Чудесное спасение Сидорова от мобилизации

1. Майдан

Высвеченный фарами внедорожника тушканчик, попав в световой луч, уже не мог из него вырваться. Подскакивая на пружинящих ножках с ушками торчком и кисточкой на кончике хвоста, тёмным силуэтом он напоминал чёртёнка. И пока потревоженный степной обитатель улепётывал от наезжающих колёс, Григорий Сидоров, вернулся мыслями в другую ночь, за тысячи километров от Кулундинской степи, на Киевский майдан. Били лучи прожекторов. Взрывались, осыпаясь искрами, файеры- и, словно волнуемая ветром трава, колыхалась человеческая масса. Все прыгали. Прыгала девчушка в шерстяной шапочке с мотающейся туда-сюда помпушкой. Прыгал паренёк в капелюхе повстанцев УПА с тризубом во лбу. "Кто не скаче , тот москаль!" Сидорова задевали локтями, ему наступали на ноги. И он запрыгал,как все, а потом и стал выкрикивать то же, что и остальные.Сам не понимая , зачем он это делает, он орал "Москоляку, а гиляку", хотя даже не догадывался что такое "гиляка"...*


Резко крутанув руль, Григорий увидел, как тушканчик выпал из луча света -и растворился в темноте. Проехав ещё километр-другой, Сидоров затормозил, и, заглушив мотор, чтобы не расходовать понапрасну бензин, открыл дверцу и ступил ботинком на хрустнувший куст перекати-поля. КПП пограничного поста осталось позади.

 Объехать пограничный пост было несложно. Ночь. Степь.Плоское дно древнего моря-в таких местах испытывают гончие автомобили и строят космодромы.Археологов сюда влекут курганы времён Золотой орды и скифские захоронения, палеонтологов - кости ихтеозавров. Космические просторы. Нехватка пограничников. Просёлки, накатанные контрабандистами. Он и сам, чтобы не платить пошлины много раз ,закупаясь оптом алмаатинскими яблоками и ташкентскими лимонами,огибал КПП в Карабалыке, чтобы не платить пошлину, не давать на лапу пограничникам. Это было ещё до того, как  Целиноград переименовали в Акмолинск, а в степи, где наливалось червоное зерно во времена,когда  мать и отец Гришеньки осваивали целину, появились города призраки с домами, зияющим пустыми стёклами, в прежде тёплых квартирах которых зимой гулял леденящий буран.


Кинув из початой пачки в угол рта сигарету, Григорий затеплил зажигалкой красного светлячка.Лишь на мгновение огонь высветил жёсткие черты лица бизнесмена -и снова всё охватила темнота.От кого и куда он сейчас бежал? В эту степь, где коварная гюрза подстерегала доверчивого суслика, где от быстрого полоза не могла спастись даже крылатая саранча, а змею или полёвку с легкостью выслеживал крючконосый орлан и , падая с высоты, когтил извивающуюся добычу себе на поживу. Нелегко было начинавшему с банальной фарцы и торговли фруктами проводника поезда "Столицесибирск -Ташкент" с розницы переключиться на опт, а с опта на инвестирование нажитого в недвижимость.


