Невидимка

1 глава
Невидимка стояла перед Священной Пещерой в нерешительности войти в неё.

«Кто меня заметит, если я все равно невидима? - размышляла она».

Она попереминалась с ноги на ногу, понимая, что даже звука от этого никакого не было.

«Я не смогу туда войти невидимой, - опять поплыли мысли, и она вгляделась в темную утробу пещеры. - Надо хоть во что-то одеться, кем-то представиться. Иначе смысла туда идти просто нет, - наконец подвела итог своим сомнениям Невидимка и повернулась, уходя прочь от этого места».

Придя в свои покои, она открыла комнату с одеяниями и уставилась на них, замерев. Одеяний было великое множество. Она подошла к одному из платьев и вместе с вешалкой приложила к себе его. В зеркале отразилось платье на вешалке. Не впечатлило. Пришлось примерить его по настоящему, ибо зеркало не обмануть и, чтобы оно отразило образ, надо было платье надеть по-настоящему. Тогда реальность менялась, и в зеркале появлялся персонаж в каком-то из одеяний. А пока не наденешь, все как бы понарошку. Понарошку было не интересно. Интересно когда все реально!

Невидимка улыбалась своим мыслям, разглядывая себя в зеркале в наряде монахини. Ну любила она черный цвет, который поглощал все другие цвета.

«Не, не то, - вздохнула она и сняла балахон».

Зеркало отразило как девушка снимает платье, исчезая на глазах, и как платье понесло само себя на вешалку. Невидимка стояла и вспоминала как она себя чувствовала в разных платьях или костюмах. Одежда давала ощущения той или иной реальности. Смотря с чем Невидимка отождествлялась. Как-то она была дояркой и вставала в 3 часа утра, одевала деревенское платье и шла доить коров. Не забыв про резиновые сапоги, шарканье которых уже узнавали коровы, и радостно мычали при встрече. Она улыбнулась воспоминаниям о коровнике.

«Так! Коровы это хорошо, но в Священную Пещеру надо войти не дояркой, - подумала она. Может быть этот костюмчик будет подходящим?»

С зеркала на нее смотрела дама средних лет, серьезная, можно даже сказать, строгая. Костюм сидел как влитой. Четкие простые линии делали гармоничным образ, но каким-то очень далеким. Как будто с другой планеты восприятия. К такой особе не хотелось подходить, даже наоборот — хотелось подальше отойти. Образ не манил, а отталкивал.

«Удивительно, как придуманный образ офисников — бизнесменов, позволял через одежду держать дистанцию с людьми любого ранга. Бизнес — значит дистанция! Закон!»

Невидимка не вдохновилась образом бизнес- леди, что смотрел из зеркала, и костюм поплыл одиноко на вешалку. Тут она, вспомнив детство, решила одеть легкое летнее короткое платьишко, и беззаботно побегать перед зеркальной стеной. Ей так понравился образ девочки с огоньком в глазах, что она разрезвившись, под музыку невесть откуда взявшуюся, стала пританцовывать какой-то незатейливый танец.

Образы всегда включали ту реальность, что несли в себе. Музыка, освещение, даже запахи всегда включались как пакет в отеле 5 звездочек, где все включено. Образы разворачивались полномасштабно и тотально, заполняя каждую клеточку существа Невидимки. Каждый раз, выбирая свою реальность, она участвовала в чем-то новом, неизведанном, непонятом пока.

 Реальность Бытия, что разворачивалась с надеванием того или иного платья, была так фактична и так по-настоященски, что не было и доли сомнений, что она существовала. Она - Невидимка могла существовать, только надев что-то на себя.

Сейчас она решилась пойти в священную Пещеру девочкой. Маленькой простой девочкой, которая будет смотреть этот мир как с первой серии сериала, который никогда не видела. Она была готова к плюсам и минусам этой игры.

«Главное, - подумала Невидимка, - не заиграться и не забыть, что платье — это просто одежда. Но пока оно на мне, я существую! - засмеялась своим странным мыслям она и пошла в сторону Пещеры».

Когда она к ней подошла, была глубокая ночь и все в Пещере спали. Невидимка постучала в темный ночной воздух, в котором витали ароматы любопытства и предвкушения утренней зари.

«Можно к вам? - спросила девочка, теребя маленькими пальчиками край платьишка».

Пещера гулко вздохнула, ощупывая нового посетителя…




2 глава
Послышались радостные звуки приветствия. Девочка уже сделала шаг вперед навстречу голосам, как налетевший ветер вырвал волосок, что заставило Невидимку остановиться. Тревога пробежала по всему пространству. Она замерла и снова прислушалась. Неизвестно откуда взявшийся ветер, исчез. И стояла странная тишина.

«Может не ходить в Пещеру? - подумала девочка, усевшись у входа. - Кому нужны дети, внезапно появившиеся? - продолжала рассуждать Невидимка, почёсывая голову, где недавно порезвился ветер. - Все разумно в этой реальности. Вот и оторвавшийся волосок уже думает, что он отдельно от меня».

Девочка могла легко слышать кто и что вокруг думал. Поле мыслей было открытой площадкой для игр.
– Ветер, - обратилась она к невидимому собеседнику, - я знаю ты здесь. - Она вдруг внезапно перешла на шёпот. - Как ты живешь?

Невидимка сидела, подперев щёчки и прислушивалась к гулкой тишине, которую нарушали звуки в Пещере.

– Ну вот пока ты летаешь и движешься, ты живой, веселый или грозный, задумчивый или порывистый. А когда ты не движешься, тебя ведь нет. Воздух есть, а тебя нет.

Невидимка хорошо знала, что ветер ее слушает. Но признаков не подает. Она поерзала на камне, что послужил ей креслом, и еще раз прислушалась к пространству.

