Монах-самурай

Высоко в горах, покрытых лесным массивом на одинокой скале, сидел Монах и всматривался в небо. Он расположился под священной сосной, читая книгу. Книга была написана облаками, за которыми скрывались тайные символы. Ничто так не занимало Монаха, как ежедневное чтение небесной библии, которая просвещала его душу. Место под деревом тоже было выбрано не случайно. Каждый дуб, ель или рябина были цельной иконой мира. Их кроны составляли родословное древо святых людей, а листья – каждую личность, которая когда-либо приобщилась сердцевине. Иерофания была повсюду. В каждом камне и растении. Она умиляла взор монаха подобно нектару и дарила умиротворение.

Вдруг тишину прервал топот шагов. Кто-то пробирался к нему, взбираясь вверх от стороны водопада. Набрав в лёгкие воздух, Монах спросил у ветра о путнике. Ветер донёс, что приближающий является юношей, который не заблудился, а целеустремленно ищет лично его, чтобы передать весть.
– Не хотел я никого из людей здесь видеть, но раз Бог решил, путь так и будет. Ветер, будь добр, напугай его, скатив один из валунов на той горе, чтобы его стопы не искали еще месяц, а сразу добежали в испуге до меня.
Ветер подчинился, и уже к полудню молодой человек пришёл к нужной скале под сосной.

Как только он преклонил свою голову, Монах выдал первую реплику, нарушив молчание:
– Прости, но я не беру к себе учеников.
– Как вы узнали? – удивленно прозвучал его вопрос.
– Прочитал по облакам на небе, – был дан ответ.
Но не состоявшийся ученик не унимался. Он был хитёр, поэтому просто сел на скале, свесив ноги, и стал выжидать.

Прошёл один день, второй, третий. Так они и сидели, читая книгу небес. Ученик продрог до костей, проголодался, несколько раз чуть не свалился вниз. Монах был неумолим. Наконец к концу недели он выдал вторую реплику:
– Упорность не означает смирения.
– Да, но упорность смирения побеждает гордость чувств, – проронил юноша. – Между тем Вы спокойно сидите, когда как ваше тело поедает туча комаров, неужели смирение в этом?
– Они тоже божьи создания. Пусть кормятся от меня. Всякое дыхание да славит Господа, – ответил монах, а потом, пораздумав, добавил, – не припомню, чтобы я просил у него учеников, я ожидаю либо Смерть, которая перенесёт меня в высший мир, либо личную Смерть, которая сделает лучше этот.
– Но чем плох этот мир?
– Этот мир не плох и не хорош. Он дается для духовного созревания человека, чтобы перейти на следующую ступень. За годы жизни я завладел всеми видами энергий, научаясь направлять их в нужное русло. С их помощью можно обрушить империи, порождать народы и стирать с лица земли старые крепости. Но всё это детский сад. Люди творят одно зло, а через короткий промежуток времени закон равновесия наказывает их, возвращая обратно им их плоды в трехкратном размере. И это бесконечная цепочка круговорота вещей. В ней нет для твоего юного взгляда никакого смысла, только похоть очей, похоть плоти и гордость житейская.
– Мне о вас многое рассказывали, – не унимался ученик. – Говорят даже, что Вы были непобедимым самураем.
– Я много кем был. Но в мире много домыслов и легенд, которые всё преувеличивают. Например, в юности я влюбился всем сердцем, а злой Рок увёл любимую к другому. У меня была сестра, но злой Рок убил её на войне. Вернее, так я думал раньше. Однако всё это зло лишь частные проявления Промысла, который многому меня научил. Оставшись один, я осознал, что в жизни достаточно хранить в себе свет. Оберегая его, ты причащаешься небесной премудрости. С этим духом радости не страшно переживать подобные трагедии. Он и наставлял меня в азбуке природы. Ты же ещё юн, многого не понимаешь, не ищи себе наставника. Недеяние лучше деяния.

Ученик задумался. Он и раньше знал о законе равновесия и иерофании, о Промысле, что направляет пути людей, о божественных энергиях, которыми всё пронизано, о духовных рангах в иерархии. Рассматривая полёт пожелтевшего кленового листа над водопадом, к нему пришло озарение. Собираясь уходить, он решил оставить вещи возле места Силы и задать последний вопрос.
– Давно притворство стало качеством земных богов?
– С момента создания вселенной.
– Вы хороший актёр, так скажите же, зачем вы приказали свалить тот валун с горы?
– Ты мог бы прожить на этом валуне 30 лет и лично прочитать моё намерение.
– Увы, я спешу.
– Да, спешишь. Поэтому ответ будет краток, я всегда принимаю чаяния Премудрости. 
– В таком случае время Смерти пришло. Вы дождались желаемого.
 
Монах улыбнулся. Встав, он собрал приготовленный заранее хворост и невидимым движением руки поджёг его. Затем сбросил в пламя одежду и достал старую катану.
– Ты уже видел его, – не спросил, а утвердительно произнёс Самурай. 
– Вы ждали целый век. Но чистота его духа будет елеем для видящих глаз.
Они спустились вниз, поблагодарив эту землю за дары. Ветер бережно хранил тайну наследника, который нуждался в воспитании, но эти двое всё уже знали. 
Монах был вне себя от счастья. Пережив столько лишений и испытаний, сравнимых только со страданием праведного Иова, Самурай получил самый щедрый подарок, о котором никто не смел мечтать. Серая мгла не осмеливалась приблизиться к ним, настолько свет Самурая озарял предстоящий путь. Никто не пронес бы то бремя, которое он взял на себя. Все духи земли трепетали от его шагов, уже и не человека, а существа высшего порядка, которому доверили первую миссию еще во плоти до призвания в высшее царство.   
– Можно было бы обойтись и совсем без слов, – заметил ученик.
– Можно. Но радость состоит в игре слов, – был дан ответ.