Золушка или Чернушка?

      О начальной школе помню немного.  В памяти осталось первое собеседование. В 1957 мама повела меня в русскую школу на собеседование, к этому времени армянские школы были закрыты в Баку. Было лето. Мы молча шли к школе. Школа №35 находилась на углу улицы Солнцева. Моя семья жила в доме №25. С балкона нашей квартиры была видна небольшая часть здания. Когда мы переходили улицу, мама попыталась объяснить мне, как правильно надо это делать. Я не дала ей договорить, заявив, что бабуля мне всё объяснила. «Я знаю, как надо переходить улицу», - сказала я со знанием дела, посмотрев на маму. Я помню мамино летнее воздушное платье с крылышками. Ветер то и дело приподнимал эти рукава-крылышки. Я держала маму за руку, мне казалось - она может улететь. Надо сказать, что я уже давно ждала того дня, когда меня поведут в первый класс. И даже дала слово бабуле, что выбегать из школы и орать на всю улицу «ур-р-ра», как делали некоторые дети, пробегая мимо наших окон, я уж точно не буду!
    Итак, мы с мамой поднялись по широким ступенькам и вошли в школу. Слева в коридоре сидели мамы с детьми: некоторые цеплялись за подол мамы и не хотели без них входить в другую комнату. Некоторые начинали реветь, когда открывалась дверь и их приглашали войти. Я заёрзала и на всякий случай уточнила у мамы:
      - М-а-м, а там укол делают?
       - Нет,- улыбнувшись, ответила мама. -Тебе будут задавать вопросы, а ты будешь отвечать.
     Окончательно успокоившись, я терпеливо ждала своей очереди. Наконец, дверь распахнулась и для меня, и я услышала свою фамилию и имя. Мы с мамой встали и пошли к двери. Я потребовала от мамы не входить со мной. «Я взрослая уже»,- заявила я уверено и, шагнув в комнату, закрыла за собой дверь.
     Комната была узкой и длинной. Позже там находился кабинет врача, где ученикам делали прививки, наблюдали за их весом и ростом и т.д. У единственного, достаточно широкого окна, стоял длинный стол. За ним сидели три учительницы. Я прошла к единственному свободному стулу, заметив сидящую седоволосую в черном учительницу, за ней сидела полненькая рыженькая, которая, не поднимая головы что-то писала.  А когда я села на этот стул, то все мое внимание вначале было обращено на ту, что сидела у окна, на молоденькую, светловолосую улыбающуюся мне учительницу. Я села за стол напротив них. Вспомнив, что таращить глаза на одного человека, когда в комнате за столом еще двое, я решила, что буду по очереди смотреть на каждую учительницу. Хотя, честно говоря задерживать свой взгляд на старушке в черном с одним и тем же выражением лица, которое мне было не понятно, как-то не очень было комфортно. Наконец, та что писала, перестала макать ручку в чернильницу, посмотрела на меня и спросила; «Как тебя зовут и сколько тебе лет?». Кажется, она главная, - подумала я, ответив на ее два вопроса. Но вновь глянула на ту, что у окна. Она продолжала улыбаться мне. Следующий вопрос она и задала мне.
 На вопрос о том, знаю ли я свой адрес, я решила- будет недостаточно только назвать его, поэтому вскочила со стула, подошла к окну и показала рукой на свой дом. Заодно прочитала им короткую лекцию, как надо правильно перейти на другую сторону. Так будет безопаснее, чем переходить на углу возле школы. «Вам надо пройти несколько шагов по правой стороне и перейти уже на противоположную сторону улицы, как раз так, чтобы оказаться возле подъезда и большого балкона на втором этаже. Это наш балкон». Свою речь я закончила фразой, за которую я получила улыбку и старенькой в чёрном, и рыженькой учительницы. Я пригласила их в гости на чай. После чего я вернулась к столу и села.
Помню еще один вопрос.
     - У тебя есть любимая книжечка? – полюбопытствовали сразу в два голоса. Не помню, кто из комиссии.
     Бедняги! Она ведь не ожидала, что короткий монолог превратиться в диалог. И им самой придется держать ответ и принимать активное участие в диалоге.
     - Конечно, есть,- радостно ответила я и тут же назвала две книжки: «Сказка «Золушка» и рассказ «Чернушка». Не дав им сделать выбор, сообщила, что Чернушка мне больше нравится.  И тут же я сделала им предложение и поставила условие:
«Я расскажу вам, если вы будете внимательно слушать! Рассказ о-о-очень большой»,- припугнула я комиссию.
 Теперь я полностью владела ситуацией, заинтересовала, как говорится, дала мотивацию, да и выхода не оставила как согласиться. Но это понимают они-учителя и начинают улыбаться. Старенькая, в черном, явно сдерживая улыбку, заявляет: «Мы будем слушать тебя о-о-очень внимательно!»
 Я уселась поудобнее, уперлась руками в стул и начала рассказ.
      Ну, как дети рассказывают?  Вот так и у меня речь полилась. В быстром темпе, захлебываясь от эмоций, перебегая с одного события на другое, иногда не договорив фразу, я почти дошла до развязки. Меня не перебивали. Я дошла до описания последних минут храброй, очень доброй девочки, которая спасла другую девочку. Обливаясь слезами, я сообщила им, что Чернушка-внучка садовника высосала змеиный яд из ранки хозяйской дочери. Спасла её, но яд проник в Чернушку.  Она умирает. И тут меня поразили улыбки всех троих. Слёзы мои высохли, как обычно у детей высыхают моментально, и я строго заявила:
«Что тут смешного? Это же  тра-а--ге—е-дия, растянув это слово,- добавила я,- хоро-о-ший человек умирает, а вы улыбаетесь!»
 Сейчас я представляю, как комиссии было трудно сдержать свой смех. Перед ними сидела кроха и требовала сочувствия.
     Я горестно вздохнула. И уж совсем тихо добавила: «Это не справедливо. Я бы другой конец написала». Поняв, что им грозит прослушать и мою версию, и неизвестно, что я потребую от них, молодая учительница подошла и обняла меня. «Спасибо, очень интересный рассказ. Ты-молодец». В это время скрипнула дверь и в комнату заглянула мама. Она вся изнервничалась, не понимая, отчего я так долго там нахожусь.  Другие дети вылетали пулей из комнаты.
      - Мама,- кинулась я к ней, радостно сообщив,- им тоже понравилась Чернушка!
     Маму пригласили войти, поблагодарили, сказали, что меня зачислили в 1 “А” класс, и мы ушли. Мама обняла меня, поцеловала и сказала: «Умница ты моя!»