– Ветер, ты постоянно рискуешь не быть, - вдруг улыбнулась девочка, - как и я, когда без костюма. Меня можно увидеть по образу, одетому на меня. А тебя по движению. Реальность разворачивается только при каких-то условиях.
Она встала и побрела вдоль скалы, что прятала в себе огромную Пещеру, в которую Невидимка решалась войти. Дойдя до выступа, она начала карабкаться наверх. Немало попотев, исцарапав ручонки, она забралась на вершину. Картина открылась потрясающая! Как же она любила этот мир! И лишь одетый образ-платье позволял увидеть закат и рассвет, услышать утреннее пение птиц и запах рассветных трав, вдохнуть свежий ветер. Все это можно было познать, на фоне отсутствия этих прекрасный явлений.

Рассвет мог быть только на фоне темной ночи. Иначе его не увидишь. Пение птиц можно услышать на фоне тишины. Запах, несомый ветром с полей, можно вдохнуть на фоне ничего ненюханья.

Невидимка где-то слышала, что в правилах игры этой реальности, молотый кофе обнуляет все запахи.

«Так вот почему так много пьют кофе на Земле, - подумала она, - чтобы снова иметь возможность распознавать новые ароматы жизни».

– Ветер, ты тоже можешь существовать только на фоне затишья и безветрия. Ты готов к исчезновению, чтобы иметь возможность появиться? - спросила Невидимка.

Внезапный порыв воздуха растрепал ее пушистые волосы.

– Я слышу тебя, слышу, - улыбнулась девочка.

Тут высоко появился орёл на горизонте и стал приближаться к скале, где она сидела. Это было завораживающее зрелище. Птица планировала в потоках воздуха, казалось не шевелясь. Но это было не так. Орел лавировал всем своим птичьим телом, встраиваясь в пространство. Точнее сказать, пространство и орел были единым целым существованием, неотделимым друг от друга.
«Единство форм и содержания, - подумала Невидимка.




3 глава
В мгновение ока орёл преобразился. Невидимка смотрела во все свои детские глаза на Видимку. Она не знала как его назвать, но он был видим и похож на человека. Наверное это было самое подходящее ему имя. Он взял ее ручонку в свою теплую ладонь и потянул за собой. Невидимка не успела ничего понять, как они прыгнули внутрь Пещеры и остались стоять в темноте.

Вокруг было как-то по особенному гулко. Тишиной нельзя было назвать, то что слышали уши девочки, но и звуки какие-то членораздельные было не выявить. Видимка дышал рядом мерным, спокойным дыханием. Немного освоившись в темноте, он повел ее за собой.

– Куда мы идем? - почти шепотом спросила девочка.
– Идем, я покажу тебе кое-что, - ответил ее попутчик.

Они вошли в огромный Зал, ярко освященный местными светильниками.
От яркого света девочка, казалось, ослепла. Она зажмурилась и закрыла руками глаза. Попятившись назад, она спиной уперлась в стену и сползла по ней.

– Зачем так ярко? - спросила она.
– Чтоб хорошо можно было рассматривать всех, - Видимка улыбнулся широко и искренне.
– Как в кино. Сами в темноте, а экран ярко освещен. - Можно я буду тебя называть Видим? - спросила она у парня.
– Можно, - помолчав немного, о чем-то размышляя, сказал он.
– А тебя мне как называть? - поинтересовался собеседник с новоиспеченным именем Видим, совершенно неприкрыто разглядывая ее платье.

Невидимка хотела рассказать, что он видит лишь ее образ, который она только что недавно примерила для прихода сюда в священную Пещеру. Но подумав немного, воздержалась.

– Мне можешь тоже придумать имя, как я тебе придумала, - улыбнулась она.

«Все равно любые имена будут выдумкой и образом, не имеющим никакого отношения к их носителям, - подумала про себя Невидимка, но вслух не стала ничего говорить».

– Тогда ты может быть Невидима будешь? - торжественно произнес он, почти угадав ее имя.

Она рассмеялась заливисто и заразительно. Так, что и парень не смог сдержаться. Их смех разлетелся гулким эхом по всему окружающему их пространству.

– Видима — Невидима , - подытожила девочка. Да, подходящее сочетание.
– Сочетание для чего? - спросил он.
– Для полноты образа, - загадочно ответила Невидимка, и пошла по закоулкам Пещеры.

Видим шёл за ней. Они довольно мирно и тихо беседовали, пока не вышли в очень темный зал. Там их голоса приобрели отзвуки эхо и стали раскатистыми. Они замолчали. Девочка подошла к краю пропасти, тускло освещаемой через какую-то щель в пещере и заглянула вниз. За плечом она почувствовала дыхание своего собеседника. Так они простояли довольно долго. Пропасть как будто их гипнотизировала.

– А почему мы боимся темноты? - спросила Невидимка.
– Скорее мы боимся неизвестности темноты. Неясно что там скрывается. А мы всегда боимся, чего не знаем.
– Но ведь мы боимся и того, что знаем. Боимся потерять, например, - она посмотрела ему в глаза. Их блеск был виден даже в этом полумраке.
– Есть и такое, - серьезно ответил парень. - Я вот думаю, раз мы что-то имеем, значит оно нам принадлежит. Но по каким-то неведомым причинам, это «наше» может в любой момент перестать быть нашим.
– Так, если может перестать быть, то и не было никогда нашим? - спросила девочка.
– Ты хочешь сказать, что ничего нельзя иметь в собственности? - спросил Видим.

Невидимка поморщила свой носик и сложила губки пухлым бантиком:

– Ну вот смотри, - начала она, - тебе принадлежит твое тело?
– Конечно да! - воскликнул Видим, даже не дав себе подумать.
– А когда человек попадает в аварию или кому, кому принадлежит его тело?

Тут он помрачнел и исподлобья посмотрел на неё.

