Старшина

          СТАРШИНА

     Собираясь в дальнюю дорогу, я всегда беру в руки географический атлас, нахожу место, куда должен прибыть, мысленно провожу окружность радиусом в 60-100 км и ищу в ней населённые пункты со знакомыми мне названиями, о чём-то мне напоминающими.
     Этой осенью, собираясь в тот край, где до этого не был ни разу, поступил также. И вот в такой окружности увидел точку города, название которого врезалось в мою память пятнадцать лет назад. Это был город моего армейского друга, моего старшины.
     Годы службы, друзья тех армейских лет навсегда остаются в памяти, в воспоминаниях.
     Служили мы, восемь человек. на небольшой отдалённой точке. Восемь человек – восемь характеров, в чём-то схожих, в чём-то – нет.
     Старшина был связующим звеном, он был как бы ядром, вокруг которого мы вращались, каждый по своей орбите, и в тоже время все вместе, по орбите маленького дружного коллектива. Старшина был частицей души каждого из нас, всегда неунывающий, всегда всё знающий и умеющий делать всё. Он был надёжным.
     Быть рядом с городом, в котором живёт старшина и не повидать его, не узнать о нём ничего – для меня казалось просто невозможным.
     И я поехал. Нашёл его дом. На звонок никто не отвечал, только слышно было как к двери подбегала собака и тихо царапалась. Ждал долго, стоя на лестничной клетке, боясь отойти и разминуться со старшиной, представляя нашу встречу.
     Девочка-школьница, выйдя из лифта, стала открывать квартиру.
- Где папа? Когда приходит с работы?
- А вы кто?
     Я показал ей армейские фотографии:
- Вот, это я стою с твоим папой.
- Да, похожи.
     Потом она звонила, разыскивала его, но безрезультатно. Я пошёл бродить по городу, сказав, что через час вернусь.
     И вновь я сидел в его квартире, смотрел фотографии его жизни «на гражданке». На них он был прежним, каким и помнил я его – весёлым, обаятельным, всегда в центре внимания.
     С минуты на минуту мы ждали его прихода, В моё отсутствие он звонил домой и уже знал, что его ждут.
     Звонили в дверь, по телефону, но это был не он. Это приходили и спрашивали его, звонили ему. Я чувствовал, он, как и прежде, был нужен всем, вокруг него всё крутилось и вертелось.
     И он пришёл. Точнее сказать – ворвался. Бурный, стремительный, кипучий. Обнялись, тиская друг-друга. Не давая мне раскрыть рот,
он засыпал массой вопросов:
- Ты как оказался здесь? Где остановился?
     Не дожидаясь ответов, сыпал новые вопросы:
- Как живёшь? Чем занимаешься?
     И всё  это вместе с тем, что метался из комнаты в комнату, снимая одну одежду и влезая в другую.
- Пиши адрес, - сунул ручку, лист бумаги.
     Я написал. Он глянул на написанное, бросил на стол.
- Внизу ребята ждут, на охоту едем. Пять минут на сборы дали.
     Вперемешку с вопросами ко мне сыпал указания дочери:
- Отрежь пол буханки хлеба. Достань помидоры. Заверни. Спички не забудь положить.
     А я, как вскочил при его появлении, так и стоял «столбом» посреди комнаты.
В сознании медленно расплывалось чувство ненужности этой встречи.
     Внизу у подъезда, пожав руку и похлопав по плечу, он, втискиваясь в машину, пообещал:
- Завтра заскочу!
     Машина рванула и исчезла, словное и не было. Словно не было ничего. Да и было ли?
     Я ждал его. Напрасно. Он не заскочил. Он был уже ядром, центром другой орбиты...