В предмайданный Киев Сидорова занесло по делам бизнеса. Квартиры в Киеве пользовались спросом у сибиряков не меньше, чем жильё в Ташкенте и Алма-ате. И фирма Сидорова по продаже и обмену недвижимости не бедствовала. Уехавшая когда-то на строительство Байкало -Амурской магистрали иркутянка желала объединить свою "трёшку" с "однушкой" мамы на Крещатике с солидной доплатой и хорошими процентами. Наварившего капитал на торговле зерном небедного омича с украинскими корнями вдруг потянуло на родину. Звезда сетевого маркетинга из Тюмени возжелала переместиться из краёв елей и сосен в места, где осенью ветви садов отягощают румяные яблоки, лоснисто-сизые сливы и медово-жёлтые груши. Заявок хватало -и надо было только пройти привычный лабиринт с раздачей взяток, умасливанием местной братвы и задабриванием алчных чиновников, чтобы выиграть в этой квартирной рулетке.И Сидорову, начинавшему с официантов вагона-ресторана, это удавалось.Во всех критических ситуациях он как всегда пускал в ход грубую лесть. "Ах! Муха в борще? Вы так наблюдательны! Заменим!" "Непрожаренная котлета? Благодарим за критику! Вот вам великолепная отбивная!" Двигаясь сквозь анфиладу чиновных кабинетов, он как бы сновал от стола к столу в шатком вагоне-ресторане и умудрялся угодить всем. Так - чтобы и волки оказывались сыты, и овцы целы.
Но когда Сидоров увидел в беснующейся толпе волчьи головы на нарукавных шевронах штурмовиков в балаклавах,он впервые усомнился в том, что ему удастся ублажить их ненасытный оскал. И не смотря на то, что, пытаясь слиться с волчьей стаей, он рычал и брызгал слюной на взбесившейся площади,- хищная стая не признавала Сидорова за своего, чуя в нём чужака.
- Ты шо это , москоляка, русню к нам сюда заселяешь? Нехай вертаются в свою Сибирь!- отрезал насупленный чиновник мэрии в вышиванке.- У нас объявлена национализация российскохо бизнесу!


Пытаясь подладиться под меняющуюся ситуацию, Сидоров обзавёлся визитками, где он значился как Григорий Сидоренко. На этих визитках даже буква "и" была пропечатана с точкой "над". Но сколь не был Сидоров услужлив и дипломатичен, сколь не "подмазывал" он и бюрократов, и бандитов, пытаясь пропихнуть зависающие сделки, он не мог заставить себя произносить "г" фрикативное и коверкать русскую речь украинской мовой.
Кончилось тем, что в дешёвой забегаловке с национальным колоритом под названием "Хуторок", где Сидоров мирно ужинал варениками с компотом из сухофруктов, к нему подсел хохол -громила и , дохнув перегаром, прорычал:
-А ну кацапья харая! Кажи - "поляница"!- и боксерский хук опрокинул Сидорова на пол.И выскочивший изо рта вареник , подпрыгивая по-майданному, проскакал в сторону раздачи.
 Умудрялся Сидоров не попасть под раздачу в Ташкенте и Алма-ате, хотя и там, как и в сибирских городах вокруг недвижимости кипели нешуточные страсти. То там , то здесь появлялись банды "чёрных риэлторов".Одни травили доверчивых квартировладельцев палёной водкой. Другие вынуждали подписывать документы о передаче недвижимости под пытками. Третьи попросту убивали подписавшихся: нет человека нет проблемы.

 2. Страх

...Не таков был Сидоров. Влекли его и перезвоны колокольные Киевопечерской лавры, и мечети Самарканда. Нет, он не был фанатично набожным, но и не отрицал потустороннего. Что уж там-верил Григорий в существование необъяснимого, инфернального и паранормального. Хакасские дольмены и алтайские аномальные зоны давно интересовали его - и , оседлав свой "Ниссан-Патрол", он мотался по долинам и по взгорьям, чтобы ознакомиться с овеянными уфологическими легендами древностями и побывать в местах ,прославившихся загадочными исчезновениями туристов. Подобного рода легенды циркулировали и среди путешествовавших в этой степи. Говорили, что древние караванщики, возящие из Китая шёлк, знали местоположение таких аномальных зон. Дойдя до чудесного колодца, чтобы напоить верблюдов, они внезапно перемещались на гигантские расстояния, оказываясь на базарах Самарканда и Бухары где имели великий барыш. Рассказывали чудеса и о затерянной в степи юрте, в которой живёт старый пастух и его внучка-красавица, выпив кумыса из рук которой, можно было очутиться в волшебной стране.
Сейчас Сидоров хотел бы оказаться и возле того водопойного колодца и в той юрте, лишь бы оказаться подальше от пограничного контроля...


