О романе Дж. Джойса Улисс

Нить льётся в безграничии границ по краю смысла…

Цитаты по афоризмам на основе воспоминаний вперемешку и вперемежку с аллюзиями на флэшбеки с опорой на священные тексты в полемике с языческими воззрениями, покрытые метафорами и образами своей богатой фантазии и начинённые отсылками к работам прошлого, как настоящим в общей реальности, так и рождённым и пребывающим в индивидуальной части бесконечного культурного бессознательного, имеющие своим стержнем аналогию с известным древнегреческим мифом, изрядно сдобренным личными и коллективными ассоциациями исходной для написания точки времени и пространства в рамках конгломерата субличностей автора. Всё это проходит в культурно-историческом контексте эпох, сплетённых в домыслах и памяти рассказчика, ежемоментно погружающегося в реминисценции ощущений, эмоций, бывших когда-то давно, и чувств с размышлениями, возникающих прямо сейчас по поводу тех старых эмоций, ощущений и мыслей, завёрнутых в потертую обёртку ярлыка постмодернизма.

Всё понятно? Это так же элементарно, как удержать нить повествования романа "Улисс" в безудержном потоке сознания Джойса.

Я люблю цитаты. Я просто обожаю творчество Тарантино, который использует множество кадровых отсылок и перефраз из других фильмов. Если он это делает филигранно, самобытно, в тему, оригинально и интересно, то почему нет? На выходе прославленный режиссёр умеет выдать шедевр, претендующий на культовость.

Ваш покорный слуга и сам не брезгует в своих опусах регулярно использовать переиначивания литературного наследия, любит вплетать как прямые афоризмы в кавычках, так и помещая источником мысли какого-нибудь персонажа. Часто в процессе творчества это происходит мимоходом, исподволь: в какой-то момент главный герой начинает вести монолог-размышление, где во многом просвечиваются мысли из прочитанного когда-то давно. Но ни персонаж, ни автор произведения уже не помнят прочтённого, информация стала личным знанием, достоянием индивидуального ментального багажа. Да и в принципе непросто отделить "свои" инсайты от заимствованного у воплощённного гения, ведь весь наш интеллектуальный склад состоит из полученных извне данных — говорили ли нам это люди, или же идеи ссыпались в голову из всеобщего поля Нуса, возможны оба варианта.

На мой взгляд, всё хорошо в меру. И сторонние отвлечения от стержня фабулы в должном индивидуальном объёме дополняют и украшают любой роман. Это словно изысканная приправа, обогащающая вкус творения. У Джойса зигзаг повествования пронзает каждую страницу. Он сыпет свою специю нещадно, поставив целью опустошить бутыль до дна и выкинуть с глаз долой, чтобы иную  начинать в следующем миге будущего творческого акта. Как пьяный матрос, он лишь изредка делает шаг прямо по направлению к развязке, в основном же два шага по диагонали вправо, четыре влево, кривой возврат на исходную прямую с некоторым продвижением вперёд — дабы читатель не успел окончательно потеряться и забыть, о ком из героев сейчас идёт речь, что вообще происходит, и к чему был этот малосвязный поток ассоциаций персонажа по поводу увиденного в соседском окне перед входом в уборную с параллельными мыслями, как бы не засрать штаны, ведь потом на похороны.

В практике осознанных сновидений, дабы не потерять исходную сцену, в которой развивается сюжет, рекомендуется не вглядываться пристально в объекты вокруг. Иначе начинаешь залипать, уходить в объект глубже, он тебя засасывает, в итоге ты смещаешься в другой сюжет сна либо тонешь в забытьи обычного сновидения без волевого контроля. Автор "Улисса" нарушает правила фиксации внимания на нити описываемого процесса, он ходит по краю, застревая на каждой мысли, на каждом увиденном предмете мира и сотнях размышлений и эмоций по поводу данной вещи с мысленными связками и обращением к личным и святым авторитетам, а что же они по этому поводу думали. Но всё же Джойс после каждого долгого блудливого нептунианского трипа возвращается к нити романа. Благо, что это не сновидение, и автору это под силу. Это, конечно, всё равно малочитабельно и неслабо гасит интерес к происходящему, потому что одна из зацепок внимания читающего — динамика и темп развития сюжета — страдают и хромают по причине развёртки цветастого ковра романа в стиле пьяного матроса. Но всегда есть, с чем сравнить. Невкусный деликатес не может быть таковым в вакууме для существа, который не пробовал деликатесы ранее и не имеет возможности различения и градации. Поэтому вспомним ирландские мифы и арабские сказки "Тысяча и одна ночь". Там рассказчик не возвращается к исходной нити повествования, поэтому уже через пару десятков страниц ты практически полностью теряешься, кто герой, от чьего лица идёт повествование, что вообще происходит, кто я, где я, как дальше жить и что делать, когда уже всё закончится. Схема сюжета в ирландских и арабских культурных памятниках происходит по принципу фрактала: один герой рассказывает историю, в которой персонаж начинает вещать свой сказ, в котором новое лицо зачиняет долгую эпопею на десятки действующих лиц. К началу вы так и не вернётесь. Либо забудете, где начало, а где конец, а где середина или промежуточная стадия — всё, как в жизни. Но всё-таки там встречаются цельные законченные истории, которые можно читать и воспринимать отдельно без связи с остальным контекстом. Поэтому даже те, кто не читал "Тысячу и одну ночь" целиком, наверняка знакомы со сказкой про Аладдина или про Синдбада. Про ирландские известные мифы ничего не скажу, потому как не запомнил и даже не пытался, а среднему русскоязычному читателю сей национальный эпос не знаком (не путайте с кельтскими мифами).

