Пушкин и деньги

Глава из книги «Пушкин и Вы без вранья» для вашего развития

Пушкин и деньги

 

Вы любите деньги ? Вот также и Пушкин не любил деньги, а их количество.

Это рассказ программы «Живая память малой Родины»www.rodina-rf.ru

является уроком как можно стать рабом поиска денег в постоянном страхе их потерять. А деньги приходят к тем, кто много работает, или не много , но креативно и о деньгах как то не думает.

 

Страсть к деньгам преследовала Пушкина от юности и до самой смерти.

«…Деньги, деньги ! Нужно их дозареза» — крик души Пушкина в письме к другу Нащекину. За полгода до смерти. В конце жизни своей Пушкин банкрот — весь в долгах из за своей страсти к картам и мотовству. Так что дуль с Дантесом была для него одним из вариантов вырваться из долгов и навсегда покончить с зависимостью от денег.

«Нет я не богат, у меня самого есть себя, которая зависит о меня и без меня впадет в нищету».

Не стала бы тогда в 19 веке литература средством заработка и не было бы наверное в поэзии Пушкина. Стимула бы не было.

«…К тому же с некоторых пор литература стала у нас ремесло выгодное, и публика в состоянии дать денег, недели его сиятельство такой то или высокопревосходительством такой то».

Как история, литература всегда была продажной девкой власти и денег.

«…не стану заступаться за историков и стихотворцев моего времени, те и другие имели в старину менее шарлатанства и боле учености и трудолюбия, вторые — более искренности и душевной теплоты. Что касается до выгод денежных, то позвольте заметить, что Карамзин — первый у нас показал пример больших оборотов в торговле литературной».

Вот так походя, завидуя, Карамзина любовью к деньгам попрекнул. И прав же.

«Нынче писатель, краснеющий при одной мысли посвятить книгу свою человеку, который выше его двумя или тремя чинами, не стыдиться публично жать руку журналисту, ошельмованному в общем мнении, но который может повредить продаже книги или хвалебным объявлением заманить покупщиков. Ныне последний из писак, готовый на всякую приватную подлость, громко проповедует независимость и пишет безымянные пасквили на людей перед которыми расстилается в кабинете».

Похоже на правду жизни ? Как будто вчера написано…

Думаете Пушкин для нас писал ? А на кося …

«Вообще пишу много про себя, а печатаю поневоле и единственно ради денег: охота являться перед публикою, которая Вас не понимает, чтоб четыре дурака ругали Вас потом шесть месяцев в своих журналах только что не по матерному. Было время, литература была благородное, аристократическое поприще. Ныне — это вшивый рынок. Быть так»

Так что кто любит читать Пушкина — тот понятно на каком рынке пребудет. Читая «Медного всадника» или «Историю Пугачева».

«Медного всадника цензура не пропустила. Это мне в убыток. Если не пропустят «Историю Пугачева», то мне придется ехать в деревню. На деньги твои, однако, я надеюсь…»

«Кроме жалования, определенного мне щедростью его величества, нет у меня постоянного дохода, между тем жизнь в столице дорога, и с умножением моего семейства умножаются и расходы».

«Ввиду отсутствия у меня состояния, мне было бы затруднительно лишиться полутора десятков тысяч рублей, которые мне может доставить моя трагедия»…

Вот так то – кому трагедия, а кому и прибыль. Ничего личного.

В школе нас учат, что литературный эффект болдинской осени навеян красивой природой. Пушкин иного мнения: «Мне необходимо месяца два провести в совершенном уединении, дабы отдохнуть от важнейших занятий и кончить книгу, давно мною начатую, и которая доставит мне деньги, коих имею нужду».

« Здесь, в Петербурге дают мне буквально 10 рублей за стих, а у вас в Москве хотят меня заставить даром и исключительно работать журналу да еще говорят:: «Он богат, черт ли ему в деньгах».. Положим так, но я богат через мою торговлю стишистую, а не прадедовскими вотчинами, находящимися в руках Сергея Львовича».

