О показательных выступлениях Вольфа Мессинга

               

     Вольф Мессинг в первой половине семидесятых годов ХХ века давал показательные выступления в г. Рязани во Дворце профсоюзов (ныне муниципальный культурный центр). При этом он демонстрировал свои удивительные способности.
     Его выступления проходили в течение 3-4 дней и собирали полный зал зрителей.
     Он выступал с ассистентом – женщиной лет пятидесяти, выше среднего роста, немного выше его роста. Ему в то время было более семидесяти лет. Сухощавый, стройный старичок ростом примерно метр семьдесят сантиметров. Первое, что бросалось в глаза, – это его густые седые волосы длиной до десяти сантиметров, торчащие вверх, как густое множество тонких антенн, образуя конусом расходящийся сноп с почти горизонтальным основанием вверху. Однако это не отталкивало от него, а придавало его внешности некую таинственность. Тонкие черты лица,  стремительно меняющий своё направление взгляд притягивал к нему внимание зрителей.
      Выступление Мессинга состоялось в двух частях и длилось полтора часа с антрактом в пятнадцать минут.
      Начало его выступления претворяло краткое выступление ассистента, которое информировало о порядке проведения демонстрации Вольфом Мессингом его загадочных возможностей с участием заинтересованных зрителей.
      Прежде всего, необходимо было избрать жюри, через которое должны проходить заявки-задания зрителей на разгадывание Мессингом той или иной ситуации, предписываемой в задании. Основная задача жюри сводилась к отбору наиболее интересных заданий зрителей для Мессинга. Численный состав жюри задавался ассистентом и с согласия зрителей направлялся на сцену - восседать за специальным столом. Выборы членов жюри ограничивались следующим. Ассистент называла вид профессии, например врач. Желающие из числа зрителей вставали или поднимали руку. Количественно по каждой профессии с согласия зрителей проходили не более двух. Например, одна женщина и один мужчина.
В состав профессий входили: инженеры, учителя, юристы, строители, а также различные рабочие специальности.
      Заявка зрителей в письменном виде должна содержать конкретное задание, которое должен выполнить Мессинг, и имя контактёра, который должен знать это задание и присутствовать во время его работы по выполнению в непосредственной близости от него.
      После выбора задания жюри подавало его ассистенту, а она объявляла фамилию контактёра-индуктора, который после этого должен был выходить на сцену в распоряжение Мессинга.
      Сам Мессинг во время работы ассистента ходил по сцене, поднимал по очереди или одновременно руки вверх и выставленными указательными пальцами, обращёнными подушечками в сторону зрителей, одновременно с руками медленно, как локатором, разводил по окружающему пространству, как бы изучая фон мыслей зрителей зала.
      В выступлении ассистента формулировались требования к зрителям, чтобы их задания не содержали действия с людьми, которых уже нет в живых, или не содержали вопросов, где сейчас находятся люди, показанные на фотографии. Задания должны относиться к людям, которые находятся в зрительном зале.
      В период времени, когда жюри рассматривала множество поступивших заявок зрителей, Мессинг спускался со сцены в зал. Не переставая совершать движения руками, с выставленными указательными пальцами, он останавливался в проходах между креслами в тех местах, где он находил объекты, заслуживающие его внимания.     Комментируя необходимость своего мнения, он обращался к тем или иным зрителям.
Например, «Вот, на пятом ряду, седьмая от края сидит женщина в светло-серой одежде. На протяжении нескольких лет она не перестаёт думать о своей болезни. Ходит по врачам и ищет способы лечения от болезни. Чувство обречённости морально так угнетает её, что она потеряла аппетит, у неё постоянные головные боли».
      Весь зал сосредотачивает внимание и ищет взглядами эту женщину, многие при этом встают. Создаётся обстановка, при которой эта женщина не может не встать и не показать себя зрителям.
      «Вы же все видите, что она здоровая женщина, – продолжает он, – поэтому при вас я настоятельно советую ей выбросить из головы мысли о своей болезни, перестать обращаться к врачам и начать жить новой здоровой жизнью».
      Женщина, вероятно, от счастья рыдает, закрывает лицо руками и, поклонившись несколько раз Мессингу, садится на кресло.
