов было много. Упоминалось даже царствие небесное. Так что пришлось нам сидеть в холле гостиницы и ждать пока ситуация со списками разрешиться. На первом факсе была плохо видна печать, и поэтому снова позвонили Славе и попросили отправить ещё один факс. В общем, не прошло и часа, как группу повели завтракать. Завтрак был шикарный. Я надеялась, что и номер, в котором нам предстояло умыться и передохнуть, окажется таким же, но нас ждало разочарование. У меня был не очень большой туристический стаж, но гостиниц я повидала немало. Всякие были, но эта гостиница была чем-то особенным! Когда туристы вошли в номер, им показалось, что они вернулись назад в Харбин. В номере стоял не просто холод-это был лютый мороз. Кое-как разобрались с кондиционером, но, когда решили умыться, оказалось, что ванная и туалет в номере отсутствуют. Искомое нашлось в коридоре. Слава богу, что не в конце коридора, а прямо напротив номера. Но радости от таких удобств было мало. Удобства нужно было открывать ключом, который висел на гвоздике в номере. Пока привели себя в порядок, пока… Кое-кто даже умудрился принять душ и теперь сидел, и дрожал, в холодном номере гостиницы. Когда подошла моя очередь воспользоваться удобствами, с первого этажа гостиницы позвонила милая девушка Катя и предложила туристам с вещами спуститься вниз. Такой суровый подход она объяснила тем, что времени на запланированные экскурсии остаётся мало, да и вокзал, с которого туристы будут уезжать в Санью, на другом конце Пекина, и поэтому, желательно, что бы в ближайшие полчаса туристы покинули негостеприимный номер и спустились вниз с вещами. Я наскоро привела себя в порядок, ребёнок же остался немытый, на него времени не хватило. Максимум что успели сделать - это умыться и почистить зубы. Вскоре вся группа ждала Катю внизу. Если кто-то из туристов надеялся, что его повезут на китайскую стену, то его надежды оказались пустыми, экскурсия по городу называлась обзорной. Быстренько объехали знаменитые места города, побывали на чайной церемонии и двинулись к объекту, являющемуся, на этот момент, гордостью всего Китая. Автобус двигался в направлении олимпийского парка, и стадиона, в простонародье именуемом гнездом. Как и следовало ожидать, внутрь стадиона группу не пустили, отговорившись тем, что экскурсия внутрь займёт много времени, так как при входе в гнездо, очень серьёзный контроль и досмотр вещей. Везде, куда не глянь, стояли наряженные по-новогоднему ёлки, но ощущения праздника не было. Вокруг сновали помогаи, предлагающие всяческие сувенирчики с эмблемами олимпиады. Тем временем между туристами и Катей разгорелся нешуточный спор. Туристы решили, что раз уж не видать им китайской стены, то желательно, хотя бы, внутрь гнезда проникнуть и погулять, но Катя вдруг показала характер. Она категорически отказывалась идти на поводу у туристов. Скоро стало понятно, что оставшееся время она уже распланировала, и хочет отвезти туристов туда, где нас уже давно ждут и в чем кровно заинтересована. Ей очень нужно было отвезти нас в центр тибетской медицины. Услышав, чем собираются заменить вожделенную экскурсию, туристы дружно запротестовали. Некоторые из туристов были в Китае не один раз и насмотрелись вдосталь на так называемые бесплатные экскурсии. Катя настаивала на своём, туристы отказывались. Время шло, а водитель автобуса не мог тронуться с места пока ситуация не разрешится, и пока, Катя, и группа, не придут к какому-то решению. Расстроенная Катя несколько раз звонила директору турфирмы, но директор, видимо, имел от этого мероприятия какую-то прибыль и, судя, по настойчивости Кати, немалую, и не собирался из-за капризов русских ее терять. Катя расстроилась, а потом на свет белый всплыло магическое слово советских времён: «Товарищ». Она так и сказала: «Товарищи, пожалуйста…» Когда девушка начала взывать к широкой русской душе, нажимая на слова, « Товарищи», и «Пожалуйста», туристы сдались. А куда деваться? «Пожалуйста» и «Спасибо» — магические слова. Подумать только, мы в самом сердце Китая, в его столице! Так какая разница куда ехать? Главное, не стоять на месте. А то становилось холодно. Приём вёл тибетский лама. Перед тем как увести предполагаемых больных в отдельный кабинет, туристам предложили чай, который на вид напоминал раствор фурацилина или мочу. В отличие от остальных я оказалась почти полностью здорова. Хотя врач все-таки порекомендовал мне купить лекарство для общего очищения и укрепления организма. Взглянув на ногти Кирилла, и попросив мальчика открыть рот и показать язык, он безошибочно определил болезнь ребёнка и сказал, что у мальчика не усваиваются витамины и прочие вещества и поэтому он такой худой, и выписал ребёнку лекарство, которое стоило 65 долларов. Одной из туристок лама выписал три лекарства по такой же цене, другой четыре, туристки внимательно прочитали состав лекарств, которые были изготовлены на основе тибетских трав, бережно сложили рецепты, но никто ничего не купил. Так как поезд на Санью уходил в 18 часов вечера, туристов, вместе с вещами, повезли сначала на ужин, а потом сразу на южный вокзал. Наученные горьким опытом, туристы, прежде чем приступить к еде, поинтересовались за чей она счёт. Катя успокоила людей, объяснив, что у них, в Пекине, точно придерживаются программы. В восемнадцать десять поезд двинулся от южного вокзала. Вагон был хороший, чистенький. Постели уже были застелены. Ехать нужно было ночь, день и ещё ночь. На этот раз туристам повезло, у всех были нижние полки. Однако Кирилла это совсем не обрадовало, мальчишка хотел ехать на третьей полке. Я заснула, лишь только голова коснулась подушки. А утром, когда проснулась, было уже видно, что поезд движется на юг. Все вокруг было зелёным и сверкало красками лета. Когда поезд остановился на какой-то станции, я вышла на перрон подышать воздухом. На улице было тепло, даже душно. На пальмах зрели бананы, бережно подвязанные, и упакованные в мешочки.
День третий и четвертый
ДОРОГА В САНЬЮ. ПЕРВЫЙ ДЕНЬ В САНЬЯ.29—30 ДЕКАБРЯ
День в дороге тянулся бесконечно. Позади остался родной Владивосток с предновогодними хлопотами, впереди-хоть и тропическая, но, тем не менее, чужая, Санья. Сыну не сиделось на месте, он перезнакомился со всеми туристами и активно общался, даже невзирая на то, что кому-то уже надоело общение и кто-то, предпочел бы уже посидеть в тишине. У Кирилла была страсть, он очень любил собирать различные лего, биониклы и т. д. Причем собирал он их моментально, зная это, я успела купить в Пекине ему несколько штук. Кирилл искренне считал весь вагон своим временным домом, и поэтому, перед сном, мне пришлось обойти почти весь вагон, чтобы собрать в разных купе, где ехали туристы из моей группы, детали от лего. Однако все когда-то кончается и летний пейзаж за окном стал покрываться сумерками. Вещи были сложены, потому что в Санью должны были приехать рано утром-в пять утра. Кондиционеры в разных купе работали по-разному, у Марины с Сашей была оптимальная температура, а вот я — замерзла. У меня в купе кондишка работала от души. Спать легли рано, в девять часов. Где-то часов в двенадцать поезд должны были загрузить на паром. Иначе было нельзя. Ведь Хайнань был островом. Те, кто побогаче, добирались до Саньи самолетом, а те, кто были… помогайками, добирались как могли. Момент погрузки на паром я пропустила, а проснулась оттого, что в купе стало безумно жарко. Выглянув в свое окно, и в окно, которое было в коридоре, я обнаружила, что наш поезд зажат между двух поездов, которые вероятно, тоже, будут переплывать море на пароме. Мне стало жутко. Паром был крытый и, наверно, в этот самый момент, мы уже переплывали море. Не взглянув даже на часы, я легла, и заставила себя заснуть. Думать о том, что под колесами поезда паром, а под паромом толщи воды, было невыносимо. Проснулась я от того, что в вагоне включили свет, хотя за окном было еще темно. Проводник пришел, поменял пластиковые карточки обратно на билеты, поезд проехал еще чуть-чуть, и остановился у вокзала. На улице был дождь. Было тепло, и дождь был теплым. Нас опять никто не встретил. Это уже становилось правилом. Впрочем, пройдя под дождем несколько метров, и завернув за угол вокзала, мы увидели встречающего. Молодого человека звали Андрей. Он учился в Новосибирске, хорошо говорил