Экс-ры VII 3 гл Скала Корона

Глава 3
               
Скала Корона

Через Юго-восточный отрог — по живым камням — скала Корона — базовый лагерь —  капитан Ерема

Скала Корона

Кельдюшев как главный сценарист и режиссёр рассказал, как он видит покорение скалы Корона.
— Я пойду вперёд метров на сто, потом вы следом я сниму вас поднимающимися на вершину скалы с удаления на приближение. Потом Вова возьмёт у меня камеру, и снимет меня, как я буду подходить к скале с рюком, чтобы соединиться с  остальными. Но только с разных ракурсов чтобы не получилось всё одним куском. Таким образом, мы все там будем вместе.
— А можно меня снять, как я лезу наверх, — попросил Лебедев.
— Ну конечно о чём разговор вы уж сами подсказывайте.
— У меня предложение, — поднял руку Стас Палыч.
— А оно ценное, — пошутил Чемякин.

Стас Палыч нахмурился, но продолжил.
— У меня предложение такого плана отснять Корону с четырёх точек. По-моему выйдет впечатляюще.
— Знаешь, — сказал ему Кельдюшев. - Надо снимать самые красивые виды, а менее впечатляющие оставить таким чайникам как ты. Зачем повторять то, что повторят другие как отстой.
— А вот задача опера как раз снять так чтобы никто даже не заметил сходства с общепринятыми фотографиями. Вот скалы Семь братьев давно заезжены фотографами, но как снять так чтобы снимки были единственные в своём роде.
— А Палыч прав, — сказал Чемякин. — Почему бы тебе не отличиться, и снять, так как бы этого не сделал другой видеограф. Надо уходить от штампов чего лепить давно приевшиеся планы.

Кельдюшев не стал спорить с Чемякиным.
— У меня вопрос кто пойдёт это делать, что же кроме меня никого нет, — сказал он.  — Хотя я понимаю, вопрос останется не разрешённым до следующего похода.
— Ты у нас опер тебе и идти и не надо спорить, — сказал, как отрубил Чемякин.
— Я не пойду ноги ломать, тут камни все живые и вообще мне всю аппаратуру придётся тащить.
— Ладно, не гнуси я пойду с тобой, если хочешь, — сказал Чемякин.
— Серый хватить дурить, ты у нас опер и вообще каждый в этом походе имеет свою должность, — сказал Лебедев, которому уже надоели препирательства Кельдюшева с остальными.

Кельдюшев от такого напора быстро сдался, и обиженно оттопырив нижнюю губу, отправился по четырём точкам один. Проклиная всю сговорившуюся компанию, он быстро обежал по всем позициям без ущерба собственному здоровью.
Стас Палыч встретил его как родного сына, выдав к удивлению остальных маленькую плитку шоколада «Ежик в гостях у кролика».
— Хочу быть оператором, — закричал Лебедев.
— Ага, коровьего доения, — съязвил Чемякин.

Но его не поддержали  облизнувшиеся соратники. Вся братва смотрела, как Кельдюшев явно издеваясь, медленно ел шоколад. Смачно причмокивая, он откусывал кусочки шоколада и с наслаждением показывал, как они тают в его рту. Потом завернув остаток в фольгу, аккуратно положил в карман.

Дойдя до скалы Корона, по плывущим камням, четвёрка экспедиционеров наконец-то уселась на отдых в тени и предалась созерцанию открывшейся панорамы. Кельдюшев осматривая всю долину реки Серебрянки, даже забыл, что хотел устроить тут большую съёмку для будущего фильма.
— Ну, а теперь у меня к вам предложение искупаться в чаше на дорожку, — сказал Чемякин.
— В какой чаше, — удивился Кельдюшев.
— Пошли, покажу, — сказал Чемякин и стал спускаться вниз ниже основных скал. — Ну чего сидите, пошли тут есть тайный подъём наверх о нём мало кто знает, а то бы засрали чашу давно.

Стас Палыч недоверчиво посмотрел на Чемякина но поднялся и двинулся к нему.
— Ну что сидим, подняли задницы и за мной, — сказал Чемякин.
Он не стал долго ждать и пошёл дальше. Обойдя большие зубчатые валуны, он подобрался поближе к самой крайней скале. Там он долго осматривал её острые щербатые  стены, припоминая о секретном проходе. Потом посмотрев, на растущие справа берёзы, двинулся к ним, там между ними и стеной скалы темнела расщелина.

— Видишь, если бы не эти берёзы сюда бы начали ползать в постоянку как к себе домой,  — сказал он Стасу Палычу.
— А тут не опасно? — спросил тот, посматривая на почти чёрную стену скалы.
— Когда-то может, и было эта скала древняя лава и видимо более молодая, чем все эти горы, — сказал Чемякин.
Позади них загремели камни, и послышался отборный мат.
— Ну, вот и эти надумали, — сказал Чемякин.

Когда Лебедев и Кельдюшев подошли к ним Чемякин сказал что в следующий раз, никого особо приглашать не будет и что у него не так много времени на уговоры кого-либо.
— Идите за мной след в след и зря камни с места не сдвигайте тут их и так еле-еле приладили как ступени, — сказал он.
Он полез в расщелину скалы, по пути рассказывая историю обнаруженной чаши.
— Её мне показал один знакомый скалолаз, он сам её случайно обнаружил, когда здесь лазил по скале. Наверху есть большая каменная чаша наполненная водой.
— А откуда вода спросил, — Стас Палыч.
— А её Стас подаёт центральный водопровод, — засмеялся Кельдюшев.
— В основном дождевая вода, — стал рассказывать Чемякин, — ну талая ещё от зимнего ледника, но в основном от дождей. Вода от скалы нагревается и можно с комфортом искупаться. Жаль, что чаша не имеет естественного родника для обновления воды. Но если идёт сильный дождь старая вода полностью, я думаю, вымывается. А вообще в сильную жару она тут цветёт, так что не покупаешься особо.
Расщелина в скале стала поворачивать налево и немного расширятся. Чемякин остановился заметин накарябанную на стене надпись.

