Объятия опунции Глава 37

 Глава тридцать седьмая. Идти некуда

Осип закрыл дверь за Павлом ярость поднималась из таких глубин, о которых Осип даже не догадывался. Встречаться с Хильдой пока не торопился. Сильный уверенный в себе мужчина, творивший пакости безнаказанно, растерялся, и отчаянно пытался сохранить лицо, хотя бы перед собой. Но события подхватили его, как смерч небольшой домик и поволокли куда-то со всеми пожитками и обитателями, оставалось надеяться, что он плавно опустить его где-то в другом месте с минимальными разрушениями.
Чтобы не происходило, но он никогда не преступал границу, за которой из нормального человека, превращался в животное или подлеца. Вчера он эту границу невольно преступил. И спровоцировала его эта неумная девушка. А он повелся, как школьник. Отчаянно захотелось все исправить. Осип знал сотворенное исправлению не подлежит, но план прорисовался.
«Я объясню ей, кое-что о жизни и расскажу, как должна вести себя женщина. Просто отпустить её – это признать свою слабость. Она мне заплатит, за то, что заставила сотворить с собой. Даже если в ее поступке не присутствовал злой умысел, очень много свободы. Неплохо бы потолковать с ее родителями, но после такого они меня, не станут слушать и воспринимать, и будут правы. Потому, как незнание не является оправданием. А она мелкий шантажист и провокатор. Такие никогда не платят за свои художества, но я попробую снять плату».
Шал схлынул, и он как любой азартный увлекающийся человек, начал задумываться. Пришлось смириться, что пока он проиграл, но ему ничто не мешает отыграться. Главное собраться с силами, донести суть проблемы до заинтересованных лиц. 
Его не волновало в каком месте дома бродит девушка, предупреждать ее о своем уходе не стал. Резонно решив, что голая, без телефона и денег вряд ли убежит. Окна с решетками, двери бронированные.
Одежду и все на чем оставались следы крови они просто сожги, во время уборки следов насилия, перекладывая глубоко спящую девушку, как бездыханное тело. Шутить не хотелось. Даже в глаза друг другу смотреть было противно. Осип, конечно, злился, но не каялся, такое он не умел. Наоборот все напоминающее о его грехопадении он хотел или уничтожить, или исправить, смирение к ценностям он не относил.
Осип переоделся, вышел из дома, сел в автомобиль и уехал, купить еды для всех и одежду для Хильды.
Осип бродил по торговому центру примерно прикинув размер девушки, купил все необходимое. И не торопясь вернулся домой. Время близилось к вечеру, Осип так и не встретился в своем доме с Хильдой, беседовать не о чем, слушать скандалы неинтересно, наблюдать молчаливую истерику не хотелось. По этой причине он прошел к себе в комнату и засел за работу. В любом случае посевную никто не отменял. И требовалось обновить договора на поставку горючего и вообще узнать, кто на каком свете.
К восьми, когда после ужина по заведенному порядку Богдан Михайлович усаживался в кресло отдохнуть выпить чуть вина и выкурить пару сигарет, если тетя Света не запретила, он набрал номер отца.
– Привет, па, я завтра с утра у тебя, ничему не удивляйся, я приеду с девушкой, а там все расскажу и подумаем, что делать. История мерзкая. Павел в курсе, но ты его не беспокой, – предупредил он отца.
– Прекрасно, докувыркался, – вычленил основное Богдан Михайлович, но особенно не расстроился.
После гибели жены, его вывести из себя было просто невозможно, он четко знал, если человек жив все остальное поправимо.
Осип решился найти Хильду он, наконец, погасил ярость и нашел в себе силы не предъявлять претензий. Из каких-то первородных глубин поднималось желание задавить провокаторшу. Не попади Осип в такую ситуацию, он бы до глубокой старости не познакомился с этой своей частью натуры. Скорее всего его прибрала бы к рукам ушлая эмансипированная дама лет двадцати семи, с охами, ахами поторговавшись родила бы ребенка, и он бы отслуживал, как принято в современном обществе. Теперь от точно знал, какая жена ему нужна. Это точно не Хильда и точно не искательницы денег. Он согласился с выбором отца, Богдан Михайлович давно добился его брака с дочерью своего друга.
