Ява, вперед! 26 глава

http://proza.ru/2022/10/03/670


26

          Прошёл месяц «карантина» и курса молодого бойца. Повзводно и в составе всей роты отработали движение в колонне. Каждый взвод разучил строевую песню. Уже громогласно и чётко приветствовали офицеров. Отработали и отточили движения строевым шагом, выход из строя и постановку обратно. Подход и отход от офицера. Доклад. И много армейских премудростей, в том числе с боевым оружием. Наизусть, да так, что в любое время дня и ночи от зубов отскакивали, разучили Гимн СССР, Присягу и столь необходимые в армии обязанности дневальных, дежурных, караульных и часовых из воинских Уставов.

          Парадное обмундирование подогнано под каждого владельца. Ещё бы, в торжественный день в части день открытых дверей для родителей, родственников, близких, друзей и знакомых. Дата назначена заблаговременно. Практически каждая семья, чей сын находился в учебной роте, получила приглашение. Конечно, далеко не все могли приехать, но главное – внимание и уважение к людям, чьи ребята несут службу в Советской Армии.

          Несмотря на присягу, начало нового дня ничем не отличалось от всех предшествовавших. Подъём в шесть тридцать. Зарядка. Наведение порядка. Время на личную гигиену. Утренняя поверка и осмотр. Завтрак, а с его окончанием менялся привычный распорядок.

          Каждый был занят собой. Убирались последние огрехи. Одни подравнивали уже слегка отросшие волосы. Другие драили и без того до блеска начищенные сапоги. Кто-то натирал до зеркального отражения бляхи. Где-то в укромных местечках казарменного расположения, так, чтобы не видели сержанты, отбивались фуражки. Им придавался более невообразимый вид: менялись, растягивались и оттягивались пружины, чтобы придать лёгкую волнообразную форму. Оттирались и полировались поверхности белых ремней.

- Рота! Строиться! – дневальными заступили сержанты.

- Сейчас надеваем парадную форму. Через пятнадцать минут быть готовыми повзводно к получению оружия, – сделал общее сообщение старшина. – Разойдись!

          Парадка преобразила вчерашних новобранцев, и придавала серьёзность молодым ребятам. Жеволудов выдал каждому белые перчатки.

- Первый взвод! Возле оружейной комнаты… для получения оружия… Строиться!

- Второй...! Возле оружейной комна...

- Третий...!

          Автоматы уже заранее были закреплены и их номера прописаны в военных билетах. Курсанты получили оружие.

- Рота! Для торжественного принятия присяги! Выходи на улицу строиться!

           В стороне от плаца, стояли немногочисленные родственники. Они махали выходящим из казарменного расположения рядовым. Солдаты узнавали любимые лица, улыбались и отвечали на приветствия. Валерка с грустью посмотрел на чужих людей. Он знал, что к нему никто не приедет. Далеко, да и дорого. Вот и весь сказ. Где-то в душе он очень завидовал сослуживцам, чьи родные, всё же прибыли поддержать и поздравить сыновей. У Явы ныла душа, но внешне он старался этого не показывать.

          По случаю принятия военной Присяги учебная рота повзводно была построена вдоль казармы. Перед каждым взводом стоял стол. На нём лежал папка красного цвета с текстом. За столом стоял командир взвода и его заместитель, который громко и четко выкрикивал фамилию:

- Рядовой Яванский! – наконец-то дошла очередь до Валерия.

          Пот ручьями стекал под формой. Жара невыносимая. Скорее бы в прохладу.

- Я!

- Для торжественного принятия Присяги на верность Союзу Советских
Социалистических Республик выйти из строя!

- Есть! – чеканя шаг, он подошёл к командиру и доложил о прибытии.

          Взяв папку, развернулся лицом к строю. Висящий на груди автомат мешал. Раскрыв текст, он начал читать отрывисто, чётко и громко:

- Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик Яванский Валерий Владимирович, принимаю присягу и торжественно клянусь. Быть…

          Закончив, он развернулся лицом к офицеру, положил папку на стол и расписался в ведомости.

- Встать в строй!

- Есть! – так же чётко и красиво строевым шагом рядовой вернулся на своё место.

          Сегодня молодое пополнение стало полноправными солдатами Советской Армии. Торжественным маршем с песней учебка прошла по плацу. От переполняющей радости третий взвод орал, хотя и выдерживал мелодию: «Лишь только через две. Через две весны. Через две. Через две зимы. Отслужу, отслужу как надо и вернусь».

          Сдали оружие, расставив его по местам в пирамидах оружейной комнаты. Отделениями входили в Ленинскую комнату, где приезжий специалист фотографировал каждого в отдельности. Наконец-то получили разрешение переодеться. После обеда – личное время. Кто-то писал письма домой. Другие смотрели телевизор. Немногие читали книги и журналы. Те, к кому приехали родные и близкие, гуляли по части, ожидая увольнительные.

          В течение дня каждый курсант первый раз попал в солдатскую лавку, где с товарищами испили сок с пирожными, наелись конфет. Как-то и откуда-то повелось, что все военные сладкоежки, истосковавшиеся за месяц по гражданской жизни вдвойне. После шестнадцати часов вся рота, не считая счастливчиков, находящихся за пределами части, сидела в клубе на просмотре художественной киноленты. После вечерней поверки сразу легли спать. И никаких тренировок и лишних команд, кроме одной: «Отбой!».

