Рыцарь 21 столетия Глава 38

Глава тридцать восьмая

Наутро глаза не хотели открываться. Почему он должен рано вставать, если они в отпуске? Но мысль о брошенной машине и проколотого колеса отогнала сон. Макс открыл глаза и опять увидел себя укутанным со всех сторон тёплым пледом. Дверь открылась, и на пороге появилась улыбающаяся, полностью одетая Саша с подносом в руках. Она присела на кровать.
— Тебе кофе в постель или ты встанешь?
Макс засмущался — сколько раз он приносил Валери вот так же кофе со свежим круассаном или багетом, а теперь Саша принесла ему.
— Встану, конечно, — он сбросил одеяло и потёр плечи, поёживаясь от зябкого воздуха, — камин давно потух, а в старые окна задувал зимний ветер, пусть и не морозный, но холодный и сырой.
— Почему конечно? Можешь сначала выпить горяченького, а потом встанешь, — она опять заботливо укрыла его одеялом и подала чашку кофе.
Такая нежность, такая забота была в её простых словах и жестах, что Макс почувствовал себя на седьмом небе от счастья.
— В следующий раз моя очередь ухаживать за тобой, — только и смог он сказать, откусывая большой кусок круассана.
— Договорились, только... — глаза её погрустнели, — недолго нам осталось путешествовать. Завтра у меня самолёт. Ты помнишь?
Он едва кивнул. Кусок мягкой булки застрял в горле. Саша тоже отхлебнула кофе и отвела глаза. Призрак расставания омрачил так чудесно начинающийся день.
— А я с хозяйкой познакомилась, — весело сказала Саша, подозрительно блестя глазами, — и представляешь, не удержалась — разболтала ей всё про себя: и то, что я из России, и то, что у нас машина сломалась, и то, что мы хотим пожениться. Милейшая женщина.
Макс едва слушал Сашин рассказ. Он одевался и думал о том, как скоро приедет аварийка. Они убрали кровать и вышли искать хозяйку. Та что-то стряпала на просторной кухне, где, как в книжках про госпожу Метелицу, на стенах живописно висели разных размеров сковородки, а на полках до потолка стояли красивые бело-голубые тарелки.
— Бонжур, мадам, — поздоровался Максим, — мерси за чудесный завтрак.
Пожилая женщина, с небрежно забранными седыми волосами, поздоровалась и доброжелательно кивнула.
— У вас чудесная невеста, месье. Она научила меня делать пель-ме-ни.
Хозяйка стряхнула руки и показала на несколько изящных пельменек, вывалянных в муке.
— А вас, мадемуазель, я научу делать французский соус.
Саша тут же подошла поближе.
— Но мне нечем записывать.
— Бросьте записывать. Всё очень просто. Смотрите. Налейте в мисочку оливкового масла, добавьте специй: соли, перца, пол-ложечки горчицы и три капельки винного уксуса. Вот так перемешайте. Можете подавить туда чеснок, или добавить лимонного сока, а ещё — измельчённые каперсы. Вот и всё. Этими соусами вы можете заправить любой салат.
Ловкими движениями хозяйка взбила два соуса и дала попробовать Саше.
— О, этим соусом вы можете полить мои пельмени, — облизнулась она.
 Пока женщины делились секретами кулинарии, Макс озабоченно звонил в техпомощь, но почему-то никто не брал трубку. Наконец, ему ответили, но не обнадёжили, узнав адрес, где сломалась машина.
— Саша, аварийка приедет только в середине дня. И то — не факт. Может, поищем другой транспорт?
Саша поблагодарила радушную женщину и вышла с ним на улицу.
— Макс, а ты не можешь сам поменять колесо? У тебя есть запаска?
— Что есть? — уставился на неё Максим.
— Запаска... ну, запасное колесо.
— Есть, — неуверенно ответил он, — ты хочешь, чтобы я сам его поменял? Но я никогда этим не занимался.
— Зато я занималась, — взяла его за руку Саша, — не могу сказать, что совершенно самостоятельно, но что надо делать — знаю, потому что не могу позволить себе застрять где-нибудь в лесу, ночью, с детьми. Пошли, я буду делать, а ты мне помогать.
— Ну уж нет, — Макс вырвал руку и остановился, — я буду делать, а ты мне помогать. Или у вас женщины берут на себя обязанности мужчин?