– Кому? - переспросил он.
– Никому, - пожала плечиками она.
– Как никому? Бесхозное что ли? - искренне удивился парень.
– Да, хозяина нет. Оно почему-то есть, тело это, - усевшись поудобней на травке возле найденного ручейка, начала излагать свой взгляд Невидимка, - потому что может не быть. На фоне этого отсутствия тела, есть тело.
– Не понял, - усевшись рядом, сказал Видим.
– Ну что-то есть всегда только на фоне этого отсутствия. Вот видишь мою руку? - она протянула ему свою маленькую ладошку.

Он взял ее в свою и долго разглядывал, как какую-то диковинку.

– Вижу, - наконец подвел итог своим раздумьям он.
– А так? - она убрала руку за спину.

Его рука осталась одна висеть в протянутом состоянии. Он посмотрел на то место, где только что было тепло ее ладошки.

– А теперь нет.
– А как ты понял, что моя рука была? Потому что ее не стало? То есть на фоне отсутствия есть присутствие. Так?
– Ну так, - уставившись на Невидимку, сказал Видим.
– Так кому принадлежит тело человека в коме? - еще раз задала вопрос девочка.
– Ну так этому же человеку и принадлежит, - не сдавался он.
– Ну как же оно ему принадлежит, если он себя даже не осознает в этот момент? А сердце продолжает стучать, кровь бегать, легкие дышать. А может нет никого, кто мог бы претендовать на место «хозяина» тела?
– Подожди, подожди! Чуть помедленнее, быстрая Невидима, - ухмыльнулся он. - Ты хочешь сказать, что нет того, кто мог бы «приватизировать» тело, мысли, чувства?
– Нет никого, - девочка как-то просто пожала плечами, даже ни мало не сожалея об этом отсутствии «владельца».
– Но мы — люди! И мы можем управлять телом!
– Правда? - она улыбнулась во весь рот, обнажив белые зубы, - тогда добавь пожалуйста в кровь свою побольше эндорфина или еще чего-нить полезного.
– Ну, я не умею, и это не значит, что это невозможно! - сказал он.
– Ну, не можешь и не можешь. Я тоже не могу.

Она встала, отряхнув от травы платьишко, протянула ему ручонку свою. Он легко подпрыгнув, взял ее.

– Мы с тобой олицетворение видимой и невидимой сути предметов. Рожденные одновременно. Одномоментно! - она подняла маленький указательный палец.

Он посмотрел наверх. Там был свод Пещеры, размыкающий свои каменные формы, что было видно Небо. Стояла ночь с миллиардами звезд.

– Все видимое живо и существует за счет того, что его одномоментно нет. Только на фоне этом, оно живо и есть.
– И болезнь есть только на фоне ее отсутствия?
– Да. И счастье есть на фоне несчастья. День на фоне ночи. Радость на фоне печали. Мысль на фоне тишины — не мысли.

Они посмотрели оба на Небо. Оно было безгранично прекрасным, как раскатанный рулон черной бархатной бумаги с нарисованными сверкающими звездами.



4 глава


Невидимка положила свою руку на грудь Видима.

– Слышишь? - прошептала она.
– Что? - также шепотом спросил он.
– Как любовь пульсирует?

Он смотрел на нее во все глаза.

«Откуда она про любовь знала? - недоумевал парень».

Она показала в сторону шума в Пещере, они заглянули и увидели жизнь полную суеты и важности существования.

– Вот послушай, - сказала Невидимка. Я тебе расскажу что видела.

Две частички сознания, выделившие себя из общего поля Бытия, смотрели и любовались друг другом. Для этого не нужно было ничего. Просто внимание одной частички было погружено в другую. Эта магия отделенности давала уверенность, что любить можно только кого-то, а не всех сразу.

Частичка не могла вместить сразу все Бытие, как капля не могла видеть весь океан, хоть и являлась его частью и несла в себе полное отражения всех качеств своего родителя. Ведь иллюзия отделенности капли от большой воды рождает мысль, что раз я капля одна, значит и другие тоже одинокие. И это бесконечное стремление сбиться в кучки, коллективы, отряды, корпорации, семьи, классы, слои общества, касты и т.д. не что иное, как подсознательное преодоление той мысли, что есть отдельность.

Как может быть капля отдельно? Ну как? Откуда бы в ней был весь состав соли и других веществ, делающих океан таковым? Почему мужчина стремиться в близости с женщиной преодолеть любое расстояние и как можно глубже проникнуть в ее естество? Все из этой же ложной мысли об отдельности мужского начала от женского. В небольшой миг стираются границы, и в это краткое мгновение перестает мысль - мучитель тиранить. Отдельность двух частичек сознания перестает существовать. Остается лишь то, что всегда было, и никуда не исчезало —  жизнь единая и неделимая. Еще не успевшая распасться на частички, которые неиссякаемой силой стремятся к воссоединению. Ибо иллюзия всегда требует много энергии, чтобы поддерживаться. Иначе разваливается.

Видим слушал девочку внимательно, затаив дыхание.

– Это как ложь требует постоянного повторения, чтобы не забыться. Правду можно долго не вспоминать и она легко всплывет, а вот с ложью много труднее и больше работы. Ложь нужно рыхлить, окучивать, поливать, полоть. Все сложности имеют корень “ложь”. Ее нужно питать, ее нужно повторять каждый день, чтобы не забыть.
Игры… какие же игры сознание само себе устроило. При этом одного выделив для любви, другого для ненависти, третьего для равнодушия. Полная растяжка по спектру чувств. Мне очень нравится как свет раскладывается на спектр разноцветья. Каждый цвет подразумевается, что он отдельный. Красный отдельно от синего и зеленый от желтого. Мысль не дает увидеть все цвета не отдельными, а единым полем белого света, играющем своим разнообразием. Мысль тиран драконит изнутри, напоминая, что ты человек здоровый, сильный, розовощекий, забывая, что где-то все это уравновешивает больной, слабый и бледный. И если бы первый не был так уверен в своей отдельности от второго, то их обоих бы не случилось.

Невидимка продолжила своим тихим голосом.