по-русски, гордился этим, и вел себя чуть-чуть заносчиво. Дело в том, что знание русского языка в Китае очень ценится. Если ты знаешь русский, да еще, почти, в совершенстве, ты будешь нарасхват. На китайцев, которые еще, до сих пор, не выучили русский, соотечественники смотрят свысока. Речь идет о районах Китая, многократно посещаемых русскими. Но я отвлеклась. Туристов посадили в микроавтобус, и через полчаса мы уже выгружали вещи около дверей гостиницы. А на улице лил дождь. Перед отъездом туристам пообещали номера люкс с окнами на море. Море действительно плескалось вдалеке и, если присмотреться, его можно было даже разглядеть, но вот по поводу того, что номера, предоставленные туристам, были номерами люкс, можно было поспорить. И туристы спорили. И спорить они начали сразу же, как только заселились в номера. Нет, то, что касается удобств, тут было все в порядке. Совмещенный душ и туалет были в наличии, а также две кровати и стол с телевизором. Но не было балкона, на котором можно было бы сушить вещи после моря, не было шкафа, не было сейфа, о котором с видом знатока рассуждал Андрей, когда оформлял туристов внизу на рецепшен. Гостиница была шестнадцатиэтажной. Нас с Кириллом поселили на одиннадцатом этаже, остальную часть группы на двенадцатом. Как только рассвело, а это произошло через час, ко мне прибежали туристы. Я настолько устала, что не услышала грохота стройки, которая расположилась прямо за окнами, а вот туристы, которым было жалко тратить время на сон, услышали. Теперь, когда я узнала причину волнений туристов, и мне стал слышен скрип и грохот стройки, я тоже услышала. Было восемь часов утра. Как потом я узнала, работа на стройке начиналась в семь часов утра и заканчивалась в одиннадцать ночи. Когда рано утром Андрей оформлял номера, вместе с ключами от номеров были розданы талончики на завтраки. Восемь дней — восемь талончиков. Посетовав на шум, высверливающий мозги, я велела Кириллу выдвигаться в коридор и спускаться на первый этаж, чтобы позавтракать перед тем, как нырнуть в курортную жизнь. Китайцы, и туристы из других групп, оказавшиеся в этот момент на первом этаже, с удивлением взирали на участников разыгравшейся мелодрамы. Несколько туристов окружили меня и экспрессивно (но довольно интеллигентно), с негодованием, высказывали претензии, касающиеся всего того, о чем было уже написано выше. Я имею в виду стройку под окнами и отсутствие в номере, всего того, что делает обыкновенный гостиничный номер люксом. Я растерянно лепетала о том, что нахожусь в той же лодке, что и другие туристы. Мне так же мешает отдыхать шум стройки, но, если уважаемые туристы желают, я сейчас же позвоню Андрею и… Туристы подтвердили, что желают и отправились на завтрак, оставив меня наедине с сотовым телефоном. Возвращаясь с завтрака, туристы увидели меня, которая сидела на диванчике и улыбалась. Им стало ясно, что Андрей внял жалобам туристов. От себя добавлю, что не только внял, но и пообещал подъехать к 12 часам, и разрешить все проблемы. Удовлетворенные туристы разошлись по номерам, чтобы собраться в холле к 12 часам. Спать уже не хотелось и поэтому мне ничего не оставалось, как двинуться в направлении пляжа, тем более что Кирилл уже замучил меня просьбами. Вот и настал этот момент! Вдыхая соленый запах, мы двинулись по улочкам Саньи по направлению к морю. Заблудиться было невозможно. Дождя уже не было, но тучи не давали, изголодавшимся по лету туристам, увидеть солнце. Магазинчики, выстроившиеся вплотную друг к другу, были еще закрыты, что очень расстроило Кирилла, который прилип к витрине одного из магазинов. В витрине были выставлены кучи трансформеров, биониклов, лего и конструкторов. Ребенок мгновенно забыл про все на свете. Море, Санья и все прочее, померкло в его глазах. Но магазин был закрыт, и до открытия было еще около часа. Только пообещав сыну вернуться сюда к открытию, я смогла оттащить его от витрины. Дорога вывела нас к середине пляжа. Что влево, что вправо, тянулись ресторанчики, расположенные в два яруса. А в самом низу, в первом ярусе, плескалось оно, Море! Кирилл ринулся в теплую воду, что касается меня, то я была еще не готова к такому резкому переходу из зимы в лето. Сложив раскиданные сыном вещи, я села прямо на песок. В офисе турфирмы меня предупредили, чтобы я не ложилась загорать на чужие лежаки, за это удовольствие придется платить 5 юаней. Вспомнив об этом, я взяла на заметку этот вопрос и решила, что надо обязательно спросить у Андрея, где находятся лежаки нашей гостиницы. Еще раз пообещав себе спросить об этом у Андрея, когда мы встретимся в 12 часов, я уселась поудобнее на песке. Без пяти двенадцать мы дисциплинированно сидели в холе. В руках у Кирилла был трансформер. Сын рвался в номер, чтобы разрезать коробку и вытащить вожделенные детали, остальным туристам надо было срочно переодеться и умыться после моря, и, поэтому, я не стала мучить свою команду, а отпустила восвояси, решив, что одного представителя от команды хватит. И как оказалось позже, я поступила мудро. Ни в двенадцать, ни в час дня, ни в два, Андрей не явился. Я периодически связывалась, вернее, пыталась, связаться с Андреем. Не буду рассказывать очередные драматические подробности, скажу только, что представитель явился только в пятнадцать часов. И это был не Андрей, а Вова, который плохо знал русский язык и ничего толком объяснить не мог. В общем, первый день пребывания в Санья был испорчен. А ведь это был предпоследний день старого 2008 года. Было 30 декабря. Если бы я осталась дома, сегодня весь день был занят пред предновогодними хлопотами. За окном мела бы метель, а в квартире было бы жарко от раскаленной печки и предновогодних хлопот. Я очнулась. Разочарованные туристы разошлись, лишь одна я осталась сидеть на диванчике, уставившись в одну точку. Из ступора меня вывел голос сына. Он уже собрал своего робота и требовал новых развлечений. Бухта, в которой находилась сейчас наша туристическая группа, называлась Дадунхай. Была так же бухта для новых русских — Ялумбей. И в этой бухте, и в той, были лишь море и отели, жилых домов здесь не было, зато они были в Городе. Город находился в десяти минутах езды на такси. Некоторые из туристов решили отправиться туда. Мы последовали их примеру и, взяв такси, отправились навстречу новым приключениям. Если туристы планировали прикупить в Городе хоть что-то, то очень погорячились, цены в магазинах города были выше, чем в самых навороченных бутиках Владивостока. Это было очень нетипичным явлением для Китая. Обычно в Китае все дешевле в пять, а то и десять раз, чем дома, но это был не просто Китай - это была Санья. Вернувшись назад, в Дадунхай, я решила прогуляться по ночному берегу, и мы медленно побрели по берегу моря. Везде, куда не глянь, шли приготовления к завтрашнему празднику. Прямо на берегу моря устанавливались деревянные коробки для сцены, вешались фонарики, украшались елки. Звучала китайская музыка вперемешку с песнями Витаса и Валерии, в пение врывался голос Гарика Бульдога Харламова и других актеров из Камеди клаб. Я молчала, лишь иногда вклиниваясь в нескончаемый монолог Кирилла. Мы ушли уже довольно далеко от гостиницы, как вдруг я заметила, что Кирилла рядом со мной нет. Оглянувшись, я увидела, что Кирилл сидит на песке. Даже в темноте было видно, как он побледнел. Беспорядочное питание в дороге сделало свое дело, у ребенка произошел приступ. Я испугалась. Кирилл слабел на глазах. Ему хотелось спать, разболелся живот. Я оглянулась, мы ушли уж очень далеко от гостиницы. Уговорив сына опереться на меня, мы потихоньку побрели обратно, поминутно останавливаясь, чтобы дать ему передохнуть. Если на путь туда мы потратили минут двадцать пять, то назад — шли часа полтора. Добравшись до гостиницы, я бросилась к телефону. Андрей, к которому я обратилась, чтобы узнать телефон скорой местной помощи, взволнованно что-то промычал, а потом… посоветовал не морочить себе голову. Более того, он посоветовал не жалеть денег на лечение, и пообещал отвезти завтра ребенка в госпиталь к хорошему врачу. Еще раз, воззвав к родительским чувствам, и посоветовав не экономить на здоровье, Андрей отсоединился. Вот на такой ноте и закончился первый день пребывания на райском острове Санья.
День пятый
31 ДЕКАБРЯ
Второй день пребывания на Санья.
