И думы

Когда мои тексты удаляют, чтобы не оставались от них "страница не найдена",  удаляю пустые страницы. Расстраиваюсь ли я? Ничуть. Во-первых, я не верю в силу слова, а во-вторых, отсутствие текстов на прозе не означает их отсутствия в другом месте той же Сети.

Близкие спрашивают: когда мы сможем вернуться? Отвечаю: если безопасно, то через год, но не советую. Не стоит, говорю, тратить время и жизнь впустую. Обстраивайтесь на новых местах, стройте планы, перспективы без всякой связи с Россией. Здесь нет будущего, если вы хотите развиваться, беспокоитесь о будущем своих детей и внуков. Ну, закончится война на Украине, начнется в России. Еще пять-шесть лет и ради чего? Чтобы восстановить Расею? Для кого? Опять же не для себя.

Я не конформист. Я живу образно, как если бы в моей квартире поселились вооруженные бандиты. Сами они не уйдут, а возможностей, чтобы их уничтожить, у меня нет. Это образно. Потому что условно. На лбу не написано. Это может быть кто угодно. Общество маскируется. Опять, как много лет назад "в моде" пятнистая одежда, мол, я свой.

Удаляю часто и рецензии. Ты пишешь мысль, а в ответ пенёк. Образованный, профессионал, но пенёк. Такое случается. Слишком часто. Удаляю, чтобы не было дисгармонии. Сначала идет мысль, затем воображение, потом творчество, и заканчивается результатом. Проза для меня похожа на результат без трех начал. Доска художественных объявлений. Пришел, типа "автор", повесил свое объявление из одного слова, двух, десяти, ста и ушел. Прочел в СМИ что-нибудь, снова пришел, повесил и ушел. Иногда объявление с бабскими эмоциями. Лучше на кухне, дура, посуду бы помыла, макияж бы сделала, юбку покороче...
Повтор на повторе сидит и повтором погоняет. Что о политике, что по истории, что по любой другой тематике. Не верю.

Пугают военизированными отрядами. Не будет финансирования, не будет и их. Через день, через час, через минуту. Понты. Ищите источник.
Горе побежденным. Победители должны утолить свою месть. Это золотое правило войны. Если будем рассматривать по отдельности, без взаимности, то создается впечатление некой жестокой несправедливости. Сколько на утоление мести понадобится время первым, вторым, третьим? Год-два. Обычно достаточно. По очереди.

Да, я сравниваю отсутствие гражданского общества, как если бы у человека перерезали нервы и он перестает чувствовать боль, он шевелится, движется, но не чувствует, как с него, с живого сдирают или отрезают куски мяса, помещают в кипяток или в снег. Он может выть, стонать, извиваться, но он не живой, как мертвая лягушка Гальвани. Все народы проходят подобное состояние. И это не безумие. В России это делается с завидной регулярностью. Стоит ли их обвинять, осуждать, жалеть, сочувствовать? Кого? Никого же живого нет.

Когда коллеги спросили: а ты бы мог всё это изменить? Я сказал: да. Начнем с вас. – А почему сразу мы?

История России никогда не была защищена от правок, исправлений, вставок и переписывания. Никогда. Потому что условия ее защиты лежат не в самой истории, а за ее пределами. Но это долго объяснять.

Зачем далеко ходить, даже нынешние события на Украине не имеют одной общей точки зрения. Все, что неофициальные – уголовное преступление. Думаете, раньше было иначе? Точно также можно говорить о ком угодно, не только про историков, но и про военных, учителей, врачей, судей, работяг, и прочих. Никто не защищен. Нет механизмов. И тогда люди живут одним днем, одной жизнью, одним поколением, без прошлого – настоящим, составленного из выдумок прошлого.

Пришло ощущение некой нереальности происходящего. Словно мы все – хорошие, плохие, политики, граждане втянуты в какой-то водоворот, все без исключения, будто летим в пропасть. В "полете" продолжаем обустраиваться, работать, спорить, строить планы на будущее. Словно все происходит во сне. Только во сне можно спокойно воспринимать войну, мобилизацию, эмиграцию, смерть, кровь. Только во сне всё неестественное воспринимаешь как само собой разумеющееся. И откуда-то, издалека, словно прорывается в сон мысль, что это всё неправильно, что так не должно быть, это ненормально, потому что сон, потому что мы все спим, а в реальности войны не должно быть, вспомните, что война закончилась семьдесят лет назад и мы, весь мир, победили тогда раз и навсегда, надо только это вспомнить, и проснуться. Мы забыли. Господа, мы же все летим в пропасть. Все, без исключения. Война – это всего лишь штрих-напоминание того, что наш поезд, летящий в пропасть, объят пламенем.