Школа-М, как-бы сценарный план, имена доизменены

   Подвал после маминых съёмок. Мои коллажики с теми двумя банками человечьей тушёнки и солдатской "колобахой" между сончасом и "личным временем бойца", потом аккуратно, по-Тарковски плавно,проезд камеры вдоль коридора, банки на стеллажах, те же самые, минуты 2-3 - Те же самые, одни и те же. Армия, ШКОЛА жизни, без монтажа.
И его дочь Настя (паспортная фамилия - отца, подлинная - Цапфокадзе-Сагемыду, от соседа наверное, кущовец урождённый был, пока отец его не заметил.Welcome in Russian Arisona, девочка - геном потомственной садистки в тебе полон, он тоже почти находка в медпищевой промышленности. Его жена умерла при родах - по крайней мере, так записано у докторов того роддома, который он снабжает мясными продуктами. И банки дальше, банки, банки, всё те же, одна похожа на другую - как строй бледных молчащих замерших второкласниц, все на одно лицо - тридцать две минуты разведматериала из спецхрана, засекречено. Взрывоопасно, яд - "information is the weapon of muss distruction, all information is the weapon of muss distruction". Они были не hateless, они просто были. Не его, не "моими в прошлой или следующей жизнии", как он любил про меня говорить, намекая то на гейство, то на ветреность (её у меня нет и не было, верность - да, ветренность - нет), и - да, всеосведомлённость. Они всегда знают больше чем мы, мужчины.
Внутри просто "пидорасы-девочки". Его любимое выражение о девушках,его выражение обо всём женском поле, без исключения. Because wimen*s must be dead by man heave head. И он думает, что это "головИзна".
  А школа пуста, занятия мизерных оставшихся совращённых и отпедофиляканых до "inmatke-of"srakken" этим отцом, Эргардычем - Витёк его зовут, в молодости, классов закончились, и банки не съедены школотой, всё ждут ракетного удара. И это в любом случае несъедобно - человек не ест человечину. Человек ест человечину только в армии - или потом, когда его, попробовавшего, комиссуют за отказ есть человечину, "принять ближнего поближе к сердцу" или сдохнуть от голода и дембельских  пи*дюлей ночью, на третий месяц службы. Проход на склад - в церкви, но под ней - бомбяга и ей пугают даже выпускников. Коллеги-учителя уже привыкли - сыновних Витькиных "урздюлей" им хватило. Иногда их сны о достатке и богатстве, дельном богатстве - просто подвал, под самой церковью, год назад строившийся - через него сейчас уже проходит "Зеблёный фер-тюдортракТОР бурБОН" из этих же  банок, стеклянных, прозрачных. Мыси. "Человечина".
  И закадровый монолог: "Она умерла в 45м году, когда взяла кредит в МФК "Рогги, Бугги и Шлёнски", судья из приставов РОНа. Он расстрелял её. За антифашистскую пропаганду. Он говорил:"Человек то, что он есть". Мягкого "т" в его произношении от эрзя-мордвиен карело-угорской, языкОвой группы,  не было слышно. Был слышен он и его громкий "ТТ". Неужели я родился банкой тушонки?!  Если бы я родился в его селе, то наверное бы да. Но его дочь Настя родилась у него на "13-й Территории" и она уж точно по их "древним" понятиям - банка тушонки. Что поделаешь - первородный грех Геи, а мы - совсем не они. Не я виноват в этом, я просто не там и не тогда его сосед.