Я проснулась в семь часов утра от звука бетономешалки. Она скрипела так тоскливо и громко, что у меня на глазах навернулись слезы. Сон пропал напрочь. Слава богу, что Кирилл дрых без задних ног. После того, что с ним произошло вечером, ему нужно было хорошо выспаться. Через полчаса в дверь постучали, пришла одна из туристок, она зашла за мной, чтобы вместе пойти на завтрак. Ее тоже разбудил звук стройки. Через час она ворвалась в номер с возгласом: «Нашла!». Оказывается, после завтрака, она, пробежалась по отелям, и нашла мужичка, который согласился отвезти нас всех шестерых на термальные источники по низкой цене. Цены на экскурсии не просто кусались, а очень кусались. Я выдала залог в двести юаней, и туристка помчалась подтверждать желание коллектива ехать на термальные источники. В девять тридцать проснулся Кирилл, и я отправила его завтракать. В одиннадцать все шестеро были уже в автобусе. Кроме нашего дружного коллектива в автобусе ехало еще человек пятнадцать из других тургрупп. Возглавлял экскурсию китаец очень цветущей наружности, но совершенно лысый. Всю дорогу китаец читал толстую книгу. Во время поездки были возгласы типа: посмотрите налево, там плантация папайя, посмотрите направо, здесь уже четвертый раз за год собирают урожай манго. Вдруг автобус куда-то завернул и стал тормозить. Мы удивились, по моим прикидкам (со слов экскурсовода) до термальных источников надо было ехать еще минут сорок. Оказалось, что прежде чем окунуться в горячие воды источников, туристам предстояло побывать на змеиной ферме. Это совершенно бесплатная экскурсия, подчеркнул экскурсовод. Я сразу же догадалась, что змеиная ферма-это та же разновидность лохотрона, что и различные фабрики шелка, жемчуга, чайные церемонии, центры тибетской медицины. Только тут от посещения отказаться было нельзя, змеиная ферма находилась в джунглях, и с этой «подводной лодки» деться было некуда. Сначала показали змей в террариумах, потом молоденький и симпатичный юноша, в ярко желтом костюме, целовался с коброй и играл с ней. Кульминацией шоу было глотание какой-то тонкой, серой змейки. После окончания шоу всем желающим разрешили сфотографироваться с коброй, успокоив туристов тем, что кобра хорошая девочка, спокойная, ей всего полтора года и рот у нее заклеен скотчем. Кирилл, большой любитель животного мира, ринулся вперед и обвил кобру вокруг шеи. Так я его и сфотографировала. Но шоу на этом не закончилось. Туристов из разных автобусов, а пока шло представление, подошло еще автобуса три, развели по разным комнатам и усадили в плетеные кресла. Все только начиналось. В центре комнаты висел портрет чьего-то китайского дедушки. Оказалось, что этот дедушка основатель данного лохотрона. Он живет высоко в горах, ловит змей и… А дальше все демонстрировалось наглядно. Сначала всем раздали чай. Впрочем, кто не хотел его пить, того не заставляли, чай был безумно горький. Потом, высоко, чтобы всем было видно, подняли стаканчик. В стаканчик накапали змеиного яда. Процесс добывания яда происходил так: китайский юноша выжал яд из змеи, примерно так, как хозяйки выжимают воду из белья. Жидкость в стакане мгновенно потемнела-стала черной. После этого юноша капнул в стакан противоядие, и жидкость медленно посветлела, пока не достигла первоначального цвета. Переводчик сказал, что чуть погодя этот чай даже будет можно пить. Вреда от него не будет, но и пользы тоже. В стакане остался обыкновенный чай. На столе стояли различные снадобья, которые переводчик, после опыта с ядом, стал предлагать. Я, среди прочих снадобий, углядела маленькую бутылочку, которая показалась мне знакомой. В упаковке бутылочек было пять штук, и жидкость в них была красного цвета.
(За полгода до настоящих событий)
Дело в том, что полгода назад, я ездила в г. Суйфэньхэ (СФХ, Сунька). Путь был долгим и муторным, ноги в автобусе устали, затекли, и не удивительно, что, пройдя по улицам уникального города, я засмотрелась на что-то и упала, вывихнув лодыжку. После длинного пути нужно было лечь и отдохнуть в номере гостиницы хоть на часок, но я проигнорировала этот зов природы и получила в результате; одну ногу, на которую вообще невозможно было наступать, другую, на которую наступать было можно, но болела она также отчаянно, как и первая. Забежав в первую попавшуюся аптеку, я показала распухшую лодыжку аптекарше, та довольно равнодушно выставила на витрину бутылочку, похожую на ту, что рекламировал сейчас русский переводчик, правда, врать не буду, жидкость в той бутылочке была желтого цвета, а так один в один. Доковыляв до номера в гостинице и вылив на опухшую лодыжку чуть-чуть жидкости, я испугалась, от раны пошел дым. Дым имел запах ментола и каких-то эфирных масел. На этикетке, на хорошем русском, была написана аннотация. Рекомендовалось лить сию жидкость три раза в день, а также, кроме ушибов и растяжений, лекарство должно было помочь от артритов и артрозов. Двух последних болезней у меня пока не было, тьфу, тьфу, а вот место растяжения в течение часа я обильно полила жидкостью раз пять, и легла спать. Проснувшись часа через два, я пошевелила ногой и не поверила своим ощущениям, опухоль спала, и нога почти не болела. Правда потом, когда я принялась бродить по Суньке и заниматься тем, ради чего и приехала, то есть шопингом, нога опять начала болеть. Но попробуйте побродить из магазина в магазин часов шесть, тут и здоровый человек заболеет. Но, это, как говориться, совсем другая история. Вернемся к пяти бутылочкам, как две капли похожим на своих товарок из СФХ. Робко подняв руку, я наивно поинтересовалась, является ли бутылочка из СФХ, родственницей тех, которые стояли сейчас на столе и гордо посверкивали своим красным содержимым. Русский мужчинка, вдруг, совершенно на пустом месте, раскипятился. Прожигая меня яростным взглядом, он стал отрицать всякое родство между бутылочками. Он кричал, что их бутылочки - эксклюзив, а то, чем я пользовалась в СФХ, подделка. Я замолчала, а переводчик еще долго объяснял доверчивым соотечественникам о волшебных свойствах, расставленных в ряд снадобий, но я его уже не слушала. Я не могла понять, чего так разорался переводчик, ведь я совсем не хотела его обидеть. Но когда мужчинка назвал цену одной бутылочки, (а, чтобы пройти курс лечения, надо было купить таких пять), мне стало все ясно. Одна бутылочка стоила 350 юаней, а приобрести, повторяю, нужно было пять. А бутылочка в СФХ стоила 20 юаней. Нет, я верила, что снадобье в этих бутылочках более эффективно, ведь оно создано на основе экологически чистых трав и пяти ядов от разных змей, но зачем покупать лекарство за 350 юаней, если можно купить в городе-герое, СФХ, за двадцать?
(За три месяца до настоящих событий)
Интересен был еще один факт. Три месяца назад, я была в Пекине и упала. Да упала так позорно и именно в тот момент, когда спуск с китайской стены был уже завершен. Ну, планида у меня такая была, падать и калечиться в китайских городах, именно из-за этого старенькая мама и не хотела отпускать меня снова в Китай, но дело не в том. Случайно у меня оказалась с собой пустая бутылочка от этого лекарства и я, когда уже смогла кое-как ходить, сунулась в несколько аптек Пекина, но искомого лекарства так и не нашла. Бутылочку вертели в руках, что-то восклицали, иногда предлагали взамен какие-то другие лекарства, но чаще всего ответ был отрицательным.
Вернемся к экскурсии. Удивительно то, что, несмотря на запредельные цены, кто-то из туристов все-таки приобрел лекарства, впрочем, наверно, ничего удивительного в этом нет. В Санья приезжают обеспеченные люди, из Сибири, Якутии, Москвы, и что им какие-то 350 юней помноженные на пять! Итак, мы двинулись, наконец, к термальным источникам. Автобус лавировал между пальмами и заехал куда-то не туда. Экскурсовод что-то начал выговаривать водителю, тот энергично зачирикал в ответ. Виновато улыбаясь, экскурсовод повернулся к туристам. Сообщив, что мы немножко заблудились, он тут же успокоил туристов и заверил, что уже все в порядке. Развернувшись под немыслимым углом, автобус попылил навстречу какому- то грузовику. Растревоженная фантазиями, я поежилась, мне стало жутко. Вдруг нас специально завезли сюда и вот сейчас грузовик остановиться и оттуда выбегут люди… Дальше я думать побоялась, иногда мысли имеют свойство претворяться в действительность. А очень не хотелось-бы стать заложницей или сгинуть где — то в джунглях острова Хайнань. Автобус поравнялся с грузовиком и… ничего страшного не произошло. Грузовик поехал по своим делам, а автобус по своим. Чтобы хоть как-то скоротать время разговорчивый экскурсовод рассказал русским туристам о бедах, которые посетили его страну в этом, уходящем, 2008 году.
Он перечислял несчастья и от раза к разу становился все грустней. Сердце разрывалось от жалости, глядя на мужчину, который так близко к сердцу принимает несчастья, свалившиеся на его страну. Перечень бед был невелик, но впечатлял. Сюда входили: снег в Гуанчжоу, который уничтожил урожай, землетрясение в Сычуани, волнения в Тибете и… «От меня ушла жена». Именно так закончил лысый страдалец перечисление всех невзгод, которые посетили его великую страну и его лично. Русские кумушки, ахая и охая, тут же начали расспрашивать грустного экскурсовода. Дело было вот в чем, жена ушла от этого мужчины, потому что ей показалось, что он приносит домой мало денег, поэтому-то китаец-интеллигент и устроился на эту подработку, чтобы накопить денег и вернуть жену. Конец рассказа брошенного мужа совпал с прибытием автобуса к воротам термального источника.
