Пушкин и поход в народ. Валерия Новодворская

Пушкин А.С. сходил в народ в «Капитанской дочке».
Сильно не понравилось.

 Это Валерия Новодворская – об Александре Пушкине
 Новодворская В.  На кресте.
 Статья в ж-ле А Медведь  06.06.2012
 http://www.medved-magazine.ru/search/?text=

Чуть полнее:

Пушкин мог смеяться и издеваться над «светской чернью»,
но это была его единственная компания.
Не в народ же было ему идти.
Он сходил (в «Капитанской дочке»). Сильно не понравилось.

Нет, лучше полный фрагмент:
Поэту нужно было и светское общество. И пусть Белинский и Добролюбов хоть застрелятся. В светском обществе порядочно говорят по-французски, носят хорошо сшитые фраки и  знают, как обращаться с вилкой и ножом. Пушкин мог смеяться и издеваться над «светской чернью», но это была его единственная компания. Не в народ же было ему идти. Он сходил (в «Капитанской дочке»). Сильно не понравилось.

***

Валерия Пушкина сильно любила
 До умопомрачения

Вот ее эпитеты:

Повеса и мыслитель, сатирик и романтик, праведник и еретик, он оставил нам целый пучок Ариадниных нитей

Пушкин стал нашим первым масоном: строителем литературного Храма. Не античного Храма, не византийского, не готического: Храма на все времена.

Пушкин никогда не будет «сброшен с корабля современности», он навсегда останется его капитаном и лоцманом.

И если в Евангелии от Иоанна сказано, что Слово – это Бог, то кто же он такой, Александр Сергеевич, Творец, владыка и Хранитель Слова?

Пушкин был распят на кресте четырех традиций, и это в конце концов убило его. А вовсе не «самодержавие» и не «светское общество», как нас учили в школе.

Не слышат. Шествие безмолвно. Ждет палач.
Но дружба смертный путь поэта очарует.
Вот плаха. Он взошел. Он славу именует...
Плачь, муза, плачь!...

Умереть в чистом поле – это нормально для дворянина, храбреца, повесы. В конце концов, Пушкин так и умер. Красиво умер.

 Великий урок «Евгения Онегина»:
наивная провинциалочка никому не нужна. А вот когда она познает скорбь, да станет личностью, да  покорит высший свет, да будет в малиновом берете с послом испанским говорить, вот тогда Татьяна станет интересной и значительной. И недоступной. И Онегин полюбит ее. Так начнется ViaDolorosa русской классики: любовь не будет разделенной, любовники разминутся во времени, их чувство не совпадет; он умрет или уедет, а она разлюбит или уйдет в монастырь. Или отравится. Апогея это достигнет у Чехова, но и другим счастья не знать, чахнуть, стреляться. Гриневу Маша дорого достанется, а Онегин и Татьяна обречены на вечную разлуку.

Пушкин был из редкого рода вольнодумцев, вольноопределяющихся, неподотчетных, слишком умных для «служения» народу или престолу.

Таковым он себя осознает в 18 лет.
Равны мне писари, уланы,
Равны законы, кивера,
Не рвусь я грудью в капитаны
И не ползу в асессора.

Россия, Лета, Лорелея.
Бессмертие.
Ночь, фонари,
Вечность.