При чтении романа Джойса "Улисс" на ум невольно приходили цитаты нетленных классиков своего жанра. А "классик", как понимают здравомыслящие люди, понятие довольно субъективное. В каждом направлении или искусственной форме могут существовать свои законодатели мод и образцы для подражания. А мнению того же Министерства Образования по этому вопросу "аз вращанье придавал, а осью мне служил мой детородный орган". Многое из входящего в программу обязательного прочтения школьника я никогда бы не открыл.
"Смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячи орудий..."
"У него аж пятеро детей было: Дашка, Мишка, Гришка, хер, мартышка — всех и не упомнишь... "
Вот примерно такие мысли бегущей строкой поверх читаемого текста мчались перед моим внутренним взором.

Если очень постараться, то можно увидеть некие волшебные едва уловимые связи между гомеровской "Одиссеей" и "Улиссом" Джойса. А можно и не увидеть, несмотря на все потуги. Потому что данные логические зацепки и аналогии, кроме названия романа и глав, могут существовать только в голове ирландского автора, в его личном бессознательном. Как бывают личные архетипы в сновидениях, несущие особые значения исключительно для конкретного индивидуума, так и проекции "Одиссеи" и "Улисса" могут накладываться друг на друга лишь в видении Джойса. Если суметь нырнуть в его личное бессознательное, надеть его  посмертную ментальную маску, то, возможно, удастся увидеть стройный прекрасный сливающийся узор двух великих эпопей, пронзающий далёкие эпохи одновременной стрелой. ЕСЛИ суметь...

Однажды С. Лукьяненко попытался вплести рунные архетипы в канву романа "Маги без времени". Каждая руна — это многоаспектный архетип, поэтому с великой долей натяжки можно различить взаимосвязь между руной, поставленной в наименовании главы, и происходящими в ней событиями. Но логику очерёдности и избранного порядка священных знаков узреть не получится ни по маршруту Пути Героя и раскрытия его в процессе, ни по значению аттов, соответствующих ипостасям северных богов, ни по рубежным ключевым точкам, как в версии Футарка, так и Утарка. Это слишком непросто и глубоко. И в данном произведении я этого алгоритма не заметил.

Не утверждаю приведёнными выше аргументами, что взаимосвязей между двумя явлениями ("Одиссея" и "Улисс", "Маги без времени" и определённый сознательный порядок рун для некой цели) нет. Но эти проникновения могут быть слишком глубоко в личном понимании автора, так что остальным, простым читателям, непросто их увидеть. Я сам вплетаю в свои романы множество мифологических, религиозных отсылок, магических ключей и сновидческих символов, так что знаю, о чём говорю.

Произведение "Улисс" называется Википедией вершиной модернизма. Также оно входит в список ста лучших книг всех времён по версии Норвежского книжного клуба (что-то вроде "бабки у подъезда так считают"). Честно признаюсь, но не каюсь: не дочитал. Редкий случай в моём опыте. С приближением к середине романа мой интерес, заключавшийся единственно лишь в желании ознакомиться с произведением, попавшим в поле моего внимания, издох окончательно.

Есть литературные труды, считающиеся классикой своего направления — классика ужасов, фэнтези, фантастики, драмы, любовной лирики и т.д. и т.п. Какие-то из многочисленных творений несут идеи открыто, на поверхности, там автор пытается донести нечто окружающему миру и людям, чему-то научить, что-то передать. Есть романы с подводными камнями и спрятанными в глубоких закрытых пещерах ценными сокровищами. Чтобы их достать и иметь возможность вкусить, надо обладать недюжинной подготовкой в области философии, а то и эзотерики, в искусстве расчленения человеческих душ. Как бы то ни было, глубок ли, поверхностен ли роман — необходим интерес читателя. Куда внимание, туда и энергия. А внимание захватывается интересом и эмоциями читателя, когда он хоть что-то чувствует (кроме скуки) в связи с событиями, происходящими с героями повествования. В моём личном примере "Улисс" не пробудил желания узнать, что же дальше будет происходить с персонажами, куда двинется сюжет, сдвинется ли он вообще уже куда-нибудь из бесконечного без запятых и дополняющих слов потока сознания автора.

P. S.: у Джеймса Джойса Нептун в ядре акцентированного стеллиума квадратирует Луну и Солнце. Поэтому всё так произошло. Поэтому он не чувствует берегов в своём потоке.

2022 год