Поездка Сталина на конференцию в Потсдам

Летом 1945 года встал вопрос о том, каким образом Сталину отправляться на Потсдамскую конференцию держав-победительниц. Как именно ему преодолеть расстояние в 1923 километра между Москвой и Берлином? Было хорошо известно, что самолетами он летать не любил и поэтому, учитывая предпочтения вождя, стали готовить путешествие по железной дороге.

Железная дорога была главным и любимым транспортным средством генералиссимуса для передвижения на большие расстояния. По словам охранника Сталина Алексея Рыбина, всего существовало пять таких спецпоездов: основной и резервные. Точное место их расположения было засекречено. Во время Великой Отечественной войны они располагались в московских железнодорожных тупиках. Кстати, поезд, как его называли, «особой нормы» использовался Сталиным для единственной известной поездки на фронт, а также путешествий в Тегеран (до Баку вождь ехал поездом, потом летел самолетом) и Ялту на конференции стран-союзниц.

Это была беспрецедентная по своей подготовке и проведению спецоперация спецслужб и спецвойск, и понятно почему, так как дорога и в самом деле была не близкой и к тому же весьма опасной.

Особо учитывалось, что на территориях Западной Белоруссии и Украины летом 1945 г. продолжались активные боевые действия по уничтожению местных националистических отрядов, а в Польше к тому же ещё не была окончательно разгромлена так называемая Армия Крайова.

 Таким образом, на довольно большом отрезке железнодорожного маршрута разношерстными бандформированиями то и дело обстреливались военные эшелоны Красной Армии, в результате можно было запросто погибнуть, находясь в вагоне поезда по возвращении с фронта домой.
Да и в самой Германии ещё немало скрывалось не сложивших оружие гитлеровцев, большинство из которых было из эсесовских отморозков, которым просто нечего было терять.

Поэтому общую ответственным за безопасность вождя, как и всегда в таких случаях, взял на себя Лаврентий Берия, именно ему руководством страны было поручено осуществить самую важную часть операции "Пальма", доставить в целости и сохранности в Потсдам генералиссимуса Сталина.
В то, что написано в документах, относящихся к операции "Пальма", порой трудно поверить. Так, подготовка к поездке началось с железнодорожной колеи, как известно, эта самая колея на европейских железных дорогах была по ширине уже, чем на железке в СССР (якобы еще император Николай I повелел специально создавать отличные от европейцев дороги, чтобы на случай войны затруднить по ним переброску врага).

Сложностей было много. Во-первых, только часть маршрута (1095 километров) проходила по территории СССР. 594 километра железнодорожных путей по Польше и 234 км по Германии имели более узкую колею. Сейчас вопрос передвижения наших поездов в Европе решается просто: сменой колесных пар на границе. А вот в 1945 году решили по-быстрому переложить все это расстояние по отечественному образцу. И к 25 июня уже было открыто пассажирское движение на маршруте Москва - Берлин, что, кроме всего прочего, демонстрировало и наши намерения оставаться в Германии «всерьез и надолго».

Можно было, как это всегда делалось до и после войны, в пограничном Бресте переставить вагоны на евро колею, а пассажирам за это время предложить перекурить, однако взять на себя такую ответственность за возможные последствия(типа предложить вождю подождать, да и еще перекурить !) никто так и не решился.

Поэтому высочайшее начальство решило пойти по простому, но надежному пути, весь железнодорожный путь от границы СССР до Потсдама, а это 828 километров был взят и силами железнодорожных войск "перешит" до советской ширины.

Также поражают воображение и мероприятия по охране непосредственно самого спецпоезда Сталина.

Сталинский поезд состоял из нескольких бронированных салон-вагонов, вагона для охраны, штабного вагона, вагона-гаража (в нем «ехали» два сталинских бронированных «Паккарда»), вагона-ресторана и продуктового вагона. Сопровождали состав 80 офицеров охраны. Были в нем и две платформы с зенитными установками.

Так, вместо одного состава было сформировано сразу три. Основной поезд, в котором ехал Сталин, охраняло 90 офицеров. Причем помощники коменданта поезда майор госбезопасности Комов и старший лейтенант Петухов были обязаны неотлучно находиться на паровозе, осуществляя контроль за работой паровозных бригад (машинисты в которых тоже были офицерами госбезопасности).

Поезд Сталина готовили, как подводную лодку к длительному плаванию, обеспечили его огромным запасом топлива и воды. Было предусмотрено все: продукты, проверенные в специальной лаборатории, шифровальщики, радиосвязь, вплоть до "козла отпущения" в качестве, которого в поезде Сталина ехал нарком путей сообщения генерал-лейтенант Ковалев.

