Ява, вперед! 35 глава

http://proza.ru/2022/10/03/687


35

- Тогда слушайте, – Валерка запел частушки, коих он знал просто множество и на разные темы. Похабные и не очень:

Мне бы чё, да мне ничё,
Мне бы водки чарочку.
И на печку под бочок
Пугачеву Аллочку.

          Частушка явно пришлась по душе пассажиру.

Моя милка – демократка,
Да и я не коммунист.
Вместо брюк я для порядка
нацепил фиговый лист…

Ох, сердце болит,
И под сердцем болит.
Неужели никогда
Здравый смысл не победит?!

- Ява, а политическими частушками не изобилуй. Давай что попроще.

- Это, какие?

- Про интим, – выпалил старлей.

Моя милка как кобылка,
Но и разница видна.
На кобылке ездят много,
А меня везёт одна.

- Другой табак!

Мой милёнок, мой телёнок,
Только разница одна.
Мой милёнок пьет из кружки,
А телёнок из ведра.

- А давайте, кто кого анекдотами перескажет и частушками перепоёт. Время быстро полетит. И к месту прибудем весело, – предложил рядовой.

- Согласен. Начинай, я подхватываю.

          Дорога пошла интереснее. Ехали шумно, но медленно с частыми остановками. Офицер то и дело разговаривал по радиостанции, потом вновь включался в игру. Максимальная скорость движения колонны на первой сотне доходила до пятидесяти километров в час. Солнце клонилось к закату, но жара не отступала. Окна кабины были открыты, и лёгкий, а иногда порывистый ветерок обдувал мужчин. Поменялся ландшафт. Из равнинного он перешёл в горный. Справа потянулась гряда высоких сопок. Они, то приближались к проезжей части, то удалялись от неё. Куда ни глянь, кругом непроглядная тайга. Казалось, что вот только войди, пройди метров пять и всё, заблудился.

          Неожиданно из лежащего на коленях офицера наушника послышался треск, сменившийся свистом и писком. После секундной тишины речь, отдаленно напоминающая русскую, произнесла короткое приветствие:

- Рюськи сольдаты, зрасити. Хи-хи-хи!

- Это кто? – с непередаваемым удивлением спросил Валерий.

- Китайцы. На нашу волну настроились. Мы же работаем в открытом эфире, – спокойно ответил старший лейтенант. – Вон за теми сопками уже Китай. Мы вдоль границы катимся.

- Кюта ви еите? – снова раздалось из динамика. И уже четкая русская речь: «Десять минут радиомолчание, – это командир части. – Отключить станции и перейти на запасной канал».

- Весь кайф китайцам обломал, – пошутил солдат.

          Ближе ко второй сотне километров, до большого привала, ехали молча. Яванский думал о своём, вспоминал жену.

          Во время привала водители сгрудились в одну кучку. Два офицера сели в командирский УАЗ, который развернулся на трассе, и помчался обратно, набирая скорость.

- За пойлом в последнюю деревеньку полетели. Наверно, впереди уже нет населенных пунктов, – предположил Райский.

- А тебе что от этого? Легче или тяжелее?

- Не то и не другое. Обидно. Привязанные к этим козлам.

- Ты потише. Услышит кто, будет худо, – остановил сослуживца один из сынов с Украины по имени Тимоха.

- Чё, ссышь, когда страшно? Небоись, прорвёмся. Где наша не пропадала.

- Слушайте, кому какой дубарь достался? – спросил Баринов, меняясь лицом, искривляя уголки рта.

- У меня мировой мужик. Анекдоты валит, словно сам на ходу сочиняет. И частушек миллион знает, – похвастался Ява.

- Мой тоже ничего, – вступил в разговор Бадиков, – только всё за ручку на панели держится и просит, чтобы я не гнал. Ха-ха-ха! Это разве скорость?

- Роман, а чего ты так искривился? – спросил Панов.

- Да мне такое чмо досталось. Слов нет, одна пена у рта и мат сквозь зубы. Так бы и врезал.

- Чем тебя на этот раз вывели? – смеясь, глядя на сослуживца, спросил Сергей.

- Едет, сволочь, и то пердит, как лошадь, то отрыжка у него, словно слив унитаза. Тьфу. Аж противно. Воздух пустит и говорит: «Славно желудочек работает». Рыганёт и: «Прости, попочка, что через ротик. Вот как славно меня женушка покормила в дорогу». Одним словом, урод. Окна открыты, а в кабине дышать нечем. Насилу дождался, когда привал будет.

          Баринов закончил рассказ под дружный хохот своих товарищей. Он обвёл их взглядом. Махнул рукой и, спустившись к обочине, вошёл в лес.

- Ты куда?

- До ветру.

          Проехав чуть меньше двухсот пятидесяти километров, военная техника углубилась по лесной дороге в тайгу. К большой поляне выехали в сгустившихся сумерках. Когда весь автотранспорт выстроился в один ряд и военнослужащие встали в две шеренги, командир части просто и без официоза произнёс:

- Старший лейтенант Морозкин. Выходите в заданную точку и налаживайте связь. Мы сейчас подъедем. Остальные готовят лагерь. Разводят огонь. Налаживают электропитание. Одним словом, обустраиваем быт. Старший прапорщик Николаенко. Организуйте с подчинёнными приготовление ужина. Да не скупитесь. Пожирнее и по наваристее. Разойдись.