Оставив свою одежду в шкафчике, мы получили на руки по одному полотенцу и паре шлепок. Ключ от шкафчика был на резинке. Что бы ни потерять его, резинку одевали прямо на руку, потому что все сумки и пакеты остались в шкафчиках, а на купальниках и плавках карманов нет.
Много веков назад здесь свирепствовал вулкан, сейчас на этом месте были термальные источники, которые били из-под земли, а находчивые китайцы обратили эти остатки вулканической деятельности в свою пользу. Группами и поодиночке, туристы переходили от бассейна к бассейну. Бассейны были разные, большие и маленькие, с очень горячей водой и почти холодной. Фантазия китайцев не знала придела, мы посидела в бассейне с рыбками, которые питались тем, что, объедали ороговевшую кожу у людей. В теплом бассейне были маленькие рыбки, в холодном большие. Почтила я своим присутствием бассейны, наполненные кофе, кокосом, лепестками роз, а также шампанским.
В гостиницу возвращались в полусонном состоянии. А ведь это было 31 декабря. Вернувшись в бухту Дадунхай, с радостью обнаружила, что ребенок проголодался, и бросилась искать место, где его можно накормить. Таких мест было великое множество, но капризный желудок ребенка велел направить стопы матери и сына в пиццерию. Пицца стоила столько же, сколько и во Владивостоке -300 рублей или если по-китайски пятьдесят юаней. Туристы разошлись кто куда. Задача стояла такая, найти ресторанчик, где можно недорого и весело встретить новый год. Рестораны были закрытые, полуоткрытые и вообще расположившиеся под открытым небом, на берегу моря. Когда туристы собрали все сведения о местах, где можно встретить новый год, мнения разделились. Двое хотели встречать новый год под открытым небом, двое встретили общих знакомых и хотели встретить новый год с ними. У меня, почему-то, испортилось настроение, и я сказала туристам, что буду встречать новый год в номере гостиницы. На это решение очень обиделся сын. Но, несмотря на уговоры, я была тверда в своем решении. В девять вечера, я поняла, что поступила неправильно, но исправить ничего не смогла. Сгоряча я даже не поинтересовалась , в каких кафешках туристы из моей группы собираются встречать новый год.
Послала Кирилла.
Но сын сказал, что стучал, но в номерах никого нет. В десять часов вечера раздался робкий стук в дверь, я открыла, на пороге стояла Марина. Она предложила на случай, если у меня нет других планов, встретить новый год вместе. Марина сказала, что на (вместе с мужем Марины, Сашей) четверых все удовольствие обойдется всего лишь в сто юаней. Я хотела отказаться, но, увидев умоляющий взгляд сына, решила согласиться. Договорились встретиться в 11.30 по Владивостокскому времени возле ресторана «Марина». После этого меня обуяло почти истерическое желание купить себе какую-нибудь обновку, чтобы встретить новый год в чем-то новом. До времени икс оставалось почти два часа, когда, прихватив упирающегося сына, я отправилась по магазинам искать себе обновку. В гостиницу мы прибежали без десяти одиннадцать, уставшие, с кучей подарков для Кирилла и членов семьи, оставшихся во Владивостоке и …без обновки для меня. Удивительно, но я ничего не смогла себе подобрать. В половине двенадцатого мы стояли у ресторана «Марина». Саша и Марина пришли на пять минут позже. Я никогда до этого не встречала новый год на чужбине, и мне было интересно, как это происходит у них?
У них, все было рационально и по-китайски, с размахом! Снегурочку и деда Мороза выбрали из присутствующих гостей, не тратясь заранее на артистов, но, однако водка была бесплатная и к тому, же можно было еще выиграть в лотерею пиво или шампанское. И это еще не все, фрукты тоже были бесплатными. Как объявили по громкой связи, это подарок от хозяйки ресторана, китаянки Марины. На стене висел огромный, почти во всю стену, портрет этой самой, Марины. Портрет запечатлел церемонию вручения Марине, какой-то премии. Столиков было штук десять, и они быстро заполнялись. Были столики для гостей из Якутии, Хабаровска, Петропавловска-Камчатского, Улану-де, столики для москвичей и для гостей из Биробиджана. Как только подходило время очередного нового года, начинали хлопать пробки. У каждого столика был свой часовой пояс. Я ушла задолго до того, как настал новый год для гостей из Москвы. Веселье было в самом разгаре, когда я приняла решение уйти. Началось братание между столиками. Кое-где зазвучали русские застольные песни вперемешку с родным матерным сленгом. Я извинилась и провожаемая недоуменными взглядами Марин и Саши, вышла из зала, таща за собой упирающегося сына. Ребенок совершенно перестал понимать свою маму. Было три часа ночи по родному времени и час ночи по-китайскому времени. Тащя за собой упирающегося сына, я утешала себя тем, что ресторан не место для маленьких мальчиков и в то же время не могла понять себя. На самом деле ничего страшного в зале ресторана не происходило, все было прилично и в пределах нормы. Марина оказалась интересной собеседницей, новогодняя программа была забавной. Взрывы петард потрясали Санью до самого утра. Тряслась земля, и закладывало уши. Телевизор ловил русский канал и на экране кривлялись такие родные, и до боли знакомые, артисты, изрекающие плоские шутки. Впрочем, здесь, на расстоянии, шутки показались не такими уж плоскими, а даже очень и очень. Кирилл немножко посмотрел телевизор, а потом обиженный заснул. Я открыла окно и слушала шум новогодней Саньи. Прямо под окнами находился итальянский ресторанчик «Рома», гости ресторан танцевали прямо на улице, на тротуаре. Глядя на коленца, которые выкидывали соотечественники, я сначала смеялась, а потом, неожиданно для себя, расплакалась. Заворочался Кирилл, чтобы ни испугать ребенка, я постаралась взять себя в руки и стала смотреть новогоднюю программу. Страна вступила в новый год, все от мала до велика, радовались грядущим дням веселья и отдыха, а я спала. Телевизор работал на всю катушку, так он и проработал до утра, пока не проснулся хмурый Кирилл и не выключил телевизор.
День шестой
ПЕРВОЕ ЯНВАРЯ
В восемь утра зазвонил телефон. Я не успела выспаться и с трудом разобралась, кто звонит и почему надо обязательно брать трубку. Звонила директор турфирмы - Катя. Долго извинялась, а потом сообщила, что ждет всех туристов в девять утра в холле. На мой недоуменный вопрос она ответила, что туристы, в том числе и я, были недовольны тем отелем, в который нас поселили и поэтому, идя навстречу, так сказать, многочисленным пожеланиям трудящихся, т.е. туристов, Катя, она же директор турфирмы «Жемчужина востока», подобрала несколько отелей, которые и будут нам предложены на выбор, взамен того, в котором мы живем сейчас. Первый отель нам не понравился, он был ничем не лучше того, в котором мы жили сейчас, да еще был далеко от моря. Пожав плечами, Катя повела нас в другой отель. Этот отель был ближе к морю, в комнате был балкон, но на мой взгляд он был какой-то старый и облезлый, да к тому же двухместных номеров не было, а в одноместном было негде повернутся. Но… неожиданно туристам этот отель понравился. Я пыталась возражать, мотивируя это тем, что мало места, воды горячей нет, русский канал не ловится, но меня никто не услышал. Мои возражения потонули в одобрительном гуле. Туристы были сонные и инертные, и им было все равно где сейчас жить, хоть на пляже, только бы им дали поспать еще хоть часок. Ко всему прочему, оказалось, что если туристы будут жить в этом отеле, то останутся без бесплатных завтраков, так как этот отель дороже того, первого. Туристы согласились. После этого все разошлись, чтобы приготовить вещи к глобальному переселению. Нам с Кириллом ничего не оставалось делать, как только присоединится к большинству. Легко сказать, собрать вещи: а если 80% этих вещей - детальки из разобранных лего и других игрушек, которые можно разбирать и собирать, а остальные двадцать-мелочи женского туалета, которыми так быстро обрастает женщина, приехавшая в чужую страну. Собирались долго. Катя раза три звонила с рецепшен и напоминала, что все ждут только нас. Наконец, нагрузившись четырьмя сумками, двумя рюкзаками, пакетами и пакетиками, двинулись к лифту. Я шла, сопровождаемая ворчанием сына. Утро покатилось по своему извечному кругу. Остальная часть дня и вечер прошли вяло. Родина была далеко, а первое января русские туристы встретили в лучших традициях. Впрочем, это касалось не всех. Мы чуть-чуть поспали, а вечером я, подгоняемая капризами сына, пошла, искать очередную пиццерию или бургерную, чтобы накормить дитятко и немного прогуляться по берегу моря. Первое января плавно перешло в ночь. Ночью по всему побережью стоял гул. Русские, которые были категорически не согласны с тем, что праздник окончен, стреляли в небо, и еще долго петарды не давали небу вернуться к своему природному цвету.
