Два вора. детективный рассказ

Зайков Николай Геннадьевич уже дважды сидел в тюрьме за кражи, и последний срок у него закончился недавно. Мужчина несколько месяцев воздерживался, чтобы снова никуда не влезть, на зону не хотелось, и вот не вытерпел, решил взломать один Жигулёнок и проверить его на предмет денег, радиолы, а, возможно, водитель и сумку в салоне оставил с чем-то ценным, что можно потом продать.

Дождавшись ночи, Зайков без шума проник в машину и первым делом заглянул в бардачок. И только он его открыл, как заскрипела дверца машины, в проёме кто-то показался, неизвестный тоже пытался присесть на первое сидение автомобиля, вот и руку просунул в салон, даже успел схватиться ею за руль.

«Хозяин.» - подумал Зайков и, вытащив пистолет из кармана куртки, выстрелил в упор.

Пистолет вору достался задаром, потому что он его нашёл за городом, в бурьянах возле речки. Понимал, что оружие могли скинуть после совершённого преступления, но всё равно не мог пройти мимо такого богатства.

Мужчина махнул рукой, пытаясь за что-то схватиться, но потом потерял «связь» с реальностью и замертво упал возле переднего колеса. Зайков был вором, он никогда никому не причинял физического вреда, а нынче виной всему оказался пистолет, не будь его, так и убийство бы не произошло. И если бы хозяин открыл дверь ни со стороны водителя, Колюня, как его называли в своём узком кругу, выпрыгнул бы из машины и… дай Бог силу ногам, а бегать быстро он умел, словно ветер, без передышки мог пронестись сразу несколько километров.

Так он и сделал после выстрела, выскочил через другую дверцу, потому что с левой стороны покойник загораживал путь, а наступать на остывающего мертвеца – у Колюни не возникло ни малейшего желания. Он сам не понимал, как это всё случилось, всегда всем говорил, что можно действовать и без мокрухи и вот, пожалуйста, отличился так отличился.

«На меня не подумают. – успокаивал он сам себя на ходу. – Менты в курсе, что я никогда не убиваю, даже не дерусь.

Долго бежать не пришлось, Зайков жил в одном из домов, что находились недалеко от того двора, где были припаркованы Жигули первой модели. Именно с балкона, где он подолгу курил и размышлял о жизни, вор и заметил машину, постоянно припаркованную в одном и том же месте. И хозяин, видать, не из бедных, как, например, он, Колюня, а всегда возвращался с полными сумками продуктов, одетый в кожаную куртку, а на голове норковая шапка. Сразу заметно, у кого деньжат достаточно, что и куры не клюют.

Вот и пошёл на дело, но провалил его с большим треском.

На звук выстрела выбежали жильцы дома, где был застрелен человек. Сначала люди выходили на балкон, чтобы выяснить, что там за грохот такой, а потом по одному выбегали на улицу. Поднялся шум, гам, крики:

-   Убили! Кого-то убили, срочно звоните в милицию! И на всякий случай вызывайте Скорую!

Среди собравшихся был и хозяин Жигулей.

-   Смотрите, моя машина почему-то открыта. Угнать, что ли хотели? Но кто этот убитый и почему его шлёпнули возле моей тачки?

Наряд милиции прибыл почти мгновенно, среди них находился и Вахрушев Александр Иванович, пятидесятилетний опер по особо тяжким делам. Осмотрев место преступления, а заодно и убитого, он отозвал в сторону Меняйлова Аркадия Фёдоровича, хозяина Жигулей.

-   Где оружие преступления? – раздражённо спросил он.

-   Какое оружие? – вытаращил глаза Аркадий Фёдорович.

-   Которым ты прикончил вора, пытавшегося угнать твою машину. Ты выследил это со своего балкона, потом спустился и застрелил его.

-   Я не делал этого. – завопил хозяин Жигулей. – Я услышал шум и вместе со всеми вышел из подъезда. Меня разбудили.

-   Ну да, а перед этим прикончил вора, потом быстро закрылся в своей квартире или притаился за углом дома, а уж когда все проявили любопытство к произошедшему, то только тогда и ты к ним присоединился.

-   Вы не имеете право обвинять меня в том, чего я не делал.

-   А кто тогда защитил твою машину, кому она нужна?

-   Я не знаю. – дрожащим голосом произнёс Аркадий Фёдорович.

-   С кем ругался в последнее время? Может, кто мстит тебе, например, за чужую жену, с которой ты загулял, за твой достаток?