          Началась работа по командам, разбитым и назначенным ещё в части. Из грузовиков сгружалось всё на землю и переносилось в сторону. После выгрузки автотехника отгонялась и выставлялась квадратом, для удобства охраны и наблюдения.

- Ява! Яванский, мать твою так. Боец. Солдат, – кричал кто-то во всё горло.

- Я здесь, товарищ старший лейтенант, – подбежал, запыхавшийся водитель.

- Где тебя черти носят, команду не слышал?

- Какую?

- Выдвигаться в заданную точку.

- А я тут причём? Это же кому-то по фамилии Морозкин приказали.

- Здрасьте. Морозкин это я. Будем знакомиться в дороге. Бегом.

          Они вместе добежали до ЗиЛа, солдат занял своё место в кабинке. Валерка повернул ключ зажигания, нажал на педаль газа. Двигатель заработал. Офицер вскочил на подножку с водительской стороны.

- Поехали. Сейчас правее по поляне держись. Как только дорога пойдёт вверх, поворачивай налево и двигаемся на середину возвышенности. Давай, только двигай аккуратно, но быстро. Время поджимает.

           «Какое время? Куда спешим? Нажраться водяры не терпится, что ли? Ну, орлы... Тут половину дня за баранкой и никому дела нет. Устал, не устал. Быстро и аккуратно. Ты по полю когда-нибудь ходил? Не говоря, ездил», – крутя баранку и выводя машину в заданную точку, думал Валерий.

- Молодец. Сейчас я пойду впереди. Поезжай за мной. Как махну рукой, стой.

          Метров через семьдесят Морозкин подал команду.

- На ручник. Глуши двигатель, и за мной.

          Пока Ява покидал кабину, старший лейтенант уже открыл дверь с торца будки и выставил трап, переведя телескопическую антенну и застопорив её.

- Быстро крути вот эту ручку. Как антенна выйдет полностью, услышишь щелчок. Хватай вот эти два троса. С одним беги в правую… с другим в левую сторону. Вот два колышка. Вгонишь их в землю и зацепишь концы. Действуй. А я настраиваться начну, – и он исчез внутри кунга.

          Когда всё было сделано, к ЗиЛу подкатил УАЗ. Из него с важным видом вышел командир части. Не обращая внимания на вытянувшегося во фронт рядового, он ловко вскочил на подножку и исчез в будке.

- Не мельтеши. Иди в кабину и жди команды, – со знанием дела сказал с не менее важным видом водитель УАЗа.

           Прошло двадцать минут. Из чрева кунга вышли довольно улыбающиеся офицеры.

- С поставленной задачей справились на «отлично». Сам начальник штаба КДВО похвалил. Слышал? Ну, теперь точно всё удачно сложится, и наконец-то поеду я служить в московский округ. Владимир, поедешь со мной?

- Извините, Сергей Владимирович, но я родился на Дальнем Востоке. В столицу так, только чтобы погостить. А жить… Честно говоря, не тянет. Молодой ещё. Послужить надо.

- Вот при мне и послужишь. Считай, месяца три у тебя ещё есть. Думай, пока я не передумал. Мне нужны толковые помощники. Ну, ладно, сворачивайтесь и в лагерь. Водитель твой где?

- Яванский. Ко мне.

- Товарищ полковник, разрешите обратиться к товарищу старшему лейтенанту.

- Не разрешаю, сынок. Я сам скажу тебе спасибо. И вот тебе моя рука, солдат. Благодарю за службу.

- Служу Советскому Союзу.

- Толковый боец. Дисциплинированный и исполнительный. Сворачивайтесь.

          Командир занял место в УАЗе и уехал в полевого лагеря.

- Ну, Ява, с боевым крещением тебя. С поставленной задачей мы справились на «отлично», и в том твоя заслуга тоже есть, – сворачивая оборудование, завёл разговор старлей.

- Честное слово, я ничего не понимаю. Что я сделал такого, за что нужно было так нахваливать? Ехал себе и ехал, – за рассуждениями курсант смотал антенные тросы и приступил к возврату в исходное положение самой конструкции.

- Не просто ехал, а доехал. В составе учебной колонны на боевой машине. Многого сказать не могу. Мы сегодня осуществили дело военной… нет, государственной важности. От нас зависели судьбы многих людей. Вот и гордись тем, что знаешь. Спасибо тебе.

- Пожалуйста.

- Анекдот хочешь? – весело спросил Морозкин и, не дождавшись ответа, начал: «Возбуждает ли бром? Да. Если «Б» на диване, а «Ром» на столе».
Со стороны, когда они смеялись, только форма мешала сказать, что это два хороших знакомых или друга.

- Валера, сам доедешь до лагеря?

- Тем же путем или напрямки?

- Нет, тем же путем. Прямо нельзя. Можно в ухабинах перевернуть высокий кунг, он тяжёлый.

- Доеду.

- Внизу встретимся. Я прогуляюсь. После дороги и радиоэфира в ушах шумит, и голова трещит, – офицер средним шагом направился в опустившейся темноте на огни полевого места стоянки.


http://proza.ru/2022/10/03/690