День седьмой
2 ЯНВАРЯ
Выспаться не удалось и в это утро. Явилась Катя и сообщила, что туристам надо возвращаться назад, в тот отель, откуда мы вчера выехали. Оказывается, вчерашний «капитана», то есть дежурный администратор, сообщил Кате, что номера, в которых мы провели день и ночь, уже проданы другим туристам, а сегодняшний «капитана», как только заступил на дежурство, сразу же начал кричать «караул!». Катя передала туристам, что у нас на сборы час. В девять утра мы должны съехать из этого отеля и вернуться в прежний. Чтобы туристы очень не бушевали, она попросила перетерпеть еще день и ночь, и обещала переселить в какую-то еще гостиницу. Негодованию Кирилла не было придела, но делать нечего, пришлось мне снова собирать вещи, которые только вечером разложили. Тот, первый отель был через дорогу, но все равно было тяжело и очень обидно тащить сумки обратно. Одно радовало, что еще не закончился завтрак, талоны на который Катя вернула обратно, и, можно было вечером воссоединиться с родиной, хотя бы через экран телевизора, на котором был русский канал.
Марина опять нашла по дешевке фирму, которая повезет туристов на остров обезьян. До поездки было часа два и я решила искупаться, Кирилл остался в номере, категорически отказавшись идти на море, потому что там были большие волны. Вернувшись, я долго успокаивала впавшую в истерику Марину. Так как сушить купальники и другое белье было негде, она пристроилась сушить белье в пространстве между двумя рамами. Окна были треугольные, солнце грело вовсю, и белье сохло отлично. Голь на выдумки хитра! Вернувшись с пляжа в номер, Марина с негодованием увидела, что в ее номере хозяйничают рабочие. Сдвинув трусы и другое белье в сторону, они устанавливали вторые рамы, засыпав свежевыстиранное белье строительным мусором. Хозяин гостиницы, видимо, испуганный скандалом, который устроили русские туристы, из-за шума от стройки, решил разориться на вторые рамы, а туристов, естественно, никто, и не подумал предупредить. Успокоив Марину и приготовив свой номер к вторжению непрошенных гостей, я собрала свою команду и отправилась к автобусу, который должен был доставить нас к острову обезьян. Пальмы, которые, как я думала, были исконно Хайнаньскими деревьями, оказались привозными. Несколько десятков лет назад их привезли с Гавайев. Их высаживают в землю, когда они совсем маленькие. Мы отправились на остров обезьян, а опять попали на змеиное шоу. Вот невезуха. И не откажешься же никак! Сегодня довольно холодно. Ну, как у нас в конце октября. Действующие лица этого шоу были те же самые. Китаец и его кобра. Про нее экскурсовод сказал, что она (кобра) тоже хорошая девочка, но ей, в отличие от той, первой, уже три года и рот у нее замотан скотчем. После этих слов, сын ринулся фотографироваться, памятуя, что в прошлый раз, после информации о хорошей девочке — кобре, желающих пригласили сфотографироваться. Его расчет оказался верен. Он сфотографировался одним из первых. Марина подобрала с земли кусочек змеиной кожи. Змеи, если помните, иногда сбрасывают свою чешую. Решив не отставать, я поискала и нашла такой же змеиный сувенирчик на память.
Это был опрометчивый поступок. Задумайся я хоть ненадолго, не взяла бы этот сброшенный наряд рептилии и Марине бы запретила. Но, как уже было сказано, было холодно, неуютно и скучно.
Мы с Кириллом вышли из аудитории, что бы ни слушать лекцию про змей по второму разу. Наконец послышался шум от отодвигаемых стульев, и во двор вывалилась толпа. Еще несколько минут, и автобус отправился навстречу новым приключениям. То бишь, к острову обезьян. До острова обезьян можно было добраться на катере или по канатной дороге, которую почему-то все называли фуникулером.
Все выбрали фуникулер. Море было близко и поэтому здесь было совсем холодно. У меня зуб на зуб не попадал. Та же картина была и с остальными туристами. На Кирилла вообще было страшно смотреть, он мгновенно посинел. Оказывается, людей из других групп предупредили, что будет холодно и надо взять теплые вещи, мы же все это испытали сейчас на собственной шкуре. Саша-муж Марины, у которого был теплый свитер, отдал свою куртку Кириллу и развел руками, глядя на посиневших дам из чужой группы. К сожалению, куртка была одна и досталась она самому маленькому и слабому. Дамы не возражали, но были уже чертовски синими. Подвесные вагончики были открытыми. Что, конечно, не добавило тепла, скорее наоборот, потому что летели очень высоко, сколько-то там сколько-то метров над уровнем моря. Летели над морем и горами. В какой-то момент вагончик завис над морской деревней. В этой деревне живут коренные жители острова Хайнань, люди из народности Ли и Мяо. Они живут прямо на воде и что-то выращивают. Один из туристов рассказал смешной случай. Группа туристов присутствовала на шоу народности Ли. В шуточной форме мужчинам из группы русских было предложено выбрать невесту. Более того, над одной парой был совершен брачный обряд, тоже вроде шуточный. Но когда русский парень, охотно согласившийся поучаствовать в шоу, собрался вместе с группой восвояси, юная новобрачная, тряся документом о заключении брака, объяснила через переводчика, что русский красавец не может теперь уехать просто так, потому что является теперь законным мужем аборигенки. Что бы отвязаться от приставучей новобрачной, парню пришлось отстегнуть немалую сумму. Мы посмеялись, поглазели на морскую деревню, тут и время поездки подошло к концу. В вагончике сидели четверо, Марина с мужем и я с Кириллом. Саша помог выйти Кириллу. Мальчик, несмотря на одолженную куртку, был по-прежнему синий-синий. Обезьяны были забавные, голодные и злые. Очень умилительно выглядели малыши, но взрослые обезьяны не давали с ними играть, шипели. Гораздо больше, чем сами обезьяны, меня восхитил ландшафт. Кусты, трава, цветы - все бесподобно красивое, ухоженное и культивированное. Чисто, красиво и звучит тихая музыка. Мы просмотрели два шоу с обезьянками, видели тюрьму для провинившихся обезьян, и обезьян со знаменами, вытягивающихся и поднимающихся древка со знаменами, когда мимо проходили посетители. Обратный путь мы проделали на катере. Проплывая мимо морской деревни, мы пытались рассмотреть жилища аборигенов, которые находились внутри лодок. На ветру полоскалось белье, готовилась еда. На одной лодке мы даже заметили спутниковую антенну. Мы смотрели на аборигенов, а они с таким же любопытством смотрели на нас.
Так как все удобные места в автобусе были захвачены группой москвичей, нам пришлось сесть отдельно друг от друга. Руководитель московской группы вел себя покровительственно и заносчиво, в какой-то момент даже заорал на молодого человека из группы, не стесняясь никого в автобусе. Когда до Дадунхая оставалось около получаса, пошел дождь, который, однако, кончился к тому времени, когда туристы вернулись к родному отелю. Скрип стройки был слышен издалека.
День восьмой
3 ЯНВАРЯ
Купались и ели фрукты.
День девятый
4 ЯНВАРЯ
Сегодня событий много:
До экскурсии в центр буддизма Няньшань успела искупаться. Волны выше двух метров.
До Няньшань ехали долго. По пути заехали в музей хрусталя. Видели даже очки последнего императора Китая, Пуи, сделанные из хрусталя. Цены на все-безумные. Никто ничего не купил.
Няньшань грандиозен, но, также как и все в Китае — это фабрика по вытягиванию денег. На подступах к центру буддизма автобус остановился, и экскурсовод Зоя предложила купить свечи. Свечи были в половину человеческого роста. Посмеялись, но не купили. Зато, въехав в Няньшань, купили ленточку для долголетия, для примерно той же цели стоял гонг. Что бы ударить в него, нужно было заплатить деньги. Визит к тибетскому предсказателю-астрологу обошелся в 68 юаней. Астролог, как водится, спросил дату рождения и время, и долго сверялся со своими талмудами, и все время, поглядывая на сына, рассказывая про его болячки. Все правильно рассказал. Предсказания мне его не понравились. Вернее, пятьдесят на пятьдесят принимаю их. Но время все покажет и расставит по своим местам. Хитрый астролог хотел втюхать по завершении сеанса керамическую черепашку за 600 юаней. Я отказалась. С досадой и отеческой заботой покачав головой, астролог предложил черепашку поменьше, за 280 юаней. Получив снова отказ, остался недоволен, недовольно ворчала и Зоя, потеряв процент от несостоявшейся сделки.