– Однажды я услышала потрясающую мысль: «Красота в глазах смотрящего». Как точно и тонко подмечено! Как мудрость мира льется в наши частички сознания, стирая все грани и все заборы.
Что за странное стремление разобщившись, объединяться, а объединившись, смотреть в сторону? Что это? Дорогое мироздание, ты играешь в нас как в игрушки? Откуда в людях желание объединиться в семью, а по прошествии недолгого времени заскучать от однообразия быта и начать искать разнообразия либо с этим же человеком, либо с другим? А ведь стремление слиться рождается одномоментно со стремлением разобщиться.

Расщепленный ум рождает оборотня и охотника на него одновременно. Так устроен. Все ищут истину, которая где-то рядом. Искать нечего. Нет истины. Есть одно единство всех форм и содержаний. Нет отдельно выделенной истины. Само сознание в своей игре и есть та самая непреложная истина, которую так много и долго ищут, споря до вздутых жил на шее.

Любовь еще выделили и поставили на почетное первое место. Оказывается, что надежда и вера чуть меньше рангом. Любовь — она клей мироздания. Она склеит все, что невозможно представить вместе. Игра слов! Какая же чудная игра слов! Знаешь что делает любовь, приходя в человека?
– Что же? - также притихшим голосом спросил Видим.
– Отключает расщепленный ум. Разобщенность вдруг тает и начинаешь чувствовать свою сопричастность ко всему, что живет, дышит, ползает, ходит, растет и умирает. Ко всему. Происходит мгновенное возвращение в естество единства, про которое так старательно пытаются все забыть, тратя на ложь об отдельности себя, так много сил. Но после мощнейшего нокаута, ум приходит " в себя", то есть опять все разобщив, говорит … «Минуточку! Что это вы тут без меня затеяли? Обмануть главного враля удумали? Э , нет! Не позволю!»

И любовь начинает таять под грузом анализа, расчета, одобрения или порицания. Возлюбленные уже начинают смотреть друг на друга "трезвым взглядом", оценивая в кого это их угораздило влюбиться. И разобравшись как следует, принимают решение- нет, это не тот человек, что мне нужен. Мне нужен... далее следует список качеств и внешних данных, который будет удовлетворять искушенный ум. И чем старше человек, тем длиннее список. И тем короче отношения, ибо ум уже приобретает иммунитет от нокаута Любви.

«Э, не шали, Любовь! Я тебя уже легко распознаю, когда ты пытаешься войти в мою жизнь, - говорит он. - Я уже узнаю это замирание дыхания, учащающееся сердцебиение, восхищение неизвестно чем, с моей точки зрения. Меня больше не проведешь! - ухмыляется расщепленный ум, порожденный отдельностью от Бытия».

А любовь не борется с ним, она просто есть. И неизбежно просачивается в жизнь даже к самым циникам, разочаровавшихся в людях. Она приходит маленьким слепым котенком или повизгивающей собачкой. В тот момент человек не думает, что за радость встречи с этим чудом, придется платить похоронами любимца. Ибо животные живут меньше, чем люди. Это мысль не омрачает их сознания.

Любовь все равно приходит сквозь узкую щель форточки, даже если окна закрыты наглухо. И как же живителен свежий воздух, освежающий спертый запах квартиры, не проветриваемой долго. К отказавшимся от любви, она приходит в виде больного ребенка, которого невозможно не любить. Не хотел любить сердцем женщину, полюбишь своего ребенка. Любовь повсюду, она найдет как напомнить о себе.

Какое облегчение она приносит, когда после ссоры двух друзей есть возможность обняться, крепко прижав друг друга. Она даже не обижается, что ее назначили только на несколько ролей. Прима - это любовь между женщиной и мужчиной. Второе место между матерью и ребенком, далее , далее, далее… любовь к себе вообще сделали порицающей и назвали эгоизмом. Заклеив тем самым саму возможность себя прощать.

– Остановись, Невидима! Остановись! - закричал Видим. - Нет! Все не так! - парень не смог больше вынести таких слов и убежал от нее.

Невидимка села, прислонившись о свод Пещеры, прислушиваясь к убегающим шагам парня.

– Еще один убежать от себя решил, - вздохнула она. - Я тебя здесь подожду. Сказав это, она сняла свой наряд девочки и исчезла.




5 глава


Видим, убежав от Невидимки, бродил по Пещере, наворачивая уже не первый круг. Слова девочки не давали ему покоя.

«Любовь разная! - думал он, - не может она быть одной и той же. Что за глупости! - снова спорил он, как будто Невидимка была рядом и могла его слышать. - И вообще не везде любовь! Где она твоя любовь, когда столько больных и убогих? Где твоя любовь, когда столько войн и ненависти? - почти выкрикнул парень. Но тут же осекшись, замолчал. Понимал, что он один и спорить не с кем, однако спорил. Получалось вся война и непримиримость внутри него самого. - Нет, так не пойдет. Надо найти Невидиму и все ей сказать! - приняв решение, он решительно повернул назад, к месту где они расстались».

Прибежав на место, где Видим последний раз видел её, он уставился на камушки, что трещали под его ногами.

– Невидима!!! - громко позвал он.

Ответом ему было эхо, повторившее девчонкино имя несколько раз.

– Невидима, вернись, - почти шепотом пробормотал он. Как вдруг услышал стук. Стук был неясно откуда, и парень стал прислушиваться. Получалось, что стучат где-то в стене Пещеры. Он подошел поближе и приложил ухо к скалистой породе. Стук усилился.
– Ага, значит в стене кто-то есть? Он пошел вперед, осторожно ступая и прислушиваясь к звукам. Стук то стихал, то нарастал. Поняв, что звук снаружи, решил вылезти из Пещеры. Стояла яркозвездная ночь.

Видим подошел к самому краю пропасти и смотрел на огромный диск Луны, что висел совсем рядом. Ночное светило разлило на все свой молочный свет и, казалось, человек стоит в молоке.