— Нет, не волнуйся, — Саша снова взяла его за руку, — у нас для этого просто не хватит сил.
— Удивительно, а я думал, вы специально тренируетесь, — проворчал Макс, будучи ещё не до конца уверенным, что у него получится.
Запаска, действительно, нашлась. Нашёлся и домкрат с необходимыми инструментами. Саша порывалась поднять колесо и завладеть балонником, но тут Макс разозлился.
— Саша, мы не сможем открутить эти гайки. Ты представляешь, с какой силой они завинчиваются в мастерской? Только зря испачкаемся и потеряем время. Давай бросим машину, вернёмся в деревню и найдём, пока не поздно, другой транспорт.
— Подожди, Максик, — взмолилась она, — неужели мы так просто сдадимся? Смотри, у тебя и кусочек трубы есть. Это откуда у тебя?
— Не знаю, — хмуро ответил он, — отец копался у меня в инструментах. Он, наверное, и положил. Для чего это?
— Для того, чтобы увеличить рычаг. Смотри: одеваем балонник на гайку, теперь присоединяем к нему трубу... Вот так. А теперь... — она сняла рюкзак и сунула его Максу, — смотри... Прыгаем вот так.
С этими словами Саша наступила на рычаг и прыгнула со всех сил. С неприятным скрипом гайка чуть-чуть повернулась.
— Видишь? — торжествующе воскликнула Саша, — у нас всё получилось!
— Это у тебя получилось, — буркнул Макс, — но теперь моя очередь.
 Мимо проезжали редкие машины и замедляли ход, видимо, удивляясь, что обыкновенный водитель занялся столь сложным делом, но Максу было всё равно — он был раздражён, потому что приходилось останавливать слишком активную Сашу.
— Не надо поднимать тяжёлое колесо! Оставь... я сам подсуну домкрат...
Саша покорно отступала, но тут же хваталась за что-то другое, словно боялась, что он надорвётся.
— Саша, я же не маленький мальчик, — не выдержал он, в очередной раз отбирая у неё балонник, — позволь мне самому завинтить гайки, или ты думаешь, что сильнее меня?
— Конечно, конечно, — соглашалась она, но внимательно следила за его руками, как кошка за мышкой, готовая в любой момент сцапать.
— Ты в России сама что ли машину ремонтируешь? — вытирая руки, устало спросил Макс после того, как новое колесо было успешно поставлено.
— Зачем это? — не поняла шутки Саша, — просто я на всякий случай знаю, как это делается. Ты же помнишь, у нас такие расстояния, что техпомощь может и не приехать. А вообще-то, в Европе нужен Мастер — золотые руки, а у нас — на все руки Мастер. Ты теперь и тот, и другой, — поцеловала она его.
— Да уж... — Максим завёл машину, чувствуя как дрожат пальцы от непривычного труда, — но ты меня поразила, — он посмотрел на довольную Сашу, — не представляю, чтобы француженка решила бы сама поменять колесо.
— Но не я же меняла, это ты молодец. Отлично всё сделал.
Макс подозрительно посмотрел на любимую.
— В твоём тоне опять появились материнские нотки. Я чувствую себя ребёнком, которого мама похвалила за хорошее поведение.
— Перестань, — слишком возмущённо возразила Саша, — я тебя не хвалю, а горжусь тобой...
— Ну точно, — вздохнул он, уже улыбаясь.
— И люблю тебя, — закончила она.
Оторвав руку от руля, он взял её маленькую ручку и прижал к своим губам.
— Ты потрясающая женщина. Мне страшно повезло с тобой.

Вскоре показались очертания города, куда они должны были приехать ещё вчера.
— Ле-Ман старинный город. Основан ещё до нашей эры. Обрати внимание — мы будем проезжать мимо крепостной стены, которую римляне построили ещё в третьем веке до нашей эры. Из достопримечательностей — огромный собор Сен-Жюльен. Начат в романском стиле, а закончен в стиле готики, — рассказывал Макс, — правда, собор так и не достроили — не хватает шпиля, но, думаю, что уже и не достроят. Я бы хотел тебе показать всё это, но по времени не успеваем — сегодня нас ждут на ужин в замке неподалёку от Ле-Мана.
— Кто нас ждёт?
