Сага о скрелингах III - Оставленный

Когда, после кровавой битвы со скрелингами, викинги навсегда оставили Винланд, один из них оказался забыт на чужом континенте. Гюнтер Ильвсон сильно получил по голове от одного из индейских воинов, после чего потерял сознание.

Его товарищи думали, что северянин мёртв, а потому оставили его на поле боя, не имея возможности провести нормальное захоронение. Но встретить смерть с мечом в руках, славному мужу было не суждено.

Конечно, норманн очень удивился, придя в себя, средь поля, усеянного трупами дикарей. Больше всего его удивило и напугало то, что у берега больше не было драккаров. Это значило, что на чужой земле он остался в полном одиночестве.

Поначалу Гюнтер лишь потерянно бродил по пустому берегу с полным непониманием того, что ему делать дальше. Дума путалась, мысли были очень вязкими. Тем не менее под самый вечер, викинг решил, что пойдёт вглубь континента, в надежде найти хоть какое-нибудь пристанище.

Ждать, что его боевые братья решат вновь переплыть океан, было абсолютно бессмысленно, а значит надо было устраиваться на новом месте. Первую ночь Ильвсон спал под открытым небом, изрядно замёрзнув и изголодав за ночь.

Наполнить живот не получилось и на следующий день. Долгий путь через равнины, закончился новой ночёвкой под звёздами. А она, в свою очередь, закончилась вместе с пошедшим на утро дождём.

Голодной, злой и мокрый, Гюнтер набрел на крошечное индейское поселение. Всего три домика и десять человек, что жили очень скромно. Местные скрелинги добывали себе еду охотой и собирательством, а потому в их маленьких вигвамах было очень мало запасов.

Когда викинг показался на пороге одного из их домиков, туземцы отказали ему в помощи и попытались прогнать, страшившись грозного вида гостя. Тот оправдал их испуг, решив добыть еду силой. С лёгкостью расправившись с тремя мужчинами племени и обратив остальных его членов в бегство, сын Ильва забрался в скудные жилища и вынес все припасы.

Наконец он поел, но оставаться в покинутых жилищах было слишком опасно, а потому северянину вновь необходимо отправиться в путь. Что он и сделал, проведя ещё несколько месяцев в бесцельном странствии вглубь континента. По дороге, он то и дело натыкался на местных охотников или небольшие поселения, над которыми очень часто творил террор.

Опытный и сильный воин практически не встречал сопротивления, забирая у дикарей всё, что ему хотелось. Те же, вскоре стали распространять мифы о нём. Гюнтер прославился на весь Винланд, как пугающий и безжалостный Тёмный человек.

В страхе перед его безжалостным походом, скрелинги начали оставлять ему жертвы, на входе в свои поселения, чтобы отвести беду. Это не всегда помогало. Порой жертвы были слишком незначительны и норманн не мог ими насытиться, а потому всё равно грабил поселения.

Впрочем, Ильвсон не был столь жесток, сколь таковым его рисовали туземные слухи. Он нападал только тогда, когда ему было необходимо обновить одежду или поесть. И всегда щадил тех, кто не пытался сопротивляться.

Несмотря на зловещую репутацию викинга, его всё же пытались поймать и наказать за учинённый террор. Но раз за разом, чудесным образом, Гюнтер избегал засад и выигрывал навязанные драки. Казалось, сами боги позволяли ему продолжать путь.

Два года он проходил по таинственному континенту, забираясь всё дальше и дальше. За это время Тёмный человек посетил великие реки, заснеженные горы и бескрайние леса, так сильно напоминавшие о Родине. Сын Ильва даже забыл, что именно ищет и зачем продолжает идти.

Голод, жажда и потребность в иных радостях человеческого быта Гюнтера больше не мучили. Если он хотел развлечься, то занимался рыбалкой или охотой, с помощью одолжённых у скрелингов удочек и луков. Если жаждал единения с природой, то уходил к какому-нибудь тихому озеру и слушал треск цикад.

И только людской компании ему не хватало. Местные, по вполне понятным причинам, вряд ли бы смогли принять Тёмного человека в одно из своих племён. Да и между ними была слишком огромная культурная пропасть. А соплеменники самого Ильвсона были далеко за океаном.

От одиночества Гюнтер даже стал разговаривать сам с собой. Впрочем, это мало помогало скрасить будни и он всё больше впадал в апатию, всё быстрее и быстрее приближаясь к сумасшествию.

Так продолжалось до тех пор, пока одной ночью его не разбудил вой койота. Сорвавшись со своего удобного места под деревцем и уже приготовившись сразиться с хищником, он обнаружил, что зверь сидел прямо перед ним словно бы в ожидании. А затем, лёгким шагом побрёл прочь, как бы зазывая последовать за собой.

Сын Ильва, помедлив, всё же двинулся следом за койотом. Шли они долго, только под утро, койот, нырнув в плотные заросли кустарника, скрылся из вида северянина. Тот, последовав за животиной и выйдя из кустов с другой стороны, внезапно оказался на склоне холма, с которого открывался чудесный вид на город.

И сколь чудесный был этот град! В рассветных лучах ему показались огромные каменные дома с золотыми крышами, узкие улочки и расписные храмы-колоссы. Причём все здания совсем не походили на индейские, которые Гюнтер видел раньше. Их облик скорее напоминал жаркие и богатые городки южной европы.

В исступлении Ильвсон двинулся к громадам городских ворот, которые с лёгкостью преодолел, ибо у них не стояло никакой стражи, а створы были распахнуты. Он шёл мимо редких утренних зевак-горожан, одетых на европейский манер, которые абсолютно не обращали на него внимания. Как заворожённый он бродил по широким площадям, что казались практически родными. На одной из таких его схватила стража.

Суровые воины отвели его к местному владыке, который тут же принялся спрашивать:

- Откуда ты, друг мой? Одет ты не по-нашему, но и не как индеец. Да к тому же не боишься входить в наш город.

- Почему же я должен боятся приходить в него?

- Все дикари страшатся наших ворот, как огня, ибо всё ещё помнят, что мы устроили им, когда приплыли сюда пару веков назад. Этот континент привечает только тех, кто способен принять самые суровые решения. Мы смогли здесь поселится только потому, что уничтожили предыдущих владельцев сих земель с великой жестокостью.

- Так вы, тоже европейцы? Вы, кажется говорите на германском, ведь я вас прекрасно понимаю.

- Верно, мы вестготы. Наши предки погрузили всё золото Римской империи и Хиспании на корабли и двинулись через Атлантику, спасаясь от нашествия магометан. Скажи, путник, наш милый Пиренейский полуостров ещё под их властью?

- Да, насколько я знаю, они всё ещё правят им. По крайней мере, так было в момент, когда мы их в последний раз грабили.

- Так значит ты налётчик? Воин?

- Да, в каком-то роде.

- Хм, нам могли бы пригодится такие, как ты. Не знаешь, твои соплеменники не хотели бы наняться к нам в охрану?

- Дело в том, что я один. Мои товарищи пытались колонизировать континент, но потерпели неудачу и уплыли, а меня бросили на берегу.

- Ну что же, если они потерпели неудачу, то нам пока не так нужны воины... А ты, получается, шёл сюда от самого побережья?

- Да, два года я скитался, пока случайно не набрел на ваш город.

- Два года? Похвально. Значит, ты оказался достаточно жесток и беспринципен, чтобы континент принял тебя, как своего. Можешь остаться с нами, если Дух континента тебе так благоволит.

- А кто он, этот «Дух континента»?

- Настоящий зверь.