Мой медведь

-Возьму рогатину и пойду на медведя!-сказал я жене своей Саре и увидел, как у нее заиграли желваки.
Но она промолчала.
-Давно я на медведя хотел сходить, с рогатиной,- продолжил я -только рогатины не было. А без рогатины на медведя ходить, гиблое дело.
И правда, без рогатины на медведя не суйся, задерет падла.
Вот сосед мой Сурик...помните Сурика Цицианова?..так вот, сосед мой Сурик Цицианов сходил на медведя без рогатины. И сгинул.
Сорок дней его искали и не нашли.
Но недавно мне открытка из Тибета пришла, без обратного адреса, без подписи. Только одна строчка там была "Привет Леонардо, я жив, но Розетте не говори. Я счастлив"
И все.
Порвал я ту открытку, ошметки сжег, пепел растер шершавыми ладонями и черную пыль выдул в форточку.
Проходя мимо вдовствующей Розетты, я скорбно опускал глаза и делал унылое выражение лица.
И решил я взять рогатину и пойти на медведя.
Давно я на медведя не ходил. По правде говоря, никогда не ходил, а тут вдруг взыграла удаль молодецкая! Подумал - что мне осталось в жизни? Только несколько лет тоски и болячек, и больше ничего. И как же мне не проявить себя, махнуть плечами напоследок, доказать себе и всем остальным, что аз есмь и завалить медведя.
Своего медведя.
Достал-таки я рогатину, у охотника одного, Рахима Маструбаева достал, обменял на пузырь горячительной микстуры.
Потом надел треух, облачился в зипун, натянул сапоги неходового размера, чмокнул супругу Сару в угреватый нос, и пошел на медведя.
На своего медведя.
Шел, шел, шел...долго шел, день шел, месяц шел, полгода шел...налегке шел, рогатину давно выкинул, нехожеными тропками шел, подвесными мостиками, огородами пробирался, горными перевалами и партизанскими путями-дорожками шел.
Днем отсыпался, ночью снова шел.
И дошел наконец.
Дошел наконец до Тибета.
И ждал меня там Сурик.
Обнялись, похлопали друг-друга по плечу, и повел он меня к себе.
Захожу в его мазанку, а там благодать.
Ни телевизора, ни электроники, один топчан, стол из неструганных бревен, тренога, на столе книга, керосиновая лампа и фотография Сельмы Лагерлёф.
А рядом с его мазанкой, точно такая же, для меня.
- Спасибо друг, что надоумил!-сказал я ему, положил на стол фотографию Грации Деледды, открыл принесенный собой фолиант "В поисках утраченного времени", и погрузился в счастье.