Сигарета уже обжигала пальцы - и бросив окурок наземь, Сидоров раздавил его подошвой кроссовка.
Пока что всё шло своим чередом - он сумел вырваться из суматохи на КПП, где творилось сущее столпотворение. Чешуистая змея автомобильной пробки застряла в узкой щели пограничного контроля и, оцепенев, едва шевелилась. Так змеелов- собиратель яда, прижимает виловатой палкой голову рептилии к земле, чтобы отправить её в темноту мешка. Каждая чешуйка переливающегося на солнце радугой красок пресмыкающегося представляла собою капсулированную частицу комфорта и веры в свою отдельную, частную, обособленную самость. Холёные завсегдатаи фитнес баров, обладатели комфортных квартир, хозяева ячеек с некоторых пор пойманных под стеклянные колпаки барахолок, напуганные перспективой оказаться лицом к лицу с ужасами войны, сбиваясь в плотную массу, роясь, стремились спастись. Движимые инстинктом самосохранения, они не представляли себя вне ставшего привычным образа жизни. Мужчинам нестерпима была сама мысль о том, что они могут оказаться на передовой, где стреляют и убивают. Женщинам - что их мужья могут подвергнуться смертельной опасности, а то и вернуться с поля боя в гробу. Двери военкоматов и сидящие в них военкомы представлялись им чем -то вроде того самого тёмного мешка, в который отправляет извивающуюся рептилию змеелов, чтобы потом , кусая край склянки, она, выпучив глаза, выпустила каплю яда.
 
 В этой капле содержалась и горечь пережитого "челноками", принявших на себя мытарства чартерного бума -этого великого переселения клетчатых баулов в Китай и Турцию -туда деньги, вырученные под заложенную квартиру, оттуда - кроссовки с отваливающимися на третий день подошвами, тряпки с разлазящимися швами, пахнущие плохо выделанной кожей куртки, свитера из шерсти, наскоро остриженных баранов. В той капле, слезою рискующего потерять не только блаженный покой и нажитое, но и самоё жизнь, -мутной влагой закипала обозлённость на всех и вся.
Доедая последние консервы и печенюшки, допивая последнюю минералку, убегающие от мобилизации, сваливали порожние пластиковые бутылки, опустошенные консервные банки и пакеты в курганы нового нашествия кочевников, хороня в тех курганах надежду на спасение -и роптали, роптали, роптали. Они засыпали и просыпались в салонах иномарок, отравляя самих себя ядом хулы на "эту страну", от которой они стремились переместиться куда-то, где их не настигнет военком с повесткой. Они не кричали о том во всеуслышание. Лишь некоторые, отвечая на вопрос затесавшегося меж ними блогера, в пароксизме пацифизма откровенничали в унисон с выходящими на площади городов, чтобы встав в круг петь: "Пустить всегда буду Я!" Другие, артистично изобразив на лице голливудский смайл, говорили :"Мы в отпуск, к родне в Павлодар!" Плакали дети непризывного возраста. Выпушенная на выгул собака, ловила привлечённую мусорным курганом полёвку. Спрятавшись за зловонную кучу, женщина делала "пи-пи". Её , взятый в это путешествие сынишка, пускал струю по ветру на манер купидона петергофского фонтана.