— Граф и графиня де Манжель. Графиня приходится троюродной сестрой моей бабушке. Бабуля никогда не упускала случая поздравить их с днём рождения и с Рождеством. А они прекрасные, вежливые люди, — не забывают нас приглашать на ужин за неделю перед Рождеством на очередную годовщину свадьбы. Раньше Франсуаза ездила с нами, а теперь только мы с Жераром.
— И мы будем ночевать в настоящем замке? — восхищённо спросила Саша.
— Да, почти, — усмехнулся Макс, — только немного переделанном под отель. На первом этаже общие комнаты. На втором раньше жили хозяева, а теперь комнаты для гостей.
— А где живут хозяева?
— На третьем этаже, там, где раньше жила прислуга. Увидишь, это очень скромные, милейшие люди. Но это не мешало им водить знакомства и с Шарлем де Голлем, и с Владимиром Романовым.
— Всё это так звучит, будто я перенеслась на сто лет назад.
— Кстати, мебель там, в основном, стопятидесятилетней давности. Есть на что посмотреть: и сундуки, и сапоги, и картины, и...
— Оленьи рога, — смеясь, закончила Саша.
— Точно.
— Слушай, а что мы подарим хозяевам? Неудобно приходить без подарка, — всполошилась Саша.
— Не волнуйся, подарок давно готов. Я ещё в России присмотрел шоколадные конфеты в коробке с видом Петербурга. Это будет от тебя, ладно?
— Ладно, но мне неудобно обманывать...
— А ты не обманывай. Скажи: мадам, для вас конфеты из России, — подмигнул Макс. — А я подарю графу пейзаж. Он всегда просит меня привозить очередную картину. Наверное, где-нибудь складирует...
— Макс, почему ты себя так низко ценишь? Разве твои картины плохие?
— Не плохие, я знаю, но в них нет ничего нового. Я не придумал никакой особенный стиль, не выбрал тему. Художник обычно прославляется либо тем, либо другим. А я так... подмастерье.
— Для меня ты самый лучший и самый талантливый, — Саша потянулась его поцеловать, и Макс чуть не бросил руль. — Ой, прости, прости... не отвлекайся.
— Посмотри в окно — вот он — Сен-Жюльен.
Макс свернул с узкой улочки, и на них словно навалилась громада величественного собора. У Саши смешно округлились глаза.
— Да-а, ну и махина... А шпиля, ты прав, не хватает.
— Останавливаться не будем. Там внутри, в принципе, как и везде... Смотри — это римская стена.
— Удивительно — два тысячелетия простояла...
Саша вертела головой и жадно рассматривала и крепостную стену, и старинные домики, хорошо отреставрированные, но без новодела. Ехать по мощёной дороге исторического центра было не очень комфортно, поэтому Макс сбавил скорость.
— Мы уже подъезжаем. Кстати, нам не надо в магазин?
— Ой, давай что-нибудь купим, а то до вечера я сто раз проголодаюсь и на праздничном ужине буду выглядеть самой большой обжорой. Помнишь, как нянюшка заповедовала Скарлетт?
— Поесть перед званым ужином?
— Да, — улыбнулась Саша, — я всегда так и делаю.
— В деревне перед шато как раз есть небольшой магазинчик. Туда и зайдём, — согласно кивнул Макс.

Один из двухэтажных домиков с коричневой черепичной крышей и белыми стенами, очевидно, летом украшенные плющом, имела вывеску "Le Gourmand", что означало "Гурман" и обещало вкусные продукты.
Саша с удовольствием покинула надоевшую машину и, бросив Максу "догоняй", прямиком направилась в магазин. Открыв деревянную, чуть скрипевшую дверь, она попала в полумрак. Декабрьское, но яркое солнце не давало сразу разглядеть помещение, поэтому она остановилась на пороге, давая глазам адаптироваться. Нос опередил глаза, Саша почувствовала нежный, чуть кисловатый запах, от которого у неё защекотало в носу, и она чихнула.
— ; vos souhaits! (Пусть исполнятся Ваши желания!)
Низкий хрипловатый голос заставил её обернуться.
— Благодарю, месье, — машинально ответила Саша, досадуя, что сумку с одноразовыми платками оставила в машине. — Здесь так ароматно пахнет.
— Вы правы. Меня тоже привлёк запах этого сыра.