Впереди сталинского поезда шел контрольный состав с 40 оперативниками управления охраны, а сзади поезд с еще 70 бойцами войск НКВД. На каждую станцию по пути следования были переброшены дополнительные милицейские наряды (в распоряжении Берии подчеркивалось: брать только крепких мужчин) и назначены ответственными высокие чины ГБ.

Только для одной охраны путей было выделено 17 140 бойцов НКВД, так что на километр дороги от Москвы до Бреста приходилось 4-6 солдат. А на территории Польши и Германии -- по одному на каждые 100-125 метров.
На каждые 3-5 километров пути, кроме того, приходилось по оперативнику, который отвечал за агентурно-оперативные мероприятия в пятикилометровой зоне дороги.

В дополнение к этому на самых "засоренных враждебным элементом" участках курсировали бронепоезда, а Управление комиссара госбезопасности 3-го ранга Павла Судоплатова, больше известное как "ведомство смерти", отвечало за "очистку от враждебного элемента" сорокакилометровой зоны вдоль железной дороги и района проведения конференции.

По словам одного из бывших работников госбезопасности, Судоплатов и его люди с этой задачей успешно справились, это были настоящие волкодавы, асы агентурной работы, прошедшие до этого всю войну, сотни километров по вражеским тылам.

Встречаются различные описания того, как отправлялся сталинский спецпоезд, так, например, машинисты Виктор Лион и Николай Кудрявкин вспоминали, что поезд отходил от «одной из московских станций».
В журнале «ФСБ: За и Против» сказано: поезд выехал 15 июля 1945 года с Белорусского вокзала. У других авторов пунктом отправления называется подмосковная станция Кубинка, а датой - 14 июля.

Больших скоростей даже спецпоезд развивать не мог, поскольку железнодорожные пути, которые ремонтировали в военное время, в первые послевоенные месяцы находились не в самом лучшем состоянии.
Время от времени поезд делал небольшие остановки, во время которых Сталин совершал прогулки. Поэтому сталинский броневик прибыл в Минск почти через сутки, остановившись по пути в Смоленске, Орше и Борисове.
 На подъезде к Барановичам кто-то из состава делегации обратил внимание «вождя народов» на то, что в окна не летят ни дым, ни угольная пыль, что было обычным явлением при путешествии на паровозной тяге.
И тут нарком путей сообщения Ковалев доложил Сталину о том, что поезд тянет тепловоз, данное тягло оказалось к тому же еще и не отечественным, а импортным, американским тепловозом, почему выбрали именно «американца»?

В середине девяностых годов машинисты сталинского поезда Виктор Лион и Николай Кудрявкин, которые руководили сменными локомотивными бригадами, рассказывали ведомственному журналу "Локомотив", что они "забраковали" перед этим два отечественных паровоза типа Су ("Сормовский усиленный"). Вообще-то этот паровоз считался одним из лучших в мире и выпускался с 1924 по 1951 год. Его мощность достигала 1525 лошадиных сил, а конструкционная скорость была до 115 километров в час.

Конечно, такую скорость развить по только-только восстановленным железным дорогам СССР было невозможно. А на скорости 45 - 50 километров в час паровоз, как показал пробный рейс, на затяжном подъеме, не доезжая Можайска, "не вытянул" тяжелый состав. В результате было принято решение использовать менее мощный (1000 л. с.) и менее скоростной американский тепловоз. Его у нас обычно именовали ДА (дизельный фирмы АЛКО), а конкретная модификация "сталинского" была ДА 20-27. Отечественных тепловозов в те времена не было - их производство в 30-х годах у нас посчитали неперспективным. А американцы в первой половине 1945 года поставили нам в рамках ленд-лиза и по контрактам 68 локомотивов типа ДА.

На одной из ближайших станций, как вспоминали ветераны-железнодорожники, Сталин подошел к локомотиву и поднялся в кабину. Виктор Лион вспоминал: «Доедем мы на этой машине до Берлина?» - спросил он у Кудрявкина. «Не только до Берлина, - ответил Николай Иванович, - но и обратно в Москву вернемся, товарищ Сталин».

 По возвращении в свой вагон, Верховный сказал, что тепловоз - «хорошая машина», что ему понравилось то, что там чисто и в кабине даже постелены коврики. Результатом этого посещения американского локомотива стало возобновление производства тепловозов в СССР.

В целом поездка прошла успешно, состав прибыл в Потсдам точно по графику НКВД, правда не обошелся без небольших приключений на обратном пути.  Но все это было сущими мелочами по сравнению с полученным результатом.

15 сентября 1945 года Берия представил наиболее отличившихся участников операции "Пальма" к наградам "за успешное выполнение специального задания правительства".