«Кто оставит в чаше свои мочевые экскременты, тот значит и сам не чист душой и его тело смердно червями.»

— Вот тут почитайте полезно, — сказал Чемякин, показав на надпись.
Идущие следом за ним останавливались, читали и обменивались шуточками.
— Понял Стас так, что не вздумай пускать пузырьки, — сказал Лебедев.
— Ну, если пукну, скала расколется, и полетите вы к едрёне фене, — отозвался Стас Палыч.

Чемякин стал выбираться наверх, по пути предупреждая остальных.
— Здесь осторожно чтобы не свалится.
Стас Палыч поднявшись за ним, увидел чашеобразную воронку, внизу которой темнела вода.
— А чего вода такая тёмная, — спросил он.
— Скала чёрная — остатки от лавы.
— Смотри, кто-то здесь тетрадь забыл, ладно потом почитаем, - сказал Чемякин пролистнув наскоро заполненные записями страницы.
— Дневник похода, — сказал Кельдюшев, пробежав глазами по записям.
Лебедев, осмотрев мини кратер сказал, что купаться здесь, наверное, опасно, а вдруг там, в глубине сидит каменный Кракер и только и ждёт чтобы кто-то сунулся к нему в гости.
— Ну, ты жди, а я пошёл на погружение, — сказал Чемякин, снимая себя потную одежду.
— Эх, мама, была, не была, — перекрестившись, сказал Стас Палыч и тоже стал раздеваться.

Чемякин залез в чашу по самое горло и показал, какая здесь глубина.
— Э да он просто присел, — засмеялся Кельдюшев.
— Ничего я не присел вот Палыч точно утонет, — ответил Чемякин, подскакивая на месте. – Водичка класс парное молоко.
Палыч полез было в воду, но его остановил Лебедев.
— Ты что сюда пришёл труселя стирать, а ну пошёл отсюда.

Палыч кряхтя, снял трусы и по-бабьи присев к краю водоёма булыжником плюхнулся в воду и стал барахтаться, не ощущая ногами дна.
— К берегу плыви к берегу, утонешь, — засмеялся Чемякин.
Наконец Стас Палыч нашёл ногами опору и прилип к берегу чаши.
— Ну, блин, демоны, — сказал, отфыркиваясь, Стас Палыч.
Он поначалу очень испугался, но потом стал успокаиваться, понимая, что не утонет.

Когда в воду залезли остальные, наступили минуты блаженства. Вода была очень тёплая и такая желанная после трудного перехода, что не хотелось выходить и продолжать путь дальше.
— Ой, кто-то меня ущипнул, — вдруг дёрнулся Стас Палыч.
— Да это рыбки их ещё в икре на лапках сюда утки заносят. Жаль их, они все тут, потом погибают, — сказал Чемякин.

Накупавшись вволю, туристы оделись и спустились к своим рюкзакам.
Кельдюшев доел остатки шоколада и  ругнул Чемякина.
— Ну что вылупил зенки Сусанин, я за тебя, что ли роту поведу.
— У, да ты объелся, как обкурился, ладно кокаиновый гурман поднимай задницу идти надо, — сказал ему Чемякин и, взвалив рюкзак, отправился в сторону базового лагеря.

Вдруг до путешественников донёсся свист, они переглянулись и стали присматриваться к окружающим их скалам.
— Вот там кто-то к нам спускается, — показал Кельдюшев в сторону небольшой скалы.
Он включил камеру и стал смотреть в видеоискатель.
— Это тот самый прапорщик, которого мы встретили перед скалами в Сказочной роще и, похоже, он один. К нам направляется.
— Соблюдаем спокойствие, вдруг за нами наблюдают со скал, — предупредил Чемякин.

Они подождали, пока прапорщик приблизится к ним.
— Товарищ генерал вот вы обронили в Сказочной роще, — с улыбкой сказал прапорщик, обращаясь к Стасу Палычу, и протягивая тому, армейскую панаму с красной звёздочкой.
— Спасибо, — Стас Палыч пожал руку прапорщику.
— Наши договорились с начальством, что вас без особой нужды беспокоить тут не будут. Так что отдыхайте, туристов мы всех выкурили. Когда надумаете сплавляться по Лобве, обратитесь к патрулю  под ЛЭП, которая пересекает реку, вам помогут.
Тут у нас ещё наши военные егеря-следопыты ходят  мы их предупредили. Ну, всего вам, — прапорщик  козырнул и отправился обратно.
— Спасибо, — крикнул вслед Стас Палыч.
Прапорщик обернулся и помахал рукой.

— Хороший парень, — сказал Стас Палыч, надевая панаму, — смотрите, мне новый шнурок вдели.
— И значок прицепили, — сказал Лебедев, показывая на овальный значок на шляпе.
На значке было написано «Мёртвая рука достанет до Нью-Йорка»  и серебристое изображение барельефа ракеты.
— Вот так подарок, теперь мы под крылом военных, вот так повезло, ай да Палыч, ай да сукин сын! — сказал Чемякин.
— Ну, теперь можно спокойно днём кашку варить, — сказал Стас Палыч.
— Смотрите, кто-то сюда проволоку притащил, — сказал Стас Палыч, заметив среди валунов лежащий моток проволоки.
Кельдюшев склонился над мотком, трогая его на ощупь.
— Два миллиметра, хороший размер.
— Пусть себе лежит не наше, — сказал Чемякин.