– Ты чувствуешь вину? - прозвучал голос из молочного пространства.

Парень вздрогнул всем телом. Рядом стояла девушка, чем-то отдаленно напоминающая Невидиму. Глаза были один в один. Но все остальное не похоже совершенно. Пока он ее разглядывал и пытался понять она это или не она, девушка опять подала голос.

– Ты кого-то искал?
– Да, искал, - неуверенно ответил Видим.
– Нашел? - невозмутимым голосом спросила девушка.
– Не знаю. Не уверен, - немного задумчиво потянул он. - Ты меня о чем спросила?
– Да, я спросила ты чувствуешь какую-то вину в себе?

Он уставился во все глаза на девушку, силясь понять она это или не она.

– Все в чем-то виноваты, - по своему обыкновению уклончиво, ответил он.
– Я тебя не обо всех спрашиваю. Я тебя о тебе спрашиваю, - улыбнулась по-доброму она.
– Откуда ты вообще взялась и почему меня спрашиваешь? - наконец придя в себя, вскинув голову, ответил Видим довольно резко.
– Ты же сам меня звал, - немного удивившись, ответила девушка.
– Невидима, это все-таки ты? - обрадовался парень. - Но ты как-то выросла, ты же девочкой была!
– Тебе важна моя форма? Я могу и бабушкой к тебе прийти, хочешь? - улыбнулась она.
– Не, бабушкой не надо. Так в самый раз, - тоже улыбнулся он.
– Так расскажи, что тебя привело ко мне? - усаживаясь под полной Луной на краю скалы, спросила Невидимка.
– Я хотел тебе сказать…
– Что ты не согласен со многим, да?
– Да. Не согласен.
– Так что тебе мешает жить спокойно дальше и просто быть несогласным? Зачем тебе искать меня, чтобы сказать это? Ты хочешь убедить меня в своей точке зрения?
– Нет, не хочу, - осекся парень.
– А ты не думал, что тобою движет вина?
– Вина? - удивился он.
– Да, именно вина. Смотри. Я тебе кое — что расскажу.
– Расскажи, - немного завороженно сказал Видим, поняв, что соскучился по этой непонятной девочке, ставшей девушкой.
– Однажды у Бога на руках уснул его единственный сын. Уснул и приснился ему сон, что он самостоятельный и стал без отца жить. Сон затянулся и во сне сын придумал целые миры ,в которые так интересно и развивающе играть.

И так он там заигрался, что это стало похоже на самогипноз. Самоочарование. Но внутри подспудно сидела мысль — я отдельно от отца. Отделенный. И по скольку сын и отец очень любили друг друга, то сын всегда чувствовал в себе вину, что вот так ушел от отца, и без его благословения начал творить эти миры. По мере разрастания в мирах жизни, все больше и больше сын начинал чувствовать перед отцом вину, что бросил его, ушел.

Творить у него получалось очень даже неплохо. Формы жизни были колоссально разнообразные и прекрасные. Когда что-то шло не так, формы самоуничтожались и пробовались в других видах. Так шло время. Но сына тяготило все больше и больше вина перед отцом. Он уже в своих терзаниях себя совсем измучил. И чувство вины стало на столько невыносимым, что он стал его изливать на окружающих. Вроде как сам носишь 1 литр воды (вины), польешь на кого-нибудь грамм 100-200, вроде чуть легче идти. А то и все выльешь, ну полное облегчение!

Невидимка замолчала. Они оба смотрели на огромную Луну, тронутую легкими рассветными лучиками восходящего Солнца.

– Так вот, вина росла и избавление от вины перед брошенным отцом стало привычкой и некоторым облегчением. Вот так встал утром, раздал всем направо и налево свою вину и вроде как легче дышится. На какое-то время. И так весь день. Потом это вошло в привычку всех обвинять. А привычка, как известно, выносится за скобки. Не учитывается. Не обдумывается, не осознается. С утра встал, и давай разливать на всех вину —  то в комнате душно, жена забыла открыть окно. Виновата! То воду отключили в доме, сантехники виновны!  То машина не заводится, автомеханик виноват! Или сам в крайнем случае, что вовремя в техцентр не съездил. Виновен!
– Невидима, подожди, - захлестнувшийся волной от этой рассказа, попросил ее остановиться Видим. - Ты хочешь сказать, что все виноватят друг друга по привычке, чтобы легче жить?
– И вынести свою вину вовне, изнутри. Она там жжется, не дает покоя. От нее хочется избавиться и поэтому самый простой способ избавления — переложить на кого-то. Но самый изощренный метод — из себя на себя переложить вину. Самоедство. Это особый вид взаимодействия с самим собой.

Смотри — сын распался на миллиард частичек сознания и теперь кидает эту вину внутри себя от одной частички сознания (тебя, например) к другой частичке сознания (ко мне, например). Только вины меньше не становится. Система то замкнутая даже в своей бесконечности.

Тишина разрезала их слух.

– Что же делать? - обреченно спросил парень.
– Прощать начать. Просто прощать. Смотри — в слове прощать, «прощай» корень «просто», в слове «сложно» корень «ложь». Может стоит уже упростить себе жизнь и простить себя и других?
– Прощать? Но как можно простить убийцу детей или насильника? - возмутился Видим.
– Вот так взять и простить.
– Я не могу, у меня не получится.
– Умом простить не получится. Ты максимум умом оправдание найдешь поступкам людей. А прощает душа. Ум не умеет прощать, а душа только это и умеет, - улыбнулась девушка.
– Подожди, подожди, - ты сказала, что сын во сне все эти миры придумал?
– Да, во сне. На руках у отца.
– Так кто кого прощать тогда будет, если это все во сне?
– Хороший вопрос, мне очень нравится как ты мыслишь, - сказала улыбающаяся Невидимка. Они оба смотрели как всходило Солнце, и Луна все еще висела огромным диском над пропастью.



