Главное - поменьше пафоса

Нашему боевому профсоюзному комитету завода «Синяя воронка» подкинули очередное испытание на прочность и проверку на вшивость.

Гендиректор Мордунов вызвал председательшу Верочку Борзову и велел состряпать ему эксклюзивную поздравительную речь от имени руководства завода. Наша задача сочинить, а директор зачитает её на некой публичной тусовке.

Согласно техническому заданию, речь должна быть весомой, авторитетной, выдержанной, без фуфла и пафоса, длиной минут на пятнадцать. И мы ни в коем случае не должны драть ни кусочка из интернета – это директор проверит собственноручно!

Всем профкомом мы засели за мозговой штурм. Включилось напряжённое молчание, сквозь которое доносился скрип мыслей, бурчание желудков и завывание коллективных извилин.

Первой зашевелилась Леночка Пилоткина.

- Легко сказать – эксклюзивная речь на пятнадцать минут, - проворчала она. – Да ещё без фуфла и пафоса. Что эксклюзивного можно написать про наш завод? Лично у меня – ни одной завалящей идеи!

Старейший инженер Ваняшкин предложил говорить и строчить всё подряд, что на ум взбредёт, а потом уже шлифовать, вычёркивать и корректировать написанное.

- Дельная мыслишка! – одобрила Вера Борзова. – Тебе и начинать, а то я с утра не в духе. Во-первых, чулок поехал, во-вторых, у меня волосы от думанья болят. На старт, внимание, марш!

Спикер из Ваняшкина никакой, как и инженер. Он было начал мести косноязычную пургу о нашем заводе, исполненную фуфла и пафоса, но надолго его не хватило: старик быстро сбился на нецензурные выражения, замыкал-запыкал и скис.

- Эх вы, ораторы! – высмеяла Пилоткина. – Ничего-то без шпаргалки не умеете. Пиши, Вера: «наш завод имеет героическую многовековую историю…»

Вредный Ваняшкин ревниво перебил, что это враньё, никакой многовековой истории у нашей «Синей воронки» нет, а уж героической – тем более. Он прав: раньше на месте завода стоял нелегальный цех по розливу палёной водяры, просто директор не любит, когда ему об этом напоминают.

Вера заменила «многовековую историю» на «многолетнюю», хотя многолетняя тоже шла с большой натяжкой. Дальше я предложил написать, будто наш завод является флагманом и опорой местной промышленности.

- А о какой промышленности речь? – влез ядовитый Жульков. – О тяжёлой, лёгкой или средней?

Я сказал, что мы можем претендовать на звание флагмана всех промышленностей сразу, потому что другие предприятия в округе ещё смешнее нашего. Профком оборжал меня – за пафос и передёргивание фактов. Оказалось, никто толком не знает, что производит наш завод и куда потом всё это девается, поэтому провозглашать его флагманом по меньшей мере самонадеянно. Как бы директор потом не заставил нас отвечать за гнилой базар.

Вера Борзова предложила не касаться производственных тонкостей, а обтекаемо написать «…завод «Синяя воронка» вносит весомый вклад в развитие тра-та-та и тому подобное».

Мы почти обрадовались, если бы инженер Ваняшкин не напомнил, что единственное, во что наш завод вносит весомый вклад – это загрязнение, мать её, окружающей среды. В городе об этом каждая собака знает, а директор уже заколебался башлять экологическим комиссиям за всю конюшню, которую мы тут разводим.

Нам снова стало грустно. Разозлённая Борзова заявила, что разочарована в творческих способностях нашего профкома, что здесь собрались одни короеды и спиногрызы, а отдуваться перед директором опять ей!

Где это видано: пятнадцать дармоедов не в состоянии состряпать Мордунову эксклюзивную речь на пятнадцать минут! Пыхтим целый час, а у Борзовой на бумажке записано всего два слова «Наш завод…», остальное вычеркнуто. Такой куцехвостой речи директору не хватит даже на пятнадцать секунд.

Лена Пилоткина предложила зайти с другой стороны и обтекаемо упомянуть, будто наш завод создаёт рабочие места и является серьёзным налогоплательщиком в бюджет, чтобы хоть к чему-то прицепиться.

Конечно, это тоже было фуфло и пафос, но идею стоило обсудить. Не полагаясь на нас, председательша Борзова сбегала на консультацию к гендиректору и принесла печальную весть: с уплатой налогов у нас всё плохо, а о рабочих местах лучше вообще не заикаться, поскольку на днях ожидается сокращение штатов.

Итак, казавшаяся удачной фраза тоже благополучно пошла в корзину. Все опять молчали и думали о своём – в основном о сексе, выпивке и сокращении штатов.

- Чего писать-то? – зевнула Пилоткина. – Так и рабочий день кончится. На вторую смену оставаться будем?

Вера Борзова предложила зайти с третьей стороны – поговорить о том, якобы на нашем заводе «Синяя воронка» подобрался очень дружный коллектив, который плечом к плечу встречает трудности и грудью стоит друг за друга...

- …особенно если надумал побухать или сочинить речь директору, - съязвил Жульков. – Кстати, побухать – это мысль…

Леночка Пилоткина заявила, что на её плечи и грудь завод может не рассчитывать, поскольку у неё до сих пор висит выговор с лишением премии. Так что пусть свою грудь за эту фабрику бардака и разгильдяйства подставляет кто-нибудь другой – и красноречиво посмотрела на председательшу Верочку.

Схватив свою исчёрканную-перечёрканную бумажонку, Борзова засунула её в вырез платья и обложила нас последними словами. Сказала, что мы бездари копчёные и охамевшее стадо унитазных ёршиков. После чего выпросила у Пилоткиной запасные чулки и пошла с повинной головой отстаивать перед директором честь нашего профсоюза.

А мы пожелали ей удачи и по совету Жулькова пошли бухать. Это получается у нас лучше, чем писать речи. Без фуфла и пафоса.


(использована иллюстрация из открытого доступа)