Не обращая внимания на настроение Зои, мы двинулись к статуе богини Гуаньинь. Статуя грандиозна. Она трехлика и выше статуи свободы. Если опуститься на молитвенную подушечку и сосредоточиться, то ощутимо чувствуешь, как к тебе от статуи идет энергия. Но сосредоточится не дали, недовольная Зоя торопила. Возвращаясь к автобусу, купили медную черепашку за 10 юаней — это теперь тотем сына. Он приложил ее к больному месту, и ему вроде сразу стало легче. Санья переводится, как, место где сливаются три реки. Теперь о предсказаниях астролога: Он сказал:
1.Сын родился в благоприятное время
2.Его ждет три чуда (расшифровку я не поняла)
3.Сын не будет чиновником, он сделает открытие в технике
4.Он будет знаменитым
5.Его жизнь и здоровье будут связаны с техникой, а так же любовью близких
6.Критические годы для него 25—30 лет.
7.Черепаха — это тотем сына.
8.Когда ему исполнится 20 лет, его ждет что-то грандиозное и хорошее
Все это предсказал астролог. У меня осталось его предсказание на китайском. Я его бережно храню.
Когда возвращались в Дадунхай, пошел дождь. Обидно, солнце так мало нас побаловало, но все равно было тепло. Вернувшись в гостиницу, мы перекусили и двинулись снова на пляж, купаться под дождем.
День десятый
5 ЯНВАРЯ. САНЬЯ
Море такое прозрачное, так здорово кидаться в волны! Не верится, что завтра мы покинем это великолепие. Накупавшись, я бросилась прямо на горячий песок, а мимо меня в это время тащились по песку двое: один перекинул через плечо живого заморенного крокодила, а другой — кобру. Вот такая зарисовка на тему. Все в порядке вещей.
Неугомонная Марина вчера рассказала, как добраться до бухты Ялумбей. В программке (которую дал нам Андрей) было написано: чтобы посетить Ялумбей с турфирмой, нужно уплатить 20 долларов на человека. Мы добрались до Ялумбея за десять юаней, столько стоит путь туда и обратно на рейсовом автобусе. Ехали мы минут сорок, сорок пять. Посреди пути в автобус села стайка школьниц, лет 13—14.Девочки еще на остановке увидели моего сына, который сидел у окна и давай строить ему глазки. Особенно старалась одна из них. Перешептываясь и хихикая, они сели в автобус и продолжали стрелять глазками, но сын, как истинный мужчина двенадцати лет, отворачивался и сурово поджимал губы. Так и вышли девочки на какой-то остановке не солоно хлебавши.
Бухточка ничего себе! Отели и бассейны на несколько порядков выше, чем в Дадунхае. Берег почти пустой, лежаков много и никто не подскакивает с воплем «пять юаней» если присядешь на лежак отдохнуть. Бассейны с подогревом, отели соревнуются между собой, чей ландшафт круче. А среди пальм, на поляне, стоит огромная ель, наряженная по-новогоднему. Регулярно по белому стерильному песку патрулирующей походкой проходят молодые ребята с ситами в руках и собирают мусор, которого нет. Сорить некому, отдыхающих очень мало. А они все равно собирают несуществующий мусор.
Красота!
Но очень скоро нас потянуло к демократии и многолюдству. Захотелось на нашу бухту, которая за несколько дней стала почти родной. Вернувшись в Дадунхай снова на автобусе, пошли прогуляться перед сном, помня, что это последний вечер на острове Хайнань. Рестораны, ресторанчики и кафе стояли впритык. Почти на всех фасадах ресторанов висят экраны, и идет трансляция фильмов, концертов, передач. Особой популярностью пользуется «Камеди-клаб». На трех экранах шли передачи клуба разных периодов, а на экране четвертого пел Витас. Непрерывно в небо взлетали ракеты, все сверкало, мерцало, искрилось. Куда не глянь, везде были русские люди, которые; ели, пили, веселились. Китайцев было мало. Это был праздник жизни, на котором, пожалуй, мы были лишними. А ведь еще три года назад, по рассказам отдыхающих, Санья была полудикой. Там, где сейчас шезлонги, стояли лодки с сетями и маленькие бунгало. Жили рыбаки. Летали и пищали летучие мыши, норовя вцепиться в волосы.
День одиннадцатый
6 ЯНВАРЯ. САНЬЯ
Вещи собрали еще с вечера, и на следующее утро было уже чемоданное настроение. Сын отказался идти на море, я ходила одна. Пришла через час, а он ворчит, где ты была так долго. В двенадцать, как было заранее оговорено, все остальные туристы перенесли вещи ко мне в номер. Спустившись вниз, сдала ключи от номеров на рецепшен, ключи взяли, но стали требовать, что бы я сдала ключи и от своего номера. Опять набрала переводчика, и последовали долгие и нудные переговоры по сотовому. Очень настойчиво рекомендовали сдать и третий номер, а вещи оставить на рецепшен. С моей стороны последовал взрыв негодования, я начала ругаться. Достала листок с программой пребывания и начала тыкать в него и показывать программу пребывания, как всегда ничего не понимающим китайцам. Наконец, со скрипом, но вопрос был решен. Мы отправились на море, волны как всегда были великолепно-огромными. Сын начал бурно возмущаться, я сдалась, и мы пошли бродить, переходя из бассейна в бассейн. Отели, которые находились на берегу моря, в отличие от нашего отеля, стояли в обрамлении бассейнов. Искупавшись в одном, перейдя в другой, сын перезнакомился с кучей ребятишек. Жаль, конечно, что произошло это в последний день. Найди он друзей раньше, может, не изводил бы меня своими капризами. И вот мы уже едем. Едем в поезде и как всегда с приключениями. Когда ехали в Санью — были нижние полки, назад из Саньи-вторые и третье. Кроме того, оказалось, что на третьей полке немилосердно дует. Кондиционер работал от души. Вызвали проводницу, та залезла под потолок, где была кондишка, посмотрела, потрогала и ушла. Позвонили переводчику, который остался в Санья, объяснили проблему. Сунули трубку под ухо проводницы. Оказывается, кондишку отключить нельзя, система одна на весь поезд, выключишь - будет жарко. Нам конечно от этого объяснения легче не стало, но что же делать, смирились. Те, кто спал на третьей полке, на ночь укрылись всем, чем могли, в том числе и зимними куртками, которые уже можно было с полным правом доставать, ведь мы возвращались в самые лютые январские морозы.
День двенадцатый
7 ЯНВАРЯ. В ПОЕЗДЕ
С рождеством нас!
Ночью, когда грузили наш поезд на паром, было очень жарко, отключили кондиционер. Все-таки сама мысль, что переплываешь на поезде море, навевает жуть! Хоть и на пароме. Как я уже писала, группу разместили на вторых и третьих полках. Встали рано.
Билеты были куплены хитро. Их было всего двенадцать, по два на человека. Шесть штук «Санья-Гуанжоу» и шесть: «Гуанжоу-Пекин». Перед отъездом переводчик пообещал, что проблем не будет. По логике и по номерам билетов, после Гуанчжоу мы должны были перейти в другое купе, но Андрей сказал, что обо всем договорился. Не надо никуда переходить, метаться и перетаскивать вещи. Вот и Гуанжоу. Куча народа вышла, еще больше вошло. Вернее набежало и набилось. Конкретно в наше купе. В купе набилась куча народа, и китайцы начали деловито раскладывать вещи. Пришлось опять набирать телефон Андрея. Один из китайцев пассажиров сел на мою полку, застолбив ее на веки вечные, ему-то я и передала телефон. Он внимательно выслушал Андрея, что-то прочирикал в ответ, отдал телефон мне, улыбнулся, но с места не тронулся. Купе и без того тесное, стало еще теснее. Наконец появилась проводница. Она была в курсе дела и только после продолжительного долгого чириканья пассажиры-китайцы нехотя покинули купе. Разгоряченные одержанной победой русские пассажиры сплотились еще больше. Однако от Гуанчжоу до Пекина было еще ехать и ехать! Решили устроить турнир на картах, турнир перемежался забавными историями и воспоминаниями о прошлых посещениях Китая.
ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ
Суйфэньхэ. Дальневосточные ворота в Китай. Итак, Сунька, подземка. Русская покупательница спорит с продавцом китаянкой. Китаянка обсчитала русскую. Спор переходит в ненормативную лексику, а потом в драку. В ходе драки, китаянка оцарапала русской ногу до крови. Однако русская, пообещав всяческие кары борзой китаянке, уползла зализывать раны в номер. Китаянка вызвала полицию, русскую увезли в участок. Только вмешательство русского консула и тысяча юаней замяли конфликт. Вывод, зовите полицию сразу. Если найдете, конечно.
ИСТОРИЯ ВТОРАЯ
Молодожены Аня и Рома. История знакомства. Оба из одного района, села разные. До встречи друг друга не знали и не видели. В десятом классе Аня попала в автомобильную катастрофу. В палате больницы с ней лежала добрая и хорошая женщина. Узнав (в больнице у людей сильно развязываются языки) что у женщины есть сын, лет на пять старше самой Ани, девушка размечталась; «Вот бы мне такую свекровь, как вы!». На что женщина ответила на полном серьезе, вот подрастешь, дурнота с лица сойдет (После аварии лицо у девушки было ой-е-ей!) выдам тебя замуж за своего сына. Вскоре обе покинули больницу. Аня окончила школу с медалью, поступила во Владивостоке в институт. Однажды, на какой-то вечеринке, познакомилась с парнем. Отношения развивались медленно, но плодотворно. Однажды Рома заболел и остался у мамы в деревне. Решив сделать любимому сюрприз, Аня собралась и поехала к нему без предупреждения. Каково же было удивление Ани, когда двери ей открыла та женщина, которую несколько лет назад Аня так захотела себе в свекрови.
ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ
Рестораны Саньи. Каждый из отдыхающих выбрал себе ресторан для ужина и до конца отдыха придерживался своего выбора. Мы с сыном выбрали ресторан «Каравелла» хозяином его был наш знакомый - китаец Петя. Интеллигентнийший человек, знаток Пушкина, Тургенева и Чехова. Учился в Ленинграде. Повар в ресторане русский-Володя. Цены очень даже божеские. Для Саньи очень низкие.
Рома с Аней столовались в ресторане «Сибирский трактир». А Марина с Сашей в ресторане, в котором мы встречали новый год. Если помните, ресторан, назывался «Марина». Отобедавшему, или отужинавшему дарили в подарок бутылка водки. Каждый день были розыгрыши с призами, можно выиграть пиво, ту же водку (вдобавок к подаренной) и еще много чего.
ИСТОРИЯ ЧЕТВЕРТАЯ
Снова Рома и Аня.
Недалеко от нашей гостиницы выстроились в ряд различные сувенирные лавки. Возвращаясь с пляжа, который, как вы помните, был рядом, в пяти минутах от гостиницы, парочка решила зайти в одну из сувенирных лавок. Одеты были по-пляжному. У Ромы на руке часы и фотоаппат, у Ани на плече сумочка. Вот эта сумочка и сыграла роковую роль. Сувенирный магазинчик был мал до неприличия, ну, просто негде было развернуться. Аня все же попыталась развернуться, но неудачно, сумочка задела сувенирную тарелочку размером с ладонь. Тарелочка стоила гроши и рисунок, намалеванный на ней, тоже, был грошовый, однако хозяин лавки потребовал с остолбеневших русских совсем не гроши — сто юаней.
Впрочем, Рома не возражал. Раз виноваты, надо платить. Но была одна проблема. Заключалась она вот в чем: все деньги Аня и Рома, как впрочем, и мы все, хранили в гостинице, в сейфе. Естественно, отправляясь на пляж, не потащишь с собой всю наличность, но китайцы об этом и слышать не желали, им нужна была компенсация за грошовую тарелочку, ставшей золотой, именной сейчас, немедленно. Рома объяснял, объяснял, что денег у них с собой нет, но они принесут, но все бесполезно. Сбежалось еще китайцев штук десять. В лавочке и так было не повернуться, а тут…
Все галдят, размахивают руками, плюются.
Дело дошло уже до того, что начали рвать с руки часы, с шеи фотоаппарат.
Аню обступили и стали щипать.
На счастье в это время в магазинчик зашли русские.
Несколько сибиряков быстро навели порядок и, разобравшись в ситуации, согласились побыть в роли охраны минут десять-пятнадцать, пока Рома смотается в гостиницу. Ане пришлось остаться в роли заложницы.
Резюме; завидя магазинчик размером с будку туалета (не био, а советского, до перестроечного), лучше не заходите внутрь, а коли приспичит зайти, следите за своими своенравными сумками. Лучше снять их с плеча, чтобы не наделали беды.
День тринадцатый
8 ЯНВАРЯ. ПЕКИН
Поезд прибыл в Пекин. Но никто не подпрыгивал под окнами вагона, держа в руках табличку с фамилией руководителя группы.
Короче, нас никто не пришел встретить. Растерявшись, мы двинулись наугад, то есть туда, куда повлекла нас толпа высыпавших из вагона китайцев. Но, слава богу, далеко уйти мы не успели, нас догнала запыхавшаяся китаянка Зоя. Вероятно, потому что мы ехали назад, денежки с нас уже все были получены, встречающая команда отнеслась к нашему возвращению в Пекин из рук вон плохо. Девушку Зою отправили впопыхах и дали не тот номер вагона. Вообще-то нас должен был встретить китаец с колоритным именем Тарас, но что-то не срослось и мы получили Зою, правда, десятью минутами позже, чем надеялись.
Ну и то хорошо.
Гостиница была та же, что и восьмью днями раньше — «Житань».
Холод был в номере антарктический. Экономят. Отопление выключено, надо включить кондиционер, прогреть его как минимум часа два, чтобы хотя бы можно было снять шубу. У нас не было столько времени. Времени не было, зато было огромное желание помыться после почти двух суток в дороге. Душ, если помните, был не в номере, а в соседней комнатке, через коридор. Кое-как отмывшись, дрожащие, влажные и униженные таким сервисом, мы отправились искать знаменитую улицу Яболоу, которая была совсем близко от гостиницы, во всяком случае, так пообещала Зоя. Улица была близко, только толку от магазинов, которые были на этой улице, не было. Это были магазины для оптовиков. Для отдельных покупателей, таких как мы, все было очень дорого! Впрочем, мне ничего здесь было и не нужно, все покупки я хотела сделать в Харбине, который неплохо знала. По программе мы должны были провести в Харбине почти целый световой день. Купив перчатки на кроличьем меху, я отправилась назад в гостиницу. День пролетел быстро, миг и уже на пороге, то есть в холле нас ждет красавица Зоя, или как говорил Рома, чтобы подразнить Аню, Зоенька. Зоенька была неспокойна, мялась, краснела и бледнела. Причину этого мы узнали чуть позже. А пока что нас повезли на ужин в Монгольский ресторан, чтобы так сказать, насытить монгольской пищей и монгольской шоу-программой перед отъездом в Харбин. Было очень весело. Программа была зажигательной, Саше надели на шею синий шелковый шарф и под музыку поднесли чарку, естественно, за Сашин счет.
Время шло, а Зоя нервничала все больше и больше, это уже было заметно невооруженным взглядом. Наконец, когда до поезда оставалось чуть больше часа, Зоя сдалась и сообщила, что мы сегодня, оказывается, уже никуда не едем. Дело собственно вот в чем: пропал курьер, который должен был доставить Зое наши билеты. Он потерялся где-то на отрезке вокзал-офис туркомпании и не подавал сигналов, выключив сотовый. Как сообщила Зоя, курьера уже ищет полиция. В случае удачного убега с нашими билетами, курьер получит хороший навар, ведь сейчас после русских праздников и в преддверии китайского нового года, билеты идут нарасхват. В связи с этим Зоя сообщила нам ближайшую программу. Нас сейчас увезут в гостиницу (слава богу, другую, не «Житань»), мы переночуем в ней, а завтра нас отправят в Харбин. Гостиница была в центре города, но вся потрескавшаяся и в строительных лесах. Слава богу, в номере было тепло. Смыв с себя холод гостиницы Житань и ее знаменитого душа через коридор, мы собрались спать, однако в двадцать три тридцать явилась Зоенька и велела нам снова собираться. Планы у руководства турфирмы переменились, в час ночи шел поезд до Харбина и на него каким-то образом купили билеты. Зоеньке популярно объяснили, то, что она предложила — невозможно, абсурдно и просто нереально. Вещи были разобраны, в таком же разобранном состоянии были некоторые мужчины, успевшие с момента заселения кое за чем сбегать и теперь спавшие сном младенца, не говоря уже о женщинах, некоторые из которых только что приняли ванну и были так сказать без лица. Чтобы нарисовать это лицо перед зеркалом, нужно было как минимум часа полтора-два.
Короче, Зое был дан категоричный ответ: мы не едем этим поездом.
Зоя расплакалась, обиделась и ушла. Но, как оказалось недалеко. Через полчаса, она снова появилась перед нашими очами. Взывая к нашим чувствам и напирая на совесть, девушка предложила нам новый и еще более абсурдный вариант.
Прямо сейчас, если мы согласимся, к парадному подъезду гостиницы подкатит… микро, очень микроавтобус, на котором мы всю ночь и половину дня должны будем ехать в полусогнутом состоянии до Харбина.
Те, кто не спал, с негодованием отвергли предложение, те, кто спал… вообще не открыли двери. И поделом. Зоя покрылась от злости красными пятнами, показала свой, как оказалось не ангельский характер, и убежала в слезах. На этот раз насовсем. Вот вам и Зоенька.
День четырнадцатый
9 ЯНВАРЯ. ВСЕ ЕЩЕ ПЕКИН
Утром пришел уговорщик более высокого ранга, его звали Тарас.
Если конечно у них в фирме не было второго китайца с таким именем, то это был именно тот Тарас, который должен был нас встретить, но не встретил. Сунув мне визитку, из которой явствовало, что он — Тарас Суй, менеджер завел вчерашнюю песню о микроавтобусе, которым мы должны были бы добираться до Харбина. Я не стала ничего объяснять, просто пригласила Рому и Сашу в номер. Только лишь оценив габариты наших мужчин, Тарас сдался. Он, наконец, понял, почему я зарубила идею с микроавтобусом. Ехать таким большим мужчинам в маленьком микроавтобусе, это… В общем, вы поняли.