«Торговля стишистая» — лучше о литературе не скажешь.

Поразительно точно Пушкин высказал суть отличия русской поэзии от европейской:

«Не должно русских писателей судить как иноземных. Там пишут для денег, а у нас (КРОМЕ МЕНЯ) — из тщеславия. Там стихами живут, а у нас граф Хвостов прожился на них. Там есть нечего, так пиши книгу, а у нас есть нечего, служи , да не сочиняй». А ведь верно подметил…

«Скажи от меня Муханову, что ему грех шутить со мною шутки журнальные. Он без спросу взял у меня начало «Циганов» и распустил по его по всему свету. Варвар ! Ведь это кровь моя, ведь это деньги !».

Ну прям цыган Пушкин, по отношению к деньгам.

«Христом и богом прошу скорее вытащить «Онегина» из под цензуры — слава говно — деньги нужны. Долго не торгуйся за стихи — режь, рви, кромсай хоть все 54 строфы, но денег, ради бога, денег!»

А не было бы нужды в деньгах у Пушкина или рынок бы не созрел — и не было бы Онегина с Таней Лариной и оперы бы той не было и кино про них…

А почему Пушкин так рвался в столицы ? Да там карты, женщины и деньги, деньги…

« Вы знаете, что только в Москве или Петербурге можно вести книжный торг, ибо только там находятся журналисты, цензоры и книгопродавцы, я поминутно должен отказываться от самых выгодных предложений единственно по той причине, что нахожусь за 2000 верст от столиц».

И знаете, что более всего интересовало Пушкина в новостях от друзей ?

«Пиши мне новости литературные, что мой «Руслан» ? Не продается ? Не запретила ли его цензура ? Дай знать… Если же Оленин купил его, то где же деньги ? А мне в них нужда».

«Словом, мне нужны деньги или удавиться !»- это в письме к брату.

«Деньги, деньги ! Нужно их до зареза». Это из писем перед гибелью.

Меня всегда поражала краткость «Повестей Белкина» более по размеру похожих на рассказы. И письме Пушкина Плетневу тайна та раскрыта тех повестей: «Правила, коими руководствоваться при издании, следующие. 1. Как можно более оставлять белых мест, и как можно шире расставлять строки. 2. На странице помещать не более 18 строк. 3. Имена печатать полные . То же и об городах и деревнях. 4. Числа печатать буквами».

Решил на журналистике заработать и пишет жене весной 1836 года: «Вижу, что непременно нужно иметь мне 80000 доходу. И буду иметь. Недаром же пустился в журнальную спекуляцию…». И там прогорел.

 

Во всех почти письмах поэт жалуется и сетует на нехватку денег, даже в деревне, где натуральное хозяйство и тратить то уж почти не на что. Дворяне жили на готовом, если балы не давали. Пушкин не давал…

«...Словом мне нужны деньги или удавиться. Ты знал это, ты обещал мне капитал в прежнем году — я на тебя полагался», — брату из Михайловского в 1825 году.

«… то униженно молю его высокоблагородие, милостивого государя дядю моего заплатить мне сии 200 рублей по долгу христианскому…», — с иронией дяде, но суть одна. Выпрашивал долг 14 летней давности и сумму то даже в те времена для дворян вовсе незначительную.

 

На самом деле причина глупой гибели поэта не защита чести жены, а просто измотанные им же самим нервы, о коих его сестра Ольга перед его гибелью писала:

«с утра уже выносил последовательную беседу, не мог сидеть долго на одном месте, вздрагивал от громких звонков, падения предметов на пол, письма же распечатывал с волнением, не выносил ни крика детей, ни музыки».

Вот тут Пушкину Дантес и подвернулся под измотанные нервы неврастеника…

В письме Вяземскому признается: «Во Пскове, вместо того, чтобы писать 7-ую главу Онегина, я проигрываю в штосс четвертную. Не забавно…».

При этом приобщил к картам 7-летнего сына Вяземского. Для забавы.

