В катакомбах Азовстали, 3

3. Двойник.

Да. Всё было бы ничего. И можно было перетерпеть ради грядущего гонорара, если бы не навязчиво накрывавший Билла Коллинза ужас. После событий  на фестивале кантри в Лас Вегасе, ему ,видимо, следовало обратиться даже не к психологам, а к психиатрам.Но сделав это, он тут же был бы списан с военной службы под чистую, а то и помещён в психиатрическую лечебницу для постравматиков локальных конфликтов.
 
 Той осенью 2017 года они с женой Хилари и дочерью Нэнси уже отыграли свой номер на сцене феста и , смешавшись с толпой, слушали других фолк-музыкантов, ожидая вердикта жюри, когда песенку толстяка-банджиста  в ковбойской шляпе прервал грохот очереди из автоматической винтовки. Стреляли сверху, и, задрав голову, Билл увидел вспышки выстрелов на головокружительной высоте трёх десятков этажей отеля, возносящегося всей своей железобетонно-стеклянной махиной на краю площади. Первая пуля в щепки разнесла скрипку Нэнси, вторая так долбанула в гитарную деку, что отскочил и повис на жалобно звякнувших струнах гриф. Женский визг рванул перепонки. Билл сгрёб в охапку дочь и жену -и рухнул наземь, закрывая их собой.Радом валился ,обливаясь кровью, волосатый дядька в джинсовой куртке. Падая ,кто- то шмякнулся полковнику на спину. Казалось, грохотало целую вечность. Когда стихло и Билл, поднимаясь на четвереньки, сбросил с себя свалившееся, конвульсирующее  тело,- он увидел копошение окровавленных конкурсантов феста. Сирены полицейских машин и реанемобилей скорой помощи перекрывали стоны раненых. Такое побоище не на всяком поле боя можно было увидеть. Подхватив под мышки трясущихся от страха, рыдающих жену и дочь, Билл кинулся бежать...
 Запихнув на заднее сидение своего "Форда" Нэнси и Хилари, он ухватился за руль и, как ему показалось, в мгновение ока перенёсся в домик на окраине столицы игорных домов и казино. Пока он протискивался по забитым автомобилями улицам, ему казалось -он шарик в гигантской рулетке среди таких же как и он, случайных жертв игры случая.
 
 Рухнув на диван, он стал давить на кнопки телевизионного пульта.По всем каналам показывали репортаж с места происшествия.Кадры, запечатлевшие  покончившего с собой стрелка-садиста, сменялись репортажными съемками арсенала оружия, из которого он устроил эту бойню. Ботинки полицейских с хрустом ступали по россыпям отстреленных гильз, намакияженная репортёрша безэмоционально называла цифры погибших и раненных. Оценивая обстановку, Билл, сделал вывод, что правильно поступил, срочно эвакуировав с места события семью и убравшись с этого трижды клятого места, заваленного ещё неостывшими телами убитых. В багажнике его "Форда" тенились один к одному точно такие же стволы, какими пользовался псих-стрелок(их теперь демонстрировали на всех телеканалах), был втиснут ящик с патронами. Вчера только курсанты тренировались на полигоне в стрельбе из этого оружия, и он не успел сдать столь внушительный арсенал  в оружейку. Когда же в кадре появился "Смитвессон", из которого застрелился шестидесятидвухлетний торговец недвижимостью Стивен Пэддок, полковник был весьма озадачен ещё одним совпадением:дело в том, что в бардачке его машины был заперт точно такой же пистолет. И он не пожалел о том, что не стал на правах офицера с боевым опытом, вмешиваться во всю эту канитель с расследованием.Дело нехитрое-удостоверение наголо-и ты уже на месте.По зову гражданского долга.Но копы могли бы заглянуть и в багажник , и в бардачок и, обнаружив столь внушительный ассортимент винтовок, стали бы задавать неудобные вопросы -откуда и для чего всё это?
-Папа!-взвизгнула прижавшаяся к боку Билла Нэнси.-Это ты!
На появившемся в экране фото действительно был он -мужчина 62 лет с залысинами и пристальным взглядом металлически поблескивающих голубых глаз, изучающе глядящих из под белесых бровей. Сходство было потрясающим.
 Но что ещё больше поразило Билла Коллинза, так это молоденькая репортёрша. Эфир вела его дочура, милашка Нэнси! А появившаяся в кадре эксперт-криминалист, внимательно изучающая дырку с запёкшейся кровью на виске срелка-самоубийцы была никто иная , как неотразимая полковничья жена Хилари.
 
 Понятно, что это всё пригрезилось ему в полудрёме адренолиновой отключки, но запало в тёмные катакомбы подсознания и с тех пор превратилось в навязчивую идею. В тот же день он поспешил отыскать пляжные солнцезащитные очки,  и без них не появлялся на люди. С тех же пор он отпустил бороду, чтобы спрятать в ней столь узнаваемые бледно-розовые, сложенные в надменно-брезгливой гримасе губы стрелка-мультимиллионера.
  Всё чаще болезненно -навязчивые образы преследовали Билла. И чтобы забыться,он доставал сторгованную им за пять долларов трубку старой индианки, набивал её травкой -и вдыхал успокаивающий дым, чтобы забыться. Но всё равно ему мерещилось, что пять лет назад это он стрелял с высоты 32 этажа в человеческое море на площади, и что целя в себя, жену и дочь, он специально мазал, разбивая пулями в дребезги -скрипку, гитару, достреливая  упавшего ему на спинц сверху кантри-исполнителя.

 И теперь в Муриуполе, когда Билл в соответствии с распечатанными методичками должен был вести бой с верхних этажей многоэтажек так, чтобы схематичные фигурки "мирных" не имели возможности покинуть свое узилище в нижних этажах, он опять и опять представлял себя ласвегосовским стрелком.Теперь это его уже не ужасало, а заводило. Теперь ему хотелось во всём подражать отправившему на тот свет столько ни в чём не повинных жертв убийце.Теперь он понимал -это жертва установленному во дворе тренировочного центра идолу Перуна, с усов которого, капая , стекала человеческая кровь. С некоторых пор Сантана с Бисом притаскивал для умасливания языческого божка уже не куриц с подворий частного сектора, а то оторванную, сочащуюся кисть руки, то отрезанный во время пыток пленных палец -и тыкали ими в губы идола.Это был их рок-н-ролл! И теперь его, Билла Коллинза,-тоже. Припав щекой к прикладу и то и дело нажимая на спуск , он напевал:
 
Эй, детка! Знать пришел уже срок!
Бей метко, коль усвоил урок!
В патроне еще хватает свинца!
А –кроме( Ну чего тут еще?-кроме),
когда лишь миг до конца?!

Бис, Сантана и Валькирия идеально следовали пентагоновской методичке -и поэтому двор любого дома, в котором они обосновывались , отступая, напоминал и напоминал полковнику Коллинзу о заваленной трупами площади, где был расстрелян кантри-фест. С тем правда существенным различием, что во дворах мариупольских многоэтажек пировали голодные бездомные собаки.

(продолжение в следующих главах)