-   Какая жена, вы о чём?

-   Что, прям, и врагов у тебя нет ни одного?

Следователю не нравился этот заевшийся гражданин, который, наверное, и через губу не переплюнет, а на всех смотрит свысока, потому что у него есть «кожа», «норка» и автомобиль, а все, кто не имеет перечисленного, те нищеброды и голодранцы. Потому и вопросы задавал ему грубые, порой не в тему. Понимал, что это противозаконно, но иногда не мог утерпеть, когда перед ним вдруг возникал вот такой «экземпляр».

Сразу были допрошены все жильцы того подъезда, где проживал и Меняйлов, но все, как один подтверждали, что его даже будить пришлось, Аркадий Фёдорович показался на пороге с заспанными, почти закрытыми глазами. Но опер не унимался. Сам подозревал, что этот увалень не способен на убийство, потому что с рождения трус, и всё же тут возникало много неясностей, которые следовало проверить. Порой вот такой особенный допрос наводил на свежие мысли и указывал на новую информацию, являющуюся ниточкой к раскрытию преступления.

-   Я спал. – виновато оправдывался хозяин Жигулей, Александр Иванович пригласил Меняйлова в его же собственную квартиру, чтобы без свидетелей продолжить «беседу».

-   Кто это может подтвердить?

-   Никто. Я сам тут был. – Меняйлов обвёл рукой полукруг, указывая на просторы своей трёшки. – С женой поругались и она уехала к тёще.

-   Вот-вот. Не зная, куда деть накопившуюся злость, ты убил человека.

-   Я не убивал! – закричал Меняйлов.

-   Но пока ты единственный подозреваемый, потому что машина твоя, а возле неё лежал труп. И машина была открыта, значит, там, что-то свершилось особенное.

-   Я не знаю, что там свершилось, повторяю - я спал. – Меняйлова трясло, ему было обидно, что он чуть не пострадал, у него собирались угнать машину, так его же ещё и обвиняют в убийстве. Он так и сказал об этом оперу.

-   Я лишь выясняю или предполагаю, но последнее решение обычно выносит суд.

Задерживать Меняйлова было не за что, но его беспокоили почти каждый день. Вновь и вновь задавали надоевшие вопросы, намекая на то, что это он пальнул по Антонову Илье Казимировичу, знатному старейшему вору, которого уже давно никто не мог поймать с поличным.

Прошёл почти месяц с данного трагического события, как однажды в милицию поступил звонок от одной старушки, она утверждала, что как-то ей не спалось и из окна своей кухни она зафиксировала, как откуда-то, сломя голову, ночью нёсся маленький человек, и пенсионерка также запомнила, в какой подъезд он заскочил и даже на каком этаже вскоре включился свет. Вахрушев тут же выехал к старушке.

«Подросток, что ли хотел ограбить машину или угнать? Но тут дверь открыл Антонов, не подозревая, что в машине уже кто-то есть. И это было последнее дело, на которое вышел старый Илья Казимирович. Знал бы он, так и не ходил. Да, потерял бдительность Илья Казимирович, потерял. Должен был час, не менее сидеть тихо в кустах и наблюдать за намеченным объектом, а он сразу начал действовать, вот и поплатился. А, возможно, этот неизвестный вор, когда проник в салон Жигулей, замер надолго, прислушиваясь к обстановке, вот Антонов его и не приметил. К тому же стар стал, глуховат и слеповат. Да уж, небывалый случай, когда вор на деле убил вора. Но кто этот второй?»

Александра Ивановича лишь недавно перевели из одного отдела в другой, в этом районе он мало знал мелких воришек, шарящих по карманам, а некоторые по машинам, без угона последних. Потому и не знал Зайкова, а когда здешние стражи порядка только услышали, что убегал кто-то мелкий и быстрый, то сразу поняли о ком речь.

Опер не стал извиняться перед Меняйловым, при опросе жильцов подъезда он много плохого услышал об этом человеке. И к молодым женщинам грубо приставал, потому и жена уехала, и подворовывал на работе, тащил с мясокомбината всё, что можно унести. Потому и достаток у него.
Александр Иванович понимал, что это не его компетенции разбирать несунов с мясокомбината, но пресечь дальнейшие действия Меняйлова и подпортить ему репутацию, он мог и с удовольствием это сделает. На комбинате работал мастером его знакомый, вот ему опер и собирался позвонить.