6 глава


Невидимка сидела в своей розовой пещере. Розовый Дракон со шкодной мордой сидел рядом. Ароматы витали в пространстве очень нежные и еле уловимые. То ли луговых трав, собранных на рассвете, то ли космосом пахло.

Невидимка оглядела свое пространство, в которое пускала очень редко кого. Сейчас здесь она была одна. Вокруг было все очень по-уютному домашне и как-то тепло. Мягкий свет озарял всю пещеру легкими бликами. Она вздохнула немного печально:

– Накопила земной Любви, Тепла и Света. И теперь решаю кому ее дарить, - она совсем стала грустной.
– Можно погреться? - вдруг услышала она голос в дверях.

Невидимка от неожиданности чуть не подпрыгнула.

– Заходи, путник, - немного странным голосом ответила она, - разглядывая его и не понимая кто это.
– Я увидел огонек, а на дворе ночь, - переминаясь с ноги на ногу, сказал парень. - Вот и решил постучаться.
– Ну правильно и сделал , - ответила Невидимка, - разглядывая гостя. - Проходи, я тебя угощу сейчас ночным квасом. Ты любишь ночной квас? - лукаво улыбаясь, спросила девушка.

Выражение лица путника сделалось чуть глуповатым и было видно, что он не знает любит он или нет то, о чем не имеет понятия.

– Да, люблю, - смело соврал тот.

Невидимка все это уловила, но не подала вида.

– Угощайся, - поставив перед ним кубок с темно-коричневым напитком, в котором нет-нет, да поблескивали звездочки. Парень думал, что ему они мерещатся, поэтому даже внимания на них не захотел обращать.
– А почему ночной… квас? - все же решившись на вопрос, спросил он, поднося к губам странную жидкость. В ожидании ответа, понюхал содержимое кубка и поднял вопросительно глаза на девушку.
– Потому что подается только ночью, - довольно равнодушно ответила она.
– А почему только ночью, - не мог угомониться путник, решив докопаться до истины.
– Потому что звезды только ночью, а они - один из ингредиентов этого напитка, - как-то даже буднично поведала Невидимка.

Парень уже сделал глоток и поперхнулся.

– Что? Звезды в квасе? - он выпучил глаза на хозяйку пещеры. Но после глотка что-то начало происходить с ним. Или не с ним, а с пещерой. Он так и не смог уловить откуда исходят изменения. Но вдруг Розовый Дракон ему улыбнулся и подмигнул.
– Я что наркотик выпил? - подумал он вслух.

Невидимка села рядом с ним.

– Ты кто? - спросила она.
– Я кто? - путник снова округлил глаза, - я мимо шел.
– Почему же не прошел мимо? - смотрев прямо в сердце, спросила девушка.
– Я… я… я не знаю, - честно признался парень. - А ты кто?- испуганно посмотрел он на нее.
– Я — любовь. Правда земная.
– Это еще как? - совсем оторопев, спросил он.
– Что как? Ты никогда не смотрел в глаза Любви? И не пил ночной квас?
– Никогда, - признался путник.
– Ну не ври, - умильно скривившись, сказала Невидимка. - Все когда-нибудь пили ночной квас. Это напиток земной любви, испив который, человек обычно делается глупо улыбчивым и не логично влюбленным.

Она посмотрела на путника.

– Ну вот таким, как ты сейчас.

Парень встал и подошел к зеркалу. Оттуда смотрело лицо удивленного и очень симпатичного молодого человека. Глаза сияли каким-то нереальным светом, и были чисты, как озера горные. Он себя таким не видел ни разу, поэтому заглядевшись, не заметил как Розовый Дракон подошел сзади.

– Ты что живой? - уже немного подустав удивляться, спросил парень.
– А что есть неживой кто-то? - в свою очередь удивился Дракон.
– А почему ты розовый? - спросил самый насущный вопрос путник.

Дракон улыбнулся своей нереальной ироничной улыбочкой и растворился в воздухе.

– Я точно наркотик выпил, - пробормотал парень, - и действие глотка кажется заканчивается.
– Дракона ты видел еще до глотка, - решила подать голос Невидимка. - Понимаешь, земная любовь, она всегда заканчивается рано или поздно. Можно, конечно, регулярно ею «заправляться», пополнять, так сказать, запасы. Но она всегда конечна.
– И почему-то мне стало грустно, - ни к кому не обращаясь, прогундосил себе под нос парень.
– Потому что послевкусие земной любви такое же сильное, как и сама любовь.
– А дай еще твоего ночного кваса, - вдруг неожиданно для себя попросил он.
– Это неутолимая жажда, - ответила Невидимка, но налила ему еще напитка.

Опять была эйфория и снова наступил момент, когда стало плохо.

– Почему каждый раз плохо? - скорбным голосом спросил парень.

Он скосился на Дракона, замершего в углу Пещеры.

– Потому что здесь все имеет начало и конец, - развела руками Невидимка. - Одно то, что ты увидел мое жилище и постучался, говорит о твоей жажде Любви. Я, правда, только образ той Любви, что бесконечна, - и она показала на океан звезд, что вдруг стали видны вместо потолка.

Он разинув рот, смотрел завороженно туда, где только что был свод Пещеры, но сейчас там сияли мириады звезд на черном бархате ночного неба.
– Но… я же… видел, - запнулся он и сел прямо на пол, - с недоумевающим выражением лица.
– Видел. Ты видишь только то, что способен видеть. Когда твои способности …увеличиваются, скажем так, тогда ты начинаешь видеть много больше, чем мог до этого.
– До чего «этого»? - осторожно спросил парень.

Невидимка смотрела на него своими звездными глазами и ничего не отвечала. Вдруг он глупо улыбнулся и рассмеялся, узнав ее.

– Невидимка! Я тебя все-таки нашел!
– Видим? - также удивленно прошептала она. - Как же ты изменился! Я тебя с порога не узнала.