Невысокий мужчина, с приятными ямочками на щеках, обаятельно улыбнулся и показал на небольшой кусочек сыра, который продавец, вероятно, дал ему попробовать.
— Бонжур, — поздоровалась Саша с продавцом, — будьте любезны и мне кусочек на пробу.
Продавщицей оказалась миловидная черноволосая француженка, напомнившая Саше Одри Хепберн. Она тихо поздоровалась и ловко отрезала ещё один кусочек.
— Силь ву пле, мадам.
Сыр таял во рту, оставляя солёный привкус.
— М-м-м, я возьму вот этот кусочек и багет, — сказала Саша и осеклась, — ой, простите, месье, я вас опередила.
— Ничего, ничего, — подмигнул мужчина, — берите. Мне всё равно некуда торопиться, до восьми вечера я совершенно свободен.
Луч солнца попал на его лицо, и Саше показалось, что она его знает.
— А вы случайно не тот художник, который...
— Который что? — лукаво улыбнулся собеседник.
— Который рисует карикатуры? — выпалила Саша.
— Вы меня знаете?
—Да, я интересовалась вашими картинами, они меня ужасно насмешили. Вы же Томас Боссард, правильно?
— Да, мадемуазель, вы угадали. Приятно, что меня знают в лицо такие юные девушки.
— Ну я не очень юная, — засмущалась Саша.
— А вы ведь тоже нездешняя. Я прав?
— Да, мы приехали к нашим знакомым на званый ужин.
— Мы? Кто ещё с вами?
В это время открылась дверь и вошёл Макс, вглядываясь в полутёмное помещение в поисках Саши.
— Макс, иди сюда. Познакомься — это Томас Боссард. Он...
— Я знаю, кто он, — спокойно перебил её Макс, — очень приятно, месье. Макс де Бошан. Вы в первый раз здесь?
— Да, мы недавно познакомились с графом на выставке. И вот... я удостоился его приглашения на этот вечер, — усмехнулся он, пожимая протянутую Максом руку, — представьте мне вашу очаровательную спутницу, месье де Бошан, —  попросил художник, не сводя глаз с Саши.
— Алекс, — она представилась сама и протянула ему руку, которую Боссард галантно поцеловал.
— Думаю, что не ошибусь, если предположу, что вы, месье, вместе со своей подругой приглашены туда же, куда и я — к графу де Манжель.
— Вы не ошиблись, — ответил Макс, — извините, мы пойдём. Ты выбрала, что хотела? — повернулся он к ней.
— Да, — растерялась Саша.
 Он подошёл к прилавку, заплатил за всё и взял её под руку. Саша хотела ещё пообщаться с художником и не понимала, почему Макс так холодно отнёсся к знакомству с таким интересным человеком? Неужели приревновал?
Но тот будто понял чувства Макса и вежливо попрощался.
— До встречи в шато, друзья.

До машины они дошли молча. Саша ощущала себя маленькой девочкой, которая что-то сделала не так.
— Ты мне не доверяешь?
Макс поднял на неё глаза.
— Доверяю.
— А почему тогда ревнуешь?
Он не ответил сразу. Они сели в машину.
— Я уже однажды обжёгся. Слышала русскую пословицу? Обжегшись на молоке, дуют на воду.
— Макс, — тихо сказала Саша, — если бы ты знал, как я тебя люблю, то не только бы не ревновал, а ещё бы попросил меня не любить тебя так сильно.
Неожиданно он остановил уже тронувшуюся с места машину и повернулся к ней.
— Я не буду тебя ревновать, обещаю. Но и ты не мучай меня. Мне и так невыносимо думать, что ты уедешь, а там, в России, будешь общаться со своим мужем, с коллегами по работе, с друзьями, с Андреем. И меня ведь рядом не будет. Это ужасно...
Он обхватил свою голову руками. Саша уже знала эту привычку и ласково погладила его по голове.
— Не волнуйся, милый, мне нужен только ты и мои мальчики. Я нашла свою любовь, и знаю, что другой у меня не будет, потому что ты самый лучший.
— Хорошо, не буду ревновать, — улыбнулся Макс, поцеловав её пальцы, — но всё-таки... ты не очень улыбайся этому Боссарду. Ладно?
— Ладно, — засмеялась она.