      Обращения Мессинга к конкретным лицам из числа зрителей, в основном к женщинам, имели и другой характер. Например: «Вы переживаете о больших неприятностях, которые постигли вас, и последствиях, которые могут иметь место, - говорил он. – Успокойтесь, всё образуется и закончится без серьёзных последствий». Те, к кому он обращался, реагировали с неподдельной искренностью и благодарностью ему.
      Создавалось впечатление, что его обращения попадали в цель. Как это ему удавалось, оставалось загадкой для зрителей.
      Пока жюри рассматривало, и отбирало задания зрителей для отгадывания  Мессингу  он, проходя по залу, обратился не менее как к десяти зрителям.
      Наконец жюри подало несколько записок с заданиями ассистенту, которая сидела за обособленным столом на сцене. Она приняла записки, просмотрела их и, оставив их на столе, спустилась в зал и подошла к Мессингу – по-видимому, сказать, что он может приступить к заданиям зрителей. Он вскоре поднялся за ней на сцену и, быстро просмотрев записки, что-то сказал ей.
Она подошла на край сцены и объявила – «Петрова Ольга прошу Вас подняться на сцену».
      Молодая женщина с очевидным волнением, выдававшим её неоднократными оглядками назад, торопливо поднялась на сцену. Мессинг подошёл к ней, взял её за руку и стал обращаться к ней со словами, которые не были слышны в зале.
      После непродолжительного общения с ней Мессинг, держа её руку в своей, медленно спустились со сцены и направились примерно тем маршрутом, которым она поднималась на сцену. Было видно, что он убеждал её в чём-то. Они, с некоторыми остановками, дошли до определённого ряда и направились к его середине. Достигнув конкретного места, Мессинг пригласил сидящего на нём мужчину пройти за ними на сцену.
      Возвращаясь на сцену, Мессинг продолжал держать женщину за руку и обращаться к ней. Поднявшись на сцену, он остановил мужчину и, отойдя от него, некоторое время активно разговаривал с женщиной. Потом они вместе подошли к нему. Мессинг постоянно держал её за руку. Он что-то сказал мужчине, после чего последний стал доставать предметы из своих карманов и выкладывать их на стол.
Подойдя вместе с ней к столу, он стал внимательно рассматривать предметы, лежащие на столе, медленно перекладывая их на другое место, не переставая обращаться к женщине. Переложив все предметы, он, видимо, попросил мужчину достать содержимое портмоне. Тот выложил всё, что находилось в нём. Из выложенных предметов Мессинг выбрал золотое кольцо, поднял руку с ним вверх, передал его женщине-контактёру и обратился к жюри, чтобы оно объявило задание.
      Один из членов жюри вышел к микрофону и зачитал задание, которое в точности соответствовало тому, что проделал Мессинг. Зал одобрил действия Мессинга продолжительными аплодисментами.
      Последующие задания зрителей Мессингу были аналогичными первому, и он блестяще их выполнял с поразительной точностью.
      Поэтому мне захотелось несколько разнообразить и усложнить ему задачу.
      Рядом со мною сидела девушка с молодым человеком. Я посоветовался с ними, и мы по совместному согласию написали следующее содержание задания: «Подойти к 22-му ряду, с 21-го места вывести мужчину на сцену, из всех предметов, находящихся в его левом кармане выбрать авторучку, отвернуть колпачок её полости с тыльной стороны, вынуть из полости входной билет, свёрнутый в трубочку, и передать его члену жюри в жёлтой рубашке. Контактёр Зеленина». Задание по рядам быстро переместилось на сцену сборщику, а он передал её вместе с множеством других жюри на рассмотрение.
Мы с нетерпением стали ждать положительного решения жюри. Поскольку заданий было много, мы мало надеялись на то, что наше задание пройдёт.
      Но после трёх очередных разгаданных Мессингом задания, жюри объявило: «Контактёру Зелениной просьба подняться на сцену».
      Наша девушка, растерянная неожиданностью, поспешно направилась на сцену. Я попросил молодого человека занять место между нами, которое освободила девушка.