Покрякав и что-то прикинув, Тарас обреченно объявил, что мы летим самолетом Пекин-Харбин, и что это встанет ему в копеечку. Собрав паспорта, он помчался за билетами, не забыв предупредить, что в 12 дня мы должны освободить номера. Из окон гостиницы был виден рынок. Сельскохозяйственный. Как я узнала позже, это был рынок для бедноты. Мандарины стоили один юань, что в переводе на русский три рубля, восемьдесят копеек, а клубника - два. Ничего себе! Повезло бедноте. Таких цен не было даже на Санья, хотя Санья — это родина этих продуктов. За год на Санья снимают четыре таких урожая.
Не успели повернуться, как настал полдень. Мы уже собирались выходить, как вдруг в туалете что-то заверещало с безумной силой, и вода выплеснулась в коридор почти нам под ноги. Однако к этому факту я отнеслась почти равнодушно. Меня это уже мало касалось. Мыслями я была уже в будущем. Поистине, Китай страна, где ни дня не проживешь без сюрпризов.
Вот такой сюрпризик ждал меня во время сдачи ключей от номеров. Когда я сдала ключ, китаянки зачирикали между собой и через некоторое время мне передали трубку. На связи был Тарас. Очень извиняясь, он, попенял мне на то, что я не удержалась и выпила все пиво из казенного холодильника в номере.
От возмущения я даже задохнулась! Чего-чего, а от обилия спиртного русские в Китае не страдают. Дармовая или почти дармовая водка, пиво, и прочие алкогольные, и безалкогольные напитки, были к услугам русо туристов в неограниченном количестве. Мне было тяжело добиться чая или на худой конец, просто водички, во время обще застольных трапез. Ну, не люблю я пива. Никого не осуждаю, никому не препятствую, но не люблю. И это, по-моему, заметили все, кто прошел со мной через все прелести нашего непростого путешествия. И тут мне вдруг… Я подозреваю, что мой ответ был через чур эмоциональным, потому что Тарас извинился еще раз и высказал предположение о том, что наверно мой сын выпил пиво! Свою реакцию я описывать не буду. В конце концов, Тарас извинился еще раз и сказал, что дарит мне это пиво.
Представляете, он мне дарит!
То, что мне даром не надо!
Добавив, что его сестра, директор гостиницы, в которой мы сейчас находимся, и проблем у меня с пивом, которое мы выпили, не будет, Тарас отключился.
А я так и осталась с открытым ртом.
Впрочем, он наверно все-таки понял, что к исчезновению пива я отношения не имею, иначе история так легко бы не закончилась. Сдав вещи на рецепшен, мы с Кириллом решили перекусить перед отъездом. Совсем недалеко была пиццерия. Выйдя, я обнаружила, что гостиница, в которой мы провели ночь, была вся в лесах. Трещины покрывали ее от низа до верха. Гостиница была в состоянии ремонта. Нам в этом отношении повезло на всю катушку. Ремонтирующиеся гостиницы сопровождали наш отдых неизменно.
В 15 часов приехал микроавтобус, чтобы отвезти нас в аэропорт. Самолет взмыл в воздух почти без разгона. Не было изнуряющей тряски, летел мягко, без воздушных ям, и так же легко сел.
Однако в Харбине уже был вечер, причем поздний.
Все магазины были закрыты. Наши мечты побродить по ледяному городку разлетелись в прах.
Вернее, в ледяную пыль!
А ведь мы так предвкушали, так надеялись, что в Харбине будем почти сутки.
Ужинали в знакомом уже ресторане «Брежнев».
Было по-прежнему грязно, холодно, и опасно для здоровья. Антисанитария была вопиющей. Однако удивительно, но никто не заболел. Когда мы подъехали к «Брежневу», было уже 21 час вечера. На привокзальной площади стояла елка, выпиленная изо льда. Пока мы ехали из аэропорта, всю дорогу нас сопровождали ледяные скульптуры разной тематики. На улице было минус двадцать пять, в кафе примерно столько же. Ну, может градусов на пять теплее. В кафе мы увидели компанию уже теплых русских туристов, они кричали, что не будут, есть в этом свинарнике и требовали еще одну порцию бесплатного пива. После ужина нас отвели в гостиницу. Разряд гостиницы был приближен к цифре ноль с минусом. Единственное достоинство ее было в том, что в номере было тепло, однако одеяла в ней давали суконные и колючие.
День пятнадцатый
10 ЯНВАРЯ. ХАРБИН-ВЛАДИВОСТОК
Утро наступило слишком быстро. Выспаться мы не успели. Миша, наш вечный встречающий, посадил нас в автобус Харбин-Владивосток и моментально скрылся в клубах холодного пара. На наших билетах были места, но соотечественники, которые заполнили весь автобус уже до нас, сидели на наших местах и уступать нам не собирались. Наша группа отоварилась скромненько, на два человека приходилось по одному большому баулу, однако и этот немудреный скарб мы засунуть в багажник не смогли, более шустрые соотечественники забили багажник до отказа. Поставив свои хилые сумочки в проходе автобуса, мы, наконец, уселись на свободные места. Сумки, как я уже сказала, стояли вдоль прохода. На коротких остановках пассажиры, выбираясь к выходу, спотыкались, шагая через них, но молчали. Харбин провожал нас метелью. Двое из моих туристов вынуждены были сесть возле второй двери. Только там оказались свободные места. От двери немилосердно дуло. Ребята быстро замерзли. Попросили добавить тепла у водителя. Я сидела впереди, и все тепло попало на меня, да так сильно, что я стала задыхаться, и у меня схватило сердце, а до ребят тепло не дошло. Поменяться с ребятами я не могла, так как это было место руководителя группы, но сидеть, сложа руки, глядя на то, как люди замерзают, я не могла. Моя куртка, которую я отнесла Ане, погоды, конечно, не сделала, но хотя бы у девушки согрелись ноги. Автобус вели русские шоферы, трое добродушных мужичков. Один вел, двое были на подхвате. Удивительно, но у всех троих на голове не хватало волос, правда, в разных местах, но дядьки были отзывчивые. Особенно умилила фраза одного из них, которую я нечаянно подслушала; «Ведь они все-таки люди, хоть и туристы!»
Вот так, мы Люди!!! Когда подъехали к СФХ и остановились на автовокзале, во внутреннем дворе, где кроме нашего автобусов было уже штук пятнадцать, я вышла на свежий воздух и тут же закашлялась. Воздух был настолько «свеж» что дышать им можно было только в противогазе. Из-за выхлопа автобусов, гари и еще какой-то гадости скопившейся в воздухе, защипало глаза, и начался кашель, который я потом долго не смогла остановить. Стоянка автобуса была небольшой и поэтому нас чуть ли не пинками погнали вовнутрь автовокзала, чтобы вытрясти из наших карманов оставшиеся юани. А действительно, зачем они нам? Вредной и визгливой русской тетке сидевшей в окошке пункта по выкачиванию денег, юани были нужнее. Те пассажиры, у которых были сумки, весящие свыше 20 килограмм, должны были раскошелиться. На каждый килограмм им полагалось отвалить юани. У нас был самый маленький вес, самая тяжелая сумка была у пары Марина-Саша. И весила она… всего пятнадцать кг, смех, да и только. Однако для тетки в окне все было очень серьезно! Даже наши 5 и 4 кг., она решила обложить данью. Мы уплатили по 10 юней, правда не знаю до сих пор за что, наверно в пользу того, чтобы дама из окошка жила сытно и счастливо. В предыдущих поездках я раза три натыкалась на эту даму, возвращаясь, домой и все время из нас вытрясали деньги, хотя груз всегда мы везли смехотворный. В Суньке было холодно, ветрено и противно! Поесть не успели, все время ушло на стояние в очереди, взвешивание и уплату денег. В автобус возвращались бегом.
ПОСТСКРИПТУМ
Вот, в общем, и вся история. Впрочем, у нее было маленькое продолжение. Помните змеиную кожу, которую я подобрала в змеином питомнике, по дороге на остров обезьян? Так вот, вернувшись, домой, я показала эту кожу маме. Мама сказала, что это плохая примета и посоветовала избавиться от кожи. Мне стало жалко кожу, но я не стала спорить с мамой. Уходя из комнаты, я машинально закрыла за собой балконную дверь, и мама осталась на балконе. Только через полчаса я почувствовала неладное. Мама осталась на балконе, я закрыла ее изнутри. На улице был январь. Маму я отогрела, но кожу выбросила. Змеючка оказалась мстительной.
В снегу города Харбин мечтаю о пальмах Санья
© Copyright: Ирина Мутовчийская, 2022
Свидетельство о публикации №222092800087
Свидетельство о публикации №222092800087
Рецензии