Неподалеку от одного из островков архипелага пластиковых бутылок,порожних баночек из-под пива, целлофановых пакетов и прочего пёстрого обёрточно-упаковочного отсева и встретил Сидоров своего одноклассника Серёгу, направляющегося наперекор  общему потоку убегающих.
-Ну и куда ты? – спросил Григорий , притормозившего у обочины , выглянувшего из приоткрытого окошка беглеца.
- В военкомат! – снял Серёга тёмные очки, виновато улыбаясь. – Тут вот у меня еще Сашка и Лёха из нашей школьной футбольной команды.
- Ну,  удачи вам в бою! – осклабился Сидоров.- А я пока -в другую сторону…В объезд!
- Мы тоже хотели прорваться, да насмотревшись на всю эту канитель, передумали…

3. Грёза-гюрза


Снова сев за руль, Сидоров, намеревался как можно дальше оторваться от дезертирского табора. Степь затягивала его в свою бездонную воронку. Он знал -где-то вдали в этой степи существуют кристаллические города. Великолепные. Сверкающие отшлифованными гранями. Города -миражи. Города -грёзы. Города -галлюцинации, возникающие в клубах дыма кальянной. В одном из таких городов  намеревался Сидоров снять квартиру и ждать в ней свою на время покинутую семью. Дубай. Арабские эмираты. Яффа. Вид с балкона на лазурный залив, обрамлённый шелестящими пальмами. Они с женой Виолеттой  и сынишкой Димой уже бывали там. Уже оставляли следы на мокром песке пляжа. Уже совершали шоппинг, бродя среди лабиринтов гомонящих восточных базаров. Они были красивой , как бы сошедшей с обложки глянцевого журнала или туристического буклета приметной парой. Когда они появлялись на пляже – дяди с отвислыми животами вороватых номенклатурных работников и грузные  тёти из ветеранш советской торговли и ресторанного сервиса  пялились на них, как на живую картинку. Он – этакий  жгучеокий брюнет с каракулевой курчавиной  на груди, похожий на Бандероса, только без гитары. Она – лазурноглазая блондинка с волной летящих по ветру волос, узкобёдрая в умопомрачительно узких бикини, катающая во время ходьбы упругие мячики ягодиц со врезавшейся в них тонюсенькой перемычкой, подрагивающая налитыми, хоронящими всякие надежды на притязания курганчиками    под лоскутами бюстгальтера. Их  сынуля-гуттаперчевый мальчик, днями не вылазящий из воды.
Теперь всё это было лишь отжившее своё грёза - и в непроглядной степной дали Сидорову грезилось совсем иное. Память возвращала его в годы службы в армии.
«Рядовой Сидоров пост принял!» -«Рядовой  Алиев пост сдал!» Полная Луна бросала отблески на штык-нож, лудила оловом забор периметра космодрома, ажурные конструкции стартовой площадки, откуда то и дело, опираясь на огненный столб и распугивая приходивших к ограде клянчить хлеб сайгаков, стартовали ракеты. Служба на космодроме Байконур сделала Сидорова мечтателем. Он нередко воображал себя шагающим по бетонке к заострённому цилиндру «Союза» на стартовом столе, фантазировал- на нём скафандр, он в кабине космического корабля, последние секунды, обратный отсчёт, гул включенных турбин, напутственный голос с командного пункта: «Счастливого полёта» . Старт. Нижние слои атмосферы. Верхние слои. Стрелки  приборов скачут, как разбегающиеся по степи сайгаки…
  Взглянув на подсвеченный лампочкой прибор расхода топлива, Сидоров спохватился: бензин на исходе, час назад он залил в бак последнюю из трёх резервных канистр. Двигатель жрал горючку с неимоверной скоростью. Григорий заплутал в этой бескрайней степи, потеряв счёт времени. Издав несколько кашляюще-чихающих звуков, двигатель заглох. Грязно выругавшись,  Сидоров шагнул в непроглядную ночь. Скафандр немного сковывал движения. Трос надёжно держал  космонавта на привязи. Ему казалось -он сделал шаг в окружающее его со всех сторон звёздное небо. Покинув шлюзовой отсек, Григорий должен был осмотреть обшивку международной космической станции в том месте-куда угодил метеорит. Пока он откручивал и закручивал винты, орудуя электродрелью, Майкл развлекал его колыбельной Гершвина. Или это он сам мурлыкал себе под нос навязчивую мелодию? Но тогда с кем же они только что  выдавливали из тюбиков завтрак? Он отчётливо помнил, что с ним, Майклом из Далласа, французом Артюром из Леона и немцем Людвигом из Мюнхена она шли перед стартом по бетонке космодрома , чтобы отправиться на МКС….
 