          Жизнь покатилась в новом русле. Прибавились наряды по столовой, штабу и контрольно-пропускному пункту. Со Славой Мишиным случился небольшой конфуз. После «тумбочки» его ноги, «истосковавшиеся по свободе», разбухли до такой степени, что пришлось разрезать сапоги. Не достояв положенных суток, парень в сопровождении сослуживцев отправился в санчасть.

          Пробыв там некоторое время, он вернулся счастливейшим человеком, несмотря на перебинтованные ступни. Ещё бы, его освободили от строевой подготовки и наряда по роте. «Лафа» продлилась два дня. На очередной утренней поверке старший прапорщик Жеволудов зачитал список заступающих в большой наряд. Двое из отделения водителей попали «на тумбочку», а остальные семь, в том числе и Слава, в первый раз шли нести службу в столовую. К этому готовиться особенно не надо. Чем грязнее подменное обмундирование, тем лучше. Пришивать, подшивать и гладить ничего не требовалось. Благодать. Время, отведённое перед нарядом для отдыха, использовалось в полном объёме на «богатырский» сон. Идущие на работы в столовую на большой развод не приглашались.

          Ровно в восемнадцать часов семь камчадалов во главе с сержантом прибыли к месту несения службы.

- Во время приема-сдачи дежурства, – начался инструктаж, – проверяется чистота рабочих и подсобных помещений, наличие и целостность тарелок, кружек, вилок и ложек, а также разносов и иной кухонной утвари, также иного столового имущества. Слушай мою команду! Баринов!

- Я!

- Головка от патефона! Принимаешь ложки и вилки! Панов!

- Я!

- Штопор тебе в глотку! Принимаешь глубокие тарелки и кружки! Тершин!

- Я!

- Гроза морей и океанов! Принимаешь мелкие тарелки и разносы! Худый!

- Я!

- Толстею на глазах! Порядок и наличие закрепленного инвентаря в разделочном и овощном цехах! Райский!

- Я!

- Из рая в ад! Порядок и наличие инвентаря варочного цеха! Мишин!

- Я, – слегка уныло отозвался Слава.

- «Самострелов» нам не надо. Но куда же от тебя денешься, изнеженный ты наш. Принимаешь хлеборезку и порядок в столовом зале. Яванский!

- Я!

- Точно, ты... порядок в моечном цехе. А там посмотрим, может, кому помощь, какая понадобится. Одним словом, на подхвате. Ясно?

- Так точно! – гаркнули курсанты.

- К принятию наряда приступить!

          Хорошо сказать да сделать сложно, а как принимать у сдающей «команды», когда в её состав входят одни «дедушки» боевой роты? Они сидели, развалившись на стульях в столовом зале. Смотрели на прибывших и довольно улыбались, разинув «акульи» пасти. Ещё бы такая шара привалила. Наряд принимали «салаги».

          Сдающие и принимающие рассыпались по своим участкам, кто за что назначен ответственным. И началось сотрясание воздуха, перемалывание словес, а кое-где слышались приглушенные тупые удары.

- Ты чего, баран? Тебе вилок не хватает? Пересчитывай. Сам «дедушка» их перебирал, всё на месте было. Ну? Что, опять не все? Сколько? Иди сюда, – сыплется серия точных ударов по корпусу. – Пересчитывай по кучкам. Так. И? Всё точно? Я же тебе говорил. Товарищ прапорщик, вилки сдал. Так точно, все.

          Что сдавалось поштучно, выглядело аналогично. Порядок в цехах и помещениях принимался немного иначе.

- Где, говоришь, грязно? Смотри, точно за котлами. Ай-ай-ай! Молодец, заметил, а до тебя никто не увидел… Интересно, кто будет убирать? Наверное, повар. Яша, иди сюда, – вышел солдат в белом халате и шапочке.
 
          Наверное, это был штучный экземпляр малочисленных народов Севера. Детина ростом под два метра и необъятных размеров. Если с кем сравнивать, так только с борцами сумо, слегка недокормленными.

- Чего? – спросил он отрывисто утробным голосом. Вопрос чётко отражал и внутренний мир его владельца, и интеллект.

- Тут вот это «мясо» утверждает, что ты должен помыть за котлами. Намусорил повар, так пусть и шуршит. Представляешь… какая на-а-агло-о-ость?

- Чё?

- То! Что, не услышал?

- Я не понял, ты чего? Нюх потерял? Так это поправимо, – и он начал движение в сторону курсанта.

- Я… я… Я-а-а, – сглотнул Райский и, не шелохнувшись, смотрел на надвигающуюся сопку.

          Старослужащий отошёл в сторону. Подошедшая туша животом придавила Виталика к паровому котлу. Короткие ручонки Яши стали монотонно и размерено наносить удары. Задыхающийся «салага» даже не трепыхался. Зато подстрекатель, наблюдавший за картиной истязания, заливался смехом.

- Ладно, хватит с него. Отпусти. Кто должен наводить порядок за баками? Не знаешь? Да он издевается над нами. Можно, я его разочек, а? – повар кивнул, а «дедушка» впечатал кулак в грудную клетку солдата. – Тебе на пальцах объяснить? Тряпка и швабра во-о-о-он, в углу стоят. Ведро с водой принесёшь из мойки. Дерзай, баран.


http://proza.ru/2022/10/03/673