Когда проигрывал в прах, то ставками делал написанные произведения, как например оконченную пятую главу «Онегина». И проиграл. Затем поставил пару пистолетов, но отыграл и их и рукопись и выиграл еще «тыщи полторы». В Москве дело было.

А перед встречей случайно с конвоируемым жандармами декабристом и другом юности Кюхельбеккером аккуратно записал: «15 декабря 1827года. Вчерашний день был для меня замечателен. Приехав в Броччи в 12 часов утра, застал проезжающего в постеле. Он метал банк гусарскому офицеру. Перед тем я обедал. При расплате недостало мне 5 рублей, я поставил их на карту и карта за картой, проиграл 1600 рублей. Я расплатился довольно сердито, взял взаймы 200 рублей и уехал, очень недоволен собой».

Вот такие обеды о Александра Сергеича случались в пути частенько…

Прям как Вицин в образе кино «Джентельмены удачи» — слабохарактерный.

Думал за женой придание взять как Паратов в «Бесприданнице» Островского, да к тому времени полотняные заводы знаменитые ее родных уже были банкротами. В поисках богатой невесты признавался московскому кредитору Яковлеву зимой 1829 года —

«А я, между нами, проиграл уже около 20 тысяч».

 

Получал же за рукописи деньги не плохие — по 25 рублей за строку. Рубли тогда по иному стоили.

Свидетельство современника К.Полевого: «Известно, что он вел довольно сильную игру и чаще всего продувался в пух! Жалко было смотреть на этого необыкновенного человека, распаленного грубою и глупою страстью… Иногда я заставал его за другим столиком — карточным — необыкновенно с каким нибудь неведомым мне господином, и тогда разговаривать было нельзя».

В.А. Сологуб — «к тому же светская жизнь требовала значительных издержек, на которые у Пушкина часто не доставало средств. Те средства он хотел пополнить игрою, но постоянно проигрывал, как все люди, нуждающиеся в выигрыше».

Пушкин жене в 1934 году: «Я перед тобой кругом виноват в отношении денежном. Были деньги… и проиграл их. Но что делать ? Я так желчен, что надобно было развлечься чем-нибудь».

Денег не хватало — играл на свои стихи. «Теперь я поручил брату отыскать и перекупить рукопись» — писал Пушкин Вяземскому.

По данным современников и полиции Пушкин был своим в кругу карточных шулеров и негодяев и комфортно там себя ощущал «как рыба в воде». Писал про игрока Савелова: «Савелов — большой подлец.. Посылаю при сем ему дружеское письмо. Перешли его в конверте в Одессу по оказии, а то по почте скажет: не получил….Охотно извиняю и понимаю его. Но умный человек не может быть не плутом !» Вот так то…Ай да, Пушкин…

Даже в деревне умудрялся с картишками согрешить, признаваясь в письме к Дельвигу поздней осенью 1828 года: «Здесь думают, что я приехал набирать строфы «Онегина» и стращают мною ребят букою. А я езжу по пороше, играю в вист по 8 гривен роберт — и таким образом прилепляюсь к прелестям добродетели и гнушаюсь сетей порока».

Отразил многое из своей жизни в «Пиковой даме» и в «Скупом рыцаре»

«Считать Пушкин не умел…и быстро пропустив их (деньги) сквозь пальцы, он с детской наивностью недоумевал перед свершившимся исчезновением», — пишет дочь Наталья Николаевны от второго брака А.П.Арапова.

В поисках денег на женитьбе на по сути бесприданнице Н.Гончаровой (полотняные заводы ее семьи были убыточны) поехал в нижегородские имения за деньгами, где его тормознули холерные заставы и сочетание там жажды денег, красивой невесты и прекрасной сухой красивой осени дало миру гениальные произведения. В Болдинскую осень гения.

На свадьбу наскреб. Хотя все висело на волоске. И угодил в новый финансовый капкан, описывая его легко: «Взять жену без состояния я в состоянии, но входить в долги для ее тряпок я не в состоянии».