Открыв капот и осветив мотор фонариком, Григорий увидел, как из под крышки для залива воды в радиатор вырывается струйка пара. Обжигая пальцы он открутил неподатливый колпачок -и отпрянул от обдавших его жаром клубов. Радиатор, конечно же, выкипел выпарив последние литры залитой из бутылок питьевой воды.  Светало. Хлопнув крышкой капота так, что грохот раскатился по степи, будя в норах пугливых сусликов, Сидоров, проклял  эту степь, эту ночь, военкомат, изорванную им в клочья повестку, весь сошедший с ума мир. Надо было успокоиться, собраться с мыслями, решить-что делать дальше. Но его бил мелкий мандраж. Успокоиться он не мог, мысли разбегались. Во рту пересохло. Последнюю сигарету он давно выкурил -и  планетку пустой смятой  пачки гнало ветерком по одной ей ведомой орбите. Шарик подскакивал при каждом порыве, доказывая тем самым , что он -то точно не «москаль», поскольку «скаче» и «скаче».  Поднимающийся над солончаком малиновый шар четко указывал направление пути. Ни на Восток, ни на  Запад ему не надо было. Ему надо было на Юг -к городам -кристаллам, к  ласковым волнам моря, пальмам, теплому песочку . Спотыкаясь и проваливаясь в сусличьи норы, Сидоров побрёл  в ту сторону, куда его манила магнитом неведомая ему сила. Последнее, что он увидел в миражном мареве поднимающегося дневного светила были смутные очертания юрты, склонившуюся над ним девушку, стоящего в стороне старика в халате и тюбетейке на голове. Свесившаяся чёрная коса щекотала Григорию щеку. Раскосые глаза щелочки щурились.  Но то был не кончик косы, то раздвоенный язык змеи щекотал его шею. С криком сидоров вскочил на ноги, но  напуганная гюрза успела нанести удар в шею -и , хватаясь за место укуса, Григорий рванул наутёк  от быстро уползающей меж будыльев травы  рептилии.
   Ласковая ладонь поглаживала его по трёхдневной щетине. Свободная рука прижимала к потрескавшимся губам пиалу с кумысом. Освежающе-бодрящий напиток вливался в Сидорова, возвращая ему силы.
- Ты что то кричал во сне про гюрзу! Про укус. Но на твоём теле нет никаких укусов. Наверное всё это тебе примерещилось от обезвоживания, - успокаивал его журчащий голос девушки.
Лежа в юрте, чьи стены были обвешаны бухарскими коврами, Сидоров смутно припоминал, как он попал сюда. Он помнил, что, скитаясь по степи, он набрёл на колодец и юрту возле него. Он точно помнил, как  попросил девушку напоить его водой из того колодца, как припал к краю оцинкованного ведра с привязанной к нему верёвкой и как та веревка оказалась впившейся ему в шею ядовитой змеёй.
 Отбросив змею, он понял , что совершил роковую ошибку, потому что то была не гюрза, а  трос, которым он был пристёгнут к МКС. Пастью ядовитой рептилии ему показался крюк -пристегашка. И расстегнув его  он теперь падал даже не  в колодец, как ему показалось в первые мгновения, а в открытый Космос. В кислородных баллонах скафандра ещё оставалось немного , но минуты его уже были сочтены…

4.На передовой
   
Откуда ни возьмись выскочивший из рассветного полумрака внедорожник, появился на передовой в тот самый момент, когда поступила команда отступать. Из джипа  вывалился Сидоров  в скафандре .
-Не отступайте! Я подвёз боеприпасы и оружие. С минуты на минуту здесь будут рядовой  Алиев  и старик Гасан!  -орал он громче, чем если бы его ужалила гюрза.
 