Девушка поднялась на сцену и робко подошла к столу ассистента, рядом с которым стоял Мессинг. Он обернулся к ней, продолжительно посмотрел ей в лицо и взял её левую руку в свою. Постояв некоторое время, она, как бы подталкиваемая Мессингом, опережая его, вывела в проход между рядами, по которому только что проходила на сцену. Они шли, не останавливаясь, и, подойдя к 22-му ряду, остановились. Мессинг с некоторым раздражением говорил ей: «Думайте, думайте, думайте». Расстояние между нами и ими было 4-5 метров. Было видно, что девушка сильно волнуется.
       На 21-м месте сидел я. В то время мне казалось, что я не должен обращать внимание на происходящее, и с равнодушным видом взирал на сцену. Но углом левого глаза я заметил, что девушка повернула в проход нашего ряда. Оставалось 2,5-3 метра до меня. Она делала несколько попыток останавливаться, но настойчивые требования Мессинга - «Думать, думать, думать» – подталкивали её вперёд ко мне.
Я продолжал показывать свою незаинтересованность в происходящем и вскоре понял, что этим выдал себя.
      «Молодой человек, пройдёмте с нами», – обратился ко мне Мессинг.
Делать ничего не оставалось, как идти за ними на сцену. Я шёл позади их и видел, что Мессинг всё время держал в своей руке руку девушки. При подходе к сцене и поднимаясь на неё, Мессинг не переставал настойчиво с раздражением обращаться к ней: «Думайте, думайте, думайте!»
       И вот, мы на сцене, рядом со столом. Я продолжаю делать незаинтересованный равнодушный вид.
       Мессинг подошёл ко мне близко, внимательно посмотрел мне в лицо и, обернувшись к девушке, продолжал раздраженно говорить ей: «Думайте, думайте, думайте!»
       Через некоторое время Мессинг попросил меня достать из карманов куртки лежащие в ней предметы. Я выложил на стол: ключи от квартиры, деньги – несколько купюр, деньги-мелочь, расчёску, авторучку, перочинный нож.
       Мессинг подошёл к столу и стал медленно поочерёдно перебирать одной рукой и осматривать лежащие предметы. Другой он продолжал держать руку девушки и не переставал с ещё большим раздражением твердить: «Думать, думать, думать!»
       Перебрав все предметы, он попросил достать всё, что есть в карманах брюк.
Я достал носовой платок и положил на стол. Больше там ничего не было.
       Видимо, потому что его это не удовлетворило, он с явным ожесточением, повышенным тоном и, тряся руку девушки, резко крикнул: «Я же вам сказал, думайте, а вы этого не делаете! Думайте! Думайте!».
       Прошло минуты три-четыре. Он снова нервно начал перебирать лежащие на столе предметы. Но возрастающая неопределённость и напряжение сильно нервировало его. Он резко повернулся ко мне и спросил: «У Вас есть часы?» Я ответил – да. «Положите их на стол». Я снял с руки часы и положил.
       Мною слегка овладевало чувство, что он растерялся и не может справиться с заданием. Под влиянием этого я повернулся и внимательно посмотрел на реакцию его ассистента.
       Мне показалось, что её выражение лица отражало недоумение.
Мессинг ещё несколько раз жёстко обращался к девушке, время шло.
       Наконец, он схватил со стола авторучку и резко поднял её вверх, глядя внимательно на девушку. Трудно сказать, что прочитал он на её лице, но мгновенно опустил руку и начал отвинчивать колпачок.
       Сняв колпачок, он с некоторым негодованием обратился к сидящим на первом ряду зрителям с просьбой дать ему булавку. Кто-то быстро нашелся и подал ему булавку. Он быстро достал билет из корпуса авторучки и помахал им под громкие аплодисменты зрителей.
       Это было достаточным для жюри, представитель которого зачитал задание и прокомментировал, что задание выполнено.
Зал вновь аплодировал Мессингу, когда мы уже с девушкой подошли к своему ряду.
       Остался не выполнен Мессингом один пункт. Билет не был передан члену жюри в жёлтой рубашке.
       Но об этом знали только мы и по согласию не стали задавать вопрос. Сама процедура разгадывания, особенно для девушки, оказалась настолько тяжёлой, что интерес к способностям Мессинга был совсем потерян.