 Всего был награжден 2851 человек, это с учетом всех ответственных как за передвижение поезда, так и всех тех, кто отвечал за обеспечение мероприятий непосредственно на месте, в Потсдаме.

Часть участников "Пальмы" получила боевые ордена Суворова и Кутузова, что, видимо, было знаком того, что для Сталина успех на Потсдамской конференции был равнозначен блестящей военной победе.

Ордена Ленина получили Круглов, Власик и советские коменданты резиденций руководителей союзных делегаций. Союзники тоже не остались в долгу. Замнаркома НКВД Круглов, который, кстати, обеспечивал и безопасность Ялтинской конференции, стал рыцарем ордена Британской империи и кавалером американского ордена "Легион достоинства".

Таким образом, меньше чем за месяц удалось сделать, казалось бы, невозможное, было полностью восстановлено железнодорожное сообщение между Москвой и Берлином, чтобы по нему мог проследовать поезд “товарища Сталина”, причем при этом 828 километров колеи было “перешито” по советским стандартам, также были восстановлены или заново отстроены сотни железнодорожных мостов, тоннелей, виадуков, железнодорожных станций и других объектов, темпы поистине ударные и это понятно, страна еще продолжала находиться в состоянии войны, это сейчас каких то 18 км дороги могут строить по пол года, другие времена, другие люди.

Неизвестные подробности

Во всем виноват стрелочник!
Первое ЧП случилось во время переезда через реку Одер уже в Германии. При резком снижении скорости задымились тормозные колодки тепловоза. Выглянувший из окна помощник машиниста Василий Иванов зацепился за придорожную мачту и выпал из кабины. Пришлось применять экстренное торможение. Помощника подобрали и унесли в санитарный вагон. Пострадал он не особенно сильно и быстро вернулся к исполнению своих обязанностей. Как вспоминали Лион и Кудрявкин, уже в августе перед отправлением в Москву Сталин подошел к тепловозу: «Как себя чувствует Василий Иванович?» Увидев помощника целым и невредимым, Сталин с улыбкой поднял указательный палец: «Надо быть аккуратнее»…

О втором происшествии машинисты вспоминали так: «К Москве подъезжали строго по графику. Кудрявкин передал контрольные полномочия Лиону. И тут произошел еще один казус, никак не вписывавшийся в программу НКВД. По телефону комендант поезда полковник госбезопасности Лукин распорядился, чтобы подножка салон-вагона, где находился Сталин, оказалась точь-в-точь напротив ковровой дорожки, ведшей в депутатский зал. Комендант по телефону уже отсчитывал последние метры до этой самой дорожки, как вдруг появился стрелочник с красным флажком. Пришлось товарищу Сталину шагать до машины по мокрой и грязной платформе. Разбиралась компетентная комиссия - правым признали машиниста».

На заставке: Салон-вагон. В этом салон-вагоне Сталин проводил совещания во время поездки в Германию.

Между тем Потсдамскую конференцию не случайно называют еще и Берлинской. Конечно, встреча руководителей победивших государств должна была происходить в столице Германии. Но Берлин во время его штурма советскими войсками подвергся слишком серьезным разрушениям. Проводить мероприятие подобного уровня там было просто негде, как и негде размещать высокопоставленных участников конференции.

Кроме того, в Берлине было опаснее, чем в небольшом Потсдаме. Но одно дело проведение конференции и другое – краткосрочная поездка, пусть даже на несколько часов, для того, чтобы взглянуть на побежденный город. Уинстон Черчилль и Гарри Трумэн, прилетев в Германию, по отдельности побывали в Берлине и осмотрели лежавшую в руинах столицу Третьего рейха.

Сталин осматривать разрушенный Берлин не стал. Он мог увидеть город лишь во время проезда от Берлинского вокзала до Потсдама. Но от специальной экскурсии по германской столице отказался. Сейчас можно предположить несколько причин подобного отказа. Первая, само собой, заключается в больших рисках, которые сопровождали бы эту прогулку. Все же еще два с половиной месяца назад в Берлине шли бои, город мог быть не зачищен до конца от тех убежденных нацистов, кто желал продолжать сопротивление победителям.

Но, скорее всего, более вероятна вторая причина: Сталин прибыл в Потсдам решать вопросы послевоенного устройства мира, а не предаваться тщеславным размышлениям на руинах германской столицы. Тем более что в руинах лежали и советские города. Ничего хорошего в том, что Берлин был разрушен, Сталин не видел, его волновали другие проблемы: как восстановить пострадавшие города Советского Союза, как сохранить приобретенный контроль над Восточной Европой. И такое поведение очень отличало советского вождя от того же Адольфа Гитлера, который, как только немецкие войска в июне 1940 года взяли Париж, примчался осматривать поверженную французскую столицу.