Прощание славянки

Весна в этом году выдалась холодной. Солнце светило мало, часто дул северный ветер. И первые листочки на деревьях распустились лишь к 9 Мая. Весна не спешила, будто ожидая чего-то. И только птицы, несмотря на поздние холода, щебетали по-весеннему звонко и весело.
 
Пётр Петрович встречал весну с надеждой и тревогой. Не оставляло предчувствие большой беды. Просыпался ли он по утрам, спешил ли на работу или разговаривал с приятелями, в голове было одно: где-то недалеко идёт война. Война тяжёлая, но необходимая. Обломать рога бешеному зверю - благое дело!
 
И всё же кое-что смущало Петра Петровича, - как никак братья-славяне. Ещё до развала Советского Союза Краснопеев бывал в Киеве, в командировке. Чистые улицы, много света, солнца и зелени, улыбчивые украинцы, всюду звучала русская речь. Крещатик и Днепр, который был чуден при любой погоде.
 
Краснопеев снимал комнату в частном секторе. Хозяйка квартиры, заботливая тётя Галя, тихо напевала украинские песни и, удивляясь худобе и бледному виду Петра, кормила квартиранта свежайшими яйцами, только что из-под курицы.
 
«Интересно, где сейчас эти улыбчивые украинцы?» - спрашивал себя Краснопеев и терялся в догадках, вспоминая, как в 2014 году во время «майдана» по Крещатику бегали какие-то совершенно дикие, тупые и озверевшие от крови отморозки, - то ли бандиты, то ли наёмники, то ли украинские нацики, - и стреляли в своих же украинцев.
 
Что случилось с этим народом? Устроили в стране настоящий гадюшник. Чего стоят факельные шествия нациков и убийства неугодных людей, тупая ненависть к русским и обстрелы Донбасса, тайные биолаборатории и опыты на больных людях! Украина не заслужила это.
 
Тут ещё, как назло, Люся надумала задавать вопросы. Хочешь, не хочешь - надо отвечать, иначе обидится.
- Петя, что будет, если НАТО нападёт на Россию? - интересовалась жена.
Пётр Петрович хотел сказать, что НАТО уже воюет с нами, но передумал и решил пошутить:
- На Земле останутся одни рыбы.
 
- Почему одни рыбы? - удивилась Люся, делая вид, что не понимает.
- Некому будет ловить! - теряя терпение, мрачно ответил Пётр Петрович. В этот раз он не шутил.
 
Почти каждый вечер Краснопеев сидел в «сетях». Там, в параллельном мире, кипела своя параллельная жизнь, не похожая на действительную. И этот мир был намного хитрее и гнуснее, чем казался на первый взгляд. Там убивали память и правду.
Западные элиты тявкали, будто бешеные моськи. Смотреть на эти рожи было противно, - до чего же может дойти низость и ложь человеческая!
 
- И охота тебе, Петя, в западной помойке копаться? - ворчала Люся, не зная, как вытащить мужа из враждебных «сетей».
- Врагов надо знать в лицо! - говорил Пётр Петрович и решительно щёлкал мышкой.
 
Жена возражала:
- Я хотела бы видеть лица друзей.
Краснопеев не соглашался:
- Тогда зачем по телеку с утра до вечера показывают врагов?
- Не смотри. Лучше посмотри на себя. На кого ты похож? "Сети" и телек до добра не доведут!
 
Но, как говорится, не было счастья, да несчастье помогло. В один прекрасный день компьютер приказал долго жить. Видимо, не выдержал токсичных потоков украинской лжи. Компьютер - тоже не дурак, понимает, что к чему.
 
К сожалению, знакомый мастер отдыхал на море, и Пётр Петрович заскучал, - чего-то не хватало. Хотел взять смартфон у жены, но та заявила:
- Даже не мечтай.... Не надо было снимать Ельцина на танке!

Краснопеев пригрозил, что купит новый смартфон, но уже на другой день жизни без «сетей» он испытал приятное чувство свободы. А Люся будто ждала этого, - компьютер уже не спасти, а мужа спасти можно. Быстренько притащила из кладовки старый баян и, как бы между прочим, сказала:
- Петя, сыграй что-нибудь - самое любимое.
 
Пётр Петрович аккуратно достал из футляра баян, бережно погладил его и улыбнулся:
- Я уж лет десять ничего не играл.... Всё забыл.
 
Но пальцы ничего не забыли. Прошла минута, другая.... Пётр Петрович закрыл глаза, в комнате раздалось несколько пробных аккордов, и потом тихо зазвучала мелодия старинного марша «Прощание славянки».
 
Наступает минута прощания,
Ты глядишь мне тревожно в глаза,
И ловлю я родное дыхание,
А вдали уже дышит гроза.
 
Прощай отчий край,
Ты нас вспоминай.
Прощай милый взгляд,
Не все из нас придут назад.
 
Петр Петрович был строг и задумчив. И Люся украдкой вытирала слёзы: «Вот она, волшебная сила музыки! Теперь он забудет и про «сети», и про нациков».
 
Неожиданно мелодия прервалась, Краснопеев на мгновение замер и вдруг произнёс:
- Люся, я придумал! Надо перевоспитывать хохлов с помощью искусства.
 
- Петя - ты фантазёр! Никакое искусство им не поможет. Ты видел, какие у них физиономии? Ни одной мысли в глазах! 
 
- Да, не везёт нам с соседями. Но других соседей нет и не будет, - ответил Пётр Петрович, листая старые ноты. - А ты, Люся, не стрекочи, как сорока. Скажи, что мне сыграть?