А Хильда не догадывалась, объявив войну своей женской природе, выйдя на самый пик, где женщины вообще отказывались признавать мужчин, как таковых, она слетела к самому подножью, где никто не считался с женщиной, как с личностью, с трудом признавая в ней человека.
Документы Хильды, Осип припрятал он не желал, чтобы она их выбросила или уничтожила, прихватил пакеты с одеждой и прямиком отправился в спальню.
План прорисовался, осталось внедрить.
Хильда сидела в халате Осипа и зверьком озиралась по сторонам, заглянула за спину смешно вытянув голову. Понятно, что с момента, как она позавтракала и опять уснула, прошел почти целый день. Стресс и страх уложили не хуже снотворного, но нескольких часов в течении которых к ней так никто и зашел, хватило, чтобы нарисовать самые ужасные картины
Осип не знал, что делать смеяться или плакать. Но с ним произошло, то что ранее с Татьяной, позже с Владимиром и еще позже с Арией, Осип не сомневался, она подставит, как только появится возможность. И внезапно нахлынувшую сентиментальность он загнал подальше от греха.
Для начала он положил пакеты с одеждой на кровать.
Хильда схватила вещи и умчалась в ванную, как будто одежда могла ее спасти или защитить.
Вышла минут через пять. Осип отметил, что она вполне прилично выглядит без ошейника.  Эпатажное украшение снял Павел, чтобы она могла свободно дышать, он не знает на какие препараты у нее аллергия. Ошейник вместе с остальными вещами отправился в топку.
– Отдайте мне, пожалуйста, телефон, я вызову такси и уеду домой, – Хильда озвучила свою просьбу и замерла в ожидании выполнения, перешла на "вы".
– А поговорить? – уточнил Осип.
– Я говорила, вашему врачу, что никому ничего не скажу, – пообещала Хильда.
– Телефон в машине, сейчас принесу. А поговорить? – предложил Осип.
– Я хочу позвонить и уехать! – продолжила настаивать на своем Хильда.
– Куда уехать? – уточнил Осип.
И этот вопрос выбил ее из колеи. Ехать было некуда.
– Не ваше дело, меня будут искать, – огрызнулась Хильда.
Она допустила ошибку, такой тон Осип не терпел, до хамства с её стороны, планировал обойтись без угроз, но понял не получится.
– Как раз мое. Догадайся к какому выводу я пришел? Не буду мучить. Никто тебя искать не станет. Во всяком случае быстро тебя не хватятся. Я с тобой мало знаком, уверен, родителей ты точно достала. Так что я предлагаю тебе такой нормальный вариант. Мы едем к моему отцу, поживешь там, пока история забудется. Ты поймешь, я тебе не враг, там договоримся, думай до завтра. И чтобы колесики вертелись не заклинивали, прикинь, ты бы вот так просто отпустила меня? – Осип закончил текст вопросом умышленно, чтобы Хильда задумалась о ерунде, а не действительно главном.
Девушка промолчала.
– И потом, ты сама виновата, не врала бы мне, ничего такого бы не случилось, я не насильник, ты пришла в мой дом добровольно и врать я тебя не заставлял, сделать меня виноватым не получится, нигде не прописано, что у шлюх надо спрашивать паспорт, – переложил он вину на девушку.
Хильда умела манипулировать, но только теми, кто не имел возможности от нее защититься, или не хотел связываться и делал вид, что не замечает. С манипуляцией такого рода она не сталкивалась. Девушка отвергла нормальность. Это в нормальном мире, такое недопустимо, там куда она попала поруганная и изнасилованная, из жертвы превращалась в виновную, и все оказывалось правильно.
Аргументов не существовало, слету найти слова не получилось бы и у более зрелого и умного человека. Хильда опять промолчала.
– Вот и договорились, – Осип сменил тон на крайне миролюбивый и закрыл тему, – пойдем, я там привез готовую еду, жрать охота.
Он вышел первым, Хильда поплелась следом, голод реально подвел желудок, стресс, транквилизаторы и неадекватность ситуации не позволили мыслить трезво. Смутная мысль, что это ее последний грандиозный побег мелькнула, но не зацепилась.

продолжение следует:  http://proza.ru/2022/10/08/1032