 -Приказ есть приказ! – отозвался,  отстреливаясь из огрызающегося на выстрелы «с той стороны»  «акаэма» капитан -лэнээровец. -Но подкрепление нам не помешает. Только что четверо хлопцев от вас прибыло на гражданской тачке. И тоже с патронами и винтовками времён разбасмачивания…
- С возвращением вас в Россию, батыры!- выдернул пробку из бурдюка с кумысом Гасан-джан и разлил содержимое по солдатским кружкам.
-А вы тут как? – узрел Григорий Серёгу, Лёху и Сашку из их школьной футбольной команды «Прорыв». Правда они были не в майках с номерами, трусах, гетрах и бутсах, а в среднеазиатских халатах и в тюбетейках -Неужели военкомат подсуетил?
- Нет !-отозвался капитан команды Лёха, начинавший свой бизнес с фарцы джинсами и винилом, - Мы следом за тобой по солончаку рванули. Но ты скрылся из виду и пропал, а мы выехали к юрте возле колодца…И вот мы здесь. А всё Гасан , его расчудесная дочь, кумыс , кальян с травками. Ты же знаешь про легенды об аномальной зоне, которую в древности караванщики использовали для перемещения на гигантские расстояния в один миг…Говорят им помогал живущий в колодце джин с бурдюком кумыса в руках. Выптешь того кумыса и мигом окажешься за тридевять земель…
-Выходит вы  оказались у того колодца раньше меня! И пока я плутал по степи, уже успели повоевать.
-Выходит так. А что это на тебе за скафандр? Неуставной какой-то…
-Гасан выдал. Он его позаимствовал у приземлившегося на его пастбище космонавта. А мне он его презентовал , чтобы меня на передовой за чужака не приняли, видишь на шлеме надпись СССР?
- Вижу! Праздник сегодня . Бак энд нью эссэсэо…*
 
- Салют, Григорий!- раздался в гарнитурах шлемофона голос Майкла.- Велком! Мы с Артюром и Людвигом тоже уже здесь , только воюем за Юкрайн…Мы приземлмлись возле юрты и колодца , нас напоил кумысом Гасан-джан -и мы оказались как раз в рядах наступающего иностранного легиона…
- Ах вы натовские прихвостни! Щас мы вас из «Солнцепёков»! Или я зря на сборы мотался год тому назад?
-Найн , Гриша, раздался в наушниках голос Людвига. – Мы геен освобождать тебя и дайн фамили от диктаторского путинского режима. Сдававайся!
- Салю! Сэт энкор муа!** - вставился Артюр голосом Джо Дассена. – Сдавайся -мы ещё попьем бордо в бистро на Шамп Элизей.
 Клубы кальянного дыма заполняли юрту. Обкуренная команда «Прорыв» возлежала на коврах и подушках. Центрнападающий Григорий, капитан команды Серёга, защитник -Лёха, вратарь Саня.
  Змеелов и кальянщик Гасан радовался новым работникам.За один раз он усадил в мешок целый клубок этих беззубых полозов. Каждому по деревянной колодке на ногу -и обрабатывать маковую плантацию, спрятанную в ущелье меж двух гор на краю степи. Юрту Гасана возле колодца, где он обитал со своей внучкой, оставшейся сиротой после волнений в столице, хорошо знали контрабандисты, прокладывающие новые маршруты наркотрафика по старым караванным тропам. Сюда заглядывали они вместе со своим вожаком Али Алиевым, чтобы передохнуть от трудов праведных, попить кумыса, побаловаться кальянчиком.
   КОНЕЦ
* В идиоме "Москоляку на гиляку", производную от "Коммуняку на гиляку"  "гиляка" означает сук, ветку.
**Цитата из песни «Битлз» «Снова в СССР»
*** Слова из песни Джо Дассена…