«Император, удостоил взять меня на свою службу, сделал милость определить мне жалование в 5000 руб. Эта сумма огромна, но тем не менее не хватает мне для проживания в Петербурге, где я принужден тратить 25000 руб, чтобы иметь возможность жить, чтобы заплатить свои долги, устроить свои семейные дела, и, наконец, получить свободу отдаться без забот моим работам и занятиям. За четыре года, как я женат, я сделал долгов на 60 000 рублей».

Выручали друзья и … император Николай Первый, который помимо жалования погашал огромное число долгов поэта. До его гибели и после гибели.

Пушкин Плетневу в 1831году: «Царь взял меня на службу, но не на канцелярскую, или придворную, или военную — нет, он дал мне жалование, открыл мне архивы, с тем, чтобы я рылся там и ничего не делал».

И при этом в силу картежничесва и расточительства Пушкина жена его писала брату: «Я тебе откровенно признаюсь, что мы в таком бедственном положении, что бывают дни, когда не знаю, как вести дом, голова у меня идет кругом», – сетует в письме к брату Наталья Николаевна. Это означает, что ходили в гости ради обеда, есть дома у Пушкина было не-че-го.

А ведь писал же когда то теще: «Я не потреплю ни за что на свете, чтобы жена моя испытывала лишения...».

Сразу после свадьбы стал закладывать драгоценности жены и так до конца своей непутевой жизни. Писал как исповедь в дневнике 8 января 1835 года» «Выкупив бриллианты Натальи Николаевны, заложенные в московском ломбарде, я принужден был их перезаложить в частные руки, не согласившись продать за бесценок».

Можно смело делать вывод — под дуло пистолета Дантеса полез не за честь жены, а просто так легче было покончить жизнь, которая его утомила долгами и распутством.

Предвидя, что обещанные дедом своей невесты 3 тыщи душ ему не перепадут в приданное, взялся за аферу — выхлопотал через шефа жандармов и своего покровителя Бенкендорфа разрешение на переплавку для продажи ценного металла огромной медной статуи Екатерины Второй из подвалов родных невесты. А потом, горюя писал невесте, торгуясь о приданном через ту медную аферу:

«Как идут дела и что говорит дедушка ? За Бабушку по его словам дают лишь 7000рублей, и ничего из за этого тревожить ее уединение. Стоило подымать столько шума ! Не смейтесь надо мной, я в бешенстве».

Когда не удалось выручить деньги от переплавки и продажи меди под предлогом уродства статуи Екатерины предприимчивый Пушкин попытался после свадьбы продать ее правительству уже как произведение искуства и стал расхваливать Бенкердорфу: «...статуя оказалась прекрасным произведением искуства и я посоветовался и пожалел уничтожить ее ради нескольких тысяч рублей. Ваше превосходительство с обычной своей добротой подали мне надежду, что ее могло бы купить у меня правительство, поэтому я велел привезти ее сюда… Я хотел бы получить за нее 25 тысяч рублей, что составляет четвертую часть того, что она стоила».

Ответа не последовало. Царь не оценил.

Пушкин Нащекину: «...статую я еще не продал, но продам во что бы то ни стало». И до конца своей жизни он пытался маниакально продать медную «бабушку», а так и не продал….

 

 

Этот РАССКАЗ и приглашение Вас в ПРОГРАММУ «ЖИВАЯ ПАМЯТЬ МАЛОЙ РОДИНЫ» написания ИСТОРИИ РОССИИ В ИСТОРИЯХ РОССИЯН И ИХ ПУТЕШЕСТВИЙ.

В программе 10-уровней Преобразования вашей личности и ее Души с отражением ее в Истории России. Это рассказ отражение 6-го уровня Истории Семьи Плотниковых в Истории России.

ПРИСОЕДИНЯЙТЕСЬ через почту mrodina2013@yandex.ru

и сообщество ВКонтакте https://vk.com/malayarodina2000