Они оба посмотрели на улыбающегося Розового Дракона. Дракон одел на Видима розовые очки и парень посмотрел на Невидимку. Все внезапно поплыло. Он поморщился, не желая, чтобы увиденное им, исчезало. И, наконец, он открыл глаза и сел на кровати.

– Мне приснилось все? - ощупывая себя, прошептал он.

Весь день за делами он думал об увиденном им во сне. Сон был так реалистичен, что он мог бы поклясться, что все реально. Он пил, трогал, он помнил, в конце концов, все до мельчайших деталей! И еще одна особенность, ему практически не снились сны. Ну не снились и все тут. Молодой человек всегда с удивлением слушал рассказы друзей и родных о своих снах. И каждый раз думал: «ну надо же так глючить ночью! И тут на тебе».

Дела увлекли за собой. В круговерти дней, вдруг мелькнуло знакомое лицо девушки. Он даже вздрогнул. Силясь вспомнить кто же это, он аж вспотел, поймав себя на том, что сжимает сильно запонку на манжете. Она больно впилась в ладонь и оставила след. Запонки почти никто не носил уже, но он не хотел отказываться от этой роскоши. У него была целая коллекция этих красивых игрушек.

Девушка! Где он ее видел? Еще несколько дней он ходил как в тумане. Но память постепенно стирала черты и вспоминать все труднее было. И тут случилось нечто уникальное — Видим влюбился. Влюбился страстно и ответно! Это чувство казалось его вознесло на вершину мира! Он погрузился в чувство всем своим существом, забыв про сон, как будто его и не было никогда.

Шли годы. Из открытого наивного парня, Видим превратился в закрытого и серьезного мужчину, лишь иногда улыбающегося. Он научился одному интересному качеству. Когда женщины закатывали скандалы с разборками, он делал два шага в сторону и просто ждал. Вот так просто. Ждал, пока волна эмоций спадет. Если буря бушевала долго, то он удалялся дальше, чем два шага. Исчезал на время. И тогда, женщины, по своей сути не злобные существа, начинали скучать по нему и готовые на все, лишь бы он вернулся. Таким образом, получалась, сама придумала, сама обиделась, сама обвинила, сама оправдала и сама рада снова любить.

Видим всегда помнил одну старую индейскую поговорку «Если долго сидеть на берегу реки, то однажды мимо проплывет труп твоего врага». Ждать он умел. Трупы рано или поздно плыли мимо.

И лишь иногда под утро, когда он просыпался рано и луч солнца гладил его небритую щетину, обросшую за ночь, ему смутно казалось, что он что-то вспоминает. Но просыпаясь окончательно, это неясно что снова исчезало. И его это каждый раз огорчало.

Видим прожил очень насыщенную жизнь. Его любили и ненавидели. Им восхищались и гнали прочь, от отчаяния, что он не соответствует надеждам на него возложенным. И вот настал и его час. В старости, он однажды просто заснул. Понимая, что не проснется больше. Вздох облегчения тихо прошелестел в его комнате.

Видим вздрогнул от того, что Дракон снимал с него розовые очки. Парень уставился на розового Дракона и Невидимку, стоящую рядом. В шоке он смотрел на них и ничего не мог сообразить. Первым заговорил Дракон:

– Ну как поспал?

Видим ошалело смотрел на них обоих и, наконец, вспомнил, что он так силился вспомнить всю свою жизнь… или весь свой сон… лицо Невидимки.
– Невидимка! - просипел парень, - что происходит?
–  А что происходит? - спросила заинтересованно девушка.
– Я в сумасшедшем доме?
– Ну можно и так сказать, - улыбнулась добродушно девушка. - Имя этому сумасшедшему дому — Сансара.

Внезапно для себя Видим вдруг схватился за голову. Потом развернулся к розовому Дракону и вдарил ему кулаком прямо по его улыбающейся морде, в надежде, что глюк исчезнет. Но Дракон не исчез и даже не пошевелился. Кулак провалился как в дымку, не затронув изображении рептилии экзотического окраса.

– Ты что дым?
– Меня тут нет, можешь не стараться,- сказал Дракон и отошел в свой угол пещеры. Как-то очень буднично отошел, как будто вспомнил срочно о каком-то деле.
– Невидимка, сжалься над моим разумом. Я на грани сумасшествия. Я где живу, а где сплю: там, где много лет прошло? Где была семья, жена, ребенок, работа, рыбалка? Или здесь?- он покосился на Дракона, мирно сопящего над каким-то кувшином в углу пещеры.
– Ты удивишься, - погладила его по щеке девушка, - но ты везде спишь. Где-то дольше, где-то меньше по времени. Где ты больше вовлечен, туда ты проваливаешься в сон глубже. Садись, - она подала ему горячий напиток, дымок которого стал наполнять приятным ароматом все пространство.

Они сели рядом. Невидимка молча подкинула пару поленьев в костер, что горел посреди пещеры и их треск стал успокаивающе действовать на возбужденный мозг Видима.

– Вспомни, - начала свой рассказ Невидимка, - когда ты садился за компьютер и бывал очень увлечен или беседой с невидимым собеседником или рисованием, ты замечал что-либо вокруг? Было ли такое, что ты так проваливался в недра виртуального мира компьютера, что окружение переставало существовать?

Видим молча слушал ее и не спешил с ответом.

– И лишь рука, положенная тебе на плечо, возвращала тебя из той реальности в ту, где ты сидел перед компьютером. Какая более реальна реальность? Та, где ты не замечал времени и не ощущал физически ничего или та, куда тебя возвращали запах обеда, доносящегося из кухни или смех чей-то? Как понять степень реальности?

Видим потрясенно молчал и пил настой, который своим теплом разливался по его существу. И ему становилось легче. Еще мало что соображая, все же слушал и слушал Невидимку.

– Так что это …перевалочный пункт?

В углу что-то грохнуло и осколки глиняного сосуда разлетелись по всему каменному полу. Видим вздрогнул и поднял один из черепков. Дракон виновато посмотрел на Невидимку.

