Таинственный снег июля. Глава 2

Глава 2. О привидениях.
Призраки ушедших горожан…забытых стихов и песен…отзвуки тихих молитв и шумных балаганов. Музыка прощаний и надежд звучала в сыром ветре раннего утра, впиталась в штормовой скрип флюгера и хлопанье парусов, в хриплый сорванный голос часового колокола на башне кафедрального собора. В новогоднюю ночь, что ни делай, вместо «Союз нерушимый» звучит «О, Танненбаум!...». И руки музыкантам вязали, и наганом в лицо тыкали. Играют «Интернационал», а звучит «Святая тихая ночь». А в трамваях что творится? Матерная ругань не произносится. Вот так, уже рот откроешь, уже языку холодно… а что хотел сказать? Забыл, но ведь только сейчас, прямо секунду назад… а-а-а, вот, вспомнил – «битте шёне» – Что-о-о? – Да не ори, я сам не знаю, что! И у кондуктора всегда есть мелочь на сдачу, в любое время суток!
Ведь это все, как один, добрые призраки. Испуганные, грустные, потерявшиеся в историческом потоке. Они могут растрогать или расстроить. Страшить не станут – сами всего боятся. Со временем вся компания ностальгирующих аномалий развеется. Скорее всего, к сожалению. Получается, что все мистические сущности, шипящие направо и налево, как коты в незнакомой квартире – это наши страх и одиночество.
Немцам велели сложить по маленькому чемоданчику и собраться на Берлинском шоссе. С полуночи, бывшие жители немым стадом топтались, в ожидании автобусов, в крайнем случае  грузовиков. Приехал важный начальник и вежливо попрощался с немцами. По его словам, их здесь больше никто не задерживал.
–- Куда же нам идти? – спросил кто-то из притихшей толпы.
— Вот туда! – уверенно махнул рукой на юг ответственный работник. До Берлина всего шестьсот километров. Дойдёте. От Москвы до Берлина гораздо дальше, тем не менее, Красная Армия пришла и сюда, и в Берлин. Начальник уехал обратно на Королевскую гору, а бывшие жители, не торопясь, зашагали именно в ту сторону, куда было приказано. А чтобы никто из них не смог вернуться, городок сразу же назвали по-новому, в честь одного хорошего человека. Правда, он никогда не бывал здесь и даже не знал о появлении своего имени на карте. Он ничего не знал потому, что к этому времени уже умер.
Историю родного края учителя не рассказывали под страхом увольнения, а экскурсоводы не должны были называть старого названия города. Весь мир вёл свою историю от палеолита, а Калининград с 1946 года. Это никого не удивляло.