– Что-то ты запоздало разбил его кувшин , - сказала Невидимка.
– Так он еще жив там был, когда к нам попал. Не мог же я его разбить раньше времени.
– Кто жив? - встревожился парень.
– Ты. Там, - неопределенно сделав пасс розовой лапой, сказал Дракон. И они оба посмотрели на Невидимку.
– Ах жив еще был, ну тогда понятно.
– Да что вам всем тут понятно?! - не выдержал Видим.
– Ты в том сне заснул, но не до конца, а сюда уже пришел. Получается оттуда до конца не ушел, а сюда уже пришел. Там это называется кома. Теперь там ты умер.
– Помянем , - вздохнул радостно Дракон , - осторожно поднимая новый сосуд, который только что снял с гончарного круга, над которым и колдовал у себя в углу. Налей туда своего ночного кваса, Невидимка.

Невидимка взяла сосуд и положила прямо в костер.

– Это сосуд твоей жизни, Видим, - даже не торжественно, сказала она. Он сейчас закалится в огне и мы нальем в него Любви. И ты снова можешь идти спать туда, - она запнулась слегка. - В смысле снова идти жить туда.

Видим онемел от новости, что он умер там, где провел так много лет… как ему казалось. Он вспомнил лицо жены, с которой дано уже развелся, лицо дочери, что ушла еще раньше него, он вспомнил знакомых и друга, что был с ним до последнего. И посмотрел на Невидимку.

– Так моя жизнь, в которой я любил и ненавидел, прощал и обвинял, болел и умер — это сон?

Невидимка молчала. Она молчала как-то очень по-особенному. Как будто не услышала вопроса. Как будто не было важнее всего ответить этой Душе, что сидела в виде парня перед ней. Парень казалось затаил дыхание и ждал ответа.

– Да, и кстати, ты реально можешь не дышать , - улыбнулась Невидимка. Воздух и дыхание — все в твоей голове.
– А и не буду дышать, - разозлившись на все происходящее сказал Видим и демонстративно, набрав воздуха поглубже, затих.

Дракон аж подошел поближе посмотреть на это.

– Каждый раз он это делает, - с восхищением в глазах сказал Дракон.
– Точно, каждый раз. Просто не помнит же, потому и делает.

Видим слушал их и силился понять почему он не задыхается от нехватки воздуха.

– Да нет тут воздуха, расслабься, парень! - хихикнул Дракон и вынул кувшин из костра. - Сейчас мы тебя разрисуем под хохлому. Или может не хочешь обратно в ту страну, где так холодно? Хочешь в жаркие страны куда-нибудь. Ты заказывай, сейчас можно.
– Невидимка, - не обращая внимания на бред Дракона, обратился он к девушке. - Вот ты как разумное существо, - он покосился на Дракона, скажи это жизнь после смерти?
– Видим, душа моя, - где жизнь и где смерть, если ты сам видишь, что ты и там и там жив?
– То есть загробной жизни нет?
– Смотря что ею называть. Для тех, кто в твоем воображении остался там, - она махнула опять неопределенно рукой, - ты в загробном мире.
– Я вспомнил! - почти шепотом сказал Видим, - ты говорила, что мы спим у Отца на коленях и видим сон.

Невидимка с удивлением его слушала.

– Так куда бы я не попал сейчас, над чем там колдует Дракон, я снова буду блуждать в лабиринтах своего сна? И снова буду встречать тех людей, что мне знакомы, потому что в моей памяти будут всплывать обрывки воспоминаний о тех или иных людях. О конфликтах, что не успел разрешить при той… жизни, - он споткнулся при слове «жизни».
– И эти конфликты будут тянуть тебя к тем людям, чтобы развязать однажды завязанное, - продолжила Невидимка. - И так из жизни в жизнь, из сна в сон то есть.
– Так где реальность? - Видим допил теплый напиток и встал.
– Выбирай сам, - просто ответила Невидимка. - Или везде или нигде, - она улыбнулась и протянула ему розовые очки.- Ты готов снова встретиться с героями твоего воображения?

Дракон подошел к парню с красным кувшином в лапах. Роспись была очень красивая.

– Мексика?
– Перу… современное, - Дракон широко улыбнулся.
– Почему туда?
– Потому что он очень устал от холода.
– Но там он не встретит «своих».
– стретит! Ты главное до краев квасу ему налей.
– Да замолчите вы оба! - закричал Видим, - не хочу обратно в сон. Я хочу проснуться! Окончательно! И без глюков, - он покосился снова на Дракона, многозначительно буравя его взглядом.
– Проснешься, конечно. Рано или поздно, - закончила почти шепотом Невидимка, наливая до краев звездный квас.

Видим смотрел как квас переливается через край, как гаснет пламя костра, над которым это делалось все… и понимал, что так устал от всего. Захотелось поспать. Долго, долго. Крепко, крепко. И чтоб его не тревожил никто.

Младенец с именем Ди был очень тихим и сонливым мальчиком. Он очень любил спать под шум джунглей и крик местных птиц. Мама с именем Неви любила смотреть на него спящего и, поглаживая по торчащим во все стороны волоскам на голове, петь песню о том, что сон не будет вечным. Когда-нибудь спать ему надоест и он проснется. В общем песня о любви.

Ди вырос. Он сидел в своей хижине и смотрел как его малолетняя дочь крутила на пальчике маленькое колечко, которое они нашли накануне в джунглях. Невозможно было понять откуда оно там взялось, из какого оно металла и почему оно было как будто немного расплавлено. Но была в этой тончайшей ниточке поблескивающего то ли золота, то ли еще какого металла, некая магия. Дочка не расставалась с ним с тех пор как нашла.

Огромные детские глаза глядели на него с такой доверчивостью и любовью, что сердце Ди сжималось от непонятного чувства узнавания чего-то знакомого и родного.